Текст книги "Операция «Conquest»"

– Так вы же, легат, в курсе. Центурион Кобель все рассказал, – ответил Илья, кое-как подавив облегченный вздох. Оказывается, взгляд легата – настоящая пытка.

– С чего началось? – проговорил Дъярв.

– С чего? – удивился Илья. – Наехали, постояли, побычились. Слово за слово, мордой по столу. А потом уже центурион помог. Ничего криминального мы натворить не успели.

– А Нихат? Вы же с ним друзья. Почему он позволил им наехать на тебя?

– Друзья? Это слишком громко. Просто знакомые, как и с любым другим легионером. Если бы он даже увидел, то не вмешался. У человека принцип такой.

– А если бы ты оказался на его месте? – в разговор вмешался Кобель. – Полез бы разнимать?

– Нет.

– Почему же.

– Зачем впрягаться? Будь он моим настоящим другом, разговор другой. А так… я не вижу в этом никакого смысла.

– Понятно, – Дъярв усмехнулся и протянул легионеру рюмку, в его больших руках она казалась игрушечной. Правда, теперь с белой жидкостью. – Если такое повторится вновь, пулей ко мне. Уяснил?

– Так точно, легат, – кивнул Илья и опрокинул рюмку.

Обжигающая жидкость медленно проползла по глотке и камнем упала в желудок. От неприятных ощущений Захаров поморщился и кашлянул.

– Не пошло, – морда Кобеля оскалилась в подобии улыбки. – Да, для человека этот напиток тяжеловат. Вот, зажуй.

Он протянул легионеру тоненькую желтую остро пахнущую палочку. Без лишних слов Илья сгрыз ее. И, правда, стало лучше.

– Что это за дрянь такая? – прохрипел он.

– Вот переживешь несколько боев, если переживешь, тогда не будешь задавать таких глупых вопросов, – проговорил Дъярв. – Скажи, Илья, чем ты занимаешься в свободное от тренировок время?

– Пытаюсь хоть что-то выяснить о планете, – ответил Захаров. – Изучаю историю, мифологию, язык. Жаль, сведений крайне мало. Но и то, что есть, весьма любопытно. Один мало-мальски нормальный исследователь все-таки был. Правда, его работа проводилась лет тридцать назад.

– Нарыл чего-нибудь интересного? – спросил Кобель.

– Ну… как вам сказать? Не знаю, интересно это или нет…

– Ты скажи, а мы уже решим, – тихо сказал Дъярв.

– Если верить мифам ляфионов, то получается неизвестный народ Скирии – народ богов. Их так и называют. Живут они на островах, которые охраняют кровожадные торогото. Не знаю, как правильно ставится ударение. В общем, один этот монстр способен уничтожить корабль.

– А кто это? В мифах об этом говорится?

– Образно. Мол, громадная водоплавающая чешуйчатая зверюга, длиной в пять – семь руд. Один руд, как я понял, равняется четырем метрам.

– Двадцатиметровая тварь получается? – присвистнул Кобель.

– Ага, я думаю, что это нечто похожее на крокодила. Но могу и ошибаться, – кивнул Илья. – В общем, выходит, что те неисследованные острова, аналог земного Олимпа. Боги сидят там и рулят жизнями простых смертных.

– А может это всего лишь миф? – спросил Мстислав. – Олимп-то есть, но богов там нет. Вполне можно предположить, что и не только самой Скирии нет, но и даже островов.

– Не все так просто, центурион, – покачал головой Илья. – Мифы, конечно, они и в древней Греции мифы. К тому же, ни у зергаров или шар-даа-оро о них и слова нет. Точнее, нет ни одного мифа или легенды этих народов. Отсутствуют. Совсем и полностью. Зергаров ляфионы называли «суонки» – дети богов. Сказано, что они давным-давно прилетели на Эшкерэ, построили каменный дом на берегу проклятого озера Су-Клуц и улетели. Почему озеро уже тогда называлось проклятым я не знаю. Так вот, ляфионы, будучи народом в то время диким, первобытным, наведались в гости.

– Любопытство, – усмехнулся Кобель.

– Скорее всего. Каменный дом оказался пуст. Ляфионы под предводительством величайшего вождя и героя Алема, почему он величайший не знаю, больше упоминаний о нем я не встречал, все там излазили. Наткнулись на хищных птиц с горящими синими глазами и огромными когтями. Ни копья, ни стрелы, ни каменные топоры не смогли пробить блестящие серые перья. Сколько ляфионов полегло не известно, сказано, что тот день стал днем скорби и тоски. Кое-как они смогли выбраться, но у сверкающих и слепящих ворот, встретили воинов смерти высотой в два-три руд. Алем отправил гонца с вестью о их неминуемой гибели. Он призвал на помощь скиров, но те не помогли. А вот гонцу повезло, он выжил и благополучно добрался до селения, поэтому история и дошла до нас. Ее бережно передавали из поколения в поколение. И понятно, больше ляфионы и думать забыли о каменном доме детей богов.

– Понятно, – кивнул Дъярв. – Непробиваемые птицы с синими глазами, высоченные воины смерти, слепящие ворота… Чудно все это.

– Это роботы, – усмехнулся Кобель. – Когда на родной Лежар впервые прилетели гости, мои предки их боевых роботов называли воинами смерти, а вертолеты – стальными птицами. Если ляфионы были дикарями, то ничего другого им в башку и придти не могло. А ворота как минимум были металлическими или из какого-нибудь сплава, не будет же дерево блестеть и слепить даже в солнечный день.

– Если ты прав, Кобель, то получается, что зергары – инопланетяне, стоящие на высокой ступени развития, – задумчиво произнес Дъярв.

– А почему бы и нет? – пожал плечами озерный пес.

– Я согласен с центурионом, – сказал Илья. – Только тут все немного запутанней. Зергары исчезли, оставив непонятный каменный дом, а птиц и Анубисов, назовем их так, оставили в качестве охраны. Но для чего? Что такого важного охраняли теоретические боевые машины, наделенные интеллектом? Эта история из самых ранних. Потом о зергарах ни слова. Они всплывают гораздо позже. Огненные птицы, дышащие смертью и зловонием, жуткая зима, длящаяся несколько лет, страшная эпидемия. Ляфионов тогда полегло черт знает сколько. Они пишут, что выжить им помогли скиры. Они по ночам оставляли в храмах лекарства. Медикаменты! Пусть это хоть и косвенное, но доказательство их реального существования! Часть зергаров осталась, часть улетела. Что интересно, местных аборигенов они просто убивали, не вступая с ними в контакт. Увидел – пристрелил. Сказано, что инопланетяне или дети богов, как угодно, были неравны. То есть, делились на хозяев и рабов. Рабы ходили в кандалах, выполняли всю работу. Их так же могли пристрелить. Трупы выкидывали в озеро. Поэтому Су-Клуц в скором времени ляфионы стали называть Су-Клуц-Тэ – проклятое озеро смерти. А зергары периодически наведывались в гости и оставляли новую партию рабов. Вам это ничего не напоминает?

Офицеры пожали плечами.

– Мстислав, ну вы же землянин, вы должны догадаться.

– Илюх, я солдат, а не историк, так что рассказывай, не тяни.

– Австралия! Когда англичане ее открыли, то использовали в качестве тюрьмы. Что может быть лучше?! Привез и отчалил, а они там варились, так сказать, в собственном соку. Идентично же получается. Зергары нашли планету с дикарями и выбрали ее местом ссылки заключенных. Поэтому и такое разделение.

– То есть, ты хочешь сказать, что зергары до сих пор наведываются на Эшкерэ? – спросил Дъярв. Он даже вскочил на ноги. – То есть, «Атлантиду» и «Трою» уничтожила раса, про которую нам ничего не известно? Так что ли?

– Не совсем, легат. Последнее упоминание о прилете датируется месяцем Вирушу в году Фец. Это примерно лет девятьсот назад, может и больше. Я еще толком не разобрался с летоисчислением ляфионов. Почему они бросили колонию не известно. Может, нашли новую планету поближе или наоборот, подальше. Может, началась война или революция. Да хоть природная катастрофа. Хрен их знает. Факт остается фактом, они больше не прилетали. Либо ляфионы об этом не упоминали. Но в это я не верю. На удивление зергары на Эшкерэ существенно деградировали. Понятное дело, рабы могли восстать, перебить охрану. В общем, колония скатилась на ступень ляфионов. И это произошло быстро. Поэтому теперь детей богов называют зергары. Как это переводится я еще не понял.

– И ты это все узнал в мифах? – спросил Мстислав.

– Их нужно уметь правильно читать, отделяя выдумку от реальности. Я перечитал горы сказок и земли, и эль-тара и множества других планет. Сказания умственно развивающихся народов похожи. Как ни крути, а беды, радости одинаковые. Центурион Кобель это подтвердил, вспомнив как его предки называли боевую технику инопланетян. Для первобытных народов, только недавно вставших на путь умственного развития, характерны описания того, что произвело на них большое впечатление. Мозги-то вроде работают, но придумать что-либо еще не в состоянии. Так родилась наскальная живопись, мифы и легенды. Понятное дело, все что я узнал, было записано гораздо позже, чем произошло. Когда зергары впервые появились на Эшкерэ письменности у ляфионов не было. Они увиденное рисовали, а потом уже начали вести книгу жизни, в которую истории древности и перекочевали. Но за это время они успели обрасти слоем выдумки. Ведь их как хотели, так и рассказывали. Наверняка приукрашивали. Так что, быть на сто процентов уверенным, что мифы достоверны нельзя. Время берет свое.

– Ладно, с зергарами и скирами хоть немного ясно. А шар-даа-оро? О них хоть что-то сказано? – спросил Дъярв.

– Практически ничего. Просто, что где-то там, далеко в горах живет могучий и грозный народ. Они были полностью подвластны богам и те пользовались властью как могли. Вот и все. Эту скудность я могу объяснить лишь одним – слишком большое расстояние разделяло ляфионов и шар-даа-оро. Тем более никто из них не пытался захватить власть на всей планете. Грек Гомер же не рассказывал о древних жителях Южной и Латинской Америки. Так и тут. В общем, планета весьма интересная. И что нас там ждет… можно лишь гадать. А может вы, легат, и правы. Чем черт не шутит, вдруг спустя почти тысячу лет зергары вспомнили о своей колонии и решили ее, так сказать, перезапустить.

– Ага, гражданская война закончилась. «Сибирь» стала актуальной, – улыбнулся Мстислав.

– А говорите историю не знаете. Сибирь-то вспомнили, – ответил Илья.

Дъярв с Кобелем недоуменно переглянулись.

– Это мы о своем, – пояснил Яковлев, – о русском.

– В моем легионе пять тысяч людей, эль-тарцев. Все обычные, незаморачивающиеся пни, которым плевать на все и всех, кроме себя. И надо же отыскался один юный археолог-историк, чуть ли не раскрывший всю историю планеты, основываясь на мифах. Забавно конечно, – проговорил Дъярв. – Поздравляю, Илья, ты – рояль в кустах.

– Спасибо. Роялем, да еще в кустах, меня никто не называл.

– С почином, – легат наполнил рюмки.

– Давайте, чтобы вот! – выдал Яковлев, подняв над головой рюмку.

– Чтобы вот! – поддержали центуриона Кобель и Дъярв.

– Принцип Захаров, свободен. Изучай дальше, – опрокинув стопку, сказал эль-тарец.

Илья поднялся, поклонился, прижав правый кулак к груди и вышел. Офицеры проводили его взглядом, а потом несколько минут молча курили. Первым тишину нарушил озерный пес:

– Ну и что скажете?

– Он говорил о прошлом, а на прошлое мне плевать. Что там было, кто прилетел, нас не касается, – поморщился Дъярв. – Но вот если неведомые зергары прилетели – это вопрос другой. Остается только представить на каком этапе развития они находятся.

– Так может сообщим туда? – Кобель многозначительно поднял вверх когтистый палец.

– И что ты предлагаешь сказать? Что двадцатипятилетний легионер-археолог начитался сказок местного племени и на основании этого сделал вывод о неизвестной нам грозной цивилизации? Бред! Нас засмеют и еще под трибунал пустят за предоставление ложных сведений и попытку дезертирства. А то ты руководство не знаешь.

– А если так и есть? – спросил Мстислав. – Нам же тогда шандец. Надежда на то, что их хоть немного потрепали троянцы ниочемна.

– Единственное, что я сейчас могу – сделать запрос на увеличение огневой мощи и количества боевой техники. Это напрямую решают инспекторы от Фарввавара. Может и одобрят. Сейчас же созвонюсь с их главным инспектором. Вот только не помню, как его зовут.

– Вирашата, – вздохнув, ответил Мстислав.

– Значит опять будем разбираться на месте. Сколько уже лет воюю, а никак к этому не привыкну, – рассмеялся Кобель и завилял длинным хвостом.

Глава 3.

Легион держал курс на военный космодром Фарввавара, чтобы загрузить боевую технику и произвести дозаправку. Эта планета не входила в состав Империи, она была независимой. Более того, если легионы вели боевые действия, то инспекторы-фарвваварийцы наблюдали за ходом войны. И в случае применения какой-либо стороной запрещающего вида оружия или проявления неуместной жестокости – незамедлительно вмешивались и усмиряли. Конечно, император был не в восторге от подобного вторжения, но сделать ничего не мог – мешал договор. Почти четыреста лет назад над большинством разумных существ обитаемой вселенной нависла угроза. Откуда-то появилась странная, враждебная раса, уничтожающая все живое. Их не интересовали ни полезные ископаемые, ни драгоценные металлы, ни пленники. Их прозвали кровавыми кочевниками, эдакие космические гунны под началом своего кровожадного Аттилы.

Очень быстро стало понятно, что поодиночке с агрессором справиться нереально, нужно действовать сообща. Но как объединить несколько сотен планет? За долгие-долгие века все привыкли вести независимый стиль жизни. Никто никому не подчинялся. Даже никаких коалиций или гильдий не существовало. Только один торговый союз и пакт об уничтожении без предупреждения кораблей космических пиратов. Время шло, кочевники продвигались все дальше, систематически уничтожая обитаемые планеты. На экстренном совещании всех глав цивилизованных миров выступили двое – премьер-министр Земли и правитель объединенных княжеств Эль-тара. Они призвали создать империю обитаемых миров. С единым языком, единой валютой, единой армией и правителем. Согласились не все. Те, кто решил сопротивляться в одиночку быстро потерпели сокрушительные поражения. Империи же под командованием землянина и эль-тарца какое-то время удавалось отбиваться, но все понимали, ее гибель – вопрос времени. И когда настали самое темное, самое жуткое время появились спасители. Представители практически неизвестной планеты Фарввавар. Они обещали помочь в войне, но выдвинули свои условия. После победы, все производство тяжелой боевой техники должно было сосредоточиться на их планете. Любые военные действия обязательно контролируются инспекторами. При этом Фарввавар не войдет в состав империи, он станет, своего рода, хранителем порядка и закона. Выбора у правителей новоявленной империи не было, и они согласились, подписав договор. Правда, подчиняться спасителям они не собирались, надеясь после войны разобраться с ними.

Фарвваварийцы не обманули надежд миллиардов подданных. У них оказалось «особое», неизвестное оружие, сокрушившие кочевников. И лишь тогда имперцы поняли, что тягаться с ними пока невозможно. После победы долгие годы космическое государство восстанавливалось, меняло законы, в общем, приобретало свой облик. После смерти земного императора, эль-тарский отрекся от престола, предварительно подписав указ о выборе правителя особым советом. С тех пор империей руководил лишь один правитель.

Прошли столетия, жить в союзе в Фарвваваром оказалось очень удобно и выгодно. И никто уже не помышлял о другом. А если и появлялись недовольные, то зная, что вся тяжелая боевая техника производилась только на Фарвваваре, быстро меняли взгляды. Пойти войной на стражей порядка было слишком рискованно. Правда, кое-какие правители «на местах» пытались в тихую наладить производство танков, экзоскелетов или боевых роботов. Но инспекторы моментально об этом узнавали и отправляли правителя той планеты под трибунал.

…Илья выдохнул и спустился с трапа на ярко-зеленую землю Фарввавара. Воздух планеты был пригоден для человека, и Захаров жадно втягивал его носом. Ветер приносил незнакомые, но приятные запахи. Кое-где виднелись могучие деревья с острыми, копьеобразными листьями бордового цвета. Тяжелые облака медленно ползли по голубому небу. Древняя земля ласково приняла археолога. Илья знал, что когда-то, несколько десятков тысяч лет назад, на месте космодрома находилось море, в котором обитал удивительный народ, имя которого бесследно исчезло. Они строили на дне города, каким-то образом смогли приручить рыб и других подводных обитателей. Но потом, по официальной версии, климат начал резко меняться, и огромное море постепенно превратилось в пустыню. А тот народ исчез. Сухопутные фарвваварийцы, высокие, костлявые человекоподобные существа с зеленой кожей, гибель подводной расы восприняли как дар богов и постарались искоренить о ней память. Отчасти это получилось. Лишь спустя много лет, когда они вышли на новую ступень развития, спохватились и начали бережно собирать осколки некогда великого народа. Илья знал, что в городе Сарвариватире есть музей древней истории. От космодрома до него всего час пути. Поэтому, легионер надеялся успеть туда заглянуть. В его распоряжении было полдня, и потратить это время он решил с пользой. Дъярв лично разрешил ему на несколько часов покинуть расположение легиона. Конечно, Захарова терзали надоедливые мысли о предстоящих сражениях и теоретической гибели черт знает где от дома. Это давило на психику, но Илья сопротивлялся паническим атакам. Можно было сидеть как лягушка на морозе, погрузившись в коматоз, можно заливать литрами в себя спиртное или глушить мозги наркотиками, как делало большинство легионеров, а он нашел свой щит от убийственного будущего – работу. А музей истории был как раз одной из составляющей его деятельности.

Илья только начал мечтать о знакомстве с подводным народом, как его кто-то грубо оттолкнул.

– Чего тормозишь, землекоп? Давай, топай! – прорычал легионер и быстро зашагал вслед за остальными.

Последовал второй толчок в спину, потом третий, четвертый.

– Челюсть подними и маршируй, землеройка! – процедил хмурый декурион Партуш. – Чего уставился? По морде захотел?

Илья промолчал и медленно пошел к базе. В душе он, конечно же, бесился и буянил, до дрожи хотелось врезать наглому французу, но нельзя. Драка со старшим по званию чревата трибуналом. Но не это пугало Захарова. Из-за разборок накроется его путешествие в музей. А второй шанс побывать на планете инспекторов может появиться не скоро, если вообще появится.

– Стоять, легионер!

Кристоф схватил Илью за плечо и дернул.

– Декурион, к чему весь этот цирк? – спокойно спросил археолог, глядя в пылающие бешенством и злостью глаза француза. – Все претензии высказывайте центуриону Яковлеву или же опциону принципов Камачо. Наберитесь смелости и устраивайте разбор полетов с равными по званию. Ага?

Партуш плюнул под ноги Захарову и пошел вперед. Илья устало провел рукой по лицу и покачал головой. Эти свистопляски ему порядком надоели. «И чего он прицепился? – подумал легионер. – Задолбал! Дождется, расхреначу его смазливую мордашку».

«Крестоносцам» выделили казарму под номером 1743. «Надо же, – удивился Захаров. – В 1743 году родился Гавриил Романович Державин». Он любил таким образом тренировать память. Насвистывая себе под нос, Илья зашагал к казарме.

Внутри суетились легионеры. Почти все побросали вещи и начали активно знакомиться с временным домом. Центурионы и опционы в это даже не вмешивались. Они засели в баре и принялись изучать местные алкогольные достопримечательности. Илья подошел к пустой кровати и положил на нее рюкзак.

– Мы в бар, – бросил на ходу Хасан. – Ты с нами?

Илья отрицательно покачал головой, окинув взглядом мрачную, словно стая бездомных собак, компанию триариев. Если пойти с ними, то свои принципы пальцы повыламывают.

– Как хочешь, – равнодушно пожал плечами турок. – Только потом не удивляйся. Ничему не удивляйся.

– Отвали от него, – раздался голос.

Удивленный Хасан и еще больше удивленный Илья обернулись. К ним не спеша подошел коренастый выбритый принцип с толстенной золотой цепочкой на бычьей шее. Илья стал быстро вспоминать, как зовут неожиданного заступника. То ли Ник, то ли Стив, то ли хрен его знает как.

– Ха, наша землеройка обзавелась дружком, – засмеялся один из триариев. – А вы уже узаконили свои чувства?

Не успел он закрыть рот, как кулак принципа врезался в его челюсть. Охнув, триарий плюхнулся на задницу и непонимающе захлопал глазами. Десяток легионеров, ставших невольными свидетелями разборок, дружно заржали. «Да вашу ж мать», – пронеслось в голове у Захарова, когда на них кинулась озверевшая толпа. Он ловко увернулся от одного кулака, но правым боком налетел на другой. Тут же боль кипятком разлилась по голове. Илья отлетел к стене. Перед глазами мелькнула чья-то тень. Захаров откатился в сторону и поднялся на ноги. Схватил кого-то за воротник и отшвырнул к стене. Послышался удар, а следом витиеватый мат. Вдруг совсем рядом появилось перекошенное лицо Хасана. Илья, что было сил, съездил по нему кулаком.

– Фигня-война, – послышался довольный голос принципа.

– Какого черта ты влез? – гаркнул Илья. Мысли и чувства уже пришли в норму и теперь он с ужасом рассматривал шестерых триариев, валяющихся на полу. – Офонареть! Мы ж теперь под трибунал пойдем, идиота кусок!

– Чего развопился? – легионер ласково улыбнулся. – Они бы тебя замесили как не фиг делать! Хоть бы «спасибо» сказал.

– Пожалуйста, – буркнул Захаров. – Тебя как звать-то, заступник?

– Стив.

– Тебе просто кулаками захотелось помахать, да?

– Ага!

Лицо Стива расползлось в широкой улыбке. Удар и легионер составил компанию триариям на полу. Из разбитого носа побежал алый ручей.

– Захаров! Растудыть твою тудыть! – прохрипел Мстислав. Он остановился в дверях и ошарашено разглядывал поверженных солдат. – Не, ну ты издеваешься? Тебя на минуту оставить одного нельзя! Ты точно археолог, а?

Центурион сделал пару шагов и покачал головой, рядом с ним нарисовался угрюмый Камачо.

– Такими темпами ты легион оставишь без пилотов, водителей и стрелков. Кто кавалерией рулить будет, а? Партуш всеми кораблями одновременно? – пробурчал опцион принципов.

Илья хлюпнул разбитым носом и уставился в ботинки.

– Ну чего ты молчишь? – спросил Мстислав.

Он подошел к одному из триариев и пнул его в живот. Тот отозвался жалобным воем.

– А что тут скажешь?

– Да действительно! Замесил семерых триариев, что тут можно сказать?!

– Максимум двоих. Остальных он, – ответил Илья, кивком указывая на Стива.

– А он кто? – поинтересовался Камачо.

– Принцип Стив, фамилию не знаю и центурию тоже.

– А его тогда кто замесил?

– Ну кто? – мрачно усмехнулся Захаров.

– Так, ноги в руки и вали отсюда! – рявкнул Яковлев. – Как дите малое, задолбал! Брысь!

– Знаю, я сейчас покажусь полнейшим идиотом… – начал Илья.

– Да куда уж больше, – усмехнулся Мстислав и провел ладонью по разукрашенному татуировками могучему кулаку.

– Это да, мне легат разрешил покинуть расположение легиона. Я хотел в музей истории быстренько мотнуться. Можно? Вот увольнительная с его подписью.

– Раз легат разрешил, мотнись, – буркнул Мстислав, кинув взгляд на помятую бумагу. – Как вернешься, меня найди или опциона. Будем устраивать наши любимые разборки. Все, свалил отсюда, принцип!

– Так точно, центурион!

Илья подхватил рюкзак и пулей вылетел из казармы.

– А вы чего глаза вылупили? – рявкнул Камачо, окинув разъяренным взглядом десяток притихших легионеров. – Чего стояли? Могли бы и вмешаться. Пошли вон! Всех бы вас за соучастие под трибунал пустить!

Солдатам не нужно было повторять дважды. Секунда и комната опустела. Мстислав и Камачо довольно усмехнулись, и перевел взгляд на избитых триариев. Дъярв, конечно же, такому подарку вряд ли обрадуется, но горевать уж точно не будет. Кто бы мог подумать, что от простого археолога может быть столько проблем. «Тем интересней», – пронеслось в голове центуриона.

***

«Гори оно все синим пламенем, – раздраженно подумал Захаров, направляясь к ближайшей остановке общественного транспорта. Его правая рука держала лямку рюкзака, а левая – планшет. На дисплее вырисовывалась электронная карта местности с ярко-красной линией маршрута. – Так, значит, мне подойдет любой автобус, идущий к площади Величия. Хмм… какое скромное название».

Он привел себя в порядок после драки насколько это, конечно, было возможно и покинул расположение легиона. Захаров бодрым шагом потопал вперед, полностью доверившись электронному помощнику. Илья с любопытством вертел головой и разглядывал новую для себя культуру. Близость космодрома и военной базы наложила соответствующий отпечаток. Жили в этой части города, в основном, задолжавшие или разорившиеся рейнджеры, торговцы, контрабандисты и просто мутные личности, скрывающиеся от полиции.

Идущий по замусоренной улице молодой парень притягивал взгляды. Но символ имперской власти – золотой орел на правом плече куртки и черный крест на фоне белого щита, по бокам которого стояли два ангела и трубили в трубы на левом – обозначающий принадлежность к легиону «Крестоносцы», обеспечивали ему безопасность. Только взгляды, на большее аборигены не решались. Впрочем, порядок в этой части города удалось навести не так давно. Раньше здесь то и дело пропадали бойцы, поэтому расположение легиона было запрещено покидать. Однажды бесследно исчезло несколько солдат легиона «Беркут» и легат, недолго думая и не разбираясь, обрушил всю подвластную ему мощь и выжег к чертям собачим весь квартал. Потом, конечно же, было разбирательство, трибунал. Легата разжаловали до опциона. Правда, через год восстановили в звании, потому что беспорядки прекратились. Новое народонаселение предпочло просто игнорировать любопытных гостей, главное, чтобы они сами не искали приключений.

Серые безликие здания с зарешеченными окнами, переполненные мусорные баки, дороги с глубокими ямами, наполненными мутной вонючей водой. Иногда мимо него проезжали странные существа, завернутые в черные тряпки, на дребезжащих и проржавевших карах. Сколько этому транспорту лет можно было только догадываться. Илья удивленным взглядом провожал их и думал, что, наверное, эти существа бессмертные. Только бессмертные могут сесть за руль разваливающегося ведра с гайками.

– Ты раньше никогда солейцев не видел?

Илья перевел взгляд и к своему удивлению увидел человека, самого обычного человека. Невысокий, светловолосый, гладковыбритый в светлой майке и синих джинсах. Парень казался абсолютно лишним, инородным телом в этом месте. Он добродушно улыбнулся и протянул руку.

– Марат.

– Ага, – буркнул в ответ Илья, подозрительно глядя на уж слишком доброжелательного незнакомца. – Сочувствую.

– Какие любезные крестоносцы, – расхохотался Марат. – Слушай, я слышал, что ваш легион отправляется на подавление мятежа. А что там ждет, хрен знает. Поэтому, советую тебе заглянуть в мой магазинчик и хорошенько затариться мужскими игрушками.

– Мужскими? – Илья сделал удивленное лицо. – Ты продаешь игрушечную железную дорогу, рыцарский набор и пластмассовых солдатиков? Ну круто!

– Ты совсем долбанулся что ли?

– Адье!

Захаров махнул рукой и потопал дальше.

– Сдохни, чувак, просто сдохни, – пробормотал в ответ Марат и скользнул в ближайшую подворотню.

Илья лишь улыбнулся. Впереди появилось зеленое здание с желтой крышей. К стене была прикручена табличка, на которой написаны номера автобусов. «Во дела! – присвистнул Захаров. – Даже в моем махоньком Галиче и его пригороде на всех остановках давным-давно установлены электронные табло, отображающие маршрут, местонахождение автобуса и время, оставшееся до его прибытия. А тут, просто осоловеть можно! Продвинутая, блин, планета!»

Остановка была пуста. Илья поставил рюкзак на покосившуюся лавочку, некогда выкрашенную в желтую краску.

– Так, а на кой ляд я схватил рюкзак? – пробормотал он, почесывая стриженный затылок. – Вот черт, тьфу!

Вздохнув, Илья закурил. На всякий случай он оглядел остановку, но запрещающего знака не обнаружил. «А этот Сарвариватир не так уж и плох, – промелькнуло в голове. – Интересно, когда приползет автобус?»

Он начал ходить туда-сюда, не забывая поглядывать то на дорогу, то на часы. Минуты таяли быстро. Чем дольше он стоит тут, ждет автобус, тем меньше останется времени на музей.

– Ну раскукожься ты уже! – процедил Захаров, щелчком отправляя сигарету в урну. Судя по ее пустоте, эта остановка пользуется весьма сомнительной популярностью. На всякий случай Илья глянул на дисплей планшета. Ну да, ошибки быть не может. «Ну и черт с вами, – подумал он, усевшись на лавочку и закурив. – Буду ждать».

Убить сигарету не получилось. Сначала послышался лязг и скрежет, затем из тучи коричневой пыли вырулил белый автобус под номером 43. «О! В 43 году до нашей эры римляне основали французский Лион. Так, а как же он назывался? Лул… Луо… А! Лугдунум, вспомнил! Я молодец, – невольно подумал Илья. – А еще родился римский поэт Овидий. Блин, я нереально крут».

Кряхтя, автобус остановился. Скрипнув, дверь медленно отползла в сторону. Илья подхватил рюкзак и быстренько заскочил в транспорт.

– Трува правимит ы-ы-ываре! – махнув рукой, выдал водитель.

Большие, ярко-желтые, абсолютно ничего не выражающие глаза, словно два фонаря, уставились на растерявшегося легионера.

– Чего?

– Оплати проезд, с тебя 14 правимит.

Илья оглянулся на голос и увидел маленького лысого старичка с длинной густой бородой. Большой в форме картошки нос постоянно дергался, словно пытался уловить абсолютно все запахи.

– Чего гляделки вылупил? – сморщился старик и показал кулак. – Плати давай. А то мы так и будем стоять.

Усмехнувшись, Захаров протянул водителю карточку с символикой легиона. Тот что-то пробурчал, вздохнул и нажал на кнопку закрытия двери.

– Из-за таких как ты, легионер, автопарк скоро прикроют, – недовольно пробурчал старичок. – Доходу-то от вас ноль. А автобусы нужно на что-то содержать. Чуют мои оба сердца, скоро и этот маршрут отменят. Не рентабельный. Грусть.

Илья уселся на старенькое, судя по внешнему виду, повидавшее многое в своей жизни кресло и уставился в окошко. Кряхтя, автобус двинулся в путь. Мимо проплывали чахлые темно-бардовые деревья, опрокинутые мусорные баки и руины каких-то строений. Илья полазил по Сети, но ничего найти не смог. Об истории пригорода Сарвариватира техника дипломатично молчала. Илья вздохнул и изучил взглядом красную линию маршрута автобуса. Все оказалось так, как он и думал – транспортное средство аккуратненько курсирует по пригороду, а в сам город и бампера не показывает. «Там-то наверно все совсем по-другому, – подумал Захаров. – Интересно, какие у них маршрутные кары?».

Он глянул в окно, совсем скоро должен появиться знаменитый футбольный «солнечный» стадион. Фарваварийцы познакомились с этим видом спорта чуть больше ста лет назад и так увлеклись, что почти сразу объявили его национальным и приоритетным. Во всех городах планеты началось строительство стадионов, детских футбольных школ. В столице Сарвариватире было создано восемь команд, представляющих восемь районов города. «Солнечный» принадлежал пригороду – Суривариту и соответственно разношерстная команда защищала интересы местного такого же разношерстного населения.