Текст книги "Офицеры. Книга первая. Излом"

4

Но Дина ничего про это не знала. Определившись с тем, как ей поступить дальше, спокойно ждала выпуска, вручения дипломов и выдачи всех остальных документов. Посмеиваясь, наблюдала за суетой своих подруг, желающих поскорее и поточнее узнать, куда их, возможно, пошлют по распределению. Свою судьбу она уже знала точно.

Определилась и Зойка. Добилась все-таки своего и получила направление в горком комсомола. Настала пора покончить с рудиментами ее прошлой жизни, отрубить все прежние хвосты.

После успешно сданного экзамена по математике девушка вежливо отшила не в меру настойчивого преподавателя, заявив, что в его услугах «они» больше не нуждаются, а вот «за просто так» подобного рода отношения с ним ей не нужны.

Выбрала она объект для своей атаки и среди молодых активистов. Все свои немалые усилия девушка направила на молоденького инструктора, подающего большие надежды в плане карьерного роста. И чтобы ускорить сближение с Владиком, она немного изменила свое поведение. Незаметно для других парней стала больше времени проводить только с ним, ненавязчиво опутывая его своим вниманием и трогательной заботой. А вода, как говорится, и камень точит…

Самолюбию счастливчика очень льстило то, что девушка выбрала именно его. В порядочности Зои он нисколько и не сомневался. Владик даже стал подумывать о том, что это вполне подходящая кандидатура для женитьбы. А что? Девушка умная, как представлялось ему, честная, из простых – значит, никогда не будет претендовать на роль главной в семье, не станет ему мешать и путаться у него под ногами в щекотливых ситуациях. В случае чего, всегда можно будет указать ей на место, прозрачно намекнув на то, мол, из какой дыры ее вытащили.

У этих двоих у каждого были свои определенные цели, для достижения которых нужно было официально оформить отношения. Национальность девушки парня нисколько не смущала, а не совсем благозвучные настоящие имя Зойки и отчество ее можно было договориться поменять при получении нового паспорта по фамилии мужа после регистрации брака. Но перед тем, как сделать ей окончательное предложение, он все-таки хотел кое-что проверить. Не хотелось бывалому парню узнать, что его так ловко провели после того, как практически уже ничего нельзя будет изменить. И он настойчиво стал искать подходящего момента.

Но и ушлая Зойка почти мгновенно уловила изменения в поведении потенциального жениха и, проанализировав все его туманные высказывания о том, как он представляет себе свою будущую жену, решила предоставить Владику доказательства своей «невинности». Давно уже она себе придумала, как все это можно будет устроить. Оставалось только спокойно дождаться начала периодических циклов. Девушка принялась действовать, начав шаг за шагом сдавать бывшие ранее такими непреступными бастионы. В один вечер она уже позволила ему чуть больше, чем один невинный поцелуй в губы. На следующий день Владику милостиво разрешили расстегнуть блузку. Бедный парень, почувствовав близость столь желаемой цели, сам опрометчиво кинулся навстречу своей судьбе, пригласив девушку к себе на квартиру.

Как полагается, Зойка поначалу скромно отказывалась, но он, заранее уже принявший для храбрости и почувствовавший себя в ударе, сумел, как ему самому показалось, убедить ее своим неотразимым красноречием. За ужином, видя ее восторженные глаза, он еще больше разговорился, много пил и стал постепенно терять ощущение реальности происходящего. Под звуки приятной музыки они медленно кружились по просторной комнате. В голове у него прилично шумело. От девушки исходил едва уловимый аромат, сводящий его с ума. Он начал с того, на чем остановился позавчера. Вид крепких упругих, тяжело налитых грудей привел его в неописуемый восторг. По телу его прокатилась сладостная дрожь. Он часто-часто задышал и, не в силах больше совладать с собой, припал губами к так и манящему его розовому соску и втянул его в себя. Почувствовав его возбужденное до пределов состояние, Зойка довольно ухмыльнулась. Теперь парень целиком был в ее руках. Не отрываясь от будоражащей его плоти, Владик подхватил девушку на руки и, кружась от переполнявших его чувств, понес ее в спальню.

– Не надо, Владик! – умоляла его притворщица. – Не надо, милый! Так нельзя! Давай, дождемся до свадьбы!

Да где уж там! Он не слушал ее, всем своим весом прижимал к постели и настойчиво стягивал с нее одежду. Девушка сдалась, когда он шепнул:

– Будет тебе свадьба, будет. Завтра с утра и пойдем с тобой в ЗАГС.

Безвольно раскинув руки, она постаралась напрячь внутренние мышцы, заставляя его изрядно потрудиться, раздвигая их. Девушка с усилием выдавила из себя подобие сдавленного стона, лишь с трудом удерживаемого ею. На ее лице появилось выражение невыразимой муки. Вот-вот она вскрикнет…

Уже не в силах остановиться он испуганно зажал ее болезненно кричащий рот широкой ладонью. Долгожданное торжество первого проникновения. Тело его натянулось струной. Еще, еще… И, наконец, взрыв и всплеск благодарных эмоций. Владик нашел ее прикушенные губы, с жадностью приник к этому сладостному источнику. Постепенно к нему приходило успокоение. Сознание медленно и незаметно отключилось.

Пробуждение было тяжелым. Кружилась голова, а во рту творилось что-то невообразимое. Не глядя на спящую рядом девушку, а такое у него по утрам случалось уже не первый раз, он встал и пошел под душ. Розовые струи, побежавшие по белоснежной ванне, заставили его встряхнуться. Усилием воли он напряг память и с трудом, но восстановил картину вчерашнего вечера. Беспрестанно морщась, как от головной боли, так и от сознания того, что поступил накануне с любимой девушкой не очень хорошо, Владик вернулся в комнату и стащил простыню. Увиденное заставило его застонать. Так и есть. Рыжие пятна на постели, засохшие подтеки на ее ногах. Тут еще Зойка проснулась, недоуменно оглянулась и, уткнувшись в подушку, зарыдала. Нет, этого он уже не вынесет. Горький, режущий душу по-живому плач девушки. Непреходящее чувство вины. Тяжесть в голове. Он подошел к столу, налил в рюмку до краев и залпом выпил. Закрыл глаза. Через пару минут чуть-чуть полегчало. Владик задумался. А что это он, собственно, переживает? Кажется, он и сам этого хотел, и доказательства все налицо. Он снова налил и выпил.

– Зоенька, милая, собирайся. Паспорт у тебя с тобой? – ему хотелось покончить со всем этим, как можно, скорее.

– Паспорт? – всхлипнула девушка. – Зачем тебе мой паспорт?

– Сейчас пойдем в ЗАГС. Я же вчера тебе это обещал. А обещания, данные любимой девушке, надо всегда выполнять, – с вздохом произнес он, выразив на своем лице глубокое и полное раскаяние в содеянном.

Зоя замерла, тщательно переваривая у себя там внутри смысл только что услышанных от него слов, лицо ее прояснилось, на искусанных ночью губах появилась довольная улыбка. Она быстро вскочила, побежала в ванную и, не заставляя его особенно долго ждать, привела себя в порядок. Владик в это время куда-то настойчиво звонил, о чем-то и с кем-то договаривался.

Когда они пришли в ЗАГС, их там уже ждали. Свадьбу решили надолго не откладывать и сыграть на следующей неделе. Она уже почти что добилась своего. Надо только еще немного, совсем немного постараться, искусно доведя свою партию до самого конца и нигде не сфальшивить.

В последующие дни перед так ничего и не подозревающим Владиком была искусно сыграна роль неопытной и неискушенной девочки. И он, весьма довольный таким поворотом событий, пожелал стать ее первым Учителем и Проводником в кипящем от страстей море любовных игр. Наивный, он-то не знал, кого и чему собирался научить. А она тонко и испуганно вскрикивала, целомудренно закрывала глаза, а потом благодарно кидалась ему на шею, шептала восторженные слова, наполняя его сердце гордостью и приятно щекоча его мужское самолюбие. Как же, наконец-то, нашлась та единственная женщина, которая его просто боготворит, видит в нем в отличие от других настоящего Мужчину.

Сразу за выпуском последовала образцово показательная комсомольско-молодежная свадьба. На накрытых столах из крепких напитков стояло только шампанское. С виду все было чинно и благородно. Правда, никто не обращал особого внимания на то, как молодежь поочередно совсем ненадолго покидала общий зал, забегала в отдельную комнату и возвращалась оттуда почему-то покрасневшая и еще более возбужденная, чем прежде.

Почетные гости из горкома партии и горисполкома, поздравив молодых, отбыли догуливать в соответствующее им по рангу и скрытое от излишних назойливых глаз заведение. Свадьба удалась. Красивая, стройная и высокая невеста всем понравилась. Оценили и ее природный ум. Будущая помощница приглянулась и первому секретарю. Он несколько раз украдкой кинул на нее свой оценивающий и плотоядный взгляд. Хороша, будет, чем заняться на досуге. Один раз их глаза встретились, и девушка замерла, словно что-то уже предчувствуя…

5

Получив документы, Дина поехала к себе домой. Надо было немного отдохнуть, спокойно собраться с мыслями, снова все хорошенько и тщательно взвесить. Решалась ее судьба. Хотя, как, шутя, говорила бабушка, она всегда еще успеет вернуться домой. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Сколько ни тяни, все равно надо на что-то решаться. И она решилась…

А бедный Рэм в это время томился в ожидании хотя бы какого-нибудь известия. Снова его Дина куда-то пропала. День шел за днем. Неделя пошла за неделей. С ума можно было сойти от такой давящей на сознание полнейшей неопределенности. Время замедлило ход. Ну, сколько еще можно ждать? Или она передумала и теперь боится или же просто не хочет ему об этом открыто сообщить? И вдруг телеграмма. Всегда так бывает. Как только перестаешь ждать и надеяться, что-то обязательно, да и происходит. Рэм держал в руке бланк и читал: «Твой Стрелец выехал семнадцатого второй вагон Брат». Непосвященный бы ничего не понял, а ему сразу стало ясно, что Дина должна приехать завтра. Рэм знал, что этот поезд прибывает около шести утра. Мишка, постепенно ставший в курсе всех его личных дел, советовал встретить девушку на вокзале, особенно напирая на то, что сможет одна сделать хрупкая девушка с кучей вещей, да еще, если к тому же второй вагон окажется в конце перрона. Рэм и сам понимал все это очень хорошо, поэтому и соглашался с Мишкой. Но как ее встретить? Как им умудриться и это все провернуть?

Кто ищет, тот всегда найдет. Кто хочет, тот всегда добьется. Подходящий выход нашли и они. Встали утром еще в пять, натянули на себя свои тренировочные костюмы и под видом спортсменов-сборников тихо просочились мимо дремлющего дежурного через бдительно охраняемую им вертушку на КПП. Трусцой добежали до остановки и вскочили в нагоняющий их трамвай. Через десять минут были на вокзале. Теперь самое главное, чтобы поезд не опоздал, иначе после семи им придется возвращаться ни с чем. К их счастью, на этот раз железная дорога не подвела.

Сонный голос в динамике с хорошо узнаваемой небольшой хрипотцой объявил о прибытии поезда такого-то и туда-то. Нумерация вагонов с хвоста состава. Понятно. Они помчались в конец платформы, где по их несложным расчетам должен был остановиться второй вагон.

Все больше замедляя свой ход, поезд наконец-то, встал. Открылись двери, и из них стал медленно, никуда особенно-то в такую рань сильно не торопясь, вываливаться позевывающий народ. Но Дины среди вышедших пассажиров почему-то не было. И парни совершенно правильно решили, что, если она, действительно, приехала, то просто ждет, пока все выйдут, чтобы потом было легче вытаскивать вещи.

На какое-то мгновение тамбур опустел, потом в нем показался чемодан просто каких-то огромных размеров, а следом за ним появилась она. Мишка галантно принял чемодан снизу. Глядя сверху, Дина не узнала его в капюшоне и спустилась вниз, чтобы попросить проводницу присмотреть за вещами, пока она не вернется с оставшейся в вагоне сумкой. Глянув вдоль тянущегося куда-то вперед состава, Дина слегка растерялась. До здания вокзала оказалось так далеко, а носильщики все уже умчались, забрав с собой клиентов намного порасторопнее, чем она. Надо было, наверное, все-таки сообщить Рэму о своем приезде. Он-то уж, наверняка, что-нибудь придумал. Но что теперь об этом говорить, только себя больше расстраивать. Тем более неожиданным для нее оказался голос сбоку:

– Девушка, вы далеко собрались? Может быть, мы вам чем-то поможем?

Замерла, сначала даже не поверив своим ушам. Наверное, это ей только показалось.

– Вы это мне? – кинула она, не оборачиваясь, и покрепче прижала к себе ручку саквояжа.

В памяти еще сохранились рассказы о том, что местное жулье не дремлет, а уж свои профессионализмом даст фору многим…

– Да-да, девушка, это касается именно вас. Да оставьте вы в покое свой чемодан. Нам чужого не нужно. Нам бы вас хотелось поближе посмотреть.

– Рэмка? Рэмка! – дошло до нее, наконец. – Это ты! – голос девушки задрожал, и она уткнулась ему в грудь.

Неизвестно, откуда он взялся, но это, это…

– Пассажиры, не задерживайтесь у входа, освобождайте поскорее вагон, – торопилась куда-то проводница.

Известно, куда спешила. Быстренько навести порядок в вагоне и бегом отовариваться на Привоз. Стоянка в южном городе не бесконечная. Часов через восемь назад, в голодную Сибирь.

Шесть рук, скажет вам любой хотя бы немного знакомый с устным счетом – это, конечно, не две, – их хватило на все, и молодые люди весело зашагали к сразу почему-то ставшему ощутимо ближе зданию вокзала. Вещи на время пристроились в камере хранения. Электронные часы показывали седьмой час. Время до подъема еще было. Можно, не спеша, пройтись по еще пустынным улицам пешком и кое-что тем временем прикинуть. Дина на самом деле или, может быть, только лишь слегка притворяясь, шла и виновато поглядывала на своего милого, выговаривающего ей за то, что приехала, ничего не сообщив об этом ему. Но сам Рэм хорошо понимал, что этим его девушку не изменишь. Что тут уж поделаешь, если она хочет все сделать, прежде всего, сама. Вот и знакомые ворота показались. Договорились о том, что она будет, как обычно, ждать его после обеда. Махнув ей на прощание, курсанты побежали трусцой и снова превратились в спортсменов, на этот раз устало возвращающихся после изнурительной тренировки.

Вообще-то, у Дины к этому времени почти все уже было продумано. Майор Алексеев еще во время разговора с ней летом обещал девушке приют на несколько дней в том случае, если она все же надумает к ним приехать. Умела Дина заранее продумывать такие непростые житейские вещи. Значит, полагала она, вопрос с жильем на какое-то время будет решен. Недолго думая, девушка развернулась и, особо не торопясь, направилась в сторону учебного комбината трамвайно-троллейбусного управления, где, как она точно знала, постоянно шел набор на курсы водителей с предоставлением общежития для иногородних и с приличной стипендией. К тому же, там давалась хоть и временная, но местная прописка.

В отделе кадров оформили на удивление быстро. Не смутило их даже и откровенное заявление девушки о том, что она этим же летом будет стараться поступить на заочное отделение. «Прекрасно-прекрасно, – кадровик был просто невозмутим. – Высшее образование – это очень хорошо». Тут же на месте Дине выдали справку о том, что она зачислена в седьмую группу на двухмесячное обучение, направление к коменданту общежития, с которым ей уже самой предстояло утрясти все оставшиеся неразрешенными бытовые вопросы. Занятия в группе должны были начаться с понедельника.

Дотошная до всяких мелочей комендантша пристально с ног до головы оглядела ее, взяла паспорт, потом с неподдельным удивлением спросила о том, откуда это она приехала. Внимательно выслушала и задумчиво покачала головой:

– Хорошо. Место для тебя будет, но только в воскресенье и где-то после обеда. Тебя так устроит? Тут у меня одна парочка в субботу съезжает. Считай, что повезло тебе. А так бы пришлось еще немножко подождать. Вообще-то, у нас текучка большая, и места время от времени освобождаются. Новых учим, а старые уходят. И так по кругу. Я потом тебе дам список, что надо будет сделать. А пока что, иди, гуляй, – женщина, прикрепив направление, что-то отметила у себя в журнале. – Постой, не спросила тебя, жить-то где, пока есть? Если уж совсем негде, то можно что-то и придумать. Как ты?

– Спасибо вам, – Дина от души улыбнулась. – На время я себе сама что-нибудь найду.

– Ну и ладненько, – комендант успокоилась. – Вот и хорошо. Приходи к нам в воскресенье.

Девушка вышла на улицу и облегченно вздохнула. Всего каких-то три дня до воскресенья она как-нибудь, да переживет, если даже и с майором Алексеевым ничего и не получится. Часы показывали четверть первого. Если очень постараться, то она еще успеет встретить его до наступления обеда. Правда, не хотелось снова ехать в училище и мозолить там глаза на КПП, но что поделаешь, ради такого дела придется. Любезный курсантик, помощник дежурного прапорщика вызвался и сам набрал ей номер телефона первой кафедры. Кто-то ответил ей и сообщил, что подполковник Алексеев только что вышел и направился в сторону КПП. Прекрасно, тут она его и перехватит. Дина вышла на улицу и стала нетерпеливо ожидать. Офицер узнал ее сразу и широко улыбнулся, показывая ей всю свою радость от неожиданной встречи.

– Дина, это вы? Здравствуйте, вы стали еще прекраснее. Я начинаю уже кое-кому по-хорошему завидовать. Очень рад вас снова видеть. Значит, все-таки решились? – он галантно взял ее руку и изящным жестом поднес ее пальчики к своим губам, заставив ее слегка засмущаться и отвести глаза в сторону. – Вы просто очаровательны, – подполковник не удержался и уже в открытую залюбовался ею. – Давайте отойдем в сторону. Мы начинаем привлекать внимание. Сейчас наш испорченный телефон мигом тут такого понасочиняет, и к моему возвращению окажется, что у меня завелась молодая и невообразимо красивая любовница.

– А вы этого боитесь? – девушка кокетливо стрельнула на него озорными глазками. – Извините меня, я никак не хотела вас каким-нибудь образом скомпрометировать.

– Да нет, вообще-то. Может быть, это даже и как-то польстило бы мне. Чего нам, старым, бояться? Тем более что прямо сейчас мы поедем ко мне домой, и я познакомлю вас с моей женой, – он подмигнул ей, спокойно взял под руку и повел на остановку. – А вот им всем, пускай думают, что хотят, – Алексеев весело улыбнулся и добавил: – До чего же приятно пройтись по улице с прелестной девушкой, и где же мои восемнадцать лет?

– Вы так об этом жалеете?

Неопределенно пожатые плечи подполковника сказали о многом, но не обо всем. В каждом возрасте есть свои прелести и преимущества…

Через пару часов Дина подробно во всех деталях выложила Рэму о том, что успела сделать за день. Пока все выходило очень даже недурно. Парень смотрел на свою любимую девушку, и она видела, как блестящие глаза Рэма светятся от переполняющего его счастья. Он внимательно слушал, бережно держа ее руку, и нежно гладил тоненькие девичьи пальчики.

– Я так соскучился по тебе, – едва успел он вставить коротенькую фразу в промежутке, когда она сделала небольшую паузу.

– Тише-тише, – она приложила пальчики к его губам. – Не надо делать резких движений. Кругом люди. Лучше скажи мне точно, когда у вас бывает свободное время?

Свободное время? Он неуверенно пожал плечами и попытался объяснить ей, что такого практически у них пока не бывает, особенно, в рабочие дни. Дина огорченно вздохнула и разочаровано покачала головой.

– Но, может быть, все-таки можно что-то придумать? – она все еще не теряла надежды и умоляюще посмотрела на него.

Такой взгляд смог бы выдержать не каждый, а Рэм уж тем более. Он тут же поспешил ее успокоить, выложив свои нехитрые соображения. Это уже намного больше понравилось девушке, и она согласно кивнула головой.

Всю самоподготовку Рэм сидел как на иголках и едва дождался ее конца. Предстоял непростой разговор со старшиной. Он зашел в каптерку и открыто заявил Шустрику, что по личным причинам не сможет присутствовать на ужине о чем, и ставит высокое начальство в известность заранее.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился старшина, видать, уже давно оповещенный своими «шестерками» о приезде девушки, с которой не раз уже видели Рэма. – Будем считать, что у тебя внезапно разболелся живот. Только не забудь про вечернюю поверку. Передавай привет своей красавице…

Молодые люди стояли и разговаривали через металлическую ограду училищного забора, который, если внимательно к нему приглядеться, был изготовлен из цельных стволов артиллерийских орудий, принимавших самое непосредственное боевое участие в последней русско-турецкой войне. Об этом факте свидетельствовала памятная табличка, содержание которой она с немалым интересом изучила.

– Интересный, однако, у вас заборчик, можно даже сказать, настоящее произведение искусства и очень красивый памятник старины, – оценила она декоративную ограду, заодно и прикинув ее высоту. – А что, мой милый? Перепрыгнуть ко мне сюда сможешь? Или это… слабо?

– Ди-на! – Рэм предостерегающе покачал головой. – Ты же толкаешь меня на грубое нарушение воинской дисциплины. Самовольное оставление части – есть воинское преступление, и карается законом. Ты же не хочешь, чтобы меня посадили? – он виновато улыбнулся, пытаясь еще перевести этот опасный разговор в шутку.

– Рэмка! – дива манила его своим колдовским взглядом и притягивала к себе. – Рэмка, ты у меня мужчина, в конце концов, или нет? Решайся, или я ухожу, – она повернулась и стала медленно удаляться, подразнивая его легким покачиванием руки. – Пока-пока, мой милый, до встречи…

Ну вот, что с ней такой можно поделать? Уйдет, точно уйдет! И сделает это специально. Выбора у него уже не оставалось. Одним взмахом хорошо натренированное тело мягко и пружинисто преодолело высокое архитектурное сооружение. Несколько шагов, и он догнал ее, схватил за плечи и поскорее завернул в ближайший проулок.

– Ну, ты, девушка, веревки из меня вьешь, – шепнул он ей на ухо. – Надо отойти отсюда подальше.

– С тобой, мой милый, хоть на край света…

До него они, конечно, так и не дошли, стояли в каком-то глухом месте и безостановочно жадно целовались. Начали с легких безвинных прикосновений одними сомкнутыми губами. Потом поцелуи их стали продолжительнее, все более затягивающимися, пока не стали томными и чувственными, доводящими до внутренней дрожи.

– Постой, я больше так не могу, – она оторвалась от него, отступила пару шагов и стала медленно приподнимать подол юбки.

– Не дразни меня так, не надо этого делать, – его тело напряглось, тут же готовое к немедленному действию. – Это все может плохо кончиться, – предупредил он ее из последних сил.

– А может быть, девушка именно этого и хочет? – она расстегнула курточку и скинула ее.

– Я тебя предупреждал…

Попав в его крепкие объятия, она моментально просела, увлекая его тело за собой.

– Как я по тебе соскучилась! – выдохнула она. – Если бы ты мог себе это представить.

– Зато знаю, как я сам по тебе соскучился…

Со всей страстью он вобрал в себя дрожащий комок нежной плоти…

– Ах! Рэмка! Ах…

За такие мгновения можно многим пожертвовать. Несколько раз судорожно дернувшись, Дина протяжно вздохнула, откинула голову в сторону и расслабилась. Не отрываясь, он смотрел на нее.

– Вот и все, милый, а ты боялся, – она счастливо засмеялась и оттолкнула его. – Все, все… будя…

Встала, небрежными движениями рук неспешно отряхнулась, с интересом огляделась. Не отрываясь, Рэм с восхищением смотрел на нее.

– Не мешало бы, вообще-то, ради приличия узнать, где мы это сейчас находимся, и как называется это оказавшееся столь гостеприимным место?

– Старое еврейское кладбище, – с невозмутимым видом сообщил он, как будто это было само собой разумеющееся дело.

– Что-что? – девушка зябко поежилась, но, кажется, так до конца его словам и не поверила. – А где же тогда могилки, оградки? Да ты просто меня пугаешь!

Так она ему сразу и поверила, выдумщику!

– Нет, что ты? Зачем мне тебя пугать? – курсант нежно обнял ее. – Я говорю правду. Когда-то здесь кладбище точно было. Только совсем недавно его распахали.

– И теперь по ночам здесь бродят страшные призраки. Зачем мы пришли сюда? Мне становится страшно! – она стала испуганно оглядываться.

Со страхом чуть не пришло раскаяние. Дина стала похожа на маленькую девочку, которой требовалась защита и теплая ласка. От нахлынувшего на парня умиления, горячее сердце его готово было немедленно выскочить и поспешить на помощь девушке.

– Как тут насчет духов, я тебе точно не скажу. Но наши курсанты раньше частенько навещали это место, и никто их тут, вроде бы, ни разу не покусал. Зато они тут поработали среди могилок немало. Тебе это интересно?

– Конечно…

Испуг в ее глазках пропал, и в них снова загорелся озорной огонек.

– Слушай, это должно быть так загадочно и романтично! – но на всякий случай она все же покрепче прижалась к нему. – Ну, я вся во власти внимания.

Ей так нравилось его слушать, у него в запасе всегда что-нибудь для нее найдется…

– Ну, если так, то слушай. Когда-то, давным-давно, это место было окраиной города. И ничего уже удивительного не было в том, что именно тут отвели место под кладбище. Тихо и пустынно было, только время от времени нарушался покой, когда евреи хоронили на этой земле своих безвременно усопших близких. Так продолжалось очень долго. Но перед самым началом Первой мировой войны совсем недалеко от этого кладбища на пустыре начали строительство нового юнкерского училища под патронажем Великого князя Сергия, в честь которого оно потом после своего освящения и было названо Сергиевским артиллерийским.

Как и было заведено в то время, строили основательно и добротно. В здании главного учебного корпуса, одновременно служащего и казармой, предусмотрели удобное помещение для собственной церкви. Чуть подальше, в стороне от мирской суеты, поставили поповский домик и соединили его с местом для проведения святой службы подземным ходом. Отслужив молебен, священник по небольшой винтовой лестнице спускался в подвал и, ни с кем больше не встречаясь, уходил в свои покои. Такой же ход вел из его дома на территорию кладбища. Уже в наше время ушлые ребята проведали про все это, нашли те потайные входы, прикрытые фальшивыми стенами или плакатами, как в домике у папы Карло, и стали пользоваться ими время от времени, незаметно исчезая из расположения.

Кладбище старое и, как я уже тебе говорил, еврейское. А это в основной своей массе люди богатые. Вот кому-то и пришла в голову блестящая идея покопаться в древних склепах. Возможно, что они кое-что и находили и даже, скорее всего, находили и немало, но попались они совершенно на другом. Как-то рядом с училищем ограбили небольшой киоск или, точнее сказать, магазинчик-павильон и взяли-то в основном коньяк и шоколад, остальное все по мелочи. Милиция тогда сбилась с ног, опрашивая и тряся потенциальных «клиентов». Все без толку. Но потом как-то следы привели к училищу. Вскоре к работе подключились и наши компетентные органы. И вычислили. Подозрительно часто некоторые курсанты стали появляться у себя в расположении с запашком дорогого коньяка и с плитками шоколада в руках. Провели оперативную разработку и накрыли их притон. Бойцов отчислили, но не судили. Слишком уж высоко наверху сидел родитель одного из них. Подземные ходы разрушили, входы надежно забетонировали, а кладбище, в конце концов, распахали. Оказалось, что там не только наши курсанты промышляли по ночам и находили приют. Следствие по ходу раскопало там настоящую воровскую малину. Вот и все. Ну, как? Понравилась тебе моя сказка? – спросил он девушку, внимательно слушавшую его.

Дина кивнула головой, обвила крепкую шею руками и, притянув его голову к себе, крепко поцеловала. Не хотелось ей сегодня начинать этот разговор, но сделать это все равно когда-нибудь придется, и чем раньше, тем лучше. Она вздохнула и решилась.

– Рэм, я хочу поговорить с тобой серьезно, – ее лицо сразу стало строгим и далеким.

– О чем? – он с недоумением посмотрел на нее. – У нас с тобой возникли какие-то проблемы?

– Пока нет, но могут, – она с явно заметным напряжением смотрела на него, и это его сильно насторожило.

– Могут? Какие? – спросил он, нахмурив брови.

– Давай определимся с тобой раз и навсегда. Нет, не навсегда, а, по крайней мере, пока мы учимся. Я для тебя давняя и близкая знакомая. Но никак не невеста. И ты мне не жених. Запомни эти слова.

На парня словно вылили ушат с ледяной водой, перед его глазами вдруг поплыли круги.

– Постой, Дина. А как же тогда все это понимать? – он в упор смотрел на примятую прошлогоднюю жухлую траву, с упорно пробивающимися из-под нее молодыми зелеными ростками. – Ты снова играешь со мной. Но ты сама как-то сказала, что я уже не тот мальчишка!

– Рэм, я никогда не обещала, что обязательно выйду за тебя замуж. Тебе скоро будет восемнадцать, и я уже предчувствую, как ты начнешь настаивать на браке. Поэтому этот, поверь, и для меня нелегкий вопрос надо решить прямо сейчас. Пока ты учишься, разговора об этом у нас не будет. Впереди еще больше трех лет. Это большой срок. За такое длительное время всякое может случиться. Поэтому нам с тобой лучше будет оставаться свободными. Так будет легче расставаться. Если же ты не согласен со мной, то больше ты меня тут не увидишь, а лучше всего, я уеду домой, пока еще не совсем поздно, – она решительно сжала губы и твердо посмотрела на него.

Что, о чем это она говорит? Не успела приехать…

– Но я не желаю расставаться с тобой! – он никак не мог уловить сути происходящего. – Я люблю тебя больше всего на свете и буду любить вечно, – парень не замечал, как в запальчивости крепко сжал ее запястья.

– Пусти, мне больно, – она поморщилась и отняла свои руки. – Я знаю, что ты любишь меня, – глаза ее раскрылись и улыбнулись. – Но жизнь, поверь мне на слово, – это такая сложная штука, что заранее все предугадать в ней просто невозможно.

– Все равно я буду любить только тебя, – упрямо твердил он, и голос его от напряжения зазвенел.

– Очень хорошо. Я тебе верю, – девушка шагнула к нему и положила ему голову на плечо. – Я тебя тоже люблю. Очень. И ты это знаешь. Но учти, – она пристально посмотрела ему в глаза. – Если ты меня когда-нибудь обманешь, и я, Рэмка, узнаю про это не от тебя, то я тебя никогда не прощу. Предательства я никому и никогда не прощаю. Тем более не прощу тебе. Ты для меня сейчас самый близкий и дорогой человек. А чем ближе тот, кто ранит тебя, тем это больнее. Помни это. Смотри, чтобы я однажды не разочаровалась в тебе. А что касается наших с тобой дальнейших отношений, то это все зависит только от нас с тобой, – она крепко поцеловала его. – Я вся твоя и только твоя. Но на людях мы просто очень хорошие знакомые. А наши отношения, поверь мне, не станут лучше от какого-то штампа в паспорте. Это всего лишь формальность. Ты согласен со мной? Или…