Текст книги "Непрерывное восхождение. Том 2, часть 2. Сборник, посвященный 90-летию со дня рождения П. Ф. Беликова. Письма (1976-1981)"

Хорошо, что Шапошникова откликнулась. Я писал ей. Недавно написал и Володарскому. Алехин лучше знает русский период, Востока он не знает и от философии Востока довольно далек. Но он хороший, творческий человек. Сейчас он работает над книгой о Н. К. для юношества. Интересная по замыслу книга.

Нашел текст одного письма Вавилова к С. Н. Посылаю с него копию. Должно существовать еще минимум одно письмо, но его у меня нет. Возможно, что писем и больше. Архив Н. К. в Кулу еще не разобран и содержит много интересного, но, конечно, к разбору архива нельзя допускать далеких от Этики лиц. В этом отношении требуется предварительная обработка архива.

Большой поклон от нас всем друзьям. Пишите. Жду благоприятных новостей.

Всего самого светлого.

Душевно.

П. Ф. Беликов – В. И. Кадомцеву

18 августа 1976 г

Дорогой Владимир Иванович,

Послал Вам бандеролью «Иерархию». Это далеко не первая книга из серии А[гни] Й[ога], но все книги затрагивают основные проблемы Бытия и читать их можно в любом порядке.

Об искусстве С. Н. Рериха должен выйти альбом с цветными репродукциями и текстом доктора искусствоведения С. Тюляева. По плану выпуск намечался в III квартале текущего года, но не знаю – успеют ли. Часто издательства с планами не в ладах. Во всяком случае, когда я в мае был в Москве, то книга уже была в типографии в работе.

О Н. К. Рерихе готовится большой сборник статей, который так же, как и альбом С. Н. Р., выходит в издательстве «Изобразительное искусство». Похоже, что это издание появится только в следующем году.

Есть предварительная договоренность с издательствами об издании однотомника избранных произведений Н. К. Р. и еще одной книги биографического плана для юношества, но это перспектива на несколько лет вперед. В 1977 г. в IV квартале должен выйти сборник «Страны и народы Востока», вып. XIX, Индия, изд. «Наука», в нем появится большая статья «Научная деятельность Н. К. Рериха и Ю. Н. Рериха в Индии». Эта статья написана мной в соавторстве с востоковедом Л. В. Шапошниковой. Осенью этого года в Новосибирске намечено провести научную сессию, посвященную Н. К. Рериху. Предполагают издать тезисы докладов, но это – небольшое специальное издание.

Вот пока и все, что более-менее конкретно намечено и, можно надеяться, выйдет.

Сердечный привет от меня Ивану Ерофеевичу.

Всего самого светлого.

Ваш П. Беликов

П. Ф. Беликов – О. С. Василенко

19 августа 1976 г

Дорогой Олег Сергеевич,

Все бандероли и письма от Вас получил в исправности. Эти дни мне пришлось заниматься с приехавшим в Таллинн работником Радиокомитета. В будущем году предполагают поставить инсценировку по Центральному радиовещанию о Н. К. Нужно спешно составлять сценарий, за какую работу сейчас и принимаюсь.

В Вашем письме от 12-го затронуто много важных вопросов, о которых побеседуем подробно при встрече. Я полагаю, что в октябре буду в Москве. В проблемах «мистических» или «религиозных» моментов фашизма следует иметь в виду два общих положения: 1. Любое проявление темных стремится заимстововать что-то от светлых учений. Отчасти потому, что руководители темных отнюдь не глупы, им известны основы Бытия и в силу своих возможностей они используют их для своих целей. Отчасти же это делается и для камуфляжа, для «стрижки баранов», привлекаемых «интеллектом» и «духом», в качестве которых «бараны» еще не умеют разбираться. 2. Темные стремятся проникнуть во все Светлые движения, чтобы взорвать их изнутри.

Около каждого Светлого движения суетятся свои «иуды» и «троянские кони». Как указывает в своих письмах Е. И., Светлые и темные во многих своих действиях почти идентичны и различить их можно только по качеству делаемого. Чуткое сердце всегда отзывается именно на качество и этим безошибочно распознает – где Свет и где тьма.

Что же касается конкретно Ю. Н., то я беседовал с ним буквально накануне его ухода. Никаких мыслей о возврате в Индию у него не было и быть не могло. Все мысли были направлены на будущую работу именно у нас. Ведь это была миссия Ю. Н., воля его Родителей и их общего Руководителя. Многое теперь извращается, разные личности, вращающиеся вокруг Ираиды Богдановой, ссылаясь на ее «близость» к семье Р[ерихов], распространяют собственные измышления, почему-либо импонирующие им. Сама же И. Б[огданова] (знаю это по личным наблюдениям и близким свидетельствам) была «приближенной» лишь постольку, поскольку убирала комнаты, готовила пищу и иногда перепечатывала на машинке письма. Ни при каких беседах на серьезные темы она не присутствовала.

Я знаю всех, кто был причастен к фильму, так же как и степень их приближенности к С. Н. Не говоря уже о том, что сама мысль о «выборе воплощения» – абсурдна, С. Н. на такие темы вообще ни с кем из деятелей кинофильма не мог говорить. Надо знать, что все четыре воплощения (имею в виду членов семьи Н. К.) состоялись по Плану Владык и Этот же План, а не личный выбор определит следующие воплощения. Конечно, этот План никогда не нарушает свободы воли или закона Кармы. Кармическая связь ткется в очень сложном узоре. Не исключено, что и мы с Вами вплетены в рисунок этого узора. Во всяком случае, готовить окружение и возможности для Великих Воплощений – наша прямая обязанность. Связь всегда устанавливается с двух сторон, и готовить условия земного плана можем только мы.

Надо сказать, что вокруг членов семьи Н. К., так же как и вокруг его самого, создано уже много легенд, к сожалению, часто искажающих их подлинные Лики, их настоящую сущность.

Подробнее об этом мы, Олег Сергеевич, при встрече еще побеседуем. Сейчас спешу, чтобы отправить письмо сегодня. Надеюсь, оно еще застанет Вас в Москве. От души желаю Вам, Любови Павловне, Ригдене и Сергию всего самого светлого. Буду ждать от Вас известий. С дальнейшей перепечаткой поступайте так, как Вы сами считаете л[учши]м.

Сейчас я возврат книг могу подождать. Если что-либо спешно потребуется, то сообщу.

Душевно Ваш.

П. Ф. Беликов – Т. Л. Шевелевой

23 августа 1976 г

Дорогая Татьяна Львовна,

Получил Ваше письмо. Конечно, мы в любое время будем рады встрече с Вами. Знаю, как спешные дела врываются в наши планы. Я сам получил неожиданное предложение – написать сценарий для радиопостановки о Рерихе по Центральному радиовещанию. Очень спешно принялся за это дело. Постановка намечена, правда, только в будущем году, но драматургия – жанр для меня новый, а собираются ставить именно в жанре пьесы.

Не знаю сейчас, как обстоят дела в Новосибирске с приглашением С. Н. Как только выяснится, – сразу же сообщу Вам. Я имел два подробных письма от Девики. Ей во многом не разобраться. С картинами пришли и книги отзывов по выставкам, но далеко не все, между тем обещали, что все будет послано. Новосибирская галерея не догадалась даже послать благодарственное письмо за полученные от С. Н. в дар 5 картин, между тем такое письмо является «оправдательным документом» для таможни. Ведь по существующим законам проданные за границу произведения искусства подлежат обложению пошлиной, на все вывезенные к нам на выставку картины был составлен сертификат, по которому таможня проверяла поступление картин обратно. Только полное доверие к С. Н. в Индии освободило его от уплаты крупной пошлины за подаренные нашему музею картины. Письмо все-таки нужно будет дослать, о чем я уже в Новосибирск отписал.

Судя по письмам Девики и посланным ею вырезкам из прессы, прибытие картин С. Н. и Н. К. было в Индии широко отмечено. Много писалось об индийско-советском культурном сотрудничестве. В газетах были снимки экипажа самолета вместе с С. Н. и Девикой. Понятно, что Девика не перестает надеяться, что, по примеру индийских правительственных органов, выставки С. Н. в Союзе будут как-то отмечены и нашими Министерством культуры и Академией художеств. Между прочим, индийское Правительство выделило в распоряжение С. Н. специальный участок земли и средства для организации художественной школы, организовать которую С. Н. и поручено.[54]54
  Под рукодством С. Н. Рериха в Бангалоре был построен известный культурно-просветительский центр Читрикала Паришад. Этот комплекс включает в себя школу изобразительных искусств, Музей древнеиндийского искусства и выставочные залы им. Н. К. Рериха.


[Закрыть] Было бы очень хорошо, если бы приглашение приехать к нам осенью было бы соответствующими инстанциями оформлено и деятельность С. Н. в деле культурного сближения Индии и СССР как-то отмечена. Ведь его положение в Индии тоже далеко не легкое. Реакционные группы, особенно правая Бенгальская группа художников, относятся к нему враждебно. Его просоветские настроения для некоторых служат своего рода жупелом. Я уже Вам писал как-то, что именно происки реакционной Бенгальской группы заставили С. Н. покинуть Индийскую Академию художеств, где многие годы он состоял особым представителем правительства Ганди. Сама Индира Ганди относится к С. Н. и Девике очень хорошо. Девика как раз спрашивала в письме – вошел ли кадр с интервью у Ганди в наш фильм о Рерихе? Я ответил, что вошел. При ближайшей встрече с Ганди Девика упомянет об этом, т. к. телеграмма С. Н. содействовала тому, что наши кинодеятели получили у Ганди интервью в очень напряженное для нее время, когда она вообще никого не принимала. Мне кажется, что многие у нас недооценивают значения Рерихов в деле сближения Индии с нашей страной, и это очень жаль.

Впрочем, я уверен, что всемогущее время поставит все на свои места, если, конечно, мы в этом будем ему помогать.

Рад буду узнать о Ваших новостях. При случае передайте от меня искренний привет Екатерине Васильевне. Сердечный поклон Виктору Ильичу и лучшие мысли подрастающему поколению.

Душевно.

П. Ф. Беликов – Г. К. Портнягину

2 сентября 1976 г

Дорогой Георгий Константинович,

Сердечно благодарю, Ауробиндо – получил. Опять Вами проделана громаднейшая работа.

Конечно, Вы правы в том, что и Мать, и Ауроб[индо] зачастую чувствовали себя и выступали как «проводники», ибо четко ощущали в себе присутствие «божественного луча», т. е. нечто Высшего, чем они сами себя знали и могли представить о себе. И здесь могут быть два пути – путь догматизма, который возводит это Высшее в определенную форму вечного и неизменного. Таких догматиков очень много и от религии, и от науки. В этом отношении правильны строки: «Те, кто имеет интеллектуальное знание и кто замкнул себя в созидательной деятельности, которая им кажется наилучшей, являются самыми трудными из всех для изменения» (стр. 105 – начало). К этому можно только добавить, что те, кто живут «слепой верой», мало чем отличаются от интеллектуалов, обладающих «универсальным рецептом» спасения человечества. В обоих случаях имеет место одно и то же – стремление подвести все сущее под «один знаменатель», который досконально известен ему, безразлично – интеллектуалу или верующему. В обоих случаях стремление свести Беспредельное к конечному, ограниченному, каковым является человеческое сознание, взятое в состоянии статики или законченности формирования.

Мне нравятся слова Ауроб[индо]: «Этой Йогой мы не ищем Беспредельность, но мы призываем Беспредельность раскрыть себя в человеческой жизни». Незачем искать непотерянного. Беспредельность в нас самих. В этой связи вспомнить можно фразу Маркса, которой часто оперируют: «До сих пор философы только объясняли мир, но мир следует переделать» (цитирую приблизительно по памяти). Это так, но при этом нельзя забывать, что мы, являясь частицей мира (носителями Беспредельности в себе), также подлежим переделке. Отсюда вся сложность диалектики, сложность Жизни. Переделывать мир мы можем только по своему сознанию, но может ли единственно мир, требующий переделки, совершенствовать наше сознание? Обратимся еще к одной, хорошо известной нам формулировке: «Бытие определяет сознание». Я могу с нею согласиться, если под Бытием подразумевать именно Беспредельное Бытие, а не только тот мир, который мы познали на сегодняшний день, убедились в его несовершенстве и взялись за его переделку. И вот без ощущения этого Бытия (не имеет значение, как мы Его будем именовать – Абсолют, Истина, Бог, Беспредельность) любая переделка мира легко может превратиться в бег белки в колесе или в философскую «проблему»: что было раньше – яйцо или курица? В Беспредельности нет первопричины и конечной цели. В этом заключается и смысл слов Матери о том, что она была на Земле с начала творения сознания. Все мы были вместе с нею тогда на Земле, но не все одинаково успели раскрыть в себе Беспредельность в ее аспекте, называемом человеческим сознанием.

Ауробиндо – личность, конечно, величайшая. Ведь начал он именно с активной общественной и политической деятельности и вряд ли стал бы великим философом и человеком, если бы этой стадии «раскрытия Беспредельности» не прошел бы. Но отошел он от нее не потому, что стал считать ее вообще бесполезной, а потому, что на практике убедился, сколь многие применяют в этой деятельности свои догматические мерки. Отринув путь ограниченности и догматических понятий семьи, общества, государства, Ауроб[индо], как мне представляется, пошел сам и показал другим второй путь – путь самоусовершенствования, путь раскрытия в самом себе Всего. Но, конечно, этот путь, хотя он и обязателен для всех, он в то же время очень индивидуален. Этот путь – путь преодоления противоречий, который и является путем Беспредельности Бытия, на этом пути нет ни начала ни конца, но есть нечто, что сейчас мы можем определить только как некое «качественное состояние», жизнь которого заключается в постоянном видоизменении, а «смерть», т. е. исчезновение, – в статике. То, что «застывает» в потоке жизни, в «Сантане», просто «смывается» этим потоком, как след на песке.

Конечно, все это сложные проблемы Бытия, для которых не только наших слов, но и понятий не хватает. Ведь в Беспредельности каждый из нас является Центром Бытия, ибо в Беспредельности нет «окраин», но если наша жизнь пойдет по «центростремительному» принципу (развитию самости), то она сама себя уничтожит, «центробежный» же принцип под один «знаменатель» не подводится. «Зло перед богом – добро человеков, зло человеков – пред богом добро», – было записано в какой-то священной книге Вавилона. Бывает, к сожалению, и так. Но наше «спасение», наше счастье в том, что у нас есть «Впереди Идущие». С любой ступени нашего личного бытия они готовы протянуть нам Руку Помощи. Важно ощутить Ее и помочь другим найти Такую же Руку, если даже Она и не будет Той самой, до которой дотянулись мы. Самым скверным, чисто человеческим «противоречием» является толкотня в Беспредельности.

Относительно бумаги узнаю у Коли. Если такой он не достанет, то пошлю обычную канцелярскую. Галина Васильевна шлет Вам сердечный привет.

Всего самого светлого.

Душевно.

П. Ф. Беликов – Г. И. Прилоусу

6 сентября 1976 г

Дорогой Григорий Иванович,

Мы с Галиной Васильевной очень рады за Вас и поздравляем Вас от всей души с возобновлением учебы. Ведь это так важно в наше время. Помните, что каждому из нас в этой жизни назначен[ы] испытани[я], и нужно встретить их во всеоружии, хорошо подготовившись. И жизненный подвиг, и приближение к Уч[ителю] совершаются в тех условиях, куда нас поставила Карма. Сколь бы много трудностей они ни выдвигали, все эти трудности нужно преодолеть. Агни Йога – это йога в жизни, и она сейчас превалирует над всеми другими йогами. Мой искренний совет Вам – займитесъ учебой со всей старательностью и, кроме обязательной программы, начните изучать английский язык. Именно даже будущая ваша специальность, при хорошем знании английского, может привести Вас однажды и в Индию, куда Вы так стремились. Наши контакты в области науки и культуры все расширяются, и в дальнейшем посещения Индии [и] даже работа там будут уделом многих специалистов.

Мах[атма] К. Х. – Кут Хуми, Е. П. Бл[аватская] встречалась с Ним и с Уч[ителем] М., от Имени Которого и дана теперь нам Агни Йога. Читайте книги этой серии, обдумывайте их, выписывайте все для себя важное и, главное, старайтесь претворять в своей каждодневной жизни усвоенное. В этом деле – каждая мелочь важна. Иногда самая малая привычка, от которой нам следует отказаться, препятствует подойти к самому Большому. Зачастую нам необходимо развить в себе терпение и терпимое отношение к людям, которые нас окружают, иногда нужно научиться распознавать людей, иногда – развить в себе творческие импульсы, иногда – «заплатить» по кармическим долгам. Поэтому с готовностью встречайте все невзгоды, все жизненные трудности и старайтесь разрешить их в духе Учения. Особенно же нужно следить за дисциплиной мысли, за ее направлением, за непрерывным расширением сознания. Для встречи с Учит[елем] требуется длительная подготовка, подчас в несколько воплощений, и важно пройти их устремленно, не отчаиваясь сроками. Ведь перед нами – Вечность, но, чтобы обрести в ней встречу с Вел[иким] Учит[елем], – нельзя терять ни минуты. У Вас много устремления и в сердце много любви к Уч[ителю], поэтому можно быть уверенным, что Вы и дойдете в положенное время до Светлого Порога.

Не исключена возможность приезда к нам С. Н. в конце октября этого года. Определенно сейчас еще не известно, как только выяснится – сразу же сообщу Вам.

Мне книги всегда можно посылать заказной бандеролью. Они доходят и здесь на почте [их] не вскрывают. Я Вам посылаю ценной, чтобы ставили сургучную печать.

Всего Вам самого светлого. Пишите.

Душевно Ваш.

П. Ф. Беликов – Е. П. Маточкину

25 сентября 1976 г

Дорогой Женя,

Получил сегодня довольно подробное письмо от Девики и послал Вам телеграмму. К большому сожалению, некоторые мои опасения сбываются, хотя надежда еще не окончательно потеряна. Затруднения сводятся к следующему:

1. С. Н. дважды был приглашаем к нам на правительственном уровне. Это до минимума сокращало все формальности, ему обеспечивали через посольство билеты, встречали и провожали в аэропорту в т. н. депутатских или дипломатических залах, где наш специальный представитель оформлял все документы. Гостиница отводилась по его усмотрению (он не особенно любит шумные Интуристские и останавливался в Москве в «Советской»), в его распоряжение с момента приезда выделялась машина. Но это, конечно, «внешняя» сторона, хотя тоже немаловажная.

2. Имея приглашения на правительственном уровне, С. Н. в оба приезда имел аудиенции у министра культуры, министра иностранных дел, председателя Общества культурных связей с зарубежными странами, президента Академии художеств. Индийское посольство устраивало официальный прием с приглашением определенного круга людей.

3. Два раза С. Н. был у нас с выставками, и в связи с этим его соответствующим образом принимала Академия художеств.

4. Сколько я понимаю, С. Н. и Девику ставит в весьма затруднительное положение то, что, приехав к нам в Союз, они, с одной стороны, не могут не посетить министров и Академию художеств, а с другой стороны, не имея от них приглашений, не могут посетить их по своей инициативе. Здесь вступают в силу обычные дипломатические правила.

5. Я лично не исключаю, что некоторые действия (или, вернее, бездействие) Министерства и Академии художеств по некоторым вопросам, которые были подняты во время последнего приезда к нам С. Н., также усугубляют дело.

6. Оказаться в Москве в качестве частного лица или даже гостя организации, которая не может обеспечить прежнего уровня пребывания и официальных визитов, для С. Н. и Девики – неприемлемо.

Обо всем этом Девика довольно ясно в своем письме мне сообщила. Есть еще некоторые обстоятельства, но все они аналогичного характера. Тем не менее Девика пишет, что С. Н. еще снесется с нашим послом в Дели. Генеральный консул в Мадрасе, у которого они уже были, не смог дать определенных ответов. Так что сейчас приезд С. Н. под большим вопросом. Сам он очень и очень загружен работой. Поэтому решиться на поездку к нам он может только в том случае, если она во всех отношениях будет результативной, и похоже, что в этом уверенности сейчас нет ни у него, ни у нас самих.

Так обстоятельства складываются сейчас. Может быть, они и изменятся в нашу пользу. В таком случае С. Н. известит телеграммой.

С этим моим письмом и всеми высказанными соображениями ознакомьте только Наталью Дмитриевну. Для всех деятелей Сибирского отделения АН и Галереи [неприезд] С. Н., если он действительно не сможет приехать к нам, то исключительно по недостатку времени. Девика пишет мне подробности в частном порядке, и оглашать их не следует.

Сердечный привет от нас Наташе. Большой поклон Наталье Дмитриевне и друзьям.

Всего самого светлого.

Душевно Ваш

П. Беликов

П. Ф. Беликов – Е. П. Маточкину

8 октября 1976 г

Дорогой Женя,

Получил вчера Ваше письмо. Теперь нам уже остается только ждать окончательного решения С. Н. Как я Вам уже сообщил, я написал С. Н. подробное письмо с уверением, что его готовятся принять также по линии Министерства культуры и Академи[и] художеств. Одновременно по своим неофициальным каналам я связался с одним из замов министра культуры. Он был очень удивлен, что о приглашении С. Н. никто Министерство не информировал и они о приглашении ничего не знают. Очевидно, как сам С. Н., так и в министерстве понимают, что визит к нам С. Н. не может носить «локальный» характер. Министерство культуры не может не принять С. Н., а для приема сам министр должен быть хорошо подготовлен, т. к. С. Н. поставил перед ним несколько очень важных вопросов, которые, в случае приезда С. Н., будут решаться лично министром. Если бы Академия наук согласовала вопрос приезда С. Н. к нам с Министерством культуры, то последнее присоединилось бы к приглашению. Будучи в курсе всего комплекса проблем, связанных со своим приездом к нам, С. Н., не имея ничего от Министерства культуры, мог подумать, что последнее к переговорам еще не готово, и соответствующим образом отреагировал. Я не исключаю, что даже вопрос «Урусвати» С. Н. не сможет решать только с Академией наук в обход Министерства. Ведь сейчас «Урусвати» и юридически, и по существу – одно единое, т. е. и музей, сосредотачивающий художественное наследие Н. К. и С. Н., и законсервированные научные коллекции, библиотек[а], архив. Для будущего же «Урусвати» – это памятное место, где протекала деятельность не только Н. К., но и Е. И. со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому настоящий подход к «Урусвати» с нашей стороны не в малом зависит и от нашей готовности «принять» наследие Е. И. Такой готовности сейчас еще нет. «Дробить» общее дело С. Н. вряд ли будет. Конечно, частичные контакты в духе предложенных экспедиций – и возможны, и полезны. Но они будут именно «частичными» решениями очень большой проблемы, которая когда-то должна найти надлежащее решение в целом. К сожалению, мы сейчас не в курсе многих обстоятельств, которые могут оказать влияние на то или иное «частичное» решение. К этим обстоятельствам относятся и пограничное положение «Урусвати», и степень готовности условий приема экспедиции в «Урусвати», и возможность полностью согласовать между нашими научными учреждениями и С. Н. объем и направление деятельности нашей экспедиции в «Урусвати». Я даже не уверен, что АН имеет конкретный план работы, на который С. Н. мог бы так же конкретно ответить. Меня, например, очень насторожило замечание Марчука: «Пусть С. Н. передаст нам наследие Н. К., и мы надлежащим образом его используем» (передаю смысл высказывания, а не буквально). Но ведь такой подход означает ликвидацию «Урусвати», в то время как задача С. Н. – укрепление «Урусвати» как единого целого и полное понимание этого целого со стороны сотрудничающих с ним лиц и учреждений. Как мне представляется, все «частные» решения будут приниматься С. Н. в соответствии с тем, насколько они идут на пользу или во вред задачам «Урусвати» в целом для будущего. Поэтому и все вопросы о контактах с «Урусвати» необходимо подготавливать в соответствующем разрезе и в соответствующем духе. Есть и еще много других сложностей, о которых при встрече информирую Вас подробнее. Основная трудность заключается в многогранности и деятельности, и творческого наследия всей семьи Н. К. Из этой многогранности ничего нельзя исключать, а у нас вообще еще не сложилось подхода, который координировал бы «частные» решения. Исправить такое положение можно было бы созданием соответствующего авторитетного Комитета по сбору, охране и использованию всего творческого наследия Н. К., которое находится сейчас у нас. Такой комитет мог бы содействовать организации мемориальных музеев, выставок, работе по изданию трудов Н. К. и Ю. Н. и, конечно, «комплексных» контактов с «Урусвати», т. е. контактов, в которых участвовали бы и ученые, и писательские организации, и искусствоведы, и философы. Сообщаю только для Вас и для Натальи Дмитриевны, что некоторые предложения по созданию такого Комитета С. Н. сделал Министерству культуры, и эти предложения отнюдь не были отвергнуты. Еще этой весной был по этому поводу обмен мнениями между С. Н. и Министерством через нашего посла в Дели. Возможно, что именно поэтому для С. Н. важно было сейчас иметь приглашение или «со-приглашение» и от Министерства культуры.

Но, как бы то ни было, сейчас будем ждать. Если Вы получите официальный конкретный ответ о приезде, то телеграфируйте мне, я также сообщу сразу, если получу телеграмму от С. Н. Как я уже писал, встретить С. Н. в Москве должен специальный представитель, о приезде нужно будет информировать и Министерство культуры. Буду ждать от Вас сообщений. Сердечный привет Наташе и Наталье Дмитриевне.

Всего самого светлого.

Душевно

П. Беликов

П. Ф. Беликов – Б. П. Иноземцеву

16 ноября 1976 г

Дорогой Борис,

Вернулся из продолжительной поездки в Новосибирск и в Москву. Конференция в Новосибирске прошла очень хорошо, но С. Н. так и не смог приехать. Работы сейчас много, задуманы некоторые «акции», которые потребуют и времени для их проведения, и энергии. Конечно, все «мирские дела» – опустошают душу, но образовавшийся «вакуум» заполняется чем-то новым, очень необходимым. Очевидно, где-то существует полная гармония между «мирскими делами» и «отшельническим пребыванием», но этой гармонии трудно достигнуть. Уже по своим масштабам она касается «запредельного» и «земного» одновременно, а мы, грешные, навели между ними множество извилистых границ.

Порадовался Вашими сообщениями о «земных делах» нашей Церкви. Она должна быть на высоте именно и на всех земных путях. Ведь «небесные» не проще, а сложнее, и вряд ли, не научившись достойно, с поднятой головой ходить по земле, можно рассчитывать на высокие взлеты духа.

О «каратэ» особенно не сетуйте. Это все-таки – «средство», а не цель, не достижение духовного порядка, незаменимых же средств – нет. Важно – не потерять Цели. И самое опасное – «соблазниться», т. е. принять средство за цель, выдвинуть средство на первое место.

Мне приходилось встречать истинно верующих людей, которые гораздо больше опасались уловок дьявола, чем стремились любовью ко всему сущему приблизиться к Богу. В результате дьявол у них всегда оказывался на первом месте, а Бог уже на втором. Не скажу, чтобы я считал это правильным. Так, кажется, и с земными «испытаниями», с нашими «грехами», с нашими попытками «искупить» их. «Искупать» их, конечно, необходимо, но не теми средствами «борьбы» с самим собой, которые привязывают все наше внимание, все наши силы к своей же собственной личности. В таком случае «искупление» превращается в топтание на одном месте. Другое дело, когда «восхищение Высшим» органически вытесняет «греховное». Конечно, в одиночестве, в «отшельничестве» это кажется более легко достижимым, но конечной пробой достигнутого все-таки остается «мирское». И как легко об это «мирское» разбиваются «достижения», взлелеянные в изоляции. Мне думается, что, испытывая «мирское» и «отшельническое», Вы на правильном пути поиска гармонии, но путь этот не легок. От всей души желаю Вам преодоления всех трудностей. Очень хотелось бы с Вами повидаться. Между 25 и 30 ноября буду, вероятно, в Ленинграде. Сейчас кончаю, не знаю – застанет ли это письмо Вас на Кавказе.

Поклон Вам от Галины Васильевны.

Всего самого светлого.

Душевно.

П. Ф. Беликов – П. В. Забалину

18 ноября 1976 г

Уважаемый Павел Викторович,

Посылаю Вам обещанные:

1. Выдержки из писем Н. К. Рериха к В. А. Шибаеву.

2. [Выдержки из писем Н. К. Рериха к] Р. Я. Рудзитису.

3. Выписку из книги «Зелта Грамата».[55]55
  Zelta gra-mata: In dedication to fifty years of creative activity of Nicholas Roerich & First Baltic Congress of Roerich Soc.; 10 Oct. 1937. Riga, 1938.


[Закрыть]

4. Выписку из Каталога книжного склада «Угунс».

Я не знаю, имеется ли у Вас большая статья Гребенщикова «О Новом Ковчеге». В статье проводится мысль об «уходе» Рериха и членов его семьи из «грешного мира» в «отшельничество», что самому Рериху было абсолютно чуждо. Кроме того, статья построена на имевших место в Америке предательских действи[ях] (присвоение Хоршем небоскреба с Музеем). Гребенщиков неосторожно всю деятельность американских сотрудников подвел под «служение Мамоне», чем весьма оскорбил их. Произошел конфликт между руководителями об[щест]в и Музея им. Рериха в Нью-Йорке и Гребенщиковым, тем более что последователи Рериха после Хоршевской аферы отнюдь не сочли себя уничтоженными и стали развивать свою деятельность по новым направлениям, открыв новый Музей, новую школу искусств, новые издания. Как Вы знаете, деятельность Музея в Нью-Йорке продолжается до сей поры. Зинаида Григорьевна Фосдик говорила мне, что потом состоялось с Гребенщиковым полное примирение. Возможно, что и переписка с самим Рерихом имела у Гребенщикова продолжение. Впрочем, какого-то открытого разрыва между Рерихом и Гребенщиковым не было вообще.[56]56
  Об отношениях Рерихов и Г. Д. Гребенщикова см. подробнее: Письмо Е. И. Рерих Р. Я. Рудзитису от 8 июня 1937 г. / Рерих Елена Ивановна. Письма. Т. V. М., 2003.


[Закрыть] Даже из последней статьи, которая по многим причинам для Рериха была неприемлемой, видно, что Гребенщиков необычайно высоко оценивал всю деятельность Рериха. Со своей стороны Рерих всегда в чем-то поддерживал Гребенщикова и высоко ставил его как писателя. Это свидетельствует и выписка из каталога книжного склада «Угунс». Издательство и книжный склад «Угунс» занимались в основном изданием и распространением книг Рериха и книг о нем. Выбор других изданий, которые распространялись «Угунс», был очень строгим и ограниченным, но среди них всегда были книги Гребенщикова.

Если статьи «О Новом Ковчеге» у Вас нет, то сообщите, я отпечатаю для Вас. Она весьма объемиста, поэтому перепечатывать ее сейчас не стал.

Если у Вас возникнут какие-то вопросы, с удовольствием отвечу. Материалы, которые посылаю Вам, находятся в копиях в моем архиве. В свое время я снял копии с архива Рижского об[щест]ва им. Рериха, частично архив этот цел и в оригиналах, но они уже не в одном месте и не систематизированы.

Искренне.

П. Ф. Беликов – П. В. Забалину

22 ноября 1976 г

Уважаемый Павел Викторович,

Перепечатал и посылаю Вам «О Новом Ковчеге». Написано, как все у Г. Гребенщикова, сильно и интересно, но, конечно, в данном случае он решал свои духовные проблемы, возможно, очередного «кризисного» характера. Сколько я помню, «Чураевка»,[57]57
  Чураевка – русская деревня в штате Коннектикут (США) на окраине города Соутбери, основанная в 1925 г. Георгием Дмитриевичем Гребенщиковым для русских писателей, артистов и ученых. Главной достопримечательностью деревни является часовня во имя преподобного Сергия Радонежского (1930). Н. К. Рерих участвовал в создании проекта часовни.


[Закрыть] в которую было вложено столько надежд и трудов, далеко не оправдала ни того, ни другого. Отсюда и вопрос «ухода из мира» и «отшельнического подвига» столь остро встал перед Гребенщиковым. Кроме того, определенное разочарование претерпел он и в более «масштабном» плане возрождения «Святой Руси». Не исключаю, что в какой-то степени в этом был повинен Рерих. <…> Рерих, привлекший к себе много сторонников признанием «Новой России» еще в 1920 году, после посещения Москвы в 1926 году, как и во все последующие годы, твердо стоял на своей позиции, считая Россию единственным оплотом реального строительства Светлого Будущего. В тридцатых годах у многих это вызывало недоумение и внутренние протесты. Но у Рериха были меры оценок несколько иного порядка. Он писал: