Текст книги "Не подходите к подвалу"

8

Маргарет с трудом сглотнула. Рот пересох, словно набитый ватой. Внезапно она поняла, что до боли в руке вцепилась в край кухонной стойки.

С трудом заставив себя разжать пальцы, она посмотрела на почти пустой пакет с подкормкой для растений, который уронила на пол.

Ей стало нехорошо. Гнусное зрелище не шло из головы. Как ее отец мог есть грязь?

Он не просто ел, думала Маргарет. Он запихивал эту дрянь в рот и жадно глотал.

Словно она ему нравилась.

Словно она была необходима ему.

Маргарет пыталась убедить себя, что поедание растительной подкормки было частью экспериментов. Но что ж это за эксперименты такие? Что отец пытается доказать этими странными растениями, которые выращивает в подвале?

Мерзость в пакете источала кислый запах, вонь удобрений. Маргарет глубоко вдохнула и задержала дыхание. Нахлынула тошнота. Глядя на пакет, Маргарет не могла не представлять, каким мерзким на вкус должно быть его содержимое.

О-о-о…

Ее чуть не стошнило.

Как мог ее родной отец запихивать себе в рот эту чудовищную гадость?

По-прежнему не дыша, она схватила пакет и бросила обратно в мусор. И уже хотела отвернуться, как вдруг чья-то рука схватила ее за плечо.

Тихонько вскрикнув, Маргарет обернулась.

– Кейси!

– Я дома, – с ухмылкой сообщил он. – Что на обед?

Позже, сделав брату сэндвич с ореховой пастой, Маргарет рассказала ему об увиденном.

Кейси стал смеяться.

– Ничего смешного, – бросила она раздраженно. – Наш папа грязь ест.

Кейси снова покатился со смеху. Почему-то слова Маргарет насмешили его до колик.

Маргарет так треснула его по плечу, что он уронил сэндвич.

– Извини, – тут же сказала она, – но я не понимаю, над чем ты смеешься. Это ж с ума сойти! С папой что-то неладно. Честное слово, неладно.

– Может, он просто подсел на подкормку для растений! – захохотал Кейси. – Вот как ты, к примеру, на орешки в меду…

– Тут другое, – огрызнулась Маргарет. – Есть грязь омерзительно. Как ты не понимаешь?

Не дожидаясь его ответа, она продолжала, заодно дав выход своему огорчению:

– Неужели не видишь? Папа переменился. И сильно. Особенно с маминого отъезда. Он еще больше времени проводит в подвале…

– Это потому что мамы нет рядом, – перебил Кейси.

– И с нами он так молчалив и холоден, – не слушая, продолжала Маргарет. – Не разговаривает совсем. Он же раньше всегда дурачился, спрашивал про домашку… а теперь с ним даже не поговоришь по-человечески. Он никогда не называет меня Принцессой или Пампушкой. Он никогда…

– Ты же ненавидела эти прозвища, Пампушка, – напомнил Кейси, хихикая с полным ртом арахисовой пасты.

– Знаю, – раздраженно ответила Маргарет. – Это так, для примера.

– Так к чему ты клонишь? – спросил Кейси. – Что папа с дуба рухнул? Что он репой тронулся?

– Я… я не знаю, – потерянно ответила Маргарет. – Когда я смотрела, как он жрет эту гадость, я… у меня мелькнула ужасная мысль, что он сам… превращается в растение!

Кейси вскочил, со скрежетом оттолкнув стул. Он стал шататься по кухне как зомби, закрыв глаза и вытянув перед собой руки.

– Я Невероятный Человек-Растение! – пробасил он.

– Не смешно, – буркнула Маргарет, скрестив руки на груди.

– Человек-Растение против Женщины-Сорняка! – возопил Кейси, ковыляя к ней.

– Не смешно, – повторила она.

Он врезался в стойку и ушиб коленку.

– Ой!

– Поделом тебе, – сказала Маргарет.

– Человек-Растение убивает! – завопил он и с разбегу врезался в нее, боднув головой в плечо.

– Кейси, а ну перестань! – взвизгнула она. – Оставь меня в покое!

– Ладно, ладно. – Он отстранился. – Если окажешь одну услугу.

– Какую еще услугу? – закатила глаза Маргарет.

– Сделай мне еще один сэндвич.

В понедельник после уроков Маргарет, Кейси и Дайан перекидывались фрисби у Дайан на заднем дворе. День выдался теплый, хотя и ветреный, а по небу плыли пушистые белые облачка.

Дайан высоко метнула диск. Пролетев над головой у Кейси, тот угодил в заросли душистых лимонных деревьев, что росли за гаражом. Кейси побежал за ним и споткнулся о поливальную установку, торчавшую из травы.

Девочки дружно расхохотались.

Кейси прямо на бегу кинул фрисби Маргарет. Та протянула руку, чтобы поймать диск, но налетевший ветер отнес его в сторону.

– Каково это, когда папа – сумасшедший ученый? – неожиданно спросила Дайан.

– Что? – Маргарет сперва подумала, что ослышалась.

– Не стой столбом. Кидай! – крикнул Кейси, стоя у гаража.

Маргарет запустила ему фрисби по высокой дуге. Кейси любил ловить диск на бегу.

– Если даже он проводит необычные эксперименты, это еще не делает его сумасшедшим ученым, – обиделась Маргарет.

– Необычные, это точно. – Дайан помрачнела. – Мне про эти растения в вашем подвале вчера кошмар приснился. Они кричали и тянулись ко мне.

– Извини, – посочувствовала Маргарет. – Мне тоже снились кошмары.

– Не зевай! – крикнул Кейси. Он метнул диск над самой землей, и Дайан поймала его на уровне лодыжек.

Сумасшедший ученый, думала Маргарет. Сумасшедший ученый. Сумасшедший ученый.

Эти слова звучали у нее в голове снова и снова.

Сумасшедшие ученые бывают только в кино… верно?

– Мой папа вчера вечером рассказывал про вашего папу, – продолжала Дайан, кинув диск Кейси.

– Ты ведь, надеюсь, не рассказывала ему о… ну, как мы в подвал ходили? Не рассказала, ну? – встревожилась Маргарет.

– Нет, – покачала головой Дайан.

– Эй, эти лимоны уже созрели? – спросил Кейси, показывая на молодые деревца.

– Почему бы тебе самому не попробовать? – огрызнулась Маргарет, досадуя на его вечную манеру перебивать.

– А почему не тебе? – отпарировал он.

– Мой папа сказал, что вашего папу уволили из Политеха за то, что его эксперименты вышли из-под контроля, а ему не хватало духу их прекратить, – сообщила Дайан и припустила по аккуратно подстриженной траве в погоне за фрисби.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Маргарет.

– Начальство ему велело сворачивать лавочку, а он отказался. Дескать, он не может остановиться. По крайней мере так моему папе рассказывал один из тамошних сотрудников, он у нас закупается.

Маргарет слышала о таком впервые. Ей стало обидно, но она подумала, что это вполне похоже на правду.

– В лаборатории вашего папы случилась какая-то беда, – продолжала Дайан. – Кто-то то ли сильно пострадал, то ли вообще погиб.

– Неправда, – отрезала Маргарет. – Случись такое, мы бы узнали.

– Угу. Допустим, – сказала Дайан. – Но мой папа сказал, что вашего папу уволили за то, что он отказался прекратить эксперименты.

– Положим, это еще не делает его сумасшедшим ученым, – возразила Маргарет. Она вдруг почувствовала, что обязана встать на защиту отца. Сама не зная почему.

– Я лишь пересказываю то, что сама слышала, – сказала Дайан, отбросив назад рыжие волосы. – С меня взятки гладки.

Они поиграли еще несколько минут. Дайан сменила тему, заведя разговор о знакомых ребятах, которые, несмотря на то что им было всего одиннадцать, уже вовсю бегали на свидания. Потом поговорили о школе…

– Нам пора! – крикнула Маргарет брату. Он подхватил фрисби с лужайки и подошел к ней. – Я тебе позвоню, – сказала она Дайан, помахав рукой на прощанье, и они с Кейси побежали домой, срезая дорогу через задние дворы.

– Эх, посадить бы лимонное деревце, – размечтался Кейси, после того как они перешли на шаг. – Они клевые.

– Ага, конечно, – язвительно отозвалась Маргарет. – Только этого нам в доме и не хватало. Еще одного растения!

Войдя во двор, они к своему великому удивлению обнаружили там отца. Он стоял над шпалерой для роз, изучая бутоны.

– Эй, пап! – окликнул Кейси. – Лови! – И кинул отцу фрисби.

Доктор Брюэр обернулся… пожалуй, слишком медленно. Фрисби отскочил от его головы, сбив бейсболку с эмблемой «Доджерс». От неожиданности отец разинул рот и вскинул руку, пытаясь прикрыть голову.

Но было уже поздно.

При виде его непокрытой головы Маргарет и Кейси потрясенно взвизгнули.

Сперва Маргарет показалось, что волосы отца просто позеленели.

Но потом она поняла, что его голову покрывают вовсе не волосы.

Его волосы исчезли. Должно быть, они все выпали.

Вместо волос голова доктора Брюэра густо поросла яркой зеленой листвой.

9

– Ребята, все хорошо! – крикнул доктор Брюэр. Он поспешно нагнулся, поднял бейсболку и снова надел.

В вышине с громким карканьем пролетела ворона. Маргарет задрала голову, проследив за полетом птицы, но перед глазами у нее по-прежнему стояли кошмарные листья, растущие из головы отца.

У нее самой зачесалась голова, стоило ей представить, каково это – когда сквозь скальп пробиваются листья.

– Все хорошо. Правда, – повторил доктор Брюэр, подбегая к ним.

– Но, пап… твоя голова, – выдавил Кейси. Все краски схлынули с его лица.

Маргарет стало дурно. Она все время сглатывала, пытаясь подавить накатывающую волнами тошноту.

– Подойдите-ка, – мягко сказал отец и приобнял их руками за плечи. – Давайте присядем в тенечке и поговорим. Я сегодня утром разговаривал с вашей мамой. Она говорит, что вас огорчает моя работа.

– Твоя голова… она вся зеленая! – воскликнул Кейси.

– Знаю, – улыбнулся доктор Брюэр. – Потому я и ношу кепку. Не хотел, чтобы вы переживали.

Он отвел их под сень высокой живой изгороди, тянущейся вдоль гаража, и они втроем уселись на траву.

– Полагаю, вы оба решили, что ваш папа становится чертовски странным, да?

Он посмотрел Маргарет в глаза. Почувствовав неловкость, она отвела взгляд.

В небе, истошно каркая, снова пролетела ворона, на этот раз в другую сторону.

– Маргарет, ты все отмалчиваешься, – произнес отец, ласково сжимая в руках ее ладошку. – В чем дело? Что ты хочешь мне сказать?

Маргарет вздохнула, по-прежнему избегая его взгляда.

– Давай. Скажи нам. Почему у тебя листья из головы растут? – спросила она напрямик.

– Побочный эффект, – ответил отец, не выпуская ее руки. – Это только временно. Скоро они выпадут, и мои волосы отрастут снова.

– Но как так получилось? – спросил Кейси, не сводя глаз с отцовской бейсболки. Несколько зеленых листьев выглядывали из-под козырька.

– Пожалуй, вам станет спокойнее, если я объясню, чем занимаюсь в подвале, – произнес доктор Брюэр, откинувшись назад и опираясь на руки. – Я так замотался со своими опытами, что почти не находил времени с вами поговорить.

– Ты его совсем не находил, – уточнила Маргарет.

– Сожалею, – отец потупился. – Так и есть. Но дело, которым я сейчас занимаюсь, такое нелегкое и такое захватывающее…

– Ты открыл новый вид растения? – скрестив ноги по-турецки, спросил Кейси.

– Нет, я пытаюсь сотворить новый вид растения, – объяснил доктор Брюэр.

– Как? – изумился Кейси.

– Вам в школе рассказывали про ДНК? – спросил отец. Маргарет и Кейси дружно помотали головами. – Что ж, это многое усложняет… – Доктор Брюэр на мгновение задумался. – Давайте я попробую изложить все в самых простых терминах, – продолжал он, поправляя повязку на руке. – Возьмем, к примеру, человека с высочайшим уровнем интеллекта. Понимаете? Настоящего титана мысли…

– Вроде меня, – вставил Кейси.

– Кейси, заглохни, – раздраженно сказала Маргарет.

– Незаурядный мозг. Как у Кейси, – примирительно сказал отец. – И, допустим, мы сумеем извлечь молекулу, или ген, или крохотную частичку гена, дарующую ему такой недюжинный интеллект. И предположим, что у нас получится пересадить ее в другие мозги. А дальше эта умственная сила будет передаваться из поколения в поколение. И появится множество людей с высочайшим уровнем интеллекта. Вы понимаете? – Он посмотрел сначала на Кейси, потом на Маргарет.

– Ну да. Вроде бы, – сказала Маргарет. – Берем хорошие качества одного человека и пересаживаем их другим людям. И тогда у них тоже будут хорошие качества, и они передадут их своим детям, а те своим, и так далее.

– Молодец, – впервые за долгое время улыбнулся доктор Брюэр. – Собственно, именно это большинство ботаников и делают с растениями. Они стараются взять плодоносные клетки из одного растения и приживить их другому. Создать новое растение, которое давало бы в пять раз больше фруктов, зерна или овощей.

– Так ты этим и занимаешься? – спросил Кейси.

– Не совсем, – ответил отец, понизив голос. – Я делаю нечто более необычное. Мне действительно не хотелось бы сейчас вдаваться в подробности. Скажу только, что я пытаюсь создать вид растения, которого до сих пор не существовало в природе и существовать не могло. Я пытаюсь создать растение, которое являлось бы отчасти животным…

Кейси и Маргарет вытаращились на него в недоумении. Первой молчание нарушила Маргарет:

– То есть ты берешь клетки животных и вживляешь растениям?

Он кивнул.

– Я правда не хочу говорить больше. Вы ведь понимаете, это должно храниться в строжайшей тайне. – Он посмотрел на Маргарет, потом на Кейси, проверяя их реакцию.

– Как ты это делаешь? – спросила Маргарет, напряженно обдумывая его слова. – Как ты переносишь эти клетки из животных в растения?

– Я пытаюсь расщепить их при помощи электричества, – ответил он. – У меня есть две стеклянные будки, подсоединенные к мощному электрогенератору. Вы могли полюбоваться на них, когда совали нос в мой подвал. – Он скорчил недовольную мину.

– Ага. Они похожи на телефонные будки, – сказал Кейси.

– Одна будка – передатчик, другая – приемник, – пояснил отец. – Я пытаюсь посылать правильную ДНК, правильные клетки, из одной будки в другую. Это довольно кропотливая работа.

– И как, получается? – спросила Маргарет.

– Я довольно близок к цели, – улыбнулся доктор Брюэр. Улыбка продержалась всего несколько секунд. Затем его лицо сделалось задумчивым, и он резко поднялся на ноги. – Пора за работу, – сказал он. – До встречи. – И широким шагом направился к дому.

– Но, пап! – окликнула его Маргарет. Они с Кейси тоже встали. – Твоя голова. Листья. Ты не объяснил это, – сказала она, вместе с братом нагоняя его.

Доктор Брюэр пожал плечами.

– А тут и объяснять нечего, – бросил он. – Это так, побочный эффект. – Он поправил кепку. – Не беспокойтесь. Это только временно. Просто побочный эффект.

С этими словами он поспешил в дом.

Кейси объяснения отца о том, чем он занимается в подвале, похоже, полностью удовлетворили.

– Папа важным делом занят, – изрек он с небывалой серьезностью.

Однако Маргарет по дороге к дому поняла, что все, сказанное отцом, ее сильно беспокоит. И еще сильней беспокоит то, о чем он умолчал.

Оказавшись у себя в комнате, она закрыла дверь и легла на кровать, чтобы как следует поразмыслить. Отец так и не объяснил, почему у него на голове выросли листья. Слова про «побочный эффект» не объясняют ровным счетом ничего.

Побочный эффект чего? Чем это на самом деле вызвано? Отчего выпали его волосы? Когда они отрастут снова?

Совершенно ясно, что папа не хочет обсуждать это с ними. И конечно же, отделавшись отговоркой про «побочный эффект», он поспешил обратно в подвал.

Побочный эффект.

Всякий раз, думая об этом, Маргарет испытывала тошноту.

Каково это – когда зеленые листья пробиваются из всех пор, покрывая голову?

Фу. При одной мысли все тело начинало зудеть. Маргарет не сомневалась, что ночью ей будут сниться мерзкие сны.

Обняв руками подушку, она крепко прижала ее к животу.

Осталось полно вопросов, которые нам с Кейси надо было задать, думала она. Например, почему растения там, внизу, стонут? Почему некоторые из них издают звуки, похожие на дыхание? Почему то растение схватило Кейси? Каких животных папа использует?

Вопросов хватает.

Не говоря уж о том, который Маргарет хотелось задать больше всего: «Зачем ты ел эту противную подкормку для растений?»

Но как раз его она задать не могла. Папа не должен знать, что она за ним подглядывала.

На самом деле они с Кейси не задали ему ни одного вопроса по существу. Слишком обрадовались, когда папа снизошел до того, чтобы посидеть и поговорить с ними хотя бы пять минут.

Если на то пошло, его объяснения оказались действительно интересными, решила Маргарет. К тому же приятно знать, что отец на пороге поразительного открытия, которое прославит его на весь мир.

Но как же все остальное?

Закралась пугающая мысль: а если он лгал?

Нет, тут же решила она. Нет. Папа не станет нам лгать.

Просто есть некоторые вопросы, на которые он ответить пока не может.

Над этими вопросами она ломала голову до самой ночи – и после ужина, и после того, как целый час проболтала с Дайан, и после того, как сделала домашнее задание, и после того, как немного посмотрела телевизор, и после того, как легла в кровать. Даже тогда они не выходили у нее из головы.

Услышав тихие шаги отца по выстланной ковролином лестнице, Маргарет села в постели. Мягкий ветерок шевелил занавески. Она слышала, как отцовские шаги прошуршали мимо ее спальни, удаляясь в сторону ванной, слышала, как в раковину хлынула вода.

Пойду и спрошу его, решила она.

Взглянув на часы, она обнаружила, что уже половина третьего ночи.

Но сна не было ни в одном глазу.

Пойду и спрошу его насчет подкормки для растений.

Иначе это сведет меня с ума. Буду думать, и думать, и думать… Всякий раз, глядя на него, я буду представлять, как он стоит над раковиной, запихивая в рот горсть за горстью.

Должно же быть какое-то простое объяснение, убеждала она себя, выбираясь из постели. Всему должно быть логическое объяснение.

И я должна его знать.

Крадучись, она двинулась по коридору на луч света, пробивавшийся из-за двери в ванную, которую отец оставил слегка приоткрытой. В раковину по-прежнему бежала вода.

Послышался кашель, затем Маргарет услышала, как отец отрегулировал воду.

Я должна знать ответ, думала Маргарет.

Я просто спрошу его напрямую.

Вступив в узкий треугольник света, она заглянула в ванную.

Отец стоял, склонившись над раковиной, обнаженный по пояс, его рубашка валялась на полу. Бейсболку он положил на бачок унитаза, и листья, покрывающие его голову, поблескивали на свету.

Маргарет затаила дыхание.

Листья были такие зеленые, такие толстые…

Отец ее не замечал. Все его внимание было сосредоточено на перевязанной руке. Орудуя небольшими ножницами, он аккуратно разрезал бинты и снял повязку.

А рука-то до сих пор кровоточит, заметила Маргарет.

Или нет?

Что это капает из пореза?

По-прежнему не дыша, она наблюдала, как он смывал это под струей горячей воды. А потом, прищурившись, принялся тщательно осматривать порез.

Даже промытый, тот все равно продолжал кровоточить.

Маргарет смотрела во все глаза, стараясь сосредоточить взгляд.

Оно не могло быть кровью… верно?

Оно не могло быть кровью – то, что капало в раковину.

Оно было ярко-зеленым!

Охнув, Маргарет стремглав кинулась обратно в комнату. Половицы под ее ногами предательски заскрипели.

– Кто здесь? – закричал доктор Брюэр. – Маргарет? Кейси?

Он выглянул в коридор в тот самый момент, когда Маргарет исчезла у себя в комнате.

Он видел меня, думала она, запрыгивая в кровать.

Он видел меня… и сейчас придет за мной.

10

Маргарет натянула одеяло до самого подбородка. И поняла, что ее трясет, что все ее тело колотит жесточайший озноб.

Затаив дыхание, она прислушивалась.

Из ванной по-прежнему доносился плеск воды.

Но шагов она не слышала.

Он не придет за мной, решила она, испустив долгий, беззвучный вздох.

И как мне только в голову такое взбрело? Как могла я испытывать такой ужас… перед родным отцом!

Ужас.

Раньше это слово не приходило ей на ум.

Но теперь, дрожа так сильно, вцепившись в одеяло так отчаянно, прислушиваясь, не послышатся ли в коридоре шаги отца, Маргарет осознала, что действительно испытывает настоящий ужас.

Перед родным отцом.

Если бы только мама была дома.

Не помня себя, она потянулась к телефону. Ей пришла мысль позвонить матери, разбудить ее, попросить приехать как можно скорее. Сказать, что с папой творится что-то ужасное. Что он меняется. Что он так странно себя ведет…

Она посмотрела на часы. Без семнадцати три.

Нет. Так нельзя. Ее несчастной матери и без того приходится несладко, она должна заботиться о сестре. Маргарет не вправе прибавлять ей забот.

И потом, что она скажет? Как сможет объяснить матери, что испытывает ужас перед родным отцом?

Миссис Брюэр, скорее всего, скажет, что ей надо успокоиться. Что отец по-прежнему любит ее. Что он никогда не причинит ей зла. Что он просто поглощен своей работой.

Поглощен…

На его голове растут листья, он пожирает грязь, а его кровь зеленого цвета.

Поглощен…

Она слышала, как в ванной перестала бежать вода. Слышала, как щелкнул выключатель. Слышала, как отец не спеша удалился в свою комнату в конце коридора.

Маргарет немного расслабилась, выпустила из рук край одеяла. Закрыла глаза и попыталась выбросить все мысли из головы.

Она попробовала считать овечек.

Это никогда не помогало. Она попробовала считать до тысячи. На триста семьдесят пятой овечке села в кровати. В голове стучало. Во рту пересохло.

Она решила спуститься на кухню и взять из холодильника холодной воды.

Завтра буду совсем никакая, думала она, тихонько пробираясь по коридору и спускаясь по лестнице.

Завтра, впрочем, уже наступило.

Но что поделаешь? Спать-то надо.

Половицы на кухне поскрипывали под босыми ногами. Холодильник неожиданно издал громкий щелчок, напугав Маргарет.

Спокойствие, сказала она себе. Только спокойствие.

Открыв дверцу холодильника, она взяла бутылку воды, открутила крышечку, как вдруг чья-то рука схватила ее за плечо.

– Ай! – взвизгнула Маргарет и уронила бутылку на пол. Ледяная вода разлилась вокруг ног. Маргарет отскочила, но ноги уже промокли.

– Кейси, ты меня напугал! – закричала она. – Ты чего не спишь?

– А ты чего? – парировал он сонным голосом. Его светлые волосы прилипли ко лбу.

– Не спится. Помоги воду вытереть.

– Не я ее разливал, – попятился он. – Сама вытирай.

– Я из-за тебя ее разлила! – возмутилась Маргарет. Схватив со стойки рулон бумажных полотенец, она сунула их ему в руки. – Ну. Быстрее.

Они опустились на колени и при свете открытого холодильника стали вытирать холодную воду.

– Так, думал о всяком-разном, – признался Кейси, кинув комок промокших полотенец на стол. – Вот и не спалось.

– Мне тоже, – сказала Маргарет, хмурясь.

Она хотела добавить что-то еще, но какой-то звук из коридора остановил ее. Это был жалобный возглас, стон, исполненный нечеловеческой тоски.

Вскрикнув, Маргарет перестала собирать воду.

– Что это было?

Взгляд Кейси наполнился страхом.

Они услышали его снова – невыразимо печальный звук, словно чья-то мольба… горестная мольба.

– Это… это из подвала, – проговорила Маргарет.

– Думаешь, это растение? – еле слышно прошептал Кейси. – Думаешь, это одно из папиных растений?

Маргарет не ответила. Она стояла на коленях, неподвижно, прислушиваясь.

Снова раздался стон, на этот раз более тихий, но столь же печальный.

– Не уверена, что папа говорил нам правду, – сказала она, посмотрев Кейси в глаза. В тусклом свете из холодильника его лицо выглядело бледным и испуганным. – Не уверена, что томаты могут издавать такие звуки.

Она поднялась на ноги, собрала мокрые бумажные полотенца и кинула в мусорное ведро под раковиной. Потом закрыла дверцу холодильника, погрузив кухню в темноту.

Положив Кейси руку на плечо, Маргарет повела его из кухни. Миновав коридор, они остановились у двери в подвал и прислушались.

Тишина.

Кейси подергал дверь. Та была заперта.

Еще один низкий стон, на этот раз совсем близко.

– Он такой человеческий, – прошептал Кейси.

Маргарет вздрогнула. Что там происходит, в подвале? Что на самом деле там происходит?

Она первой поднялась наверх и подождала у двери своей комнаты, пока Кейси не войдет в свою. Он помахал ей рукой, тихонько зевнул и закрыл за собой дверь.

Вскоре Маргарет тоже лежала в постели, натянув одеяло до подбородка, несмотря на теплую ночь. Во рту оставалась мучительная сухость. Попить ей так и не удалось.

Наконец она все же погрузилась в беспокойный сон.

Радиобудильник зазвонил в половине восьмого. Маргарет села, подумав, что пора в школу. Потом она вспомнила, что уроки отменили на два дня из-за какого-то съезда учителей.

Она выключила будильник, откинулась на подушку и попыталась снова заснуть. Но сон не шел, вдобавок в голову лезли мысли о прошлой ночи, заставляя вновь испытывать пережитый недавно страх.

Она встала, потянулась и решила пойти поговорить с отцом, припереть его к стенке, задать разом все наболевшие вопросы.

Если я этого не сделаю, он опять скроется в подвале, а меня весь день будут одолевать эти пугающие мысли, сказала она себе.

Я не хочу дрожать от ужаса перед собственным отцом.

Не хочу.

Она накинула поверх пижамы легкий хлопчатобумажный халатик, с трудом отыскала в захламленном стенном шкафу тапочки и вышла в коридор. Там стояла невозможная духота. Через потолочное окно лился бледный свет.

Маргарет остановилась у комнаты Кейси, думая, стоит ли разбудить его, чтобы он тоже мог задать отцу вопросы.

Нет, решила она. Бедняга полночи глаз не сомкнул. Пускай отсыпается.

Собравшись с духом, она преодолела остаток коридора и остановилась перед спальней родителей. Дверь была закрыта.

– Папа?

Ответа не последовало.

– Папа? Ты проснулся?

Она вошла в комнату.

– Папа?

Очевидно, его здесь нет.

Воздух в спальне был тяжелый и пах странно, как будто чем-то кислым. Шторы задернуты. Постельное белье скомкано и брошено в изножье кровати. Маргарет приблизилась к ней еще на несколько шагов.

– Папа?

Нету. Упустила. Небось уже заперся в своей подвальной лаборатории, с досадой подумала она.

Наверное, встал ни свет ни заря и…

Что там лежит в постели?

Маргарет включила лампу на прикроватном столике и подошла к кровати.

– О нет! – вскрикнула она, в ужасе поднеся руки к лицу.

Простыня была покрыта толстым слоем земли.

Маргарет смотрела на нее, не двигаясь, не дыша.

Земля была черной и, похоже, сырой.

А еще она шевелилась.

Шевелилась?

Не может быть, думала Маргарет. Так не бывает.

Она наклонилась, чтобы получше разглядеть слой земли.

Нет. Земля не шевелилась.

Она кишела полчищами насекомых. И длинных, коричневых дождевых червей. Все они копошились во влажных черных комьях, покрывавших постель отца.