Текст книги "Цветы сатаны"

32

Полицейского проводили в гостиную. Не отказался Нортон и от стаканчика портвейна, предложенного Питером, уточнив, что сейчас он не «при исполнении».

– Красивый у вас дом, – заметил он, бросив взгляд на старинную мебель. – Воображаю, миссис, сколько времени уходит на поддержание порядка.

– Да, немало, но если все хорошо организовать…

– Вспоминаю о доме моей бабушки, я его очень боялся, когда был маленьким. Там было так сумрачно, стояла такая мудреная мебель… Мне казалось, будто меня заточили в каком-нибудь соборе. Бабушка только и делала, что начищала ее, но, несмотря на воск, в доме был какой-то устойчивый, специфический запах, он врезался мне в память…

Вступление полицейского оказалось коротким, однако достаточным для того, чтобы пара начала проникаться к нему доверием. Неожиданно Дэвис Нортон сменил тему и тон:

– Я пришел не для того, чтобы предаваться воспоминаниям. Вы знакомы с доктором Роем Жорданом?

Дебра быстро взглянула на Питера и не совсем решительно ответила:

– Э-э-э… да. Не близко, а лишь как пациентка.

– Значит, вы и есть мисс Дебора Джеймс?

Дебра судорожно улыбнулась:

– Да, но это ненадолго, мы с Питером скоро поженимся…

Инспектор Дэвис Нортон с добродушным видом улыбнулся:

– В таком случае заранее примите мои поздравления. Это к счастью, потому что мое расследование касается не рождения новой супружеской пары, а двойного исчезновения. Дело в том, что в начале месяца таинственным образом пропала миссис Дебра Жордан. Столкнувшись с нашим бессилием в поисках пропавшей, доктор Жордан, как верный рыцарь, самолично занялся поисками жены. Но и он так же непонятно исчез, никто не видел его уже неделю…

– Действительно неприятно, – вмешался Питер. – Но что общего у нас с этим делом?

Полицейский не спеша закурил, затем спросил:

– Стало быть, вы не видели на днях этого человека?

– Трудно сказать, поскольку я с ним не знаком!

– А вы, мисс?

Дебра отрицательно покачала головой, потом нахмурила брови, изображая умственное напряжение:

– Нет… В последний раз мы виделись шесть или семь месяцев назад.

– А с его женой в последнее время вы не виделись?

Питер пожал плечами:

– С ней я тоже не знаком.

– Нет, – подумав, ответила Дебра. – Мы виделись с ней, но только давно.

– Я на всякий случай покажу вам фотографию, мисс Джеймс…

Чувствуя, как кровь приливает к лицу, Питер не смог удержаться от слов:

– Фотографию? Фотографию миссис Жордан?

– Нет, ее мужа. Не исключено, что он пытался встретиться с вами…

Питер сделал вид, что внимательно рассматривает фотографию, положенную полицейским на стол, хотя мгновенно узнал лицо, по которому нанес удар на прошлой неделе. Спокойно и уверенно он ответил:

– Нет, я никогда не встречал этого человека.

Вздохнув, Дэвис Нортон убрал фотографию.

– Ну что же, тем хуже! Это была наша последняя надежда…

Разочарование полицейского вызвало вздох облегчения у хозяев.

Помолчав, Питер спросил:

– Мне что-то не очень понятно, почему вы приехали именно к нам…

Полицейский, откашлявшись, ответил:

– Доктора Жордана нет уже неделю, но я узнал об этом лишь позавчера. О его исчезновении мне сообщил по телефону его заместитель доктор Киндли. Жордан звонил ему несколькими днями раньше, точнее, двадцать второго числа, чтобы сказать, что напал на след жены и вернется через двое суток. В подробности он не вдавался, назвал только место, откуда начинается след, да имя некой особы: ваше, мисс Джеймс. Доктор Киндли вспомнил вас, как бывшую пациентку, и легко установил ваш адрес в Торквее. Уточнил он и то, что вы подружились с миссис Жордан, когда приходили на консультацию к ее мужу. Так что Киндли предположил, что миссис Жордан нашла убежище у вас. Из слов доктора Жордана он заключил, что тот пришел к такому же выводу. Пришлось мне прокатиться в Торквей, где я убедился, что ваша квартира сдается. Тогда я встретился с директором агентства недвижимости, который был этим весьма удивлен, так как некий мужчина задавал ему те же вопросы неделю назад. Это, несомненно, был Рой Жордан, узнававший ваш новый адрес. Вот почему я и приехал сюда.

Питер понимающе кивнул.

– Сами понимаете, – продолжил полицейский, – у доктора были все причины повидаться с вами в надежде получить ценную информацию из уст мисс Джеймс. Удивляет, что он не доехал до вас и не подает признаков жизни.

– И в самом деле странно.

– Да, если учесть, что человек он очень обязательный и добросовестный.

– А не могло произойти с ним несчастного случая? – предположила Дебра.

– Несчастный случай? За это время до нас дошли бы слухи о нем!

– Безусловно, – подтвердил Питер. – Но всякое бывает. Случается, в машине отказывают тормоза…

– Либо у водителя случается какой-либо приступ… – продолжил инспектор. – Но нам от этого не легче. Взять хотя бы исчезновение миссис Жордан… – И он вкратце изложил перипетии безумной гонки за беглянкой, заключив словами: – Доктор Жордан категорически отказывался верить, что жена его сбежала к другому. И он не прав – такое происходит довольно часто. Думаю, он ослеплен своей профессиональной самоуверенностью и тем, что именно он является ее мужем… А ведь известно, что муж о таких делах всегда узнает последним. Вы понимаете, что я имею в виду? Подобные заблуждения, как правило, плохо заканчиваются, когда муж застает беглянку с другим. Люди теряют контроль над собой, и происходит очередная трагедия.

Питер и Дебра слегка вздрогнули.

– Да… – протянул Питер. – Но все это мне кажется слишком сложным. Полагаю, впрочем, рановато строить гипотезы, прежде чем не будет известий о докторе Жордане.

– По какому поводу вы консультировались с ним, мисс Джеймс? – неожиданно поинтересовался полицейский.

Вопрос застал Дебру врасплох. Она немного помолчала, потом ответила:

– У меня часто бывали депрессии. Я всего и всех боялась.

– По словам доктора Киндли, вы вдруг перестали приходить на консультации.

С нежной улыбкой Дебра повернулась к Питеру:

– Совершенно верно… Встретив Питера, я почувствовала себя намного лучше. Знаю, надо было предупредить доктора, но у меня не было никакого желания возвращаться в клинику. Там мне всегда было не по себе… ощущать на себе странные взгляды больных…

Питер мысленно поздравил свою возлюбленную, которая напрасно завидовала его актерским данным. Ее полный нежности взгляд был весьма убедительным.

Инспектор молча погладил подбородок.

– Вы познакомились с миссис Жордан во время приезда в больницу?

– Да. Мы однажды встретились в комнате ожидания. Она проста, скромна, любезна и очень привлекательна.

Питер отвернулся, чтобы ненароком не рассмеяться. Что бы подумал инспектор, знай он, что Дебра сама себя одаривала комплиментами? Но она пошла еще дальше, да с каким апломбом!

– Мы сразу приглянулись друг другу еще и потому, что она во многом была похожа на меня. У нас были одинаковые вкусы, мы одинаково смотрели на жизнь с ее проблемами… Одним словом, обе были женщинами, иногда чувствующими себя одинокими и…

– Ладно, ладно, – прервал ее излияния полицейский с ноткой раздражения. – Меня больше интересует, не было ли в то время у миссис Жордан какого-либо романа? Как вы думаете?

Дебра какое-то время размышляла, прежде чем ответить:

– У меня нет причин утверждать это. Но если вам хочется знать мое мнение, она, похоже, уже не любила своего мужа.

Пальцы полицейского выбивали дробь на столе.

– Возможно, она кого-то и встретила… Очень жаль, что у вас не было разговоров на эту тему. Мы прямо-таки ходим по кругу… Полагаю, вы не знаете, почему доктор Жордан решил, что напал на след своей жены, после того, как побывал по вашему бывшему адресу?

Дебра спокойно покачала головой:

– Не знаю. Но думаю, что от горя у него немного помутился разум. Когда он вспомнил обо мне, то вообразил, что я что-то знаю о его жене, и, перевозбудившись, позвонил коллеге, чтобы поделиться своей радостью и надеждами.

Питер в душе еще раз поздравил свою подругу. Она выпутывалась лучше его. По всему было ясно, что эту партию они почти выиграли.

– Не исключено, – согласился Нортон. – Когда я увиделся с доктором Жорданом, он показался мне страшно обеспокоенным и в то же время он что-то скрывал. По зрелом размышлении это упрямое нежелание принять версию бегства или отклонений в поведении жены мне кажется очень любопытным, особенно у такого человека, как он, ценимого за профессионализм и образ мыслей. Ну что ж, мои вопросы вроде бы иссякли, не буду злоупотреблять вашим временем…

– Вы возвращаетесь в Девон сегодня вечером? – вставая, поинтересовался Питер.

– Нет, я снял номер в гостинице соседней деревни, недалеко от комиссариата Басингстока, куда заходил пообщаться с коллегами. Я уже был у вас в середине дня, но никого не застал.

– Немудрено, мы ходили гулять! – весело воскликнула Дебра.

– Да, вот еще что… – будто спохватившись, уже от двери произнес инспектор. – Я узнал довольно странную вещь о вашей соседке.

– О миссис Миллер, которой на голову свалилась черепица?

Взгляд инспектора стал жестким.

– Да, вот только она не сама по себе свалилась… И даже не с крыши…

– Вот как? А что же это было?

– Ее убили.

– Убили? Миссис Миллер? Кто же это осмелился?

– Загадка. Мои коллеги наверняка придут к вам завтра задавать обычные в таких случаях вопросы. Ведь вы – самые близкие соседи.

– Не могу опомниться, – сокрушенно сказал Питер. – Мы были уверены, что произошел несчастный случай… Но каким образом…

– Как это открылось? Благодаря дотошности одного следователя, решившего провести повторный осмотр. В результате он нашел на простыне покойной в ее спальне частицы красноватой пыли глины, из которой сделана черепица. А на ковре и под кроватью – частицы более крупные. Предположение перешло в уверенность после их исследования: эти фрагменты принадлежали роковой плитке. Теперь понятно, в чем загвоздка? Как они оказались в спальне, если черепица упала с крыши? Факт преступления не оставляет сомнения: кто-то ударил спящую старушку черепичной плиткой, кое-как вытряс простыню, затем перенес тело за порог и в довершение инсценировки сбил с крыши несколько плиток…

– Невероятно, – изумился Питер. – Невозможно поверить! Но все же факт остается фактом.

Светлые глаза полицейского блеснули иронией, и, взявшись за дверную ручку, он сказал:

– Какое совпадение, не правда ли? Это убийство произошло как раз за два или три дня до исчезновения доктора Жордана. Но очевидно и то, что эти два дела не взаимосвязаны…

33

– Я хочу уехать, Питер, я не могу больше здесь оставаться!

Было уже три часа утра, а они так и не уснули. Питер и Дебра лежали на кровати в своей спальне, окна были открыты настежь, но ночная прохлада не умеряла лихорадочной тревоги.

– Я тоже этого хочу, дорогая. Но мы не можем уехать так вот сразу, завтра же, особенно теперь. Надо подождать, пока все утрясется.

– Но мы ведь свободны в своих действиях!

– Пока да…

– Думаешь, этот полицейский что-то подозревает?

– Нет, хотя мне не понравились его последние слова.

– Он не узнал меня, не так ли?

– Абсолютно. В этом плане ты была великолепна. Хорошо еще, что мы все продумали наперед! Эта короткая стрижка здорово изменила тебя!

– Все так. Но как долго мы будем вводить всех в заблуждение? Я задыхаюсь, Питер. Хочу уехать как можно быстрее!

– Дай мне время на размышление… Надо хотя бы дождаться, когда закончится следствие по делу миссис Миллер. Подумать только, я ведь убеждал полковника в том, что ее убили! Кто мог это сделать, по-твоему?

– Фантом.

– Ты и правда в это веришь?

– Не ты ли сам говорил это полковнику?

– А теперь я думаю, что одной черепичной плиткой не обошлось! Эта история не имеет никакого отношения к смерти твоего мужа, но косвенно может пролить на нее свет. Отныне мы должны быть очень осторожны!

Наступило молчание. Потом Дебра вдруг спросила:

– Питер, ты чувствуешь запах цветов с клумбы?

Тот потянул носом ночной воздух.

– Да, теперь, когда ты сказала…

– А я больше не переношу эти запахи! Я нахожу их отвратительными…

– Значит, ты поняла?

– Что поняла? – спросила Дебра, приподнимаясь на локте.

– Гм-м… В другой раз объясню. Сейчас у меня голова не тем забита.

– Это имеет отношение к убийству Виолетты Гарднер, а?

– Да, потому-то я и убрал из дома все цветы.

– Но хотя бы назови убийцу!

– Нет, не вдаваясь в детали, об этом говорить бесполезно.

– Но почему?

Помолчав, Питер ответил:

– Потому что ты мне не поверишь…

Слух об убийстве миссис Миллер распространился по Марфорду с быстротой молнии. Полицейские допрашивали многих, в том числе Питера и Дебру, которые ни словом не обмолвились о своих подозрениях. Предварительно к ним зашел полковник и попросил их не очень откровенничать. Он, похоже, боялся непредвиденных последствий, могущих вскрыть его интимную связь с Виолеттой, если, не дай Бог, начнут пересматривать давнее дело. Не хотел он и того, чтобы обнаружилась какая-нибудь ниточка между двумя убийствами. Питер и Дебра, тоже не желавшие сейчас никаких осложнений, не заставили себя упрашивать.

Во время похорон миссис Миллер на предыдущей неделе им довелось встретить сына покойной, знаменитого Поля, прибывшего прямо из Германии. Оба они были немного разочарованы, познакомившись с дряблым мужчиной с усталым лицом, казалось, лишенным всякой индивидуальности. Через несколько дней Поль уехал в свою Баварию, еще более печальный, чем в день прибытия: его расстроило известие о крайне скудном наследстве, оставленном ему матерью.

Инспектор Нортон собирался покинуть Марфорд. Пробыл он там и так больше, чем рассчитывал: его заинтересовала смерть старушки. Он присутствовал на всех допросах, еще раз побывал у Сатклифов.

Одновременно он познакомился со всеми слухами и трагедиями, связанными с «Могилой Адониса». Его немало удивило, что такая симпатичная пара обосновалась в доме с такой худой славой. Впрочем, и поведение их он находил необычным. Хотя и были оба внешне приветливы, общительны, но чувствовалась в них некая настороженность. Он сознавал, что в нем шевелится обычная подозрительность полицейского, однако это чувство тревожило его потому, что инспектор не мог установить для него никакой рациональной причины.

Утром он собрал чемодан и решил напоследок пропустить пинту пива в соседнем трактире. Однако хозяин гостиницы позвал его к телефону.

Нортон взял трубку и узнал голос одного из своих коллег в Плимуте.

– Да, Чарли, – ответил он, – все нормально. Я здесь немного задержался, но уже собрался уезжать… Все объясню по приезде… Нет, ни малейшего следа доктора Жордана… Как? К вам приходил Ричард Киндли? Что он хотел? Да, да, конечно, мне тоже в первый раз показалось, что у него совесть нечиста… Но, знаешь ли, Чарли, все это издержки профессионализма… Мы становимся настолько подозрительными, что не верим никому, даже самым порядочным людям, вроде той пары, что живет здесь и… Ладно, обещаю, не буду тебя перебивать… Слушаю…

Инспектор молча слушал, улыбаясь, но постепенно улыбка сходила с его лица. Через минуту он заметно побледнел, капельки пота заблестели на преждевременно полысевших висках.

– Что-о? – взорвался он, вцепившись обеими руками в трубку. – Да это самое важное! Почему они ничего не сказали, черт побери? Невероятно… Это больше, чем профессиональная ошибка… Согласен, понятно, но все же… Сегодня же вечером непременно буду в конторе, и все начнем сначала!

С этими словами Дэвис Нортон сердито бросил трубку, вышел из гостиницы, перешел улицу и вошел в трактир. Зал был почти пуст. Только за угловым столиком в одиночестве устроился пожилой сержант Таугил, к которому он и подсел. У старого служаки, как за несколько дней мог убедиться Нортон, была несносная привычка предаваться воспоминаниям о своей работе в лондонском архиве Скотланд-Ярда, где прошла почти вся его жизнь.

Дэвис Нортон заказал два пива в баре и вернулся к столу, сказав себе, что посидит не больше четверти часа и – в дорогу.

– Короче говоря, – вставил он после десяти минут непрерывной болтовни Таугила, – вы вернулись в родные края завершать свою карьеру? Что-то вроде подготовки к уходу на покой?

– Так и есть, – согласился Таугил, поднимая свой стакан. – Но так вышло, что придется с этим повременить. Я поподробнее объясню вам почему, так как выявились довольно-таки любопытные обстоятельства, и…

– Боюсь, у меня не остается времени выслушать вас, дружище Таугил!

– О, пару минут, не больше. Для начала: известно ли вам, что в Скотланд-Ярде меня прозвали Хитрым Лисом? Не примите всерьез, это всего лишь шутка, потому что насмешники были убеждены, что с нюхом мне повезло как утопленнику. А на самом деле я просто очень дотошен в своей работе. Ничего не упускаю, даже самые незначительные детали…

– Это я уже заметил. Еще раз примите мои поздравления по поводу ваших выводов о черепице!

– Ну уж, обычная рутина! К тому же у меня хорошая память, которая часто помогает мне сопоставлять факты, не имеющие на первый взгляд ничего общего. Вы, возможно, не поверите, но только с моей помощью удалось упечь за решетку многих злоумышленников!

– Не сомневаюсь. Если мы в один прекрасный день найдем убийцу миссис Миллер, то благодаря вам!

– И мы поймаем его, вот увидите, но благодаря одной мелочи, вроде крошек черепицы на ковре… Возвращаясь к моему уходу из Скотланд-Ярда, не могу не отметить: чисто случайно я напал тогда на очень любопытное, если не сказать чрезвычайное, совпадение!

– Таугил, мне очень жаль, но я должен…

– В тот день я был счастлив оттого, что скоро окажусь на родине, и машинально перебирал старые досье, относящиеся к этим краям, словно потихоньку вживаясь в них. Нечаянно я уронил несколько папок и, поспешно подняв их, стал приводить в порядок. Закончив работу, просмотрел все и заметил одну свою ошибку…

– Побыстрее, Таугил, мне уже пора ехать.

– На глаза мне уже попадался один рапорт, в точности напоминающий другой, составленный в моих краях и касающийся несчастного случая в Марфорде в 1957 году. Тот же, который я держал в руке, относился к событию, произошедшему двумя годами позже в Сомерсете. Дело в том, что оба досье имели отношение к несчастным случаям с детьми. В обоих случаях мальчики упали с приставной лестницы, оттянутой преступной рукой с помощью веревки, привязанной к ножкам. Для Марфорда это оставалось гипотезой, а в Сомерсете наличие преступления было установлено точно.

– Действительно, чертовское совпадение!

– Но это еще не все! – подняв палец, многозначительно добавил старый полицейский. – В том же Сомерсете в том же году было совершено другое преступление; произошел якобы несчастный случай с ребенком, который утонул после того, как привязал ремни с поплавками из пробки к ногам…

Дэвис Нортон наморщил лоб, поставил стакан.

– Постойте, эта история мне, кажется, знакома!

– Вот видите? Вероятно, вы слышали о ней во время пребывания здесь… Действительно, нечто похожее имело место, и опять же в Марфорде, только десятью годами раньше, в сорок девятом.

– В год, когда была убита бывшая соседка миссис Миллер, некая Виолетта Гарднер?

– Совершенно верно. Я знал об этих подозрительных случаях, поскольку я родом отсюда. Но меня поразило то, что передо мною лежали досье, странным образом связанные между собой… Две драмы в Марфорде с десятилетним интервалом, идентичные двум другим, происшедшим в Сомерсете в те же годы!

– Совпадение слишком невероятное, чтобы быть правдой…

– Представьте себе, то же самое подумал и я! Но гипотеза о наличии одного и того же преступника казалась очень смелой, если учитывать временной интервал, разделявший случаи в Марфорде, и по другим причинам, рассказывать о которых пришлось бы долго. Кроме того, преступник из Сомерсета был арестован после третьего убийства, еще более омерзительного, чем предыдущие.

– Возможно, он прочитал о происшедшем в Марфорде в газетах и решил повторить их?

– Подходящий вывод, дружище. Я тоже пришел к этому, хотя и не имел возможности все проверить. В тот момент я боялся, что мой отъезд сорвется, и никого не поставил в известность о поразительном совпадении, хотел лично во всем разобраться по возвращении в родные края. Но увы! Мне так и не удалось изучить в подробностях сомерсетское дело, а случаи в Марфорде оказались слишком туманными, да и времени прошло немало, и прояснить их я не смог.

– Я нахожу, что слишком уж много подозрительных несчастных случаев произошло в этой деревне!

– Я не тянул вас за язык, Дэвис, но я и сам чувствую, что во всем этом, как и в смерти старой Миллер, кроется что-то необычное. Хотите еще пива?

– Охотно. Если вас это не затруднит, Таугил, я хотел бы, чтобы вы рассказали обо всех необычных случаях, которые произошли в Марфорде.

– Один случай – перед вами! А остальные очень давние!

– Ничего, я уже не спешу.

Повествование Таугила длилось больше часа. Инспектор Нортон несколько раз заказывал пиво, не упуская ни слова из того, что рассказывал его коллега. Когда тот закончил, Дэвис Нортон с задумчивым видом проговорил:

– Даже не верится! Говорят, все дороги ведут в Рим, а тут можно было бы сказать: все беды сходятся в одной точке – в доме, справедливо названном «Могилой Адониса»…