Текст книги "Вызываю дух Степана Филипповича (сборник)"

Дачник

В армии Семён Ожерельев служил в N-ске. Здесь он встретил Зину, долго с ней встречался, после окончания службы остался в городе и они поженились. Жили дружно, работали, делали детей. Семён работал на заводе слесарем. Работал хорошо, был на хорошем счету. Зина работала в детском садике воспитателем. Жили не богато – хоть и не знали большой нужды, но не знали и хорошего достатка. Лишних денег никогда не было. Если покупали какую-нибудь крупную вещь, то на продуктах приходилось экономить. Достали эти злыдни.

– Кажется, что никогда мы не будем жить по-человечески, – сетовала Зина, – нам никогда не дотянуться до Матвеевых. Их уже третий раз обворовывают, а нас ни разу.

Они хотели иметь хоть какое-то подспорье, мечтали купить дачу или, хотя бы, огород, выращивать свои фрукты и овощи. Для себя. Таким образом, можно не только удовлетворять свои потребности в огородной продукции, но и продавать излишки, хоть немного улучшить своё материальное положение.

Но дачи были очень дороги, им не под силу. Зине очень хотелось, а Семён сомневался, думал, прикидывал. Возможности были сильно ограничены. Отстаивая свою точку зрения, Семён говорил Зине.

– Прочитай наоборот слово «огород».

Зина прочитала вслух.

– Теперь прочитай наоборот слово «деньги». Понятно? Вот и все наши возможности.

Однако они всё равно присматривались, приценивались, надеясь на какой-нибудь счастливый случай. Однажды они увидели в газете объявления о продаже дач, выбрали два адреса в одном месте, решили съездить туда, посмотреть. Эти дачи находились напротив друг друга. Одна дача владельца Цукановского была чистенькой, ухоженной, со всеми посадками, с хорошим домиком, с хозяйственными постройками. Другая же дача напротив владельца Морченко была вся в сорняках, с поломанным забором, с покосившимся домиком. Причём, стоила она дороже дачи Цукановского. Интересно! Степан позвонил Морченко.

– Скажите, почему ваша дача стоит дороже дачи Цукановского? Она же значительно хуже, может быть, сбавите сколько-нибудь?

– Давай купим дачу.

Ты стукнул тарелками?

– Не попал.

– Нет. Посмотрите из окна дачи Цукановского. Напротив вы увидите тоскливую, унылую картину – заросший огород, покосившийся забор, обшарпанный, облезлый домик. Это вы будете видеть всё лето. Этот пейзаж будет вас угнетать, навевать тоску и печаль. Ну и что это будет за отдых? Из моего же домика вы увидите красивые зелёные грядки, ни одного сорняка, аккуратненький домик, цветы. Душа радуется, настроение повышается.

Цена, конечно же, неподъёмная. Затея с покупкой готовой дачи была отвергнута. Остановились на более доступном варианте – выхлопотать участок земли и потихоньку строить дачу самостоятельно. Большой дачный массив, где можно получить участок, располагался не очень далеко от города, но не совсем удобно. Добираться до него нужно было два часа. Из этих двух часов сорок пять минут надо идти пешком. Говорили, что в этом дачном кооперативе будут давать заводчанам участки земли.

– Семён, – сказала Зина, которая всегда проявляла разумную инициативу и всегда была права, – давай съездим в этот кооператив, посмотрим, что он собой представляет, что там за дачи, поговорим с дачниками, с председателем.

– Давай.

Поехали. Ехали на трамвае, пересаживались на автобус, шли пешком. Это создавало некоторые неудобства, но хорошо было то, что этот кооператив находился в черте города – можно ездить по обычным городским билетам, по обычным проездным.

Дачный массив оказался огромным – края не видать. Вдалеке за дачными строениями, за садами и огородами виднелось чистое поле. Видимо, там и будут нарезать участки. Массив пестрел разнообразием всяких строений. Здесь были и маленькие домики – «скворечники», «курятники», и двухэтажные кирпичные дома, и особняки, обнесённые высоким металлическим забором. Дачники-старожилы хорошо обжились, обустроились, развели хорошие сады, понастроили теплицы, парники, бани. Некоторые выращивали разную живность – кроликов, кур, гусей. Навевали тоску и уныние плохие дороги. Лишь центральная аллея была покрыта асфальтом, и тот был разбит – весь в ухабах, рытвинах, канавах. Но, что возьмёшь с дачного массива, если в городе дороги не лучше. Семён и Зина шли по дороге, разглядывая и обсуждая дома, сады и огороды, надеясь встретить дачника, поговорить с ним. Вот по аллее бабушка гонит небольшое стадо гусей, угрожая хворостиной и намереваясь причинить им телесные повреждения.

– Пошли вон, свиньи!

– Ах, вы, свиньи! – ругалась она.

– Почему свиньи? – спросил Семён, недоумённо глядя на гусей.

– Да они все грядки истоптали, собаки!

У ворот двухэтажного особняка стоял мужик и курил.

– Здравствуйте вам, – сказали Семён и Зина.

– И вам здравствуйте, – сказал он.

Разговорились о кооперативе, о порядках, о дачных делах, мужик ответил на все вопросы, показал дорогу в контору. При этом он всё курил одну сигарету за другой.

– Почему же вы так много курите? – спросил Семён, – во-первых, это так вредно для здоровья, во-вторых, накладно. Вот, сколько стоит одна сигарета?

– Десять рублей.

– А, сколько сигарет вы выкуриваете в день?

– Сигарет десять.

– Ну вот – в месяц триста рублей. А в год сколько! Если бы не курили, то сэкономили и через несколько лет купили бы вот этот особняк.

– А вы курите?

– Нет, и никогда не курил.

– Тогда вы, наверное, наэкономили много денег, покупайте этот особняк.

– Да бог с вами! Это ж сколько денег надо!

– А я вот и курю, и особняк мой.

Семён с Зиной пошли дальше. Вот они увидели: во дворе большого кирпичного дома сидит хозяин на качалке и с выражением безмятежного спокойствия на лице качается взад-вперёд, взад-вперёд.

– Наверное, нефть нашёл, – сказал Семён, – качает втихаря.

Семён и Зина раньше не занимались землепашеством, поэтому в сельском хозяйстве разбирались слабо. Увидев на кустах ягоды, они спрашивают у хозяйки:

– Скажите, это что за ягоды?

– Красная смородина.

– А, почему они белые?

– Потому, что зелёные.

В конторе они увиделись с председателем, узнали, что участки и правда будут нарезать, надо подать заявление у себя на заводе.

Эта ознакомительная поездка укрепила в душе Семёна смутные сомнения.

– Зина, какой хомут мы наденем нашею с этой дачей! – сказал он. – Чтобы заводить дачу, надо сначала приобрести машину. Ты видишь, как неудобно сюда добираться. А доставить какие-нибудь грузы, увезти урожай и вовсе невозможно – всё на своём горбу, с пересадками, пешком. Замучаемся. Каждый раз нанимать машину – денег не напасёшься. Купить машину с нашими доходами мы никогда не сможем.

Зина в чём-то с ним соглашалась, в чём-то возражала.

– Ну ничего – как-нибудь. Не все там имеют машины, однако же, как-то выкручиваются. Ты видел, бабуся, ей под восемьдесят, а она ездит туда из Нефтяников да ещё и с пересадками. Зато свои помидоры, огурцы, редиска, клубника! И всё это вкусное, полезное, чистое, без нитратов.

Перспектива, конечно же, вкусная, полезная, но трудная.

И всё же, вернувшись домой, Семён написал заявление, и вскоре ему выделили участок земли шесть соток. «Теперь надо скорее ехать в контору и, может быть, удастся захватить участок получше», – резонно размышлял Семён.

– Семён, поехали вместе, – сказала Юля, бывшая сотрудница Семёна.

Юля была хорошо знакома с председателем садоводческого кооператива и надеялась на его поддержку. В то же время она выбирала себе соседа по даче. Плохой сосед – это постоянная головная боль, камень на душе, постоянные склоки, разборки, дрязги, короче говоря, холодная война. Тогда поездка на дачу превращается в поездку на тяжёлую физическую работу. И всё. Для души – ничего. Такого соседа только увидишь на участке рядом, сразу настроение падает вниз на несколько делений. Юля знала соседей, которые много лет судятся из-за полметра земли вдоль забора. Или вот Наливайко – её хороший знакомый – судится с соседями уже два года. Наливайко наглый, грубый, хамовитый, ни за что никому не уступит.

– Ты зачем мою яблоню спилил?

– Павло! Иды до мэнэ, у мэнэ горилка е.

А началась его история вот с чего. На огороде Наливайко росло дерево боярышника. Оно было уже старое и огромное. Его ветви разрослись далеко в стороны, мешая всем: Наливайко оттого, что затеняли огород, остальным дачникам оттого, что сильно затрудняли проезд автомобилей по аллее. Большая ветка протянулась до середины дороги, объехать её невозможно, и водителям приходилось продираться сквозь ветки, матерясь и царапая машины.

– Женя, тебе сильно нужен этот сук? Спили ты его, – говорил ему сосед.

– Да это дерево мне совсем не нужно, оно только мешает. Я спилю его совсем.

На этом всё и заканчивалось. Женя всё обещал, а дерево всё стояло и царапало машины. И вот однажды сосед сильно поцарапал об него свою иномарку, сорвал зеркало. Тогда он взял ножовку и отпилил эту ветку. На другой день, когда соседа на даче не было, Наливайко, увидев спиленный сук, взял ножовку, перелез через забор к соседу и срезал две, только что посаженные яблоньки. Ну не дурак ли!?

С тех пор и началась холодная война, тяжба, суды. Юля этого очень боялась. Но она видела и примеры хороших отношений между соседями, дружеских.

Неподалёку были дачи Корниловых и Захаровых. У Корниловых был добротный кирпичный дом, была баня. У Захаровых дом тоже был хороший, но бани не было. Жили между собой они дружно и вместе по выходным парились в бане у Корниловых. После бани пили чай, а утром вместе опохмелялись. У Захаровых был двухлетний сын Максимка. Однажды в субботу Захаровы собрались в баню.

– Я возьму Максимку с собой, – сказала Люда, его мать.

– Почему он, мужчина, должен мыться с женщинами? – сказал Петя, его отец.

– Он ещё маленький, что он понимает?

– Зачем пугать ребёнка? Он только увидит голую тётю Шуру, останется заикой на всю жизнь.

– Я его там хоть отмою – грязный, как поросёнок, весь день возился в земле.

– Я тоже помою его не хуже тебя.

Максимка пошёл в баню с отцом. Петя любил попариться до одури. И сейчас он напарился на верхней полке, сполз на пол и лежал, отдыхал, отходил. Максимка возился тут же на полу, бултыхался в тазу с водой, разбрызгивая и разливая её. На полу была лужа. Вдруг, Максимка поскользнулся, потерял равновесие и, падая на железный таз, мог получить травму с непредсказуемыми последствиями. Но тут его рука ухватилась за отца, и он устоял на ногах. Ухватиться было за что. После бани Петя, рассказывая жене об этом происшествии, говорил.

– Вот видишь, если бы он пошёл с тобой, то разбил бы башку о таз к чёртовой матери.

А у Максимки тоже было много впечатлений. Он спрашивал мать:

– Мама, а у тебя тоже есть такая штуковина, как у папы?

– У меня нету, когда надо, я пользуюсь папиной.

Немного в стороне от других находились два участка Шерстюка и Алимова. Владельцы были кумовьями. Их домики смотрели окнами друг на друга. Однажды под вечер у Шерстюка распахивается окно, высовывается Шерстюк и кричит.

– Павло, поды до мене! У мене сало е, горилка е!

У Алимова тишина. Ну ладно. Шерстюк скрывается в окне. Через некоторое время он появляется снова – Павло! Иды до мене, кажу, у мене горилка е, сало е! Ну шо тебе ще надо?

В хате напротив тишина. Шерстюк закрывает окно. Через полчаса он снова открывает окно и кричит на весь массив.

– Павло! Ну иди ж ты до мене, у мене горилка е, сало е! Шо ты там робыш, даже от горилки отказываешься?

Наконец, открывается окно в хате Алимова.

– Да детей я делаю, будь оно неладно!

– Зачем тебе стiлькi, у тебе уже е трое?

– Есть, да все девочки, хотим мальчика. Коля, у тебя последний родился мальчик, расскажи, как ты его делал?

– Иди до мене, я тебе покажу.

– На себе не показывай.

– Ладно, я сейчас приду к тебе. Ты пока ничего не делай, а то испортишь.

Семён был добрый, деликатный, честный, бескорыстный и чрезвычайно обаятельный. Это Юля прекрасно знала – она проработала с ним вместе тринадцать лет. Юля предложила Семёну взять участки рядом.

– Будем соседями, – сказала она с удовлетворением.

Председатель подсказал им неплохие участки, и они принялись за работу.

Другие соседи Семёна оказались неплохие интересные люди. Был среди них прокурор. Сажая картошку, он приговаривал: «Я тебя засажу!» Убирая картошку, он всегда восклицал: «Я тебя из-под земли достану!» Через аллею была дача дяди Миши. У него было два внука, озорные беспокойные мальчишки. Хоть у них на даче и росли хорошие яблоки, всё равно ребятишки лазили по чужим дачам, воровали яблоки – интересно, да и чужое всегда вкуснее. В школе на вопрос учительницы: «Когда собирают яблоки?» они отвечали: «Когда собака привязана». Однажды они забрались на дачу к прокурору, набрали яблок. Вдруг неожиданно появился прокурор и застал их на месте преступления.

– Вы почему лазите по дачам, воруете яблоки? – грозно спросил он, – вот я сейчас научу вас, как воровать!

– Спасибо, дяденька, а то мы уже третий раз попадаемся, – сказал старший из них.

Как-то они забрели на дачу, которая охранялась сторожем. Сторож спросонья да с перепугу всадил одному из них заряд дроби в заднее место. С тех пор на математике в школе он ненавидел дроби.

Недалеко от Семёна находилась дача бизнесмена Олега Сергеевича. Это был двухэтажный дом, обнесённый высоким металлическим забором. Была баня, навес для машин, телевизор, интернет, средства связи – всё, что необходимо современному человеку. Большую часть свободного времени он проводил на даче. Его сестра Марина жила в городе. Мужа не было – погиб в авиационной катастрофе. Остался сын Антон да бабушка, которая прожила ещё с ними несколько лет. Бабушка души не чаяла в Антоне – всё для него, всё для его блага. Как-то Антон делал домашние задания по математике. Он никак не мог извлечь квадратный корень из числа. Бабушка долго смотрела на него, видела, как он шевелит мозгами, напрягается, старается.

– Антон, радость моя! Что ты там не можешь решить? Плюнь ты на это, побереги мозги, а то голова расколется.

– Бабушка, я не могу найти квадратный корень.

– Когда он тебе нужен?

– У нас завтра математика.

– Ну подожди маленько, – сказала бабушка и, взяв лопату, медленно пошла в огород.

Говорят, человеческий мозг на 80 % состоит из жидкости. Мало того, что у бабушки она тормозная, так её ещё и не долили.

К вечеру бабушка перекопала весь огород, выкопала все растения. Корни были толстые, тонкие, длинные, короткие, но все круглые; квадратный корень не попался ни разу.

Антону было тринадцать лет – трудный возраст. Мать справлялась с ним, но с большим трудом: чувствовалось отсутствие мужской руки. Марина узнала, что Антон пробует курить, выпивать, на девочек смотрит с недетским интересом. Интерес к учёбе значительно ослаб – скатился на тройки и даже двойки, иногда пропускал уроки. Об этом с ней беседовала классный руководитель.

Марина приехала к Олегу Сергеевичу.

– Олег, помоги. Антон отбивается от рук – курит, выпивает, с девочками встречается, учёбу забросил. Побеседуй с ним.

Олег пригласил Антона на дачу.

– Антон, мать на тебя жалуется. Ты что, курить начал?

– Что вы, дядя Олег! Один раз с пацанами попробовал сигарету «Полёт», так целый день ходил, кашлял.

– Ну а вот эту попробуй.

Олег Сергеевич достал пачку «Мальборо» и протянул Антону сигарету. Антон затянулся, с удовольствием выпуская дым через нос.

– Ну вот это – другое дело, – оценил Антон.

– Говорят, что ты выпивать стал, – продолжал Олег Сергеевич.

– Что вы, дядя Олег! Однажды с мальчишками я попробовал выпить какого-то красного вина, так потом целый день рыгал и в желудке жгло.

– Ну, а вот попробуй.

Дядя Олег достал из бара бутылку «Наполеона» и налил рюмочку Антону. Антон выпил, скромно крякнул и с удовлетворением заметил:

– Да, это же никакого сравнения!

– А вот как-то ночью тебя видели с девчонкой в подъезде. Чем вы там занимались?

– Да ну, дядя Олег! Какая это девчонка? Это Людка сопливая из соседнего подъезда. Я только один раз её поцеловал, потом два дня ходил, плевался.

Дядя Олег, молча, берёт телефон, звонит.

– Софочка! Сейчас к тебе подъедет молодой человек, так ты обслужи его, пожалуйста, получше. Это его первый опыт. Ты же знаешь, что первая интимная связь много значит. Если первый опыт будет неудачный, это может надолго отбить охоту и даже вызвать отвращение к сексу.

– Хорошо, Олег, всё будет в лучшем виде.

Олег Сергеевич написал на бумажке адрес и подал его Артёму.

– Сходи по этому адресу, я договорился, потом придёшь ко мне и расскажешь.

Через несколько часов приходит Артём счастливый, довольный.

– Ну и как, понравилось? – спросил дядя Олег.

– Очень понравилось, – ответил Артём.

– Так вот! Если ты будешь хорошо учиться, у тебя всё это будет, – сказал дядя Олег.

Начались большие хлопоты по обустройству участка. Первоочередные задачи – сделать забор, туалет, хоть какой-нибудь сарай, чтобы укрыться от дождя. Но сначала желательно вспахать землю – целина всё-таки. По случаю такого мероприятия трактористы из окрестных деревень, бросив работу у себя в хозяйствах, на тракторах дежурили тут же. Здесь живые деньги и сразу, а дома жди зарплату и то, дадут ли ещё. Так что со вспашкой участков проблем не было – деньги только готовь. Вспахали быстро.

– Низко летит – к дождю.

Забор. Нужен забор! Поехали на строительную ярмарку, расположенную не очень далеко от дач. На ярмарке было всё: штакетник любой – обструганный, необструганный, вообще срезка, бруски любой толщины, готовые секции забора. Покупай. Но денег нет. Решили всё-таки купить готовые секции из срезки – самый дешёвый забор. Оставалась мелочь – отвезти забор. Но это оказалось не просто. Машин, водители которых промышляли перевозкой таких грузов, было достаточно, но никто не соглашался ехать в «Степное» – так назывался садово-огородный кооператив. Причина в том, что дорога была ужасная, и водители не хотели ломать свои машины. Да ещё на пути следования находился пост ДПС. Гаишники под любыми предлогами останавливали водителей, придирались, придумывали любую, даже абсурдную, причину и вымогали деньги. Наконец, удалось договориться с одним водителем на обшарпанной, еле живой машине. Поехали. Машина, натужно гудя, кашляя и громыхая изношенными внутренностями, потихоньку продвигалась вперёд по рытвинам и колдобинам. У поста ДПС, как и ожидал водитель, её обогнал полицейский на мотоцикле и сделал знак остановиться.

– Нарушаем, – сказал он заученно, стандартно.

– Командир! Да что же я нарушил?

– Превышение скорости.

– Да побойся бога! Как можно на такой развалюхе по такой дороге превысить скорость?

– Превышение скорости, – твердил постовой, как молитву.

– Не превышал я скорость, командир.

– А почему не остановился, когда я свистел?

– Не слышал я свистка.

– Вот видишь, раз не слышал свистка, значит, скорость была больше скорости звука. Так что нарушаем. Предъявите документы, пожалуйста.

Дальше всё пошло по отработанному сценарию – угроза применения серьёзных санкций вплоть до лишения водительских прав и т. д. Пришлось водителю раскошелиться.

Поехали дальше. На участках кипела работа. Была весна, всё пробуждалось, расцветало. С приходом весны зёрнышко становилось росточком, саженец становился деревцем, дачник становился раком. Дачники-старожилы копали, рыхлили, разбивали грядки, сажали рассаду. На новых участках шло строительство – строили домики, сараи, заборы. Неподалёку от дачи Семёна хозяин заканчивал забор. В землю были заколочены металлические столбы с приваренными уголками. К уголкам прибиты деревянные бруски – прожилины, к ним тщательно по шнурку прибивались штакетины. Штакетины были ровненькие, гладенькие, обструганные. Получалось симпатично, аккуратно. Другой сосед строил сарай. Вот на крыше он прибивает шифер. Вдруг он споткнулся и полетел вниз.

– Низко летит, – заметил Семён, – к дождю.

Наконец, приехали на участок, разгрузили секции забора. Теперь предстояло забор как-то установить: временно, чтобы эти секции не увёз кто-нибудь. Семён и Зина и раньше об этом подумали, но настоящих металлических столбов не было. Поэтому Семён заранее приготовил деревянные колья. Из сваленного дерева он отпилил несколько сучьев потолще и заострил их с одного конца. Колья получились жиденькие, ненадёжные, но хоть такие. Временно же. Воткнули, забили эти палки в землю и привязали к ним секции забора. Есть забор! Возрадовались. Отдохнули и, довольные тем, что сделали сегодня много, пошли на остановку автобуса. Отойдя метров сто, они захотели полюбоваться результатами своей работы с расстояния. Оглянувшись, увидели, что забор их лежит на земле. Немудрено – зона степная, часто дует ветер, порывы его иногда достигают большой силы: ломают деревья, сносят крыши. А этот смехотворный забор свалился даже от небольшого дуновения ветерка. Пришлось Семёну с Зиной вернуться, сложить секции и связать их проволокой – это хоть как-то защитит от хищения.

Теперь на передний план вышла задача– купить столбы для забора. Это оказалось не так трудно, как ожидали. У сотрудницы Зины муж работал сторожем на складе «Вторчермет». Занимался он там, главным образом, тем, что отбирал металлические трубы, резал их на части и продавал дачникам для заборов. За бутылку он мог выбрать столбы получше и ещё приварить к ним уголки. Через свою сотрудницу Зина заказала себе столбы. Выходило недорого, правда, надо было добавить две бутылки водки – за подбор столбиков и привоз. Семён съездил на склад, встретился с этим сторожем, обговорил детали и отдал предоплату – бутылку водки.

В те времена бутылка водки была универсальным средством расчёта за услуги. Тогда перед развалом Союза всё было в дефиците, и некоторые товары и продукты продавались по талонам. Водку можно было купить только по талонам. Семён и Зина не пили, по крайней мере, не злоупотребляли. Но не пропадать же талонам. Семён отоваривал все талоны, отстаивая длинные очереди. Дома уже скопился ящик водки. «В общем-то, это неплохо, – думал Семён, – по нынешним временам за эту водку можно полдачи построить». Зря он так думал. Буквально года через два ситуация изменилась, и уже за водку нельзя было сделать ничего существенного. Теперь расчет только деньгами. Так и стояли эти бутылки без применения.

Когда столбы были готовы, Семён поехал и отвёз их на участок. При более детальном рассмотрении он понял, что зря давал предоплату. Сделать это надо было после изготовления столбов. По пьяни они были сделаны как попало. Уголки были приварены на разных уровнях, дырок под гвозди не было и т. д. «Ну ладно, – подумал Семён, – что-нибудь придумаю». Он заколотил столбы в землю и стал приделывать к ним секции забора. В некоторых местах прожилины не совпадали с уголками по уровню. Семён прикрутил их к столбам проволокой, ещё кое-как приспособил, в общем – справился. Забор был готов. Теперь нужно заняться сараем.

– Если бы были деньги, – рассуждала Зина, – лучше бы нанять бригаду строителей и построить домик. Вон у Юли уже достраивают.

– Если бы были деньги, – с грустью констатировал Семён, – то не надо было бы вообще с дачей связываться.

Решили поехать туда же, купить сарай. Столярная мастерская работала без перерывов на обед и выходных. Они пользовались благоприятными обстоятельствами. Так как спрос был ажиотажным, они клепали сараи быстро из сырых досок, обращать внимание на такую мелочь, как качество, было некогда. Для облегчения транспортировки сараи не собирали, а отдавали заказчику блоками, отдельными частями, отдельными досками. Хозяин должен был сам на участке его собирать, стелить пол, потолок, покрывать крышу, устранять недоделки. Привёз Семён сарай в разобранном виде. Начали собирать. Оказалось, не просто. Нужна физическая сила – доски сырые, толстые, блоки поднять трудно. Помочь Семёну, кроме Зины, некому. С большим трудом подняли и закрепили стены. Конструкция сарая была такова, что на стены сверху, как крышка на банку, надевалась крыша. Эта операция была очень трудоёмка, и Зина чуть не родила без зачатия, надеваючи с Семёном этот неподъёмный блок.

Помочь было некому. Правда, был сын, но он не участвовал, не интересовался садово-огородными делами, а Зина его и не привлекала. Она считала, что у него такой возраст, когда надо выбирать свой путь, определяться, чем ты в жизни будешь заниматься. Для решения этих задач сын был освобождён от всех посторонних работ и физических нагрузок. Юра был в поиске. Зина не вмешивалась, наблюдала за ним. Вот он возится с какими-то ампулами, шприцами, делает себе уколы. Наверное, будет врачом, – думала Зина. То вдруг он стал увлекаться сельским хозяйством – выращивал мак, коноплю, ухаживал за ними, поливал, полол. Наверное, будет агрономом, – соображала Зина. А в последнее время он брал тряпку, смачивал её в бензине и прикладывал на голову. «Сейчас буду отъезжать, отойдите», – объявлял он.

«Скорее всего, он будет шофёром, трактористом или каким-нибудь руководителем, связанным с автотракторной техникой», – решила Зина.

Юра любил работу, она очаровывала его. Он мог сидеть и смотреть на неё часами.

Дальше с сараем было проще – прибить пол, навесить дверь. С этим Семён справился сам. Больше они делать ничего не стали, хотя можно было бы. Сосед через аллею из такого сарая сделал небольшой домик. Их бабушка была категорически против кирпичного домика.

– Надоели эти кирпичные стены, – резонно рассуждала она, – в городе сидишь в кирпичной клетке, на огороде тоже кирпич. Хочется дышать деревом, смолой, чистым воздухом.

Её зять решил облагородить этот сарай. Он покрыл его шифером, чтобы не протекала крыша, обил стены ДВП, оклеил обоями. Получился симпатичный домик.

Семён мог так тоже сделать, но не хотел – он считал, что эта дача – временное явление. Он твёрдо был убеждён в том, что для дачи нужна обязательно машина, иначе это одно мучение. Он постоянно говорил:

– Разведу малину, клубнику, соберу ведро малины и ведро клубники, съем их сам, наемся до одурения, а потом продам дачу.

Но вот сарай готов, нужен туалет. Не очень далеко находился комбинат, изготавливающий из ЦСП садовые домики и туалеты. Семён купил туалет. Был он тяжёлый и неуклюжий. Плиты сами по себе тяжёлые, дверь тоже сделана из этих плит, деревянные бруски толстые, сырые и неотёсанные. Семён долгое время не мог навесить эту тяжёлую дверь, эксплуатировал туалет без неё. Соседка баба Маня, проходя мимо и увидев Семёна, сидящего в туалете, постоянно говорила ему:

– Семён, ты бы хоть дверь закрывал.

– Баба Маня, а что её закрывать, всё равно воровать здесь нечего, – отвечал Семён.

А ещё Семён сделал погреб. Для хранения картошки, моркови, свёклы он поначалу использовал такой крестьянский метод. Выкапывал яму (метра полтора), застилал её соломой, или сеном, или сухой травой, высыпал картошку, закрывал её небольшим слоем соломы, высыпал морковь, перестилал соломой, высыпал свёклу, тоже закрывал соломой. Затем закрывал сверху чем-нибудь водонепроницаемым (целлофаном или рубероидом) и засыпал сверху вырытой землёй. Весной, когда всё оттаивало и высыхало, он раскапывал яму. Овощи были как только что с грядки. Хорошо, но тяжело закапывать, откапывать да и ждать нужно до весны, зимой не достанешь. Тогда Семён решил из этой ямы сделать погреб. Он её углубил, расширил, обложил пережжённым кирпичом, сделал перекрытие, люк-лаз. Получился погребок, маленький и тесный. Овощи в нём, тем не менее, хранились хорошо, но недолго – первые года два. Семён мог зимой приехать, залезть в погреб и набрать картошки. Но однажды весной Семён открыл погреб и ужаснулся – картошка, морковь, деревянные ящики плавали. Воды было под самое горлышко. С тех пор погреб перестал быть погребом: каждую весну, когда земля полностью оттаивала, его заливало. Правда, к осени вода уходила, и можно было хранить овощи. Зимой он был погребом, а весной колодцем. Семён на зиму закладывал овощи на хранение. Они лежали до весны. Перед весной он их вытаскивал. Воду, которая заполняла колодец, Семён использовал для полива.

Это было потом, а пока шёл начальный период обустройства дачи.

Вот уже все первоочередные постройки есть, и земля вспахана. Надо переходить к следующему этапу.

Между прочим, когда пахали, не нашли ни одного дождевого червя. Это говорит о том, что земля либо истощена, либо отравлена различными химикатами. Раньше на этом поле выращивали то ли кукурузу, то ли картошку, причём, много лет на одном и том же месте. Ясно, что опустошили землю совсем. Надо окультуривать почву, сделать её плодородной. Как это делать и вообще, как работать на земле: как сажать, выращивать, ухаживать, убирать, Семён и Зина не знали. Они никогда не имели дачу, никаких навыков и опыта не было. Знала всё соседка Юля – у неё раньше была дача. Она посоветовала им почитать сначала популярную литературу на эту тему. Они купили книгу, начали её изучать и делать всё по науке. По совету дачников они собирали дождевых червей, которые после дождя на нормальной земле вылезали на тропинку, приносили на свой огород и бросали на землю. Уже через год на даче развелось достаточное количество червей. Они улучшали, обогащали плодородный слой почвы. Из литературы Семён понял, что одними червями не обойтись, надо покупать навоз, перегной, другие удобрения. Почва была песчаная, поэтому обладала незначительной влагоудерживающей способностью, влагоёмкость её не велика, растворимые питательные вещества легко вымываются. Вследствие большой воздухопроницаемости почвы органические вещества в ней быстро разлагаются, так что простым внесением даже больших доз навоза, компоста и других органических удобрений стабильного плодородия на такой почве добиться невозможно. Внесённые органические удобрения быстро минерализуются, и питательные вещества вымываются выпадающими осадками в грунтовые воды. Песчаную почву можно улучшить путём искусственного создания плодородного слоя. Для этого используют специальный агротехнический приём – глинование. На участке насыпают слой глины или глинистой почвы толщиной5–6 см, тщательно выравнивают его, а затем слой суглинистой, супесчаной, торфяной или дерновой почвы, взятой со стороны. Слой насыпного грунта должен быть не менее 20–25 см, чтобы при вскапывании лопатой не вывернуть наружу слой глины и песка. Постепенно плодородный слой надо увеличить до 30–40 см. Глина не разлагается и обладает хорошими водоудерживающими свойствами, внесённые органические и минеральные удобрения не вымываются.

Семён понял, что, если делать всё по науке, то только этим одним и надо заниматься. Он даже не пытался что-нибудь такое предпринять. Семён прикинул, во что обойдётся, и с возмущением отверг это. Да и некогда было выделываться – он работал, Зина работала. На дачу он приезжал только после работы вечером, да в выходные. Он ограничился внесением навоза, перегноя, куриного помёта, причём, вносил не на всю площадь, а только непосредственно под куст растения. Поэтому больших урожаев он не ждал, да им с Зиной много и не надо было.