Текст книги "Кошки и люди. Истории любви"

Как-то раз во время ежедневного осмотра шкафа с обязательной прогулкой Ульяны меж платьев в дверь позвонили. Марта подхватила кошку на руки и пошла открывать. Наверное, агитаторы из народа. Сейчас будут агитировать голосовать за очередного самовыдвиженца, – подумала Марта.

Но это были не политические активисты. На пороге стояла высокая молодая женщина с толстой косой, лихо закрученной вокруг головы. Одета она была в обтягивающую короткую майку цвета переспелой вишни и джинсы с дырявыми коленями. Женщина широко улыбалась, демонстрируя ровный ряд зубов и пухлые губы, щедро накрашенные алой помадой. В руках у нее была тарелка с куском пирога.

– Здрасти, тетя Марта! – радостно поздоровалась женщина и тут же по-свойски зашла в квартиру, направляясь в сторону кухни.

Марта, наконец, вспомнила ее имя. Оксана, жена внука Нины. Недавно переехала из одной бывшей союзной республики и прочно закрепилась в квартире Нины, усилив свои права на проживания рождением ребенка, Нининого правнука.

– Баба Нина шарлотку испекла, сказала и вас угостить, – Оксана поставила тарелку с шарлоткой на стол и, как ни в чем не бывало, пошла в гостиную. Быстро и деловито оценила общую площадь соседской квартиры. В уме умножила количество квадратных метров на цифру с четырьмя нулями. Прибавила к полученной сумме примерную стоимость антиквариата и, возможно, еще не проданных старухиных драгоценностей.

Судорожно вздохнула, придерживая руками утрамбованную в майку обширную грудь.

Еле сдерживая крик внезапной радости, Оксана схватила сидящую тут же кошку и с силой стиснула ее разноцветные бочка. Ульяна возмущенно мяукнула. Никто раньше не позволял себе подобных фамильярностей.

Оксана попрощалась с Мартой, расцеловала ее в обе щеки, оставив жирный след алой помады. Марта слегка пошатнулась и пробормотала что-то в ответ. Ульяна с тревогой посмотрела на хозяйку. Громкая бесцеремонная женщина ушла, но оставила после себя в квартире стойкий запах скорой беды.

Оксана подождала, пока соседка закроет дверь. Дрожащими руками достала из кармана джинсов телефон и набрала номер брата:

– Алло, Богдан? Срочно бери билет на поезд и приезжай. Я нашла решение всех твоих проблем.

Спустя несколько дней в квартиру Марты опять позвонили. На этот раз пришла сама Нина. В руках у нее снова была тарелка с куском шарлотки, а из кармана халата торчала дорогая импортная шоколадка.

Марта поняла, что разговор будет долгий, и пошла ставить чайник. Ульяна с готовностью уселась на свой стул с резной спинкой и приготовилась участвовать в беседе.

Разговор на этот раз получился очень необычный. Нина теребила в руках подол юбки, опускала вниз глаза и то и дело облизывала губы. Ульяна поняла, что соседке что-то очень от Марты нужно.

– Тут к Оксане брат неожиданно приехал, – начала Нина, еще ниже опустив глаза.

Марта попыталась связать слова Нины с собственным пониманием реальности. Оксана – это, очевидно, та размалеванная девица, что приносила на днях шарлотку. Жена Нининого внука. У нее имеется брат. Вот только зачем Нина решила рассказать об этом Марте? Ответ последовал тут же:

– Его бы приютить на несколько дней, пока он работу не найдет и жилье себе не снимет. У нас, сама понимаешь, совсем места мало. Ребеночек у Оксаны родился, мой правнучек…

– Но я не пускаю никого к себе жить, ты же знаешь, – попыталась возразить Марта, – мы с Ульяной не любим чужих в доме.

– Он тебе хорошо заплатит! Сможешь выкупить из ломбарда свою любимую брошку наконец-то.

Против такого аргумента возразить было трудно. Сапфировая брошка, действительно, была любимой драгоценностью Марты.

Вечером того же дня порог их квартиры переступил Богдан. Невысокий молодой мужчина, с гладко зачесанными назад волосами и сережкой в правом ухе. Он постоянно жевал мятную жвачку и, подобно Оксане, на ходу обшаривал глазами квартиру со всем ее имуществом.

Ульяна забилась в угол. Запах беды, поселившийся в их квартире несколько дней назад, стал еще сильнее.

Богдан фамильярно расцеловал Марту в обе щеки, назвав ее тетушкой. Затем вручил ей ловко вынутый из-за пазухи конверт.

Марта пересчитала деньги и очень обрадовалась. Можно прямо завтра идти в ломбард за брошкой. А сейчас подобает напоить квартиранта чаем. Не такая уж это, оказывается, и плохая идея – пускать жильцов за деньги.

Ульяна смотрела, как хозяйка привычными движениями расставляет на столе фарфоровые чашечки. Богдан уселся на стул с резной спинкой, на котором всегда сидела Ульяна. Кошка решилась выйти из укрытия и переместилась под стол. Запах беды все сильнее наполнял комнату. Хозяйка в опасности! Надо успеть остановить беду, пока не стало слишком поздно.

Марта разлила чай по чашкам и спросила, не нужно ли Богдану что-то еще.

– Водички бы холодненькой, тетушка! Чай сильно горячий!

Марта пошла на кухню за водой. Богдан извлек из нагрудного кармана маленький стеклянный пузырек. С опаской косясь на дверь, вылил все его содержимое в чашку Марты.

Ульяна поняла, откуда так явственно пахнет бедой. Надо было действовать и действовать решительно. Ульяна впервые за всю прожитую кошачью жизнь попыталась нарушить правила этикета домашней кошки. Энергично пружиня все четыре лапы, кошка запрыгнула на стол и попыталась смахнуть хвостом чашку, до краев наполненную бедой.

– Ульяша, ты что делаешь?! – ужаснулась Марта, вернувшаяся из кухни со стаканом воды, – немедленно покинь комнату и дай нам с гостем попить чаю. Ты сегодня наказана.

Марта взяла кошку на руки и вынесла ее в коридор. Затем захлопнула дверь.

Ульяна царапала когтями плотное дверное полотно и жалобно мяукала. Сквозь стены кошка ощущала, как путаются мысли в голове хозяйки, а сама Марта навсегда погружается в свою невидимую реальность. С каждым глотком из отравленной чашки Марта все дальше ускользала от Ульяны. Ее было уже не спасти.

Дверь открылась. Кошка пулей влетела в комнату. На столе стояли пустые чашки и были разложены какие-то бумаги.

Марта кружилась по комнате, пытаясь повторить движения разученного когда-то венского вальса. Волосы ее были распущены по плечам, а глаза лихорадочно блестели. Она что-то напевала и взмахивала руками.

Богдан сидел на том же стуле и с улыбкой смотрел на подпись старухи в конце документа с нотариальной печатью. Договор пожизненной ренты с правом дальнейшей продажи квартиры был исполнен безупречно. Они с Оксаной все верно просчитали. Пора вызывать за старухой карету скорой помощи.

– Тут у меня тетушка с ума сошла, – говорил Богдан кому-то по телефону, – приезжайте!

Ульяна снова забилась в угол и крепко зажмурила глаза. Кошке казалась, что так она сможет вернуть все назад. Здоровье хозяйки, их спокойную жизнь и квартиру без запаха беды.

Дальнейшие события происходили стремительно. Ульяна не успевала следить за последовательностью сменяющих друг друга страшных картин.

Двое крепких мужчин заламывали хозяйке руки, а какая-то незнакомая женщина колола ей в вену укол. Затем обмякшее тело Марты погрузили на носилки и вынесли из квартиры. Пришла Нина и горестно заплакала, громко сморкаясь в клетчатый носовой платок. Приходили еще несколько незнакомых людей и долго ходили по квартире, не сняв обуви. Богдан тряс перед ними бумагами с печатями и подписью Марты. Все это время он спал на кровати хозяйки и пил из ее чашек.

Ульяна по-прежнему сидела в углу. Она не ела, не пила и ни разу не сходила в туалет. Беда парализовала ее хрупкую кошачью сущность, опутав липкой паутиной пушистые лапки.

Через неделю новый хозяин квартиры вынес на помойку несколько черных мешков с шелковыми платьями, туфлями и пустыми флаконами от французских духов. Войдя в опустевшую квартиру, он увидел в одном из углов напуганную кошку. Особо не церемонясь, схватил Ульяну за шкирку и выкинул в подъезд.

Ульяна не плакала, не мяукала и не просилась пустить ее обратно в квартиру.

Это больше был не ее дом. Там не было Марты. Их дом навсегда захватила беда.

Кто-то из соседей позвонил по телефону приюта для брошенных кошек. За Ульяной приехала худенькая девушка в полосатом шерстяном платье. Усадила испуганную кошку в переноску. Ульяна не сопротивлялась. Ей было все равно. Жизнь закончилась. Хозяйки больше нет рядом, а все остальное едва ли имеет значение.

Ульяна равнодушно и спокойно сносила все необходимые процедуры, которым подвергают попавших в приют котов и кошек. Прививки, таблетки, осмотры ветеринара…

Затем была большая комната с окном без штор и с линолеумом на полу. В ней не было привычных для Ульяны мебели, телевизора, чайных сервизов.

Где-то очень далеко остались любимая хозяйка, дом, уют родного диванчика и теплая тишина… Больше не было ничего, кроме чужих кошек и котов вокруг, непонятных и огромных общих тарелок, всегда кем-то занятых или перевернутых туалетов…

Нет, истерик у Ульяны не было, отказов от еды, слез и криков у двери – ничего этого не было. Ульяна продолжала жить, отделив себя мысленно невидимой стеной от окружающего ее мира.

Ее мысли остались там, в той жизни, там, где было хорошо…

По выходным в приют приходили люди, желающие найти себе друга среди сотен брошенных полосатых, рыжих, черных и дымчатых его обитателей. Ульяна привыкла к тому, что иногда кто-то из ее нынешних хвостатых соседей уезжал домой на руках своего человека. Она равнодушно провожала их взглядом печальных зеленых глаз.

Ульяну редко гладили и брали на руки. Многим со стороны она казалась очень грустной, старой и неопрятной. Ее просто не замечали, как вещь, как предмет интерьера. Иногда она слышала в свой адрес: «Какой тяжелый взгляд!». Это взгляд был взгляд в себя. В свое домашнее прошлое, куда очень хотелось вернуться…

В один из множества тусклых осенних дней в приют приехали Лара и Вика. Мама и взрослая дочь.

Лара похоронила мужа шесть лет назад. Двое старших дочерей закончили университет и уехали работать в далекую страну по другую сторону Атлантического океана. Регулярно посылали маме деньги. Раз в год приезжали навестить.

Младшая Лара вышла замуж за финна и тоже собиралась уехать из России навсегда. Финляндия, конечно, ближе, чем Америка, но все же… Как ни крути, Лара оставалась совсем одна в большой опустевшей квартире, наполненной когда-то детским смехом, долгими доверительными разговорами за ужином, уютными вечерами перед телевизором и ленивыми завтраками по воскресеньям.

Лара гордилась успехами дочерей и была за них счастлива. Иногда только сглатывала слезу, тихо произнося привычное:

– Жаль, что папа ваш не дожил до этого дня…

Скоро и младшая дочь уедет, и останется только Ларе по вечерам пить чай в одиночестве, подолгу листая альбомы с фотографиями, напоминавшими о прожитых годах семейного счастья.

Поддавшись на уговоры Вики, Лара пошла вместе с ней в приют для кошек.

– Давай тебе котика возьмем, чтобы не так грустно было. Будете вместе по вечерам кино смотреть и нам по скайпу звонить!

Лара любила кошек, но все не могла найти подходящий момент, чтобы обзавестись хотя бы одной. Болезнь и смерть мужа, учеба и отъезды дочерей как-то отодвинули мысли о кошке на очень далекий план.

Лара не думала, что в приюте, куда животных сдают за ненадобностью, она сможет найти кошку, подходящую ей по духу и характеру. Менять ничего в своей жизни и квартире Лара не хотела. Приспосабливаться под кого-то другого разучилась.

Ульяна сразу ее заметила. Как только Лара вошла в комнату, трехцветная кошка с зелеными глазами и белыми лапками почувствовала знакомый запах счастливых воспоминаний. Она навострила уши и впервые за долгое время посмотрела с интересом на вошедших людей.

Высокая женщина в маленькой шляпке поймала направленный на нее кошачий взгляд.

Они были примерно одного возраста, если перевести кошачий возраст в человеческие года. У каждой из них было за плечами счастливое прошлое, безвозвратно ушедшее в силу разных обстоятельств. И еще у них были одинаковые большие зеленые глаза.

Лара с интересом посмотрела на кошку и сделала шаг в ее сторону. Ульяна расправила пушистый хвост и неуверенно переступила белыми лапками через невидимую стену, отделявшую ее от окружающего мира. Затем сказала свое уже почти позабытое «мур».

– Здравствуй, новый день! Доброе утро, хозяйка!

Лара наклонилась и взяла кошку на руки. Обняла и прижала к груди, как когда-то ее обнимала Марта.

Ульяна услышала, как бьется сердце Лары и замурчала в унисон.

Вика улыбнулась и обняла маму с кошкой на руках. Теперь ей не страшно оставлять ее. Теперь мама не одна.

– Пойдемте домой, – сказала Лара, обращаясь одновременно к дочери и к кошке.

– Пойдем! – ответила бы трехцветная кошка с зелеными глазами и белыми лапками, если бы умела говорить.

Про Кузю Минского и его Котофею

Их прошло через ее руки десятки. Самых разных, пушистых и не очень. Рыжих, полосатых, черных, белых, окраса «маркиз». Чисто серых и трехцветных. С кисточками на ушах и без оных. С глазами всех возможных кошачьих спектров. Все они были разные, каждый чем-то особенный, со своей неповторимой изюминкой. Объединяло их то, что это были сложные характеры и сложные судьбы. Самые сложные в приюте – это были ее, к сожалению, любимые ребятки. Кто-то из них до сих пор там в приюте. Теперь она их видела только через окно. Но это уже отдельная история и не о котах. Сейчас у нее живет двадцать кошек на лечении или… видимо, просто живет. Троих из них она официально усыновила, если такой термин применим в отношениях кошки и человека. Все остальные тоже прошли через ее сердце, ибо никак иначе. Боль каждого она чувствовала как свою собственную, и ничего с этим не поделать было нельзя.

Котофея, занимающаяся пристройством брошенных котов и кошек – это не профессия. Это стиль жизни, образ мысли, особый склад ума и навсегда измененное сознание. Чем больше сложных и поломанных судеб ты устроишь, тем больше их снова окажется рядом с тобой. Сердце никогда не станет ударопрочным от слишком высокой концентрации чужой боли. Чувствительность к страданиям тех, для кого ты – последняя надежда и высший суд, не притупится. Цинизм не разовьется.

Все будет происходить с точностью до наоборот. Едва ты ценой нечеловеческих усилий поможешь одному хвостатому бедолаге, их появится еще трое или пятеро. Еще более несчастных и безнадежных. Ты не сможешь опустить руки, закрыть глаза, пройти мимо, сделав вид, что это не твоя история.

Котофеями становятся по разным причинам, осознанно или случайно. Но что бы ни привело тебя на этот сложный путь, запомни, что этот путь – не на время. Это навсегда. Единожды ступив на него, ты уже не сможешь с него сойти.

Она не жалела о том, что жизнь навсегда скрепила ее со всеми подопечными. Она помнила их всех до единого. Любила и скучала, даже когда они уходили от нее в более счастливую жизнь, наконец, обретя хозяина. Котофея все равно скучала по каждому из них, помня мельчайшие подробности их историй. Чтобы не так сильно скучать, она мысленно продолжала с ними разговаривать. Ей казалось, что она их понимает и слышит даже за сотни километров.

Однажды Котофея решила записать свой внутренний диалог с одним из самых ярких и необычных своих подопечных. Так у нее и получилась целая тетрадка писем Кузи Минского.

Письмо первое.

Его она написала для кампании в интернете, которую сообщество таких же, как она, запустило для поиска хозяина для Кузи. Письмо сопровождало несколько фотографий большого белого кота с акцентными серыми пятнышками. Удивительный у него окрас, ничего не скажешь. Природа явно была в ударе, когда тщательно красила его ушки в насыщенный серый, а мордочку оставила белоснежной. Затем немного подумала и слегка поколдовала кисточкой с более темной краской вокруг носа.

Всем здравствуйте, я – Кузя Минский, и я провожу самый важный в моей жизни кастинг на роль Настоящего Верного Друга!

Про меня было уже много постов в интернете написано, но почему-то Мой Человек не появился. Наверное, он такой же серьезный, как и я, в интернете не сидит, вот я и решил взять дело в свои лапы, вдруг именно Вы скажете Моему Человеку, что я его жду?

О себе: жил дома, был любимым котом. А дальше не помню как, но я оказался в жутком месте, полном кошек! Самых разных, я и не знал, что их столько бывает, думал, что я один! Потом нас долго куда-то везли – и снова место, полное кошек! Там, конечно, кормили, но это же кошмар! Посудите сами: вокруг много невоспитанных котов, которые не дают вдумчиво покушать (а кушаю я только после разрешения человека), подумать о жизни на подоконнике (постоянно тебя норовят спихнуть), и самое ужасное – все ходят в одни и те же лотки! Тут я понял, что кошек сильно не люблю! Они отвечают мне взаимностью, но мне, если честно, наплевать!

Был у меня Человек, который меня понимал и уважал, мы очень дружно жили, а потом появилась тетя, она много кричала и плакала, и меня увезли… Нет, не к кошкам, а к Ане – это моя пе-ре-держка (я не знаю, что это такое, но она хорошая)! Я все время вспоминаю своего друга, подхожу к дверям и жду, что он за мной приедет, но мне сказали, что этого не будет. А теперь и Ане надо уезжать, что-то у нее случилось нехорошее, и она должна уехать. Аня очень переживает, что Мой Человек так и не нашелся (ведь я же такой умный и воспитанный, да еще и красивый – что тут скрывать!), нервничает, вслух не говорит, но я же все понимаю.

Поэтому, ВЫ – Настоящий Человек, уважаете других и не требуете, чтобы вас любили, сперва не узнав как следует. Вас ни тетя, ни дядя, ни маленький человек – никто и никогда-никогда не заставят отказаться от Друга – то есть от меня, и вы никогда его (меня то есть) не предадите!

И еще о себе: я взрослый (3 года), кастрирован, воспитан, знаю, что такое лоток и когтеточки (а есть коты, которые этого не знают!), умный, ненавязчивый и своих не кидаю!

Все, пора заканчивать, а то мои Котофея и пе-ре-держка опять сырость развели, пойду успокаивать!

С уважением и нетерпением, ваш Кузя!

P. S. Если вдруг вы знаете Моего Человека, прочитайте ему мое письмо, пожалуйста!

Пусть он позвонит или напишет моей Котофее!

Кузя был воспитанный, гордый и никогда не терял свое кошачье достоинство. В той далекой своей первой жизни он имел все, о чем может мечтать среднестатистический представитель семейства кошачьих. Котофея не знала точно всех подробностей прежней жизни Кузи. Но опыт и интуиция, которую общение с котами развило в ней до безобразия, подсказывали, как примерно все было.

Кузьма, вероятнее всего, жил в частном доме в пригороде столицы одного из прилегающих государств. Вольготно гулял днем по огромному саду с развесистыми яблонями. Дремал в летние солнечные дни в тени малинника. Делал ревизию теплиц с помидорами и контролировал рост поголовья кротов – одних из главных вредителей урожая. По ночам он любил обследовать чердак, где хранилось множество непонятных, но таких интересных вещей. Одна прабабушкина деревянная прялка чего стоила! После обследования чердака Кузьма спускался в комнаты хозяев, неслышно ступая мягкими подушечками лап. Заходил в каждую из спален и следил, чтобы злые ночные духи не потревожили драгоценный хозяйский сон. Перед рассветом он засыпал на несколько часов на одном из подоконников, а когда просыпался, то на своем законном месте всегда находил мисочку с едой. Кузьма любил во всем порядок и организованность. Он любил своих хозяев, но очень ценил собственную свободу и независимость. Хозяева это поняли сразу и не запрещали Кузе гулять, где ему вздумается. Он свободно передвигался по всей прилегающей к дому территории, мог даже иногда заглянуть на соседний участок или пройтись по обочине проселочной дороги. Кузьма уходил ненадолго и всегда возвращался домой. Ведь это был его дом, его люди, за которых он считал себя в ответе.

Но однажды он не вернулся. Как и почему в тот роковой вечер он не нашел дорогу домой, мы не узнаем.

Машина неслышно подъехала к большому, белому с серым коту, сидящему возле обочины. Кто-то накинул на него сачок с сеткой и закинул в крытый кузов с пахнущим плесенью дном.

Приехали они в незнакомое место, где Кузьма сидел в тесной клетке и терпеливо чего-то ждал. До сих пор он видел в людях только хорошее и не верил, что кто-то из них может причинить ему вред. Он ждал, что его снова посадят в машину и отвезут домой. Это могло бы произойти, если бы хозяева нашли его в установленные правилами две недели. По истечению этого срока невостребованные животные подлежали усыплению.

Кузьме повезло чуть больше, чем его товарищам по несчастью, попавшим в отлов бродячих животных неделей раньше. Его не усыпили. Вместе с десятком таких же поте-ряшек, Кузю забрали из того мрачного места Котофеи приюта в Санкт-Петербурге.

Так познакомились Кузя и его Котофея.

Попав в приют, Кузьма сразу же привлек к себе внимание. Крупный кот в серо-белой шубке и с пронзительным серьезным взглядом янтарных глаз не желал идти на какой-либо контакт с другими приютскими обитателями. Кузьма замыкался в себе, постоянно сидел у двери, молча выражая свой протест. Жесткий одиночка и индивидуалист, – заметил кто-то из людей. Нет, – возразила Котофея, – он яркая личность и умница.

Несколько раз в год таких вот ярких умниц Котофеи возили на выставки, где разные городские приюты искали новых хозяев для брошенных или потерянных однажды животных. Выставки были тематическими и устраивались с большой творческой фантазией.

Кузьма, например, участвовал в выставке под названием «Снежные коты ищут дом». То есть, кроме него там были коты и кошки, в чьем окрасе белый цвет доминировал.

На следующий день после той выставки Кузе, как тогда показалось Котофее, повезло.

Нашелся человек, который стал Кузе хозяином и другом, человек которому он смог довериться и открыть свое сердце. Молодой человек в отглаженных строгих брюках заметил осмысленный серьезный взгляд большого белого кота с серыми ушами. Кот показался ему похожим на него самого. Или на тот идеал, к которому он стремился. Серьезный, самостоятельный и независимый мужчина. На выставке молодой человек не решился подойти познакомиться с Кузьмой. Застеснялся. Но телефон Котофеи старательно записал. Дома долго не мог уснуть и, несмотря на поздний час, все же набрал номер и сказал, что хочет взять себе бело-серого кота Кузьму.

Молодой человек приехал на следующий день в приют за Кузьмой и забрал его.

Так Кузя поселился в новом доме. Он сразу доверился своему новому человеку, потому как по-прежнему видел в людях только хорошее. Молодой человек был очень доволен котом и втайне старался на него равняться. Естественно, он никому в этом не признавался. А то ведь на смех поднимут – с кота пример решил брать!

Хотя у некоторых животных даже самому развитому человеку есть чему поучиться. Кузьма был именно таким.

Ничто не предвещало беды, но в один из многочисленных дождливых питерских дней к молодому человеку приехала погостить мама.

Мама цепким взглядом заслуженного работника торговли сразу же заметила, что сын ее единственный как-то не в лучшую сторону изменился в ее отсутствие. Перестал беспрекословно во всем маму слушать, делать так, как она велела, и посмел даже заявить, что у него есть собственное мнение! Да как он вообще смел такое родной матери сказать!

Не иначе как этот подозрительный кот-здоровяк с совсем не кошачьим взглядом так дурно на него повлиял. Как именно и посредством чего кот влиял так сильно на сына, маме разбираться было некогда. Надо было срочно выцепить мальчика из лап этого пушистого зверя.

Котофея ясно помнила тот день, через два месяца после выставки под названием «Снежные коты ищут дом». Молодой человек позвонил ей и, запинаясь, сообщил, что у мамы, приехавшей в гости в Питер, «молниеносно развилась аллергия на кота». Мама будет теперь приезжать часто, она квартиру оплачивает, машину купить обещала, да и вообще… Здоровье родной матери дороже Кузьмы. Приезжайте и заберите Кузю обратно в приют.

Котофея отпросилась с работы и поехала из центра города в район престижных новостроек. Зашла в шикарную квартиру, закрывающуюся на полдюжины сложных замков. Кузьма важно и чинно вышел к ней навстречу подобно истинному гостеприимному хозяину. Он помнил Котофею, был ей за все благодарен. Сейчас вот намеревался отблагодарить гостеприимством и всей той лаской, на которую был способен его твердый мужской характер.

«Кузьма, пожалуйста, не надо», – мысленно умоляла его Котофея, – я пришла не в гости…

Она открыла переноску, и Кузя зашел в нее сам из любопытства. Захлопнулась дверца, а он этого очень сильно не любил. Котофея знала, что клетки и решетки – это болезнь всех котов, кто прошел приемник-распределитель с перспективой усыпления.

Кузьма не стал плакать при хозяине, который нерешительно мялся в прихожей. За те два месяца он полюбил молодого человека и полностью ему доверял как самому близкому другу. У Кузи вообще не было понятия «хозяин». Было понятие «друг». Тогда в прихожей большой роскошной квартиры он пережил предательство друга.

Через решетку захлопнутой переноски потянулась лапка. Кузьма навсегда прощался с другом. Прощался от слова «прощать». Я прощаю тебя за все и все понимаю, – хотел сказать большой бело-серый кот с янтарными глазами.

Будь сильным и береги себя! Прощай, друг!

Друг отвернулся. Котофея поняла, что он плакал.

Она поспешила уйти из роскошной квартиры в престижном районе. Котофее некогда было думать про то, что порой обстоятельства и близкие люди не оставляют ни малейшего выбора. Ей нужно было думать, куда определить Кузьму.

К счастью, она была далеко не одна на однажды выбранном нелегком пути спасения животных. У Котофей были помощники и единомышленники. Каждый помогал, чем мог. Деньгами, советами, своим личным временем или жизненным пространством. Последнее именовалось словом «передержка».

Передержка – это временный дом для тех брошенных животных, кому в приют категорически нельзя по тем или иным причинам. Котофея понимала, что через два месяца, проведенных дома, приют для Кузьмы будет означать смерть. Сначала психологическую, а затем и физическую.

Она остановилась возле какой-то скамейки, поставила на нее переноску с Кузей. Сверху тут же упали несколько снежинок. Зима в этом году была ранней. Достала из кармана мобильный телефон и набрала номер Милой Девушки. Почему именно ей? Ведь Милая Девушка до тех пор брала на передержку лишь маленьких котят, брошенных родными мамами-кошками. С ними все было относительно легко, казалось Котофее. Накормить, помассировать животик, следить, чтобы по квартире не разбежались кто куда по углам.

Кузя был уже далеко не котенок, а взрослый и очень сложный парень.

Почему она позвонила в тот день именно Милой Девушке, Котофея не помнила. Все делала как будто на автомате. Набирала номер коченеющими без перчаток пальцами. Ловила такси, стоя на запорошенном первым снегом асфальте. Звонила в звонок на обитой коричневым дерматином двери.

Кузьма вышел из переноски, даже не взглянув на худенькую Милую Девушку в розовой кофте. Склонив свою большую белую голову с серыми ушами, он побрел куда-то вглубь квартиры в поисках уголка потише и потемнее.

Дальше в жизни Котофеи были два месяца ежедневных звонков, размещений постов в интернете, смотрин потенциальных хозяев.

Она точно знала, что Кузе нужен не хозяин, не мама и папа, а настоящий друг. Верный, преданный, понимающий, который не оставит, не предаст, не променяет и сумеет отстоять Кузьму в борьбе с непредвиденными обстоятельствами.

Приходила смотреть на Кузю гламурная пара – юноша в желтых очках и его девушка с накачанными силиконом губами. Кузьма посмотрел на них с интересом, впервые пробудившимся в нем после приезда на передержку. Обнюхал диковинные блестящие ботинки юноши и потерся щекой о его узкие джинсы. Затем отошел, красиво сел, сложив хвостик полукругом, и внимательно посмотрел на пару пронзительным взглядом янтарных глаз.

Может, вы и хорошие люди. Может, и подружимся.

Однако девушка с накачанными губами ждать и завоевывать дружбу кота не желала.

– Какой-то он не ласковый, хочу, чтоб меня любил и был ласковыыыыыый!

Котофея, стараясь быть максимально вежливой, объяснила, что это точно не к Кузе. Пригласила прийти в приют и выбрать себе из множества котов и кошек того, кто подойдет по темпераменту.

Затем приходили еще два раза познакомиться с Кузьмой, но тоже мимо. Не решились, побоялись, что не справятся с управлением сложным котом.

Кузьма после каждого просмотра все больше уходил в себя. Он ел, но не толстел. Иногда мог вообще не подходить к миске день напролет. Все время лезла шерсть, глаза перестали блестеть.

Милая Девушка меняла корма, судорожно списывая все это на пищеварение…

Но Котофея понимала, что это стресс, и Кузе нужно просто, чтобы его любили. Любили и принимали таким, какой он есть. Не плюшевый, не маковый и не сахарный. Не коленный навязчивый кот-подлиза. А очень умный и настоящий. Сильный и преданный.

Милой Девушке понадобилось большое терпение и доброе волшебство, чтобы хоть как-то отогреть замерзшую Кузину душу. И вроде уже все наладилось… Кузьма стал спокойнее, начал играть, поправился и покруглел. Милая Девушка даже написала открытое письмо, обращенное также и к будущим хозяевам Кузи:

Письмо второе.

Люди-дорогие! Возьмите Кузьму хотя бы на передержку! Пожалуйста! Нельзя ему в приют, он очень домашний мальчик. Умный парень. Ненавязчивый. Не любит, конечно, когда его тискают, но и сам понимает, что такое личное пространство и не требует внимания, когда нет возможности его уделить.

Почему-то любит, чтобы ему давали разрешение поесть – нет, если не сказать: «Можно-можно, ешь, твоя еда», он все равно поест, но сначала будет ждать разрешения и тихонько мявкать. Знает «команду» «Пошли за чаем» – если в это время сидит на коленях, то сразу спрыгивает на пол, встает к ноге и сопровождает на кухню. Он туда, кстати, вообще ходить с кем-нибудь любит: обычно валяется в комнате, но как только кто-нибудь идет на кухню, Кукусь уже рядом – у ноги, чуть впереди, хвост трубой – охраняет, а то вдруг коридор темен и полон ужасов. Да и за едой (своей, котячьей) на кухне надо присмотреть.

По ночам Кузька не барагозит, утром тоже – спит, пока кто-нибудь не проснется. Цветы не портит, на человечью еду не претендует. Да, у него есть нюансы в поведении, о которых нужно знать и из-за которых его нельзя к детям и другим животным. Но вообще Кузя – очень хороший и домашний мальчик.

Проходили дни и недели. Котят с передержки Милой Девушки давно всех разобрали. Остался один Кузя. Кроме него, по сути, ничего не держало ее в Петербурге. Весь свой небольшой бизнес она уже перевела в родной город, нашла арендаторов на квартиру, со всеми попрощалась. Вот только Кузьма, большой бело-серый кот с янтарными глазами, не давал ей уехать.