Текст книги "Хранитель Разума"

8. Снимая маски

«Сегодня надел ты лучшую маску,

Не бойся лгать всем вокруг.

Да, жизнь далеко не сказка,

Не загрызешь ты – тебя загрызут…»

Арастен.

На следующее утро они уже были близ границ Фарины. Через широкий мост за воротами вовсю шла торговля. Там были и гномы, и даже эльфы, которые неплохо зарабатывали на простых зеваках.

– Так что теперь? – спросил Дабир, остановившись у моста. – Я не очень терплю, когда много людей, и не хочу туда идти.

– Нужно предупредить Вайроса о пропаже осколков из королевств, – Альмолан вздохнул.

– Вилнс пытается развязать войну, похоже, – Гердер достал из кармана трубку. – Разберись с властью в Фарине, Альмолан, а я навещу Вайроса.

Альмолан кивнул:

– Он в Талинтуре, боюсь, пешком будет долго.

– Можно пойти через Бирейские горы, – Дабир встал перед Гердером. – Я знаю их, как эльфы свою родословную.

– Только не через Изгорал. Испортит все впечатление о гномах, – ухмыльнулся Кардонор и, расставив камешки на земле, показал на один из них пальцем. – Мы вот здесь. Дня за два до гор можно добраться.

– Я не думаю, что Вилнс попробует обмануть Вайроса, – Гердер выпустил дым. – Недалеко есть деревня, там можно запастить припасами и идти дальше.

Андриэла осмотрела людей и спросила:

– Так, а что с Арвионом?

– Я тоже пойду, – ответил сам Арвион.

Гердер широко улыбнулся и кивнул.

– Кто еще? – спросил он.

Кардонор и Дабир переглянулись, а потом по очереди кивнули Гердеру.

– А ты, Андриэла? – спросил Гердер девушку.

– Мне нужно забрать вещи из дома в Фарине. Заодно помогу Альмолану, – Андриэла подошла к Арвиону.

– Да, она поможет мне. Скоро мы встретимся, друзья, – Альмолан похлопал Гердера по плечу. – Поэтому я говорю вам не прощайте, а до свидания… – он как-то странно вздохнул, напоследок кивнул и, развернувшись, медленным шагом пошёл через мост к большим городским воротам.

– До скорой встречи, Арвион, – она наклонилась и поцеловала его в щеку, после чего рукопожатием попрощалась с гномами. – Спасибо за всё, Гердер, – Андриэла достала из кармана потрепанный рисунок и положила его в карман Гердеру. – Удачи и до скорой встречи! – сказала она и спешно перешла через мост, догоняя Альмолана.

– Главное, чтобы Валиран не узнал про пропажу осколка, – пробормотал Гердер сам себе, провожая девушку взглядом.

Дабир с Арвионом уже были в десяти метрах от них и о чём-то опять бурно спорили.

– Пойдем, – сказал Гердер Кардонору и убрал трубку.

По дороге редко встречались повозки, идущие из Мелинира, деревни, которую упомянул Гердер, в Фарину.

– Так, а что в Бирейских горах несколько кланов гномов? – спросил Арвион у Дабира.

– Ну, когда-то мы были одним народом, а потом войны и… – Дабир сплюнул на землю. – Теперь Бирейские горы разделены на множество кланов.

– Это из-за осколков?

– И из-за них тоже. Леди Илайя живет в Сулиндурде. Хотя мы и в Хранителе не нуждаемся, Бирейский осколок глубоко в горе, – ухмыльнулся Дабир.

– Леди Илайя? Её почитают у вас? Забавно, что некоторые Хранители живут скрытно, а другие стоят около власти и короны…

– Просто многие гномы были свидетелями всего произошедшего шестьсот лет назад, ведь мы долго живем. А у людей сменилось шесть поколений, и всё уже давно забыто, да и хорошо это, на самом-то деле. Гномы ведь не злопамятные по своей натуре.

– Ты тоже видел всё?

Гном рассмеялся:

– Тогда бы я сидел в Сулиндурде и бесконечно поклонялся Илайе. Мне всего сто шестьдесят три года. Вот ты знаешь, как определить возраст гнома?

Арвион задумался и секунд через десять ответил отрицательно.

– Да по длине его, – Дабир опять засмеялся, – бороды! Чем старше гном – тем длиннее и гуще борода. Вообще, она наше всё! – гордо погладил свою коричневую бороду до груди.

Арвион кивнул и после спросил:

– А возраст ваших женщин?

Дабир уже не мог прекратить смеяться. Глубоко вдохнув и выдохнув, он ответил:

– На самом деле хороший вопрос. И во всех кланах по-разному ответят. У нас, Сталерожденных, женщины делают отметку на плече каждые десять лет. К четыреста годам они образуют наш герб, именно тогда гном становится очень почитаемым. Однако, большая часть из нас любит повоевать и поэтому просто не доживает до этих лет.

– А с кем вы воюете? Ведь ты сам сказал, что войны закончились?

– Это все так думают. А мы-то вспыльчивый народ, – Дабир опять хохотнул. – Вот, к примеру, сидят за обеденным столом два клана, и тут гном из одного клана поспорил с кланом из другого. Остальные сразу поддерживают спор, может начаться драка, а за ней и война, затягивающая в себя несколько кланов.

– Но ведь все гномы верны Брондуру, он же создал вас, не думаю, что ему угодны междоусобицы…

– Ты, кстати, прав. Поэтому войны заканчиваются очень быстро, и гномы снова презирают всех, кроме себе подобных.

Стая птиц пролетела над головами путников. Арвион посмотрел им вслед, а потом заметил впереди деревянные дома.

– Вон, кажется, деревня, – показал Арвион пальцем прямо.

– Вижу, – кивнул Дабир и ускорил шаг к домам, поскольку сосущее ощущение в животе от голода ему надоело, и ему хотелось побыстрее набить желудок едой.

Таким темпом вскоре они уже входили в деревню, где жизнь шла своим чередом: кто-то из людей пас скот, другие продавали свой урожай, следующие просто разговаривали друг с другом. К путникам вышел мужчина с щетиной, с старой шляпе, клетчатой рубашке и коричневатых штанах. Он приветливо улыбнулся, к нему подошел Гердер:

– День добрый, друг, – сказал он, протягивая руку.

– Добрый. Городские будете?

– Да, с Фарины идем. Не ели вот давно.

Мужчина засмеялся:

– Так, а что вы не поели-то? Везенье ваше, не все тут добрые, как я, – он показал рукой на недалеко стоящий деревянный дом. – Пойдемте, – пригласил он.

Дабир как-то криво осмотрел доброжелательного мужчину, а потом устремился за Гердером в сторону дома.

Двухкомнатный дом был добродушно обустроен, на стенах висели сушеные фрукты, длинный стол стоял во второй комнате, и четыре стула рядом с ним.

– Усаживайтесь, – указал фермер на стулья.

Дабир тотчас устремился к столу, сел на стул и взял деревянную ложку.

– Может быть, компоту? – спросил хозяин дома, доставая с полки шкафа банку с красным жидким содержимым.

– Мяса туда засунь с картошкой и давай! – Дабир положил ложку и засмеялся.

Человек тоже засмеялся, его подхватил и Гердер. Через пару секунд хозяин сделал серьезное лицо:

– Один момент, – он пошел к печке и достал из нее противень с мясом. – Баранина.

– Баран, который вчера еще бегал? – спросил Дабир и поймал на себе косой взгляд Арвиона. Гном прокашлялся. – Давай.

– Как звать-то тебя? – спросил Гердер у мужчины.

Тот поставил баранину на стол и, будто забыв свое имя, ответил через несколько секунд:

– Кода.

– Забавное имя, хорошее, – сказал Кардонор, отрезав себе баранины.

– Вы куда направляетесь-то? – спросил Кода, достав деревянные стаканы и разливая по ним компот.

– В горы Бирейские, – с набитым ртом ответил Дабир.

Кода нахмурился:

– Зачем вам туда? Страшные места же, – он поймал на себе взгляды Кардонора и Дабира, которые на мгновенье прекратили жевать и переглянулись. – Ну, в смысле страшно красивые.

– Мы проходом. Повидаемся с Илайей и пойдем в Талинтур, – Гердер отпил компота.

– Один Хранитель навещает других? – ухмыльнулся Кода.

Гердер положил баранину и поставил стакан:

– Я не говорил, что я Хранитель.

Кода неловко улыбнулся, допил до дна компот, его кружка вывалилась из рук, и он пробормотал:

– Значит, перепутал…

Дальше с минут десять все молчали, пока не доели баранину и не допили компот. Тишину нарушил женский крик с улицы:

– Убили! Человека убили! Намертво убили! – истерично кричала старушка.

– Простите меня, господа, вынужден оставить вас, – Кода направился к выходу из дома. На улице же он направился не в сторону кричащей старушки, а в противоположную.

– Ничего не понимаю, – Гердер спешно встал и побежал к кричащей. – Кого?! Кого убили? – повысил он голос на бабушку, которая впала в истерику.

– Убили! Там, в сарае! – она показала на сарай позади нее.

Гердер побежал к сараю, где Дабир уже стоял в дверях и круглыми глазами смотрел на убитого человека. Гердер медленно вошел в сарай и посмотрел на тело.

– Кода? – пробормотал Дабир, осматривая одежду и лицо убитого – все это было Коды.

Гердер помотал головой и, выйдя, увидел скачущую лошадь:

– Нет! – закричал он, смотря на всадника, который на ходу сбрасывал одежду и шляпу. – Вилнс!

Кардонор и Арвион, выйдя из дома, направились к Гердеру.

– Что это было? – Кардонор зашел в сарай. – Теперь вообще не понял.

Гердер провел по лицу ладонью и проговорил:

– Вилнс и магия иллюзии.

– Чертов прощелыга! – выругался Дабир. – А я вот нашел его странным! Но голод притупил мою бдительность.

– Да, он слишком радостно нас встретил, – вздохнул Кардонор. – Зачем ему это?

– Он направился к Илайе, уверен, – Гердер закрыл дверь сарая. – Мы не успеем раньше него.

– Так возьмем лошадей? В чем проблема? – Дабир показал на конюшню. – Покойся с миром, Кода, если тебя, конечно, так звали, – и направился за Гердером в конюшню, где тот дал за три лошади последние золотые монеты.

– Это Бина, Крав и Шуни, – назвал конюх имена лошадей и взял монеты.

Арвион залез на Шуни, белую лошадь с черной гривой, а позади него сел Кардонор, который не умел ездить верхом. Дабир взял себе Бину, светло-коричневую лошадь, а Гердер оседлал Крава, великолепного черного коня.

Через полчаса езды Гердер замедлил ход.

– Его не пустят к Илайе, – сказал Дабир.

– Он Хранитель. Сама Илайя откроет ему ворота, – сказал Гердер.

– Так, может, он хочет собрать все осколки? – предположил Кардонор.

– Пока два у меня – все шестнадцать ему не собрать.

– А ведь еще один пропал, – сказал Арвион. – Тот, который продал Иранло. Никто ведь не знает, где он.

– Его-то Вилнс и ищет. Поскольку именно он был его Хранителем.

По лицу Кардонора растянулась улыбка:

– Вот это драма.

– Нужно быстрее добраться до Илайи, – Гердер ударил ладошкой коня по боку. – Поехали!

К вечеру они были за несколько миль до Бирейских гор. Уже было достаточно темно, поэтому Дабир предложил остановиться на ночлег. Что они и сделали, выбрав наиболее хорошее место недалеко от дороги. Кардонор достал из-за спины тряпичный пакет и предложил остальным еду, которую он успел взять в доме Коды: несколько кусков хлеба, овощи и кусок сыра. Гердер разделил все поровну и велел разрезать Дабиру сыр. Он отрезал себе довольно большой кусок и спешно съел, после чего передал нож с сыром Кардонору.

– Я не буду, – отказался Гердер, когда сыр дошел до него.

Дабир забрал у Гердера сыр и буквально проглотил его.

Через час Дабир с Арвионом уже спали на плащах, а Гердер стоял, облокотившись о дерево, и курил трубку.

Кардонор заметил это и подошел к нему:

– Чем-то озабочены?

– Всегда есть о чём подумать, мой маленький друг. Только когда мысленно говоришь самим с собой – тогда отвечаешь на все вопросы, – он выдохнул дым. – Иногда нужно просто подумать. И если бы каждый думал перед тем, как что-то сделать – мир бы был другим, – Гердер повернулся к Кардонору. – Но как жаль, что я понял все так поздно.

– Вы о чём?

– Я живу слишком давно. И на своем первом веку я не понимал ничего, как и все люди.

– Хотите сказать, что Вы любили когда-то?

– Разумеется, как любой человек. Ведь все Хранители – люди. Вот только все, кого мы любили, – давно мертвы, – он перевернул трубку и постучал по ней сверху, опустошая ее. – Так, а Вы, Кардонор, любили когда-нибудь?

Гном молчал с минуту, елозя ногой по земле, а потом ответил:

– Не уверен, что это было то чувство.

– Так, а сам как думаешь?

– Я думаю, что да.

Гердер улыбнулся и похлопал Кардонора по плечу:

– Как ее зовут?

– Кидана, – он сделал паузу, – но она из Сталерожденных.

– Так Дабир тоже из Сталерожденных, но что тебя смущает? – Гердер наклонился над гномом.

– Гном из одного клана не может обвенчаться с гномом из другого, – Кардонор развел руками.

Гердер рассмеялся:

– Нет, друг, это лишь отговорки. Ты сам строишь перед собой стену из сомнений, – Гердер пошел к спящим спутниками. – Давай, пойдем, час поздний.

Кардонор поднял взгляд на темное, звездное небо, думая о чем-то, а потом, что-то бормоча, пошел спать.

Вскоре уже все спали. Арвион открыл глаза, поскольку услышал чьи-то бормотания:

– Кидана… Кидана… Кидана…

9.1 Сулиндурд

«Многих гномов лучше не видеть —

они давно потеряли честь и всякое уважение. Лишь в Сулиндурде живут почитаемые гномы».

Кардонор

И как, должно быть, прекрасно спать на траве в лесу и просыпаться под пение птиц, но… грохочущий крик Дабира разбудил всех, отдаваясь по всему лесу эхом. Гном прибежал откуда-то, держа в руках убитого кролика.

– Подъем! Завтрак! – крикнул он, бросая кролика на землю, и быстро собрал рядом лежащие палки в кучу.

Кардонор протер глаза, смотря, как Дабир тщетно пытается искрой от камней разжечь костер.

– Держи, – Кардонор протянул «Карманный огонь» Дабиру.

– Не надо мне тут. Я из пальцев искру получить могу! – Дабир еще раз ударил камень о камень, но через пять минут мучений взял гномское фосфорное изобретение у Кардонора и разжег костер.

– Прекрасно, – радостно сказал он и принялся жарить кролика.

Через пятнадцать минут мясо было готово. Проголодавшиеся путники быстро съели его, после чего Кардонор напоил лошадей водой, которую взял из дома Коды, и затем Гердер велел отправляться.

– К обеду будем там! – крикнул Гердер, пришпоривая коня.

Чем ближе были Бирейские горы, тем чаще встречались гномы. А на горизонте все отчетливее вырисовывались сами горы, настолько большие, что, казалось, до вершины не залезть, а по периметру в век не обойти. «Должно быть, они площадью с весь Кирговал», – думал Арвион.

Прямо по дороге показалась небольшая каменная башня, видимо, сторожевая, из которой вышел вооруженный гном и, скрестив руки на груди, встал посреди дороги, преграждая дорогу путникам.

– Стоп! – крикнул он.

Они остановили лошадей, и Гердер, расседлав коня, подошел к гному.

– Куда едете? – спросил гном добрым тоном.

– Навестить старых друзей моих старых друзей, – Гердер показал на Дабира с Кардонором.

– В Сулиндурд?

– Да, именно.

Гном улыбнулся:

– Не смею задерживать, у меня просто приказ проверять всех, – он отошел с дороги. – Но чувствую – ты мужик-то хороший. Только лошадей оставить придется, – он показал на конюшню возле подъема в гору, – не пускают в столицу с ними.

– Благодарю тебя, – Гердер кивнул и залез на Крава.

– Ничего не изменилось, – заметил Дабир. – Да хотя и не должно.

– Стали вежливее относиться к гостям, – сказал Кардонор, когда они завели лошадей в конюшню, где конюх дал три сшитых браслета с номерами стойл, куда поставили их скакунов.

– Куда теперь? – спросил Гердер у Дабира.

Гном медленно поднял взгляд по горе, щурясь от яркого солнца, и показал пальцем на еле видные дома.

Кардонор говорил с каким-то вооруженным гномом недалеко. Гердер подошел к ним.

– К леди Илайе? – спросил тот гном.

– Да, лично к ней, – сказал Кардонор.

– На каком основании?

– Он Хранитель! – Кардонор показал пальцем на Гердера, который закатил глаза и приложил ладонь к лицу, глубоко вздыхая.

– Что? – гном нахмурился. – Один момент, – он развернулся и спешно поднялся по горе до первого выступа и скрылся за ним.

– Зачем ты это сказал? – спросил Гердер.

– А что не так? – Кардонор развел руками. – Вас тут должны знать.

– Да, но не все должны знать, что я здесь.

Кардонор что-то пробурчал, потом сделал несколько кругов от Гердера до Арвиона и сказал:

– Не беспокойтесь. Уверен, они дружелюбно предложат нам чай.

На выступе, куда ушел страж, появилось пятеро вооруженных гномов. Тот, что уходил, показал пальцем на стоящих внизу путников.

– Предложат чай? – Гердер вздохнул.

– Эй, ребята, что за проблемы? – Кардонор подошел ближе к спускающимся гномам.

– Вы что вопроса не слышали? – Дабир подошел к Кардонору.

Гномы окружили людей, двое из них скрутили Гердера, остальные Дабира, Кардонора и Арвиона.

– Эй! Вот это гостеприимство! – крикнул Кардонор, пытаясь вырваться.

– К леди Илайе, так к леди Илайе, – сказал тот гном и, махнув рукой, начал подниматься по горе в сторону домов.

Другие гномы толкнули своих пленников, и так они поднялись до больших ворот, размером с двух взрослых людей в высоту, с надписью Сулиндурд. Ворота скрипнули, когда гном на башне махнул рукой кому-то вниз. Вскоре они широко открылись, открывая вид на священный город гномов: удивительно красивые дома, мраморная тропинка от ворот до большого дворца, у подножия которого была большая лестница, напротив входа в город.

Жители Сулиндурда косо смотрели на путников, но потом возвращались к своим делам. Здесь было намного тише, чем в любом людском городе. Не было горланящих торговцев, нет просящих милостыню, нет стражей. И самое важное, что заметил Арвион, – не было детей, хотя он никогда и не видел гномьего или эльфийского ребенка.

Людей довели до лестницы и принялись толкать по ней. Спускающиеся по ней гномы уступали дорогу и что-то говорили. Когда они поднялись, у Кардонора от удивления отвисла челюсть. Великолепный трехэтажный мраморный дворец, с золотыми окнами, изумрудными орнаментами повсюду и двумя крыльями, сделанными из какого-то белого металла, на пике наверху.

– А вы тут ремонт сделали? – Кардонор ухмыльнулся, но стражник его толкнул в спину в сторону дверей дворца.

Два стражника у дверей синхронно разошлись и открыли вход в дворец. Это было просто удивительно: куча гномов по две стороны от красной дорожки, ведущей прямо к концу зала, где небольшая лестница вела в комнату, дверь которой была украшена драгоценными камнями. Гномы разом посмотрели на пленников.

– Где леди Илайя? – спросил один из стражников.

Дверь напротив входа в дворец медленно открылась. Все гномы разом приклонили колени и опустили голову. Даже те, что привели сюда путников. Дабир тоже, из-за чего опустился и Кардонор. Гердер просто наклонил голову, один Арвион стоял и завороженно наблюдал за всем этим. Из двери грациозно вышла девушка в ослепительно белом длинном платье, с черными волосами и браслетом с изумрудом на правой руке.

Один из приведших сюда пленников поднялся с колен и пошагал к Илайе. Она нагнулась, и он ей что-то прошептал.

– Хранитель? – спросила она, наконец, смотря на Гердера.

– Да, точно… – проговорил Гердер, смотря прямо в глаза Илайе.

– Подойдите ко мне.

Стражники поднялись с колен и легко толкнули Гердера и других. Арвион шел самым последним, он смотрел на гномов с правой стороны от него. Его взгляд привлек один из преклонивших головы, который был будто больше остальных. Тот медленно поднял голову и, улыбнувшись, прислонил палец к губам, издавая звук «Тс-с» – это был Арастен.

– Арас… – только проговорил Арвион, как Арастен опять издал звук «Тс-с».

– Что? – спросил Кардонор, посмотрев в ту сторону, куда смотрел Арвион.

Арастен опустил голову и слился с остальными преклонившимися.

– Показалось… – пробубнил Арвион.

Когда они дошли до Илайи, Гердер подошел к ней ближе всех.

Илайя прогнала стражников.

– Сколько лет, Илайя, – сказал Гердер, улыбаясь.

Та нахмурилась, вспоминая лицо мужчины.

– Гердер? – спросила она, наконец.

– Хорошо, что помнишь друзей, – Гердер поднял руку, согнул мизинец и безымянный палец, что-то проговорил, и три не согнутых пальца слабо засветились желтым светом. Он провел этими пальцами перед лицом Илайи.

Та сделала то же самое с лицом Гердера – так они убедились, что это не иллюзии, а они подлинные.

– Все еще боишься иллюзий, Гердер? – спросила Илайя, улыбнувшись.

– С недавних пор стал сильнее. Тут ничего странного не было?

– Разве все вокруг – не странно?

– Мне много нужно тебе рассказать.

Илайя посмотрела за спину Гердера и, смотря на Арвиона, спросила:

– Зачем ты его привел?

– Это было единственным решением.

– Нет, не единственным. Разве с ним не могла остаться Андриэла?

Гердер нахмурился:

– Что? Откуда ты ее знаешь?

– Я знаю, что произошло в Фарине. И попросила Альмолана послать за вами – с помощью магии он переместил Андриэлу и Гилма в Гревилинд, чтобы предупредить тебя.

Гердер замер, с полминуты смотря в пол, а потом спросил:

– А письмо? Что было за письмо?

– Какое письмо? – непонимающе спросила Илайя.

– Которое мне пришло в тот день утром.

– Понятия не имею, Гердер. Альмолан никогда не пишет писем.

Кардонор подтверждающее кивнул, когда Гердер посмотрел на него.

– Почему ты не сказал мне, Кардонор? – спросил он.

– Так Вы не спрашивали, – пожал плечами гном.

Гердер помотал головой:

– Неужели письмо от Вилнса?

– А ему это зачем? Пусть сидит в своей Крантифе.

– Можно? – Гердер показал на дверь позади Илайи.

– Да, конечно, – ответила она и поднялась по ступенькам, открывая дверь и пропуская Гердера вперед.

Когда они зашли, все гномы поднялись с колен и стали перешептываться. Арвион посмотрел в ту сторону, где был Арастен, и не увидел его там.

– А тут хорошо встречают гостей, – заметил Дабир. – Что с тобой, Арвион? – спросил он, когда заметил, что тот начал пошатываться и согнулся.

В глазах Арвиона потемнело, он слышал, будто тысячи голосов одновременно что-то шепчут. Парень посмотрел в сторону гномов в зале – над их головами зависли нематериальные темные фигуры, будто тени. Некоторые из этих теней быстро полетели в сторону Арвиона, он стал отмахиваться от них. С потолка упало нечто, похожее на огромного паука. Насекомое медленно пошло к Арвиону, от чего тот упал и отполз к ступенькам к двери в комнату Илайи. Когда паук дополз до парня, тот хотел пнуть его ногой, но она прошла сквозь насекомое. Арвион закричал и схватился за голову. Еще несколько таких же пауков упало с потолка. Арвион в страхе поднялся и забежал в комнату к Илайе и Гердеру. Но увидел там только одну фигуру, которая медленно повернулась, улыбнулась, прислонила палец к губам – Арастена.

– Что с тобой, Арвион?! – знакомый голос Гердера раздался из уст Арастена.

Арвион почувствовал удары по щекам и очнулся. Голова его сильно болела и кружилась.

– Что с тобой? – спросила Илайя, которая ударила парня по щекам.

Арвион ответил что-то невнятное и схватился за левую руку, которая будто бы горела. Ужасная боль разнеслась по его телу, казалось, что стрела пролетела через плечо, оставив там дыру.

– Что с плечом? – Илайя хотела расстегнуть рубашку Арвиона, но тот отмахнулся.

– Всё… всё нормально… – проговорил он.

Илайя нахмурилась, приложила руку ко лбу Арвиона и шепотом что-то пробормотала.

Гердер помог встать племяннику и вместе с ним вышел в зал.

– Помогите нашим друзьям с ночлегом и угостите их щедро, – сказала Илайя стражникам, выйдя из своей комнаты. Она была чем-то встревожена.

Один из гномов кивнул и рукой показал на выход, где другие гномы помогли путникам спуститься с большой лестницы и показали хорошую таверну в городе. Там хозяин показал четыре свободные комнаты, которые, конечно, не были хорошо обустроены: старые кровати, которые были сделаны для гномов, поэтому даже Арвион не помещался в полный рост в них, отсутствие освещения, кроме света из окна, почерневшие деревянные стены.

От предложенного обеда Арвион отказался, сказав, что хочет пройтись и осмотреть город.

– Гномы недолюбливают людей, осторожнее, – предупредил Кардонор, но Арвион уже вышел из таверны.

Спустя минут этак пять после выхода, Арвион решил посмотреть главную площадь Сулиндурда, дабы отойти от произошедшего случая с тенями. Дорогу к таверне он примерно знал, ну, или нет, неважно, главное было понять – почему это случилось с ним, и виноват ли в этом Арастен? Арвион потёр метку на теле да пошёл по огромным улицам огромного города. «И как гномам удавалось возводить эти статуи?» – парень осматривал стены города, к которым были присоединены огромные, размером с трёх сар'раксов, статуи разного вида: драконов, народных героев гномов, животных, Брандура и его братьев с сёстрами, на основаниях которых было что-то написано на рунном языке. Как же все было прекрасно и искусно сделано – ни в одном из городов людей такого, должно быть, не встретить.

– Ты что тут бродишь, парниша? – спросил подошедший к Арвиону гном, с бородой оранжевого оттенка, с корзинкой в руках, внутри которой были мучные изделия.

– Прекрасный у вас город, осматриваюсь, – Арвион повернулся к незнакомцу.

– А то, а главное что? Не то, что у эльфов всё с помощью магии сделано, и рады они на этом – у нас настоящие мастера строительства! Да и в войне мы лучшие, ну, и в кузнечном деле. И пирожки, кстати, у нас тоже великолепные, хочешь? – протянул один из пирожков Арвиону. – А еще гномы – самый добрый народ и зла не держим ни на кого, ну, кроме эльфов – бесят они, на самом деле.

Арвион откусил подаренный пирожок и, прожевав, спросил:

– Так, а говорят, вы и людей не любите?

– Ну… – гном ухмыльнулся, – возможно. Не бойся – в Сулиндурде никто никого никогда не обидит.

– Я надеюсь… – Арвион повернулся в противоположную от гнома сторону, и от этого тот, вероятно обидевшись, ушел прочь.

Куча разных мыслей лезла в голову Арвиона по поводу произошедшего в дворце Илайи, но так ничего и не поняв, он решил вернуться, поскольку уже темнело, и стоило поспать.

Арвион вернулся в таверну, где Дабир с Кардонором играли в карты на, похоже, выпивание крохтейна, поскольку Арвион никогда еще не видел Кардонора в таком пьяном состоянии.

– Эй, Арвион, друг мой! – крикнул ученый гном. – Как это… погулял ты как?

Но Арвион ему не ответил, а лишь быстро поднялся на второй этаж таверны, где вошел в свою комнату и задумался, поскольку Гердера он не встретил. Но вскоре он лег на кровать и очень скоро заснул.