Текст книги "Пожиратели тьмы: Токийский кошмар"
Автор книги: Ричард Ллойд Пэрри
Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Ричард Ллойд Пэрри
Пожиратели тьмы
Токийский кошмар
© Richard Lloyd Parry, 2011
© Издание на русском языке, перевод на русский язык, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2019
* * *
Пожиратели тьмы
Посвящается маме и папе
Старики, тайком посещающие дом «спящих красавиц», не только горюют об ушедшей молодости, но и хотели бы предать забвению зло, совершенное ими в течение жизни… Некоторые добились успеха, совершая зло, и оберегали свой успех, нагромождая одно зло на другое. Такие не знают мира в душе, напротив, живут в вечном страхе и фактически потерпели духовное крушение. Когда они лежат здесь, прикасаясь к обнаженному телу спящей молодой женщины, из глубины их души поднимается не только страх перед надвигающейся смертью, не только печаль об утраченной молодости. Бывает, что охватывает раскаяние о содеянном зле. Другие были несчастливы в семейной жизни, что часто случается у удачливых людей. Вряд ли у этих стариков есть свой Будда, перед которым они могли бы преклонить колени и помолиться. Крепко обняв обнаженных красавиц, старики обливаются холодными слезами, захлебываются в рыданиях, кричат, но девушки ничего этого не знают и ни за что не проснутся. Старики их не стыдятся и не чувствуют себя униженными. Свободно изливают свои жалобы и печали. Так не является ли для них «спящая красавица» чем-то вроде Будды? Живого Будды! Молодые тела и запах девушек обещают им всепрощение и несут успокоение в их души.
Ясунари Кавабата. Спящие красавицы[1]1
Перевод Л. Левыкиной. – Здесь и далее, кроме оговоренных случаев, примеч. пер.
[Закрыть]
Пролог
Жизнь до смерти
Разыскивается: Люси Блэкман Возраст: 21 год. Рост: 175 см, среднего телосложения.
Цвет волос: светлый. Цвет глаз: голубой.
В последний раз ее видели в Токио в субботу 1 июля.
С тех пор считается пропавшей без вести. Тел.03-3479-0110.
Если кто-нибудь ее видел или располагает информацией о ее местонахождении, обратитесь в полицейский участок Азабу.
Тел.03-3479-0110 или в ближайший к вам полицейский участок.
Люси Блэкман (англичанка)
Люси просыпается, как обычно, поздно. Яркие лучи дневного света пробиваются из-под шторы на окне и пронизывают темную комнату – с невысокими потолками, тесную, бесцветную. На стенах висят постеры и открытки, вешалки перегружены блузками и платьями. На полу, на футонах лежат две девушки. У одной светлые волосы, у другой каштановые. Одна спит в футболке, другая голышом под простыней, потому что даже ночью слишком жарко и влажно, чтобы укрываться одеялом. На улице, на натянутых между домами телеграфных проводах, с карканьем дерутся вороны. Девушки легли спать в четыре утра. Сейчас на пластмассовом будильнике почти полдень. Голова с каштановыми локонами продолжает покоиться на подушке, а Люси поднимается, надевает халат и идет в ванную.
Она называет свой дом в Токио «помойкой», и ванная комната – одна из главных причин. В квартире живет полдюжины человек, не считая их ночных гостей; и ванная, забитая чужими вещами и мусором, представляет собой отвратительное зрелище. На краю раковины извиваются полупустые тюбики зубной пасты, на полу в душе киснут размокшие обмылки, а сливное отверстие забито мерзким комком волос, обрезков кожи и ногтей. Свои многочисленные и дорогие туалетные принадлежности, а также расчески, щетки и косметику, Люси никогда здесь не оставляет. Моется она долго и тщательно. Всегда в определенном порядке: намылить голову шампунем, ополоснуть, дальше кондиционер для волос, мочалка с мылом, полотенце, легкий массаж, скраб, очищение, увлажнение, питательный крем, пинцет для бровей, чистка зубов щеткой и зубной нитью и, наконец, сушка волос феном. Люси – само воплощение разницы между обычным утренним душем и «уходом за собой». Если вам некогда, занимать за ней очередь в ванную точно не стоит.
Что видит Люси, когда смотрится в зеркало? Гладкое симпатичное лицо, обрамленное натуральными светлыми волосами длиной чуть ниже плеч. Волевой подбородок; крепкие, ровные и белые зубы. Когда она улыбается, на щеках видны ямочки. Нос с закругленным кончиком, прямые, тщательно выщипанные брови и небольшие темно-голубые глаза с вытянутыми книзу уголками. Люси не нравятся ее «азиатские» глаза, и она часами торчит перед зеркалом, пытаясь их подправить. Такой разрез глаз и впрямь выглядит довольно неожиданно и экзотично у голубоглазой белокожей девушки спортивного телосложения.
Люси довольно высокого роста, 175 сантиметров. У нее пышная грудь и широкие бедра. Она тщательно следит за своим весом. В мае, когда Люси только переехала в Японию, поселилась в «помойке» и искала работу, она выглядела стройнее, чем сейчас. Но несколько недель ночных смен в клубе – и она снова «нагуляла» все сброшенные килограммы. В неудачные дни Люси считает себя уродиной. Ей кажется, что она раздулась и обвисла. Она ненавидит родимое пятно на бедре и темную родинку между бровей. Беспристрастный наблюдатель, пожалуй, наделил бы ее старомодными и слегка пикантными эпитетами «пышненькая» и «пригожая». Девушка с каштановыми волосами на другом футоне – лучшая подруга Люси Луиза Филлипс – обладает более традиционной привлекательностью: стройная, невысокая, с живыми чертами лица. Впрочем, большую часть времени, по крайней мере в обществе посторонних, Люси держится уверенно и непринужденно. Ее смех, жесты во время разговора, привычка встряхивать волосами и бессознательно дотрагиваться до человека, с которым она беседует, – все это придает ей обаяния и притягивает как женщин, так и мужчин.
Люси выходит из ванной. Чем она занимается дальше? Мы знаем, что девушка не делает записи в дневнике – забросила его почти две недели назад. Также она не звонит Скотту, своему парню, который служит на авианосце в портовом городе Ёкосука. Позже в ее личных вещах семья найдет неотправленную открытку, адресованную старинной подруге Саманте Берман, оставшейся в Англии. Так что, возможно, сейчас Люси как раз подписывает эту открытку: «Дорогая Сэмми, шлю весточку из Токио, просто чтобы сказать, как приятно было на днях поболтать с тобой. Я очень рада, что ты нашла славного друга / парня / приятеля (кем бы он ни был). Знаю, мне легче, ведь у меня теперь совсем другая жизнь, и воскресенья я провожу совсем иначе. Но, поверь, мне очень тебя не хватает, и мы скоро, хотя я не знаю, когда именно, обязательно встретимся – здесь, где я сейчас, или когда я вернусь домой. Обожаю тебя, ужасно скучаю и всегда буду скучать. С любовью, Лулу».
В половине второго внизу звонит телефон. Кто-то из соседей по квартире поднимает трубку и зовет Люси. В отличие от Луизы, у которой есть собственный мобильный телефон, подарок одного из клиентов, Люси приходится пользоваться установленным на кухне общественным таксофоном – громоздким розовым пластмассовым ящиком, в который забрасывают иены. Разговоры по нему слышны всем обитателям первого этажа. Но Люси недолго придется мириться с этой неприятной ситуацией – всего через несколько часов у нее появится собственный мобильник.
Луиза тоже проснулась и сидит в общей гостиной, пока подруга говорит по телефону. Разговор совсем недолгий. Это он, сообщает Люси Луизе, повесив розовую трубку. Перенес свидание с трех на час позже. Он еще позвонит, и они встретятся у станции. Потом пойдут пообедать, хотя обедом это уже не назовешь, но она вернется вовремя, до восьми, чтобы успеть на танцы с Луизой и еще одной девушкой из клуба. Люси снимает халат и выбирает наряд: черное платье, серебряная цепочка с хрустальной подвеской в форме сердца и часы от Армани. Солнечные очки лежат в черной сумочке. На часах уже больше трех. В 15:20 розовый телефон звонит снова. Он едет и будет на станции через десять минут.
Люси выходит на улицу; вороны хлопают крыльями и громко возмущаются. Девушка в очередной раз испытывает легкий шок, который знаком каждому иностранцу, живущему в Токио. Внезапное осознание, от которого сердце колотится чаще: я в Японии. Это чувство каждое утро застает Люси врасплох. То ли дело в том, под каким углом падает свет, то ли в звуках, которые витают в летнем воздухе. А может, в поведении людей на улице, в автомобилях и поездах, – все скромные и одновременно целеустремленные, аккуратные, вежливые, сдержанные, но сосредоточенные, будто на секретной службе.
Ни через годы, ни даже через десятилетия иностранцу не избавиться от нервного возбуждения, от каждодневного изумления, в которое приводит сам факт жизни в Японии.
«Помойка» – или официально Сасаки-хаус – представляет собой грязное оштукатуренное здание в конце глухой узкой улочки. Люси выходит из подъезда, поворачивает налево, минует еще более жалкий с виду жилой дом, детскую площадку с деревянными лесенками и старомодный ресторан, где подают рисовый омлет и карри. Затем среди окружающей серости вдруг вспыхивает драгоценный камень – классический театр Но с гладкими модернистскими бетонными стенами, окруженный лепной оградой и садом камней.
Люси поворачивает направо – и все вокруг резко меняется. Только что пейзаж напоминал обшарпанный пригород, но уже через пять минут Люси идет по одной из главных улиц большого города. Над головой по высокой эстакаде бегут рельсы электрички и скоростная автомагистраль. Еще 450 метров – и будет станция «Сэндагая», где маршруты автобусов пересекаются с линиями метро и пригородных поездов. В субботний день здесь шумно и оживленно от наплыва транспорта и людского потока. Перед зданием станции черед дорогу от Олимпийского стадиона мельтешат пешеходы в рубашках с короткими рукавами и летних платьях. Он ждет Люси здесь, напротив полицейского участка; его машина стоит неподалеку.
Незадолго до ухода Люси Луиза тоже отправляется по своим делам: обменять туфли в Сибуе, самом большом торговом районе на юго-западе Токио. Она садится в поезд до станции «Сибуя», где девять разных линий ежедневно перевозят 2,5 миллиона пассажиров и где Луиза сразу же теряется. Она растерянно бродит в субботней толпе мимо магазинов и ресторанов, которые, несмотря на головокружительное разнообразие, все же умудряются быть похожими один на другой. Девушка теряет немало времени, но наконец находит нужный универмаг и затем устало возвращается на станцию.
В несколько минут шестого у нее звонит телефон. На экране высвечивается: «Неизвестный абонент». Но это Люси, которая должна бы уже торопиться домой, чтобы успеть привести себя в порядок перед танцами. Однако она звонит из автомобиля. Говорит, что едет «к морю», где они пообедают (хотя для обеда уже слишком поздно). Но планы на вечер остаются прежними, говорит Люси подруге; она вернется домой вовремя, через час-другой она снова позвонит и уточнит время. Судя по голосу, она довольна и весела, хоть и сдерживает эмоции, по привычке опасаясь, что разговор подслушают. Она объясняет Луизе, что звонит с его мобильного телефона, так что не может долго болтать.
Позже Луиза скажет, что такой поворот ее немало удивил: совсем не в характере Люси садиться в машину к чужому мужчине и выезжать с ним за пределы Токио. А вот звонок как раз в ее духе. Люси и Луиза знакомы с детства и очень крепко дружат. Они созваниваются просто ради того, чтобы услышать друг друга, убедиться во взаимной близости и доверии, даже когда сказать особенно нечего.
Стоит безумно жаркий и влажный летний день. Луиза заходит в их любимый с Люси универмаг «Лафорет» и покупает яркие наклейки и блестки для лица, чтобы прихорошиться для дискотеки. Садится солнце и наступает вечер, сумерки обволакивают мрачные обшарпанные жилые дома и зажигают неоновые огни ресторанов, баров и клубов, которые сулят всевозможные удовольствия.
Проходит два часа.
В шесть минут восьмого, когда Луиза уже дома, у нее снова звонит мобильный. Это Люси. Она возбуждена и в приподнятом настроении. Он такой милый, уверяет она. Как и обещал, подарил ей новый мобильный телефон и бутылку шампанского «Дом Периньон», которую они с Луизой потом выпьют вместе. Где она, непонятно, а подруга не догадывается спросить. Но Люси обещает вернуться в течение часа.
В семнадцать минут восьмого Люси звонит по мобильному своему парню Скотту Фразеру, но попадает на автоответчик. Она оставляет короткое радостное сообщение, обещая встретиться с ним завтра.
А потом Люси исчезает.
В Токио начинается субботний вечер, но не будет ни дискотеки с подругами, ни свидания со Скоттом. Не будет больше ничего. То сообщение, сохраненное в банке данных телефонной корпорации и автоматически удаленное через несколько дней, – последний живой след Люси.
Когда Люси не вернулась, как обещала, Луиза сразу же забила тревогу. Позже это вызвало подозрения: почему Луиза так рано и так активно запаниковала? Соседи по квартире, которые курили марихуану в гостиной, не могли понять ее беспокойства. Всего через час с небольшим после предполагаемого времени возвращения Люси Луиза уже звонила своей матери Моурин Филлипс в Британию.
– С Люси что-то случилось, – заявила девушка.
После этого она поехала в ночной клуб «Касабланка» в злачный район Роппонги, где они обе работали.
– Я помню тот день, первое июля, очень хорошо, – рассказывал мужчина, который был клубе в тот момент. – Дело происходило в субботу вечером, у Люси и Луизы был выходной. Их обеих не ждали на работе. Еще было довольно рано, когда вдруг приехала Луиза и сообщила: «Люси пропала. Поехала на встречу с клиентом и не вернулась». Вообще-то ничего удивительного, ведь было всего восемь-девять вечера. Я сказал: «Все нормально, чего тут странного, Луиза? Почему ты так волнуешься?» – «Люси всегда возвращается вовремя, а иначе обязательно мне звонит», – объяснила она. И это правда. Что бы ни произошло, они знали друг о друге все.
Девушек связывали действительно близкие отношения.
Луиза сразу же почуяла неладное.
Луиза названивала в клуб всю ночь в надежде услышать новости о Люси, но никто ничего не знал. Она обошла все бары и клубы Роппонги, где они обычно бывали с Люси: «Пропаганда», «Дип блю», «Токио спорте кафе», «Джеронимо». Девушка расспрашивала о своей подруге людей, которые раздавали листовки на перекрестках. Затем она взяла такси до района Сибуя и зашла в клуб «Фура», куда они собирались вместе той ночью. Она знала, что подруги там нет, – с чего бы Люси идти туда одной раньше времени, не заглянув домой или хотя бы не позвонив? Но Луиза не знала, что еще предпринять.
Почти всю ночь шел дождь – теплый токийский летний ливень, от которого становится только жарче. Когда рано утром в воскресенье Луиза вернулась в Сасаки-хаус, уже рассвело. Девушка обошла все бары, какие только смогла вспомнить. Дома она не нашла ни самой Люси, ни сообщений от нее.
Луиза позвонила Кацу – японцу, который работал в «Касабланке» официантом, – и они стали вместе думать, как быть. Кац обзвонил несколько крупнейших больниц, но нигде о Люси не слышали. Может, предположил он, Люси решила провести ночь со щедрым клиентом и просто забыла предупредить? Луиза с ходу отмела эту вероятность: лучшие подруги так не поступают.
Следующим разумным шагом было обращение в полицию. Но у такого шага имелись и свои подводные камни. Люси и Луиза приехали в Японию по туристической девяностодневной визе, которая однозначно не предполагала разрешения на работу. Вообще-то, в такой же ситуации были большинство девушек-иностранок из клубов Роппонги: и сами хостес, и их наниматели нарушали закон.
Утром в понедельник Кац с Луизой все-таки отправились в полицейский участок Азабу в Роппонги и сообщили об исчезновении человека. Они заявили, что Люси просто туристка, прилетела в Токио в отпуск, поехала за город с местным мужчиной, с которым недавно познакомилась, и до сих пор не вернулась. Они не упомянули ни работу в качестве хостес, ни клуб «Касабланка», ни его клиентов.
Полиция не проявила особого интереса к их заявлению.
В три часа дня Луиза отправилась в британское посольство в Токио. Там она встретилась с вице-консулом, шотландцем Йеном Фергюсоном, которому изложила уже полную версию событий. Фергюсон стал первым из тех, кому обстоятельства, при которых Люси уехала в тот день из города, показались странными.
«Я поинтересовался, что известно о клиенте, и очень удивился, не получив никаких сведений, – записал он на следующий день. – По словам Луизы, с разрешения начальства работающие в клубе девушки раздают всем свои визитки, и клиенты часто назначают личные встречи. Мне с трудом верилось, что клуб позволяет сотрудницам встречаться с клиентами, о которых ничего не известно. Но Луиза продолжала настаивать. И разумеется, Люси не сказала подруге ни имя клиента, ни мраку автомобиля, ни даже куда они поехали, только упомянула, что на море…»
Фергюсон расспросил Луизу о том, какой Люси человек. Капризна, непредсказуема, ненадежна? Наивна, легко поддается чужому влиянию?
«Луиза нарисовала четкий портрет, – писал он, – уверенной в себе, видавшей виды и вполне разумной девушки, которая отличалась здравыми представлениями о жизни и никогда по глупости не ввязалась в опасную авантюру. Почему же тогда она села в машину совершенно незнакомого человека? Луиза не могла объяснить поведения подруги, повторяя, что оно совершенно не характерно для Люси».
По части глупостей, совершаемых британцами за границей, нет никого опытнее сотрудника консульства. И кому, как не ему, знать, что обычно причина «исчезновения» молодых людей вполне предсказуема и прозаична: ссора друзей или любовников, наркотики, алкоголь или секс. Но в тот день Люси дважды звонила Луизе, чтобы сообщить о своем местонахождении. Она даже предупредила, что вернется в течение часа, поэтому трудно понять, почему она не позвонила еще раз, если планы вдруг изменились. Йен Фергюсон связался с полицейским участком Азабу и заявил, что консульство чрезвычайно обеспокоено судьбой Люси. Он потребовал рассматривать ее случай не просто как исчезновение человека, но как вероятное похищение.
Луиза вышла из консульства. Прошло два дня с тех пор, как подруга пропала, и девушка почти не спала. Ее терзали неизвестность и беспокойство. Ей было невыносимо оставаться одной в комнате, где они жили с Люси, и она отправилась в гости к их общему другу, где собирались и остальные знакомые Люси.
Около половины шестого мобильный телефон зазвонил снова, и Луиза судорожно схватила трубку:
– Да?
– Луиза Филлипс? – послышался голос.
– Да, это Луиза. С кем я говорю?
– Меня зовут Акира Такаги. Вообще-то, я звоню по просьбе Люси Блэкман.
– Люси! Боже мой, где она?! Я так волновалась. Она с вами?
– Да, она здесь, со мной. У нее все в порядке.
– О господи, слава богу! Дайте ей трубку. Мне необходимо с ней поговорить.
Голос принадлежал мужчине. Человек изъяснялся на хорошем английском, но с ярко выраженным японским акцентом. Спокойный и сдержанный, он говорил только по существу и был почти дружелюбен, даже когда Луиза запаниковала и расстроилась.
– Ее нельзя сейчас беспокоить, – пояснил собеседник. – Вообще-то она в нашей спальне. Она изучает и практикует новый образ жизни. На этой неделе ей нужно еще очень многому научиться. Не стоит ее отвлекать.
Ужасно волнуясь, Луиза беззвучно шепнула друзьям: «Это он» – и замахала руками, требуя жестом бумагу и карандаш.
– Кто вы? – спросила она. – Это с вами Люси уехала в субботу за город?
– Я познакомился с Люси в воскресенье. В субботу она встречалась с моим учителем, лидером нашей группы.
– Вашим учителем?
– Да, учителем. Они познакомились в поезде.
– Но ведь она… Когда я говорила с ней, она ехала в машине.
– Были такие ужасные пробки, а она не хотела опаздывать на встречу с вами. Поэтому предпочла ехать поездом. Как раз перед тем, как сесть в вагон, она встретила моего учителя и приняла судьбоносное решение. Так или иначе, в тот вечер она согласилась вступить в его секту.
– В секту?
– Да.
– О чем вы говорите, какую секту? Что… Где Люси? Где находится секта?
– Это в Тибе.
– Как? Повторите. Можете произнести по буквам?
– В Тибе. Т-И-Б-А.
– Тиба, Тиба. А… как называется секта?
– Новое воскрешение.
– Как? Что за…
– Новое воскрешение. – Мужчина спокойно произнес по буквам и это название.
Луиза была в смятении.
– Я должна поговорить с Люси, – заявила она. – Позовите ее к телефону.
– Она сейчас не очень хорошо себя чувствует, – возразил мужчина. – Да и вообще не хочет сейчас ни с кем разговаривать. Возможно, она свяжется с вами в конце недели.
– Пожалуйста, – взмолилась Луиза, – я вас очень прошу, дайте мне с ней поговорить.
Но в трубке стало тихо.
– Алло! Алло! – кричала Луиза, но ответа не было.
Она уставилась на маленький серебристый телефон, который держала в руке.
Через несколько мгновений он вдруг снова зазвонил.
Трясущимися пальцами девушка нажала кнопку приема вызова.
– Прошу прощения, – произнес тот же голос, – должно быть, связь пропала. Люси не может сейчас говорить. Ей нехорошо. Возможно, она пообщается с вами в конце недели. Но она начала новую жизнь и не вернется к вам. Я знаю, что у нее много долгов, шесть или семь тысяч фунтов. Но она выплачивает их наилучшим образом. Короче, она просто хотела сообщить вам и Скотто, что у нее все в порядке. Она начинает новую жизнь. – Собеседник отчетливо сказал «Скотто»: так японцы произносят непривычное английское имя «Скотт». – Она написала письмо в «Касабланку», что не вернется на работу.
Последовала пауза. Луиза начала всхлипывать.
– Какой у вас адрес? – поинтересовался мужчина.
– Мой адрес…
– Адрес вашей квартиры в Сэндагае.
– Зачем… зачем вам мой адрес?
– Я хочу отправить вам кое-что из вещей Люси.
Луизе стало страшно: если раньше она волновалась только за подругу, но тут ее охватил страх и за себя.
«Выпытывает, где я живу, – подумала она. – Он придет за мной».
Вслух она сказала:
– Но ведь Люси знает адрес. Ей известно, где мы живем.
– Она сейчас плохо себя чувствует и не может вспомнить.
– Тогда и я не могу.
– Понятно… Может, в таком случае скажете, что находится рядом с вашим домом?
– Нет-нет, не помню.
– А какая улица? Название улицы?
– Нет, я…
– Но мне надо вернуть ее вещи.
– Я забыла адрес…
– Если это так сложно, не стоит беспокоиться.
– У меня вылетело из головы…
– Ничего. Не волнуйтесь.
Луизу охватила паника. Она больше не могла сдерживать эмоции. Рыдая, она передала трубку своему другу-австралийцу, который жил в Токио уже много лет.
– Алло, – сказал тот по-японски. – Где Люси?
Но через несколько секунд он вернул телефон:
– Он будет говорить только по-английски и только с тобой.
Луиза собралась с мыслями. Она понимала: чтобы выяснить местонахождение Люси, надо поддержать разговор.
– Алло, – произнесла она. – Это снова Луиза. А я могу вступить в вашу секту?
Голос ответил не сразу:
– Какой религии вы придерживаетесь?
Луиза ответила:
– Я католичка, но Люси тоже католичка. Я не прочь сменить вероисповедание и тоже хочу начать новую жизнь.
– Вообще-то, это зависит от Люси. От ее мнения. Но я подумаю.
– Пожалуйста, позвольте мне поговорить с Люси, – сделала Луиза еще одну отчаянную попытку.
– Я поговорю с учителем и спрошу у него разрешения.
– Пожалуйста, дайте мне с ней поговорить! – закричала Луиза. – Я умоляю вас, пожалуйста, передайте ей трубку.
– Так или иначе, мне пора, – заявил мужчина. – Простите. Я просто должен был сообщить, что вы больше ее не увидите. До свидания.
И связь снова оборвалась.
Люси пропала в субботу, 1 июля 2000 года, в середине первого года XXI века. Весть об ее исчезновении распространилась только через неделю. В следующее воскресенье, 9 июля, одна британская газета дала короткую заметку об исчезновении туристки Люси Блэкман (причем даже имя напечатали с ошибкой). На следующий день в других британских и японских изданиях появились более подробные сообщения. Там упоминались Луиза Филлипс и сестра Люси, Софи Блэкман, которая вылетела в Токио на ее поиски, а также отец девушки Тим, тоже собиравшийся приехать. В статьях говорилось о пугающем телефонном звонке и высказывались смутные предположения, что жертву похитили участники секты. Авторы пары статьей опасались, что ее насильно вовлекли в проституцию. Поначалу Люси называли стюардессой авиакомпании «Бритиш эйруэйз», но в более поздних статьях уже упоминали как «работницу бара» или «хостес» в «токийском квартале красных фонарей». Тут за сюжет ухватилось японское телевидение, и съемочные бригады стали рыскать по всему Роппонги в поисках светловолосых иностранок. Сочетание молодого возраста пропавшей, ее национальности, цвета волос и характера занятий привело к тому, что достаточно обычное происшествие переросло в сенсацию. Теперь обойти его вниманием было просто невозможно. За сутки в Токио вылетели двадцать британских репортеров и фотографов, а также пять бригад разных телеканалов. Они приступили к расследованию вместе с десятком корреспондентов и внештатных журналистов, постоянно проживающих в Японии.
В тот же день распечатали и распространили по всей стране – главным образом в Токио и Тибе, префектуре к востоку от столицы, – тридцать тысяч объявлений.
Крупный заголовок гласил: «Разыскивается», сбоку шел двуязычный текст (на японском и английском), а внизу значилось: «Люси Блэкман (англичанка)».
Дополняла объявление фотография пропавшей крупным планом: Люси сидит на диване в коротком черном платье, у нее светлые волосы, застенчивая улыбка открывает белые зубы. Камера смотрит на нее сверху вниз, отчего лицо кажется по-детски округлым. Благодаря крупной голове, длинным волосам и острому подбородку девушка из объявления очень напоминает Алису в Стране чудес.
К тому времени Люси Блэкман уже была мертва. Она умерла еще до того, как я узнал, что такая девушка вообще жила на свете. Впрочем, именно из-за ее гибели – или исчезновения, потому что в тот момент других сведений не было, – я и заинтересовался ею. Я работал корреспондентом британской газеты и жил в Токио. А Люси Блэкман, молодая англичанка, пропала в этом городе – так что поначалу я счел ее историю всего лишь отличным материалом.
С самых первых дней сюжет оказался запутанным, а потом и вовсе превратился в настоящую головоломку. Вокруг трагической фигуры Люси, жертвы преступления, позднее развернулось бурное и ожесточенное судебное разбирательство. История привлекла немало внимания в Японии и Британии, но смущала своей противоречивостью и непоследовательностью. Иногда по нескольку месяцев никто не проявлял к делу Люси никакого интереса, но затем появлялись новые подробности, которые немедленно требовали освещения в новостях и разъяснений. В общих чертах историю знали все: пропала девушка, тело найдено, мужчина осужден. Однако, если копать глубже, дело представлялось настолько сложным и запутанным, чреватым неожиданными поворотами и мистическими событиями, что обычных репортажей уже не хватало. Они лишь вызывали новые вопросы, на которые не было ответов.
Именно неоднозначность, выходящая далеко за рамки привычных новостных материалов, и сделала историю Люси такой захватывающей. Она терзала сердце – и четыре газетные колонки или трехминутный телевизионный сюжет не могли его успокоить. Эта трагедия поразила меня, и даже спустя много месяцев я не смог забыть Люси Блэкман. И я решил расследовать ее дело с самого начала, этап за этапом, чтобы попытаться отыскать какую-то логику и ясность в его поворотах, узлах и нестыковках. Это заняло у меня десять лет.
Я прожил в Токио большую часть своей взрослой жизни, путешествовал по всей Азии и за ее пределами. Освещая в репортажах стихийные бедствия и войны, я повидал на своем веку немало бед и горестей. Но в деле Люси я столкнулся с той сферой жизни, о существовании которой даже не подозревал. Исчезновение Люси словно дало мне ключ к потайной двери в знакомой комнате – двери, за которой прячется пугающая, жестокая, чудовищная реальность. Увидев ее своими глазами, я смутился и растерялся. Получалось, что я, опытный репортер, упустил из виду важный аспект жизни города, о котором знал почти все. Вернее, только думал, что знал.
Только когда общественность стала забывать о Люси, я разглядел в ней не только героиню репортажа, но и человека. Я встречался с ее родственниками, когда они прилетали в Японию. Будучи криминальным репортером, поначалу я столкнулся с их предусмотрительным недоверием, позже переросшим в сдержанное дружелюбие. Затем я вернулся в Британию и навестил семью Блэкманов на родине. Я разыскал друзей и знакомых из разных периодов жизни Люси. Одна ниточка тянула за собой другую, а те, кто при первой встрече не горел желанием общаться, со временем разговорились. К родителям, сестре и брату Люси на протяжении многих лет я заходил неоднократно. Суммарная продолжительность наших бесед составила бы несколько суток.
Мне казалось, что собрать основные факты о человеке, жизнь которого оборвалась на двадцать первом году, будет нетрудно. На первый взгляд, Люси Блэкман ничем не отличалась от миллионов других девушек: молодых представительниц среднего класса с юго-востока Англии со средним достатком и образованием. Биографию Люси вообще можно охарактеризовать как «среднюю», «обычную». Пока что самым необычным фактом ее жизни выглядел трагический финал. Но чем больше я узнавал, тем запутаннее становилась картина.
Каждый по собственному опыту может заключить, что в двадцать один год Люси уже обладала слишком многогранным характером, чтобы кто-нибудь, пусть даже самый близкий человек, мог понять эту девушку целиком и полностью. Каждый видел ее чуть по-своему. К моменту окончания детства ее личность превратилась в сложное переплетение убеждений, эмоций и желаний, зачастую противоречивых. Люси была преданной, честной – и способной на обман. Она была уверенной в себе, надежной – и ранимой. Она была простой и загадочной, открытой и замкнутой. Как биограф я чувствовал себя беспомощным, просеивая факты и увязывая одно с другим в попытке сложить из деталей целую жизнь. Я с большим интересом изучал человека, которого никогда не знал и, возможно, не узнал бы, даже не заметил, если бы не вмешалась смерть.
Всего за несколько недель после исчезновения тысячи и тысячи людей узнали имя Люси Блэкман и ее лицо – или хотя бы портрет, который появился в газетах и на телевидении, Алису с плаката, пропавшую без вести. Для них она была жертвой, почти бесплотным символом трагического сюжета: молодая женщина находит жуткую смерть в экзотической стране. Но я надеюсь, что мне удастся воздать должное Люси Блэкман и почтить ее память, показав ее нормальным человеком, девушкой с непростым, но славным характером, у которой была своя полноценная жизнь.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?