Текст книги "Призрачный клинок. Книга первая. Том 1"

Коннор прижал ладонь к повязкам вокруг пояса, слегка надавив пальцами на рану, которая все еще мучила его, несмотря на то, что все остальные затянулись.

«Я никогда не видел ничего подобного этому кинжалу, – признался призрак. – И тем не менее в ту ночь, когда они убили Генри, у них было два таких».

– Они? Кто еще это сделал?

«Два кинжала. Три имени. Отмунд Соулблад. Зандер Старлинг. Селин Монтгомери. Ты должен найти этих людей раньше, чем они найдут тебя».

– Селин… королева? Жена Генри? – Коннор нахмурился, не в состоянии поверить своим ушам. – Она-то здесь при чем?

«При всем», – ответил джинн.

– Притормози-ка, – жестом остановил призрака Коннор, пытаясь понять, чего тот от него хочет. – Там были только эти трое? Больше никого?

«Их было намного больше. Три человека не способны убить такого короля, как Генри, не говоря уже о том, чтобы победить такого могущественного человека, как я».

Коннор не стал обращать внимания на высокомерие призрака.

– Кто еще приложил к этому руку? Кого мне нужно найти?

«Всех».

– М-да, это сужает поиски, – сердито пожал плечами парень. – Спасибо.

«Помимо нескольких опасных людей, достойных моего внимания, большинство имен почти не имеют значения, – произнес призрак скучающим тоном. – Их злобные лица сливаются в одно пятно. Мужчины и женщины предают друг друга. Одни и те же игры снова и снова на любом престоле. Смертные так утомляют».

Дух вздохнул, и при этом звуке несколько листьев взметнулись в воздух. Они закружились и завертелись в пустом пространстве под его мантией.

«Столетия идут, и имен становится слишком много, чтобы запомнить все, – добавил призрак. – В конечном итоге не стоит тратить энергию на то, чтобы их вспомнить».

Коннор потер виски. Добиться ответов от всезнающего призрака было все равно, что доить клыкастого медведя.

Невозможно.

– Кто такой Отмунд? – Коннор потер подбородок, снова беря под свой контроль ход беседы.

«Лорд», – сказал мертвый король.

Магнусон жестом велел духу продолжать.

– И?

Призрачный король пожал плечами.

«И это все, что я знаю».

Коннору было трудно в это поверить.

– Хорошо. Кто такой Зандер Старлинг?

«Человек, обладающий властью и магией. Ты наверняка должен знать это имя».

– Единственный раз, когда я слышал фамилию «Старлинг», это было связано со Световидцами.

«Именно. Световидцы подчиняются Старлингам. Рыжие волосы. Кожа цвета инея. Их ни с кем невозможно спутать, и они смертоносны. Лишь эта семья обладает силой и богатствами, необходимыми для создания Кровоядных кинжалов. Сейчас Отмунд и Зандер – каждый владеет одним из них. Ты должен завладеть этим оружием, прежде чем с его помощью тебе вырежут сердце».

Коннор почесал затылок, бродя между деревьями и размышляя об услышанном. Он мало знал о том, как живут богатые, но имя Старлингов было сродни слову «закон».

То, что Старлинг хотел убить Призрачного короля, означало, что нельзя доверять ни одному Световидцу. Все они попытаются убить Коннора – если не хуже.

«Ищи записи Аэрона, – добавил призрак. – Даже такой великий человек, как Аэрон Захариас, не мог наизусть запомнить все, что связано с его магией. Он наверняка оставил записи. Они где-то есть, и ты должен их найти».

Два кинжала и записки мертвеца.

Он надеялся, что призрак даст больше ответов и меньше поручений.

Для Коннора, простолюдина, далекого от королевского двора и лордов, было недостаточно информации, зашифрованной в загадочных предостережениях Призрачного короля. Отмунд с ног до головы был одет в шелк, но это не имело значения. Соулблад мог жить где угодно, управлять кем угодно и иметь возможности выследить Коннора в любой части света – вот и все, что он знал.

И все же Коннору было необходимо найти способ выжить, сориентироваться на этом новом пути, который проглотил его с потрохами.

Приспособься или умри. Так жили салдийцы.

Так было всегда и так всегда и останется.

Глава 13. Коннор

Из недр Древнего леса до Коннора донесся обжигающий дым, пахнущий углем. Необходимо было вытянуть больше информации из Призрачного короля, но дым, принесенный ветром, не мог быть хорошим знаком.

Горячий воздух проникал сквозь кроны деревьев всего на пару оттенков темнее неба. Тонкий запах угля и пшеницы застыл в воздухе. Должно быть, этой прохладной ночью Кира готовила. Но все же было глупо сообщать кому-то или чему-то, что могло оказаться поблизости, о своем присутствии.

Коннор замешкался. Честно говоря, он бы не заметил дым до того, как оказался связан с Призрачным королем. Он бы принял его за очередной странный запах, принесенный ветром, не сумел бы отследить.

Вероятно, Финны все же были в безопасности – просто не от таких, как он.

«Ты заметил некоторые изменения», – произнес призрак с ноткой удивления в голосе. Коннор кивнул.

– Что ты со мной сделал?

«Я ничего не делал. Наша связь оказывает влияние на смертное тело, – дух постучал по зияющей дыре в костях там, где раньше был его нос. – Исцеление, слух, обоняние, зрение, секс – все усиливается. Мне всегда любопытно наблюдать за тем, как Призрачные клинки замечают изменения, когда впервые сливаются со мной. Каждый раз происходит одно и то же, но те, кто обладает более слабым разумом, не замечают некоторых обретенных сил. Я считаю слабаков бесполезными, так как обычно они не способны ничего понять самостоятельно. Они наводят на меня скуку, но ты оказался даже более осознанным, чем некоторые лорды. И вот опять. Я ожидал тоски, но ты оказался на удивление интересен».

– Как лестно, – сухо проговорил Коннор. – Есть ли другие изменения? Я что-то упустил? – он скрестил руки на груди, выжидая, но не будучи до конца уверенным, что легендарный Призрачный король вообще ответит.

Призрак лишь усмехнулся.

– Будем считать, что это «да».

«Верно».

Коннор жестом велел призраку продолжать.

– И что это?

«Ты должен будешь сам обнаружить эти силы, – призрак умолк и постучал костлявым пальцем о подбородок в последовавшей за этим тишине. – Или, быть может, я научу тебя, когда ты покажешь, чего стоишь. Когда впечатлишь меня».

Это вряд ли. Коннор фыркнул. Это больше походило на приманку, чем на реальное обещание. Это было нужно, чтобы заставить его танцевать под свою дудку.

Коннор не собирался удовлетворять прихоти королей и лордов. Все, что он делал, он делал на своих условиях.

В тишине ночи зажужжали насекомые, и Коннор зашагал вдоль края небольшого пятачка, на котором возник призрак. Листья хрустели у него под ногами. Парень просунул большой палец в петельку на ремне, раздумывая над тем, что только что узнал.

Все чего-то хотели, даже духи. Когда-то призрак был человеком, и, похоже, за столько столетий его алчность нисколько не угасла.

Да что уж там, похоже, она стала только сильнее.

– Ты хочешь, чтобы я нашел Кровоядные кинжалы, – сказал Коннор скорее себе, чем кому-то еще. – Ты хочешь убедиться в том, что оружие, которое может причинить тебе вред, находится под контролем. Что никто не сможет использовать его против нас.

Нас.

Это слово сорвалось с губ без каких-либо усилий, вполне естественно, но он не мог позволить себе привыкнуть к этому. Пусть Призрачный король и не мог причинить ему вреда, Коннор не должен был забывать о том, кем на самом деле был этот древний призрак. Живым детским кошмаром. Банши в ночи.

Угрозой.

«Насколько мне известно, эти клинки – единственное оружие, способное меня убить, – подтвердил призрак. – И ты знаешь не понаслышке, что оно причиняет особый вред и смертным. Учитывая такую силу, должно быть, на его создание ушло целое состояние. Скорее всего, больше таких нет».

Коннор нахмурился, когда его бок пронзила тупая боль. Парень почесал затылок, раздумывая о том, насколько это верное утверждение. Богатство миновало его, но Магнусон сомневался, что для тех, кто был у власти, деньги имели значение.

Призрак склонил череп набок, скрестив костлявые руки поверх черной мантии: «Ты не боишься».

Это был не вопрос.

Коннор покачал головой.

– Единственный способ выйти из тьмы – это пройти через нее. Трюк в том, чтобы по дороге искать свет.

Так говорил его отец, и эти слова заставили Коннора тосковать по океану.

Призрак снова бросился вперед. Его движения были столь быстры и неожиданны, что Коннор моргнуть не успел, как белый череп Призрачного короля завис всего в нескольких сантиметрах от него. Почти касаясь костлявого лица короля, Магнусон уставился в пустые глазницы мертвеца, раздумывая о том, что же на самом деле мог видеть призрак.

«На лугу ты проявил себя, – произнес призрак. – Пусть тебе и не удалось завладеть клинком, ты обратил опасного врага в бегство. За это я жалую тебе дар: знание лишь об одной из твоих новых способностей. Не из милости, а потому, что ты это заслужил. Ты поймешь, что я человек слова».

С этими словами он прижал костлявый палец ко лбу Коннора. По позвоночнику Магнусона пробежал разряд боли. Парень поморщился, его тело приросло к земле от резкого потока магии. Вокруг шеи и вдоль рук Коннора заструился дым, окутавший тело, словно туман на озере. Его прожгло огнем, и он подавил мучительный крик, когда рана в боку взорвалась свежим приступом агонии.

Когда дух оторвал палец, Коннор почувствовал тяжесть в ладонях. Он инстинктивно сжал руки, крепко хватаясь за что-то, чего не мог видеть, в то время как вокруг струился дым.

Когда потусторонний туман растворился в воздухе, у Коннора в руках остались два черных, как уголь, меча. Огонь, темный, как окружавшая их тень, затрещал по стали, когда мечи легли ему в руки. Баланс был идеальным, словно клинки выковали специально для Коннора.

Он поднял их, восхищаясь красотой, и засмотрелся на то, как мягкий голубой свет лун отражается от острых клинков.

Деньги не имели никакого значения для Коннора. Еда приносила мало радости. Помимо редких романов время от времени, когда он проезжал через города, за юбками он не бегал. Но оружие… Когда Коннор видел красивый меч или идеально выполненный топор, то не мог себя сдерживать.

Бек Арбор считал это слабостью. Коннор – редким поводом побаловать себя.

– Ого, – прошептал он, сжимая пальцами рукояти. Он взмахнул клинками, чтобы ощутить их силу.

Сперва одним, затем другим. Затем обоими одновременно. Они блестели и сверкали на свету, отполированные, совершенные.

Каждый взмах был грациозен, мечи лежали в ладонях абсолютно невесомо. Никакого сопротивления. Никакой массивности. Они разрезали воздух так, словно вовсе ничего не весили, управлять ими было легче, чем любым другим оружием, которое он когда-либо в жизни держал в руках.

Пока Призрачный король парил неподалеку, Коннор замахнулся обоими клинками на ближайшее дерево, чтобы ощутить их силу. Настоящее испытание мощи меча: большинство мечей лишь царапали кору, и лишь хорошие клинки вонзались глубоко в ствол.

Черная сталь разрезала дерево, проникая сквозь древесину так же легко, как лопата сквозь мягкую землю.

Без каких-либо усилий.

Дуб застонал, когда меч прошел через него насквозь, и кора разлетелась в щепки под натиском клинков. Листья в кронах шумно зашелестели в тишине ночи. От рева и треска ломающихся ветвей стая птиц вспорхнула к звездам, и дерево, хрустнув в последний раз, рухнуло на землю.

Коннор раскрыл рот, в изумлении глядя на поваленное дерево, после чего еще раз осмотрел оружие.

Великолепное и смертоносное – его любимое сочетание.

Призрачный король присоединился к нему, зависнув сбоку, и они оба оглядели поваленный дуб.

«Эти превосходные клинки можно призывать и отзывать без необходимости вкладывать их в ножны. Враги воина никогда не должны даже подозревать о том, что он вооружен, пока не станет слишком поздно бежать».

Коннор поморщился: после этой реплики все восхищение новым оружием куда-то улетучилось.

– Подозреваю, что благодаря тебе врагов у меня теперь станет намного больше.

«Вероятнее всего, – признал призрак. – А теперь убери их. Было бы неразумно показывать их остальным плебеям, живущим в том доме».

Коннор опустил взгляд на мечи, а затем снова посмотрел на Призрачного короля, растерянно приподняв бровь:

– Как?

Призрачный король с отвращением простонал. Хотя выражение его лица не могло меняться, Коннор буквально чувствовал исходившее от него омерзение.

«Ну разумеется, мне должен был достаться хозяин, который понятия не имеет о магии. Ты способен хоть на что-то полезное или только и можешь, что вести себя как заносчивый осел?»

Коннор крепче сжал парные мечи в руках:

– О, так это я теперь заносчивый осел, да?

Призрак почесал свой обнаженный череп костлявым пальцем в том месте, где должен был находиться его лоб: «Это меня раздражает».

– Меня ты раздражаешь не меньше, – заверил он призрака.

В голове у него раздался низкий рык, но Коннор проигнорировал его и продолжил разглядывать свои новые мечи.

«Прекрасно. Раз мы на какое-то время застряли вместе, я должен понять, какая работа мне предстоит».

Коннор с подозрением прищурился.

– Работа?

«Ты. Вообще все это, – призрак махнул рукой в сторону Коннора. – Тебе предстоит столкнуться с магией. С настоящей магией. Я должен понимать, способна ли надвигающаяся угроза убить тебя. Для этого я должен знать, что ты понимаешь в магии. Расскажи».

Коннор нахмурился и краем глаза заметил, как блеснул один из его собственных мечей в ножнах на спине. Он никогда не был из тех, кто выполняет чужие требования.

«Ну давай, выкладывай, – потребовал призрак. – Зелья, усилители, зачарованные предметы – с чем из этого ты знаком? Или ты все-таки совершенно бесполезен?»

Зачарованные мечи лежали у него в руках, сталь все еще горела черным огнем. Коннор обдумывал требование призрака. Гордыня или любопытство – верх возьмет лишь что-то одно, придется выбирать.

Чтобы получить то, что он хочет, Коннор должен выполнить раздражающее требование призрака.

– Я знаю, как работают зелья, – произнес Магнусон, изо всех сил стараясь скрыть досаду.

«Что, правда знаешь?» – скептично спросил призрак.

– Удивлен?

«Я бы скорее использовал слово «сомневаюсь», плебей».

– Ладно, будь по-твоему, – при этих словах Коннор стал по кругу обходить призрака. – Варка зелья похожа на готовку. Если передержать, то оно сгорит и станет бесполезно или менее эффективно. Не додержишь – не будет обладать той силой, которая необходима, и эффекта никакого не будет. Все зелья разные. Каждый рецепт уникален, обладает своими нюансами. Все дело в совершенстве.

«Это сильное упрощение, но сойдет, – пожал плечами Призрачный король. – Значит, тебе известно о зачарованной руде?»

– Все знают о зачарованной руде.

«Какие типы ты использовал?»

– Немногие, – признался Коннор, облокотившись о ближайшее дерево. Кончики черных мечей мели сухую листву под ногами. – В основном порошок, который продают в лавках зельеваров.

«Я разочарован. Это основа любой магии, а ты знаком лишь с повсеместно распространенным минералом, – простонал призрак и отлетел в сторону, бормоча себе под нос. – Нужно же было связаться с плебеем, черт бы его побрал».

Коннор стиснул зубы, борясь с желанием сказать что-нибудь, о чем наверняка пожалеет. Призрачный король, может, и оказался связан с плебеем, зато Коннор оказался связан с невероятной сволочью.

Если бы не клинки и улучшенные органы чувств, Магнусон решил бы, что вытянул короткую спичку в жребии. Лишь эти немногие преимущества спасали призрака от того, чтобы Коннор нашел способ вернуть мертвого короля туда, откуда его достал тот некромант.

Пока призрак двигался по лесу, в голове у Коннора вспыхнула мысль, но он не был уверен, что она ему понравилась.

По сути, эта штука с легкостью могла его прикончить.

Несмотря на то, что ограничения магии были незыблемы и непреложны, за долгие столетия возникло два способа регулировать ее использование. Световидцы сохраняли естественный ход вещей, допуская смерть, чтобы мир мог обновляться.

Некроманты, напротив, следовали лишь одному правилу: противостоять смерти любой ценой.

Возможно, стоило найти своего собственного некроманта. Те, кто пользовался магией, чтобы противостоять смерти, могли дать ответы, которые скрывал от Коннора призрак. Но поиск такого человека был сопряжен с большим риском.

Люди, затаив дыхание, шепотом распускали слухи о некромантах в тавернах. Простой люд обращался к некромантам лишь тогда, когда вся остальная магия не помогала. Их зелья были запрещены законом, и большинство прибегало к ним как к последней попытке. За многие века все свелось к слухам и народным сказаниями, к некромантам относились как к ведьмам, которые скорее отнимут у человека его душу, чем помогут ему.

Но крепость Незервейл на северо-востоке еще не была взята. И пусть некроманты были редки, они все еще существовали.

«Я знаю этот взгляд», – раздался в голове голос Призрачного короля.

Взгляд Коннора метнулся к старому призраку, но тело осталось неподвижным. Скелет под мантией наблюдал за ним из тени темного капюшона, безмолвный, как сама смерть.

– Ну конечно знаешь.

«Ты строишь планы».

– Возможно.

«Хм-м, – призрак подлетел ближе. – И какие же планы вспыхивают в мозгу простолюдина?»

– Продолжишь мне угрожать – узнаешь, – холодно ответил Магнусон.

«Ты смеешь угрожать мне?» – Призрачный король выпрямил костлявую спину и сжал руку в кулак. Налетел порыв ветра, и свет, окружавший их, померк. Туча закрыла луны, сияние в небесах погасло, накрывая ночь еще более глубокой тенью.

Коннор почувствовал тяжесть на плечах, но выдержал взгляд призрака. Когда он отказался сдаться, ветер только усилился. Он разметал листья по земле, подняв в воздух их разлагающиеся останки, а в центре этого круга оказались они с призраком.

Вихрь яростно трепал полы мантии мертвого короля, и его капюшон наконец слетел, обнажая длинную трещину на макушке. Полоса тянулась от темени к левому виску – длинный пролом, после которого никто бы не выжил.

«Ты не боишься меня, потому что ты глупец, – предупредил призрак. – Ты считаешь, что я не способен ранить тебя, однако я могу тебя уничтожить. Я голос, звенящий в твоих ушах, шепот в твоей душе, перст, увлекающий тебя во тьму. Я могу заставить тебя сомневаться в самом себе. Ненавидеть себя. Разрушить себя. Я не твой спутник. Я не твой провожатый. Я сама тьма, и ты падешь предо мной. Я сын самой Смерти, и ты утолишь мою жажду крови. Я не трачу время попусту, смертный. Если подведешь меня, я сделаю все, чтобы мир с радостью увидел, как ты болтаешься на виселице».

Ветер свистел в ушах Коннора, но он не двигался с места. Он не отступал. Вес, давящий на плечи, становился все тяжелее, и ему пришлось напрячь позвоночник, чтобы его не опустили на колени. Коннор, не колеблясь, противостоял сильному ветру и магии призрака.

Дух во многом был прав. Призрачный король был бессмертен, а у Коннора жизнь была лишь одна. Положение становилось еще более отчаянным оттого, что эта его новообретенная связь с древним королем вероятнее всего означала, что дни парня были сочтены.

И тут до него дошло: вот какой была цена за магию, которая спасла ему жизнь на лугу. Вмешавшись, чтобы помочь кричавшей на поле девочке, Коннор приговорил себя к смерти.

Он уже заплатил цену за магию.

Ему предстояло провести остаток жизни с призраком, который требовал жертв. Который жил благодаря войнам. Который жаждал омыть свой меч кровью.

Коннор был не из тех, кто жалеет о содеянном. Течение времени не изменить, и он не видел нужды в том, чтобы все было иначе. Благодаря обостренным чувствам и новым клинкам Коннор был сильнее, чем когда-либо. Пусть у него и не было цели в жизни, он не мог отрицать, что с каждым ударом сердца по венам растекается мощь.

Для кого-то этот призрак был проклятием. Для тех, кто был достаточно умен, чтобы приспособиться к новой жизни, он был мрачным благословением.

Коннор был не из тех, кто поддавался страху. Древний лес и монстры, таившиеся между деревьев, много лет назад изгнали страх из его сердца. У Коннора не было семьи, ему нечего было терять, поэтому его больше ничто не пугало, а меньше всего – угроза оказаться проклятым.

Он слишком часто смотрел в глаза смерти, чтобы бояться ее.

– Ты жаждешь крови, – сказал Коннор спокойно и уравновешенно, несмотря на завывающий вихрь, кружащийся вокруг.

«Да», – подтвердил призрак.

– Ты жаждешь войны.

«Верно».

– От меня ты не получишь ни того, ни другого, – и с этими словами он швырнул изумительные черные клинки на землю у своих ног. Они ударились оземь, растворяясь в облаках дыма, который поглотил окружавший его вихрь.

Ветер рассеялся. Завывание прекратилось, и листья тихонько опустились на землю, словно снежинки в безветренный день. От неожиданно наступившей тишины у Коннора зазвенело в ушах. Он стоял ровно и бросал призраку вызов, заставляя его сделать следующий шаг.

«Ты отказываешься дать мне то, чего я жажду, потому что мало знаешь о том, что ждет тебя впереди. О том, что случится».

– Ну так просвети меня.

Призрак рассмеялся и стал обходить Коннора кругами, сцепив костлявые руки за спиной.

«Ты никогда не сталкивался с настоящей властью, но столкнешься. Они идут за тобой. Они жаждут твоей смерти. Ты сказал, что знаешь о зельях? Глупец, уверяю тебя, это лишь игрушки плебеев по сравнению с тем, что ждет нас впереди».

Коннор фыркнул.

– Если легенды правдивы, ты чаще других прибегал к зельям. Ты разрушал целые армии благодаря своему вареву.

«Ты ошибаешься, – поправил призрак, нависая над ним. – Я уничтожал армии с помощью чар. С помощью усилителей. Зелья – сущие безделушки, всего лишь средства на пути к цели. Настоящая сила – в чарах. В чарах, подобных этим мечам. В чарах, подобных тем, что живут в твоей груди».

Призрачный король ткнул своим костлявым пальцем в шрам на груди Коннора. Когда призрак прикоснулся к нему, парня пронзила волна боли. В голове гулко стучало, но он крепился и силился пережить этот приступ агонии, стараясь, чтобы мучения не отразились на его лице.

«На твоем теле нет ни одного усилителя, даже для гигиены, – задрал подбородок мертвый король с ноткой презрения в голосе. – У тебя нет ни шанса против воина с усилителями, не говоря уже о тех, кто обладает зачарованным оружием. Скажи-ка мне, ты когда-нибудь видел, как солдат орудует зачарованным клинком? Ты когда-нибудь видел, как дерется солдат с усилителями? Имеешь ли ты хоть малейшее понятие о том, что ждет тебя впереди? О том, кем ты мог бы стать, если бы прислушался ко мне?»

Коннор лишь скрестил руки на груди, выдерживая многозначительное молчание. В пылу гнева мертвый король начал выдавать секреты о магии, о которых Коннор никогда прежде не слышал.

Лучше всего позволить глупцу говорить и выболтать все, что он знает. Вероятно, это будет полезно.

«Ты умрешь, как только дорогу тебе перейдет первая же реальная опасность, – предупредил Призрачный король. – Зачарованная руда – дыхание жизни, плебей ты эдакий, а ты практически с ней не соприкасался. Усилители и зачарованные предметы – по крайней мере мощные – имеют телесную привязку. Когда солдат тренируется, каждое его движение, каждый жест сообщает магии, которой он владеет, нечто особенное. Зачарованная руда имеет привязку к крови, и их мышечная память и тренировки позволяют им полностью овладеть силой магии. Солдаты, с которыми ты столкнешься, были закалены самой чистой зачарованной рудой, которую только можно найти. А ты лишь поверхностно соприкоснулся с сущими крохами».

Разумеется, призрак намеревался оскорбить его этими словами, но благодаря этой нотации у Коннора появилась идея.

Призрак сказал что-то еще, но Магнусон абстрагировался от его мрачного голоса, чтобы сосредоточиться. Если мечи действительно были с ним связаны, как утверждал призрак, их невозможно было уничтожить, просто бросив на землю.

Упершись пятками в землю, парень пытался вспомнить ощущение тяжести клинков в ладонях. То, как они без усилий лежали в руке. Бодрящий прилив нечеловеческой силы, которую он ощутил, когда разрубил дерево одним ударом.

Чистую мощь.

Когда Коннор сосредоточился на этих воспоминаниях, со всем усердием погрузившись в них, черные мечи материализовались в его ладонях, окутанные клубами дыма полуночного цвета. Темные языки пламени обжигали воздух, черная сталь мерцала в тускло освещенном лесу.

С сумасшедшей улыбкой на лице Коннор крутанул мечи в ладонях и нацелил их острием прямо на скелет, парящий перед ним. Магнусон, прищурившись, ждал, посмеет ли призрак продолжить его оскорблять.

– Что ты там говорил?

«Впечатляет, – признал Призрачный король, даже не трудясь скрыть раздражение в голосе. – У тебя есть потенциал. У меня бывали ученики и хуже».

– А я видал и лучших учителей, – парировал Магнусон.

Призрак злобно фыркнул.

Бок Коннора пронзил еще один приступ мучительной боли, когда по ране, оставленной Кровоядным кинжалом, пробежала судорога. Призрак поморщился и прижал свои костлявые руки к мантии, в то время как Коннор стиснул зубы, справляясь с болью.

Они оба страдали от одной и той же раны, жестокого напоминания об их связи, которая существовала, несмотря на всю их ненависть друг к другу.

Когда приступ агонии утих, у Коннора заурчало в животе. Очевидно, настоящего пира из жареного мяса с хлебом меньше двух часов назад было недостаточно, чтобы удовлетворить его голод.

Он прислонился к стволу дерева, глотку прожгла подступающая тошнота.

– Откуда, черт возьми, взялся этот неутолимый голод? Это тоже твоих рук дело? Я голоден как волк с тех самых пор, как очнулся. Никак не могу наесться.

«Ты же не думаешь, что вся эта сила дана тебе просто так? – Призрачный король парил между деревьями, мечась между дубов по ходу разговора. – Твое тело несет двойную нагрузку за содержание одновременно твоей и моей души. Ему понадобится больше еды, больше секса и больше воды. Оно станет жарче. Ты больше никогда не испытаешь опьянения от того, что перебрал эля, потому что просто не сможешь выпить столько, чтобы опьянеть. Ты теперь не просто человек. Ты нечто большее, и за это придется заплатить. Я всегда считал, что нужно сразу брать то, что необходимо, ведь даже король может растратить все свое золото», – добавил призрак, сделав своим костлявым пальцем какой-то неопределенный жест в сторону дома на деревьях.

В сторону семьи Итана.

Коннор инстинктивно поднял горящий черный меч и встал между призраком и Финнами.

– Ты их не тронешь.

Призрачный король усмехнулся. В голове Коннора раздался резкий смешок, короткий и невеселый, и дух растворился в воздухе.

И снова Коннор остался один в безмолвном лесу.

«Используй это время, чтобы подлечиться, но не трать его впустую, – раздался призрачный голос фантома в голове, несмотря на то что Коннора окружал пустой лес. – Ты бесполезен, пока ранен, но моего терпения не хватит надолго».

Коннор развернулся на каблуках, вглядываясь в чащу, но между дубов ничто не мелькнуло, несмотря на то, что призрак продолжил говорить.

«Мне нужна кровь, – продолжил призрак. – Война. Битвы. Меня не устраивает жизнь лесного скитальца. Твоей бродяжьей жизни конец».

– Не смей мне угрожать, – предостерег его Коннор, вглядываясь во тьму.

Дух не ответил.

Над головой Коннора пронеслась стая летучих мышей, хлопая кожистыми крыльями и издавая крики в ночи. Магнусон ждал, держа наготове новые мечи, чтобы встретиться с тенями, расползавшимися в темноте, но дух не появлялся.

Призрачный король удалился, но жажда крови приведет его обратно.

Это был лишь вопрос времени, и когда мрачный голос призрака вновь раздастся в его голове, Коннор будет готов.