Текст книги "Вечные: Тени за спиной"

Глава 14

Цербер

Я найду тебя.

Я найду тебя.

Я найду тебя.

Эти слова раз за разом возникали в памяти, когда я оставалась одна, стоило Кота в очередной раз довести до потери сознания. Каждый раз эти слова звучали так же отдаленно, как и впервые, словно бы все тени в этом чертовом подземелье запрещали слушать его голос, не позволяя отпечатать его в памяти.

Вечный приходил ко мне ещё дважды и я бы посмела думать о том, что он вспоминал обо мне примерно раз в сутки, каждый раз отщипывая от моей души новый осколок, пропитанный золотом.

Кожа на запястьях изнывала от постоянной обжигающей боли и метал оков так плотно въедался в раны, что при малейшем движении кровь тонкими струйками начинала заново стекать по предплечьям, но я перестала обращать на это внимание уже давно. Я знала, что вся моя одежда давно истрепана и запачкана следами собственной крови, как и знала о том, как плохо я могла выглядеть в целом, проведя в подвешенном состоянии неизвестно сколько времени. Шея и руки давно перестали быть самой болезненной частью моего существования, но всё ещё оставались чем-то, что доставляло наибольший дискомфорт при попытках пошевелиться, когда моих сил хватало на что то подобное. Между потерями сознания от боли и обессиленными попытками заснуть, я пыталась вынудить свой разум работать хоть немного, вспоминая всё то, что происходило здесь, при этом стараясь отделить реальность от игры воображения.

Как бы Кота не старался и сколько бы сил не прикладывал к тому, чтобы попытаться сплести нашу магию, моя всё так же лишь продолжала заигрывать с тенями, не подпуская Вечного в своё нутро, словно и вправду они были давними знакомыми, но после долгой разлуки не могли слепо кинуться в объятия. Было странно рассуждать в подобном ключе о едва осязаемой энергии, но всё же это выглядело именно так, и это было то, что мы с ним могли наблюдать каждый раз, стоило ему по скудной нити вытягивать из меня силы.

Сколько это сможет продолжаться прежде, чем магия отдаст ему меня на растерзание?

И вновь эти грубые, тяжелые шаги, приближающиеся откуда-то из темноты к самому краю забвенного озера, на которые я уже давно перестала реагировать, смиренно ожидая очередного момента боли. Хотя казалось, что даже на это мой организм уже не был способен. Как давно я перестала кричать? Наверное, незадолго до того, как в моем теле окончательно закончились слёзы.

Когда это было?

– Ты говорил, что однажды уничтожил такую силу. – Мне казалось, что я сама не была способна расслышать собственный голос, но была уверена в том, что Кота слышал. Его тени никогда не позволили бы ему пропустить ни единого звука в радиусе присутствия. Вечный не сводил с меня испытывающего взгляда таких же черных глаз, как и у его сына, но в отличии от последнего, глаза Кота были холодны. Потребовалось собрать остатки своих сил для одного простого действия, при этом постаравшись не издать ни звука. – Это была она? Ты был тем Вечным, кто поставил всех против Хиелаль?

– Думаешь, я так стар? – В его голосе слышались насмешка и та сила, в которой я так нуждалась.

– Никто этого не знает.

Он долго молчит, пока его тени вновь пробираются ко мне и единственное, что они делают – это касаются подвески в виде полумесяца, всё ещё болтающейся на израненной шее. Тени, как изящные пальцы музыканта, обрамляли это драгоценное изделие, стараясь коснуться каждой мелкой детали на его корпусе, пока напряженное молчание между нами сохранялось.

– Ты надела этот кулон без раздумий. – Магия отпускает прохладный метал ожерелья, позволяя ему вновь коснуться кожи. – Уверен, что я знаю причину этому, но хотел бы услышать это лично.

И что бы это создание не ожидало услышать от меня, в ответ он получил лишь молчание, разбавленное сдавленным и тяжелым дыханием, поскольку на большее истощенный и ослабленный организм не был способен даже не смотря на то, как отчетливо я ощущала величину собственных сил. В то время как Кота продолжал раз за разом лишать меня крупиц силы – она всё же находила возможность восстанавливаться и разрастаться, гневно пробиваясь через тугие засовы эльфийских рун. К моему великому удивлению в этот визит Кота даже не попытался пробраться к моей магии, а те тени, что только что изучающе касались ожерелья на шее, отступали назад, возвращаясь к своему хозяину.

– Хотел услышать, что же случилось с тобой и моим сыном тогда в пустыне.

При упоминании Найта в груди проваливается глухой стук сердца, который невозможно было контролировать и кончики пальцев на руках предательски задрожали из-за чего мне лишь оставалось верить в то, что Кота примет это за слабость из-за истощения, никак не связывая реакцию тела на упоминание его сына.

– Но он исключительно неразговорчив. – Слышу искреннюю заинтересованность в его голосе, словно бы Вечный изучал какую-то древнюю реликвию, а не ломящееся от истощения тело. – Не то, чтобы мой сын когда-либо был замечен в излишней общительности, но стоит упомянуть тебя и из него не вытащить слова. Представляешь, как я был удивлен, узнав, что твоя маленькая луна – его рук дело.

– Не слишком ли Вы впечатлительны для столь древнего существа…

Его ледяной смех пробуждает на моей коже миллиарды мурашек, заставляя волосы подниматься дыбом даже на затылке.

– Маленькая, нежная принцесса.

Он больше не звучал повседневно, как несколько мгновений назад, возвращая своему голосу мертвецкую холодность, пробирающую до самых костей.

Успеваю лишь сделать рваный вдох, прежде чем тени его силы резким ударом пробьются прямо внутрь меня, заполняя собой каждую клетку тела и так яростно пытаясь задушить полыхающее золото жизни, которое сопротивлялось сильнее прежнего. Я не могла кричать, не могла проронить ни звука, пока эта сила уничтожала меня изнутри, прожигая, и одновременно с этим леденя. Разбивая и разрывая, как лоскуты древней ткани, способной рассыпаться в руках от лишнего движения. Чувствуя лишь бесконечную боль и жар внутри себя, терзания обеих сил, яростно сражающихся за первенство над моим телом, я могла лишь одно – ждать, когда все это закончится при этом безмолвно крича где-то в собственной голове.

И это длилось целую вечность, охватывая чередой чувств миллиметр за миллиметром, пока резко не оборвалось под глухой звук трескающегося камня.

Но я ничего не видела перед собой – непроглядная тьма и боль, не оставляющая моё тело даже после того, как ледяные полосы магии оставили тело в покое. Не смотря на все отчаянные попытки держать свой разум в сознания, я четко понимала, что это становится непосильным и даже звуки глухих ударов не могли меня заставить поднять веки, когда тяжесть тела наливалась свинцом, утягивая ближе к земле. Если бы не обжигающие оковы, держащие меня в подвешенном состоянии всё это время, очередным грохотом, разбивающим тишину послужило бы моё собственное тело, которому не терпелось оказаться в воде, пускай это даже лишит меня целой жизни.

Сейчас я хотела только лишь того, чтобы это всё прекратилось. Чтобы моя боль прекратилась и я больше не открывала глаза в этом месте.

Веки больше не подчинялись мне, глаза оставались закрытыми даже когда казалось, что разум отключился вслед за телом и единственное, что я чувствовала – это расслабляющую прохладу, окутывающую всё тело от кончиков пальцев до самой макушки, словно кто-то старательно проходился нежным шелком по измученной коже. Давление на руках и шее ослабевает, сопровождая это звенящим звуком упавшей на землю стали и всё тело валится вниз, не в силах держаться на ногах. Но я не касаюсь воды, зависая словно бы в невесомости над ней на несколько мгновений и после опускаясь в чьи-то объятия.

Плотный аромат мокрого леса ударяет в нос за мгновение до того, как я окончательно потеряю сознание, утопая в этом омуте чужих прикосновений и какофонии голосов.

Что бы ни происходило вокруг, мне было всё равно.

Я ждала покоя.

***

– Для принцессы ты слишком неуклюже танцуешь. – Бархатный голос обволакивает, заполняя собой те сантиметры свободного пространства, что оставались между нашими телами, но если бы после этого он не засмеялся, то я была бы готова рассыпаться на осколки от восхищения моментом.

– Для принца ты слишком невыносимый.

Он вновь заливается смехом, самым искренним, который можно услышать от существа, от которого даже улыбку было сложно заполучить.

Мягкие прикосновения к моей коже заставляют вздрогнуть, когда прохладные пальцы касаются измученных участков на запястьях и улыбка стирается с мужского лица, сменяясь на густые тени боли и злости. Челюсть плотно сжата и мне не трудно заметить, как напряженно дернулась мышца, когда я прикасаюсь к его щеке своими бледными пальцами свободной руки.

Найт сразу же поднимает тёмные глаза к моим и его взгляд смягчается, окутывая какой-то неосязаемой нежностью, которую я совсем не ожидала увидеть.

– Не хмурься, это заживет.

– Я хмурюсь потому что не смог убить того, кто сделал это с тобой.

В животе завязывается тугой узел, не давая мне вздохнуть.

– Потому что не смог защитить тебя от этого.

– И это тоже заживет, невыносимый принц.

Мы продолжаем молча смотреть друг на друга даже когда он наклоняется настолько, что кончики наших носов соприкасаются. Вдыхаю его лесной аромат, впервые за долгое время не чувствуя сдавливающей боли по всему телу, а после закрываю глаза, позволяя клубящемуся внутри теплу свободно разрастаться, словно бы в попытках дотянуться до мужчины, стоящего рядом.

Густое, тягучее золото укутывает нас в теплое одеяло в попытках спрятать от внешнего мира и такие привычные тени Найта вплетались в эти витиеватые линии Жизни, словно бы их место могло быть исключительно там. Моя магия принимала его, словно это был самый нужный глоток воздуха для задыхающегося, или такая желанная вода при полуденном солнце в пустыне.

Наша магия плотно переплеталась, соединяясь воедино как нечто неразлучное и сейчас это было самым правильным, что существовало в моей жизни.

Его нежные прикосновения от моих запястий неторопливо поднялись выше, к израненной шее, которая так нуждалась в спасительной прохладе, но вместо долгожданного облегчения его пальцы оставляли за собой шлейф непривычного тепла. Когда я вновь поднимаю веки, рассматривая его лицо так близко к моему, в знакомых черных глазах игриво поблескивает золото.

– Твои глаза…

Было невыносимо жарко и каждый вдох лишь сильнее распалял пожар где-то внутри, заставляя стоны срываться с губ при каждой отчаянной попытке урвать прохладного воздуха.

– … Сделай это снова…

– Она справится.

– Ты помог её ранам затянуться, значит можешь и унять этот жар…

Тяжелые шаги приближаются ко мне, хоть я и не могла понять кому именно они принадлежали. Вслед за ними проследовали похожие, но менее уверенные.

– Я лишь направил её силу туда, куда было нужно. – Хвойный аромат. Найт.

– Как ты вообще смог прикоснуться с её силам? – Теперь я узнаю этот голос. Уставший, но пропитанный недоверием. Селена. – Ни один Вечный, тем более тот, кто не прошел Принятие, не может так уверенно владеть магией!

– Прекрати, Селена. – Риа? – Он вытащил её.

– От собственного отца? – Голос сестры дрогнул. – Как ты можешь знать, что он не принимал в этом участия? Что он не знал обо всем с самого начала? Как ты можешь верить ему?

– Потому что Лея ему верит.

– И к чему это привело её? К тому, что она чуть не умерла… Снова!

– Осторожнее со словами, Темная. – Найт практически рычит, подаваясь вперед на один лишь только шаг, но ко всеобщему шуму прибавляется новое движение со стороны, несколько гулких шагов и кто-то встает поразительно близко к Селене. – И твой дракон тебя не спасет.

– Хочешь помериться силами, Тень?

– С птенцом дракона? – Найт усмехается. – Не имею привычки убивать детенышей.

И даже не смотря на то, что я не могла поднять веки, чтобы дать всем понять, что пришла в себя – я хотя бы начинала осознавать, что все голоса вокруг не были плодом моего воображения. Они были реальны, а значит они были здесь, рядом со мной. И даже если я, открыв глаза, вновь окажусь в той затхлой пещере, а вокруг будут только воды забвения и Кота вновь вернется ко мне с очередной попыткой отнять мою магию – рядом были те, кто не даст мне погибнуть.

Я чувствовала присутствие в помещении каждого из них, различая отголоски магии, которые они источали. Те знакомые тени, которые бы я не смогла спутать ни с чем другим, клубились около моей головы, будто бы готовясь в любой момент кинуться на защиту от невидимых врагов. Бледная пелена полумрака, подергивающаяся незнакомыми шипами от каждого движения воздуха была похожа на Селену, будучи мягкой и едва осязаемой, но при этом злой, и она оставалась ровно напротив Найта, а между ними ярким огнем клубился Кадан – узнать его энергию не составило бы труда даже провались я в озеро забвения с головой. С другой стороны от меня тихонько плескалась бледно мерцающая энергия, которая очевидно принадлежала Риа, но казалась мне слишком слабой для её буйного нрава.

Но несколько мгновений назад я отчетливо слышала шаги ещё кого-то, чье присутствие сейчас не могла ощутить, как бы сильно не старалась.

– Не надо делать вид, что ты здесь самый сильный и опасный. – И вновь я слышу голос родной сестры. – Потому что как бы сильно ты не старался, моего доверия тебе не заполучить за эти дешевые фокусы, я не Лея.

– Ты и близко не стоишь рядом с ней. – Сухо отвечает Найт, сбивая ритм моего сердца в одно мгновение.

И словно почувствовав это изменение, я слышу как он поворачивается в мою сторону, в тот же самый момент когда я пытаюсь провести языком по пересохшим до трещин губам и при этом вновь издавая предательский стон.

– Найт. – Это было первое, что сорвалось с губ после того, как я, наконец-то, смогла их разомкнуть, следом отчаянно пытаясь поднять веки чтобы хотя бы понять где мы все находимся. Но мне хотелось, чтобы он замолчал и перестал спорить с моей сестрой.

Ласковое прикосновение теней касается волос и я отчетливо чувствую каждое колебание его силы, словно невидимые нити между нами указывали мне на эти неосязаемые движения.

– Не думал, что мне понравится как ты стонешь моё имя среди стольких людей, маленькая принцесса.

Судя по голосу он улыбался, но Селена в свою очередь лишь что-то злобно проворчала и я ощущала как растет её сила, поддаваясь эмоциям своей хозяйки. Но мне было так сложно собрать воедино все эти реплики, что его колкий комментарий остался без ответа, будто бы с мгновения на мгновение я была готова вновь провалиться в небытие.

Кончики пальцев на руках дергаются в ожидании знакомого прикосновения и первой подушечек касаются сухие теплые руки – Риа. Моя прекрасная Риа.

Хочу улыбнуться в ответ на её аккуратное прикосновение, но не могу заставить мышцы подчиняться мне, мэрроу так же аккуратно касается тех мест, где совсем недавно прожигали кожу эльфийские оковы, оставляя следы из глубоких ран и кровавых подтеков на коже.

– Это заживет. – Едва слышно бормочу даже не будучи уверенной в том, что хоть кто-то смог бы это услышать.

Даже Тени Найта не всесильны, чтобы суметь распознать этот едва живой голос, на который я сейчас была способна.

Это заживет.

Всё тем же мягким прикосновением Риа убирает волосы от моего лица назад и затем отодвигается, как будто бы понимая, что я вновь начинаю терять связь с настоящим.

– Отдохни. Здесь ты в безопасности, твой Темный Цербер никого не подпустит.

О ком она говорит?

Глава 15

Золото и серебро

Не помню, сколько раз я вновь приходила в себя, а после проваливалась обратно в небытие, но каждый раз рядом со мной кто-то был. Иногда это была Селена, молчаливо промакивающая кожу прохладным лоскутом влажной ткани, лишь единожды рядом оказывался Найт, держась немного в стороне в немом напряжении. Чаще это была Риа, рассказывающая какие-то истории, ни одну из которых мой уставший разум не смог даже воспринять в полной мере, не говоря уже и том, чтобы запомнить и попробовать пересказать позднее.

Когда у меня, наконец-то, оказывается достаточно сил для того, чтобы открыть глаза и осмотреться – я понимаю, что это место мне не знакомо. Ни единого знакомого аромата или клочка ткани не присутствовало в радиусе обозрения. Я лежала на большой постели, прикрытая легким одеялом и минуя несколько тяжелых вдохов, не причиняющих мне какой-либо боли, осматриваю то, во что я была одета.

Короткое ночное платье из мягкого прохладного шелка и больше ничего, на шее всё так же висит то ожерелье, до которого я невольно дотрагиваюсь подушечками пальцев, и даже не смотря на темноту в комнате невозможно не заметить, что от глубоких, бесконечно кровоточащих ран на запястьях, остались лишь свежие шрамы, как два браслета обнимающих руки. Они ещё были розовыми, словно бы их лечение закончилось совсем недавно… Но мне потребовались бы долгие месяцы для того, чтобы те следы оказались в подобном состоянии. Неужели я провела без сознания так долго?

Шумно выдохнув я откидываю одеяло в сторону, опуская ноги на прохладный пол, перед тем как выпрямиться в полный рост, и первым же делом накренившись в бок, словно я неустойчивая башня, готовая повалиться на пол.

Густые тени подхватывают меня под руку, не давая упасть, и единственной реакцией моего тела стало бесконечное напряжение от сковывающего ужаса.

Кота?

Но я даже не успеваю выдохнуть весь воздух из собственных легких, как тени складываются в знакомый силуэт, который всё так же мягко поддерживал под руку, словно бы я была готова вот-вот повторить попытку падения.

– Ты долго была без сознания, не стоило так резко подниматься. – Я точно слышу его не в своей голове, а наяву, теперь-то наконец выдыхая.

– Тени… Они…

– Я знаю. – Большим пальцем он аккуратно поглаживает кожу на моем плече, что я замечаю только сейчас. – Но я не успел бы поймать тебя из другого конца комнаты, тени сами решили, что нужно сделать.

Поднимаю на него глаза, впервые за долгое время ощущая его настоящее присутствие рядом с собой и от этого осознания сердце сбивается с ритма, пропуская несколько ударов. Сколько времени прошло с тех пор, как мы расстались в Кипусе? Долгие, бесконечно долгие, месяцы?

И что успело случиться с каждым из нас за это время?

Он не прерывает мой поток мыслей, как будто бы и сам думал о подобном, и единственное, что изменилось – он отпустил мое плечо, больше не поддерживая от падения.

– Где мы сейчас? Как ты нашел меня? – Ком застрял в горле. – Я слышала… Другие голоса, где они все?

Озвучить самый главный вопрос у меня не хватило смелости.

Где Кота и что с ним стало?

Его уголки губ лишь едва заметно дергаются в отчаянной попытке скрыть даже намек на улыбку, но вот в глазах блеснул тот самый огонек, по которому моментами я предательски скучала.

– Мы в Дасосе. – Найт замолкает на мгновение, очевидно давая мне время на то, чтобы переварить его слова. Дасос. Обитель тёмных эльфов в Вайру. – Твоя сестра и дракон улетели на разведку, но на самом деле я почти уверен в том, что они решили устроить что-то вроде свидания. Мэрроу и девочка-птенец уснули несколько часов назад.

– Девочка-птенец? – Теперь дыхание перехватывает не на шутку. – Почему Цирцея здесь? Она… Она подросток, им нужен покой для роста, почему…

Он прикасается прохладными пальцами к моему подбородку, останавливая поток мыслей одним только движением и самое удивительное, что я поддаюсь слишком быстро.

– Потому что именно она нашла тебя из-за скачков магии и когда её тупоголовый братец попытался вернуть её в логово, она чуть не спалила целый лес. – От этих слов я не сдержала усмешку, потому что это было именно то, как лаконично можно было описать Цирцею.

– Кажется, ты не смог найти общий язык с Каданом. – Стоило лишь прозвучать этому имени, как лицо Найта неприятно искривилось, как будто в это же самое мгновение я подсунула ему лимон.

Но он ничего не ответил на моё утверждение, опуская взгляд темных глаз с лица немного ниже, задерживаясь на шее и вновь возвращая меня к той причине, по которой я так резко подорвалась из постели. Раны на руках затянулись, оставляя лишь розовые шрамы – я хотела увидеть, что стало с моей шеей. Найт плотно сжал губы в каком-то немом жесте сожаления, отступая на шаг назад и пропуская меня к зеркалу, стоящему рядом с широким окном, за которым полноправно царствовала глубокая ночь, и только диск луны на небе освещал эту комнату.

Неуверенно обхожу его и встаю напротив зеркального полотна, впервые имея возможность увидеть себя в полный рост с учетом минувших событий – я ожидала куда более жалкое зрелище. Впалые щеки бесспорно выдавали недели истощения, как и проглядывающие костяшки на плечах, разве что серебряный блеск волос оставался неизменным не смотря ни на что. Под заспанными глазами собирались бледные тени, как очередное доказательство пережитого и, наконец-то, взгляд опускается ниже, задерживаясь на шее я могу лишь шумно выдохнуть в жалкой попытке сдержать всхлип. Те раны, которые, казалось бы, никогда не заживали, сейчас оставляли лишь такие же розовые неровные шрамы на коже, как знак того, что всё было реальностью. Но ни единая рана больше не кровоточила, не причиняла мне боли, заставляя кричать из последних сил, моля о том, чтобы всё прекратилось.

Сейчас это были лишь уродливые шрамы, которые всю жизнь будут служить мне напоминанием о том, что слухи о чьей то жестокости на появляются спроста.

Машинально я прикасаюсь к этим отметинам на собственной коже, сглатывая подкативший к горлу ком и только сейчас замечаю, что Найт не шелохнулся за всё это время, оставаясь ко мне спиной с опущенной головой вниз, будто бы в нем не было ни единой силы, чтобы посмотреть мне в глаза сейчас, ведь эти шрамы оставил его отец.

Но имела ли я право на то, чтобы судить Найта за то, что совершил его отец? Стал бы он вставать на мою сторону, если бы на самом деле поддерживал своего прародителя в его действиях? И могу ли я сказать о том, что Найт на самом деле был на моей стороне не смотря на то, сколько усилий он приложил к тому, чтобы мы сейчас были здесь.

В безопасности.

Убираю руки от собственной кожи и только сейчас перевожу взгляд на Найта, рассматривая его всё так же через отражение в зеркале, в бледном свете луны.

– Ты знал?

Для меня это казалось самым важным вопросом, получив ответ на который я могла решить для себя многие вещи. Если только Найт способен на честность со мной – это изменит буквально всё в один момент. Только один честный ответ и ничего больше.

Я чувствовала как спокойна его энергия, как спокойна магия, когда он поднимает свой взгляд ко мне, всматриваясь в голубизну глаз через зеркало. В это мгновение ни единая мышца на его теле не дрогнула, способная выдать хотя бы мгновение неуверенности.

– Нет.

Я ожидала, что от его ответа моё сердце провалится в пятки, но на удивление этого не произошло, будто где-то глубоко внутри я уже знала ответ на собственный вопрос и мне просто было нужно услышать это от него лично. Мы не отводим друг от друга взгляда слишком долго, но каждый из нас останется на своем месте.

– Если бы я знал о том, что он делает, ты не получила бы ни единого увечья.

И не поверить в эти слова мне было слишком сложно, возможно, из-за леденящей душу холодности в мужском голосе, вновь напомнившей мне о драконьей стали.

– Ты обещал больше не спасать меня.

– А ты обещала быть осторожной. – В черных глазах мелькает усмешка. – Кажется, мы оба провалились с нашими обещаниями.

– Похоже на то.

Теперь он хотя бы повернулся ко мне всем телом, продолжая рассматривать через зеркало и не решаясь приблизиться за что я бесспорно была ему благодарной. На удивление, тот Найт, которого я слышала пока была без сознания – наполненного злостью и ревностной защитой, сейчас не показывался ни на мгновение, стоя передо мной едва ли не самым открытым созданием во всей Скеллии, показывая, что он не хочет или не может мне навредить при любых обстоятельствах.

Шумно выдыхая, я аккуратным движением распускаю тонкий пояс, придерживающий на талии ткань ночного платья и замечаю, как дергается челюстью Вечного.

– Кажется, я уже забыла каково это, просто принимать ванну.

И вновь он сжимает челюсть от напряжения, не отводя взгляд в сторону ещё несколько ударов сердца, в конце концов молча разворачиваясь и направляясь в одну из дверей, которые я не замечала до этого момента. Найт знал это помещение так, словно бы у него было очень много времени на изучение каждого пыльного угла вокруг, и когда он возвращается, держа в руках большое и мягкое на вид полотенце я понимаю, что так оно и есть – он знает эту комнату.

Мужская рука уверенно протягивается ко мне, в молчаливом ожидании ответного прикосновения и я сама не до конца отдавала себе отчет в том, что делала, когда вкладывала бледную ладонь в его пальцы. Сейчас его прикосновения не казались мне прохладными, как это было каждый раз до этого, поэтому не сдерживаюсь от удивленного выдоха.

– Ты теплый. – Он удивленно приподнимает брови.

– Это удел живых существ, принцесса.

– До этого ты всегда был холодным.

Найт пожимает плечами, немного крепче сжимая пальцами мою бледную ладонь, затем пропуская вперед себя. Наполненная ванна казалась сейчас какой-то роскошью, добраться до которой было абсолютным подвигом. Никогда не допускала мысли о том, что такие банальные вещи смогут заставить моё сердце предательски трепетать от восторга, но это происходило именно здесь и сейчас, когда мужская ладонь разжимается. Он опускает полотенце на небольшой крючок на стене, где рядом висит свежая одежда, а затем молча делает шаг назад, выходя из ванной комнаты обратно в спальню. Словно бы растерявшись на короткое мгновение, я цепко обхватываю тонкими пальцами его предплечье, заставляя остановиться и взглянуть на меня.

– Останься.

Если бы мне сказали, что он способен читать мои мысли, то я ни на мгновение не усомнилась бы в этом факте, потому что иначе я даже не могла предположить как именно он умудрялся чувствовать малейшее изменение моего состояния. Найт сдержанно кивает и не сложно не заметить, как он сглатывает застрявший в горле ком, не сумев ответить что-то вслух ещё пару мгновений.

– Я буду в комнате, чтобы ты могла расслабиться.

Выпускаю его предплечье из собственной хватки, даже не оставив и намека на следы на коже, и нерешительно поворачиваюсь к нему спиной, хотя он сам не сдвинулся с места ни на миллиметр. Я чувствовала, как внутри начинала теплится та сила, о которой я успела подзабыть: она так ласково протягивала тонкие нити в сторону Вечного, а мне не хотелось этого прерывать. Густые тени же в этот раз были так же отстраненно сдержанны, как и их хозяин, держась на учтивом расстоянии позади меня и если он мог так уверенно держаться в стороне, укротив собственную силу, то почему это тягучее золото так отчаянно хотело приблизиться к нему? Ведь эта сила была частью того, что причинило нам так много боли, оставляя на нежной коже многочисленные шрамы. Почему сейчас магия так охотно поддавалась Найту?

Он по прежнему неподвижно остается на месте, даже когда я опускаю тонкие лямки ночного платья, позволяя ему упасть на пол. Мне не нужно даже оборачиваться, чтобы ощутить насколько стремительно выросло его напряжение не смотря на то, что он оставался неподвижным всё это время. Неторопливо подхожу к ванне, перекрывая ногу через бортик и с наслаждением позволяя теплой воде окутать измученную кожу, не удержавшись от шумного вздоха.

Набрав полные легкие воздуха я так же неторопливо забираюсь в воду целиком, после вновь выдыхая, когда она укрывает тело до самих плеч, расслабляя каждую мышцу и единственный звук, который разбивает тишину, это едва слышное дрожание воды, до сих пор не улегшееся от погружения. Голова произвольно опускается на холодный край ванны и закрыв глаза я впервые ни о чём не думаю, просто позволяя себе находиться в этом моменте как можно дольше, напрочь забывая о том, что Найт всё ещё стоял рядом. Его грубые пальцы коснулись моей шеи, уверенным движением приподнимая голову так, чтобы положить под нее аккуратно сложенное полотенце, и когда он практически отстранился, я вновь обхватываю его ладони не позволяя этого сделать.

Кажется, что ему не нужны никакие слова и уговоры на то, чтобы остаться рядом со мной, как и мне не нужно открывать глаза, чтобы почувствовать как он расслабился, опускаясь на колени рядом с ванной. Мы по прежнему не разговаривали, даже когда Найт, не теряя уверенности в своих действиях, принялся перебирать мои волосы, будто бы это расслабляло его самого.

Только когда в нос ударил сладкий запах цветов, я смогла осознать, что он не просто перебирал серебряные пряди… Он мыл мне голову?

На мгновение меня прошибло нестерпимое напряжение, будто это не могло быть правильным, что сын существа, оставившего на моем теле так много увечий, сейчас молча сидел рядом со мной, методично промывая прядь за прядью, но когда он аккуратно проливал теплую воду из очередного кувшина, смывая с густой копны волос мыльную пену, я окончательно расслабилась, доверяя ему в это мгновение всем своим существом.

– Как ты залечил мои раны? – Мой голос граничил с едва слышным шепотом, не желая ломать эту тишину.

– Ты сделала это сама, я просто направил твою силу в нужную сторону. – Его движения прерываются на один удар сердца, а затем он продолжает трепетно перебирать серебряные пряди мокрых волос. – Не хотел пользоваться тем, что мне не принадлежит.

Поднимаю веки и наши глаза встречаются. В его черноте томится какое-то едва ощутимое сожаление.

– Когда он пытался… – Я сглатываю ком в горле, не сумев закончить фразу и он замечает это напряжение, скользнувшее по всему телу. – Присутствие твоих сил ощущается иначе.

– То, что мы делим одну силу не означает, что мы части одного целого. – Грубые пальцы касаются влажной кожи на шее, едва ощутимо поглаживая её. – Твоя магия позволяет моей прикасаться к ней, потому что ты сама мне доверяешь. Его же ты боялась и Тени были не причем.

Мои пальцы неторопливо находят его, влажными подушечками проходясь по теплой коже в течении нескольких ударов сердца и мы не отводим взгляды друг от друга. Его спокойное лицо нависало над моим, изучая взглядом, казалось бы, каждую мелкую морщинку, позволяя проделывать мне ровно это же. В черных глазах вновь яркими вкраплениями мерцает тягучее золото и это ощущение, когда моя сила истошно пытается добраться до густых теней Найта, усиливается с каждым новым вдохом.

Словно бы по наитию, приподнимаюсь из воды, разворачиваясь при этом так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, но он не отрывает взгляда от моих глаз не смотря на то, какой вид открывался для него, стоит лишь посмотреть немного ниже.