Текст книги "Алерния. Артефакт Смотрителей"

Члены Совета, словно рыцари мифического короля Артура, сидели возле круглого стола, накрытого яствами и вином.

«Не, ну не перед ноутбуками же им сидеть и не перед папками с документами, – подумала Вика. – Средневековая городская управа всё же, а не офис крупной фирмы».

– Рады приветствовать посланника могущественной магини у себя в гостях, – напыщенно произнёс Удовас Кайлан.

Судя по тому, что его кресло было одним из трёх, имевших чуть более высокие спинки, встречавший «Чайку» у причалов сановник имел в Совете высокую должность. Наверное, представитель повелительницы Ордена этим должен быть польщён. Вика заметила, что её капитан действительно обратил на это внимание.

– Спасибо за приглашение, – учтиво поклонился Сакриф и сел в отодвинутое от стола одной из прислуживающих рабынь кресло, на которое с улыбкой показал Удовас.

Представлялись советники уже по ходу начавшегося обеда, но попаданка запоминать их имена не старалась. Зачем они ей? К тому же Вика с досадой поняла, что не обедала, увлеклась преображением Барки и совсем забыла про свой животик. А сейчас вот вспомнила. Но не таскать же ей было еду и вино со стола? Несолидно даже как-то.

Нет, соверши она такое, может, в далёком будущем Иль-Малана появятся свои рафаэли или боски, которые создадут фрески с сюжетом «Повелительница Ордена Тени таскает жратву со стола Совета».

Вика сдержала смешок, удобнее устроилась на диване возле окна и вернулась к прослушиванию разговора.

– Я могу помочь только со встречей вашего посланника с одним из наших адмиралов и попытаться устроить аудиенцию у великого магистра нашего ордена графа Лагиса, но с самой повелительницей… – Сакриф, положив вилку на стол, развёл руками. – Даже король Гричер Даторский, на чьих бывших землях расположены многие наши владения, пока не удостоился такой чести, – он говорил правду, от этого дружка её обаятельных близнецов тошнило. – Вы можете договориться с её канцлером Креланом, и он запишет на приём. Не думаю, что ждать придётся более чем полгода. Хотя госпожа очень занята, мне кажется, посланца столь славного и гостеприимного города, ставшего свободной республикой, она найдёт время выслушать.

В этот момент рабыня, прислуживавшая одной из советниц, той, что выглядела постарше, лет на пятьдесят, нечаянно уронила заменённую на чистую серебряную тарелку.

Советница приказала девушке положить на скатерть ладонь, вынула из висевших на поясе ножен кинжал и пригвоздила им девушку к столу.

Несчастная, скорчившись и приседая от безумной боли и зажав второй рукой себе рот, умудрилась не издать крика. Попаданка даже не услышала бы от неё ни звука, если бы не обострённое восприятие.

«Вот же сука какая», – неприязненно посмотрела Вика на пожилую советницу.

Более молодая её участница Совета, сидевшая рядом, даже не отвлеклась от ведущейся беседы на случившееся с нерасторопной служанкой, как и остальные революционеры – борцы за свободу Иль-Малана.

– Нас такое не устроит, – сказал капитану седой развалившийся в кресле рядом с Удовасом Кайланом, советник. – Ты же должен понимать, наш дорогой друг, что времени у нас очень мало. Империя не смирится с нашим решением и попытается в кратчайшие сроки вернуть нас под свою руку.

– Думаю, такое случится ещё не скоро. – Гость с удовольствием налегал на угощения, пока его госпожа глотала слюнки. – Сейчас, как я вчера узнал, количество претендентов на трон только увеличивается. Победитель среди них определится не скоро. Так, Ретавис, или я не прав?

– Прав, но только в росте количества участвующих в драке за престол. Но! – седой поднял в верх палец. – Это не мешает уже сейчас каждому из них считать себя императором или императрицей и атаковать нашу республику. Да, именно так. Рассчитывая получить и средства для себя, и наш флот, и нашу гавань. Имперский адмирал Бевиор может в любой момент склониться на сторону очередного самозванца. Для нас все эти властолюбцы самозванцы. Мы были вынуждены выйти из состава империи, когда поняли, что настоящего наследника уже убили. Ты же можешь как-то голубями сообщить о нашем положении?

«Ну, сейчас начнут разводить политиканство». – Попаданка и заскучала, и поняла, что устала смотреть на обеденное изобилие. В пространственном кармане у неё всегда имелся неприкосновенный запас, так что она «Дальновидением» выбрала себе одну из пустующих комнат рядом с главным кабинетом и «Прыжком» переместилась туда.

Вика уже доела извлечённые хлеб и колбаски, со всем прилежанием изготовленные её личным поваром ещё в резиденции Тени, и хотела достать фляжку с клюквенным на меду квасом, так ей здесь полюбившимся, когда пришлось прерваться – к ней пришли гости. Двое. Ну не к ней, разумеется, а в эту же комнату.

– Тебе нужен сопровождающий до ведра, Ювигалия? – хохотнул светловолосый мужчина, самый молодой из членов Совета.

Второй в этой паре была та самая пожилая тётка, что так жестоко обошлась с рабыней.

– Не валяй дурака, Флон, – поморщилась советница, – ты понял мой сигнал, и это хорошо. Времени нет, поэтому буду краткой. Мне помнится, как после посещения твоего кабинета здесь, в ратуше, Маос Большой вернулся домой и на следующий день умер. Да ведь? И у него были симптомы отравления ядом отложенной смерти. Я ничего не путаю?

Флон презрительно фыркнул.

– И ради этой давней истории – два года прошло? больше? – ты выдернула меня от прекрасного обеда и интересной беседы? – Он потёр себе указательным пальцем переносицу. – Не нужно пилить старые опилки, уважаемая Ювигалия…

– Прекрати, Флон. Нужен мне тот Маос. Я бы и не вспомнила о нём, если бы не этот наглый и опасный капитан.

– Чем он-то тебе не угодил? И при чём здесь мои давние дела с Большим? – собеседник искренне удивился.

Вика и сама удивилась, выслушав советницу. Оказывается, и в довольно раннем средневековье, планируя смертельную интригу против врагов, могут догадаться не просто напоить и зарезать, но и использовать хитрые яды, да ещё и с многоходовочкой.

Заключение союза с Орденом, по мнению Ювигалии, могло плохо кончиться для большинства членов Совета. Крупные олигархи, такие как Удовас Кайлан или Ретавис, могут посчитать, что в противостоянии имперской власти им больше не нужны более мелкие торговые кланы-семьи, и избавятся от них самыми простыми и общепринятыми в этом мире способами, отправив на казнь или в лучшем случае в изгнание своих бывших союзников, заодно поживившись их состояниями.

А значит, уже почти готовый союз надо разрушить в самом начале.

– Неужели ты этого не понимаешь, Флон? Я же знаю твою прижимистость. От того яда ты не избавился. Наверняка он у тебя где-то здесь, в ратуше.

– Во дворце республики…

– Ну пусть будет во дворце республики, раз ты так желаешь называть. Решай быстрее, а то наши друзья зададутся вопросом, не долго ли мы посещали нужные места?

Молодой советник, выслушав всю аргументацию советницы, с ответом не торопился.

– Ты понимаешь ведь, что орденцы догадаются? – Он внимательно посмотрел в лицо собеседницы.

– И чем это нам грозит? Все подозрения госпожи Тень и её людей падут на Удоваса Кайлана. Убьют его или нет – тебе-то не всё равно?

– А что будет с нашей республикой, если мы не получим поддержку Ордена? – всё ещё проявлял нерешительность Флон.

– Не знаю. Может, выстоим, а может, и нет, – пожала она плечами. – Но уверена, что если у наших предводителей получится найти защиту у чудовища магии, нам долго в Иль-Малане не жить. И нашим кланам. Да и вообще не жить. Думай, Флон. Я возвращаюсь, а ты пошли своего раба. Того, хромого, что всё время за тобой шаркает. Полагаю, он знает, что делать.

Попаданка, возмущённая коварством советников, оказалась в главном кабинете раньше заговорщиков. Сакриф как раз завершал забрасывание крючков насчёт сомнительности учения о Едином и как это сомнение может повлиять на легитимацию имперской власти вообще и власти над Иль-Маланом в частности.

Судя по переглядыванию членов Совета, уже весьма прилично выпивших, крючки они заглотили, а уж удастся ли их вытащить к нужному решению, выяснится позже.

В свои дальнейшие планы Вике пришлось внести изменения. Теперь в них появилось намерение на обратном пути из варварских королевств свести счёты с парочкой советников.

Конечно, причинить вред её верному офицеру злоумышленники Ювигалия и Флон не сумеют, только повелительница Ордена и намерения прощать не станет. К тому же Вике эта пожилая советница просто отвратительна после столь жестокого обращения с девушкой-служанкой из-за пустякового проступка.

– Капитан, попробуй вот этого вина со специями. – Подсевший к Сакрифу Флон излучал дружелюбие.

Глава 20

В ночь перед отплытием из Иль-Малана Вика долго не могла уснуть. Искушение расправиться с двумя мразями, особенно с той, что в главном кабинете ратуши хладнокровно истязала служанку, а затем организовала отравление Сакрифа, буквально распирало госпожу Тень.

– Нет, ну какая сука, а? – сказала она, глядя в потолок с грубой, безвкусной лепниной раскрытыми глазами, в которых не было ни капли сна. – Убью, не откладывая на потом.

Попаданка хотела подумать о чём-нибудь более приятном, например, как за два дня они с Баркой и Миокой, бросившей на время ради такого случая своего мужа, обошли множество магазинов и лавок. Взобравшись на высокую властную вершину, Вика уже стала забывать такие приятные для любой девушки или женщины вещи, как шопинг, и вот выдался случай вспомнить, но сознание упорно возвращало её к мыслям о мести.

Капитан даже не почувствовал и не узнал, что его травили ядом на так понравившемся ему обеде во дворце республики. Вика своему офицеру ничего говорить не стала, и когда на следующий день к нему в гостевой особняк прибыла целая делегация из пяти членов Совета, среди которых оказалась и Ювигалия, он встретил их с искренним радушием.

В большой гостиной, где Сакриф принимал гостей и вручил главе Совета Ретавису рекомендательное письмо к канцлеру повелительницы, написанное на ещё очень редкой в этих краях бумаге, организаторша убийства офицера не могла сдержать недоумения и злости при виде довольного, пышущего здоровьем капитана орденского корабля. Впрочем, её эмоции были заметны и понятны только Вике, остальные присутствовавшие слишком увлеклись разговором, чтобы смотреть на покрывшуюся пятнами Ювигалию.

«Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня», – так бабуля учила внучку, которой впоследствии предстояло погибнуть и оказаться в другом мире и в чужом теле. Однако прибить двух советников республики в момент, когда в городе гостят орденцы, – однозначно навести подозрение на свою организацию.

– Простите меня, хозяйка, – испуганно прошептала служанка.

Как только до этой молодой женщины дошло, кому она на самом деле теперь принадлежит, в ней поселился страх. А избавить от него Цану, так звали рабыню, и успокоить её Вика пока не озаботилась, и без этого попаданке было чем заняться.

– Ты-то чего скулишь? Разве я тебя обижу? – Повелительница поправила жёсткую подушку и повернулась на бок, в сторону притихшей на диванчике Цаны. – Спи давай. Не мешай мне думать.

В огромном особняке имперского полковника имелось достаточно комнат, чтобы гости расселились весьма вольготно, и магиня Тень определила своей служанке удобное место. Знай дрыхни себе спокойно, а не прислушивайся к бормотаниям хозяйки.

Сегодня, ещё до замечательного похода по ювелирным лавкам и магазинам одежды возле Сытного рынка, Вика опять в «Скрыте» побывала в городской ратуше, переименованной во дворец республики. Она теперь там знала расположение и предназначение большинства помещений, в том числе и рабочих апартаментов всех советников республики.

Заодно многое узнала о подноготной дел, творившихся в Иль-Малане и вокруг него, стала свидетельницей политических интриг и даже любовной драмы Гилены, младшей из советников, тридцатиоднолетней вдовы, главы одного из богатейших местных семей-кланов, влюблённой без ума в молодого флотского офицера империи, которого скрыла от революционной расправы в своём загородном имении и которого очень не хотела отпускать на юг, к адмиралу Бевиору, сумевшему не дать растащить между враждующими партиями имперский флот. А офицерик тот рвался к своим командирам, заставляя влиятельнейшую торговую аристократку республики реветь на плече старой рабыни, запершись в своём рабочем кабинете революционного центра.

Как ни странно, подслушанное и подсмотренное, кроме, разумеется, страданий несчастной Гилены, вызвало у Вики неподдельный интерес. И не преследуй она сейчас другую цель, то могла бы дать волю своей фантазии и поучаствовать в дележе власти и земель столь славной империи, как Грон.

А что? Иметь своего ручного и благодарного Ордену императора – чем не успех? Пусть Олег там жилы у себя надрывает, землячок, а она сразу же получила бы на блюдечке готовенькое огромное государство. Но от этой идеи Вика с сожалением отказалась – дай Семеро доделать, довести до ума хотя бы начатое.

Там же в ратуше Вика вновь увидела заговорщиков-отравителей и стала свидетелем их разговора как раз в тот момент, когда советница Ювигалия собиралась отправляться с коллегами в гости к капитану Сакрифу.

«Посмотрю на этого дохляка своими глазами, – смеясь, сказала она советнику Флону, своему сообщнику. – У него уже кровь должна со всех щелей сочиться. Посочувствую его болезненным корчам».

«Ты, тварь, сама у меня скрючишься. – Глядя в улыбающееся лицо этой жестокой женщины, Вика пообещала себе: – Оба сдохнете, как вернусь».

Вспомнив это своё обещание, попаданка вдруг сообразила, что откладывать месть вовсе и не обязательно. Можно же расправиться с Ювигалией и Флоном, когда «Чайка» отойдёт от причалов Иль-Малана, и никто уже не свяжет смерть советников с орденцами.

– Значит, хозяйка не на меня злится? – прошептала рабыня.

До Цаны вообще всё туго доходило. Как до жирафа.

Саша, майор из их байкерской компании, рассказал анекдот про то, как военком спросил призывника: «В каких войсках хочешь служить? Тормоз, что ли? Чего молчишь?» – Молодой парень почесал в затылке и ответил: «В десанте». Офицер довольно кивнул, записал что-то в блокнот и поощрительно бросил: «Ну вот, а то в молчанку играл». Призывник опять почесал свою обритую голову и нахмурился: «Я не тормоз».

Придя в хорошее настроение от придуманного ею плана, как не откладывать расправу над негодяями в долгий ящик, и вспомнив, глядя на вечно заторможенную рабыню, тот давний анекдот из прежней жизни, Вика тихо засмеялась, напугав служанку ещё больше.

– Глаза закрывай и молчи, – приказала она Цане. – И считай про себя до ста.

– Я… Я не умею, – заплакала рабыня.

– Капец, и тут облом, – вздохнула повелительница. – Тогда просто спи.

Утром боцман Малк постучал в комнату, где Вика слушала рассказы своих соратников об их городских похождениях.

Дубок в кои-то веки не подрался и не нарвался на стражу. Значит, урок повелительницы пошёл впрок. Зато Клойк отличился – прозевал кошелёк, который у него ловко срезали, и не имел даже представления, где именно. Помнил только, что в первой таверне мешочек с четырьмя с чем-то лирами у него был, а вот пришёл ли он во второй кабак с ним – нет. В последнем заведении расплачивались Барк за (еду и вино) и Дубок – за гулящих девок.

– Это таксист спёр, – веселилась попаданка, вернувшееся к ней вечером хорошее настроение не отпускало и сейчас. – Мне его рожа сразу не понравилась. Ты за нами, Малк? – спросила она у топтавшегося на входе, как слон, боцмана.

– Да, госпожа, – неуклюже изобразил он поклон. – Все готовы идти на корабль. Капитан уже…

– Я знаю, – поднялась с дивана Вика.

С Сакрифом она виделась на рассвете, когда за ним зашли старпом Нолинг и главный трюмный надсмотрщик Фердинг. Капитану ещё надо было расплатиться за аренду барака для гребцов и их питание. По правилам это делали лично капитаны или владельцы судов.

На экипаж и абордажников, двинувшихся в порт, попаданке невозможно было смотреть без слёз – вторая партия орденцев погуляла в Иль-Малане с не меньшим размахом, чем первая, и вид у людей Сакрифа был сильно помятым. Что не мешало морякам пребывать в отличном настроении.

– Я рассчитывал, что нас придёт проводить кто-нибудь из Совета. Тот же Удовас Кайлан, – сказал повелительнице капитан, стоя у сходней, по которым заходили последние абордажники. – А они, видишь, прислали только наряд стражи, – кивнул он в сторону четвёрки городских вояк во главе с сильно пожилым и очень тучным лейтенантом, на котором доспех еле сходился и был стянут по бокам длинными кожаными ремешками. – Зато с офицером.

Попаданка улыбнулась.

– Так рекомендательное письмо к Крелану они от тебя уже получили. В том, что сообщение об их желании встретиться с канцлером отправлено голубиной почтой, ты их заверил. Больше ты им не нужен. Валаниец сделал своё дело, валаниец может уйти, – перефразировала она поговорку про мавра и двинулась за Оникаром на «Чайку». – Не задерживайся. Есть разговор.

Капитан её команду выполнил почти буквально, он даже не обратил внимания на двинувшихся к нему с какими-то словами стражников, взбежал на свой корабль и приказал отдать швартовы.

– Я тебя сейчас покину, – объяснила ему Вика. – Выходи из гавани и иди нашим маршрутом. Лиг через десять ложись в дрейф недалеко от берега. Я кое-какие дела завершу в Иль-Малане и догоню вас.

– Вика, – подошла сияющая рыжеволосая Барка, – пойдём, я тебе покажу то платье из Грона.

– Потом покажешь. – Повелительница хлопнула соратницу по плечу и ушла в «Скрыт».

В ратуше в этот день с самого утра словно бы был день открытых дверей – столько много явилось посетителей. Пришедшие и толпились в коридорах перед дверями чиновников, и ожидали приёма в апартаментах советников республики. Носились как угорелые мелкие клерки, иногда важно в окружении просителей шествовали клерки рангом повыше, робко и незаметно скользили, словно тени, рабы и рабыни из обслуги. Что называется, шла напряжённая текущая работа. Вике штаб молодой революционной республики больше напоминал крупную торговую контору.

Будущие жертвы магини Тень тоже сегодня были загружены делами, но ей они пока были не нужны. Она искала того верного раба советника Флона, который являлся непосредственным отравителем и знал, где находится яд отложенной смерти. Вика рассчитывала, что есть ещё порох в пороховницах, не весь извели на Сакрифа.

Из всех возможных способов устранения пары иль-маланских мерзавцев Вика выбрала тот же, какой Ювигалия и Флон избрали для её офицера. «Кто к нам с ядом придёт, тот от яда и погибнет», – решила она.

Старого хромого раба, который повсюду обычно сопровождал советника Флона, попаданка рядом с хозяином в этот раз не обнаружила. Советник принимал двух оптовых торговцев вином, как Вика поняла из их разговора, а с прислуживанием в кабинете прекрасно справлялась совсем молоденькая бойкая девушка.

Раз хромого здесь нет, рассудила невидимая гостья, значит, он или на кухне, или на заднем дворе ближайшей таверны. Уже достаточно времени побыв рабовладелицей, бывшая землянка успела по своим собственным невольникам хорошо изучить повадки обласканных, доверенных слуг.

На кухне нужного ей раба не оказалось, и Вика отправилась искать ближайший к ратуше кабак, где и обнаружила хромого за одним из столов возле птичника в компании десятка таких же приближенных к хозяевам слуг и служанок.

– Какая ты мягкая, Щуна. – Явно ни на что не годный как мужчина раб Флона тискал дебелую, хорошо одетую, ещё довольно молодую тётку с тонким рабским ошейником, сидевшую с ним рядом на скамье. – Отпросись у хозяйки сегодня вечером.

– Не знаю, – загрустила Щуна. – Она в последнее время не в духе. Да и я ведь только позавчера у неё отпрашивалась.

Трактирщики считали, что деньги не пахнут, поэтому с удовольствием их брали и у невольников, когда тем было чем платить. Для прислуги в питейных заведениях иногда обустраивались даже отдельные залы, но чаще, как в этой таверне, ставились длинные дощатые столы и скамьи возле подсобных строений.

К тому, что избалованные рабы предавались разврату, обжорству и беспутству порой с гораздо большим размахом, чем их хозяева, что чванством и высокомерием привилегированные слуги очень часто превосходили своих господ, Вика давно привыкла. Смотреть на бесстыдство и слушать глупые разговоры, которые сейчас вела между собой челядь, ей совершенно не хотелось.

Повелительница, рассудив, что долго старый раб задерживаться не будет, выбрала себе место на завалинке возле забора и вполне удобно там устроилась, пригревшись под летним солнцем. Благо, в отличие от людей, лучики тепла магиню Тень в «Скрыте» прекрасно видели и по-доброму ласкали.

Как Вика и предполагала, засиживаться хромой старик долго не мог (даже избалованные и привилегированные рабы не застрахованы от ударов палкой или чем ещё, когда зарываются), уже через гонг он попрощался с компанией распустившихся дармоедов и пошаркал в обход сеновала по проходу между стеной амбара и забором птичника.

На выходе из этого прохода раб и получил аккуратный, выверенный удар по голове, лишивший его сознания.

Кряхтя, повелительница Ордена взвалила тщедушное, но неожиданно тяжёлое тело отравителя себе на плечи, тем самым убрав его в невидимость, хотя никакой необходимости в этом и не было: «Дальновидением» Вика определила отсутствие возможных свидетелей, и «Прыжком» переместилась в неухоженные, заваленные мусором и отбросами заросли, разросшиеся за оградой богатого особняка, почти дворца.

Судя по следам, какие-то люди здесь обитали, однако сейчас тут никого поблизости не наблюдалось. Похоже, местные голодранцы ушли на поиск пропитания.

– Очухался, сволочь? – Сидя на корточках перед глядящим на неё мутными глазами хромым слугой Флона, вышедшая из «Скрыта» попаданка извлекла из замаскированных в доспехе лож две иглы размером с ладонь. – Мне не нужно твоё признание в попытке отравить моего – ты понимаешь, с кем ты, мразь, сейчас удостоился чести общаться? – моего офицера. А вот где хранится тот замечательный яд, я хотела бы знать. Хочешь верь, хочешь не верь, но магиня Тень очень любопытная особа. Да, и поясни мне про концентрацию. Не понимаешь? Вот урод. Какую дозу нужно в бокал вина плеснуть, чтобы гарантированно травануть, и чтобы жертва ничего не заметила во вкусе.

Вика не знала, имелись ли в навыках настоящих земных ассасинов умения вести быстрое дознание или нет, но среди тех способностей, что ей достались от Сущности, было целых четыре школы проведения допросов, взятых явно из разных миров.

– Благородная госпожа… – с нарастающим выражением ужаса на лице хрипло начал говорить отравитель, но тут же выгнулся дугой, когда после мгновенного затыкания его рта тряпичным кляпом получил глубокий укол иглой в мошонку. – Ма-а-а…

Утробные вопли обездвиженного «Замедлением» раба поглощались кляпом. Церемониться с убийцей Вика не стала, вогнав в его тело и вторую иглу. Уже через какой-то десяток ударов сердца хромой слуга был готов вспомнить всё что угодно.

– Только попробуй завыть, когда я выну кляп, и мы тогда с тобой наше садо-мазо общение продолжим. – Перед тем, как освободить рот своего пленника, попаданка наложила на него толику «Малого исцеления», вернув рабу подвижность и убрав боль. – Так что ты желаешь мне поведать? – Она по своей частой привычке склонила набок голову.

Плача и скуля, старик выложил всю информацию моментально, и больше повелительнице стал не нужен. Восприми Вика ментальность нового мира полностью, она бы не отнесла раба к компании убийц, в её глазах хромой являлся бы лишь орудием, но девушка по-прежнему оставалась во многом землянкой, и в её глазах этот старик был человеком, а значит, нёс такую же ответственность за попытку убийства Сакрифа, как и советники Ювигалия и Флон. А смерть её капитану (попаданка уже об этом узнала из подслушанного разговора) предстояла очень долгая и чудовищно мучительная.

Впрочем, с рабом она покончила без особой жестокости, но довольно для него болезненно – перевернув хромого на бок и нанеся удар ножом в почку. Цели причинить жертве страдания повелительница не преследовала. Она лишь имитировала убийство раба грабителями. Такой укол стилетом ей в своё время показал Малёк, подручный её бандита Шторма, ещё когда льстил себе надеждой понравиться госпоже и пытался заслужить Викино внимание всеми доступными ему способами, пока не был довольно грубо послан великой магиней со своими ухаживаниями в задницу.

Яд попаданка нашла точно там, где указал отравитель – в выемке возле окна перед лестничным подъёмом на третий этаж. Теперь ей только оставалось угостить этой отравой пару членов Совета. Ну, Флон, понятно, а вот можно ли считать членами Ювигалию или Гилену? Над своей глуповатой пошлостью Вика посмеялась. Даже совершая справедливое правосудие, перед убийством Тень всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке и иногда забивала свои мысли всякими глупостями. Хотя давно, казалось бы, пора ей было привыкнуть.

Флона повелительница попотчевала ядом ещё до обеда. Хозяин хромого отравителя пил вино, которым его угостил советник Ретавис в своём кабинете, где ещё и в присутствии худого работорговца обсуждалось комплектование боевых судов новорожденной республики гребцами.

Налить, находясь в «Скрыте», нужную дозу отравы в кубок, который держал Флон, проблем не составило. Однако покидать кабинет Вика не стала торопиться, подождала, пока сволочной советник допьёт вино с отравой до конца.

Ювигалию же угостить ядом во дворце республики не вышло, та отправилась к себе домой, и попаданке пришлось ещё тащиться за паланкином пятидесятилетней советницы почти через полгорода. Но и в своём особняке торговка не поспешила за обеденный стол, а отправилась в термы, которые были у неё устроены в отдельном одноэтажном здании.

Трое молодых красивых рабов (на взгляд Вики, чересчур женственных и к тому же со следами дурного обращения на обнажённых телах – ну да, на вкус и цвет товарищей нет) принялись не только мыть советницу, но и ласкать её различными способами.

«Ты, сука, ещё и извращенка, – скривилась невидимая в «Скрыте» госпожа Тень. – Винца, смотрю, наконец-то захотелось? Вот и молодец».

Пока Вика ждала момента опустошения Ювигалией кубка, злость на советницу у неё сменилась на брезгливость и презрение. Впрочем, желания отменить казнь у попаданки не появилось. Скорее, наоборот, она упрочилась в своём убеждении, что такой мерзавке надо было давно отправиться в чертоги Единого.

Когда, закончив рычать от наслаждения ласками юношей, советница в несколько глотков допила вино, Вика, посчитав наказание свершившимся, используя пространственную магию, отправилась на север от Иль-Малана к побережью.

«Чайку», лежащую в дрейфе, она застала примерно в том месте, где и ожидала.

– Так что там с гронским платьем, Барка? – спросила Вика, выйдя из «Скрыта» на корме, рядом с братом и сестрой, из-за чего-то переругавшихся. – Хвасталась-хвасталась, а показать почему-то зажала. Боишься, что отберу?