Текст книги "МАИ. Пена юности"

Экскурсия в Ленинград

Накануне юбилея – 100 летия со дня рождения В. И. Ленина – мы решили посетить город на Неве. Эту знаменательную дату праздновала вся страна, а потому и нам ее следовало отметить.

Где же побывать по этому поводу, как не в городе трех революций!

Сашка, Мышонок, я, Оля, Димыч, Лариса

По инициативе одной из девочек собралась компания из 10 человек (шесть девочек и четыре юноши). Ноябрьские праздники ожидались длинные, плюс пару дней мы решили прихватить от учебы.

В среду, 5 ноября, мы сели в дневной сидячий поезд “Юность”, отправляющийся в Ленинград.

Когда все заняли свои места, то заметили, что Димыча нет: видимо, опаздывал. До отхода поезда оставалось не более 10 минут. Я взял его билет и пошел в конец состава – вдруг он не будет успевать? Но Димыч успел буквально за пару минут до отхода. Его электричка из Красногорска опоздала и ему пришлось буквально бежать. Успел.

Вместе мы прошли по вагонам к ребятам, и наше путешествие началось.

Идея поездки была чисто студенческая. Родственник одной их наших девочек договорился с общежитием Ленинградского кораблестроительного института, чтобы они приняли нашу группу на время праздников на освободившиеся места тех студентов, которые разъедутся по своим городам. А группа студентов этого института приехала в наше общежитие.

Встретивший нас на вокзале «родственник» сказал, что места в общежитии еще не освободились, но он договорился о поселении нас на одну ночь в гостиницу “Выборгская” на Черной речке. Метро там еще не было, но «на перекладных» мы добрались довольно быстро.

В то время эта гостиница принадлежала “Интуристу” и попасть в нее с улицы было невозможно. Нам повезло. При этом, замечу, гостиница совсем не была переполнена.

Расселили нас в двухместные номера на одном этаже. Казалось, что на этаже, кроме нас, никто не жил: может, потому, что в номерах не было туалета, а только раковина для умывания. Финны в таких номерах селиться не хотели, а нам было в самый раз.

Я, Пит, Мышонок и Димыч

На следующий день родственник пришел за нами в гостиницу и объявил, что обещанные места в общежитии освободились и мы можем переселиться.

У большинства из нас энтузиазма это не вызвало – вместе с ним поехали только две девочки. Остальным же в гостинице понравилось, и мы решили остаться в ней до отъезда, тем более, что администрация гостиницы не возражала.

В первый день отдыха мы дружно выбрались в город. Кто-то из нас уже был в Ленинграде, кто-то приехал впервые, но непременные знаковые места – Петропавловку, Исаакий, Невский, Адмиралтейство, Аврору – хотелось посетить всем.

Не помню, поехали мы на какую-нибудь экскурсию или нет, но вечером наш приезд мы отметили в гостинице в своих номерах.

Ресторан

На следующий день был праздник, 7 ноября.

На демонстрацию мы не ходили, это точно. Чем мы были заняты днем, память не сохранила. Зато я хорошо помню, что вечером мы решили пойти в ресторан. Для этого я, Пит и Димыч отправились на Невский проспект, чтобы найти подходящее место.

Надо признаться, что кто-то из девчонок сразу сказал:

– Зачем искать? В гостинице есть ресторан, здесь и посидим.

– Ну что это за ресторан! Он больше похож на большую столовую, – ответили мы.

И поехали на Невский.

Конечно, мы были крайне наивны. Найти свободные места на Невском 7 ноября без какого-либо знакомства было невозможно! Мы толкнулись в несколько ресторанов, но на нас смотрели с удивлением и сожалением – молодые, глупые.

Делать нечего: решили вернуться в гостиницу, пока и там ресторан не заполнился.

Переодевшись и сказав девчонкам собираться мы спустились в холл.

Перед входом в ресторан уже собралась очередь, в основном из финнов. Мы пристроились в хвост и приготовились ждать. Перед нами было человек десять и нас столько же, а зал ресторана почти заполнен. «Так можем и не дождаться», – подумали мы. И меня откомандировали для ведения переговоров с администратором.

Она выслушала мой рассказ о том, что студенты из Москвы, награжденные этой поездкой и впервые приехавшие в Ленинград, очень хотят отметить годовщину Великого Октября в ресторане. Но если они будут стоять в очереди, то никогда туда, к сожалению, не попадут.

Милая женщина прониклась к нам всей душой и распорядилась накрыть большой стол, после чего выглянула в фойе и пригласила нашу компанию.

Стоящие впереди финны загомонили:

– Суоми, суоми! – кричали они, пытаясь сказать, что сейчас их очередь.

– Да, да, суоми, ждите своей очереди, – нисколько не церемонясь, бросила она им.

Мы прошли к своему столу и уютно расположились в центре зала, правда, у выхода из кухни, и заказали себе праздничный ужин.

В этот вечер нам довелось впервые попробовать только что появившийся напиток “Солнцедар”. Вначале мы заказали “Мускат Прасковейский”, но когда решили дозаказать его, это прекрасное вино закончилось и нам предложили попробовать новое. Стоило оно гораздо дешевле, но нам показалось совсем неплохим, – может, потому, что вкусовые рецепторы уже потеряли чувствительность, а может, первую смесь “Алжирского” с сахаром и спиртом сделали на совесть и добились вполне сносного вкуса.

Помимо вина на нашем столе был, конечно, и любимый на Руси напиток. Водка в изобилии была и на большом столе у противоположной стены, где расположилась компания финнов человек в двадцать. Мы с интересом наблюдали, как один из финнов объяснял своей компании преимущество нашей советской укупорки водки. Взяв еще не открытую бутылку водки, он делал рукой вращательные движения у ее горлышка, показывая, как приходится открывать бутылку у них. А потом взял за козырек кепочку на нашей бутылке и одним движением снял пробку. Весь стол дружно зааплодировал.

Компания финнов была примечательна тем, что на двадцать мужчин в ней была только одна женщина, лет сорока. В середине вечера, когда зал, в основном, уже танцевал, возвращаясь к столам только для того, чтобы промочить горло и закусить, я обратил внимание, что никто из финнов не танцует и не приглашает свою единственную женщину. Заряд алкоголя во мне был уже довольно значителен, и я счел такое положение несправедливым.

«Вот я им сейчас покажу, как должны вести себя мужчины, когда с ними за столом – женщина!» – привел меня в возбуждение гусарский порыв.

Когда заиграл следующий, достаточно быстрый танец, я подошел к их столу и с поклоном пригласил даму на танец.

Тут они все заулыбались, засуетились, задвигали стульями, выпуская даму из-за стола, и развернулись к танцполу, чтобы за нами наблюдать.

Дама была довольно дородная и в два раза старше меня. Однако меня это нисколько не смутило: я мелким бесом скакал и вертелся вокруг нее в соответствующем темпе танца, а она лишь покачивала бедрами в такт, слегка переступая с ноги на ногу. Наблюдая за ней, я отметил, что получалось это у нее довольно пластично, и наша пара не только не раздражала окружающих, но и вызывала интерес. Скоро вокруг нас образовался кружок зрителей. Даже повара в белых курточках выходили из кухни, чтобы посмотреть на парадоксальную пару.

Когда танец закончился, я припал на одно колено и галантно поцеловал партнерше руку. Она в ответ изобразила книксен. Все зааплодировали. Так я научил финнов, как надо вести себя в ресторане в компании с женщиной.

Мое выступление запомнилось, и в этот ресторан нас в оставшиеся дни пускали без очереди. А мне даже после закрытия ресторана всегда продавали бутылочку “Муската Прасковейского”.

К сожалению, такого вина уже нет. В период лигачевской антиалкогольной кампании земляки Горбачева под корень вырубили многодесятилетние кусты винограда, из которого получали это великолепное вино, в чем-то даже превосходившее “Мускат белый Красного камня” производства Массандровского завода.

Работники Прасковейского комбината рассказывали, что когда эта дурь прошла, такую же лозу посадили снова, но получить это вино уже не удалось. Лоза молодая, а мускаты требуют, чтобы ей было десятки лет. Сейчас и самого комбината уже нет, остался лишь бренд.

Прогулка

После нашего веселого ужина все его участники разошлись по номерам в соответствии со своими привязанностями. Взаимные симпатии сформировались еще в колхозе, а в ситуации совместного путешествия в романтический Ленинград они вспыхнули с такой новой силой, что уже было и не удержать.

У меня пары не было, а потому мне пришлось попроситься в номер к Светке, так как у нее была свободная кровать: она жила одна в номере.

Дальнейшее я уже не помню, потому что был сильно выпившим и очень устал.

Лариса, Дима, Оля, Виктор, Лариса, Саша

Проснувшись утром от звонка наших друзей, которые уже вышли из гостиницы и направились на экскурсию, мы со Светкой решили позавтракать в кафе. Погода за окном радовала. После вчерашней серой мороси на безоблачном небе выглянуло яркое солнце, но было довольно морозно.

Догонять своих друзей на экскурсии желания не было, и после краткого обсуждения вариантов прогулки мы решили выбраться в Гавань. Что нам там было нужно, не помню. Кажется, в Гавани была пришвартована какая-то шхуна, а может что-то еще.

Мы с удовольствием направились по Кировскому (ныне Каменноостровскому) проспекту по направлению к центру. По пути я периодически поднимал руку, чтобы остановить такси. К моему удивлению, ни одна из проезжавших машин не останавливалась, хотя пустых машин было немало.

– Может быть, они едут в парк, – сказал я Светке.

– Мы все равно гуляем.

Так, не спеша, мы дошли до Петропавловки. Когда, остановившись, я поднял руку с уже осознанным намерением остановить такси, проходившая мимо женщина указала мне рукой на другую сторону дороги.

– Зачем же вы здесь стоите? – упрекнула она нас.

– Ведь остановка такси – на другой стороне улицы!

– Что значит «остановка такси»? – удивился я. – Разве такси останавливается не там, где мне надо?

– У нас в Ленинграде, – назидательным тоном ответила женщина, как отвечают провинциалам в большом городе, – такси останавливаются только на специальных стоянках и от паребриков пассажиров не берут!

Вот это да… Делать нечего, пришлось перейти на другую сторону и занять очередь в ожидании такси.

Довольно быстро подъехала пара машин и забрала первых пассажиров из очереди. Когда уже показалась следующая машина, подошла женщина с ребенком и встала перед нами. Я подсказал ей, что очередь начинается в другом конце.

– В Ленинграде пассажиры с детьми занимают такси вне очереди! – ответила она.

«Надо же, какой вежливый город», – решили мы со Светкой, но спорить не стали.

Следующую машину пришлось ждать довольно долго, и пальцы на ногах стали замерзать уже не только у Светки, но и у меня. Тем временем подошла еще одна женщина с ребенком и также встала перед нами. Пришлось смириться. Что делать, коли город такой вежливый?

Ждем еще минут десять. Ноги и руки уже не на шутку замерзли, и приходится постоянно притопывать и прихлопывать. Наконец подъезжает наше такси. И в этот момент к остановке подбегает молодая пара с ребенком лет пяти в шубке, меховой шапочке и валенках и хватается за дверь машины.

Тут уж я не выдержал. Оценив, что ребенок вполне в состоянии подождать пять минут на остановке вместе со своими отнюдь не замерзшими родителями, я велел Светке садиться в такси, а семье предложил подождать следующей машины.

– Но у нас, в Ленинграде, полагается уступать очередь семьям с детьми! – возмутилась молодая мама.

– Значит, вам не повезло – не желая вступать в дискуссию, бросил ей я. – Мы не из Ленинграда.

Сел в машину и закрыл дверь.

– У вас что, так принято? – поинтересовался я у водителя. – Мы пропустили три машины, и могли бы вообще не уехать – ведь в праздник большинство едут с детьми. Хотя бы через одного проходили…

– Да, у нас так принято, – ответил водитель, – но мы это не регулируем. Пассажиры сами договариваются.

Безусловно, есть ментальные отличия в социальном поведении ленинградцев от жителей других городов, и особенно москвичей. С одной стороны, очевидная вежливость и деликатность, но с другой – она же, доходящая до откровенной глупости. “Наши недостатки – это продолжение наших достоинств” – сказал Франсуа Ларошфуко, и как и всегда, был прав.

Добравшись до Гавани, мы увидели замерзший Финский залив, припорошенный свежим искристым снегом, выпавшим этой ночью. У причала вмерзла в лед одинокая старая шхуна. Никакого кафе в ней не было, как не было и людей во всей Гавани.

– А где же Морской порт? – спросил я у таксиста.

– Вот он, – указал таксист на небольшой застекленный металлический павильон на берегу.

– И это весь порт?! – удивились мы. – Тогда отвезите нас, пожалуйста, обратно в город.

Отъезд

Наша большая компания иногда разбивалась на две или три для прогулок по городу. Потом все возвращались в гостиницу, где проводили вечер в своих номерах или в ресторане.

До описываемой поездки я был в Ленинграде пять лет назад с родителями. Тогда я, конечно, посетил и запомнил все его основные памятные места, и в этот раз они для меня интереса не представляли. Гораздо интереснее была сама наша компания. Думаю, в каком бы городе такая компания ни оказалась, нам везде было бы интересно.

И вот настал последний день. Билеты у нас были на тот же дневной поезд “Юность”.

Как и положено, до 12 часов мы выписались из гостиницы, взяли свои вещи и отправились на вокзал, где сдали их в камеру хранения.

Не помню, по какой причине, но номерки от вещей нашей части компании, сданных в камеру хранения, отдали Сашке. А все наши билеты на поезд держала у себя Татьяна.

Так как времени до отправления поезда было еще много, мы, разбившись на группы, решили погулять напоследок по городу.

Сашка с Татьяной, Димыч с Ольгой и еще две девчонки пошли по Лиговке, а я со Светкой и Пит с Мышонком отправились на Невский.

Впечатлений от поездки было много, и мы шли, весело обсуждая все наши перипетии, пока не дошли до Елисеевского. Тут взглянули на часы и поняли, что времени осталось – только добраться до вокзала. Но понимали, что ехать нам всего одну остановку на метро. Успеем!

Надо заметить, что на метро в Ленинграде мы ни разу не ездили, тем не менее и каких либо сложностей здесь не предвидели.

Ближайшая станция была “Гостиный двор” на зеленой линии. Но она же была и “Невский проспект” на синей линии! Предполагая, что это одна и та же станция, мы вместо зеленой линии спустились на синюю и не задумываясь сели в поезд. Конечно, он пришел не туда, куда мы ожидали, и нам пришлось сделать пересадку. Так, вместо одной станции мы проехали целых пять, да еще и с пересадкой. Время уже конкретно поджимало.

Бегом по эскалатору вверх, сбивая по пути пассажиров, ребята побежали в камеру хранения, а я – на платформу. Так как мы опаздывали, то я надеялся, что Сашка или Димыч стоит у тамбура последнего вагона с нашими билетами и номерками от камеры хранения, как и я совсем недавно в Москве, когда Димыч опаздывал.

Я вбежал на платформу, но у последнего вагона никого нет. Следующий вагон – никого. Кричу на весь вокзал:

– Сашка! Билеты!!!

Из поезда даже никто не выглядывает, а между тем он уже тронулся и все быстрее удаляется в сторону Москвы.

Добежав до конца платформы я увидел в сумерках хвостовые огни уходящего поезда.

* * *

Все!

Мы вчетвером остались в Ленинграде. Без вещей и без билетов.

Правда, деньги у нас были. Но в то время купить билеты перед отходом поезда было нереально!

Мы сели в зале ожидания, закурили. Стали рассуждать, что делать. Никто в такую ситуацию еще не попадал. Казалось бы, катастрофа, но паники не было. Мы решили, что пойдем к начальнику вокзала, опишем ситуацию – он подскажет. Так и сделали.

Начальник вокзала успокоил.

– Не вы первые, не вы последние отстаете от поезда. Поезд остановится на станции Бологое. Ваши билеты снимет бригадир поезда и даст нам телеграмму. После этого я дам распоряжение и посажу вас на ближайший поезд.

– А как быть с нашими вещами? – не забыли поинтересоваться мы.

– Напишете заявление об утере номерков, – проинструктировал нас начальник. – Заплатите по рублю за каждый и вещи вам выдадут.

Ну вот и славно, решили мы. Это будет еще одним приключением. Стали представлять, как мы будем выговаривать нашим друзьям за то, что они о нас не вспомнили. Конечно, не всерьез, ведь для нас все обошлось только приключением. Но пусть им будет стыдно!

До станции Бологое поезд идет 4 часа. У нас опять есть время погулять. Только в этот раз мы не будем далеко уходить – нам же еще вещи получить надо!

Походили вокруг площади Восстания. Зашли в магазин, купили себе в дорогу пару бутылок вина – какого, не помню, наверное, какой-нибудь портвейн – и шоколадных конфет. Зашли пообедать (или уже поужинать?), поскольку со всеми волнениями про еду мы совсем забыли.

Времени до отхода ближайшего поезда оставалось немного: пора было идти за вещами.

В камере хранения мы объяснили, что наши номерки уехали, заполнили заявления, оставили по рублю.

– Ну показывайте, где ваши вещи, – говорит хранитель.

В то время еще не было автоматических камер хранения, а только большие помещения со стеллажами, на которых хранились сумки, чемоданы, тюки и коробки пассажиров.

Мы направились к стеллажам, на которых должны были стоять наши сумки и чемоданы. Это мы помнили.

И что же мы видим? Рядом с моим чемоданом стоит чемодан уехавшего Сашки! А рядом с чемоданом Лариски – чемоданчик Татьяны.

– Это ваши чемоданы? – спрашивает служитель.

– Да, – растерянно отвечаем мы.

– Говорите, что в них. – И служитель смотрит на меня, показывая на чемодан Татьяны.

Я киваю Лариске:

– Что там у Татьяны?

– Ночная рубашечка, – подсказывает Лариска.

– Ночная рубашечка, – как попугай, повторяю я.

– Какого цвета?

– Желтого, – отвечает уже Лариска.

Так мы перечислили содержимое, подчас интимного свойства, всех оставленных чемоданов. Мы объяснили, что часть чемоданов оставили наши друзья, и к нам особенно не придирались.

Нагрузившись вещами, мы перебрались на платформу и стали ждать телеграммы, которая в конце концов пришла. В ней подтверждалось, что наши билеты были сняты с поезда “Юность”, и начальник вокзала выдал нам распоряжение на размещение четырех человек в ближайшем поезде.

– Подойдете к бригадиру поезда, – сказал начальник, – и по этому распоряжению он вас посадит.

Ближайший поезд отходил в половине одиннадцатого и свободные места в нем, к нашей радости, были только в купейном вагоне – других в поезде не оказалось.

После отправления мы вышли в тамбур покурить, выпить вина (так как места у всех были в разных купе), и еще раз обсудить наши приключения.

Как же хорошо все устроилось! И едем-то мы не в сидячем, а в купейном вагоне ночного поезда, и даже вещи все, в том числе и наших друзей-растяп, везем. Какие же мы молодцы!

Расставаться на ночь не хотелось, и мы устроились в одном купе попарно на полочке. Нельзя сказать, что спать было удобно…

Выйдя из поезда на Ленинградском вокзале, мы первым делом снова сдали вещи наших друзей в камеру хранения, чтобы не таскаться с ними в метро.

Я позвонил Сашке.

Мне ответила его тетя, что он еще не приехал.

– Ничего не понимаю, – сообщил я друзьям, – он еще не приехал.

Тогда Лариска позвонила Татьяне. От нее мы узнали вторую часть нашего приключения, которая уже не была такой веселой.

* * *

Когда “Юность” уже отошла от перрона и, набирая скорость, спешила в Москву, наши друзья вдруг вспомнили, что кого-то не хватает. По пути в Ленинград место рядом с Сашкой было у меня, а Виктор сидел рядом с Димычем. Теперь эти места были пусты. Два соседних места, Светы и Лариски, также были пусты.

– Ну ничего, – решили они, – наверно, заскочили в последний вагон. Сейчас подойдут.

Им и в голову не пришло, что что-то здесь не так.

Проводник пошла по вагону, проверяя билеты. Подошла к нашим… И только в этот момент Татьяна, увидев не только свои, но и наши билеты, осознала весь ужас произошедшего.

– Они остались в Ленинграде без билетов… – растерянно сообщила она остальным.

Тут и Сашку осенило. Он полез в карман и достал все номерки от камеры хранения.

– Мы же и свои вещи забыли! – возбужденно воскликнул Сашка. – И они в Ленинграде не смогут их получить!

Живое обсуждение возникшей ситуации охватило половину вагона. Что же делать?

Проводница немного успокоила.

– Ничего страшного, – заметила она. – Сейчас будет остановка на станции Бологое. Мы сдадим билеты ваших друзей начальнику станции, а он даст телеграмму на вокзал и их посадят в ближайший поезд.

– А что же делать с нашими вещами? – заволновался Сашка.

В итоге ребята решили, что им надо возвращаться в Ленинград, чтобы забрать все вещи – и свои и наши. Девочки дали им немного денег, чтобы они могли купить себе билеты хотя бы до Ленинграда.

На станции Бологое Сашка с Димкой сошли с поезда, сдали наши билеты и стали ждать поезда на Ленинград.

Утром, прибыв на Московский вокзал, они направились к его начальнику, от которого и узнали, что их друзья благополучно покинули город на Неве еще вчера.

В камере хранения их также ждал сюрприз: вещей там, разумеется, не было. За возвращенные номерки им, конечно, сказали “спасибо”, но по рублю за каждый не вернули.

Тут они окончательно растерялись и пригорюнились. Что же делать? Как вернуться в Москву? Без билетов… Без денег…

В привокзальной курилке на них обратил внимание командировочный – наверное, услышал их невеселый разговор и и заметил потерянное выражение лиц Сашки и Димыча.

– Что приуныли? Какие проблемы?

– Да, вот, нам в Москву надо, а как добраться без билетов и без денег, не знаем, – поделились своей бедой горе-путешественники.

– Знакомая ситуация, – улыбнулся командировочный. – Мне часто приходится бывать в Ленинграде. Бывало, и с нами такое случалось. Но выход есть: для таких, как мы с вами, существует маршрут на четырех электричках. Сначала добираетесь до станции Бологое, оттуда идет электричка до Вышнего Волочка. Потом до Торжка, а от Торжка – уже прямо до Москвы.

– Так у нас же нет денег, – напоминает Сашка.

– А я что, говорил вам, что надо брать билет? – усмехнулся бывалый командировочный. – Или вы не молодые и от контроллеров никогда не бегали?

– И то верно, приходилось, – согласились наши друзья и сразу повеселели.

Поблагодарив за совет, они пошли изучать расписание электричек.

До Москвы добирались целые сутки – с приключениями и голодные. Нам их было искренне жаль, и корить за забывчивость уже совсем не хотелось.

Не зря считается, что родившееся в юности чувство начисто сносит голову. Но все же…

Как можно было забыть не только про друзей и билеты, но и про свои вещи, оставленные в камере хранения?!

Видимо, можно… Когда кроме предмета своего обожания не видишь и не ощущаешь больше ни-че-го!