Текст книги "Превозмоганец-прогрессор. Книга 8"

Там Егоров подарил Игорине серебряного зайца, размером небольшого, но достаточного, чтобы девочка не смогла затащить фигурку себе в рот и проглотить. О существовании подобных опасностей землянин узнал ещё в родном мире от жены своего сослуживца Алексея Беженцева, сыну которого, такого же мелкого до годика возраста, как и Игорина, попытался вручить крохотную модель военного уазика.

Подарок советника герцогини малышкой был принят благосклонно, и чета владетелей Приара направилась к своей венценосной подруге.

Ещё не доходя до апартаментов государыни, Игорь с Танией встретили графов Майена Моснорского и Тингера Варского, от которых и узнали, что посредническая миссия Ниетена Вилерского, предлагавшего отпустить Ванитена до получения выкупа под честное слово, успехом не увенчалась, и герцог в дурном настроении убыл порталом обратно к себе, отказавшись быть в числе почётных гостей на завтрашних торжествах.

Именитого пленника же отправили в Башню Страха. Конечно, столь важного аристократа никто пытать не станет. Вот только проводить время он мог как в узилище, так и в одном из помещений дворца. То, что Лана выбрала первое, Игоря не удивило. Её в жизни никто не жалел, и она ко всем врагам сурова. И не играло никакой роли, что пятидесятилетний наследник биранской короны тоже приходился герцогине Гирфельской кузеном в какой-то там степени родства. На это в Орване не часто смотрят.

Насколько Егоров помнил, на Земле с именитыми пленными тоже не сильно церемонились. Даже английский король Ричард Львиное Сердце сидел за решёткой в подземелье, пока вассалы собирали деньги на его выкуп.

– Мудрая государыня разрешила мне забрать моих выродков, – не скрывая злорадства, сообщил Тингер. – Они теперь сильно пожалеют, что пошли против отца. Граф, графиня, – обратился он к Игорю и Тании, – ждём с моей женой вас к себе в гости. Обещаю самый радушный приём.

– Вот как, граф? – удивилась Тания. – Ты уже женился?

– Нет ещё, – набычился граф Варский, – но для нашей любви и не нужно свидетельство храмов.

Егоров, конечно, мог бы поведать немало поучительных историй, виденных по телевизору или прочитанных в интернете, по поводу любви семидесятилетних мужчин и тридцатилетних женщин, но не стал. Как ни странно, но попаданцу понравились оба – и этот чудаковатый старик, и его громадная любовь. Хорошо себя проявили в прошедшей войне. И Латане верны.

– Так прекрасная герцогиня сейчас одна? – уточнил Игорь.

– С сыном и графом Лоймом, – ответил Майен. – Только они не в кабинете, а перешли в гостиную. Приём визитёров и вечерние доклады сановников она на сегодня все отменила.

Глава 11

Говорить при Лойме и Дине о своём намерении отправиться в столицу Ливора Игорь не стал. Попаданец не хотел, чтобы хоть кто-то, кроме его близких подруг, знал о будущей судьбе Вернига Второго. Король Ливора должен был исчезнуть навсегда при загадочных обстоятельствах, о которых ещё потом много веков станут спорить историки.

– Я бы всё-таки на твоём месте ещё раз подумал, Лана. – Выслушав рассказ сюзеренши про её разговор с герцогом Ниетеном, попаданец посчитал, что его венценосная подруга слишком поторопилась, не став рассматривать предложение владетеля Вилера. – Я не говорю, что нужно просто снизить сумму выкупа. Нет. Просто уменьшение с двухсот тысяч империалов до ста или даже пятидесяти – не смотри так на меня, я не шучу – можно обусловить признанием Сероба твоих прав на Гжар.

Слушавший внимательно графа Приарского Дин посмотрел на мать, сидевшую от него на диване слева, затем на Танию, расположившуюся правее, и решил, что место принца среди мужчин, воинов. Он встал и перешёл к Игорю и Лойму.

– Зачем? – Правительница придвинулась ближе к подруге на освободившееся место и приняла от неё наполненный стеклянный, сделанный под хрусталь, бокал вина. Слуги, накрывшие два столика вечерним десертом, из гостиной были выгнаны, и ухаживать аристократам приходилось самим за собой. – Гжар и так теперь мой. И будет моим, пока есть силы его удерживать. Как только таковые возможности у меня исчезнут, а у старика Сероба появится достаточно войск, чтобы вновь бросить мне вызов, то никакие его признания не спасут. А деньги – всегда деньги. Тебе ли об этом мне рассказывать?

И всё же Егорову удалось убедить Латану принять его предложение. Землянин исходил из того, что сила, конечно, многое значит, но и понятия справедливости и законности не были пустым звуком.

Нашёл Игорь и ещё один аргумент. Трофейное владение – это не один только город Гжар, но и обширные заселённые земли. Да, другие городки и укреплённые поселения наверняка очень быстро признают своим сеньором графа Тэга, а вот с баронами и лэнами графства не всё так однозначно.

Добившись признания Серобом статус-кво, герцогиня Гирфельская избавит своего нового вассала от долгой войны и многочисленных осад при приведении Гжарского графства к покорности.

– Тем более, Лана, что часть войск мы должны срочно отправлять к Ан-Аю. Ситуация там, сама знаешь, поменялась в свете неудач тринцев. Так что давай уже завтра гонца отправим в Вилер и сообщим твоё решение. Примут – значит примут, ну а нет, так двести тысяч, ты права, нам не помешают. Хотя денег я тебе и так заработаю.

После короткого обсуждения решили, что к Ригасскому герцогству отправятся все те войска, что шли с Лоймом от Вара, преследуя биранцев, – оба кавалерийских полка, шесть сотен егерей и дружины тех варских владетелей, которых граф Тингер сочтёт нужным отпустить в поход.

Янычары отправятся к восточной границе чуть позже небольшими группами через ближайший к Ригасу кесп-тилский портал.

Те шесть пехотных полков, что участвовали в десанте, пока, до достижения договорённостей с герцогом Серобом, останутся в Гжаре. Вариант того, что правитель Бирана сможет до середины осени собрать достаточно войск для наступления на гирфельцев, был минимален, но всё же не исключался.

К гирфельскому войску в ригасском пограничье собрался присоединиться и попаданец, который спланировал туда отправиться с полком своих кирасир.

Изменившиеся обстоятельства требовали новых подходов к ведению войны и нового командующего. Теперь чрезмерная осторожность графа Кесп-Тилского начинала мешать, а незначительный титул приарского барона Римма Зорна и отсутствие у него родственных и дружеских связей в среде гирфельского дворянства не давали вассалу Игоря, получившему генерала по протекции своего сеньора, перехватить бразды реального управления войском в свои руки. Значит, встать за штурвал предстояло маршалу.

Принцесса и её друзья уже закончили обсуждение военных дел, когда в комнату просочился лакей и сообщил, что ужин в главном зале дворца накрыт.

– Игорь, ты опять? – Поднимаясь, сюзеренша только сейчас обратила внимание на скромность в обличье своего друга.

– Я настаивала, Лана, но не смогла заставить.

– Других государей сейчас не будет, а их послы и наши аристократы с чинушами меня разве что только голым не видели, а во всём остальном я им хорошо знаком. Так чего мне тут выставляться-то? – привёл свой аргумент землянин.

– Да, – согласилась правительница. – Иногда мой советник совсем упрямый. Тань, помоги мне с выбором платья.

Основные торжества в ознаменование победы над коварным врагом – пиршества за счёт казны по всему городу, выступления скоморохов, акробатов и менестрелей, песни и пляски на площадях, пытки и казни преступников и тяжелораненых пленных биранских солдат – намечались только на завтра, однако и сегодняшний ужин был подготовлен так, что ничем не уступал любому, виденному Егоровым до этого, официальному государственному пиру.

Огромный дворцовый зал был наполнен столами с обилием изысканных явств и выпивки, а между главным входом в него и стеной с рядами окон расположились полтора десятка менестрелей и столько же артистов циркового жанра в готовности развлекать гостей.

Главными фигурами на ужине, кроме самой правительницы и её наследника, конечно же, являлись военные. И не только генералы и адмирал, но и доставленные ими по настоятельной рекомендации и с разрешения государыни два десятка армейских и флотских офицеров, наиболее отличившихся в ходе завершившейся кампании. На ужин с герцогиней привели даже унтер-офицера егерей, смущённого и растерянного до синюшной бледности десятника, лично пленившего на третий день отступления биранцев от Вара младшего сына графа Тингера.

Сам владетель Вара тоже присутствовал, но явно тосковал в отсутствие своей любимой купчихи.

Всех военных посадили по отношению к столу государыни ближе остальных аристократов, сановников, посланников, главных храмовых жрецов, придворных и столичных начальников.

Едва принцесса и её сын опустились в свои кресла, как ансамбль менестрелей врезал мотив «Боже царя храни», а два лучших тенора и два баса из тех, что порученцу землянина удалось найти в Гирфеле, запели: «Боги, храните Латану. Великая и мудрая, правь на славу, на славу нам. Правь назло врагам, сильная и прекрасная. Боги, храните Латану!»

Про герцогство Гирфель Игорь в своём поэтическом творчестве ничего упоминать не стал. Получит Латана корону Ливора, и что, попаданцу надо будет новый текст выдумывать? Нет, Егоров решил, что гимн, тем более первый в этом мире музыкальный государственный атрибут, менять каждый раз не следует.

Глядя на присутствующих, землянин в полной мере понял шутливую фразу про отпавшие челюсти. Гимн реально имел фантастический успех. Да, слова были незамысловатые, как и в том подлиннике, с которого Егоров их написал, однако эффект произвели нужный.

– Вот примерно про это я и рассказывал тебе с Таней, – не снижая голоса, чтобы было слышно в поднявшейся громкой буре восторга, сказал граф Приарский. – Нравится?

– Игорь, спасибо. – Латану и саму пробрало серьёзно. – Это восхитительно!

– Теперь это часто всем твоим подданным придётся слушать, – сказал попаданец. – Только слушать надо будет стоя. Я скажу в твоей канцелярии, чтобы подготовили тебе на подпись и для публикации в «Гирфельском вестнике» соответствующий указ. Гимн – это не просто траля-ля.

Когда все приступили к трапезе, менестрели начали своё выступление с песенки про друзей, гирфельского хита последних дней, который вскоре, пожалуй, завоюет весь континент, и Игорь подумал, что, наверное, надо будет расширить местный репертуар чем-то подобным. Вроде «От улыбки станет всем светлей» или даже «Рыжий, рыжий, конопатый». А что? Пусть младшие школьники поют. Правда, пока уроков музыки в учебных заведениях не существует, но можно и ввести, хотя бы вначале для девочек.

– Так что с моим ублюдочным братом делать будем и когда? – отвлекла сюзеренша своего друга от размышлений.

– Устраним. Скоро. Давай только об этом наедине поговорим. Лучше скажи, ты когда завтра в Башню Страха пойдёшь?

– С чего ты решил, что я туда отправлюсь?

– Лана, разве ты упустишь возможность посмотреть на своего кузена в клетке?

– Не знаю, – усмехнулась герцогиня. – Может, мне для развлечения дурака-лакея моего этой ночью хватит, а издеваться ещё и над Ванитеном не захочется. Но я пойду, конечно. Ради тебя. Ты же хочешь узнать про то, кто хотел убить Танию?

– Догадливая, – кивнул Егоров.

Сюзеренша откинулась на спинку кресла и позвала сидевшую дальше своего мужа подругу.

– Тань, оставайтесь у меня сегодня, – предложила она. – Пошли кого-нибудь, чтобы вам комнаты приготовили. Всё равно мы с Игорем сегодня допоздна засидимся. А утром с тобой в парке погуляем, раз, ты говоришь, у вас в Приаре уже дышать нечем от дыма плавильных печей.

Обе подруги с двух сторон посмотрели на виновника испорченной экологии. Егорову оставалось только развести руками. Действительно, это его недосмотр, что основал свой техноград слишком близко от города, да ещё и с наветренной стороны.

Оправдания он найти не мог, зато увести разговор на другую, более полезную, тему – легко.

Латана давно согласилась с мыслями иномирного друга о том, что о своей армии надо заботиться не только в плане денежного или вещевого обеспечения, но и поддерживая в ней высокий моральный дух и воспитывая даже в простых солдатах и младших командирах, которых в Орване обычно совсем не ценили, преданность и почитание к государыне.

Поэтому сюзеренша весьма благосклонно отнеслась к тем словам, которые ей нашептал на ушко хитрый и мудрый советник. Улыбкой и кивком она дала понять, что идея запустить в солдатские массы очередную легенду о себе ей пришлась по душе.

– Лойм, – Егоров позвал старого соратника, сидящего с другой стороны от правительницы и Дина. – Как зовут того десятника? – он указал глазами на вояку.

– Думаешь, я помню точно? – удивился тот, но, увидев поморщившегося советника, добавил: – Сейчас уточню.

Генерал повернулся к девушке, стоявшей позади него, и что-то шепнул. Та подошла к капитану-егерю, удостоившемуся чести быть приглашённым за стол, и вскоре сообщила Лойму:

– Цульзен.

– Я слышал, – сообщил Игорь приятелю.

Латана сделала жест рукой, распорядитель пира, смотревший внимательно за государыней, тут же метнулся к оркестрантам, и те проиграли музыкальную коду.

После громкого объявления, чтобы все замолчали, говорить будет государыня, в огромном зале повисла тишина, которую разорвал голос Латаны.

– А почему славный и героический десятник Цульзен у меня в гостях ничего не ест и не пьёт? – сидевшая откинувшись в кресле сюзеренша окинула взглядом весь зал, остановила взор на онемевшем лицом и вскочившем с места егере и усмехнулась. – Или у меня во дворце опаснее, чем было в лагере врага, куда ты пробрался, чтобы захватить важного пленного? Или тебе вино плохое наливают? Тогда возьми моего, отважный десятник. – Она чуть повернула голову к замершей позади неё служанке, и та быстро наполнила до краёв золотой кубок. – Отнеси лейтенанту, – приказала она. – Цульзен, как допьёшь вино, кубок оставь себе на память о сегодняшнем дне. Лейтенантский патент заберёшь завтра в моей канцелярии. Эмиля, найди ему место во дворце, где он сможет переночевать.

Игорь искоса поглядывал на сюзереншу не без восхищения. Какая замечательная актриса пропадает!

Через полчаса после приветствия героя-егеря государыня, велев всем продолжать веселиться, удалилась в свои апартаменты в сопровождении сына, главного советника и главы портального клана.

У Дина сна не было ни в одном глазу, но замечательный мальчик понимал, что матери и её друзьям предстоит серьёзный разговор, и отправился спать.

– Я опять с тем же вопросом, Игорь. – В гостиной Латана по примеру подруги скинула туфли и босиком прошла к одному из распахнутых окон. – Понимаю, что впереди очередная война, только раз уж ты затеял подготовку к устранению моего братца, то хотелось бы знать, когда это случится. И какая помощь от меня потребуется.

Попаданец пристроился рядом с полуразлёгшейся на диване супругой и поднял её ноги себе на колени. Ей уже тяжеловато было подолгу сидеть, хотя восстановлением она не забывала пользоваться.

– Никакой помощи, Лана. Ни от тебя, ни от кого-либо ещё. Один пойду в Ливор. Устрою исчезновение Вернига так, что о его судьбе будем знать только мы втроём. Когда? Наверное, послезавтра. Зачем тянуть? Постараюсь уложиться быстрее и отправлюсь на войну с Ригасом. Только не надо возражений. Любой помощник мне станет обузой. Осторожности терять не буду. Магический резерв сохраню в неприкосновенности до самого последнего момента, так что при опасности сразу же воспользуюсь пространственным тоннелем.

Тания прикоснулась к его ладони.

– Ты бы хоть объяснил, что собираешься делать в Ливоре, – сказала она.

– Честно, я сам ещё не знаю. На месте определюсь.

Разумеется, отделаться такой незатейливой фразой у землянина не получилось. И любимая супруга, и прекрасная сюзеренша вытянули из него всё, что он намечал и на что рассчитывал. Зато обе дали добро на его решение. То ли уверились в благоразумии и осторожности своего родимого иномирянина, то ли – и это скорее всего – уже понимали, что есть моменты, когда Игоря не переубедить.

В этот вечер попаданец нашёл возможность закинуть при Латане удочку насчёт строительства на месте сгоревшего несколько дней назад одного из столичных постоялых дворов небольшого манежа, где помимо конной выездки можно будет устраивать соревнования по различным видам единоборств, создав спортивные гильдии. А шефом-покровителем и владельцем манежа граф Приарский предложил стать своей венценосной подруге.

Подробности попаданец оставил на потом. Пусть вначале Лана осмыслит это предложение. Видно было, что в целом идея её уже привлекла. Во всяком случае, глаза государыни приняли задумчивое выражение.

Утром, до завтрака, пока Латана с Танией прогуливались по дворцовому парку, граф Приарский принял свою разведчицу лэну Айсу.

Сведения, которые та доставила, Игоря не обрадовали.

Студенты университета не только учились, но и успевали принимать участие в проходивших боевых действиях и в сборе информации о происходившем в Трине и других государствах полуострова.

Вчера Яэли доставила свежие новости о войне тринцев с ригасцами. События, происходящие возле Орешка, вновь привели герцога Авлоя в бешенство, а его подданных в уныние.

Тринские полководцы, оставшиеся благодаря смелым и решительным действиям их противника без запасов провианта и имущества, решили перейти к известному, похоже, во всех мирах способу: война кормит войну, и сняли наружное кольцо блокады Орешка, чтобы направить освободившиеся полки на грабежи соседних с осаждаемой крепостью ригасских провинций.

Молодой бабник Юм и в этот раз сумел удивить. Его отходившая в тыл после удачного похода на тринские земли небольшая армия неожиданно развернулась и, совершив обход неприятеля с севера, ударила по оставшимся на осаде полкам.

Полностью разгромить врага у Юма не получилось, но потрепал он тринцев весьма знатно.

– Как же я мог так ошибиться в этом молодом даровании? – вслух в очередной раз спросил сам себя попаданец. – Чувствую, нам надо поторопиться, если не хотим оказаться в положении теперь уже точно несостоявшегося короля Авлоя. Знаешь что, Айса? Отправляйся-ка ты сама в Трин.

– Я и так там почти каждую пятидневку бываю, – удивилась лэна.

– Это так. – Игорь услышал шум в коридоре и понял, что супруга с прогулки вернулась, а беготня и чрезмерная суматоха подсказали – не одна, а с венценосной подругой. – Но теперь ты не просто наших студентус-алхимикус проведай, а походи сама по городу, послушай. Всё же у наших ребят с их учёбой времени на сбор информации не так и много. У Арша возьми парочку парней себе в помощь. Легенду ты знаешь, какую придумать.

При появлении герцогини и графини Айса встала и поприветствовала обоих наклоном головы.

– Могу я идти, государыня? Граф велел…

– Конечно, Айса, – Латана дружески пожала лэне плечо, а другую руку со свёрнутой в трубочку газетой протянула попаданцу. – На вот, почитай. Плющ с Риной превзошли сами себя. И ведь всё правдиво описали и про меня, и про Дина, и про остальных. Только мне кажется, могли бы тебе больше отдать почестей.

– Да ладно, обойдусь. – Игорь взял газету. – За столом почитаю. Люблю же, знаешь, во время еды читать. Айса, иди уже.

После завтрака в Башню Страха попаданец пошёл с сюзереншей, Тания идти не захотела, что супруг её только одобрил. Не дело беременным по темницам ходить.

Глава 12

Приготовления к торжествам, посвящённым победе гирфельского оружия, шли полным ходом. Начаться они должны были ровно в полдень, когда на всех городских часах (а их число достигло уже девяти) куранты пробьют двенадцать.

Когда государыня и её советник спускались по наружной парадной лестнице, то наблюдали суматоху, царившую на дворцовой площади.

Ворота резиденции герцогини были распахнуты настежь, и через них сновало множество слуг, в обычные дни пользующихся другими путями. Сегодня сделали исключение.

Появление правительницы заметили не сразу, но когда это случилось, все замерли в поклонах, включая и только что прибывших порталом на празднование двух супружеских пар провинциальных дворян с одним слугой на четверых, зато с шестью детьми. Вид участка местности сквозь портальную арку для Игоря был знаком – город Лиден, центр одного из северо-восточных графств.

– Гостей будет много, – констатировал попаданец, едва в задумчивости не протянув Латане руку для помощи в схождении по лестнице. Вовремя себя одёрнул, усмехнувшись над внезапно накатившей привычкой из родного мира. – Дильян рассказал, что твоя вчерашняя награда егерю стала главной темой разговоров во всей столице, а не только во дворце.

– Ты же плохого не посоветуешь, – рассмеялась государыня. Идя мимо приветствующих её придворных и слуг, она ответила кивком только лэну Рирну, главе посольского отдела канцелярии, шедшему от одного из гостевых флигелей. – Ты где уже успел моего комиссара встретить?

– Он сам в наши апартаменты пришёл. Тания его сейчас чаем с пирожными угощает. – О том, что главным угощением в очередной раз явилось лечение – бывший боцман боялся показаться на глаза государыне с уставшим видом – Егоров промолчал. – Кстати, ты где такого кондитера хорошего нашла? Раньше ведь не было.

– Граф Варский подарил. Хочет, чтобы я дала ему разрешение на мезальянс.

– Даже так? – удивился попаданец. – Не знал, что графам нужно иметь разрешение на брак.

– Не на брак, Игорь, – теперь настал черёд удивляться Латане над неосведомлённостью своего друга. – Ему нужно официальное пожалование его корове дворянства. Это могут делать только государи. Простолюдинка не может стать графиней.

– Сложно у вас. Так произведи её в благородное сословие. Тебе жалко, что ли? Тем более что тётка неплохая совсем. Глуповата чуть-чуть, с амбициями, зато активна и очень хочет быть нам нужной. И никакая она не корова. Просто большая. Тингер тебе верен, а станет преданным, что называется, до мозга костей.

– У вас называется? Хорошо. Я подумаю.

За разговором они дошли до главной государственной тюрьмы, одно только упоминание о которой вгоняло в дрожь любого гирфельского подданного, хотя и городские казематы, и подземелья имеющих права дознания и суда владетелей гуманизмом тоже не отличались.

У входа их дожидался предупреждённый о посещении правительницы баронет Фир, начальник тайной службы герцогства, чьё ведомство располагалось здесь же, в надземной части башни. С ним рядом находился начальник тюрьмы, грузный мужик с бульдожьим лицом, словно сошедший с иллюстрации про Святую инквизицию. За спиной главного тюремщика топтался бледный как моль, длинный и худой как жердь один из его помощников. У двери замерли двое гвардейцев.

– Мне сказали, ты ко мне с визитом, государыня, – склонил голову баронет.

Остальные поклонились молча.

– Не к тебе, а к нему, Фир. – Дёрнув подбородком в сторону бульдога, Латана не останавливаясь пошла в башню. – Точнее, к моему кузену Ванитену. Посмотрю, как вы устроили нашего гостя. Может, позже поднимемся с графом и к тебе.

Отпустив начальника тайной службы, государыня пошла в подземелье в сопровождении своего советника, тюремщика и его помощника.

После начинавшейся на улице жары, можно даже сказать, пекла, прохлада, окутавшая Игоря сразу же на первом полувитке спуска в подземелье, была весьма приятной, никаких кондиционеров прогрессорствовать не нужно. Впрочем, землянин к таким изобретениям и не готов.

Удовольствие от ощущения прохлады, правда, тут же испортили крики, стоны и мольбы допрашиваемых, доносящиеся из надземной части башни – кабинетов дознавателей и допросных комнат, но ещё больше – мешанина ароматов человеческих испражнений, крови и жжённой плоти, заполнившая подземные ярусы.

Два года знакомства Игоря с Латаной не привели к тому, что сюзеренша перестала его чем-то время от времени удивлять.

Землянину порой казалось, что прошло уже лет пять-шесть с тех пор, как он оказался в Орване, столько много событий и приключений выпало на его долю, однако нет, даже ещё четыре года не минуло, большую часть которых Егоров находится рядом с принцессой Ливорского дома.

К удивлению попаданца, пленника бросили в камеру не на самом нижнем ярусе подземелья, а на верхнем, и даже не заковали в цепи.

Ванитен, похоже, сам был этим немало озадачен, если судить по словам, которыми он встретил принцессу Ливорскую.

– Решила посмотреть, как я устроился? – Различив Латану в свете горящих факелов, которые держали тюремщики, виконт-наследник Бирана поднялся с охапки соломы, лежавшей на полу у дальней от решётки стены, подошёл к выходу из камеры и взялся закованными в колодки руками за толстые дубовые брусья, перекрывавшие широкий проём. – Как видишь, весьма неплохо. Не ожидал от тебя такого гостеприимства. Ты сильно изменилась характером, малышка Латана. Ещё вчера заметил.

На ярусе насчитывалось два десятка узилищ, расположенных напротив друг друга, и все они, кроме той, в которой разместили пленника, были пустыми. Видимо, во всём Гирфеле не нашлось иных преступников или пленных, достойных содержания в относительно комфортных условиях первого подземного этажа, где даже имелись небольшие духовые отверстия под самым потолком.

Колодки на руках пленника не служили созданию дополнительных неудобств, а лишь мешали ему использовать свои способности иск-мага.

– Сама этому изумляюсь, дорогой кузен, – усмехнулась герцогиня и подошла к дубовой решётке почти вплотную. – Наверное, раньше у меня наставники были вроде моего братца и его дружка Ванитена. От них и училась. А теперь вот помощниками и советниками обзавелась. Они по-другому иногда поступать предлагают.

– Помощники и советники? Ты не этого своего… – биранец сделал короткую, но многозначительную паузу, – фаворита, графа Приарского, имеешь в виду?

Он посмотрел в коридор, но Игоря не опознал. Попаданец держался за спинами тюремщиков и был скрыт их изломанными тенями.

– Ты, как всегда, догадлив, любезный мой родственник, – язвительно засмеялась принцесса. – Да, именно Игорь. А ещё его жена. Та самая глава клана магии Древних. Тания. Слышал, что её собирались убить? Как думаешь, какому мерзавцу такая идея пришла в голову? Мне донесли, что это задумал кто-то при вашем дворе.

Конечно же, вопрос о покушении на графиню Приарскую Латана с Игорем заранее обговорили, и попаданец, выждав пару секунд, наложил на Ванитена раскрытие замыслов.

Теперь Егоров точно знал, что ни сам герцог Сероб, ни его виконт-наследник против Тании не злоумышляли, но удар всё же действительно попытались нанести из Бирана.

Младший виконт Шурм, тридцатидвухлетний амбициозный интриган, давно пытался выслужиться перед отцом, чтобы обойти Ванитена в праве на герцогскую корону. Случаи, когда наследником становился не старший из братьев и сестёр, а один или одна из следующих, хоть не часто, но случались.

Устройство покушения на Танию было далеко не первой попыткой Шурма, услышавшего разговор Сероба со своими советниками об угрозе, исходившей от клана магии Древних, угодить отцу, показав себя более достойным герцогского наследства.

Игорь узнал желание Ванитена по возвращении в Биран расправиться с братом, интриги которого вредят всей герцогской семье, а первым делом отрезать Шурму уши, чтобы не подслушивал, о чём говорят на герцогском совете, куда младшего виконта перестали пускать после предыдущей выходки.

– Раз тебе донесли, что убийство твоей подруги планировалось в Биране, то могли бы сообщить и имя организатора, – ушёл от прямого ответа Ванитен. – Как только отец пришлёт за меня выкуп, и я окажусь во дворце, постараюсь узнать всё об этом деле. Только случится это очень не скоро, малышка Латана. – Он отцепился от решётки и, весьма невежливо развернувшись к кузине спиной, вернулся на свою соломенную подстилку. – Собрать такую большую сумму, которую ты потребовала, вопрос долгий. Многим вассалам ведь надо будет ещё и своих родственников, друзей или воинов выкупать.

– Может случиться раньше, чем ты думаешь, – герцогиня сделала шаг назад. – Я уменьшила твою цену. Вовремя вспомнила о том, что вы с Верном вытворяли в Ливоре, ещё когда мой отец был жив, и решила, что больше пятидесяти тысяч империалов ты не стоишь. А такие деньги у дядюшки Сероба наверняка в казне имеются, хоть он и сильно потратился на снаряжение твоей армии. Знай правитель Бирана получше полководческий талант своего старшего сына, то и деньги остались бы целы, и Гжар он не потерял, и не лишился на долгое время иметь у себя в столице работающее место силы Древних, и мы бы с тобой не имели сейчас удовольствия видеть друг друга.

Не прощаясь, принцесса развернулась и направилась к лестнице.

– Латана, подожди! – крикнул Ванитен.

Но герцогиня Гирфельская только рассмеялась, не снижая шага. Её смех был единственным ответом на просьбу кузена.

Когда попаданец со своей сюзереншей оказались вновь на дневной жаре и сменили эскорт из тюремщиков на гвардейцев, Латана легко коснулась руки друга.

– Это Ванитен? – спросила она.

– Нет, Шурм.

– Жаль, – вздохнула правительница.

Хоть и без подробностей, но землянин знал краткую предысторию взаимоотношений своей венценосной подруги с её биранским кузеном.

Ванитен больше трёх лет прожил при Ливорском дворе, пока обучался там в университете, сдружился с Вернигом, братом Латаны, и часто вместе с ним участвовал в злых проделках против маленькой принцессы, доводивших её до слёз.

Такой ненависти, как к своему брату, Латана к нынешнему пленнику не испытывала, однако и приязни от неё тот ожидать не мог.

– Настоящее пекло, – перевёл Игорь разговор на другую тему, чтобы отвлечь подругу от воспоминаний, которые обычно всегда портили ей настроение. – Хорошо тебе в лёгком-то шёлковом платье. А мне приходится преть в этом дурацком камзоле.

– Ничего он не дурацкий, – не согласилась принцесса. – Ты в нём настоящим аристократом и маршалом смотришься, и вообще, тебе очень идёт. А жаловаться можешь Тане. Не я ведь тебя в него заставила обрядиться? Тем более что Парн догадался казни через сожжение перенести на вечер, когда жара спадёт. Так что в ложе тебе будет вполне комфортно.

Упомянутый министр двора ожидал государыню у подъезда, но, видя, что она занята беседой со своим советником, влезать в разговор не стал, а пристроился следом за гвардейцами и пошёл позади них вначале по ступеням во дворец, а затем и по лестнице к апартаментам правительницы.

– Лан, я не пойду на площадь, – сказал Игорь, поднимаясь рядом с сюзереншей. – Хочу уже этой ночью отправиться в Ливор. Готовиться мне не надо, ведь нищему одеться – только подпоясаться, но кое-какие дела надо будет сделать. Ты ведь позволишь?

Латана ответила не сразу, о чём-то минуту поразмыслив.