Текст книги "Превозмоганец-прогрессор. Книга 8"

Глава 14

«Бастион» своим видом и содержанием ничем не напоминал оборонительное сооружение. Обычный трактир, не из дорогих, но и не кабак для всякой рвани. Всё же район, где он располагался, считался вполне респектабельным. Здесь всего несколько кварталов до университета, а если перейти по мосту через реку, то рукой подать и до городской ратуши.

Королевский дворец отсюда достаточно далеко, однако по тем сведениям, что доходили до Гирфеля, это в нынешние времена большой плюс, а не минус. Даже в таком не сильно оживлённом месте, где Егоров подобрал место для укромного портала, соорудили две п-образные виселицы, которые отнюдь не пустовали.

Во время прошлых пребываний землянина на родине сюзеренши тут чрезмерной жёсткости властей не наблюдалось. Однако чем хуже идут дела в королевстве, тем больше недовольных и, как следствие, всё нарастающее озлобление короны.

– Ты откуда такой красивый, – хохотнул вышибала на входе в трактир, оглядев вывалявшегося в грязи – обе коленки штанов и правый рукав рубахи, – пахнувшего дешёвым спиртным молодого парня.

– Оттуда, – изображая пьяного, попаданец качнулся и икнул. – Пройти дашь?

– Если деньги есть, то проходи, – ещё больше развеселился охранник. – Только лучше немного подожди. Слышишь, как веселятся? Не успеешь войти, тут же огребёшь.

Метод тушения пожара путём ожидания, когда всё к чертям выгорит, был достаточно распространён, и это касалось пожара не только в прямом смысле этого слова. И стоявший снаружи трактира вышибала не торопился разнимать дерущихся, и находившийся в зале охранник вышел на воздух к приятелю.

– Уже заканчивают, – сообщил он в ответ на вопросительный взгляд товарища. – Морячки побеждают. Правда, не знаю, как они завтра к реке вернутся к своему корыту. Двое совсем плохи. А это что за чучело? – кивнул он на шатающегося, опустив голову, графа Приарского, советника принцессы Ливорского дома, инкогнито.

– Клиент. Что, не видишь? – Первый вышибала сошел со ступеньки из-под крыльца на землю под моросящий дождик и взял Игоря за плечо. – Слышь, паря? Можешь входить. Битва заканчивается. Фу, ну от тебя и несёт. Ты, случаем, не в «Весёлой вдовушке» был?

– Угу, – согласился Егоров, порылся в единственном кармане штанов и извлёк оттуда двухталовый медяк. – Спасибо, друг.

– Иди уж, друг, – презрительно скривился охранник, но монету взять не побрезговал.

В зале, освещаемом теми жуткими сальными плошками, от которых Игорь уже отвык в цивилизованном Гирфеле (там даже в портовых кабаках теперь использовались спиртовые, а в последнее время масляные и керосиновые лампы приарских артелей), практически не было свободных мест. Даже на полу кто-то лежал, впрочем, попаданец сразу понял, что это представители выигравшей или проигравшей стороны, которых товарищи ещё не успели поднять.

Посетители смеялись, обсуждая только что завершившееся побоище, кроме тех клиентов, кто уже не мог говорить от перебора в выпивке.

– Место ищешь? – спросила Егорова шедшая из глубины зала со стопкой грязной посуды служанка. – Помочь? – Она с интересом осмотрела нового посетителя.

Рабыня явно увидела в подпитом госте клиента не только для трактира, но и для себя лично. Слишком уж характерный взгляд у неё был, не ошибёшься.

– Да и помоги, – махнул рукой землянин. – И вот что, где у тебя хозяин?

– Хозяйка уже спать ушла. А что ты хотел? Переночевать?

– Да, только мне что-нибудь подешевле. Совсем без денег почти остался, – грустно вздохнул граф Приарский, вызвав на лице разносчицы мимолётную презрительную гримасу, означавшую, что служанка потеряла к гостю всякий интерес.

Всё же за стол она его пристроила, к проигравшей драку компании подмастерий-кожевников, от которых невыносимо шибало в нос мочой, даже горечь сальных светильников перебивало.

Когда-то Игорь читал, что в античности и средневековье для выделки кож использовались испражнения, но лично в этом убедился только тут. У него в Приаре имелся район, где было организовано такое производство. Егоров один раз туда заехал и больше там не появлялся. Есть городские власти, на них граф и полагался в вопросе контроля той части города.

Кожевники, молодые парни егоровского возраста, не только дурно пахли, но и сквернословили. Проиграв драку матросам-речникам, они оплатили разбитую посуду и выставили мировую – три кувшина вина. Понятно, что ничто из этого не вызывало у шестёрки парней радости.

– Эй, а ты здесь чего один? – толкнул попаданца локтем верзила со свежеподбитым глазом и опухшим ухом. – Вина за знакомство не хочешь нам всем заказать?

Его предложение вызвало оживление всей поиздержавшейся, понёсшей убытки компании. Даже тот, кого минуту назад еле оторвали от пола и усадили на противоположный от попаданца край стола, услышав столь выгодное предложение, пришёл в себя и уставился на чужака осоловелыми глазами.

– Хочу угостить, – согласился Игорь, намеренно пьяно разрывая слова, и высыпал перед собой горку медяков. – Но у меня денег только на пару кружек эля и переночевать.

– Какой ночевать? На улице в кустах выспишься. Ты ведь там уже валялся? Давай кувшин вина. У тебя тут как раз хватит.

К столу подбежал мальчишка-слуга.

– Принеси мне кружку эля, – буркнул ему землянин и принялся из горстки медяков выковыривать двухталовую монету.

– Не понял, – изобразил удивление верзила. – Ты жадный, что ли?

– Как мы с жадинами поступаем, Вонс? – зло спросил сидевший напротив кожевник с близко сведёнными к острому носу глазами.

– Мы их гоним из нашей компании, Бенир, – ответил недружелюбный сосед попаданца и сильно толкнул Егорова в плечо.

Игорь театрально ахнул и, заваливаясь, картинно взмахнул руками, угодив согнутым мизинцем в и так уже кем-то из моряков подбитый глаз Вонса.

Верзила взревел и вскочил одновременно с воскликнувшим «Мои деньги упали!» бывшим спецназовцем, резко опрокинувшим скамью с остававшейся ещё сидеть парой кожевников. Те от неожиданности полетели на пол, а Егоров, увидев нацеленный в его голову кулак, согнувшись, бросился собирать медяки, сильно наступив своим деревянным башмаком на самый кончик кожаного сапога Вонса.

– Ах ты, крыса! – завопил верзила, одной рукой держась за глаз, а второй пытаясь ухватить себя за отбитый палец ноги. Что уж он хотел сделать с ушибом – массировать или ласкать, Игорю было неинтересно. – Бейте его, парни! – позвал Вонс дружков на подмогу.

Но те и сами уже двинулись на жадного алкаша, за которого они принимали маршала Гирфельского герцогства.

– Тут почти три ритала лежало! – пьяно-возмущённым голосом продолжил валять дурака Игорь, бросаясь коленями на пол, одновременно ударяя головой под дых набегавшему на него Бениру.

Удар получился не очень сильный, но меткий. Хватило, чтобы кожевник замер, раскрыв на вдохе рот и тут же мощно получив локтем в промежность.

Когда Бенир истошно закричал, уже весь зал сначала с изумлением, затем с набиравшим громкость общим хохотом стал наблюдать удивительное зрелище попытки шестерых подмастерий схватить пьяного в хлам сверстника, но лишь сталкивающихся друг с другом, падающих на ровном месте и пинающих или бьющих своих товарищей.

Стиль рукопашного боя под названием «пьяный мастер» Игорь считал полной выдумкой, хотя одноимённый фильм с молодым Джеки Чаном в главной роли смотрел два раза с удовольствием.

Будь перед попаданцем сейчас противники посерьёзнее, он бы и не подумал повторять те трюки, которые видел на экране, однако с подвыпившими увальнями-кожевниками у него здорово получилось, изображая пьяного растяпу, который якобы совершенно случайно уклоняется от ударов и своей неловкостью сбивает с ног нападающих на него парней, под восторг зрителей уложить всех шестерых на грязные доски пола.

Дольше всех продержался зачинщик драки верзила Вонс, но ему и досталось больше всех. В заключение, когда уже все его приятели охали или лежали в беспамятстве, задира запнулся об одного из них и в падении с громким стуком впечатался головой в столешницу.

Наступившую на миг тишину оборвал голос землянина.

– Ещё два тала куда-то закатилось, – сообщил всем Егоров, пересчитывая на ладони деньги и икнув.

Его заявление буквально взорвало зал. Притом что бывший спецназовец приложил все усилия, чтобы позор шестёрки кожевников выглядел как результат их неуклюжести, а не следствие его вёрткости, и у Игоря это получилось; посетители, обслуга и управляющий трактира преисполнились к нему благодарности за доставленное зрелище.

Повеселившего всех гостя накормили и напоили, особенно постарались в этом преуспеть речники, недавние противники изгнанных с позором кожевников, а управляющий «Бастиона» расщедрился на предоставление бесплатного ночлега.

Пусть койку графу Приарскому в пятиместном номере пришлось делить с тремя грузчиками тайшетского каравана, зато халява.

Игорю и в родном мире много раз доводилось ночевать в условиях гораздо хуже, чем сейчас, не говоря уж про рабский барак в поселении Рой, но в последние годы землянин начал привыкать к комфортной жизни аристократа. Поэтому попаданец и спал плохо, и встал рано.

Тело просилось на зарядку, но утреннее занятие спортивными и тем более боевыми упражнениями никак не соответствовало образу. Так что, оставив соседей, с которыми даже не познакомился, дрыхнуть, Егоров отправился по пустому коридору первого этажа к комнатам трактирной прислуги.

Работники уже не спали, и он, попросив у них мыльный раствор и скребок для чистки одежды, отправился в умывальню, провожаемый улыбками слуг и служанок. Похоже, что даже та прислуга, что в зале не присутствовала, знала о ночных подвигах молодого гостя.

– Что, выспался, Егор? – спросил стоявший у стойки управляющий, когда Игорь пришёл в едальный зал. – Убери, – махнул он рукой, когда попаданец достал было вновь свои медяки. – Хозяйка утром долго смеялась, когда я ей рассказал, как тебя вчера Вонс с приятелями запинать не смогли. Велела тебя и завтраком бесплатно накормить. Сам-то помнишь, что ночью вытворял?

– Смутно, уважаемый Риндо Рандо, – потёр лоб землянин. – Вспоминается только, что я из «Весёлой вдовы» ушёл, где-то – где, не помню – упал, и деньги свои на полу искал. Потом снова пил. Тебя помню. Ты добрый. Место мне поспать нашёл. Так?

– Всё так, – гулко рассмеялся Риндо. – Ты скажи, как ты у нас в столице без денег оказался? Говоришь, приехал из Натайска?

– Я же не гулять сюда ехал, а на работу, – вздохнул Игорь и взял протянутую ему подошедшей рабыней – не вчерашней, а другой, постарше – глубокую миску с мясной кашей. – Просто караван задержался, я приехал, а место уже занято. Можно я у вас тут пару раз ещё заночую или меньше, пока работу не подыщу с проживанием? В Натайск уж я не вернусь. Я заплачу. На две-то ночи у меня хватит.

Риндо тоже потребовал себе завтрак, и они вдвоём в пустом ещё зале сели за ближайший к стойке и входу в трактир стол. Через пару минут к ним присоединился и хмурый, невыспавшийся охранник, впрочем, при взгляде на гостя улыбнувшийся.

За завтраком попаданец вкратце поведал собеседникам свою проработанную заранее легенду о том, как бросил своё захолустье после смерти хозяйки и приехал в столицу, рассчитывая получить работу эконома или надсмотрщика в особняке у её племянника. И опоздал.

– Найдёшь другое место, – успокоил Игоря управляющий. – Сейчас трудно найти грамотных свободных слуг. Только не думай, что тебе сразу большие деньги предложат. Два-три ритала в пятидневку и проживание с питанием. На большее не надейся. Услышишь такие условия, соглашайся. Но посмотри, что за хозяева. Бывают и такие, что к свободным работникам относятся не лучше, чем к невольникам. Колотят почём зря.

– Знаю. – Землянин демонстративно почесал задницу, вызвав хохотки у вышибалы и Риндо Рандо. – Хочу вот во дворец сходить. Слышал, там тоже люди требуются.

Трактирные работники переглянулись.

– Во дворце работники нужны, – подтвердил охранник, – только на твоём месте, Егор, я бы туда не совался. Видел уже, что у нас в столице происходит? Повсюду врагов нашего великого государя ищут. И чем ближе к его особе, тем активнее всех подозревают. Не успеешь опомниться, как оклевещут. Лучше бы тебе в своей глуши оставаться.

– Не такая уж и глушь Натайск, – заступился за якобы родной край попаданец, – всего-то две пятидневки пути караваном от столицы. У нас тоже крамолу высматривают. Так что никакой разницы с Ливором.

Они ещё, осторожничая, немного затронули политические темы, опасные, но интересные. Попаданцу приятно было осознать, что те чудовищные по своей жестокости расправы, которые когда-то его венценосная подруга устраивала в Пелоне, уже давно забыты. Даже её прошлое ненавидимое прозвище Крольчиха ни разу не прозвучало.

Из донесений, которые присылал в Приар Энтор Пай, спасённый когда-то Игорем и Танией шеродский ростовщик, чья дочь сейчас училась здесь в столице, землянин и так знал, что брат Латаны своими постоянными неудачными войнами с республикой и дурным хозяйствованием довёл подданных до того, что люди стали буквально мечтать о смене на троне бездетного короля на герцогиню Гирфельскую.

Правда, эти мечты считались несбыточными. Здоровье Вернига Второго было железным, возраст, что называется, в расцвете сил, политическое устройство королевства, в котором герцогства не были наследственными, резко снижало возможность мятежа провинций, а заговоры в своём окружении, среди столичной знати или толстосумов король давил превентивно.

И всё же на каждый роток не накинешь платок, недовольство подданных продолжало нарастать, и почва для возвращения Латаны на родину была уже хорошо подготовлена. А чтобы народ впоследствии не разочаровался в обмене шила на мыло, граф Приарский собирался и дальше помогать своей венценосной подруге словом и делом.

Порталы вполне позволят совмещать должности главного советника королевы Ливора и вице-короля Гирфеля. Только вначале надо убрать камень в виде Вернига Второго на пути процветания будущего государства Латаны, для чего Егоров и прибыл.

Зал постепенно начал заполняться посетителями, а троица собеседников уже заканчивала завтракать, когда спустилась и владелица трактира, сухая старушка с молодыми глазами.

Игорь уже наелся, но образ бедного простолюдина не позволил ему отказаться от щедрого предложения хозяйки заведения продолжить насыщение бесплатно.

Пришлось попаданцу, изображая смущение и краснея, выслушивать уже от трактирщицы сомнительные насмешливые комплименты о пользе чрезмерного употребления вина и самогонки для борьбы с задиристыми кожевниками. Ну да, раз хозяйка заведения оплачивает ему еду, решил Егоров, то пусть подкалывает, чего уж.

Из трактира Игорь вышел в десятом часу дня, оставив под стойкой у Риндо сумку с дорожными вещами – смена нательного белья, два небольших отреза ткани, нож, шило, бронзовая иголка и два крохотных мотка ниток, завёрнутая в тряпицу соль и огниво – ничего компрометирующего, даже если кто и полюбопытствует.

Попаданец сразу же взял направление в центр города и через десять минут оказался в толпе возле ратуши.

– Последний выпуск «Гирфельского вестника»! – услышал Игорь, дойдя до крюков с трупами казнённых преступников. – Наша принцесса Латана приказала гирфельцам проводить уборку и ремонт придомовых территорий за свой счёт! – вовсю заливался соловьём парнишка у входа в кабак, расположенный на южном крае ратушной площади. – На улице менял найден обезглавленный труп мужчины! Комиссар Дильян лично взял дознание на себя! Кто приезжает вечерами в закрытой карете к купеческой вдове Арналитии? Заходите в трактир! Узнаете!

Заинтересовавшийся было Егоров, уже собиравшийся подойти и послушать, хмыкнул и направился прежним путём.

Ему вспомнилась грибоедовская фраза из «Горя от ума»: «Сужденья черпают из забытых газет времён Очакова и покоренья Крыма». Озвученные зазывалой новости устарели как минимум на восьмушку, и это объяснимо – газеты доставлялись сюда через Шерод, своего официального портала в столице Ливора ещё не имелось.

Радовало то, что информационное воздействие на умы имеет такие широкие границы, что тоже на пользу делу.

Мчавшуюся по направлению к дворцу в сопровождении десятка дружинников карету Егоров заметил издалека и благоразумно отошёл в сторону заранее, чтобы ни под копыта или колёса не попасть, ни по хребту плёткой не получить.

– Ишь, графинька-то Гара зачастила во дворец, – сказала одна лоточница другой.

– Уж поселилась бы во дворце, – ответила ей соседка. – Чего каждый день туда-сюда гонять, людей пугая?

– Заана говорит, что уже переселяется. Половина слуг её во дворце третий день готовят ей покои.

«Гара, – повторил Игорь имя, похоже, новой любовницы Вернига. – Надо запомнить. Пригодится сегодня».

Глава 15

Высокий забор вокруг дворца, сделанный из частых каменных столбов и дубовых крашеных решёток, с парадной стороны протянулся метров на двести, не меньше. Игорь прошёл вдоль него почти по самому центру площади, стараясь не задевать и не толкать никого из идущих по делам или вышедших поглазеть людей. Не с его нынешним фальшивым статусом нуждающегося простолюдина проявлять невежливость. Попаданцу даже пришлось стерпеть и отвесить поклон, когда какой-то расфуфыренный торговец грубо ударил его в плечо. При других обстоятельствах этот бородатый козёл быстро бы в морду огрёб.

Приходилось ещё и внимательно смотреть под ноги, чтобы не наступить в грязь или даже в лошадиный навоз.

Вообще, после Приара и Гирфеля с их относительной чистотой, ухоженностью и новыми мостовыми, Ливор смотрелся достаточно убого. Конечно, тут сыграли свою роль и те беды, которые обрушились на королевство в последние два года.

Главные ворота дворцового комплекса были распахнуты настежь. Возле них топтались пятеро гвардейцев. Щиты у них стояли прислонёнными к одной из створок, но копий караульные из рук не выпускали и службу несли достаточно бдительно. Егоров увидел, как въезжавшую карету остановили и осмотрели. Ранее такое здесь не случалось, насколько землянин помнил, значит, тревожная обстановка всеобщего недовольства внесла свои коррективы.

Игорь прошёл до конца лицевой стороны дворцовой ограды и завернул за угол. Здесь забор уже полностью был сложен из камня, но высотой ничуть не стал ниже, хотя для бывшего спецназовца это никакой роли не играло, он не собирался его преодолевать поверху, имелся метод попроще и спокойнее.

Въезд для хозяйственных повозок попаданец обнаружил ближе к окончанию боковой ограды. Здесь тоже стояли гвардейцы, но числом двое и то занятые не охраной, а лапаньем за аппетитные части смуглой рабыни, чья пустая корзина валялась рядом. Девушка на приставания недовольства не выражала, а, наоборот, глупо хихикала. Другая служанка, очень пожилая и внимания бравых солдат не привлекавшая, спокойно ждала товарку.

Сегодняшний день Игорь наметил себе как рекогносцировочный, а потому обошёл весь периметр резиденции Вернига Второго, приметив ещё одни хозяйственные ворота и две калитки. Караульные были везде, однако землянина это нисколько не обескуражило.

Во время его срочной службы Андрей Середа, командир другого отделения, придумал способ, как всем своим небольшим коллективом ходить в кино, даже когда увольнения запрещались. Ребята делали просто: они брали в руки лопаты, мётла, носилки, а если дело было зимой, то ещё и скребки, строились и спокойно колонной по два шли через КПП. Ни разу им никто не задал вопросов, куда и зачем они идут. Дневальным и дежурному по пропускному пункту и так всё было понятно – отделение отправили на уборку прилегающей территории.

Того, что ребята складывали инструмент за заброшенным ларьком и шли дальше в ближайший кинозал, никто не видел.

– Мне кувшин масла, – сообщил Игорь торговке в продуктовой лавке. – Нет, не этого, – уточнил он. – Вон тот. Большой, да.

Попаданец положил на прилавок ритал и взял тяжёленький сосуд, который пришлось нести в обхват.

Если Игорь в почти своём родном гирфельском дворце не мог вспомнить или узнать даже некоторых попадавшихся ему на глаза придворных, не говоря о наёмных или невольных слугах, на кого он и внимания не обращал, то уж в резиденции ливорских королей, здраво рассудил землянин, где количество обитателей раза в два-три больше, такой калейдоскоп лиц мелькает, что на ещё одного слугу никто и внимания не обратит.

Хотя у попаданца, что у того Штирлица, и на случай любопытствующих вопросов имелся заготовленный ответ – он из обслуги графини Гары. Никто же не пойдёт к новой любовнице государя выяснять, так это или нет? В общем, Егоров был уверен, что выкрутится.

В логово врага или в будущее жильё своей венценосной подруги, тут как посмотреть, граф Приарский с неудобным, норовящим выскользнуть из рук кувшином (тётка гадская при наливе мимо горлышка чуть плеснула и плохо протёрла) двинулся через первые боковые ворота.

Картинка там не сильно изменилась. Только в этот раз бездельничавшие на страже гвардейцы развлекались с другой девкой.

Видно, у вояк совсем тоска на посту. Та чернявенькая была ещё вполне ничего, а нынешняя – дурнушка и грязнушка. Похоже, дворовая какая-нибудь или к выносу поганых вёдер приставлена.

Кто уж и зачем мог посылать такую за пределы дворца, Егоров себе голову забивать не стал. Жалко улыбнувшись гвардейцам, он перехватил получше кувшин и, не снижая шага, прошёл на территорию королевской резиденции.

Горе-караульные даже в его сторону не посмотрели, продолжая вести светскую беседу, в которой одна половина слов была нецензурными, а другая пошлыми.

– Палками вас колотить надо, придурки, – буркнул себе под нос бывший спецназовец.

Привычка разговаривать с самим собой, когда-то приобретённая им в пещере Сонных дебрей, у Егорова прорывалась всё реже, но иногда случалась.

Не поставь Игорь себе задачу по таинственному исчезновению Латаниного сволочи-братца, он бы его прямо сегодня и пришил, отправив к Порядку. Арбалетный болт в сердце – и пусть потом в этом бардаке попробуют поймать того, кто в Идлибе от бармалеев ушёл, прикончив или ранив – Игорь тогда не мог проверить – четверых из них.

– Эй, пацан, – позвал он чумазого мальчишку-золотаря, с натугой тащившего ему навстречу по тропинке ведро с нечистотами. – Где тут кухня? – попаданец остановился и упёр свой дурацкий кувшин в колено.

«Надо было поменьше размером брать», – с досадой запоздало подумал он, всё равно тут никто ни на кого внимания не обращает.

– Новенький, что ли? Не из слуг графини Гары?

– Твоё-то какое дело? Хочешь, сейчас щелбан дам?

Пацанёнок шутку попаданца принял за чистую монету и, сгибаясь под тяжестью вонючей ноши, боязливо отошёл в сторону.

– Там, – махнул он свободной рукой. – Где северное крыло.

– Вот, совсем другое дело, – похвалил Егоров маленького раба и извлёк из кармана оставшуюся четвертинку медового пряника, взятого вместо сдачи в той же лавке, где покупал масло. – На, держи. Я уже не хочу.

Тот недоверчиво посмотрел на угощение – жизнь, похоже, приучила мальчика к возможным каверзам, – но взял и потащился дальше, жуя на ходу.

Ни спасибо, ни до свидания попаданец от него не услышал и не ждал этого.

Устройство всех дворцов при их различной архитектуре было схоже по расположению служебных помещений. В своём большинстве они находились на полуподвальном этаже – в цоколе, как сказали бы в родном мире Игоря. Так что указания направления землянину вполне хватило, чтобы, пройдя через боковой вход и спустившись по лестнице, за десять минут неспешного шага добраться до кухни коридорами, весьма, кстати, грязными. Жаль, Эмили или Дигии на местную обслугу нет, гирфельские управляющие тут бы быстро шороху навели. Правда, у Егорова была уверенность, что у первой из них такая возможность ещё будет.

В царстве поваров, состоявшем из десятка комнат, многолюдном и дымном, стояла какофония запахов, не только приятных, и оглушали звуки брани, криков и оплеух.

– Куда масло поставить? – Игорь перегородил дорогу какой-то запыхавшейся разносчице с подносом, наполненным закусками, спешащей к лестнице на верхние этажи.

– Новенький, что ли? Не из слуг графини Гары? – попытавшись обойти незнакомого ей слугу, но не сумев, тот не дал этого сделать, она задала те же вопросы, что и маленький золотарь.

Угрожать щелбаном девушке, тем более привлекательной, Егоров, разумеется, не стал.

– Да, – коротко ответил он.

В глазах служанки мелькнуло любопытство, только оно явно было связано не с Игорем, а с той графиней, которую он представлял.

Неудачи Вернига Второго в получении наследника и состоявшиеся по этой причине уже шесть разводов привели к тому, что сейчас любая женщина, даже не самого высокого титула, может стать королевой, если у неё получится понести от монарха ребёнка.

Об этом знали все, поэтому каждая очередная пассия государя вызывала при дворе усиленный интерес. Хотя пока ни у кого из дам так и не выходило стать матерью принца, даже магия лечения не могла помочь.

Игорь знал, правда, один верный способ, которым его псевдохозяйка могла бы воспользоваться, чтобы водрузить себе на голову малую корону, но ни советовать в наставлении рогов королю, ни лично участвовать в таком деле он не думал.

– Отнеси вон в ту кладовую, – показала девушка на открытую дальше по коридору дверь, возле которой стояли двое мрачных рабов и молча принимали в подставленные руки какие-то кули. – А тебя с чего таскать-то заставили? Провинился в чём? – Рабыня уже не сильно торопилась бежать, норовя продолжить знакомство. – Меня Маута зовут. Я горничная баронета Логнита. Ты вечером освободишься?

Простота нравов среди обслуги попаданца не удивляла. Девица уже привыкла задирать подол перед хозяином или любым господином, так почему бы с её точки зрения не сделать того же и перед привлекательным парнем, от которого заодно можно будет узнать много интересного?

– Не провинился, – поморщился землянин. – Лишь попался на глаза кому не следовало. И кому нельзя отказать. Егор, – представился и он. – Сегодня вечером не получится. Как насчёт завтра?

– Договорились, – засмеялась рабыня и, вильнув попкой, устремилась в проход, освободившийся, едва землянин отошёл к стене.

Игорь донёс ношу до кладовой, где распоряжался желчный старик. Увидев попаданца, тот подслеповато прищурился.

– Новенький, что ли? Не из слуг графини Гары? – Голос старика скрипел, как несмазанная ось телеги.

Граф Приарский едва сдержался, чтобы не сплюнуть на пол. Ему вспомнился рассказ «Органчик» из повести Салтыкова-Щедрина «История города Глупова», которую Егоров подумал однажды рассказать и издать, но не решился.

Встреченные им сегодня в ливорском дворце слуги напомнили ему того самого градоначальника с органчиком в голове, настроенном на произнесение определённых фраз.

– Да, я служу прекрасной графине Гаре, – кивнул он. – Шёл, никого не трогал, встретил важного господина – кто такой, не знаю. Он велел доставить сюда вот это.

– У нас такое бывает, – дребезжаще засмеялся дедок. – Ставь сюда, раз принёс. Больше ничего не поручили?

– Наш управляющий распорядился ведро воды принести. Где тут можно взять?

Никому тут и в голову не могло прийти, что кто-то собирается присвоить себе казённую ёмкость. Поэтому старик без дальнейших вопросов ушёл в глубь своего склада и, вернувшись, молча протянул деревянную кадку с ручками, даже не велев возвратить. Про воду он ничего не сказал, но Егоров, как профессиональный водонос в прошлом, и так знал, что наполнять ведро придётся из колодца.

Он пошёл к выходу на задний двор сквозь снующих мимо него разносчиков и поварят.

Кухонная прислуга во дворце считалась элитой среди рабов. Даже последняя посудомойка здесь всегда была сыта объедками господских блюд, допивала оставшееся дорогое вино и спала в тепле. Любой крестьянин или серв не мог и мечтать о такой роскошной жизни, только завидовать. Но и среди работников кастрюль и сковородок имелась своя аристократия, которая не только ела и пила вдоволь, а ещё умудрялась продавать на сторону продукты из дворца.

Эмиля однажды жаловалась Игорю, что её борьба с несунами бесконечна. Одних выпорешь, изувечишь или отправишь на каторгу, как на их месте появляются другие, и гирфельские продуктовые лавки вновь торгуют доставленным во дворец.

Об этом Игорь подумал, когда уткнулся в спину громкоголосого здоровенного повара, грозящего найти того, кто уже спёр бочонок вина из утреннего привоза. Ругался бугай долго и забористо. Попаданцу пришлось ждать, пока тот не угомонится и не даст пройти.

Ведро в руке заменяло здесь технологию невидимости стеллс. Действительно, в любом дворце никто не обращал внимания на множество слуг и служанок, несущих господам воду или выносящих поганые ёмкости.

Наполнив свою неудобную и тяжёлую кадку из колодца, граф Приарский свободно пошёл бродить по дворцу, никем не останавливаемый. Егорову только нужно было не забывать уступать дорогу, вжимаясь в стену, и низко кланяться.

Через полчаса он нашёл подходящее место для совершения своей диверсии. Оно находилось на пути к покоям, выделенным той самой графине, за слугу которой его принимали.

Уши у попаданца постоянно были в работе, никто из любящих посплетничать придворных внимания на водоноса не обращал, поэтому Игорь весьма скоро узнал, что Верниг Второй каждый вечер будет навещать свою фаворитку.

На маршруте к апартаментам графини Гары от королевского крыла имелся небольшой участок менее чем в два десятка шагов, на котором от поворота до поворота не было ни дверей в какие-либо помещения, ни постов гвардейцев. Идеальное место, чтобы Верниг Второй в нём таинственно исчез.

Мешали бывшему спецназовцу только два момента: король явно будет идти не один, и на выбранном Егоровым участке не на что накладывать заклинание создания портала.

От первой проблемы бывший спецназовец, подумав, отмахнулся, сопутствующие потери, увы, иногда неизбежны. А вот вторую он принялся сразу же решать.

Неподалёку от площадки третьего этажа так называемой чёрной лестницы, одной из тех, по которой надлежало перемещаться обслуге, стоял внушительный постамент с вылепленным из какого-то материала раскинувшим крылья орлом.

Лепка была так себе. В родном мире Егорова дети в кружках могли изготовить и получше, но Игоря, разумеется, интересовали не умения местных скульпторов, а высокая, круглая в обхвате тумба, на которой изваяние крепилось.

Попытка в одиночку переместить постамент на выбранный участок коридора не удалась. Предмет сей хоть и был сделан из дерева, но тяжёл.

– Эй ты! – Игорь увидел поднимавшегося по лестнице молодого раба, своего сверстника и коллегу, в том смысле, что он тоже нёс ведро. – Иди, помоги, а? Господин сказал переставить, а оно неприподъёмное, зараза.