Текст книги "Террор, терроризм и преступления террористического характера"

Первый опыт революционного массового террора связан с Великой Французской революцией (1789–1793 гг.), когда реакция шла как сверху, так и снизу. Весь этот период был цепью перемежавшихся террора, терроризма и террористических актов как против внешнего, так и против внутреннего врага. Наверное, примера большего количества казней, убийств за столь короткий промежуток времени на тот момент трудно было найти. В сравнение годилась только Варфоломеевская ночь, когда буквально за считанные часы на религиозной почве во Франции было вырезано огромное количество гугенотов. Именно Французская революция ввела в оборот, сделала нарицательными и хрестоматийными такие эпитеты, как «революционный якобинский террор» и «контрреволюционный термидорианский переворот» (сам переворот вызвал к жизни контрреволюционный террор).

Якобинские революционные комитеты, состоявшие из наиболее активных и наиболее фанатично преданных революции граждан, создавались по всей стране и выступали в качестве инструмента революционного терроризма, а впоследствии и террора. Они не только последовательно проводили в своих округах политику центра, но в свою очередь и сами оказывали давление на Конвент, вынуждая его в ряде случаев выполнять требования опьяненных революцией масс. Созданный по требованию якобинцев еще жирондистским Конвентом революционный трибунал, после своей реорганизации в 1793 г. превратился в постоянно действующее орудие революционного террора. Упрощенность и быстрота судопроизводства позволяли революционному трибуналу вести целенаправленную, но в то же время жестокую борьбу с политическими противниками революционного правительства – роялистами, жирондистами, агентами иностранных государств. За неполных девять месяцев по приговору революционного трибунала было казнено 2607 человек. Откровенные политические репрессии якобинцев отпугивали многих их бывших сторонников, вели к падению их авторитета, к сужению социальной базы их власти. Вожди якобинцев по существу уже не видели иного способа спасти режим и укрепить свое личное положение, кроме как усилив террор. И под давлением Робеспьера Конвент 10 июня 1794 г. принимает декрет «О врагах народа», имевший зловещие последствия для многих народов мира, политики которых решили «скопировать» у себя французский опыт революционной борьбы. Во Франции этот закон повлек за собой рост числа казней невинных и оклеветанных людей (за 48 дней было казнено 1350 человек)[202]202
  История государства и права зарубежных стран. Ч. 2: Учебник для вузов / Под общ. ред. проф. Н. А. Крашенинниковой и проф. О. А. Жидкова. М., 1999. С. 74–76.


[Закрыть].

После спада волны революций в Европе в 1848 г. немецкий радикал Карл Гейнцген, изложив основные постулаты так называемой «философии бомбы», заложил основы идеологии терроризма. Он полагал, что запрет на убийство неприемлем в политической борьбе, что смерть тысяч людей может быть оправдана «высшими идеалами». Эту идеологию по праву можно назвать связующим звеном между тираноборческими идеями древности, средневековым принципом «цель оправдывает средства» и современными теориями террора и терроризма[203]203
  Гейнцген особое внимание уделял технической стороне ведения террористической борьбы. Численности контртеррористов, их силе, дисциплине и вооруженности он противопоставлял особую террористическую тактику (глубокая конспирация и ликвидация представителей власти) и особое оружие (бомба). В последующем эта тактика полностью войдет в программу действий народников.


[Закрыть].

В конце XIX в. особую роль в пропаганде терроризма в Европе и США сыграл Иоганн Мост, который проповедовал «варварские средства борьбы с варварской системой». Его идея заключалась в том, что не слова, а только террористические действия могут побудить массы к давлению на правительство. Волна выступлений анархистов с их «пропагандой делом» захлестнула Западную Европу конца XIX в. Выходки бомбистов-одиночек совпадали с призывами анархистов к насилию, что внушало обществу мысль о существовании международного заговора. Особенно активны были террористические организации в Италии, Испании, Франции, Португалии и США. Жертвами анархистов стали американские президенты Маккинли и Гарфилд, король Италии Умберто I, король Португалии Карлуш I и его сын Луи Филипп, австро-венгерская императрица Элизабет, премьер-министры Испании Коновас Кастильо и Хуан Прим, президент Франции Луи Карно. Было предпринято несколько неудачных покушений на Бисмарка и германского кайзера. По данным А. Камю, только лишь в 1892 г. в Европе было совершено свыше тысячи террористических актов, а в Америке около пятисот[204]204
  Камю А. Бунтующий человек. М., 1990. С. 246.


[Закрыть].

Хотя до Первой мировой войны терроризм считался главным образом оружием «левых», им не пренебрегали и многие радикально настроенные националистические организации – ирландские сепаратисты, сербские и македонские национал-патриоты и др. Убийство наследника австрийского престола эрцгерцога Фердинанда и его жены, совершенное сербским националистом, явилось детонатором начала Первой мировой войны, обернувшейся множеством жертв и потрясений. Выстрелы в Сараево явились катализатором такой катастрофической, необратимой цепи событий, которые имели своим прямым следствием крушение империи Габсбургов, революцию в России, приход нацистов к власти в Германии и, в конечном счете, Вторую мировую войну. Это пример того, как один террористический акт может изменить судьбу человечества, он позволяет утверждать, что развитие величайших человеческих трагедий связано с терроризмом, хотя, конечно, далеко не каждый террористический акт приводит к таким последствиям.

В период между двумя мировыми войнами терроризм взяли на вооружение ультраправые движения и партии. Их идеи и программы были несостоятельны, а культурный уровень невысок, что не позволяло им, в частности фашистам, вести нормальную политическую борьбу с оппонентами. Если говорить о фашистах, то на цивилизованную политическую борьбу у них просто не оставалось времени, поскольку мир уже выходил из кризиса, а это снижало их шансы завоевать популярность у народа. Поэтому насилие оказалось для них самым простым и эффективным средством достижения победы над политическими противниками. Профессор Гумбель в своей книге «4 года политических убийств» насчитывает 376 террористических актов, совершенных фашистами в период с ноября 1918 г. по ноябрь 1922 г., закончившихся смертью политиков. Среди их жертв наиболее известны: К. Либкнехт, Р. Люксембург, Л. Иогехис, Г. Гаазе, К. Эйснер, Г. Ландауэр, Г. Пааше, К. Гаряйс и многие другие. Террористические акты в отношении видных политических деятелей Германии не прекращались и в последующие годы и имели целью – укрепление в Германии власти фашистов на основе единой идеологии об исключительности арийской расы. На достижение этой цели была сориентирована вся государственная машина, на нее работали все органы, организации, учреждения, учебные заведения, правоохранительная система. О том, что и юриспруденция служила нацистскому режиму, превратившись в один из элементов бесперебойной системы устрашения, свидетельствует то обстоятельство, что за весь период господства нацистов по приговорам судов было казнено около 80 тыс. человек[205]205
  Muller. Hitler's Justice: The Courts of Third Reich. Cambridge, 1991. По другим данным фашисты в Германии в период с 1935 по 1941 г. уничтожили 300 тыс. человек. См.: Курс лекций по политологии / Под ред. М. X. Фарушкина, О. И. Зазнаева. Казань, 1998. С. 64.


[Закрыть].

Начало Второй мировой войны было не чем иным, как продолжением беспощадной террористической политики фашистов в отношении всего человечества (разумеется, кроме арийцев). Репрессии против населения оккупированных территорий и партизан осуществляли не только специальные подразделения, но и армия. Руководящие органы вермахта принимали активное участие как в подготовке массовых убийств, так и собственно в их последующем осуществлении на оккупированных территориях СССР[206]206
  Мюллер Н. Вермахт и оккупация. М., 1974. С. 17.


[Закрыть]. Уничтожение фашистами населения СССР было призвано «очистить» территорию для будущего заселения немцами и запугать оставшихся в живых, заставить их отказаться от борьбы. В инструкциях для оккупационных властей прямо указывалось, что многие миллионы людей излишни, и они должны либо умереть, либо переселиться в Сибирь. Массовое уничтожение населения оккупированных территорий не только не влекло каких-либо судебных преследований, а напротив, поощрялось и служило основанием для продвижения по службе, получения наград и иных льгот. Результатом фашистского террора только лишь на территории бывшего СССР, подвергшейся оккупации, помимо уничтожения социально-экономической инфраструктуры, культурных и других ценностей, стало и физическое истребление около 14 млн 135 тыс. гражданского населения[207]207
  Антонян Ю. М. Убийства ради убийства. М., 1998. С. 40.


[Закрыть].

Но Германия была не единственной страной, где поднимал голову фашизм. На 20-е годы XX в. приходится и начало безудержного политического террора итальянских фашистов во главе с Бенито Муссолини, направленного против сицилийцев, боровшихся за социальный прогресс. С назначением Муссолини главой правительства Италии (31 октября 1922 г.) возникла конкуренция между старой, традиционной мафией и новой, государственной[208]208
  Бараева Б. Н. Организованная преступная деятельность как форма предпринимательства: социологический анализ // Криминология: Вчера, сегодня, завтра. Труды Санкт-Петербургского криминологического клуба. СПб., РГПУ им. А. И. Герцена, 2002. № 2. С. 35.


[Закрыть]. Этим объясняется то, что волна террора затронула не только и не столько политических деятелей, сколько рабочий класс и, в особенности, крестьянство. Только в августе 1923 г. фашистами было совершено 369 тяжких преступлений[209]209
  Полькен К., Сцепоник X. Кто не молчит, тот должен умереть: Факты против мафии / Пер. с нем. А. М. Суслова. 2-е изд., испр. и доп. М., 1988.


[Закрыть]. Примерно с середины 1924 г. сицилийской мафии объявляется война, которая сопровождалась террором в отношении населения Италии. При этом наряду с методами средневековой инквизиции (вырывание ногтей, избиение кнутом, предварительно смоченным соленой водой, и др.) широко применялись и более «цивилизованные» технологии, например пытки электрическим током. От людей требовали признаний в принадлежности к мафии. Сицилийцы, «разоблаченные» как мафиози, либо приговаривались к смертной казни, заключались в тюрьмы, либо в кандалах депортировались на Линарские острова, служившие фашистам гигантскими концентрационными лагерями[210]210
  Бандформирования всех стран мира // Автор-сост. Н. Н. Макарова. М., 1997. С. 47–51.


[Закрыть].

Террор и терроризм выступали основными средствами освоения Америки колонизаторами. Захват земель и лесов осуществлялся путем наложения запретов на охоту и земледелие и истребления под этим предлогом коренного населения. Организованная террористическая деятельность преступных группировок в США напрямую связывается с созданием в 1864 г. террористической организации Ку-Клукс-Клан (Ки Klux Klan) – тайной организации, главным образом состоявшей из бывших военнослужащих. Первоначально Ку-Клукс-Клан возникает в южных штатах в качестве тайной организации, призванной в нестабильных условиях гражданской войны защитить собственность и интересы белых граждан. Отряды Ку-Клукс-Клана, передвигаясь ночами по городам и графствам штата, без всякого повода подвергали террору негритянское население. При этом помимо обычных грабежей, убийств и изнасилований большие группы людей подвергались истязаниям (в частности их топили в проруби)[211]211
  Сборник документов по истории нового времени. Экономическое развитие и внутренняя политика стран Европы и Америки. 1870–1914. М., 1989. С. 166.


[Закрыть].

Хотя официально организация считалась добровольно расформированной с 1869 г., насилие неформальных групп под именем Ку-Клус-Клан продолжалось до 1872 г. Ку-Клукс-Клан был воссоздан в начале 1920-х гг., в период действия сухого закона 1920 г.[212]212
  Бандформирования всех стран мира / Автор. сост. Н. Н. Макарова. М., 1997. С. 153.


[Закрыть] Тогда вступила в силу 18-я поправка Конституции США, запрещающая производство, продажу или перевозку, а также ввоз или вывоз опьяняющих напитков для потребления. Именно в это время начинается ожесточенная борьба между преступными группировками, стремящимися получить максимальные доходы от промысла, запрещенного «сухим законом». В гангстерский арсенал помимо автоматов, пулеметов и ручных гранат вошли устанавливаемые в автомобилях взрывные устройства, которые срабатывали после включения стартера[213]213
  Там же. С. 163–166.


[Закрыть].

Так или иначе американский внутригосударственный терроризм той поры не имел политических целей. Этого нельзя сказать о другом межгосударственном терроризме, который после Второй мировой войны стал в США постепенно набирать обороты. Для государственного терроризма в отношении других государств и их политических деятелей силами ЦРУ и других спецслужб в США была создана соответствующая правовая база. В частности, в 1950 г. Г. Трумэн подписал секретную директиву № 68, где в качестве первоочередной задачи провозглашалось установление угодного США «мирового порядка». Для решения этой задачи директива предписывала поощрять и поддерживать мятежи в регионах национальных интересов США. На следующий год конгрессом США принимается закон «О взаимном обеспечении безопасности», в котором также предусматривалось субсидирование подрывной и террористической деятельности против СССР и дружественных ему стран. По этому поводу А. Н. Трайнин писал: «Экспорт террора был публично объявлен в США государственным делом и освящен законом. Тем самым он получил значение официально признанного, открыто регламентированного орудия внешней политики США»[214]214
  Трайнин А. Н. Терроризм как метод подготовки и провокации войн // Советское государство и право. 1952. № 3. С. 33–34.


[Закрыть]. Закон этот не утратил своей силы по сей день, и главным для США его результатом явилась ликвидация всего социалистического лагеря, а впоследствии и его оплота – Советского Союза[215]215
  Концепция, разработанная еще А. Даллесом, предусматривает следующее соотношение: 10 % обычной разведки и 90 % тайной подрывной работы. В записке заместителя директора «Голоса Америки» Ф. Николдейса отмечалось: «Мы должны дестабилизировать Советский Союз и его союзников, способствуя разладу между народами и правительствами. Нам следует постараться вбить клин в виде недовольства и подозрительности между руководителями различных стран коммунистического блока… Мы должны раздувать пламя национализма… Нам следует поощрять возрождение религиозных чувств у граждан». См.: ТАСС от 28 ноября 1981 г., серия АД.


[Закрыть].

Подобно тому, как террористы-революционеры в России взяли на вооружение опыт Великой Французской революции, так и режим Мао Цзэдуна в Китае проводил опыты над собственным народом по примеру Ленина-Сталина. Подражание было настолько последовательным, что не только цели ставились одинаковые (только вместо коллективизации – земельная реформа, вместо борьбы с кулачеством – борьба против злых землевладельцев, вместо индустриализации – «большой скачок»), не только методы были одинаковыми, но и количество убитых режимом Мао Цзэдуна почти равнялось количеству убитых режимами Ленина-Сталина – за период с 1949 по 1976 г. около 61 млн человек[216]216
  Великие преступления XX века. М., 2000. С. 221–225.


[Закрыть].

Террор был единственным средством проведения аналогичных экспериментов над собственным народом и для Пол Пота, который полностью разрушил экономическую и социальную структуру Камбоджи, ликвидировал очаги культуры, уничтожил около трех из восьми миллионов камбоджийцев. Были полностью истреблены народности чам и лао. Насильственной ассимиляции было подвержено тринадцать этнических групп.

В годы правления М. X. Мариама (1977–1991) в Эфиопии также проводился «красный террор» (1977–1978) в отношении «врагов народа», в ходе которого было уничтожено более 500 тыс. человек[217]217
  Российская газета. 1998.15 мая; Известия. 1999. 9 дек.


[Закрыть].

Примеров массового уничтожения себе подобных путем террора и терроризма человечество накопило великое множество и их можно обнаружить в истории любого народа. Террор сильных в отношении слабых и малочисленных, с одной стороны, и терроризм слабых (сословий, наций, религий, конфессий и т. д.) в отношении сильных (угнетателей, рабовладельцев, тиранов и т. д.), с другой – это и есть две противоборствующие силы, которые определили сегодняшний расклад (политический, религиозный, социальный, национальный и т. д.) в мире. И одной из первых форм проявлений терроризма было организованное движение сопротивления (бунт, восстание и т. д.). Эта гипотеза определяет то обстоятельство, что исторические корни терроризма не только уходят в глубь веков, но и проявляют себя практически во всех сферах жизнедеятельности человека. Поэтому нельзя считать, что террор и терроризм являются «изобретением» современности или продуктом цивилизации. И террор, и терроризм, и террористические акты так же вечны, как и само человечество. Расширялась география, разнообразились масштабы и формы проявления, совершенствовались методы, вырабатывались новые идеологии, использовались религиозные постулаты, на основе которых террористы, а чаще всего те, кто за ними стоял, добивались политических, корыстных и иных целей. Террор и терроризм развивались и совершенствовались параллельно с развитием самого человечества. Их развитие носило диалектический характер, развертывалось по спирали, шло через отрицание отрицаний, но, в конечном счете, шло вперед, что позволяет рассматривать эти явления как необходимую составляющую самой сути человечества. И это не покажется преувеличением, если террор рассматривать как проявление самой худшей из заложенных природой в человека черт (тяги к истреблению себе же подобных), а терроризм – как средство противодействия террору, выражающего природное стремление человечества к высшей справедливости[218]218
  Имеется в виду высшая справедливость, которая определяется всем человечеством, а не та, которая определена одной из противоборствующих сторон.


[Закрыть], как некий «нейтрализатор» зла, причиненного террором.

3.2. От самодержавного террора к политическому терроризму в России (конец XIX – начало XX века)

Идеи декабристов о свержении самодержавия нашли отражение во многих произведениях классиков русской литературы XIX в. В произведениях К. Ф. Рылеева, А. А. Бестужева, В. К. Кюхельбекера, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, А. С. Грибоедова, Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева, А. И. Герцена, Н. А. Некрасова, Ф. М. Достоевского, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. Г. Чернышевского отражено отношение русской интеллигенции к самодержавию, рассматриваются различные варианты освобождения народа от его гнета. В своих книгах писатели объясняли царям их обязанности по отношению к подданным. Напоминали, что монарх – такой же человек, как и его подданные, но только исполняющий величайший долг перед государством, предрекали смуты, а иногда и призывали к ним народ. Так, первый революционер России А. Н. Радищев еще в конце XVIII в. пророчествовал: «Колокол ударяет. И се пагуба зверства разливается быстротечно. Мы узрим округ нас меч и отраву. Смерть и пожигание нам будет посул за нашу суровость и бесчеловечие»[219]219
  Радищев А. Н. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 320.


[Закрыть]. Описывая несправедливость и жестокость помещиков, Радищев сам призывает к насилию и разрушению: «Сокрушите орудия его (помещика. – С. Д.) земледелия; сожгите его риги, овины, житницы и развейте пепел по нивам, на них же совершалося его мучительство…»[220]220
  Там же. С. 326.


[Закрыть]

В «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищев размышляет над тем, как избавить страну от «чудища» – самодержавия и крепостничества. Он приходит к выводу, что ни отдельные «гуманные» помещики, ни «бесплодное сочувствие» к порабощенным крестьянам не могут изменить ситуацию. Положение российского народа так тяжело, что «свободы ожидать должно от самой тяжести порабощения».

Война 1812 г., тяжелое положение народа, политика угнетения народа, знакомство с передовой политической и философской мыслью Западной Европы, численное увеличение образованных людей привели к появлению тайных обществ, ставивших своей целью свержение самодержавия. Так, «Союз спасения» был основан в 1816 г. участниками Отечественной войны и заграничных походов А. Муравьевым, С. Трубецким, Н. Муравьевым, Матвеем и Сергеем Муравьевыми-Апостолами, И. Якушкиным, П. Пестелем, И. Пущиным (всего около 30 чел.). С принятием Устава организация стала называться «Обществом истинных и верных сынов Отечества». В Уставе говорилось, что если император не даст никаких прав народу, то члены Общества не будут присягать его наследнику[221]221
  Бурцев В. За сто лет (1800–1896): Сборник истории политических и общественных движений в России. Лондон, 1897. С. 34.


[Закрыть].

В 1818 г. создается «Союз благоденствия», в Уставе («Зеленой книге») которого были обозначены его задачи: распространение правил нравственности и просвещения для возведения России на степень величия и благоденствия, развитие благотворительности, гуманистическое воспитание юношей и т. д. А во второй части «Зеленой книги», известной лишь ядру общества, были сформулированы его заветные цели – введение конституции и отмена крепостного права.

В 1821–1822 гг. на базе этой организации возникают Северное и Южное общества, которые в день присяги 14 декабря 1825 г. бросили императору вызов, требуя вольностей и прав. Выведя на площадь людей, предъявив свои требования, декабристы не знали, что делать дальше. Восстание декабристов, в котором принимало участие более 3 тыс. человек, было подавлено, пятеро декабристов (П. Пестель, К. Рылеев, С. Муравьев-Апостол, А. Бестужев-Рюмин, Г. Каховский) были казнены, более 200 человек сосланы на каторгу.

Людям, особенно власть имущим, свойственно искать причины своих проблем вне самих себя. Так и император считал, что он раскрыл заговор европейской организации революционеров и был горд своей победой над декабристами. Усиление в 1826 г. полицейского аппарата и учреждение III отделения Собственной Его Величества Канцелярии ознаменовало начало преследований за малейшее проявление «крамолы». Заведенные дела раздувались до размеров «страшных заговоров», участники их жестоко наказывались. Так, в 1827 г. обсуждение студентами Московского университета вопроса об обращении к народу превратилось в «дело братьев Критских»[222]222
  См., например, Анучин Е. Н. Исследования о проценте сосланных в Сибирь в период 1827–1846 годов. Материалы для уголовной статистики России. СПб., 1873. С. 18–41; Тарковский Е. Н. Статистические сведения о лицах, обвиняемых в государственных преступлениях // Журнал Министерства юстиции. 1905. № 4; Численность лиц, присужденных к различным наказаниям за государственные преступления // Тюремный вестник. 1916. № 1.


[Закрыть]. В отношении виновных действовала отработанная схема: тюрьма, арестантские роты, ссылка на Кавказ.

В 1826 г. был опубликован Устав о цензуре, призванный оградить самодержавие от вредного влияния Запада. Спустя два года устав заменили другим, более «мягким», но и он запрещал обсуждать в печати монархический строй, сочувствовать революционерам, высказывать «самочинные» предложения о государственных преобразованиях. Цензоры работали под постоянным наблюдением Главного комитета.

Однако превентивные меры правительства не могли в полной мере исключить ни крамолы, ни стремления русской интеллигенции к организации тайных обществ. Напротив, беспощадное подавление инакомыслия провоцировала образованную часть народа на сопротивление власти[223]223
  Санкт-Петербургские ведомости. 1879. 30 мая (11 июня); Голос. 1881. 4 (16) апр.


[Закрыть]. Видимо, сказывалась и природная тяга человека ко всему запретному. Запрещение официального распространения литературы повышало спрос на издания революционных партий. Устанавливаемые самодержавием ограничения не устраняли недовольства населения политикой угнетения, а лишь препятствовали этому недовольству выражаться, что являлось, как отмечает Н. И. Лазаревский, источником новых поводов к недовольству[224]224
  Лазаревский Н. И. Лекции по русскому государственному праву. Т. 1. Конституционное право. СПб., 1910. С. 73.


[Закрыть]. Поэтому вновь возникающие тайные общества организовывались с учетом опыта своих предшественников – декабристов. Центр общественного движения переместился из армии в университеты, студенческие кружки, литературные салоны, редакции газет и журналов. Так, в середине 20-х годов возникает кружок Д. Веневитинова, в начале 30-х – кружок К. Станкевича, А. Герцена и Н. Огарева, в 1840-х гг. – кружок М. Буташевича-Петрашевского. Только в Петербурге было несколько кружков, которые не противопоставляли себя власти и контролировались ею. Новое поколение увлеклось философией, а власти ошибочно считали, что увлечение философией не угрожает самодержавию. Однако прозревшая молодежь, изучив опыт своих предшественников, очень скоро начнет организовываться для насильственного ограничения власти монарха либо его насильственного же свержения. Идея, подхваченная массами, не только стала жить сама по себе, но и превратилась в своего рода приманку для радикально настроенных личностей. Эту закономерность обнаружил Г. Лебон, который отмечал: «Не во власти людей остановить ход идей, когда они уже проникли в душу; тогда нужно, чтобы их эволюция завершилась. Защитниками их чаще всего являются те, которые намечены их первыми жертвами… Человечеству остается только считать химеры, которые оно себе вымышляет и жертвой которых оно последовательно становилось»[225]225
  Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995. С. 117.


[Закрыть]. Не имея права собираться и открыто отстаивать свои права, молодежь весьма легко вовлекалась в тайные ассоциации. Сам политический климат в России толкал молодые, активные натуры на революционный путь[226]226
  Троицкий Н. А. Царизм под судом прогрессивной общественности: 1866–1895 гг. М., 1979. С. 210.


[Закрыть]. И никакие политические процессы, никакие репрессии не могли остановить того хода мысли, который стал неотъемлемым достоянием жизни общества в рассматриваемый период его исторического развития.

Точкой отсчета в истории организованного революционного терроризма в России следует считать 1863 г., когда вольнослушатель Московского университета Николай Ишутин создал кружок «Организация», декларируемой целью которого было «взаимное вспомоществование». Имея переплетную и швейную мастерские, члены Общества якобы стремились создать общество переводчиков и переводчиц «на социальных началах». Но образование в середине 1866 г. ишутинского «Ада» – строго законспирированного кружка «бессмертных» – показало истинные цели организации, которые можно определить как первый пробный камень в реализации идей немецкого философа Карла Гейнцгена. В функции «бессмертных» входило осуществление контроля над деятельностью революционеров и цареубийство в случае, если правительство не согласится с требованиями «Общества». Во время совершения акта терроризма члены «Ада» должны были иметь при себе «шарик гремучей ртути» для обезображения лица. Это должно было в случае ареста обезопасить других членов кружка. Наличие контролирующего органа придало «механизму цареубийства» законченный вид. При необходимости этот механизм мог работать автономно и рано или поздно должен был проявить себя в реальности, в конкретном террористическом акте.

Хотя историки и считают, что Д. В. Каракозов самостоятельно принял решение стрелять в царя, несомненно, покушение было совершено им под впечатлением от разговоров, которые велись в кружке «ишутинцев». По воспоминаниям современников, «в кружке этих людей, как и во многих кружках студенчества, часто говорилось, что следовало бы уничтожить этого государя за пресловутое освобождение крестьян, которое затормозило революцию в России. Это последнее было общим мнением всей интеллигенции. Каракозов был одним из приверженцев этого мнения…»[227]227
  Революционное движение 1860-х годов. М., 1932. С. 138.


[Закрыть]. Пусть выстрел возымел обратный эффект, поскольку привел лишь к усилению реакции и взрыву верноподданнических чувств, но пример Каракозова оказался привлекательным для молодежи.

Идея переустройства общества была настолько сильна в сознании образованной части общества, что чуть ли не каждый ее представитель считал своим долгом выработать собственную стратегию борьбы, иногда предполагающую даже убийства своих сподвижников. В этом смысле характерна программа С. Г. Нечаева, который организовал в 1869 г. тайное общество «Народная расправа», основывавшееся на жесткой дисциплине и допускавшее физическую расправу над своими членами в случае ослушания или неподчинения «Комитету»[228]228
  Пушкарев Р. Г. Обзор русской истории. М., 1991. С. 328–329.


[Закрыть]. Свои идеи Нечаев изложил в «Катехизисе революционера», названном Бакуниным «катехизисом абреков»[229]229
  Там же.


[Закрыть]. Убийство Нечаевым своего товарища по тайному революционному обществу И. Иванова (последний догадался, что «комитет» «Народной расправы», от имени которого правил Нечаев, состоял из одного Нечаева) было своего рода проверкой на жизнеспособность тех принципов, которые он считал обязательными для революционера. Впервые самодержавие пересматривает свою тактику противодействия революционному движению. Наравне с жесткой реакцией предпринимаются шаги по дискредитации всего движения, для чего использовались средства массовой информации. Так, в дни процесса над нечаевцами в 1871 г. в «Правительственном вестнике» был напечатан текст «Катехизиса…». Оказались ли эффективны действия властей или нет, но террористический натиск революционеров снижался на протяжении почти 10 лет. Однако здесь следует учитывать и то обстоятельство, что властями был предпринят целый комплекс мер по противодействию революционерам. В частности, в 1866 г. при канцелярии Санкт-Петербургского градоначальника было создано секретно-сыскное отделение. В его задачи входила охрана императора и профилактика государственных преступлений, включая террористические акты[230]230
  Головков Г. М., Бурин С. Н. Канцелярия непроницаемой тьмы. М., 1994. С. 19.


[Закрыть]. По специальному решению правительства была организована тайная политическая полиция, которую в период подъема революционного движения составляли девять основных отделов. Среди них и особый отдел, на который непосредственно возлагалась организация борьбы с революционным движением. В состав особого отдела входили: 2-е отделение – «социал-революционеры», 3-е – «социал-демократы», 4-е – «инородческие организации» и др.[231]231
  Эренфельд Б. К. Тяжелый фронт. Из истории борьбы большевиков с царской тайной полицией. М., 1983. С. 38.


[Закрыть]

Результатом превентивных ударов правительства стало то, что в 1876–1877 гг. наступило относительное затишье, которое лишь изредка прерывалось антиправительственными демонстрациями мирного характера и революционными попытками в том или ином направлении. Продолжать прежний путь достижения целей из-за правительственных преследований, очевидно, стало невозможно. Но терроризм недолго привыкал к новым условиям. Изучив предпринятые правительством контрмеры, террористы сделали свой ход. «И вот, мало-помалу начались таинственные убийства правительственных деятелей. Неизвестные ни обществу, ни правительству личности, – пишет О. В. Будницкий, – все чаще и чаще стали появляться, словно из-под земли и устранять с дороги того или другого правительственного деятеля. Совершив террористический акт, они бесследно исчезали».[232]232
  Будницкий О. В. История терроризма в России в документах, библиографиях, исследованиях. Ростов н/Д, 1996. С. 95.


[Закрыть] Так были убиты ростовский рабочий А. Г. Никонов (за сотрудничество с полицией), адъютант Киевского губернского жандармского управления Г. Э. Гейкинг, харьковский губернатор Д. Н. Кропоткин и многие другие.

Получив полный пессимизма доклад шефа жандармов Селиверстова от 18 августа 1878 г. «О подстрекателях общественных волнений»[233]233
  Голос минувшего. 1917. № 7–8. С. 19.


[Закрыть], Александр II спросил: «Да кто они?» В следующем докладе Селиверстов пояснил: «Число их размножилось до неуловимо значительных размеров и будет плодиться дотоле, пока руководители не будут уничтожены». При этом он отмечал, что в европейской части России для политических каторжников уже не хватает мест, и предложил часть политкаторжан перевести на остров Сахалин[234]234
  Богучавский В. Я. Всеподданнейшее донесение шефа жандармов // Голос минувшего. 1917. № 7–8. С. 149–158; ЦГАОР. Фонд департамента полиции, особый отдел, д. 560.


[Закрыть].

Ключевым в дальнейшей истории терроризма в России стал 1878 г., политически начавшийся 24 января покушением Веры Засулич на петербургского градоначальника Ф. Трепова, по приказу которого в доме предварительного заключения был наказан розгами Алексей Боголюбов. Если «нечаевский» терроризм шел «от теории», убийство Иванова диктовалось холодным расчетом, то покушение В. Засулич было следствием оскорбленного чувства справедливости. И парадоксальным образом этот террористический акт стал своего рода средством защиты закона и прав личности от произвола властей. Присяжные были поставлены в двойственное положение, ибо осуждение Засулич означало бы оправдание Трепова, что, несомненно, оскорбило бы общественную совесть. Даже два одареннейших прокурора (С. А. Андриевский и В. И. Жуковский) демонстративно отказались обвинять Засулич и после суда над ней оставили свои посты[235]235
  Судебные речи известных русских юристов. М., 1958. С. 41; Петерц Е. А. Дневник. (1880–1883 гг.). М.-Л., 1927. С. 49; Из дневника А. А. Половцова. Красный архив. 1929. Т. 2. С. 190.


[Закрыть]. Впечатление от приговора В. Засулич едва ли не превысило впечатление от самого террористического акта. Ее поступок был расценен молодежью как акт величайшего самопожертвования ради защиты прав человека[236]236
  Щербакова Е. «Отщепенцы». Социально-психологические истоки русского терроризма // Свободная мысль. 1998. № 1. С. 88–89.


[Закрыть]. А оправдательный приговор суда присяжных дал терроризму, по выражению С. Кравчинского, «санкцию общественного признания». Сила примера Веры Засулич для революционной молодежи была потрясающей. «Нам стыдно, что раньше не сделали, как она», – говорили в этой среде[237]237
  Дейч Л. Черный передел. Группа освобождения труда. Историко-революционный сборник. Л., 1924. Т. 2. С. 277.


[Закрыть]. Началась эпоха моды на террористические акты[238]238
  Прибылева-Корба А. П. Народная воля. М., 1926. С. 86.


[Закрыть]. Особенно привлекательной для молодежи оказалась манера поведения террористов, когда аристократия, мужчины и женщины, цвет нации показывал, как можно радостно умирать и до самого зловещего конца сохранять свежесть остроумия и красоту души! Именно мода оказывала опосредованное влияние среды на личности террористов. Мода делает биологическую предрасположенность к нарушению запретов социальным фактом, ибо придает ей массовую степень[239]239
  Александров И. А. Мода и преступность: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1998. С. 7.


[Закрыть]. «Террор революций со своей грозной обстановкой и эшафотами нравится юношам так, как террор сказок со своими чародеями и чудовищами нравится детям», – писал А. И. Герцен[240]240
  Герцен А. И. Журналисты и террористы // Собр. соч. В 30 т. М., 1959. Т. 16. С. 221.


[Закрыть]. Это обстоятельство, т. е. мода на терроризм, сделало организацию «Народная воля», возникшую в 1879 г., самой массовой революционной организацией. Повальное увлечение молодежи революционными идеями один из бывших организаторов революционно-террористического движения Л. Тихомиров объяснял непониманием молодежью смысла идей. «Если бы террористы были бы поразвитее и действовали сколько-нибудь головой, они бы очень легко поняли, что терроризм нелепость, ибо они им революцию все-таки не произведут… Но они действовали не головой, не разумом, а чувством. Они ни за что не хотели перестать быть революционерами. С этой же точки зрения, инстинкт не мог им подсказать ничего более “ядовитого”, ничего более “практичного”, как терроризм»[241]241
  Воспоминания Льва Тихомирова / Предисл. В. И. Невского. М. Л., 1927. С. 105.


[Закрыть].