Текст книги "Переживание бессмертия. «Амританубхава» Джнянешвара с комментарием Р. Балсекара"

33–34. Тот, кто ради любви к ней становится видящим и проявляет всю вселенную, в ее отсутствии утрачивает всю свою форму и теряет весь интерес к проявленной вселенной.

Эти два стиха, в известном смысле, служат продолжением предыдущего стиха.

Шива, ноумен, не может выступать как ноумен, поскольку в этом состоянии он не осознает себя. Если бы он осознавал себя, то это означало бы двойственность, в которой он был бы видящим и было бы что-то, что можно видеть. Именно только в двойственности – «ради любви к ней» – может иметь место проявление, в котором есть видящий и видимый объект. Поэтому основа осознавания – сознание – это субъект/объект, видящий, двойственность. Когда двойственность исчезает, Шива теряет всякий интерес к проявленной реальности и возвращается в свое первоначальное состояние единственности. Или, точнее, сознание есть присутствие; отсутствие сознания есть отсутствие, или присутствие отсутствия. Только в отсутствие как «присутствия присутствия», так и «присутствия отсутствия» есть Абсолют: Когда Абсолют не осознает себя, нет никакого присутствия присутствия или присутствия отсутствия.

Иными словами, Шива в своем первоначальном состоянии единственности не может осознавать ничего, в том числе, себя самого, поскольку если бы он осознавал что он собой представляет, то сразу начинало бы действовать субъект-объектное отношение, а такое отношение может иметь место только когда возникает двойственность (сознание-Пракрити-Шакти). Поэтому отношение Шивы и Шакти может происходить лишь как объективация субъективности (Шивы) в форме проявления в качестве феноменов.

Это отнюдь не все, что подразумевает Джнянешвар в этих двух стихах. Самый важный вывод, к которому он хочет нас подвести, – это то, что «мы» – вовсе не независимые сущности с автономным существованием, каковыми мы себя считаем, а всего лишь малая часть всего проявления, которое было концептуализировано в сознании. Тогда что же мы есть? То, что мы есть, не может познавать ум, разделенный в двойственности, по той простой причине, что разделенный ум не может видеть свою собственную целостность – которая представляет собой универсальное сознание и все, чем мы (я) можем быть. Иными словами, то, что мы есть, не может быть доступно интеллектуальному пониманию, поскольку тогда была бы бесконечная регрессия: субъект-понимающий понимает свой объект и снова становится объектом какого-то другого субъекта и так до бесконечности.

Если взглянуть на этот вопрос под другим углом, как обычно разъяснял его Нисаргадатта Махарадж, то, чем мы себя считаем, – это снящиеся персонажи в той концептуализации, которую представляет собой жизнь. Снящийся персонаж в личном сновидении, скажем, царь, который в своем личном сне становится нищим, в рамках сновидения будет продолжать оставаться нищим; он не будет снова становиться царем, каковым он в действительности является, пока полностью не проснется; пробуждение, по существу, означает выход из пространственно-временной концептуализации сновидения. Поэтому и в жизни-сновидении живущий этой жизни должен с необходимостью продолжать свою жизнь-сновидение до тех пор, пока по милости Учителя мгновенное восприятие (в котором не будет никакого «воспринимающего») его подлинной природы не выводит его из границ пространства-времени, создаваемого его концептуализированием, и не «пробуждает» его. Только тогда будет иметь место осознание: то, что мы называем жизнью, на самом деле лишь сон, который снится тому, что мы есть – на самом деле нет никакого «мы», а есть только то, предшествующее всякой концептуализации. Более того, даже это осознание может быть лишь частью концептуализирования, поскольку предшествует исчезновению всякой концептуализации, когда Шива (то) «теряет всякий интерес к проявленной вселенной», которая представлялась, и снова возвращается к сознанию в покое.

Ввиду важности этих стихов, может быть полезно еще раз подчеркнуть тот момент, который при всяком удобном случае повторял в своих беседах Нисаргадатта Махарадж. Ноумен и феномены, непроявленное и проявленное, представляют собой то, что можно было бы назвать первоначальным набором взаимосвязанных противоположностей, одна из которых представляет полный потенциал, а другая – все, доступное чувственному восприятию. Важно то, что они включают в себя друг друга, подобно объекту и его отражению в зеркале; они не разные, а противоположные аспекты того, что остается во взаимном отрицании того, что представляется: и это – отсутствие не-феноменов, или то, что было – и есть – до процесса представления, или до самого пробуждения сознания. Это применимо ко всем возможным наборам противоположностей во временном проявлении. В отсутствие всего, что кажется, всего, что проявляется в двойственности, остается только ноуменальное присутствие без осознания, чистая субъективность – Я. Если это понятно, то не будет нужды прибавлять, что это могло бы сказать – или помыслить – каждое и всякое чувствующее существо. Но следует также понимать, что это Я не допускает выражения любым словом, звуком или символом – и любая попытка это сделать будет сразу же превращать его в понятие!

35. До сих пор изучение природы кажущейся вселенной показывает, что несмотря на присутствие кажущейся вселенной, Абсолют – это отсутствие.

36. Шакти преподнесла своему супругу Шиве блюдо с пищей в форме многочисленных объектов во вселенной; и Шива, таким образом пробудившись, поглотил не только видимую вселенную, но и Шакти, преподнесшую ему всю еду.

Эти два стиха передают неразделимость объектов и их субъекта. Даже в контексте протяженности в концептуальном пространстве и времени – без которых, разумеется, никакой объект бы не воспринимался – никакой объект не мог бы быть без своего субъекта: чтобы наблюдать наблюдаемое, должен быть наблюдатель. А в отсутствие концептуальной двойственности пространства-времени объект и субъект просто не существуют как понятия. Именно эту тождественность объекта и субъекта, абсолютно или относительно, метафорически выражает мудрец в приведенных выше двух стихах. Иначе говоря, он привлекает наше внимание к тому непреложному факту, что эта фундаментальная тождественность должна восходить к ноумену и его феноменам. Тонкий момент состоит в том, что ноумен и его феномены никогда не могут быть раздельными в относительном смысле, по той простой причине, что вневременность и время в равной степени неразделимы. Следствие этого вывода – то, что феноменальность (события в кажущейся вселенной) как таковая, вся совокупность функционирования, не может считаться иллюзорной, поскольку ноуменальность – субъективность – с необходимостью имманентна объективной вселенной.

Нисаргадатта Махарадж часто говорил, что ясное и живое восприятие (без «воспринимающего») неотъемлемой фундаментальной тождественности субъекта и объекта – ноуменальности и феноменальности, которая одновременно и трансцендентна и имманентна, – это не что иное, как «пробуждение». Суть в том, что кажимость, феноменальность, будучи объективацией того, что ее объективирует, не могла бы быть отдельной от своего объективатора; тень не может быть отдельной от субстанции. Поэтому объект и субъект в сущности неразделимы, хотя в необходимом механизме проявления в пространственно-временной системе отсчета они должны концептуально считаться разными – один считается концептуальным наблюдателем, а другой – наблюдаемым, или мыслителем и мыслью, слушателем и слышимым, обоняющим и обоняемым и т. д.

Наконец, как поэтически говорит мудрец, когда относительное чувство объектов служит субъекту пищей, то субъект поглощает и пищу, и того, кто ее подает. Все взаимосвязанные понятия, в их взаимном прекращении, представляют собой ноумен. Отсутствие сознания и его проявления есть ноуменальное присутствие.

37. Когда Шива, как единственность и тотальный потенциал, спит, Шакти создает всю вселенную, а когда Шакти спит, Шива утрачивает даже свое существование как мужа.

38. Когда Шива отсутствует как ноумен, он феноменально присутствует наряду с Шакти, поскольку, будучи взаимосвязанными противоположностями, они – зеркала друг для друга.

39. Шива не может испытывать никаких переживаний в одиночестве; Шива может испытывать переживание только в единении с Шакти.

Нисаргадатта Махарадж часто говорил, что все возникающие феномены – все, что воспринимается чувствами – подобно обертке реальной вещи, модели, описанию, объявлению, маске: подобно полицейскому констеблю в униформе, представляющему Генерального инспектора полиции, чиновнику, представляющему Правительство, верхушке айсберга, указывающей на массу под ней. Иначе говоря, все доступное чувственному восприятию – положительное – и кажущееся реальным – это только внешняя кажимость того, что лежит под ним – отрицательного.

Таким образом, присутствие – это всего лишь кажимость того, что отсутствует. Присутствие света может быть просто кажимостью отсутствия тьмы. Феноменальное присутствие – всего лишь кажимость ноуменального отсутствия. Ноумен отсутствует, так что проявление могло быть проявлено. Ноуменальное присутствие есть отсутствие феноменов. Поэтому Реальность – Шива – это не присутствие, а отсутствие, не положительное, а отрицательное, не чувственно воспринимаемые феномены, а ноумен – незаметный источник, не известное, а потенциал.

Лишь потому, что Шива отсутствует, Шакти может порождать всю проявленную вселенную. В чистой субъективности невозможно никакое переживание. Переживание может быть только в объективности: только объект может подвергаться какому-либо переживанию. Поэтому, по словам Джнянешвара, можно говорить, что Шива испытывает какое-либо переживание только с помощью Шакти – когда имеет место двойственность. Шива – ноумен – не есть все феноменальное (кажимость в двойственности); и все феноменальное – это то, чем Шива не является. Поэтому Шива и все кажущееся, по существу, нераздельны, но для того, чтобы было возможно переживание, должны возникать сознание (Шакти) и господствовать двойственность.

40. Шакти – это тело Шивы, а Шива – само бытие Шакти, и эти двое смешивают свою кажущуюся двойственность и поглощают ее.

Проявленное и непроявленное не отличаются друг от друга. Когда на поверхности воды возникают волны, они кажутся имеющими отдельный внешний вид, но не обладают независимым существованием, отличным от самой воды. Джнянешвар называет проявленное «телом» непроявленного (Нисаргадатта Махарадж обычно говорил, что пять элементов, представляющих все проявление, – это тело непроявленного). Подобно тому, как волны создают формы для глади воды, так и проявленные феномены создают формы для непроявленного. Ноумен – это непроявленное, но когда возникает сознание, одновременно проявляемые феномены также появляются в двойственности. По сути дела, ноумен, или сознание в покое, не осведомлен о себе, или не осознает себя, до тех пор, пока не возникает движение в сознании, которое объективирует субъективность (то есть, сознание в покое) и создает феномены в двойственности.

Любой феномен, любая «вещь», доступная чувственному восприятию, – это кажимость в сознании – движение в сознании. Ясно, что ноумен – это сознание, а феномены – кажимость в нем. Шакти – это тело Шивы, а Шива – бытие, или подлинная природа, Шакти. Они могут быть раздельными не больше, чем субстанция и ее форма. В проявлении его процесс или механизм делает необходимой дихотомию наблюдателя и наблюдаемого. Подобная дихотомия носит чисто умозрительный характер, и само понимание того, что наблюдатель и наблюдаемое не могут существовать отдельно друг от друга, исцеляет дихотомию – Шива и Шакти смешивают свою двойственность и «поглощают ее».

41–42. Между Шивой и Шакти имеет место внутренне присущее единство, подобное единству между ветром и движением, золотом и блеском, или между шафраном и его ароматом, или между огнем и жаром. Шакти не отличается от Шивы.

И снова мудрец убеждает своих слушателей в неотъемлемом единстве между Шивой и Шакти, ноуменом и феноменами. Без ясного понимания той тождественности не может быть никакого постижения Истины, и именно поэтому Джнянешвар не перестает снова и снова разъяснять этот момент.

43. Солнце не знает ни дня, ни ночи; точно так же ясное понимание сущностного единства между Шивой и Шакти рассеивает всякое чувство двойственности.

44. На самом деле Шива-Шакти как двойственность – враги того состояния, в котором испускается «Аум», давая начало двойственности (аум = я есть).

Эти два стиха – снова два из самых важных стихов в данной главе и во всей книге.

Согласно легенде, день и ночь поспорили, кто из них важнее, и пошли к солнцу, чтобы оно их рассудило. Солнце прогнало их, сказав, что не знает ни того, ни другого. Суть, конечно, в том, что день и ночь – свет и тьма – это взаимосвязанные противоположности, не имеющие никакого возможного существования, кроме как по отношению друг к другу, и солнце, само будучи источником света, со своей перспективы не знает тьмы – и поэтому не знает и ее противоположности, света.

Солнце сияет – или свет сияет – но не делает никаких усилий, чтобы сиять, так как сияние – это сама его природа, или сущность: поэтому солнце знает о том, что оно сияет, не больше, чем цветок знает о том, что он обладает ароматом. Солнце не может знать тьму; все, что он может, – это прекращать ее видимое присутствие.

Просветленный мудрец использовал метафору «света» (солнца) с великой проницательностью. Ноумен – сознание в покое – сам представляет собой свет, который не может знать тьму; феноменальные объекты – частички пыли – это тьма, невидимая до тех пор, пока на них не падает ноуменальное сияние, делая их видимыми. Таким образом, феномены не могут появляться без ноуменального света, а ноумен остается неизвестным в отсутствие феноменальных объектов. Будучи строго отдельными при концептуализации в качестве субъекта и объекта, феномены и ноумен нерушимо едины, когда не мыслятся. Вот почему Нисаргадатта Махарадж всегда говорил, что ясное понимание сущностного единства между Шивой и Шакти рассеивает всякое чувство двойственности; «ясное понимание» означает апперцепцию (восприятие без «воспринимающего»), которая не принадлежит разделенному уму двойственности, но имеет природу цельного ума ноуменальности.

Махарадж проводил тонкое, но очень ясное различие между «пониманием двойственности» и «апперцепцией единственности». Он объяснял это следующим образом: обычный несведущий человек, полностью отождествленный со своей отдельной сущностью, может видеть вещи только как объекты, видимые субъектом; затем, при определенном количестве понимания, ему открывается, что реален только субъект, а все объекты иллюзорны; при полном просветлении джняни видит объекты как отдельные и ясно воспринимает сущностное единство между субъектом и объектом. Иными словами, сущностное единство видится даже между двайтой (дуализмом) и адвайта (не-дуализмом); оба термина носят только концептуальный характер; то есть нет никакого различия между бхакти и джняной.

Джнянешвар, возможно осознавая, что подобное различие может быть трудным для понимания, излагает это таким образом, чтобы стимулировать внимание слушателей. Он говорит, что Шива и Шакти – двойственность, которую он до сих пор прославлял как внушающих почтение прародителей вселенной – являются «врагами» того состояния осознавания, которое предшествует возникновению сознания и двойственности. Это напоминает сходный метод, который использовал Нисаргадатта Махарадж по отношению к сознанию. Он описывал сознание самыми хвалебными словами как высшего Бога, которого следует молить о руководстве, а потом внезапно, почти без предупреждения, называл его «болезнью» или «помрачением», поражающим наше изначальное состояние осознания. Это обычно выводило многих слушателей из душевного равновесия, но я ничуть не сомневаюсь в том, что он делал это намеренно, чтобы выводить слушателей из умственного застоя и побуждать их к более глубокому рассмотрению вопроса.

В том состоянии Осознавания – сознания в покое – первое движение представляет собой возникновение мысли я есть, чувства безличного присутствия – безличной, прямой, непосредственной мысли, объективации субъективности, которая порождает кажущуюся вселенную в пространстве и сохраняет ее в кажущейся последовательности времени. Этот процесс проявления с необходимостью требует того, что известно как «дуализм», предполагающий наличие познаваемого и познающего, которые оба существуют только в сознании без какого бы то ни было независимого бытия и функционируют только по отношению друг к другу. Очевидно, что Шива и Шакти – не-феномен и феномены – представляют собой первоначальную пару противоположностей, образующих двойственность – субъективный элемент, составляющий отрицательное, или отсутствие (ноумен), и объективный элемент – положительное, или присутствие. Важно то, что все взаимосвязанные противоположности не соединяются друг с другом, а отрицают и, следовательно, упраздняют, или уничтожают, друг друга, тем самым создавая дополнительное понятие ничто или пустоты. Именно по этой причине Джнянешвар называет двойственности «врагами» первоначального состояния осознавания, или цельности, или святости; а Нисаргадатта Махарадж называет причину этих двойственностей – сознание, возникающее в движении – «болезнью» или «помрачением». Поэтому первоначальное состояние цельности – это не просто уничтожение взаимосвязанных противоположностей, но дальнейшее отрицание получающейся в результате этого пустоты.

Дальнейшее отрицание – на которое указывает мудрец – это отсутствие отсутствия присутствия: отсутствие присутствия присутствия и отсутствие присутствия отсутствия – присутствие абсолютного отсутствия.

Может ли быть «я» без «другого»? Я и другой составляют самую основу двойственности, временного проявления, как взаимосвязанные субъект и объект. Оба они – пустые понятия, образы, протяженные в концептуальном пространстве-времени, познаваемые в сознании сознанием. Одно не может существовать без другого, и в отсутствие обоих (когда прекращается концептуализация), господствуют покой, святость, цельность, единственность – в присутствии абсолютного отсутствия.

Нисаргадатта Махараджа, бывало, забавляло, когда порой посетитель говорил о «существовании». Тогда он объяснял, что все «существующее» может существовать только как концептуальная объективация в сознании. Это слово не имеет никакого значения, кроме взаимосвязанной противоположности «не-существования». Оба носят концептуальный, феноменальный характер и потому относятся к кажимости. Только когда «существование», как таковое, будь то положительное или отрицательное, исчезает во взаимном уничтожении со своей противоположностью – только в их отсутствии, – имеет место ноуменальное присутствие.

45. Джнянадева говорит: Я склоняюсь перед Шивой-Шакти, парой, ответственной за всю вселенную и различия в ней, парой, которая, смешивая все различия в своего рода ароматическую смесь и поглощая ее, «высвечивает» свой подлинный источник единственности.

Суть творения в разнообразии, каждая малая проявленность отличается от любой другой; не существует двух одинаковых отпечатков пальцев; каждый лист растения чем-то отличается от других листьев того же растения. Когда виґдение направляется на это различие, а не на то, что собой представляет само видение, результатом становится то, что известно как «связанность». Но когда имеет место понимание того, что все эти различия, будучи смешаны друг с другом, составляют сознание, только в котором они и могут появляться – и, следовательно, как таковые не имеют независимого существования, – происходит освобождение от связанности, хотя, разумеется, и эта связанность, и освобождение – это чисто воображаемые понятия (как сказал Рамана Махарши: нет ни создания, ни уничтожения, ни судьбы, ни свободной воли, ни пути, ни достижения; такова окончательная Истина). Именно это, окончательную Истину, подразумевает этот важный стих.

Иными словами, мудрец говорит нам – то, что видит он сам, и то, что видят его слушатели, объективно одно и то же, но их способы видения полностью различны; и это, фактически, составляет кажущееся «различие» между мудрецом и обычным человеком. Как говорил Нисаргадатта Махарадж, истинное виґдение – это видение феноменов как не отличающихся от ноумена – источника всех феноменов, включая нас самих; тогда как «расщепленное виґдение» (видение с расщепленным умом) видит «вещи» как разные объекты, считая нас самих релевантным или взаимосвязанным субъектом. Именно субъект/объектное отношение вызывает дифференциацию, разобщение и проистекающую из него «связанность», от которой ищут освобождения. Махарадж считал величайшей шуткой то, что забыв, что мы есть, и ошибочно отождествляясь с тем, кем мы себя считаем, мы ищем освобождения от концептуальной связанности. Именно восприятие (без «воспринимающего») того факта, что как (отдельные) видящие мы cтановимся псевдо-сущностью субъекта, в то время как мы, наряду со всеми феноменами – просто кажимости (в сознании, воспринимаемые и познаваемые сознанием), приводит к воссоединению разъединенного. Иными словами, «поглощение» различий выводит на свет источник и указывает на него – на истинную природу того, что мы есть, то есть безличное видение как часть всеобщего функционирования в процессе проявления. Мы – не псевдо-видящие, каковыми себя считаем.

Основу всех различий составляет двойственность – Шива и Шакти, – и в то же время Джнянешвар снова указывает на сущностную тождественность между ними, которая воспринимается (в отсутствии «воспринимающего»), когда различия – взаимозависимые противоположности расщепленного ума – распыляются и поглощаются цельным умом, который представляет собой источник, предшествующий представлению. Таким образом, нам еще раз говорят: восприятие и понимание того, что объективное видение разных аспектов как противоположностей – это заблуждение, и что виґдение их фундаментальной тождественности в источнике – это устранение заблуждения – концептуальное освобождение от концептуальной связанности, то есть пробуждение.