Текст книги "От сознания сознанию"

9 июня 1988 г

Я рад, что вам понравилось письмо к А., демонстрирующему мне искренность человека, который инстинктивно знал о том, что все, что происходит в феноменальности, имеет в своей основе нечто неизмеримо более фундаментальное. Думаю, что он начинает понимать, что это является чем-то настолько выходящим за пределы феноменальности, что даже думать об этом – не говоря уже о том, чтобы «искать» – становится шуткой; что только тогда, когда нечто делает человека настолько «бедным», как, по-моему, говорил Мэйстер Экхарт, смиренным, что «он» полностью исчезает, сама феноменальность (и, конечно, ее функционирование) также растворяется – подобно растворению сновидения в момент пробуждения.

Я действительно ощущаю, что случаи просветления через механизмы тела-ума, функционирующие в качестве физиков и психологов, особенно на Западе, теперь будут происходить все чаще и чаще. Я чувствую, что эти люди все в большей и большей степени открывают свой ум для постижения того факта, что то, что они делали до сих пор, было лишь царапанием поверхности, а не глубоким погружением внутрь в совершенно другом направлении, в абсолютно иной перспективе. Я был тронут вашими словами: «Когда я писал свои научные и технологические труды, я не мог писать то, что считал глупым. Теперь же я вижу, насколько глупыми были многие вещи, которые я писал в тех "важных трудах"».

И еще больше я был тронут, когда прочел: «И, самое главное, конечно, то, что если посмотреть на это в другой перспективе (или это одна и та же перспектива?), то я пишу вам эту «глупость» в эту микросекунду по той причине, что это является неизбежным функционированием, которое должно происходить в данный момент в Тотальности». В таком понимании – не важно, на каком оно уровне – как может «я» выжить? И если «я» действительно прячется где-то, кто может этого бояться?! Если «я» знает, кто является хозяином (функционирующий элемент, разумность или Сознание), пусть оно управляет этим механизмом тела-ума в феноменальности под интуитивным руководством ноуменальности.

Это действительно является тайной, как одна-единственная мысль порождает целую серию событий, воздействующих на многих людей. Однако это является «тайной» по той причине, что, как сказал Нильс Бор Альберту Эйнштейну, Бог на самом деле не играет в кости со вселенной, нам только кажется, что это так, ибо мы не обладаем полной информацией, которая есть у Бога. Поэтому я снова и снова должен повторять, что все является частью функционирования Тотальности, и все, что может «человек» делать, – это наблюдать то, что происходит. В действительности, когда обретается истинное понимание этого, одновременно происходит осознание того, что нет «никого», кто бы мог наблюдать, что наблюдение происходит само по себе, и что если присутствует ощущение того, что есть «некто», кто наблюдает, это почти несомненно означает личностное «наблюдение», сопровождаемое сравниванием и оцениванием, каким бы бессознательным и скрытным ни был этот процесс.

Еще одной интересной чертой «наблюдения» является то, что происходящие события порождают ощущение нереальности сновидения, и само наблюдение сопровождается ощущением чудесной тайны взаимосвязанности событий, но – и это очень важный момент – нет абсолютно никакого желания исследовать эту тайну. Другими словами, присутствует действительное переживание «Да будет воля Твоя».

Как вы говорите, относительно пришедшей к вам мысли составить подборку переписки: «Кажется, это заставило меня думать о вас больше, то есть чаще помнить о вас так, как об этом говорится в писаниях, – что ученик всегда должен помнить о своем гуру».

Даже если не принимать во внимание тот факт, что Нисаргадатта Махарадж почти никогда не ссылался на писания, я сам, сколько себя помню, с некоторым недоверием относился к ним, поскольку писания подвержены различным интерпретациям, некоторые из которых являются прямой противоположностью друг друга. Именно эта независимость от писаний особенно привлекала меня в учении Махараджа. С самых юных лет я глубоко в душе ощущал, что должна существовать некая Истина, которая бы отличалась от писаний, принадлежащих организованной религии и посему разнящихся друг с другом. Ожидать от ученика, что он будет все время помнить о гуру, – значит пробудить множество сомнений и трудностей. Так, например, как можно помнить о гуру, если ты занят повседневными обязанностями?! Важнее, конечно, вопрос воли: может ли ученик по собственной воле все время помнить о гуру? И поскольку сама природа ума есть движение, разве не приведет любое усилие контролировать ум к разочарованию и, таким образом, к укреплению эго?! На самом деле в писаниях сказано, что события сложатся в определенное время таким образом, что они будут естественным образом напоминать о гуру. В действительности, если ученик вспоминает о своем гуру время от времени по разным причинам, то у него сложится впечатление, что он все время помнит о нем. На самом деле вспоминание о своем гуру не имеет смысла, если это делается преднамеренно. Это должно происходить естественно – и происходит, когда какое-то событие вдруг по какой-то причине напоминает вам о гуру – или вы вовлекаетесь в проект, который имеет отношение к вашему гуру.

Хватит о писаниях! Писания требуют участия интеллекта для интерпретации своего значения. Истина же не основана на чем-либо, что требует какой бы то ни было интерпретации и, таким образом, выходит за пределы значения.

Как забавно – прочесть ваши слова: «Мне действительно нечего вам сказать», а затем – ваше интересное письмо. Возможно, вы помните пожилого мужчину (ему было около 75 лет) по имени К., который присутствовал на беседе в «Центре Пустыни». В первый день, утром, он очень внимательно слушал все, о чем шла речь. Днем он сел впереди и сказал, что ему нужно задать один вопрос. Он начал говорить: «Мы все являемся сновидящими этой жизни-сновидения…» И тогда я сделал то, что не характерно для меня: я прервал его, сказав: «Мы не сновидящие; мы, как индивидуумы, представляем собой снящиеся персонажи». Я думал, что он продолжит свою мысль, но он внезапно закрыл глаза, слегка наклонился вперед и так и застыл в молчании. Я подумал, что, может быть, он обиделся и если так, не следует ли мне объясниться, но тут кто-то что-то сказал, и я забыл о К. Когда мое внимание снова обратилось к нему, он смотрел на меня восхищенными глазами и с выражением крайнего удовлетворения на лице.

К. написал мне письмо несколько недель назад и начал его почти с тех же слов – что ему нечего сказать мне, после чего я прочел невероятно интересное письмо. Он чрезвычайно начитанный человек, но свою ученость не выставляет.

Итак, вы видите, что мне также особо нечего было вам сказать, когда я начинал писать это письмо, – и я действительно не знаю, когда, где и как оно будет закончено! И в этом-то, мой дорогой О., как раз все и дело: если есть нечто, что должно быть передано, то на интеллектуальном уровне, или уровне ума, это является относительным; вы начинаете письмо, не зная, что сказать, и все, что говорится, становится интуитивным, ноуменальным!

На стене перед моим столом висит небольшая фотография Раманы Махарши – наверное, самая знаменитая и популярная – где он смотрит прямо в камеру с самой благостной улыбкой, какую можно только себе представить. Закончив предыдущий абзац, я случайно взглянул прямо ему в глаза, и мне показалось, что он произнес: «Все точно так!» Сознание обращается к Сознанию, получая подтверждение от Сознания. Все, что есть, – Сознание. Где это нехорошее «я», которого нужно бояться?!

Относительно ваших двух вопросов: а) сексуальное отвлечение – кто оказывается отвлеченным?! Вспомните Ян Чжу: «Пусть уши слышат то, что они жаждут услышать, глаза – видят то, что они жаждут видеть, нос – обоняет то, что он любит обонять, рот – говорит то, что он желает сказать, пусть тело наслаждается комфортом, к которому оно так стремится, пусть ум делает все, что ему заблагорассудится…» Зачем связывать себя, зачем вообще отождествляться с телом? Иногда вы можете быть голоднее, чем в другое время. Вы думаете о том, что это «вы» являетесь менее или более голодным, – почему не думать о том, что присутствует меньший или больший голод? Затем, когда происходит разотождествление с тем, что приключается с механизмом тела-ума – включая большую или меньшую склонность к сексу, – преобладающие тенденции тела-ума просто наблюдаются, без какого-либо сравнивания или оценивания. В таком наблюдении просто наблюдается то, что происходят определенные изменения, а сами эти изменения даже не связываются с «моим» телом. В этом суть: с каким бы телом эти изменения ни были связаны, главное заключается в том, что эти изменения связаны именно с телом.

Ту же перспективу можно приложить ко второму вашему вопросу. Итак, б) «В периоды болезни я иногда задумываюсь над тем, достаточно ли будет времени для того события, которое началось с помещения головы в пасть тигра, чтобы достичь своего завершения в данном конкретном механизме тела-ума». Мой дорогой О., разве это имеет значение? Это может иметь значение только для сущности, которая одержима желанием достичь такого завершения, и сама эта сущность как раз и является тем препятствием к тому, чтобы произошло событие, именуемое просветлением, или пробуждением. Сущность заключена в любом желании (или ожидании), относится ли это желание к низменному объекту или высокой цели, как, например, освобождение. Сознание – это все, что есть, и все, что видится или происходит, – является просто движением в Сознании. Как же может существовать какой бы то ни было «некто», кто желал бы просветления? И тигр, и голова в его пасти являются концепциями, которые исчезают, растворяются и сливаются с самим Пониманием. Именно в этом смысле Нисаргадатта Махарадж все время повторял фразу: «Понимание – это все». В таком понимании сама сущность оказывается растворенной, не оставляя «никого», кто бы хотел или ожидал чего-либо.

Феноменальная обусловленность майи настолько сильна, что требуются постоянные удары кувалдой со стороны гуру, чтобы разрушить ее.

Я был чрезвычайно счастлив читать о вашем недельном ритрите с вашей матерью и очень тронут вашими словами: «Моя мама была очень счастлива».

Вы заканчиваете свое письмо на очень трогательной ноте: «Во мне нет любви». Это естественная структура вашей психики, которая содержит в себе очевидную черту того, что вы называете отсутствием любви. Может быть, вы не очень общительны, но вы ни в коем случае не являетесь антиобщественным человеком. Наверное, вы склонны к тому, чтобы избегать общества; аспект одиночества представляет собой составную часть структуры данного психосоматического механизма. Однако, как бы вы это ни называли, это есть компонент психической части данного механизма – зачем же беспокоиться по этому поводу? То, что другие люди, которые не могут понять эту ситуацию, чувствуют себя обиженными, неизбежно. Чем больше желание изменить такое положение дел, тем дальше отход от того, Что-Есть, и тем больше «я» осознает то, что – по его мнению – ему недостает. Понимание, или трансформация, происходит только тогда, когда ум-сердце покорно смиряется с существующей ситуацией без малейшего страха или надежды и принимает этот пробел безоговорочно. И шутка заключается в том, что другие (те, кто был недоволен) сами заметят эту трансформацию и начнут ощущать, что вы внезапно стали более «любящим».

В любом случае, в этом мире за «любовь» обычно принимается нечто, что можно продемонстрировать, подобно хорошим манерам. Однако истинная любовь не может быть продемонстрирована. Даже если говорить относительно, что такое истинная любовь между мужчиной и женщиной? Если бы один из них обнаружил, что второго сильно тянет к кому-то другому, истинная любовь заставила бы его или ее уйти, не ощущая того, что он или она совершили великую жертву! В относительном смысле истинная любовь означала бы: «Ты хочешь оставить меня ради кого-то другого. Хорошо. Можешь идти, потому что я люблю тебя и хочу, чтобы у тебя было все так, как ты хочешь», и при этом не было бы ни страха, ни надежды, ни ощущения потери.

Но что же такое Любовь на самом деле – не в относительном смысле? Любовь – это радость Присутствия, не в виде «меня», а в виде Я Есть; Присутствие как таковое, от мгновения к мгновению, не в длительности. Во временной протяженности «любовь» становится личностной эмоцией. Любовь не может быть личностной или безличностной; Любовь не может иметь каких-либо границ или барьеров. Любовь нельзя практиковать, культивировать или вызывать. Любовь может только случиться, и тогда это не жалкая любовь-привязанность!

11 июня 1988 г

Я отправил вам письмо только вчера, и причина того, что я снова взялся за ручку так скоро, заключается в одном из тех любопытных совпадений, которые происходят со мной – и, несомненно, со многими другими людьми – в последнее время.

Это имеет отношение к замечанию в вашем письме – что во время плохого самочувствия вы думаете о том, достаточно ли будет выделено времени тому событию, которое началось с помещения головы в пасть тигра, чтобы достичь своего завершения в данном механизме тела-ума.

Сегодня утром без особой на то причины я подумал, не перечитать ли мне книгу, которую я читал много лет назад, – «Письма из Шри Раманашрама», представляющую собой сборник писем, написанных на языке телугу обитательницей ашрама по имени Нагамма, своему брату в Мадрас – г-ну Д. С. Шастри, банкиру, с которым я был знаком. Он собрал эти письма, перевел их на английский язык и опубликовал в виде книги лет пятнадцать назад.

Перечитывая эту книгу, я натолкнулся на описание случая, близкого тому вопросу, который вы поднимаете. Вот как с ним справился Рамана Махарши.

Прибывший в ашрам новичок спросил Бхагавана: «Возможно ли достичь мокши (освобождения), находясь в этом теле?» Бхагаван ответил: «Что такое мокша? Кто ее достигает? Если нет связанности, как может быть достигнута мокша? Кто подвержен связанности?» «Я», – ответил задававший вопрос человек. Тогда Бхагаван спросил его: «Кто ты на самом деле? Как ты обрел эту связанность? И почему? Если ты вначале узнаешь это, тогда мы сможем говорить о достижении мокши уже в этом теле». Человек не смог задать больше ни одного вопроса, посидел молча и через какое-то время ушел.

Когда он ушел, Бхагаван посмотрел на оставшихся с добротой и сказал: «Многие люди задают этот вопрос. Они хотят достичь мокши уже в этом теле. Есть сангха (община). Не только сейчас, но даже в старые времена многие люди обучали учеников и писали книги о кайя кальпа вратас (практиках и методах омоложения) и тому подобных вещах, о том, что это тело можно сделать прочным как сталь, чтобы оно стало бессмертным. Рассказав об этом, совершив множество вещей и подробно описав их, с течением времени все они умирали. Если сам гуру, который говорил об омоложении и проповедовал его, в конце концов умирал, что говорить о его учениках? Мы не знаем, что случится в следующее мгновение с вещью, которую мы сейчас видим. Покой не может быть обретен, если только посредством самоисследования человек не достигает осознания того, что он не есть это тело, если с помощью вайрагьи (отсутствия мирских желаний и страстей) он не перестанет переживать о нем. В конце концов, мокша – это достижение шанти (совершенного покоя). Следовательно, если покой не может быть достигнут до тех пор, пока продолжается отождествление Я с телом, любые попытки сохранить тело навечно неизменным лишь усиливают связанность, вместо того чтобы уменьшать ее. Это все является иллюзией».

Суть здесь, конечно, в том, что индивидуум – это иллюзия, освобождение и связанность – это иллюзия, и пасть тигра – также иллюзия. Этот случай описан в книге под номером 37. Ранее, в главе 22, посвященной мокше, Рамана Махарши говорит: «Если вы отказываетесь от всего, тогда то, что остается, является мокшей. Что могут дать вам другие? Это всегда здесь. Это Есть… Они говорят, что я должен дать им мокшу. Им достаточно будет одной только мокши. Разве это само по себе не является желанием? Если вы отбросите все свои желания, то, что останется, будет мокшей».

Конечно, перевод мог бы быть и лучше, но можно и так понять смысл того, что хотел передать Махарши. Активный залог дает ошибочное представление о том, что индивидуум якобы собирается делать что-либо для того, чтобы некое событие произошло, в то время как намерение просто заключается в том, чтобы передать идею, что для того, чтобы что-либо произошло, для этого должна быть очевидная причина. Таким образом, истинный смысл сказанного заключается в том, что для того, чтобы просветление произошло, желание как таковое должно исчезнуть, а не в том, что «вы» должны отбросить желание. Это чрезвычайно важно; на самом деле это означает, что исчезновение желания является индикатором, предвестником просветления; это не значит, что «вы» должны отказаться от желания; это лишь глубокое понимание ситуации в ее целостности, понимание того, Что-Есть, как Тотальности, того, что осознание просто происходит, что в действительности нет никакого индивидуума, который мог бы «достичь» чего бы то ни было, не говоря уже о таком важном событии, как просветление.

Однако до тех пор, пока такое осознание не произойдет, за духовным поиском будет скрываться индивидуум с желанием обрести «покой ума», а за этим желанием «покоя ума» – желание и надежда на то, что духовность будет означать не конец желания, а удовлетворение всех желаний по мере их возникновения! Однако прекрасный по своей непреложности факт духовности заключается в том, что просветление не происходит до тех пор, пока все желания – даже желание просветления – не исчезнут; а когда желание исчезает, тем или иным образом все нужды (не желания) т. н. просветленного индивидуума оказываются удовлетворенными!

Именно в контексте этого понимания «просветленного человека» Чжуан Цзы описывает «человека совершенной добродетели» в противовес среднему человеку с его постоянными желаниями и стремлением к надежности и постоянству: «Человек совершенной добродетели, пребывая в покое, свободен от мыслей, пребывая в действии, свободен от беспокойства… Он обладает великими богатствами, но не знает, откуда они берутся. У него более чем достаточно пищи и питья, но он не знает, кто посылает их…»

Потребность в деньгах существует, для содержания хозяйства или для помощи нуждающимся родственникам, для других целей, и все необходимые средства (и даже больше!) приходят от бельгийца по имени П., немца по имени К., американца по имени Р…

В Письмах, которые я как раз сейчас читаю, я нашел следующую информацию, записанную со слов Раманы Махарши:

Когда я находился в пещере Вирупакша, я съедал один миробалам каждый вечер, чтобы помочь движению кишечника. Однажды случилось так, что мои запасы кончились. Поскольку Паланисвами собирался идти на базар, я попросил его купить несколько штук. Не успел он уйти, как пришел один преданный из деревни и спросил: «Свами, вам не нужны миробаламы?» Я ответил: «Да, дай мне парочку, если у тебя есть», и он поставил передо мной полную сумку плодов… Такие вещи происходили часто. Можно припомнить очень много подобных случаев! Как-то к нам пришла одна Ма и начала готовить для нас пищу. Однажды она сказала, что ей очень пригодился бы железный черпак, а я ответил, что нужно подождать и посмотреть, что будет. На следующий день или через день один человек принес сразу пять или шесть черпаков разных размеров. То же самое происходило с другой кухонной утварью. Ма говорила, что было бы хорошо, если бы у нас была та или иная вещь, я бормотал что-то в ответ – и в тот же день или на следующий мы получали не один, а десять таких предметов. Я думал: довольно, довольно, кто будет присматривать за всем этим? Таких случаев было очень много.

Я только что получил отредактированную рукопись книги «Опыт Учения». Она небольшая и написана в форме диалогов. Я внимательно просмотрел ее и думаю, что это хорошая книга, особенно в качестве краткого изложения Учения – и практического руководства. В ней постоянно подчеркивается суть Учения, то есть спонтанность, и это, конечно, полностью соответствует пониманию того, что в действительности нет «никого», кто бы мог делать что-либо для того, чтобы вызвать как само понимание, так и его спонтанное применение в повседневном опыте реальной жизни. Если говорить концептуально, то опыт сводится к тому, что присутствует наблюдение – происходит наблюдение – того, что жизнь внезапно стала, несмотря на обычные реакции на все обычные события, подобна «сухому листу на ветру». Ничего не изменилось, и в то же время изменилось все – ничто не кажется имеющим значение: есть обычные события, которые могут порождать обычные (или необычные) реакции, но глубоко внутри присутствует непоколебимая уверенность в том, что то, каковы эти реакции, не имеет значения! Это понятно? Надеюсь, что да.

Все жаждут обрести покой ума, но никогда не утруждают себя попытками выяснить (по той простой причине, что для этого еще не настало время!), что такое ум или кем является тот, кто стремится обрести этот покой. Как только начинается самоисследование (с всепоглощающего вопроса «Кто желает покоя?»), происходит исчезновение самого ума – а что такое ум, как не «я», занятое поиском? Следовательно, самоисследование означает вертикальное прерывание горизонтального концептуализирования со стороны «я», ищущего «покой», – и тем самым создание условий для возникновения покоя. Когда концептуализирование (которое на самом деле представляет собой сам поиск вместе с ищущим) прекращается, то остается то, что было здесь всегда, – Покой, Любовь, Сострадание, Я-Есть… Ищущий, искомое и поиск в своей совокупности создают тот покров, который скрывает Истину, и когда этот покров устраняется (в должное время и в должном месте), вечная Истина начинает сиять во всей своей славе. И тогда наступает осознание того, что никогда не нужно было что-либо достигать и что, следовательно, никакие усилия не могут совершаться кем бы то ни было, что все, что есть и всегда было, – это Сознание в феноменальности – безличностное ощущение Присутствия, Я-Есть, – которое само исчезает в ноуменальности, когда изначальная энергия, породившая это ощущение Я-Есть в феноменальности, истощается и возвращается к своему источнику.

Я нашел у себя экземпляр текста, который зачитал немецкой группе во время ритрита в марте-апреле. Я решил воспроизвести его здесь для вас:

ЧТО ТАКОЕ ПРИЯТИЕ

1. Приятие как таковое в своей основе означает приятие характеристик любого данного механизма тела-ума как части тотальности феноменального проявления, над которыми данный индивидуум не имеет никакого контроля. Такое приятие ведет к:

а) приятию своей собственной ограниченности – но не как чего-то, что нужно исправлять своими собственными усилиями; улучшение, если таковое требуется, передается в ведение естественного процесса. Такое приятие предотвращает возникновение чувства разочарования в том случае, если усилия не увенчаются успехом;

б) приятию природной ограниченности любого «другого» механизма тела-ума без осуждения (включая неспособность того тела-ума совершить в данный момент «приятие»);

в) приятию в отношениях любви или привязанности соответствующих доминирующих позитивных/негативных или агрессивных/пассивных ролей согласно существующим природным характеристикам вовлеченных в данные отношения людей, независимо от пола. Такое приятие того, Что-Есть, предотвратит возникновение таких вопросов, как «Почему всегда я должен уступать?». Такое истинное приятие или понимание почти обязательно приведет к улучшению отношений. Особые трудности в отношениях в должное время так или иначе будут разрешены.

2. Приятие как таковое по сути также означает приятие субъективности Бога, или Тотальности, или Сознания, или Ишвары, вместе с существованием «я», отождествления, как простого функционального элемента в организме тела-ума. Такое приятие ведет к:

а) приятию организма тела-ума как простого инструмента, через который Бог, или Сознание – как Субъект – объективно выражает себя;

б) тому, что все внимание будет направляться исключительно на выполняемую работу, не растрачиваясь на беспокойства по поводу результатов или последствий: это, несомненно, приведет к сохранению энергии, которая в иных условиях растрачивалась бы в виде напряжения или стресса;

в) сочетанию терпимости и смирения, что становится абсолютно неотразимым качеством в человеческих взаимоотношениях. Если есть принятие своей собственной ограниченности, то возникает и естественная терпимость по отношению к ограниченности в «других». Рождающееся в результате этого смирение не является взаимосвязанной противоположностью «гордости»; мы часто обнаруживаем, что так называемые «смиренные» люди часто оказываются самыми большими гордецами из всех, кого мы знаем, – в этом случае кажущееся смирение является просто прикрытием лицемерия. Истинное смирение представляет собой естественное следствие отдавания себя, как делателя, который всегда находится в отношениях конкуренции с остальным миром.

3. Приятие/понимание очень часто наделяет механизм тела-ума чрезвычайной чувствительностью, и в этом случае страдание или удовольствие становится более интенсивным: джняни плачет вместе с теми, кто плачет, и смеется с теми, кто смеется, не ощущая при этом ни в том, ни в другом случае никакой неловкости.

Я подготовил этот небольшой текст (который был отксерокопирован и роздан слушателям) и затем обнаружил, что слово «приятие» вызывает у многих неверное понимание. Это было видно в личных беседах. Еще одной концепцией, требовавшей прояснения, была концепция самоисследования. Поэтому я приготовил еще один короткий текст, который также был отксерокопирован и роздан слушателям.

САМОИССЛЕДОВАНИЕ

Самоисследование должно обязательно начинаться с «меня». Лишь в тех чрезвычайно редких случаях, когда происходит мгновенное приятие заявления гуру о том, что «я» является иллюзорной концепцией (и что все организмы тела-ума есть просто инструменты, через которые функционирует Тотальность, или Сознание, как единственный субъективный деятель), нет необходимости в этом процессе самоисследования.

Самоисследование должно обязательно начинаться с «меня» и ума-интеллекта. Но в таком исследовании интеллект невольно ставит ловушку, маскирует ее кучей концепций, сооружает яму для поимки слона – а затем сам падает в нее! По этой-то причине Рамана Махарши говорит – или подразумевает, – что интеллект может только задавать вопрос «Кто (или что) я?». Должен быть сразу осознан тот факт, что интеллект не в состоянии дать ответ, поскольку он не знает – он не может знать: такое знание не может быть объективным, это может быть лишь субъективный опыт Я Есть. Вы не можете познать состояние глубокого сна, вы можете говорить о нем только в состоянии бодрствования!

Следовательно, задавать такие вопросы, как «Кем (или чем) является То, что проживает мою жизнь?» и «Каковы мои отношения с Этим?» – значит ставить ловушку концептуализации, в которую очень скоро попадает ум-интеллект, достигая глубин отчаяния. А затем возникают всевозможные сомнения и проблемы, питающиеся «переживаниями», которые иногда порождаются личностными усилиями и садханой. Так, сидя в медитации, человек «видит свет» или «слышит звук»! Но в любом случае – видится ли свет, или слышится звук, или ощущается какое-либо переживание – должен быть «некто», кто бы видел, слышал или ощущал. Следовательно, должен возникать вопрос: Кем (или чем) является этот некто? И ум-интеллект снова попадает в яму для поимки слонов.

Квантовый прыжок из этой концептуальной ямы для поимки слонов не может быть результатом того или иного концептуального усилия, которое само же и породило эту ситуацию. Это может случиться только тогда, когда происходит внезапное осознание этого самопорожденного безличностного функционирования Тотальности; осознание, в котором «я», «некто» полностью уничтожается. И шутка – или трагедия – заключается в том, что такое осознание может только случиться в должное время, и это находится вне контроля феноменального ищущего в форме механизма тела-ума. Это осознание внезапно и является результатом убежденности, постоянно (мысленно) повторяемой в виде рефрена «это не имеет значения – ничто не имеет значения». Не имеет значения для кого? Для «меня», конечно, ибо «я» пребывает в процессе уничтожения, и даже это уничтожение не имеет значения! Ибо то, что существует после этого уничтожения «я», – это то, что всегда существовало в феноменальности: Любовь, объективное выражение абсолютного субъекта: Любовь к Себе как к Единственности.

Как же эта Любовь выражает себя феноменально? Существует некоторое непонимание относительно такого выражения Любви (или Сострадания) Тотальностью через организмы тела-ума, в которых произошло просветление. На самом деле происходит то, что какие бы действия ни имели место через определенный механизм тела-ума, всеобъемлющее понимание заключается в том, что в отсутствие «я» это не имеет значения для данного организма. Конечно, некоторые из этих действий могут вызывать сомнения в умах других людей (которые не являются «другими» для джняни), пока не произойдет истинное понимание, но джняни не волнует такая реакция – подобно тому как обычного человека после пробуждения не волнуют действия и реакции персонажей, действовавших в сновидении.

Другими словами, пробуждение порождает глубину океана. Но оно не обязательно прекращает возникновение волн и пены.