Текст книги "Война. Полная энциклопедия. Все битвы, сражения и военные кампании мировой истории с 4-го тысячелетия до нашей эры до конца XX века"

С самого начала военной истории Рима сила его армии состояла в такой боевой организации, которая намного превосходила по эффективности построение любого врага. В первые три с половиной столетия существования Римской империи в организации вооруженных сил произошло множество изменений: часть из них была вызвана обычной эволюцией армии, часть объясняется неурядицами в самом Риме; часть изменений связана с заимствованиями, которые сделали римляне у врагов. Превосходство организации вооруженных сил Рима, а значит, и самое существование Римской империи объясняются прагматичным подходом римлян к практическим проблемам. Они уважали традицию, но не становились ее рабами, напротив, быстро приспосабливались к меняющимся условиям. То, что фундаментальных перемен в вооруженных силах Рима в середине I в. до н. э. – конце III в. и. э. не произошло, показывает как отсутствие в рассматриваемый период технических новшеств, так и то, с каким умением применяли уже существующую технологию римляне периода республики к военному делу.

Август заложил настолько прочные основы военной политики, что их не потребовалось менять его преемникам. Ключевой идеей Августа была связь безопасности империи с сильной экономикой и приспособлением вооруженных сил к условиям времени. Римская империя становится настолько велика, что о новых завоеваниях можно было забыть: один человек или административная система с трудом могли организовать эффективное управление на имеющихся территориях. Вооруженные силы требовались лишь для обороны границ и поддержания порядка на местах. Август стремился к сокращению армий, чтобы уменьшить экономические затраты. Небольшая, но хорошо обученная армия могла выполнять все задачи по обороне страны. 300-тысячное войско по масштабам империи, население которой составляло 50 млн человек, по количеству враждебно настроенных народов, совершавших нападения на границы, можно было считать маленьким.

Август прекрасно понимал соотношение между боеспособностью армии и ценой, которую приходилось платить за эту армию экономике. Этому же принципу следовали все без исключения его преемники. Даже если границам империи грозила тяжелая опасность, не было сомнений в том, что римская армия одержит победу над превосходящими силами противника, и при этом не придется собирать огромные массы ополченцев, что потребует больших затрат, но не намного увеличит боеспособность войска. Поскольку напор на границах империи все время увеличивался, росла и численность римской армии; впрочем, учитывая огромные пространства, такой маленькой армии ни до этого, ни после этого ни у одной империи не было.

В центральных районах крупных отрядов не было: здесь находилось лишь 10 тыс. преторианцев, которые при Августе стали исполнять роль не личной охраны императора, а поддерживали внутренний порядок. Остальные войска были разбросаны по границам. Если возникала угроза на одном участке границы, с другого тут же перебрасывались подразделения войск. Резервов содержать не требовалось: дороги, связывающие между собою различные границы и провинцию с провинцией, были превосходными.

Август вводит в размер легиона единообразие: при нем численность легиона становится равной б тыс. солдат. Состоял легион, как обычно, из десяти когорт. По всей видимости, численность первой и десятой когорты достигала 1 тыс. человек; численность остальных восьми когорт составляла 500 человек. Почему это так, неясно; возможно также, что легион состоял из десяти когорт по 600 человек в каждой. Командование осуществлялось так же, как во времена Цезаря. На границах империи Август разместил 25 таких легионов.

За некоторыми исключениями срок службы легионеров составлял двадцать лет. С набором в армию новобранцев трудностей не возникало: большая их часть была сыновьями ветеранов римской армии. Август запрещал воинам вступать в брак, но это не означало, что им нельзя поддерживать семью. Забота о семьях солдат была организована в лагерях или поблизости от них; когда солдат выходил в отставку, брак считался законным. Пенсия ветерана выдавалась частично в виде участка пахотной земли, расположенной в том приграничном районе, где он служил; сыновья отставных солдат по большей части служили в том же соединении, что и отец.

Высокий боевой дух легионов поддерживался сплоченностью, дисциплиной и муштрой. Сплоченность отрядов в немалой степени зависела от того, что каждый солдат осознавал: он принадлежит к армии, которая существует вот уже несколько веков, армии, которая не знает поражений, а герои прошлого – это его же родственники.

Как и в прежние времена, обучение и дисциплина были чрезвычайно суровы; несмотря на упадок в требованиях к солдатам, наступивший по прошествии стольких веков, враги Рима и близко не знали подобной дисциплины. Этим во многом объясняется превосходство римской армии над всеми ее противниками.

Для поддержки разбросанных по границе 25 легионов Август содержал приблизительно равное им количество вспомогательных войск, численность которых в общей сложности составляла около 150 тыс. человек. Среди солдат вспомогательных войск были лучники, воины с пращой, легкая пехота и конница. Вспомогательные войска комплектовались из варварских и полуварварских племен, живших на границах с империей.

Жалованье у солдат вспомогательных войск было меньше, чем у легионеров. Срок службы составлял 25 лет; после этого они обычно автоматически получали гражданство, а иногда и пенсию (в том числе и участок земли), сравнимую с пенсией вышедшего в отставку легионера.

Вначале всем вспомогательным отрядам разрешалось сохранить обычную племенную организацию и вождей. За исключением лучников и воинов, пользовавшихся пращой, вспомогательные отряды служили первое время в том районе, где были завербованы. Иногда это приводило к восстаниям, причем набранные на службу легионеры присоединялись к восставшим соплеменникам. Поэтому в период после правления Августа вспомогательные варварские отряды обычно перебрасывались с родины в другие приграничные районы, где в их племенную организацию вливались подкрепления других племен.

Ко времени императора Траяна политика, направленная на то, чтобы не допустить восстания варварских племен, получила новое развитие. Племена во вспомогательных отрядах полностью смешивались, племенные вожди больше не занимали офицерские чины. Постепенно на смену общеплеменному духу приходит сплоченность и боевой дух армии. Это, в свою очередь, приводит к созданию постоянных вспомогательных отрядов, напоминающих когорты легиона. Таким постоянным отрядам давали численные обозначения, поэтому эти отряды стали называть numeri. Создание постоянных отрядов из варваров все больше стирало разницу между романизованными варварами постоянных отрядов и составом легионов III–IV вв., в котором постепенно также начинают преобладать варвары.

Уже во времена Августа данные варварам выучка и оружие порой использовались против самого Рима. Уволенные из отрядов вспомогательных войск варвары и дезертиры сражались в рядах тех, кто совершал нападения на римские границы. В то же время варваров многому научил опыт борьбы против римских боевых отрядов. Несомненно, усиление боеспособности варварских отрядов способствовало окончательному падению Римской империи. То, что это не произошло раньше, объясняется политическим искусством римлян и организационными способностями выдающихся римских полководцев.

Несмотря на то что политика Августа и его преемников носила преимущественно оборонительный характер, территория империи за столетие, прошедшее после его смерти, несколько увеличилась. Адриан, отказавшись от сделанных его предшественником императором Траяном завоеваний, решил, что экспансия Рима должна прекратиться: и так уже империя достигла таких размеров, что полноценное управление и военный контроль становятся практически невозможны. Гибкую оборонительную концепцию Августа он превратил в закостеневшую концепцию обороны границ. Он вовсе не думал, что это приведет к падению мобильности легиона или тактической гибкости. Он просто хотел поставить на пути врага не только природные границы – реки и горы, но и препятствия, созданные рукой человека. Это затруднит набеги через границу варварских племен и облегчит борьбу с ними: не будет необходимости перебрасывать подкрепления с одной границы на другую или проводить крупномасштабные кампании на границах или за их пределами.

Пограничные укрепления в Германии (лимес) и стена Адриана в Британии представляли собою огромные земляные валы, укрепленные сверху деревянным частоколом. Римские воины не несли вблизи них караул: для этого в римской армии просто не хватило бы людей. Просто эти барьеры обеспечивали защиту и укрытие для приграничных патрулей римлян и затрудняли возможность для варваров незамеченными пересечь границу. Более того, они не позволяли варварам быстро уйти: многие были настигнуты и убиты у стен начавшими преследование легионерами.

Адриан ввел речные патрули на реках Дунае и Рейне также с целью затруднить вторжение. Кроме того, он всячески поддерживал и расширял сеть разведчиков в областях, населенных варварами.

Марк Аврелий служит лучшим примером римского полководца и сочетания политики со стратегией. Хотя он не внес значительных изменений в организацию, но добавил к численности постоянной армии два легиона и еще больше вспомогательных сил. В его время численность римской армии достигает 350 тыс. человек.

Септимий Север добавил к армии еще три легиона, один из которых находился в Италии в качестве мобильного резерва имперской армии. Общая численность армии в его время достигает 400 тыс. человек. Север улучшает снабжение воинов и разрешает им жениться, не уходя в отставку. Также он вносит изменения в организацию командования: он уменьшает возможности местных командующих поднять бунт против центральных властей. Стена Адриана на севере Британии при нем превратилась в каменную: она имела 5 метров в высоту и 2,5 метра в ширину.

Именно в это время в римской армии повышается роль конницы. С этим же связано появление конной пехоты, обеспечивавшей большую мобильность пехотных войск и быстрое передвижение объединенных родов войск на большое расстояние.

В отмеченный хаосом период середины III в. стало ясно, что административно-политическая и военная деятельность императора Августа, с теми изменениями, которые внесли в нее его преемники, требует тем не менее значительного пересмотра. Система обороны на границах без мощного резерва в центре империи больше не действовала: ведь теперь империи приходилось отражать набеги романизованных варваров, значительно усиливших свою боеспособность, а также угрозу, исходящую от воинственной Персии. Простое увеличение численности войск, без изменения организации и операционных концепций, ни к чему бы не привело.

Однако других возможностей у первых иллирийских императоров не было: им уже не хватило бы времени на реорганизацию, им приходилось заставлять работать уже имеющиеся системы и концепции, пытаясь любыми средствами отразить все увеличивающиеся угрозы. Общая численность вооруженных сил достигает полумиллиона солдат. Суровыми мерами императорам Аврелиану, Пробу и Кару удается восстановить выучку и дисциплину, хотя бы немного напоминающие те, которые существовали в римской армии первых лет имперского периода. Благодаря переброске войск им удается изгнать германские племена и отразить угрозу со стороны Персии.

Одной из главных причин дезорганизации римской армии являлась закрепившаяся издавна практика посылки отрядов из одной приграничной области на помощь другим соединениям, отражающим нападения врага. Естественно, редко можно было снять с участка границы легион полностью или даже значительную часть легиона: это бы обнажило данный участок границы для нападения врага. Римляне принимают логическое решение: снимают соединения различных когорт, легионов, вспомогательных отрядов и создают из них временные формирования (вексиляции), которые действовали в качестве тактических соединений, приписанных к армии в том районе, где шли бои. Было обнаружено, что наибольшую отдачу приносят вексиляции, в которых состоит около тысячи пехоты и пятисот конных воинов.

Первоначально система вексиляции оправдывала себя. Как только с опасностью было покончено, специально созданные отряды распускались и возвращались на место. Но в период непрекращающихся войн 235–290 гг. отряды так быстро перебрасывались из одного района в другой, что полностью смешивались. Традиции легионеров и воинский дух почти исчезли.

Именно это обстоятельство в числе прочих заставило императора Диоклетиана пойти на крупные реформы в организации вооруженных сил. Император Константин завершил преобразования, начатые Диоклетианом.

С целью создания мобильного резерва армия была разделена на две крупные части: приграничные войска и мобильные полевые войска. Две трети армии служило на границе. Остаток состоял в мобильных частях, содержавшихся императорами (августами и цезарями) в своих владениях. Мобильные отряды получали более высокое жалованье, чем приграничные войска, что в дальнейшем привело к неприятностям.

Диоклетиан, который извлек урок из системы вексиляции, сокращает численность легионов в полевых войсках до тысячи легионеров. Это позволяло добиться большей стратегической и тактической гибкости и не создавало нужды в переброске войск. Численность приграничных легионов составляла б тыс. солдат. Во вспомогательных отрядах было по тысяче человек, как в мобильных войсках, так и в соединениях, расположенных на границе.

Диоклетиан упраздняет должность преторианского префекта, пост, позволявший одному человеку стать главой штаба имперской армии и командовать преторианской гвардией. Зачастую префекты пользовались своей властью для свержения императора и захвата престола. Вместо этого у императоров – августов и цезарей – было теперь два начальника: пехоты и кавалерии. Это позволяло разделить власть в армии и уменьшить политическую опасность; кроме того, это показывает, насколько возросла в армии Рима роль конницы.

Константин упраздняет преторианскую гвардию; вместо нее создается личная охрана императора, состоящая из 4 тыс. солдат.

Не считая перемены в численности легионов, в тактической их организации в результате реформ Диоклетиана и Константина не произошло значительных изменений. В целом эти перемены были к лучшему, они продлили жизнь Римской империи. Однако они имели целый ряд негативных политических и психологических последствий, которые императоры не смогли предугадать и которых, возможно, все равно бы не удалось избежать.

Пехота мобильных полевых отрядов имела, как правило, более легкое вооружение, чем пограничные отряды. Полевые отряды получали более высокое жалованье. У расположенных на границе воинов возникла зависть. Поскольку в происхождении и боевых навыках тех, кто служил в легионах и во вспомогательных войсках, разницы больше не было, служба на границе становится менее популярной, чем служба во вспомогательных войсках, где не было столь жестких дисциплинарных требований, или чем служба в полевых войсках. В результате в армии снижается боевой дух; кроме того, программы тренировки облегчаются, что еще больше стирает разницу между легионерами и воинами вспомогательных отрядов.

Как легионеры, так и те, кто служил во вспомогательных отрядах, были теперь в большинстве своем варварами. В результате этого к 375 г. большинство варваров освоило римское оружие и тактику римской армии. Находившиеся на службе Риму варвары считали себя римлянами и как профессиональные солдаты сохраняли приверженность к своим соединениям и командирам. Тем не менее варваров ничуть не смущала необходимость сражаться против своих же товарищей, если им так приказывали командиры-римляне (эти последние также в рассматриваемый период были выходцами из варварских племен). Это создавало множество возможностей для столкновений, мятежей и дезертирства.

В римской армии появляется солдат нового образца, что еще больше усугубляет снижение дисциплины и выучки.

Во-первых, поскольку все большему количеству варварских племен разрешалось селиться в пределах Римской империи, стремление Траяна отказаться от варваров во вспомогательных войсках закончилось неудачей. Вспомогательные отряды из варваров под руководством собственных вождей, сохранявшие свое оружие и методы войны, все в большем количестве зачисляются в армию. Они получают название федератов (союзников). В связи с тем, что все варвары были романизованы, это не привело к значительным изменениям в тактике. Однако создало новые возможности для беспорядков и мятежей.

Во-вторых, в некоторых областях империи комплектовать армию из добровольцев уже не удавалось. В этом случае новобранцев должны были поставить крупные землевладельцы, по количеству земли или по очереди. Условия службы таких солдат были более легкими, чем в регулярных войсках. Это происходило нечасто, но так или иначе знаменовало падение профессионализма армии. Это был шаг к средневековому феодализму.

В период между правлением Юлия Цезаря и Юлиана ни один полководец не описал войны, в которых ему приходилось участвовать. Даже ведущие историки не стремились рассказать о войнах своего времени. В результате тактические подробности боевых действий четырехсотлетнего периода с середины I в. до н. э. и до середины IV в. и. э. скрыты покровом тайны.

Если вести речь об основных боевых построениях легиона, ясно, что все более использовалось построение в две линии, в каждой из которых ставилось по пяти когорт. Есть основания полагать, что в результате усиления роли конницы и снижения требований к дисциплине боевые соединения стали менее подвижными, еще больше приблизились к фаланге.

В то же время ясно и то, что основы боя, заставившие Мария ввести для когорт древнее построение, были известны римлянам периода поздней империи не хуже, чем римлянам периода республики. Из сведений, дошедших до нас о тактике Константина в битве при Турине, следует, что хорошо обученная и дисциплинированная пехота последнего периода существования империи могла отражать атаки конницы не хуже, чем легионы Цезаря, могла совершать маневры и биться гибкими соединениями с той же решительностью, что и в прежние времена.

Тем не менее, учитывая, что в основах пехотной тактики крупных изменений не произошло, увеличение значения кавалерии, несомненно, сыграло свою роль. Если дисциплина была высокой, то соединения приближались по боевым качествам к древней фаланге; при слабой дисциплине полководцы заставляли солдат воевать плечом к плечу, что напоминало фалангу более древнего образца.

Показателем, какое влияние оказала конница на приходивший в упадок легион, служит то, что старый пилум превратился теперь в метательное копье. Очевидно, не все с радостью восприняли новый метод: новую пику бросить можно было без труда, и так и поступали, чтобы рассеять ряды противника, перед тем как легион вступал в рукопашную с вражеской пехотой. По-видимому, чтобы воины могли использовать меч, фронт войска был расширен: снова возникло открытое построение старого легиона. Однако изменение роли пилума ясно демонстрирует тенденцию к снижению гибкости и наступательных возможностей армии, что, в свою очередь, указывает на снижение дисциплины.

К началу IV в. кавалерия в среднем составляла четверть числа армии; в восточных пустынях, где приходилось воевать с персами и арабами, ее доля была значительно выше. Теперь уже конница становится главным родом войск.

Увеличивается и значение метательных орудий. В результате возникает тактическая дилемма. С одной стороны, для противостояния конной атаки пехотинцы должны были сомкнуть ряды; с другой стороны, использование и римлянами, и их врагами метательных машин, наоборот, требовало построения с более широкими промежутками. Учитывая, что и перед их противниками стоит та же дилемма, римляне одновременно как увеличили число метательных орудий, так и добавили в армии еще больше конных воинов. Естественно, они стремились к большей гибкости, чтобы у них была возможность противостоять тому виду оружия и роду войск, который представлял в данный момент наибольшую опасность.

К началу IV в. римляне обеспечивали каждую сотню легионеров более чем одной баллистой или катапультой. Кроме того, возможно, что половина пехотинцев имела при себе лук или пращу, а многие из конных воинов были заодно и лучниками по азиатскому образцу. В результате того, что воины все больше полагались на то или иное оружие, рукопашных сражений с мечами становилось все меньше.