Текст книги "Вызываю дух Степана Филипповича (сборник)"

– Русский язык не только великий и могучий, он ещё и прикольный, – встряла девушка из этой группы.

Потом стало ясно, что это были студенты.

– Вот, например, произнесите фразы без пауз: «пока лечишься»; «мы же на ты»; «это же ребёнок»; «и дико мне»; «несу разные вещи».

– Или вот ещё, – подключился молодой человек. – Лёд, свисающий с крыши, мы называем «сосульки», а конфеты, которые сосём, называем «леденцы». Или разговор продавца с кассиром в магазине: «Нина! Выбей этому мужчине печёнку и перебей яйца на кисель». Вот диалог двух мужчин:

«Значит, ты думаешь, что мы сможем это сделать?»

«Я не думаю, я знаю».

«Ну, что ты не думаешь, я знаю, а вот, что знаешь – не думаю».

– А вот некоторые слова сами о себе говорят. Например, «подушка» значит – под ушко, – продолжила свою тему девушка.

– А «подписка» что значит? – спросил молодой человек.

– Тот, кто пропивает – пропойца, а кто прокуривает – прокурор?

– Русский язык настолько многогранен и необычен, что иностранцу во всех его тонкостях никогда не разобраться, – включился в разговор ещё один студент. – Сами же мы даже не замечаем отсутствия логики в некоторых случаях, потому что привыкли к этому с детства. Я в интернете прочитал. Например, возьмём такой случай. Перед нами стол. На столе стакан и вилка. Что они делают? Стакан стоит, вилка лежит. Если мы воткнём вилку в столешницу, она будет стоять. То есть стоят вертикальные предметы, лежат горизонтальные? Добавим на стол тарелку и сковородку. Они вроде как горизонтальные, но стоят. Теперь положим тарелку в сковородку. Там она лежит, а ведь она стояла на столе. Теперь на стол запрыгнула кошка. Она может стоять, сидеть, лежать. Если в плане стояния и лежания она как-то вмещается в логику «вертикальный-горизонтальный», то сидение – это новое свойство. Сидит она на заднем месте. Теперь на стол села птичка. Она на столе сидит, но сидит она на ногах, а не на заднем месте, хотя, вроде бы, должна стоять. Но стоять она не может вовсе. Но, если из птички сделать чучело, то оно на столе будет уже стоять. Может показаться, что сидение атрибут живого, но сапог на ноге тоже сидит, шапка, костюмчик сидят. Батарейка села. Так что попробуй, пойми, что сидит, что лежит, что стоит.

Постепенно в обсуждение интересностей и загадок русского языка подключались другие ребята.

– Говорят «надо пить вмеру». А мера – это старорусская единица объёма, равная 26,24 литра.

– А вот из слов «очень умный» можно получить разные значения: «умный очень», «слишком умный».

Задайте вопрос, ответ на который звучит одновременно как отказ и как согласие, – предложил паренёк в очках.

Все задумались, но никто не мог ответить.

– Водку пить будете?

– Ах! Оставьте! – ответил сам.

– Фразы: «хрен получишь» и «не дам ни хрена» – одно и тоже, – встрял кто-то из пассажиров.

– Как иностранец может понять «руки не доходят посмотреть»?

Пассажиры подключались к разговору о русском языке.

– Когда интеллигент говорит, что попал в большую нужду, то то ли у него денег нет, то ли он наступил в дерьмо.

– Конечно, русский язык великий и могучий, но к слову «звезда» в голову лезет всегда одна и та же рифма.

В разговоре участвовали, кроме студентов, и многие пассажиры, лишь прапорщик умно молчал.

– Надо было в школе хорошо учиться, тогда не было бы таких удивительных неожиданностей в русском языке, – сказал Дед Иван.

– Как ни учись, но прошло уже 50 лет после школы, всё забылось.

– Не скажите, – возразил дед Иван, – я вот учился в сельской школе, но с детства в память врезались на всю жизнь некоторые правила. Например: жи, ши – пиши через «и», или частицы: «то», «либо», «кое», «нибудь», «таки», «ка» пишутся через чёрточку. Вот и прошло тоже 50 лет. Правда, у нас на Брянщине мы русский язык учили, как иностранцы – почти с нуля, тщательно, кропотливо. Старались те ребята, которые собирались после школы уехать из нашего захолустья в город, общаться с городскими людьми или поступать в ВУЗы и не краснеть за свою речь.

– Дедушка, скажите, почему ваши деревенские могли стыдиться своей речи? – спросила студентка.

– А вы бы послушали, как говорят там в деревнях. Считается, что говорят по-русски, но это не русский язык, а бог знает что. Это какая-то непонятная смесь русского, украинского, белорусского, впрочем, ближе к белорусскому. А некоторые слова вообще поменялись местами. Например, бабульки часто называют грибы губами, а губы – грибами. Или вот некоторые фразы можно понять с трудом или только догадаться по смыслу. Ну, допустим, вот такая фраза. Я произношу так, как она там звучит: «Колись я схавав яе у пуни у понеделок, тады шукав довго, найшов тольки в няделю». А по-русски она звучит так: «Когда-то я спрятал её в сарае в понедельник, потом искал долго, нашёл только в воскресенье». Прибывающие к нам молодые учителя говорили: «Ребята, учитесь говорить правильно по-русски. Вы попадёте в город в общество образованных культурных людей, сами будете видными людьми, может быть, руководителями, начальниками и будет некрасиво, если вы будете так ужасно говорить». После школы я уехал из деревни и всю жизнь прожил в городе, но всё равно иногда что-нибудь сказанёшь по-брянски – неудобно. В основном, подводит ударение.

– Дедушка, – обратилась всё та же студентка, – как же к вам в такую глушь ехали молодые учителя?

– Дочка, их желания никто не спрашивал. Государство учило их бесплатно и поэтому направляло их туда, где они были нужны.

– Дедушка, – обратилась студентка к любителю русской словесности, – а вот ещё есть словарь ненормативной лексики, вам было бы интересно его почитать, хотя считаю пошлостью издавать словарь матерных слов.

– Не скажи, дочка! – встрял дед Иван, – а вот если ударишь молотком по пальцу, молчать, что ли?

– Интересно, что скажет священник, если попадёт себе молотком по пальцу?

У окна ещё один пассажир читал книгу. Дед Иван заинтересовался, посмотрел – «Логика» написано на обложке. «Тоже учёная книжка», – подумал он.

– А что это такое «логика»? – спросил дед у пассажира.

– Ну, как вам проще объяснить? Вот если мы возьмём какое-нибудь событие, то, изучив его, можно определить в нём какие-то связи, какую-то тенденцию. Проанализировав это, можно сделать вывод, спрогнозировать дальнейшее развитие его или похожего события. Понятно?

– Нет.

– Ну вот, например. У вас дома есть рыбки?

– Есть.

– Значит, вы любите рыбок.

– Да.

– Раз вы любите рыбок, значит, вы любите животных.

– Люблю.

– Раз вы любите животных, значит любите детей.

– Да.

– Если вы любите детей, значит, вы любите женщин. А если вы любите женщин, значит, вы не голубой.

– Замечательно! Теперь понятно.

«Все такие умные! – подумал дед Иван, – один я дурак. Я тоже хочу почитать умную книгу».

– Вы уже прочитали эту книгу, – обратился он к умному пассажиру, – можно я её посмотрю, полистаю?

– Пожалуйста, – сказал тот, протягивая книгу.

Дед Иван взял книгу, положил перед собой. По проходу шёл знакомый грибник. Заметив деда, подошёл к нему.

– Что читаешь, дед Иван?

– «Логику».

– А что это такое?

– Да очень просто. Я объясню тебе на примере. Вот у тебя есть дома рыбки?

– Нет.

– Значит, ты голубой.

Через две остановки студенты вышли.

– Умные и образованные эти ребята студенты, – сказал дед Иван.

– Если они такие умные, почему же они строем не ходят? – отозвался прапорщик.

Электричка шла дальше. На остановке в вагон вошёл мальчик с пионерским барабаном.

– Граждане пассажиры! Я начинающий бизнесмен Петя Иванов. Ничего личного, только бизнес. Деньги пойдут на ремонт школы и приобретение учебных пособий. Значит, так. Вы платите – я не барабаню, вы не платите – я начинаю исполнять под барабан пионерские песни.

Все пассажиры повернулись на голос и с молчаливым негодованием взирали на пионера. А Петя Иванов, выдержав паузу, грянул: «Взвейтесь кострами синие ночи. Мы пионеры – дети рабочих…» Он успел пропеть только две строчки. Сильные руки сварщика Сидорова оторвалиего от пола и выбросили в тамбур, предварительно надев на голову пионера барабан. Начинающий бизнесмен Петя Иванов стоял в тамбуре и размазывал по лицу слёзы и сопли.

– Как я теперь рассчитаюсь за барабан! – причитал он. – Завуч меня убьёт.

Грибов в лесу было много, и дед Иван ездил за грибами несколько дней подряд. На следующий день на этой же остановке повторилась та же картина. В вагон вошёл мальчик с пионерским горном в руках.

– Граждане пассажиры, – обратился он, – Я начинающий бизнесмен Петя Иванов. Ничего личного, только бизнес. Деньги пойдут на ремонт школы и приобретение учебных пособий. Значит, так. Вы платите – я не играю, вы не платите – я начинаю исполнять пионерские песни на трубе.

И на этот раз пассажиры возмущённо молчали. Но, как только начинающий бизнесмен Петя Иванов в тональности си-бемоль мажор выдул первую ноту, сильные руки сварщика Сидорова подняли его над полом и вышвырнули в тамбур, предварительно согнув его горн в дугу. Петя Иванов опять стоял в тамбуре и размазывал кулаком слёзы и сопли. На третий день на этой же остановке всё повторилось, но пошло по другому сценарию. Снова в вагон вошёл мальчик и чётко произнёс:

– Граждане пассажиры! Я начинающий бизнесмен Петя Иванов. Ничего личного, только бизнес. Деньги пойдут на ремонт школы и приобретение учебных пособий.

Народ возмущённо зароптал. Дед Иван сидел к выходу спиной, Пети Иванова не видел, но предполагал, что будет. Но он ошибся.

Вместо уже отработанной технологии разрешения такой ситуации путём набития пионеру Пете Иванову морды, поломатия музыкальных инструментов и выдворения его в тамбур дед услышал звон монет и шелест купюр. Петя Иванов шёл по проходу с автоматом Калашникова в руках. Кто же мог знать, что это учебный автомат, взятый напрокат у преподавателя начальной военной подготовки. В стволе автомата были просверлены две дырочки. Но это не всем было видно, да и кто понимал в этом? Все дрожащими руками клали в кепку бизнесмена купюры и мелочь. Сварщик Сидоров положил сто рублей.

Электричка двигалась дальше в сторону Называевки. Ехала она медленно, часто останавливалась – то ли путь ремонтировали, то ли ещё что-то делали. В Называевку она опаздывала больше, чем на час. Грибники выходили на остановках, заходили в лес и шли в сторону Любино – станции по пути следования электрички. Пока они доходили до Любино, их лукошки наполнялись до краёв. Там они поджидали электричку в обратном направлении и возвращались домой. А пока электричка остановилась в очередной раз.

– Выгляни в окно, посмотри, почему мы стоим, – попросил дед Иван молодого человека.

Тот высунулся в окно, посмотрел и сказал.

– На путях корова.

– Мы уже четвёртый раз останавливаемся из-за коровы; у них столько много коров?

– Нет, – сказал парень, – это одна и та же корова, я её запомнил, просто она нас постоянно обгоняет.

Вот появился контролёр – мужчина средних лет спортивного телосложения, вызывающего у «зайцев» внутренний трепет и дискомфорт. Окинув взглядом пассажиров, он направился к парню. Опытный контролёр, он нутром чуял безбилетников. У парня билета явно не было. Ехать ему до своей остановки было совсем немного – минут шесть. Эти минуты надо было как-то продержаться, протянуть время, заговорить зубы контролёру.

– Здравствуйте, – сказал контролёр, подойдя. Ваш билетик?

– Мой билетик.

– Ваш билетик!

– Мой билетик.

– Вы что, больной?

– А вы кто, доктор?

– Ваш билетик!

– Мой билетик.

– Вы издеваетесь? Заладили «Мой билетик». Других слов не знаете?

– Знаю, «унитаз», например.

– Ваш билетик, я контролёр!

– А я сантехник.

– У вас не все дома?

– Все. Хотите в гости прийти? Милости прошу, запишите адрес.

– У вас есть билетик? Покажите.

– Зачем он вам?

– Посмотрю.

– Купите себе и смотрите.

Тем временем электричка остановилась.

– Ой! Моя остановка, извините, рад был с вами побеседовать, я буду скучать – сказал парень, выскочил из вагона и скрылся в толпе.

Контролёр подошёл к следующему пассажиру.

– Ваш билетик?

– Какой билетик? По расписанию я уже час, как дома, – раздражённо ответил пассажир.

Вот, наконец, электричка прибыла в Любино. Дед Иван вышел на следующей остановке. Последнее время он ездил только сюда. Здесь были не только его знакомые грибные места, но и ориентироваться здесь было легко. Как бы глубоко в лес ты ни зашёл, всегда было слышно: «та-та-так, та-та-так, та-та-так» – по железной дороге шли пассажирские и грузовые составы, и каждый раз ты знал, куда идти к электричке. Дело в том, что у деда Ивана была нарушена ориентация. Было это, видимо, ещё с детства. По крайней мере, дед Иван помнит странный случай. Однажды в детстве он возвращался домой из леса. Подойдя к дому, он не узнал его. Точнее – дом-то он узнал, но как будто бы увидел его впервые. Всё знакомо – изгородь, через которую надо перелезть, и дальше огородом по меже дойти до дома, плетень, сарай. Но всё это какое-то другое, как будто бы только сейчас появившееся. Такое состояние он испытывал ещё пару раз уже в зрелом возрасте.

Однажды он с приятелями поехал за грибами на автобусе в другое место. До вечера они пробродили по лесу, насобирали грибов, устали. Пора возвращаться к автобусу. И тут выясняется, что никто не знает, в какую сторону идти. Заблудились. Ладнодед Иван ненормальный, но и эти не знают. Засуетились, заволновались, загалдели – время летит. Знали, что надо идти куда-то на северо-запад, но где север? Начали вспоминать методы ориентирования в лесу без компаса. Знали про мох на деревьях, про муравьиные кучи, про ветки, которые растут неодинаково с юга и с севера. Но это теория, на практике же ничего не получалось. Ни мха не видно, ни муравьиных куч, и ветки все одинаковы. Долго спорили, переживали – к автобусу надо успеть. Вдруг с расположенной недалеко поляны вышел военный. Он слышал их споры и отчаянные попытки найти дорогу. На поляне грибники увидели военную машину КУНГ, развёрнутую антенну и солдат. Видимо, какое-то подразделение во главе со старшим лейтенантом проводило занятия или выполняло какую-то задачу.

– Товарищ старший лейтенант, – обратились грибники к командиру, – мы правильно идём к автобусной остановке?

– Нет, неправильно. Неправильно идёте. Внешний вид отвратительный, ногу не поднимаетеи вообще идёте не в ногу и не строем.

– Какой может быть строй? Нас всего трое.

Они тоже в своё время служили в армии и кое-что помнили.

– Например, можете идти в колонну по одному.

– И тогда мы бы не заблудились?

– Тогда, если бы вы заблудились, отвечал бы направляющий. А сейчас, с кого спросить? Вам надо идти на северо-запад, приблизительно на 330 градусов. Компас есть?

– Нет, конечно, откуда он у нас?

– Значит, надо уметь ориентироваться в лесу без компаса. Наверное, слышали про мох на деревьях, муравьиные кучи.

– Слышали мы про это, но попробуй найти этот мох, эти кучи, если все деревья одинаковы, никакого мха на них нет, муравьиных куч тоже не видно.

– Если это не нашли, пользуйтесь другими методами.

– Какими, например?

– Например, осенью журавлиные стаи летят на юг.

– Не хотелось бы ждать здесь до осени.

– Не хотите ждать до осени, подождите до ночи. Полярная звезда находится на севере.

– До ночи ждать тоже не желательно – автобус скоро уйдёт.

– Осьминкин! – позвал старший лейтенант, – ты сейчас свободен, проводи их до дороги, а то опоздают.

Осьминкин вылез из машины и проводил грибников. Дай бог ему здоровья!

Больше дед Иван на автобусе за грибами не ездил. Не ездил он и на машине. Его сосед по даче Андрей Дмитрич неоднократно предлагал ему поехать в лес на машине.

– Удобно, дед Иван, не надо давиться в электричке, ходить до одури по лесу. Всё равно едем в те же места.

– Нет, Митрич, на электричке ловчее – никогда не заблудишься, свобода действий и манёвра в лесу. Куда захотел – туда и пошёл. А от твоего «Ауди» далеко не отойдёшь – боязно, украдут. Да и не везде проедешь. Вот как ты проедешь через ту лужу? Я её возьму и обойду или пройду по ней.

– В лесу машину не украдут – там грибники, а не угонщики, украдут в городе.

Андрей Дмитрич – хороший человек, душевный, добрый. Вот только имеет дефект речи – сильно заикается, особенно, когда волнуется. На этот раз он всё-таки поехал на машине туда же.

– Посмотрим, кто больше грибов привезёт, – сказал он в ответ на отказ деда ехать с ним.

Правда, дед Иван несколько раз ездил в лес со своим соседом Олегом. Олег немец. Почему-то считается, что немцы не едят грибов. И, действительно, дед Иван знал одно немецкое поселение рядом с лесом. Он ходил туда за грибами. Грибов всегда было много – их жители не собирали. Немцы были милые душевные люди, рады были приходу деда, а он радовался встрече с приятелями, знакомыми.

– Почему вы не собираете грибы? – спрашивал он.

– А мы как-то не привыкли к ним, а бабушки их совсем не ели.

Олега дед Иван взял однажды с собой на «тихую охоту» в лес, показал ему съедобные грибы. Они побродили по лесу, подышали свежим воздухом, устали. Затем они сели на поваленное дерево, выпили по стопке, покушали. Олегу понравилось. С Олегом они были знакомы давно, дружили, встречали вместе праздники. Праздники у них были двойными. Приходит немецкая католическая пасха – бухают у Олега. Христос воскресе! Приходит православная пасха – бухают у деда Ивана. Христос воскресе! Олег рассказывал, как он насобирал своё первое ведро грибов.

– Я прекрасно знал, что ядовитые грибы опасны, можно отравиться. И вот я принёс грибы домой, помылся, надел чистое бельё, написал завещание и начал их жарить.

Дед Иван вышел на своей остановке и направился в лес. Лес был далековато от железной дороги. К тому же на пути следования было болото, которое после недавно прошедших дождей разлилось. Его надо было обходить.

Дед Иван в лес всегда ходил налегке – сапоги не надевал, ходил в кедах или кроссовках – так удобнее и легче. Дед решил не обходить лужу, а идти по ней. «Ничего страшного, – думал он, – лето, тепло, всё высохнет. К тому же и ноги помоются». Последний раз дед Иван мыл ноги к 23 февраля. Перейдя лужу, дед подошёл к лесу. Шустрые грибники уже успели его опередить. Они торопливо шагали впереди. Наблюдательный человек мог бы выделить из них две сформировавшиеся группы. Одна – две женщины и мальчик лет семи. По их поведению и взаимоотношениям нетрудно было понять, что это бабушка, дочь и внук. Вторая – три парня с небольшими корзинами и большими рюкзаками. В рюкзаках угадывались контуры бутылок и какой-то посуды. Вошли в лес – движение резко замедлилось. Все внимательно и сосредоточенно смотрели под ноги и по сторонам. Было тихо, только слышалось мягкое шуршание опавших листьев под ногами. Вдруг, раздался крик бабушки:

– Ой! Ой! Ой! Мой! Мой грибочек!

Бабушка нашла гриб. Такие вопли бабушки разносились по лесу постоянно, хотя никто не оспаривал её приоритет, никто не собирался отбирать у неё грибы. Мальчик шёл рядом и с завистью смотрел на бабушку.

– Серёжка, ты ж смотри, никуда от нас не отходи, – постоянно напоминали ему мама и бабушка.

Но Серёжка и сам уже большой мальчик, он может найти гриб побольше бабушкиного. Он, молча, решил доказать это. Вот он обогнул кустик, потом другой и направился к полянке, где было светлее и уютнее. Ясно, что и грибы, наверное, лучше любят такие места, – рассуждал он. Бабушка и мама увлеклись поиском грибов и потеряли бдительность. Наконец, оглянувшись, они не увидели мальчика. Они вздрогнули, но сильно не испугались – только что был здесь.

– Серёжка! Серёжка! – закричали они дуэтом.

Серёжка молчал. Они остановились, глаза невольно расширились, дыхание на вдохе задержалось, в голове возникли разные страшные картинки. Не дай бог! Испугались. Вдруг неподалёку раздался сильный крик Серёжки. В его тоне преобладали победные торжествующие нотки, как будто бы он поборол лешего или поймал медведя. Но бабушка и мама их не замечали, они пребывали в мини-шоке и опрометью бросились на звук. Прибежав на полянку, они увидели Серёжку. Он стоял, сияя улыбкой, высоко подняв над головой большой гриб.

– А вот это вы видели? Белый гриб! Я видел на картинке – точно такой же.

Бабушка потянулась за грибом.

– Дай, посмотрю.

Серёжка отдал ей гриб. Пока обсуждали событие, место среза посинело.

– Это ложный белый гриб, – огласила приговор бабушка, – «сатанинский гриб» boletussatanas.

Бабушка хотела его тут же выбросить, но Серёжка горячо запротестовал, выражая сомнения в её компетентности. Бабушка настаивала.

– Это несъедобный гриб, его нельзя класть в корзину вместе с хорошими грибами – нечаянно съешь и можешь отравиться.

Отправились дальше. Серёжка, окрылённый первым успехом, хотя и не совсем удачным, носился по лесу, собирал всякие поганки и тащил на экспертизу к бабушке.

– Бабушка, а это хороший гриб?

– Нет, это несъедобный.

– Бабушка, а это что за гриб? – бежал он с очередной поганкой.

Так он бегал до самого отъезда, собирая всякие грибы, отвлекая взрослых. Мухоморы, однако, не срывал – знал их. Правда, несколько сыроежек он всё-таки нашёл.

Дед Иван шёл дальше по знакомым местам. Вот он перешёл дорогу, за которой в пышном перелеске находился домик лесника. Рядом с домиком был сарай и небольшой огородик. Лесник держал корову, овец, кур и выращивал все необходимые овощи.

Дед Иван познакомился с лесником несколько лет тому назад. Звали лесника Николаем. Он приехал из Чукотки в гости к приятелю, но надолго загостился, а потом и остался совсем. Женился на местной девушке Ольге, устроился работать лесником. Построил себе небольшой домик в лесу, обзавёлся небольшим хозяйством. Одиночество его не угнетало, он с детства привык к нему. Да и какое одиночество в тундре или в лесу? Есть же олешки, птицы, звери, деревья, трава. Поговорить есть с кем. Ольга тоже к этому в конце концов привыкла. К тому же, в городе у неё была мать, и Ольга часто ездила к ней, подолгу там жила. Николай пригласил к себе племянника из своего далёкого стойбища. Он нанялся работать пастухом, жил далеко от дяди, пас стада на дальних пастбищах – так называли они с дядей заливные луга с густой сочной травой. Жизнью Николай был доволен. Единственный дискомфорт вызывало у него отсутствие женщин. Он был ещё молод, Ольга часто отсутствовала, плоть требовала удовлетворения. Одно беспокоило его и особенно Ольгу – Николай освоил самогоноварение и сильно злоупотреблял. Уже пять раз он видел снежного человека, но пить не бросал.

Как-то Иван зашёл к Николаю, когда Ольга уехала в город. Выпили по три рюмки за встречу, захмелели. Самогон у Николая был отменный. Он настаивал его на еловых шишках, добавлял заячий помёт и оленью мочу.

– Иван, Ольги нет, пойдём к бабам, – сказал Николай, выразительно икнув.

– Какие тут в лесу бабы, разве что баба-яга? И та одна на всех.

– На кого на всех? Я тут один мужчина.

– Давай еще по одной.

– Почему один? А леший, водяной, кикиморы всякие.

– Нет. Пойдём к настоящим бабам.

– А ты как по мужской части?

– Есть ещё порох в пороховницах.

– Хорошо. У тебя есть порох в пороховницах, а у них ягоды в ягодицах.

– А у меня шары в шароварах.

– Замечательно. А у них влага в…

– Не будем дальше умничать, пошли.

– Где ж ты их возьмёшь в лесу?

– Они каждый день приезжают за ягодами.

– Они за ягодами приехали, им не до тебя.

– Ну, пойдём хоть из-за кустов поглядим, они собирают ягоды и низко наклоняются.

Они стояли и из-за кустов смотрели на женщин.

– Иван, ну посмотри, вон та низенькая, ох и хороша! Вот бы затащить её в кусты!

Иван в молодости был задирой и хулиганом.

– И по морде, по морде! – страстно произнёс он.

Это было давно. С тех пор он уже несколько лет не заходил к леснику. А случилось вот что. У Николая водились деньги – ему зарплату тратить было не на что. Всё было своё – молоко, мясо, овощи, даже хлеб Ольга пекла сама. Иван просил взаймы, Николай не отказывал. Однажды Иван занял две тысячи, обещал вернуть при следующей встрече, не вернул. Занял ещё две тысячи, не вернул вовремя. Николай был недоволен, решил больше Ивану не занимать. Но вот Иван нашёл деньги, решил рассчитаться с Николаем: неудобно, два года долг висит. Он поехал в лес и первым делом пошёл к леснику. Пройдя через берёзовую рощу, он вышел на дорогу и пошёл по ней. Вдали показался знакомый перелесок и домик лесника в нём.

Николай тем временем увидел и узнал знакомый силуэт на дороге.

– Ольга, – позвал он, – глянь, это ведь Иван идёт.

Ольга посмотрела на дорогу.

– И правда, Иван.

Она внутренне обрадовалась, но вида не подала.

– Наверное, опять денег будет просить, – забеспокоился Николай, – уже два раза занимал и до сих пор не отдал. Не дам больше. И в то же время, как не дать? Приятель всё-таки. Ольга, давай я спрячусь, а ты скажи, что меня нет, я уехал на дальние пастбища.

Николай полез под кровать.

– Куда ты полез? Спрячься в сарай.

– Нет, я, лучше поближе буду, знаю я и тебя, и Ивана.

– Здравствуйте вам, – сказал Иван, появившись на пороге.

– Здравствуй, Иван, – обрадовалась Ольга, – куда ты пропал? Долго к нам не заглядывал. С чем пожаловал?

– Николай дома? – спросил Иван, не ответив Ольге.

– Нет. Он уехал на дальние пастбища к племяннику, надо помочь ему по хозяйству.

– Жалко. Я принёс долг, хотел отдать ему лично в руки, попросить прощения за задержку и поблагодарить.

Ольга была и правда рада Ивану. Живя в лесу, она соскучилась по людям, и каждый свежий человек, особенно мужчина, вызывал у неё живой интерес.

– Чай будешь? – спросила она.

– Да, не откажусь. Сегодня рано выехал, не успел позавтракать.

– Тогда ты, наверное, голоден? Я только что сварила суп, давай налью тарелку, я и сама ещё не ела. Поедим с тобой суп.

– Я не нашла квадратный корень, все круглые.

Она налила две тарелки.

– Он ещё горячий.

– А погорячее ничего не найдётся? – спросил Иван. – Я знаю, у Николая всегда есть хорошая настойка.

– Сейчас попробуем, если найду, – пообещала Ольга.

Она пошарила в углу и вытащила из-за корзины бутылку.

– Заначка Николая. Он думал, что я не найду.

Николай заворочался под кроватью, но, вспомнив, что он на дальних пастбищах, затих.

Выпили по рюмке и через минуту – по второй. Между первой и второй перерывчик не большой. Немножко захмелели.

– Ольга, а давай на брудершафт.

– Но мы же с тобой хорошо знакомы, – ответила Ольга.

– А пьют не для укрепления знакомства, а чтобы поцеловаться.

– Хорошая идея, – одобрила Ольга, теряя бдительность, забыв, что Николай рядом, сидит в засаде.

Выпили, поцеловались. Понравилось.

– Ольга, – предложил Иван, – а давай вот этот суп съедим на-брудершафт.

– Это как?

– Как, я ещё не знаю, но нацелуемся вволю.

Они уже изрядно захмелели, стали дурачиться, есть суп и целоваться. Николай заворочался под кроватью: ему хотелось хоть немного подсмотреть. Он повернулся, и ботинок стал выглядывать из-под кровати. Ольга с ужасом заметила это, хоть и была пьяна. Она решила как-то исправить положение. «Надо заслонить собой», – подумала она. Ольга села на кровать, прикрыв ногу Николая. Иван понял этот маневр по-своему, по-мужски. Он решил, что Ольга намекает ему на продолжение их общения по полной программе. Он решительно сел на кровать рядом с ней.

Через некоторое время кровать над Николаем не находила себе места – качалась и скрипела. «Неудачный сегодня день, однако, – подумал Николай, – надо забирать деньги, убивать Ивана, бить морду Ольге, а я, как назло, на дальних пастбищах».

С тех пор вот уже много лет дед Иван глаз не кажет к леснику. Стыдно. Злится на себя – не удержался, злится на Ольгу – спровоцировала. Напакостил, потерял хорошего приятеля.

Группа парней тем временем свернула направо и пошла, похоже, в заранее намеченное место. Судя по их разговорам, это были заводские ребята, причём, работающие вместе. Они говорили о своих производственных делах, обсуждали электрика Мишу.

– Ну и прохиндей этот Миша! Налей ему стакан спирта, и он достанет всё, что хочешь – любой кабель, выключатель, автомат.

– Автомат Калашникова?

– Нет, АЗС.

– Автозаправочную станцию?

– Нет, автомат защиты сети, кажется, он так называется.

– Специалист он хороший, но пьёт много. Руки дрожат, как он работает с электричеством?

– Когда ответственная операция, где нужны внимательность и аккуратность, у него руки не дрожат.

– Технику безопасности нарушает постоянно – часто производит работы на электрооборудовании без отключения напряжения. Лентяй, ему лень это сделать. Как-то оборвались провода на воздушной линии. Миша сидел, копался с ними и почему-то забыл, где фаза, а где ноль. Что тут гадать? Возьми пробник и замерь. Но пробник лежит в кармане пиджака, а это как-никак метров пятнадцать ходу!

Идёт мимо бабушка. «Бабуля, – говорит он, – подайте, пожалуйста, мне провод».

Бабушка подняла провод и подала ему. «Ну вот, – понял Миша, – это ноль, не фаза».

Недавно в отдел привезли 50 компьютеров. Чтобы их установить на новых рабочих местах, надо было сделать электрические щитки с розетками и автоматами на каждом. В цехе за полстакана спирта Мише отштамповали щитки, и Серёга под его руководством смонтировал на них розетки и автоматы. Всё по уму, всё как положено – кабель на высоту двух метров от пола в металлической трубке, щиток заземлён, розетки с заземлением, трубочки тоже заземлены.

– А зачем кабель снизу надо прокладывать в трубке? – спрашивал Серёга.

– Потому что внизу его легко повредить – нечаянно разрезать, разрубить и т. д.

– Да кто его будет рубить? – не унимался Серёга.

– Ну вот, например, пригласят на какое-нибудь торжество Будёного, нальют ему стакан спирта, он выпьет и станет танцевать лезгинку, обнажив свою шашку. Нечаянно он может рубануть по проводу и повредит его. Мало того, что компьютеры обесточатся, так его может шарахнуть током.

Когда щитки были полностью смонтированы и установлены, надо было их «запитать». Чтобы подключиться к главному щиту, необходимо отключить напряжение. Предварительно надо предупредить пользователей других компьютеров об отключении. Но ведь это какая работа! Необходимо пройти по кабинетам и сказать, что будет отключаться на пять минут напряжение. Миша этим себя не утруждал. Он подключал щитки под напряжением – открывал щит, аккуратно ослаблял болты, вставлял концы кабеля и затягивал. Серёга стоял рядом – учился, как не надо делать и был в готовности оттащить Мишу от щита, если его убьёт током.

Серёга – это их новый работник. Он недавно окончил ПТУ и получил профессию электрика. Прибыв в новый коллектив, он, как у них и заведено, «проставился», то есть влился в него. На другой день головы у электриков трещали, надо было поправиться. Но вчера выпили всё. Резерва не оставили. Правда, в резерве была одна идея. В запасе был неучтённый провод для прокладки воздушных линий. Его давно наметили сдать на металлолом. Но провод простой, за него много не выручишь, разве что на бутылку пива. Вдруг вспомнили, что когда-то прокладывали «воздушку» медным проводом. Давно, но до сих пор на столбе висит табличка, повешенная Мишей: «Не влезай! Убью!». Решили медный провод снять. Вместо него натянуть простой. За такой провод дадут и на водку, и на пиво. Серёга пусть поработает.