Текст книги "Сумрак"

Глава 17
Уилл

Наши дни

В паху болезненно ныло. Я перевернулся в постели. Мой член выпирал под простыней. Протянув руку вниз, сжал его в кулаке, начал медленно поглаживать твердую плоть.

Твою мать.

Почему эта девчонка всегда оказывала на меня такое воздействие? Я уже был готов сдаться и пойти умолять ее. Знал ведь, что она не придет ко мне в комнату вечером, после того как оставил ее в гостиной. Я это знал.

Но надеялся, что ошибался.

Боже, я хотел ее. Мог бы списать это на то, что у меня давно не было женщины, но нет… Все дело в Эмери Софии Скотт и ее притягательной улыбке.

Каждая ее хмурая гримаса сполна оплачивалась одной улыбкой.

То есть так я думал раньше.

Утренний свет, струившийся через маленькое чердачное окно, согревал мою грудь. Кожу покалывало, а член набухал все сильнее.

Испустив хриплый стон, закрыл глаза, смочил ладонь языком и продолжил тереть себя быстрее, с большим напором.

Все в Эмми меня возбуждало. Не было такого, чтобы я не мечтал ее трахнуть. Она стала моей навязчивой идеей с самого начала.

Но почему?

Эм угрюмая, нетерпимая, склонна к резким суждениям… Пусть я знал, откуда взялись ее недоверие и черствость, но она отказывалась смягчиться по отношению ко мне даже спустя столько лет. Если Эмери до сих пор не прониклась симпатией ко мне, уже никогда не проникнется.

Любовь к замкнутой девушке, как я понял, – это Пиррова победа. Редкие моменты счастья доставались слишком дорогой ценой.

Однако она все равно всегда присутствовала в моих мечтах: прекрасная и обнаженная, она позволяла мне трахать ее, целовать ее губы до потери памяти, растворяться в ее запахе.

Снова и снова я гладил полностью эрегированный член, сочившийся для нее. Образы Эм, зарывшейся в мои простыни, такой мягкой и сладкой, заполнили мысли.

Ну и ладно. К черту.

Я пытался забыть ее с другими. Встречался с женщинами, совершенно не похожими на Эмери, лишь бы выкинуть ее из головы, но в конечном итоге причинял себе еще больше боли.

Чувствуя, что кончаю, напряг живот и представил себя внутри нее. Как вхожу в Эмми с силой и заставляю стонать.

Возможно, если получится поиметь ее, то я смогу уйти – словно щелкнет выключатель и она утратит свою значимость.

– Трахни меня, детка, – прохрипел, дергая член все быстрее. – Давай, раздвинь ноги.

В своей фантазии я прижимал девушку к матрасу собственным весом, уткнувшись носом ей в волосы. Она целовала меня, улыбалась, пока я резко проникал в нее и, боже, она этого хотела. Мягкая кожа ее подтянутого живота липла от пота, а я продолжал двигаться над ней.

Напрягшись, содрогнулся и сбросил с себя простыню. Сперма пролилась на руку. Клянусь, я почти ощущал тепло тугой киски Эм на своем члене. Я точно знал, какова она на ощупь.

Судорожно хватая воздух ртом и выдыхая, распластался на кровати. Волна оргазма нахлынула на меня; я надсадно застонал.

Черт.

Наконец, открыл глаза.

Пиррова победа. И вот уже я был уверен, что готов заплатить любую цену за возможность обнять ее. Меня это немного пугало.

Поднявшись с кровати, взял салфетку, привел себя в порядок, бросил ее в шахту для грязного белья, затем стянул полотенце, висевшее на стуле, и обернул его вокруг талии.

Рори всегда приходил в парную раньше, чем просыпались остальные. Мне нужно побыть с ним один на один, и это должно произойти сегодня.

Я спустился на второй этаж, в коридоре возле комнаты Эмми почти остановился, испытывая искушение убедиться, все ли с ней в порядке, но прошел мимо и, сбежав по последнему лестничному пролету, пересек холл.

В доме было тихо. Свернув налево, преодолел темный коридор, ведущий к бассейну, и распахнул матовую дверь парной.

Верный своей рутине, словно серийный убийца, Рори Гиардон сидел на кафельной скамейке, прислонившись спиной к стене. Вокруг него клубился пар.

Он открыл глаза.

– Привет, – сказал я.

Парень дернул подбородком.

– Привет.

– Скоро на охоту?

– Да. – Рори вздохнул. – Ты пойдешь?

– Возможно. – Свежий воздух мне не помешал бы, однако я не собирался оставлять Эмери одну в доме.

Я расположился в нескольких метрах от него. Тепло окутало мою кожу, будто одеяло.

Мне нравились парные. Они выводили токсины, расслабляли и напоминали о доме. Парная в «Хантер-Бэйли» в Меридиан-Сити была раза в два больше, и именно там мы с Майклом и Каем проводили одни из самых важных деловых встреч. Если в тот день у меня не было сильного похмелья.

– Итак, Ночь Дьявола, хм? – задумчиво произнес Рори. – Этот ваш Тандер-Бэй начинает напоминать Диснейленд для взрослых.

– Мне этого не хватает. – Я усмехнулся.

Он подхватил принесенное с собой полотенце и вытер лицо.

– Даже если там твоя семья?

Рори предположил, что я не хотел видеть свою семью. Он думал, будто родители отправили меня сюда, так почему я должен желать вернуться? Как Мика и Эйдин, Рори не верил и не доверял тем, кто отказался от него. Для них обратной дороги домой не было.

Вряд ли.

Только моя ситуация была иной.

– В тюрьму я попал незаслуженно, но… возможно, Блэкчерч заслужил. – Здесь я бросил наркотики и выпивку. – Кроме того, семья, которую я выбрал сам, никогда бы не отправила меня сюда. К ним я и возвращаюсь.

– Ну, я домой никогда не вернусь. В этом я абсолютно уверен. Моя мать не станет так рисковать.

То есть вопрос о выборе даже не стоял. Парень думал, что никогда не выйдет отсюда.

И после того, что он сделал, вынужден согласиться – их беспокойство не назовешь необоснованным.

Рори был похож на Терминатора. С учетом верховенства закона или без, он не видел ничего, кроме миссии. У него включалось туннельное зрение. Те ребята получили по заслугам, и ему, вероятно, могло понравиться то, что он сделал, однако правильно он поступил или нет – зависело от точки зрения.

Будучи сыном посла в Японии, Рори стал обузой.

Для меня он был идеален.

– Если выберусь отсюда, – продолжил Рори, – она даст мне в управление отель на каком-нибудь малонаселенном острове, где я не привлеку внимания.

– А ты привлечешь внимание?

Он тихо хохотнул, но на вопрос не ответил.

– Ты не уникален. – Я прислонился головой к стене и закрыл глаза. – У каждого имеется точка абсолютной ясности, когда совесть не играет роли. Мы такие, какие есть; хотим того, чего хотим; и необходимость определенных действий не вызывает сомнений. Единственная разница между тобой и другими людьми в том, что ты достиг этой точки, а большинство до нее никогда не дойдет.

Не многих доводят до такого отчаяния, немногие оказываются на грани жизни и смерти, чтобы пришлось посмотреть опасности в глаза.

– Ты действовал умышленно, – сказал я мягким тоном. – Это нужно было сделать.

Рори нашел Мику, но все еще не обрел дом, и я не брошу его гнить здесь.

– Мне повезло, – продолжил я едва слышно. – У меня есть семья, в которой полно людей, знающих, каково это – переступить черту. Им известно, что внутри нас есть место, где ты устанавливаешь правила, а не следуешь им. Я не одинок.

Краем глаза заметил, как он повернул голову и посмотрел на меня.

– Они – гроза.

Рори несколько секунд сохранял молчание. В его голове закрутились винтики, я чувствовал это. Он бы отлично вписался в компанию моих друзей.

Оставив эту мысль на потом, встал и направился к двери, собираясь в душ.

– Почему ее отправили в Блэкчерч? – спросил он, прежде чем я успел выйти.

Я сжал дверную ручку.

Ужас поселился внутри, потому что она нарушила мои планы. Все изменилось, независимо от моих желаний.

Доведу ли я дело до конца, учитывая ее появление?

Это даже не обсуждалось.

– Как и все мы, она знает, что сделала. Невиновных здесь нет.

Выйдя из комнаты, вместо того чтобы отправиться в душевую, поднялся в свою комнату. Остальные до сих пор спали. Я закрыл дверь и подставил стальной прут под ручку.

Сдернув простыню с кровати, приподнял и перевернул матрас. Он опрокинулся, задев тумбочку. Лампа, упав, погасла.

Я сунул руку в дыру на дне, между пружинами, вытащил черный ноутбук, поднес его к столу у окна, включил питание и подождал, пока загрузится чат.

«Ты на месте?» – напечатал.

«Принято, – получил ответ после короткой паузы. – Он хочет вытащить тебя. Скоро».

«Пока рано. Появились… новые обстоятельства».

Не хотел писать лишнего на случай, если за нами шпионили. Ведь я понятия не имел, кто замешан в похищении Эмми.

«Ты ничего не скрываешь от меня?» – поинтересовался я.

«Например?»

Я вскинул бровь.

«Ты присылал кого-нибудь еще?»

Мгновение спустя на экране вспыхнули зеленые буквы:

«Нет».

«Уверен?»

«Я тебе не лгу», – написал он.

Выдохнув, расслабил плечи. Тогда ладно. Мои люди ни при чем.

Либо Майкл, Кай и Дэймон работали сами по себе, либо за этим стоял кто-то другой. Я по-прежнему пребывал в неведении, но, по крайней мере, исключил участие кого-либо с моей стороны.

Пришло еще одно сообщение:

«Сколько и когда?»

«Как минимум четверо».

Вдруг я заметил снаружи Тэйлора, рассматривающего что-то сквозь стеклянные двери зимнего сада.

Что он делает?

Быстро допечатав, закончил предложение:

«Может, пятеро. Дождись новостей от меня».

Через стеклянную крышу я заметил две движущиеся фигуры. Сощурившись, попытался их разглядеть.

Эйдин.

Он держал Эмери.

Я отпрянул назад, мой взгляд заострился.

«Ты в безопасности?» – пришло новое сообщение.

Только мне уже было не до этого.

Закрыв компьютер, убрал его в тайник, надел спортивные брюки и, выдернув стальной прут, распахнул дверь спальни и сбежал вниз по лестнице.

Глава 18
Эмери

Девять лет назад

Я вошла в школу. Коридоры были тускло освещены, а из спортзала доносилась музыка. Выпускные всегда праздновали в Меридиан-Сити, в дорогих банкетных залах или отелях.

А Осенний бал проводили дома.

Пышное розовое платье без бретелек, найденное в комнате Карфакс, терлось о колени, прохладный воздух ласкал голые плечи и спину. Мои длинные каштановые волосы с пробором посередине обрамляли лицо. Я оставила их распущенными. Я использовала театральный грим, тушь и подводку для глаз, накрасила губы.

Засохшие кровоподтеки на виске, сине-фиолетовый синяк вокруг глаза и рассеченную губу ничем не замаскировала. На руках остались гематомы. Они уже не так сильно болели после ибупрофена, который я приняла.

Сегодня я могла спрятаться у всех на виду, ведь скоро Хеллоуин – единственное время в году, когда каждому предоставлялась возможность показать то, что скрывалось внутри.

Открыв дверь в спортзал, шагнула внутрь. Волоски на руках встали дыбом. Музыка гремела, голубые и розовые огни кружили по темному залу, все столики были украшены цветами и воздушными шарами.

Несколько десятков пар танцевали. Оглядываясь по сторонам, я чувствовала, как сердце колотилось в груди.

Он здесь?

Танцы начались давно, билетеры и фотографы уже покинули свои посты, но я заметила взгляды, устремившиеся на меня, когда вошла. Большинство учеников нарядилось фантазийно, остальные надели коктейльные платья и классические костюмы, скрыв лица за простыми масками.

Они пялились, некоторые наклонялись друг к другу и перешептывались. Возможно, из-за того, что я здесь. Или из-за моего внешнего вида, но мне было все равно.

Мои ноги двигались сами. Я шла сквозь шум, мимо танцующих и парочек, бросающих на меня косые взгляды.

Обычно я сбегала. Сосредотачивалась на телефоне, книге или уходила в другое место.

Вдруг… я увидела его.

И остановилась.

Уилл, окруженный друзьями, стоял прислонившись к стене в стороне от танцующих и выглядел потрясающе в черном костюме с белой рубашкой, без галстука.

Он пока не заметил меня, и я ждала, оцепенев.

Мне нужен мобильник, сумочка, что угодно, лишь бы занять руки. Что-то, чтобы не чувствовать себя такой одинокой и уязвимой, но я забыла школьную сумку с бумажником в патрульной машине Мартина. Очки тоже. Они, наверное, так и валялись на полу. А выключенный телефон остался в соборе.

Его запах, руки и улыбка манили меня, словно пища. Я была голодна и опустошена.

Дом я ненавидела. Беседку больше не любила. Я устала от школы, устала видеть только то, что вытягивало из меня душу, в какую бы сторону ни поворачивалась.

Мне хотелось смотреть на него. Хотелось почувствовать его руку в своей.

Игнорируя шепот окружающих, я наблюдала, как Уилл говорил и кивал. Одна рука – в кармане брюк, в другой – ключи, будто он готовился уйти.

Спутницы рядом с ним я не заметила.

Парень отвлекся от Кая и встретился со мной взглядом, а потом, не моргая, уставился на мой костюм. Розовое платье, кровь и синяки… В гибели Ревери Кросс не было ничего смешного, как и в моей.

Пусть сегодня вечером все увидят меня.

Друзья Уилла обернулись, проследив за его взглядом.

– Хочешь потанцевать? – спросила я тихо; мое сердце билось так быстро, что голос дрожал.

Я заметила, как парни переглянулись, тихо засмеявшись. Но это прозвучало не злобно. Лишь удивленно.

Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не закусить губу и не сжать кулаки.

Я зашла слишком далеко. Он мог быть не один. И вот я здесь, девушка-сталкер. Я морочила ему голову, посылала противоречивые сигналы. Конечно, он вел себя слишком напористо, а «нет» – значит «нет», сколько раз я бы ни меняла мнение, только…

Мы оба знали, я этого хотела. Уилл просто не понимал причин моей сдержанности.

Возможно, он наконец начал осознавать, что я не стоила всех его усилий.

Но к моему удивлению, он оттолкнулся от стены, подошел ко мне с нежной улыбкой на губах, взял за руку и отвел на танцпол. Глядя сверху вниз, Уилл рассматривал засохшую кровь на моей брови, синяки на теле.

– Часть костюма, – пояснила я.

Не в силах отвести взгляд, я смотрела в его зеленые глаза. От одного его вида щемило сердце.

У меня есть одна ночь. Всего одна ночь с ним.

– Ты не наряжался?

Он продолжал пристально смотреть на меня.

– Не хотел усложнять тебе задачу в поисках.

Мои щеки вспыхнули; я улыбнулась. Значит, Уилл пришел без пары.

В центре зала он остановился, и я развернулась к нему. Зазвучала песня Mr. Sandman группы SYML. Я начала поднимать руки к его плечам и замерла.

– Вообще-то, я не умею танцевать.

Никогда не делала этого раньше.

Парень взял меня за талию, притянул к себе. Шумно вздохнув, я обвила руками его шею.

– Встань на мои ступни.

Не став спорить, я наступила на его туфли своими розовыми лодочками, счастливая, что обнимала его. Запрокинув голову, посмотрела ему в лицо. Прижав меня к себе, Уилл начал двигаться, медленно поворачиваясь по кругу и делая маленькие шажки, чтобы мне было легче следовать за ним.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал он. – Невзирая на жуткое падение со скал Колд-Пойнта.

Уилл коснулся моего лица, к счастью, видя лишь образ. Люди наблюдали за нами, но их мнение мне было безразлично. Я не могла наглядеться на него. Медленная, завораживающая мелодия играла только для нас.

– Ревери Кросс, – произнесла задумчиво. – У человека с таким именем должна быть собственная ванная.

– Нет. – Он покачал головой. – Она была не очень обеспеченной. И Ревери это устраивало, потому что он все равно любил ее. Остальное не имело для него значения.

Я крепко обняла Уилла, чувствуя легкую дрожь в коленях.

Они были молоды, и я их понимала. В тот момент ничего важнее друг друга не существовало для них. Почему бы не позволить им осуществить мечту?

Уилл нахмурил брови, изучая меня.

– Что-то не так.

Я покачала головой.

– Не сегодня.

Только одна ночь.

И если всего одна, я не хотела делить Уилла с кем-то еще.

– Мы можем уйти? – неожиданно спросила я.

Он перестал танцевать.

– Хочешь, чтобы я отвез тебя домой?

– Нет, если сам не захочешь, – по-прежнему прижимаясь к нему, ответила я. – Я пока не хочу покидать тебя.

Улыбнувшись, Уилл взял мою руку, и я сошла с его туфель.

– Идем.

Он потянул меня за собой с танцпола. Люди, шум и все заботы остались позади, а волнение лавой растеклось по венам.

– Ты уже решил, какую проделку устроишь завтра на Ночь Дьявола? – поинтересовалась, когда он распахнул двери.

Парень ухмыльнулся.

– У меня есть идеи.

– У меня тоже есть, – сказала ему.

* * *

– Ты уверена? – спросил он, пока мы вываливали наши инструменты на траву. – Технически это кража. Крупная кража. И вандализм.

– Напугал, Уилл. Серьезно.

Я расставила свечи на ступеньке склепа, озираясь по сторонам в поисках смотрителя, жившего на территории. Посетителям нельзя было находиться на кладбище после наступления темноты, однако это не означало, что никто не прогуливался поблизости.

К тому же это не настоящий вандализм. Ничего против МакКланаханов я не имела.

Только хотела немного припугнуть их, чтобы они пересмотрели свои планы. У нас с Уиллом была одна цель, хотя причины разные.

Эта могила стала местной легендой. По мнению Уилла, память Эдварда МакКланахана принадлежала всем.

Я же хотела, чтобы тот остался в могиле, и тогда моему брату не повезло бы с покупкой.

Двигаясь вокруг кованой ограды, окружавшей склеп, Уилл устанавливал на нее чучела, которые мы украли из дворовой хеллоуинской экспозиции мистера Ганца.

Я смотрела на гробницу МакКланахана из гладкого чистого камня, с темными витражными окнами.

– Его ведь не нужно перемещать, верно? – уточнила я, чтобы убедиться, что мы до сих пор на одной волне.

– Верно.

После того как мы ушли с бала, я отправила Уилла в спортзал за баскетбольными мячами, а сама помчалась в лабораторию биологии и собрала все банки с мертвыми животными в формальдегиде. Сложила их на тележку и подкатила к окну. Уилл подъехал на пикапе и помог мне все погрузить.

Сделав еще пару остановок, мы прибыли на место.

Вигилии… последуют за ним. Год за годом, неустанно, в духе «Детей кукурузы».

Если семья не хотела, чтобы их последнее пристанище стало местом паломничества неряшливых, деструктивных, сексуально активных подростков, они изменят свое решение.

Оглядев кладбище, удостоверилась, что мы одни, и зажгла свечи.

Только тени деревьев, казавшиеся голубыми в лунном свете, двигались по траве, пока ветерок сдувал листья с их ветвей.

Я ожидала, что Уилл попытается достать телефон, начнет снимать происходящее. К счастью, он этого не сделал. Не хотелось оказаться на одном из его видео.

Добавив подношения в виде мертвых животных, проверила, закончил ли он рисовать маркером на головах чучел страшные лица с грозными бровями и уродливыми зубами.

Я рассмеялась и закатила глаза, услышав, как Уилл усмехался собственной сообразительности, перемещаясь вдоль забора.

Воткнув в землю бамбуковые факелы, подожгла их и достала светло-зеленый мелок из сумки, которую прихватила из лаборатории.

Я выбежала за ограду, уже поднесла мел к камню, собираясь приступить непосредственно к акту вандализма, но посмотрела на витражи и засомневалась.

– Он точно пустой?

Порча имущества или мелкое воровство меня не волновали, но если там покоились люди…

Уилл покачал головой.

– Они только закончили строительство. Постояльцев пока нет.

Сжимая мел, кивнула. Тогда иди к черту, Мартин.

Я торопливо принялась рисовать тройные Х на стене. В одной из настольных книг я прочитала о ритуале: необходимо нарисовать эти символы на могиле, загадав желание. Если мертвые исполнят его, ты должен вернуться, оставить подношение и обвести крестики кругами.

Надписи отмоются без следа, но, если местная общественность впечатлится этой идеей, МакКланаханам придется чистить гробницу на протяжении века.

Взяв синий мелок, Уилл стал помогать. Мы спешили, улыбаясь. Все будет напрасно, если нас поймают, особенно меня, и он это знал.

Я подняла с травы пакет, в котором принесла свечи. Отступив назад, мы окинули взглядом новый кошмар МакКланаханов.

– Эй! – крикнул кто-то.

Я резко вздохнула.

– Ох, черт. – Уилл схватил меня за руку и потянул за собой, побежав вниз по склону.

Оглянувшись, увидела мужчину в форме цвета хаки, бегущего за нами.

О боже!

Я визжала и смеялась, пока мы лавировали между деревьями, вокруг могил, миновав фонтан.

Пытаясь удержаться на ногах, я тяжело опускала каблуки в землю. Холодный ветер хлестал по лицу.

Уилл нашел укрытие, нырнув за массивное надгробие, и выглянул из-за памятника, чтобы проверить, оторвались ли мы.

Он припарковал пикап с противоположной стороны лесополосы, иначе кто-нибудь узнал бы его машину. Таскать необходимые вещи в три захода было мучительно, но оно того стоило.

Я обхватила его предплечье, все еще сотрясаясь от смеха.

Развернувшись, Уилл встретился со мной взглядом и улыбнулся.

– Мне нравится видеть, как ты смеешься.

Я прижалась лбом к его лбу, переполненная восторгом. За всю жизнь не чувствовала себя более свободной.

– Еще, – попросила умоляющим тоном.

Он взял мою руку в свою, другой проведя мне по лицу.

– Да? Есть отличное место.

* * *

Час спустя я хохотала, стискивая его ладонь, и ощущала, как переворачиваются внутренности, пока пиратский корабль раскачивался вперед-назад.

Черт. Я взвизгнула. Бабочки запорхали в животе, когда карусель замедлилась, шины скрипнули о дно, мы взметнулись вверх, на долю секунды зависли в воздухе, а потом снова полетели вниз. Мои волосы разметались на ветру.

Почему я не приходила сюда чаще? Многие ли имеют возможность кататься на американских горках каждый день?

Это недешевое удовольствие, полагаю. Стоимость билетов постоянно росла, ведь «Бухта развлечений» уже много лет с трудом сводила концы с концами.

Защитная перекладина поднялась, мы с Уиллом вылезли и со смехом спустились по ступенькам.

– Это мой любимый аттракцион, – сказал он. – Ничто не сравнится с ощущением свободного падения.

Нет. Уилл лучше самых крутых американских горок. Я посмотрела на него. Парень достал из бумажника деньги, взял розовую сахарную вату на палочке и протянул мне, забрав сдачу.

– Хочешь мой пиджак?

Мы двинулись дальше.

– Все в порядке, – ответила я, оторвав кусочек пушистой ваты и положив его в рот.

Было немного прохладно, но я очень любила ветер. В этом я была похожа на бабушку.

Мы шли под громкий аккомпанемент звуков парка – крики, шум механизмов аттракционов, звон игровых автоматов…

Морской воздух заполнял ноздри. Устремив взгляд за колесо обозрения, в темноту, ничего не увидела, но знала, что там находится.

Побережье, океан и Колд-Пойнт – скалистый обрыв, возвышавшийся над водой.

Уилл наклонился и отщипнул несколько клочков ваты. Я сделала то же самое. От соприкосновения с его рукой меня окутало теплом. Другую руку он положил мне на поясницу, и я почувствовала его взгляд на себе.

– Ты когда-нибудь слышал о комнате Карфакс? – полюбопытствовала я.

– Конечно. Это одна из городских легенд Тандер-Бэйя, вроде Эдварда МакКланахана, Блэкчерча и Вечной Ночи.

Повернув голову, посмотрела на него.

– Что такое Блэкчерч?

– Дом. – Уилл пожал плечами. – Предположительно.

Он сделал паузу, жуя вату. Мы прошли мимо автоматов, где играло несколько человек. Сегодня в парке было немноголюдно, лишь ученики средних классов шумели громче обычного.

Уилл продолжил:

– Никто не знает, где он находится и существует ли вообще, однако ходят слухи о том, что туда отправляют богатых молодых людей, которые плохо себя ведут, чтобы спрятать от внимания общества.

Он умолк, будто не мог подобрать лучшего слова.

– Спрятать? – настойчиво повторила я.

Уилл тихо засмеялся.

– Ну, нас не могут арестовать, – подчеркнул он, словно я должна была догадаться. – Это негативно отразится на семье, понимаешь? Поэтому мамы и папы отправляют детей в Блэкчерч, если они становятся слишком неуправляемыми. Ты просто исчезаешь. В одночасье. Согласно легенде, это отдаленное, уединенное место в непроходимой глуши.

Уставившись на него, поняла, что почти остановилась.

– И их отправляют туда навсегда?

– До тех пор, пока не научатся себя контролировать. Но на некоторых пребывание там оказывает обратное действие. Они становятся дикими. Так что да, их оставят там навсегда.

Я удивленно распахнула глаза. Кто так поступает? Кто ссылает своего ребенка из-за боязни огласки?

Получали ли они помощь в изоляции или их бросали на произвол судьбы неизвестно где?

Посмотрев на меня, парень расхохотался.

– Это выдумки, Эм. Чушь, которую людям нравится нести от скуки. – Он набил рот ватой. – А если бы Блэкчерч и существовал, мои родители никогда бы меня туда не отправили. Меня все любят.

Я бросила на него взгляд. Уилл был слишком поглощен собой. Но производил очаровательное впечатление.

– Насчет комнаты Карфакс, – продолжил он. – Допускаю, что она действительно существует.

– Что это?

– Мифическая потайная комната где-то в городе. Звучит вполне правдоподобно, поскольку в Тандер-Бэйе полно тайников. Насколько я понимаю, это нечто вроде убежища. Она переходит от одного человека к другому, каждый обитатель ищет следующего – того, кто нуждается в подобном месте. Нет никаких ограничений по срокам ее использования. Просто нужно передать ее дальше, когда она сослужит свою службу. Или типа того.

Теперь записка имела больше смысла.

Убежище для того, кому оно необходимо.

Используй ее мудро. Когда справишься, передай ключ дальше.

Но…

Кто-то отдал ее мне. Из всех жителей города комнату передали именно мне.

Я открыла рот. Так и тянуло рассказать Уиллу, что нашла ее. И в то же время сомневалась, хочу ли делиться этим с кем-либо.

– Значит, это как Выручай-комната из «Гарри Поттера».

– Понятия не имею, о чем ты, – ответил он, – однако… если она действительно существует, каждого обитателя тщательно отбирают, а это место вызывает большое уважение.

– Почему ты так говоришь?

– Потому что мы бы уже давно ее нашли. – Уилл посмотрел на меня. – Если комната реальна, то ее местонахождение уже бы разгласили за столько лет, тебе так не кажется? Кому бы ни передавали комнату, она наверняка нужна не только для пивных вечеринок или…

Мы встретились взглядами. «Или занятий сексом», – не договорил он.

Это правда. Предыдущий владелец комнаты хранил ее существование в тайне и верил, что я поступлю так же.

Откусив кусочек сахарной ваты, заметила, что Уилл задумчиво смотрел на мою руку.

– Не похоже на макияж. – Он потянулся, чтобы потрогать синяк.

Я отстранилась, но для убедительности игриво улыбнулась.

– Прокатишь меня на новом аттракционе? – поспешила сменить тему. – Таком, где темно.

Парень широко улыбнулся, взял меня за руку, забыв о синяке, и потянул к задней части парка.

Выбросив остатки сахарной ваты в мусорный бак, последовала за ним мимо лодочных гонок и «Гравитрона». Звон колокольчиков и свист разносился эхом в ночи. Дети бегали туда-сюда по дорожкам.

Направившись к «Колд-Хилл», поезду с привидениями, Уилл кивнул светловолосому парню, управлявшему аттракционом. Тот открыл ворота, дав сигнал следующему в очереди нас пропустить. Мои щеки залились румянцем от смущения. Мы могли бы подождать.

Но я промолчала и посмотрела на Уилла.

Никогда не любила «Колд-Хилл», потому что там мрачно и жутко. В замкнутом пространстве ты двигался через череду залов на поезде. Сконструировано все было таким образом, чтобы в каждой секции находилась лишь одна вагонетка. И если ты катался один, то было действительно страшно.

Но сейчас… я не хотела находиться с ним ни в каком другом месте. Может, его связи позволят нам покататься дважды. Или даже больше.

Пройдя мимо канделябров с мерцающими огоньками, мы ступили на движущуюся дорожку и сели в пустую вагонетку. Защитный поручень опустился на наши колени.

Оставив все источники света позади, вагонетка двинулась вперед, свернула за угол. Темнота и холод окутали меня. Я огляделась по сторонам. Слышались стоны, вой, стена справа дрожала, как будто кто-то бил по ней с другой стороны. Между деревянными панелями сиял красный свет. Затем нас обдало струей воздуха, вокруг заклубился дым, а над головами раздался звук наматываемых цепей.

Волосы на руках встали дыбом; я прижалась ближе к Уиллу.

Мы преодолели «Ад», «Подземный мир», «Царство Аида» – устрашающие маски и зеркала мелькали на стенах, скелеты и чудовища выпрыгивали на нас.

Засмеявшись, сжала его руку и посмотрела на люстру над нами. Фальшивые свечи отбрасывали мягкий свет на черный потолок, превращая темноту из пугающей в таинственную. Настолько, что мне хотелось жить в ее красоте.

Я едва не усмехнулась. Уилл был прав. Атмосфера менялась с наступлением сумерек, однако…

Для меня привлекательность заключалась в сиянии, смягчавшем тени. Оно было красивее, чем солнце.

Фонарь, свеча…

Мне в голову пришла идея украсить беседку в парке и деревья вокруг нее люстрами. Дюжина люстр, висящих на ветвях и освещающих кроны.

Снова улыбнувшись, откинула голову и, глядя на сверкающие кристаллы, внезапно почувствовала воодушевление вернуться к работе. У меня получится. Наверняка я смогу найти и купить старые дешевые люстры, пылившиеся где-то без дела.

Я подняла взгляд на Уилла, чтобы рассказать ему о своей задумке, он уже смотрел на меня с зачарованным выражением в глазах, словно только что стал свидетелем чего-то интересного.

Грудь внезапно сдавило, я едва перевела дыхание, позабыв о люстрах. Красные вспышки отражались на его лице и меркли. Глаза парня пропадали в темноте, потом вновь озарялись. Он продолжал наблюдать за мной.

Я…

Боже, мне хотелось заключить его в объятия и никогда не отпускать.

Крики и визги раздавались вокруг нас. Крепче сжав ладонь Уилла, зависла у его рта, закрыв глаза.

– Уилл, – выдохнула я. Оставшиеся между нами сантиметры пространства были сущей пыткой, разгорячавшей кровь.

Я взяла его руку и направила ее к внутренней поверхности моего бедра, приподняв юбку. Он тяжело выдохнул, его ногти впились в мою кожу.

От нахлынувшего восторга я резко втянула воздух, желая, чтобы он продолжал. Мой клитор пульсировал.

Открыв глаза, встретилась с ним взглядом. Его рука скользнула глубже мне между бедер. Чем дальше он продвигался, тем более горячей и влажной я становилась.

Карикатурный оборотень выскочил из стены сбоку от Уилла. У меня перехватило дыхание, каждый сантиметр кожи пылал. Пальцы парня проникли под мои трусики, а я потянулась и расстегнула молнию на платье. Затем провела рукой по его шее, наклонилась и снова прошептала:

– Уилл.

Двери перед нами открылись, в комнате снова воцарилась тьма. Мы переместились в «Рундук Дэви Джонса». Смотря на него, я медленно спустила лиф платья.

Да. Я не могла остановиться. И не хотела.

Прохладный воздух щекотал обнаженную грудь, отчего соски напряглись и затвердели. Взгляд Уилла опустился ниже, и он шумно выдохнул.

Мне было приятно от того, как он смотрел на меня. Не знаю, нравилось ли ему то, что он видел, но сейчас все остальное не имело значения. Я понимала, что все закончится, еще не успев начаться. В итоге он потеряет интерес.

Я лишь хотела провести сегодняшнюю ночь с ним.

Уилл прильнул ближе, коснулся моих губ, но не поцеловал. Подняв ногу на бортик вагонетки, я выгнула спину и открылась ему. Он медленно и нежно гладил меня, дразнил, подбираясь к клитору.