Текст книги "История коммунизма в России"

5. Революции и профсоюзы. Политика С. Зубатова по предотвращению революции

В недолгие годы правления царя Александра III (1881–1894) правительству России удалось добиться определенной стабильности в экономической и социальной сферах. В некоторых областях это была даже не стабильность, а устойчивый рост. Ускоренными темпами стала развиваться экономика, в первую очередь промышленность и железнодорожный транспорт. Железнодорожная сеть России значительно увеличивалась.

Но накапливались и противоречия, и трудности экономического развития. В первую очередь это касалось аграрного сектора, где сказывались трудности и с выкупом крестьянами земли, и с избытком рабочих рук в деревне, особенно в центральной России, и негативные последствия сохранявшейся крестьянской общины, которые мешали переходу сельского хозяйства на более современные и выгодные формы развития и функционирования. Крестьяне проявляли все большее недовольство, происходили случаи поджогов помещичьих усадеб. Многие крестьяне переселялись в города и становились рабочими, тем самым способствуя интенсивному развитию промышленности. Но при этом возникали новые острые противоречия. Владельцы заводов и фабрик, стремясь к наибольшей выгоде, старались удерживать зарплату на низком уровне, не выделяли средств на безопасные условия труда, использовали систему штрафов за проступки и ошибки рабочих.

Правительство России пыталось принятием законов в пользу рабочих облегчить их положение. В 1882 году был принят закон, запрещающий труд детей моложе 12 лет и ограничивающий труд детей от 12 до 15 лет. Дело в том, что детям платили меньшую зарплату, а бедняки радовались и такой зарплате, что не позволяло рабочим добиваться приличного вознаграждения за тяжелый труд. В 1885 году был принят закон о запрещении ночной работы женщин на некоторых производствах, примерно с теми же целями, что и закон о запрете детского труда.

Но владельцы предприятий старались обходить эти законы или же компенсировать уменьшение прибыли увеличением штрафов и вычетов из заработной платы рабочих. Все это создавало почву для массового недовольства рабочих своим положением.

Собственно, именно такую ситуацию марксисты и считали гарантией будущей революции, которая позволит построить социализм. Рабочие становились потенциальным революционным фактором. Но в Западной Европе обществу удалось найти способ отвлечь рабочих от революционных идей и социалистических утопий. Ранее всего это было сделано в Англии с помощью тред-юнионов, профессиональных союзов наемных работников. В России с этим возникли проблемы, поэтому проблемам профсоюзов посвящен особый раздел в этой главе.

Возникает вопрос: а что же делали те представители государственной власти, которые по своей должности должны были заботиться о стабильности в стране, недопущении революции? Неужели они не замечали опасности массовой агитации революционных партий и организаций среди рабочих и других наемных работников и возможного последствия этой массовой агитации? Конечно, замечали, и в приведенной цитате из статьи И. Пушкаревой говорится о том, что полиция арестовывала и агитаторов, и типографскую технику для печатания листовок. Но эти репрессивные меры не приносили успеха, они были неэффективны и даже бесполезны. А если так, то напрашивается вывод о нерациональном и о не очень продуманном характере противодействия революционной агитации среди рабочих. В сложившейся ситуации один из руководителей полицейского ведомства России предложил не аресты, а совсем другие методы противостояния революционной агитации. Этим человеком был С. В. Зубатов.

Этот человек был знаком с изменением политики развитых промышленных стран по отношению к профсоюзам. Организованные и законные профсоюзы появились в Западной Европе в начале XIX века. Они стали отстаивать интересы наемных работников перед хозяевами предприятий. Государство же стало своего рода посредником, арбитром в конфликтах и переговорах между рабочими и владельцами предприятий, работодателями. К этой политике сотрудничества с рабочими предприниматели и политики пришли не сразу, вначале и в Европе, и в США правительства боролись с профсоюзами.

В качестве примера можно привести случай с шахтерами американского штата Пенсильвания, которые в 1876 году создали нелегальную организацию «Молли Магвайрес», которая прибегала даже к физическому воздействию на тех управляющих, которые изводили шахтеров штрафами и не обращали внимания на опасные условия труда. С помощью провокатора организация была раскрыта, и ее руководители повешены. В XX веке губернатор Пенсильвании принес извинения потомкам казненных шахтеров – создателей нелегального профсоюза. Этому нелегальному профсоюзу был даже посвящен фильм, который так и назывался «Молли Магвайрес» (1970), в котором роль руководителя организации сыграл Шон Коннери, незадолго до этого прославившийся в роли Джеймса Бонда.

Во многих странах Европы, даже в склонной к революциям Франции, политические деятели нашли надежное противоядие против угрозы возникновения новых революций. Решение оказалось простым: легализация профессиональных союзов и разрешение стачечной деятельности, забастовок, с тем чтобы профсоюзы могли открыто защищать интересы рабочих. Европейские страны и США просто последовали примеру Великобритании, которая пошла по пути предотвращения революционных выступлений рабочих в 1824 году, когда были легализованы британские профсоюзы и их забастовки. После проведения соответствующих политических реформ, начиная с середины XIX века рабочее движение в Великобритании приняло характер экономического, стало существовать в тред-юнионистской, профсоюзной форме.

Правящие круги Великобритании теперь выступали в роли арбитров в экономических спорах между наемными работниками и хозяевами предприятий. В 1870 году в Великобритании образовалась национальная организация – Британский конгресс тред-юнионов. Положение рабочих значительно улучшилось, и революция руками рабочих стала в этой стране невозможна. Во второй половине XIX века рабочее движение Великобритании, организованное тредюнионами, перестало представлять революционную опасность, о чем с горечью констатировал Ф. Энгельс, ближайший друг и соратник умершего в 1883 году К. Маркса. Позднее подобные процессы стали происходить в других странах Западной Европы и США.

Некоторые государственные деятели России, прямой обязанностью которых и было обеспечение безопасности и стабильности в стране, прекрасно осознавали, что теперь основная опасность исходит от социал-демократов. Более того, они понимали, что именно социал-демократическая агитация, направленная преимущественно или исключительно на рабочих, представляет гораздо более реальную угрозу с точки зрения возможности организации революции в России, чем народники или студенческие организации. Должностные лица в России, отвечавшие за внутреннюю стабильность и безопасность, хорошо знали о тех революциях, которые потрясали европейские государства, особенно Францию, с конца XVIII и почти весь XIX век. До легализации профсоюзов в Западной Европе роль рабочих в социальных катаклизмах возрастала, а революционные события 1871 года, приведшие к установлению во Франции диктатуры Парижской коммуны, были результатом деятельности в основном только рабочих. Поскольку количество рабочих в России очень быстро увеличивалось, то становилось ясно, что Россию может ожидать участь Франции.

Некоторые представители властных органов предпринимали действия по недопущению событий, похожих на ситуацию с Парижской коммуной 1871 года. Наиболее настойчивым и последовательным в этом отношении и был С. В. Зубатов. Он получил известность в конце XIX – начале XX века, будучи начальником охранного отделения в Москве. Охранные отделения входили в структуру Министерства внутренних дел России, они отвечали за внутреннюю безопасность страны. Эта задача была тесно связана с предотвращением возможных революций. Естественно, что одной из главных обязанностей охранных отделений являлось противодействие революционерам и революционной агитации. Если в 60–80-е годы XIX века революционное движение и революционная агитация были связаны с деятельностью народников, то начиная с 1890-х годов место народников заняли социал-демократы.

С. В. Зубатов оказался тем человеком во властных структурах России, который решил использовать опыт правящих кругов Великобритании, Франции, Германии, США, и с помощью покровительственного позитивного отношения к профсоюзам (и даже к стачечному движению) избавиться от опасности революции в России.

Зубатов даже способствовал распространению среди российских рабочих идей и произведений немецкого социал-демократа, сторонника чисто экономической борьбы рабочих, Эдуарда Бернштейна, которого младший Ульянов считал главным врагом в деле вовлечения рабочих в революцию. На определенном этапе Зубатова в его деятельности поддерживали видные фигуры Министерства внутренних дел России – обер-полицмейстер Москвы Д. Ф. Трепов и министр внутренних дел В. К. Плеве.

В должностной записке московского обер-полицмейстера говорилось:

Опыт показал… что сил одной интеллигенции для борьбы с правительством недостаточно, даже в том случае, если они вооружаются взрывчатыми веществами. Нужно приобрести на свою сторону массовую силу, но как ее приобрести? Агитаторы старались использовать реальные нужды рабочих и повели на почве мелких нужд и требований агитацию… По духу времени, когда Западная Европа поглощена рабочим вопросом, весь интерес революции сосредоточен на фабрично-заводской среде, а где пристраиваются революционеры, там обязана быть и государственная полиция… Чем занят революционер, тем обязана интересоваться и полиция[39]39
  Гриневич В. Профессиональное движение рабочих в России. М., 1923. С. 42.


[Закрыть].

Автором записки был, скорее всего, Зубатов.

Из текста записки видно, что высокие должностные лица МВД России считали, что именно внедрение революционных идей в рабочую среду несет реальную опасность возникновения в России революции подобной тем, что были в Западной Европе. Из записки также следует, что, с точки зрения Зубатова и Трепова, действия революционеров-террористов не представляют реальной угрозы в смысле распространения революционных настроений и возникновения революции в России.

И это при том, что относительно недавно террористы произвели несколько покушений на Александра II и Александра III, в результате чего Александр II был убит, как были убиты позднее несколько губернаторов. Более того, предшественник Плеве на посту министра внутренних дел тоже был убит террористом в 1902 году – том самом году, когда В. Ульянов написал свою программную работу «Что делать?». Впрочем, через два года, в 1904 году, был убит и сам министр Плеве.

Зубатов не просто давал советы по поводу вариантов предотвращения возможной революции. Он начиная с 1902 года, после того как в 1901–1902 годах по России прокатилась волна массовых забастовок, инициировал создание профессиональных союзов в некоторых городах России. Отдельные историки считают, что именно эти забастовки подтолкнули Зубатова к мысли о том, что полиция должна способствовать созданию профсоюзов, которые занимались бы экономическими проблемами. Но к идее, что именно полиция должна инициировать создание профессиональных союзов, Зубатов пришел гораздо раньше. Можно напомнить, что уже в 1895 году в Санкт-Петербурге действовал «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», который распространял коммунистические революционные идеи среди рабочих и которым руководил, в числе прочих, младший Ульянов. Социал-демократические по названию и коммунистические по духу организации, подобные «Союзу», существовали уже в середине 90-х годов XIX и в Москве. Зубатов же стал начальником московского охранного отделения именно в 1896 году и сразу же пришел к идее об отвлечении рабочих от революционных целей, революционной агитации путем покровительства профессиональным союзам и профессиональному движению.

Профсоюзы по зубатовскому плану стали создаваться с 1902 года в крупных городах России в различных ее регионах. Создатели организаций для рабочих пытались отвлечь последних не только от политической борьбы, но даже от стачечной, то есть ограничиться только экономической борьбой, не прибегая при этом к забастовкам.

Но логика профсоюзной борьбы, особенно в тех случаях, когда работодатели не идут на уступки, неумолимо приводит к тому, что профсоюзы организуют стачки для того, чтобы их требования были выполнены. Создаваемые по планам Зубатова профсоюзы действительно увлекались стачечным движением. С привлечением широких масс, борьба профсоюзов с хозяевами обострялась. Агенты Зубатова, боясь потерять доверие рабочих, были вынуждены взять на себя руководство стачечными выступлениями. Это было результатом действия неумолимой логики любого серьезного профсоюзного движения: в начале формулирование и выдвижение требований, а в случае невыполнения этих требований хозяевами предприятий – забастовка.

Скорее всего, именно поэтому в 1903 году Зубатов был отправлен в отставку и сослан в Вологду. Это выглядело несколько странным, поскольку перед этим он получил повышение и был назначен руководителем отдела департамента полиции.

Основной причиной отставки Зубатова являлось недовольство тех предпринимателей, которые не хотели улучшения условий труда рабочих, в первую очередь повышения заработной платы и сокращения рабочего дня. Выше уже говорилось о том, что не все владельцы предприятий упорно не желали улучшать положение наемных работников, однако большинство хозяев предприятий все же были недовольны действиями Зубатова. Причина этого была одна – жадность.

В самом деле, к чему повышать зарплату рабочим или облегчать условия их труда, если это потребует дополнительных затрат, а следовательно, приведет к уменьшению доходов и прибыли? Почему владелец предприятия должен лишать себя возможности купить еще одну пару рысаков, еще одно бриллиантовое колье для жены или любовницы? Так рассуждало большинство хозяев предприятий в России в конце XIX – начале XX века. Подобным образом рассуждает и большинство хозяев предприятий в России в конце XX – начале XXI века: почему я должен лишать себя возможности купить десятую автомашину или третью яхту, для того чтобы улучшать условия труда своих работников?

Таким образом, жадность представителей одной социальной группы (хозяева предприятий) и недальновидность представителей другой (государственные деятели) привели к отказу от плана Зубатова нейтрализовать опасность надвигающейся революции с помощью развития профсоюзного движения и поддержки его со стороны органов государственной власти в России. Можно только удивляться недальновидности большинства государственных деятелей России. Пример Великобритании, Франции, Германии, которые нейтрализовали подобным образом революционное движение, был хорошо известен. События, последовавшие сразу за отставкой Зубатова, события 1905 года, а затем февраля – марта 1917 года, показали, насколько прав был Зубатов в своих опасениях, в своих планах и в своей деятельности в отношении рабочего движения.

Узнав об отречении царя 2 марта 1917, Зубатов в тот же день застрелился. Умному человеку сразу же стало ясно, чем закончится начавшаяся революция, которую ему помешали предотвратить за 13–14 лет до ее начала.

Так в России на рубеже XIX–XX веков был упущен шанс предотвратить вовлечение рабочих в революционное движение путем улучшения их положения с помощью массового профсоюзного движения.

Глава IV. Первая революция в России

1. Правление Николая II. Война с Японией

Сначалом правления царя Николая II в 1894 году социальная напряженность в России стала расти и вскоре приняла масштаб, позволявший говорить о том, что в России назревает революция. Разумеется, рост напряженности не сводился именно к восшествию на престол нового царя, но и само по себе это событие сыграло свою роль, точнее говоря, первые же результаты этого события.

Один из самых выдающихся государственных деятелей России С. Ю. Витте так оценивал причины сложившейся ситуации, усиления напряженности в стране:

– земельный голод в центральной России, избыток рабочих рук на селе и желание влиятельных лиц, владельцев земли, законсервировать остатки крепостнических отношений;

– сохранение крестьянской общины, крестьянского схода, круговой поруки, которую Витте называл средневековым наследием;

– нарастание конфликта в отношении между рабочими и владельцами заводов при нежелании большинства государственных чиновников учитывать экономические интересы рабочих;

– нежелание правительственных кругов добровольно проводить реформы политического характера.

Следует заметить, что в своих мемуарах Витте подчеркивал, что правящие круги России, близкие к Николаю II, недооценивали стремление множества простых людей к свободе. Витте писал, что, получив полную личную свободу, крестьяне будут стремиться и к свободе экономической, к достойной жизни[40]40
  Витте С. Ю. Избранные воспоминания. 1849–1911 гг. М., 1991. С. 270.


[Закрыть]. Причем Витте считал, что это стремление выгодно для России в целом, поскольку чем свободнее и экономически состоятельнее граждане, тем богаче и стабильнее их страна.

Но Николай II придерживался иных взглядов, попав под влияние людей, стремившихся сохранить и самодержавие, и остатки крепостничества в России. К числу этих людей относились некоторые министры, консервативные политические деятели, а также супруга Николая II Александра Федоровна, которая до конца своих дней оставалась защитницей самодержавия, врагом демократических преобразований в России и которая имела сильное влияние на царя.

Николай II стал царем в более молодом возрасте, чем его отец, – в 26 лет. Но, несмотря на молодость, он оказался более консервативным человеком, чем Александр III. В отличие от своего отца Николай не был волевым человеком, он легко попадал под влияние окружающих его людей. Вскоре после своего вступления на престол, в январе 1895 года, Николай произнес небольшую речь перед представителями земских учреждений. Главными в этой речи, по впечатлениям современников, были слова царя о том, что представители земств не должны питать беспочвенных надежд на участие во внутреннем управлении Россией. Николай заявил, что он собирается сохранять самодержавное правление в России.

Эта речь произвела тягостное впечатление на подавляющее большинство политически активных людей в России – от членов правительства (наподобие Витте) до представителей радикальной студенческой молодежи, за исключением тех, кто убедил молодого царя выступить с подобным заявлением. В том, что царя убедили сделать это, не сомневался, например, Л. Н. Толстой, который к этому времени больше занимался социальными и политическими проблемами, чем художественным творчеством.

Отношение Л. Н. Толстого к таким социальным явлениям, как самодержавие, неограниченное правление и представительное правление, достаточно четко было выражено Толстым в неопубликованной при жизни писателя статье, названной при издании «Бессмысленные мечтания». Статья была написана в 1895 году под впечатлением той самой речи, с которой в январе 1895 года царь обратился в Сенате к представителям земств, приехавших в Санкт-Петербург сразу же после начала нового царствования.

Толстой в своей статье резко критиковал и поступок царя, и самодержавие как принцип власти. Толстой как мыслитель практического склада указал на то простое обстоятельство, что в огромном государстве самодержавное правление физически невозможно. Реально в России управляет государственный аппарат, точнее, его должностные лица:

Так что управляет государством не самодержавная власть… а управляет в действительности стая жадных, прожорливых, безнравственных чиновников, пристроившихся к молодому мальчику, которому наговорили, что он может прекрасно управлять сам один. И он смело отклоняет всякое участие в управлении представителей народа и говорит: «Нет, я сам»[41]41
  Толстой Л. Н. Бессмысленные мечтания // Толстой Л. Н. Собр. соч.: в 20 т. М., 1964. Т. 16. С. 611.


[Закрыть].

Толстой хорошо представлял себе механизм управления, называемого самодержавием. Реально это означало отстранение монарха от возможности истинного знания о настроении различных слоев общества в регионах страны. Отсутствие независимых от правительства органов власти делает чиновников всесильными, поскольку в недемократическом, самодержавном государстве нет и не может быть никакого контроля над действиями чиновников со стороны общества. Поэтому Толстой в своей статье и назвал людей, говорящих о необходимости самодержавия в России, льстецами или глупцами.

В этой же статье Толстой упоминает и о том, что если раньше проповедовавшие самодержавие славянофилы хотя бы говорили о Земском соборе, то теперь и о соборе нет речи. И Толстой замечает, что истинное самодержавие возможно, например, в Кокандском ханстве, но не в России. Кокандское ханство было приведено как характерный пример деспотического государства.

Подобно Толстому рассуждали и многие другие образованные и здравомыслящие люди в России. Но Николай II, по совету своего окружения, решил пойти путем Кокандского ханства, что через 23 года привело Николая II к гибели вместе со всеми его детьми, убитыми коммунистами в 1918 году. И этот путь привел Россию к нескольким революциям, Гражданской войне и установлению коммунистической диктатуры.

Возможно, на поведение Николая II повлиял почти фантастический трагический случай, произошедший с ним в 23 года. В 1891 году, будучи наследником престола, он посетил Японию с официальным дружественным визитом. Наследника встречали в Японии с большим почетом и уважением. Но в любой стране есть свои фанатики. Николай часто передвигался по Японии в коляске рикши, и в небольшом городе Оцу один из японских полицейских подскочил к Николаю и ударил его саблей по голове. Рана оказалась не смертельной, но достаточно серьезной. Фанатика тут же схватили, судили, приговорили к пожизненной каторге, и он вскоре умер в тюрьме.

Японская сторона принесла все возможные извинения. Инцидент не имел дипломатических и прямых политических последствий, но у Николая возникла неприязнь к японцам, которая дала о себе знать через много лет, когда проявилось соперничество между Россией и Японией на Дальнем Востоке. Некоторые исследователи позже высказывали соображения о том, что инцидент в Оцу оказал глубинное воздействие на психику Николая. Удары, нанесенные фанатиком по голове наследника, были достаточно серьезными, что могло повлиять на Николая II и провоцировать его на не всегда рациональные поступки. В истории не всегда действуют закономерности, иногда большую роль играют случайности.

Власть становилась все более слабой и непопулярной. Вместе с волнениями в городах происходили и протестные выступления крестьян. Недовольство выражали многие представители имущих слоев российского общества. И в этих условиях правительство решилось на крайне рискованный шаг, который С. Ю. Витте назвал гибельным для страны: правительство решило вступить в войну с Японией[42]42
  Витте С. Ю. Избранные воспоминания. 1849–1911 гг. С. 435.


[Закрыть].

Правительство во главе с царем рассчитывало, что эта война будет короткой и завершится безусловной победой России. После победы правительство восстановит свой авторитет, страна успокоится безо всяких реформ и демократических преобразований. В этом самоубийственном решении начать войну с Японией определенную роль сыграл упоминавшийся эпизод в Оцу в 1891 году.

В начале XX века Япония стала претендовать на политическое и военное влияние в Китае и Корее. В этом же была заинтересована Россия, вернее, некоторые российские политики, по инициативе которых у Китая в аренду был получен город Порт-Артур с целью создания там российской военно-морской базы. В начале 1904 года начались военные действия между Японией и Россией, которые вылились в Русско-японскую войну 1904–1905 годов.

Неудачи русской армии следовали одна за другой. В декабре 1904 года капитулировала крепость Порт-Артур – важнейшая военно-морская база России на тихоокеанском побережье. Российская армия потерпела ряд поражений и на суше, и на море. В феврале 1905 года произошло Мукденское сражение, закончившееся поражением русской армии и пленением десятков тысяч солдат.

В январе того же года 2-я Тихоокеанская эскадра, составленная из кораблей Балтийского флота, двинулась под командованием адмирала Рождественского через Атлантику в район боевых действий с Японией. Предполагалось, что эта эскадра, усиленная затем эскадрой контр-адмирала Небогатова, переломит ситуацию, и Россия одержит победу. За движением эскадры следили политические деятели ведущих держав мира. Но следили и японские военные. Когда, совершив почти кругосветное путешествие, корабли двух эскадр подошли к театру военных действий, они сразу столкнулись с японским флотом и вступили в Цусимское сражение, произошедшее 14–15 мая 1905 года. Сражение закончилось очень неудачно, около 20 кораблей было потоплено, среди них 7 броненосцев, броня для которых производилась на Путиловском заводе, рабочих которого расстреляли 9 января 1905 года в Петербурге (об этом в следующем разделе).

Цусимское сражение стало крупнейшей морской битвой после знаменитой Трафальгарской битвы, произошедшей за 100 лет до Цусимы, той битвы, где был разгромлен флот Наполеона. Но сам размах битвы в Цусимском проливе только подчеркнул масштаб катастрофы флота России. Причин поражений было много и, наверное, самой главной являлась отдаленность театра военных действий от промышленных центров и вообще от центральной части России. Сказались и лучшее снабжение японского флота, и его более новое вооружение.

Последнее было неудивительно, поскольку флот Японии стал сразу создаваться как флот нового образца после социальных реформ, начавшихся в Японии в 60-х годах XIX века. Япония неожиданно заявила о себе как об активной участнице мировой политики, чего ранее никто не мог даже предположить. Но эта неожиданность только усиливала горечь от поражения: одно дело потерпеть поражение в войне с Великобританией, другое – в войне с еще недавно малоизвестной азиатской страной. Следует заметить, что военные победы Японии были одержаны ею с огромным напряжением сил. Россия в случае продолжения войны, конечно, одержала бы победу. Но было уже поздно думать об этом. В России началась революция. Поэтому правительство поспешило заключить мир с Японией, которая тоже нуждалась в мире.

Главный итог войны: свыше 50 тысяч погибших и умерших от ран и болезней солдат русской армии. В японской армии погибло еще больше солдат. Ради чего? Ради приобретения новых территорий и расширения сфер влияния? Это была самая кровавая война начала XX века, которая ничему не научила правителей и военных как России, так и Японии, которые втянули через несколько лет свои народы в Первую мировую войну. В войнах XX века гибло большей частью мирное население, и генералам с министрами не было жалко миллионов мобилизованных солдат, действовал принцип: наши женщины нарожают еще детей.