Текст книги "Видения"

Женя находил деревеньку очень милой. Такая стандартная, среднерусская деревня на пятьдесят-шестьдесят домов. Ретуши Видений было не так много, и если они были, то чаще что-то экзотическое. Один чудик жил в английском замке. Та яхта, которую Женя видел на пруду, стопроцентно была его. Ему наверняка нравилось любоваться ею через окно столовой, в которой по утрам он пил кофе и ел яичницу с грудинкой. Или овсянку?

А Женя же сейчас ловил кайф от банального вида нетронутой цивилизацией природы. «Наверное, это кризис среднего возраста, – думал он. – Когда, имея в городе квартиру, хорошее место работы, ты вдруг начинаешь подумывать; а неплохо бы было жить вот в этой самой деревне. Где нет пробок, все спокойно и тихо.

– Здравствуйте, – поздоровался Женя, войдя в магазин.

– Здравствуйте, – хором ответили продавщица и четыре бабки.

Еще с детства Женя запомнил, что с бабками нужно здороваться. Тогда ты будешь хорошим мальчиком. А если не здороваешься, то ты хулиган. Спокойнее живется, когда все бабки на свете считают тебя хорошим мальчиком.

Сельский магазин тоже подвергся трансформации. Внутри он стал просторнее, ассортимент на прилавках заметно прибавился за счет фантомов. Виртуальные товары можно было заказать и получить, как при покупке в обычном интернет-магазине. Только сельскому покупателю не нужно было разбираться, как это работает, регистрироваться, искать способы оплаты. Достаточно было подойти к товару и ткнуть в него пальцем. Видения идентифицировали пользователя по номеру чипа, уточняли адрес доставки, и по кодовому слову «домой» курьерская служба привозила заказ по месту жительства. Склад магазина дистанционной торговли располагался в райцентре и развозил заказы по деревням раз в сутки.

Отстояв небольшую очередь, Женя купил хлеба, три бутылки областного пива, десяток яиц, пачку чая. А еще колоду карт и складной перочинный нож. Еще в детстве, когда он ездил на каникулы в деревню к бабушке, в первый же день он обычно покупал карты и нож. Это было что-то вроде ритуала, и он решил не отступать от него даже сейчас. Продавщица, унылая серая мышка лет пятидесяти, не пользовалась не только Видениями, но даже косметикой. В этом сельмаге она работала четвертый месяц, но так и не научилась отличать местных жителей от дачников. Равнодушно обслужив покупателя, она вернулась к чтению женского романа, не дожидаясь, когда Женя выйдет за дверь.

Остаток дня Ковалев провел в саду. Жарил на углях свиные ребрышки, пил пиво, топил баню. И размышлял.

Все-таки Видения опасны. И болтуны, которые кричат об этом, не так уж не правы. По крайней мере Ольгу они точно доконали. Почему только ее? Значит, при помощи Видений все-таки можно убивать. Не случайно, а намеренно. И, следовательно, используя страх перед смертью, подчинить свой воле поступки человека. Да и не обязательно кого-то убивать. Можно подменить реальность так, что неожиданно возникшая опасность, окажется незамеченной. Например, убийца спокойненько подойдет и ударит ножом в грудь, а ты даже не подумаешь увернуться. Или совсем просто. Из поля зрения исчезнет едущий по дороге грузовик. Ты смотришь налево, направо. Никого нет. Смело переходишь улицу, и несущийся ЗИЛ наматывает твои кишки на колеса. Можно поспорить, что следователь оформит все как несчастный случай, произошедший по вине потерпевшего, – отсутствие должного внимания при переходе проезжей части.

После бани Женя активировал Видения и привычно выбрал визуальный конструктор. Несложные манипуляции с настройками…

Женя в блаженстве сидел на веранде на берегу Атлантического океана и в компании друга пил текилу. В этом была определенная прелесть. Все вкусовые ощущения от текилы есть, а голова светлая. Хоть ведро выпей. Морской бриз, пробивавшийся сквозь сумерки, умиротворял. Женя собрался было убрать внешние атрибуты и оставить только собеседника, но потом не стал. Лень. Пришлось и дальше пить виртуальную текилу и сидеть на берегу моря.

– Что-то случилось? – спросил виртуальный Ницше, когда программа среагировала на биотоки мозга пользователя и обнаружила признаки тревоги.

– Похоже, надвигается беда, – задумчиво ответил Женя.

– Тучи, появившиеся на горизонте, еще не означают грозу. Иногда это просто пасмурная погода.

– Пасмурная погода? У меня подруга погибла. Ввязалась в борьбу с корпорацией, и ее убили. Я даже не знаю, за что именно. В моем представлении она была мелким хулиганом. Максимум, что она могла натворить, – сунуть нос куда не надо. В остальном вполне безобидный балбес. Не «блондинко», конечно, но и до Софьи Ковалевской ей как до Луны. Ну, ходили на демонстрации, что-то там кричали. И если за это убивают… А тут еще ко мне барышня подвалила. Говорит, журналистка. Глупые вопросы задавала. А я, как фраер ушастый, пустил слюни и столько рассказал, что, когда представил, что она может оказаться подсадной, мне страшно стало. Получается, я под колпаком.

– Вы просто напуганы, – сказал Ницше. Из виртуального стаканчика он сделал глоток виртуальной текилы и заел ее ненастоящим лимоном. – В страхе нет ничего унизительного.

– Разве я сказал, что унижен? – спросил Женя. – Меня провели, я не отрицаю. Но не унизили. Я умею проигрывать.

– С умным человеком не может быть по-другому, – согласился Ницше.

– Когда я представил, что меня могут взять уже на выходе из офиса, мне стало не по себе. Я просто не готов к тому, чтобы проиграть партию на первой секунде. Я еще ничего не сделал. Я только начал наводить справки и вдруг представил, что меня сгноят в застенках без суда и следствия.

– Нужно быть готовым к этому, – сказал Ницше. – Если ты идешь против серьезной организации или целого государства, нужно быть готовым к тому, что они будут играть не по правилам. Нужно не просто допускать, а быть уверенным в этом. Уверенным в том, что они запросто решатся на убийство. Даже не решатся. Сделают это, как что-то само собой разумеющееся, как выпить травяной отвар при головной боли. Но ради всего святого, что это вы так разволновались? Вы же еще ничего не сделали. По крайней мере, ничего, что можно доказать. И не станут они сразу стрелять. Сначала надавят, потом поговорят. Или наоборот? К тому же, как мне кажется, вы несколько преувеличиваете свою значимость. Допускаю, что вы чем-то привлекли их внимание и они решили вас прощупать. Всё. Ни больше, ни меньше.

– Хорошо, если так, – вздохнул Женя.

– В страхе есть своя религия, – продолжил рассуждать Ницше. – От страха бывает зависимость, как от опиума. Человек либо побеждает свой страх, либо живет с ним. Преклоняется перед ним.

– Тот, кто преклоняется перед страхом, трус, – сказал Женя. – Вы хотите, чтобы я победил свой страх?

– Главное, чтобы вы этого хотели. Не боится только глупец.

«Странный получился разговор, – подумал Женя. – Программа, моделирующая диалог, выбрала за основу неверное направление, да так и не смогла свернуть. Наверное, зависла. Да и с лексиконом что-то не то.

Интересно. А если попробовать сходить с Ницше в баню, – подумал Женя. – С бабами?»

И рассмеялся своим мыслям.

Глава XVII

Окраина Москвы. Воскресенье. Полдень.

Улица полна прохожими, машины катятся по дорогам, пешеходы куда-то спешат или бесцельно прогуливаются, норовят перебежать дорогу не после, а перед автомобилем. Солнечно, но не жарко.

Шестой сидел на скамейке автобусной остановки и ждал связника. Он непринужденно курил, на коленях у него лежал сложенный пополам белый пиджак. Курьер задерживался. Шестой никого не видел, но знал, что его страховали минимум четверо. Точный состав группы ему был неизвестен. И правильно. Мало ли, как всё обернется. Лучший способ ничего не выдать – это ничего не знать. Связник задерживался. Невероятно. Даже в таком простом деле не могут обойтись без раздолбайства.

Из-за поворота показался автобус. «Нет, он придет пешком», – подумал Шестой. Ему так казалось. Автобус неспешно подкатил к остановке. Остановился, фыркнув, открыл заднюю дверь. Две бабки вразвалочку сошли на асфальт.

«Классная идея, – подумал Шестой. – В следующий раз нужно будет предложить ребятам использовать для встречи с курьером бабку. И в качестве курьера тоже пусть лучше придет бабка. Вот уж на кого точно никто не обратит внимания».

Автобус пыхнул и уехал, бабки расползлись в разные стороны. Шестой на секунду потерял над собой контроль, зевнул и закрыл глаза, но тут же спохватился. Совсем не время расслабляться.

Выстрел прозвучал неожиданно. Настолько неожиданно, что Шестой даже не сразу сообразил, что это был выстрел из макарова. Затем второй, третий… Кто-то выпустил всю обойму. Прохожие вскрикнули и бросились врассыпную, машины визгнули тормозами, остановились. Водители или выбежали из них, или спрятались за приборную панель. Шестой посмотрел в сторону выстрелов и обомлел. Из кустов, что тянулись вдоль дороги, метрах в семидесяти по направлению в область, появились около десятка бойцов спецназа. Стрелял по ним Четвертый, но недолго. Спецназ открыл по Четвертому шквальный огонь, тот попытался укрыться за припаркованным «Фордом». Стекла брызнули на асфальт, жесть рвалась в клочья. С северо-запада на выручку Четвертому пришли Второй и Девятый. Они начали поливать спецназ автоматными очередями. Листья и ветки кустарника разлетались в разные стороны. Спецназ разделился. Трое не давали Четвертому высунуться из-за машины, остальные двинулись ко Второму и Девятому. Шестой хотел вступить в бой, но вовремя остановился. Он не имел на это право. Он связник. Четвертый открыл стрельбу, чтобы отвлечь спецназ на себя и предупредить Шестого, что за ним пришли. Второй и Девятый ввязались в бой, чтобы оттянуть на себя часть федералов.

Нужно уходить. Из-за поворота выехали два грузовика и остановились, наглухо перекрывая перекресток. Спецназовцы посыпались из кузова, как из рога изобилия. На коленях у Шестого, скрытый пиджаком, лежал укороченный АК. Ни секунды больше не мешкая, откинув пиджак в сторону и почти не целясь, он выстрелил из подствольника в сторону грузовиков. Граната еще не долетела до цели, а Шестой уже от бедра поливал федералов автоматным огнем. Спецназовцы рассыпались в разные стороны, открыли ответный огонь. Шестой рванул за угол дома напротив раньше, чем стеклянная остановка вздрогнула и осыпалась. Спрятавшись за углом, Шестой расстрелял остатки магазина и сменил его. Он оказался в тупике, этот переулок вел к станции техобслуживания. Там хорошая охрана, и просто так ее не пройти. Шестой продумал план отступления, но не успел им воспользоваться, и теперь уже нечего было о нем сожалеть.

На перекрестке за спинами спецназа появились семеро автоматчиков и начали крошить их в мелкий винегрет. Это шанс. Шестой сорвался с места и побежал. Если он успеет пересечь улицу, если скроется за домом напротив, если успеет незамеченным пробежать сто метров до парка, если федералы еще не блокировали район… Если сработают все «если», у него будет шанс.

Навстречу ему выехал старенький «Опель». Двое штатских выскочили из легковушки и начали стрелять в Шестого. Не останавливаясь. Шестой открыл ответный огонь. Пули гулко раскрасили лобовое стекло мелкой паутиной. Один из штатских спрятался за дверью, а второй встал в полный рост, не спеша поднял руку с пистолетом и прицелился. Шестой на бегу всадил ему в грудь и живот дюжину пуль, но тот остался стоять на месте. Спокойно прицелился. Нажал на курок. Пуля попала Шестому в лоб, точно над переносицей. Он качнулся в сторону, ноги его подкосились, и тело мешком повалилось на асфальт, продолжая сжимать в руках автомат.

– Мы его сделали! – заорал на всю улицу штатский, прятавшийся за дверью автомобиля, и, подняв вверх руки, начал отплясывать.

Он не заметил, как его напарник положил на асфальт пистолет и быстрым шагом удалился. Он вообще его больше не видел. Как не видел никто из участников этих коллективных Видений. Стрельба прекратилась. Мертвые оживали, поднимались на ноги, прохожие облегченно вздыхали, что все закончилось. Местные жители активно использовали Видения, и избежать происходящего, банально отключившись, у них не было времени; история развивалась молниеносно.

Прямые участники видений, а их было около четырех десятков, собирались возле убитого связника. Они не сразу заметили, что Шестой убит на самом деле. Что у него в голове настоящая пуля, а он сам лежит в луже реальной крови. Когда же они это поняли, ушло немало времени, чтобы они в это поверили. Потому что подобного не могло быть, они стреляли из виртуального оружия, а оно, как известно, никого не убивает.

Кто-то вызвал полицию. Никто из игроков не рискнул уйти по-тихому. В этом не было никакого смысла, участие в коллективных видениях подтверждал серийный номер чипа, который прописывался в лог-файле. Список игроков просто распечатывался.

Вскоре приехали патрульные. Оцепили район в ожидании следователя с Петровки. Он появился минут через пятнадцать. Только не с Петровки, а из Главного следственного управления. Участники игры оживились в надежде, что теперь их скоро отпустят по домам, но следователь прошел мимо, даже не поинтересовавшись, что это за люди.

– Что тут произошло? – спросил Зяблик, когда с помощником подошел к телу.

– Коллективные видения, – ответил пожилой лейтенант, следователь местного УВД. – Военно-спортивная игра «Зарница». С террористическим уклоном. По сценарию одна часть игроков должна была произвести условную передачу условной информации, а другая – пресечь эту передачу, выступив в роли спецназа. Во время игры кто-то, удачно использовав игровой сценарий, выстрелил в лоб господину Иванову из ПМ. Вот он остывает на асфальте. После чего бросил пистолет и растворился в воздухе.

– Допустим, – сказал Зяблик, рассматривая труп. – Налицо заказное убийство. Тогда кто у нас господин Иванов, чтобы его заказывали?

– Мы отсканировали отпечатки пальцев и прогнали по базе данных, – сказал лейтенант.

– И?

– По оперативным данным департамента «Р», господин Иванов – один из продавцов нейростимуляторов.

– Кто-то убрал конкурента? – предположил Хряпов.

Следователь скривил губы и пожал плечами.

– Свидетели есть? – спросил Зяблик.

– Вот тот парень всё знает, – ответил лейтенант. – По сценарию он работал в паре с тем мужиком, что исчез.

– Записи видеокамер проверили?

– Они отключились за десять минут до выстрела, – сказал кто-то высоким голосом за спиной следователя по особо важным делам.

Зяблик и его помощник обернулись. За их спиной стояла молоденькая симпатичная девушка с ногами от коренных зубов. Капитан посмотрел сначала на ее мини, затем на местного следователя.

– Лейтенант Зорькина, наш эксперт по техническим вопросам, – пояснил следователь УВД.

– Что еще можете добавить, товарищ эксперт? – спросил Зяблик.

– Как следует из показаний свидетелей, преступник исчез после совершения преступления. Если взять за аксиому, что чудес не бывает, значит, он применил для этих целей подручные средства. Здесь использовались коллективные видения. Еще в управлении, услышав обстоятельства происшествия, я сразу получила ордер на проверку территориального сервера. Конечно же, в детали произошедшего, я корпорацию не посвящала. Их дежурный оператор по глупости показал все, что я просила. Вывод следующий. Преступник использовал специальную программу. Она принудительно вошла в чужой чип и, активировав его, подменила реальность Видениями. Ну а игрокам и активировать ничего не нужно было, они и так в игре.

– То есть все, кто был рядом, без своего желания вошли в Видения и увидели то, чего нет? – спросил Зяблик.

– Именно так, – подтвердила Зорькина. – Но все не так просто, как кажется. Программа показала точную копию реального мира, удалив из нее лишь помеченный маркером объект. Например, стоим мы с вами на этой улице, вы смотрите на меня и не видите. И другие сотрудники не видят. На сегодняшний день такая программа может быть только у ФСБ, да и то через пару месяцев. Ее еще не приняли на вооружение.

– То есть кто-то завладел ею незаконно? – спросил Зяблик.

– Кто-то из корпорации мог быть в доле, – неопределенно пожав плечами, предположила Зорькина.

– Это сколько же нужно отвалить денег, чтобы несколько сот человек выступили в качестве статистов в чьих-то коллективных видениях? – оглянувшись по сторонам, спросил Хряпов, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Корпорации это вообще ничего не стоило, – ответила Зорькина. – Тут живут бедные люди. Им просто дают скидку на оплату Видений, а они в свою очередь выступают в роли декорации. Визжат, когда начинают стрелять, изображают панику. Детали из особенностей игрового сценария.

– Куда катится мир, – вздохнул Зяблик и замотал головой. – Я понимаю, если бы они это делали за кусок хлеба, но за иллюзию…

– Иллюзии важнее куска хлеба, – сказал пожилой следователь УВД.

Оставив за старшего Хряпова, Зяблик поехал в офис к Артемьеву. Он обязательно добьется, чтобы сегодня его приняли, и разговор будет серьезным. Слишком много смертей.

По служебному удостоверению на территорию центрального офиса Зяблика пропустили без особых проблем. Артемьев, поддерживая реноме корпорации, был достаточно доступен любому смертному. Если отстоять очередь. И пройти всех заместителей. Правда, этот смертный не знал, что за ним наблюдают десятки глаз. Электроника анализирует всё. Тембр голоса, изменения зрачков, частоту пульса. Если вживлен чип Видений, анализируется мозговая активность. И это не считая уже привычных датчиков присутствия взрывчатых и отравляющих веществ, металлодетекторов и дюжины отборных бойцов в соседней комнате.

Но для официальных лиц существовал еще один рубеж. Секретарша. Зяблик был уверен, что она очень быстро поймет, зачем пришел следователь, и постарается избавить шефа от неприятной беседы, отфильтровав визитера к заместителю. Собственно, так и получилось. Лена несколько раз постаралась объяснить следователю, что ее шеф жутко занят и раньше следующей недели никак не освободится, а на все интересующие его вопросы смогут ответить в юридическом отделе. После чего, видя, что сыщик и не думает уходить, все так же спокойно перешла в наступление.

– Господин следователь по особо важным делам, все, что я могу для вас сделать, это вызвать охрану.

– Передайте господину Артемьеву, что через пять минут к вашему офису подъедут репортеры и на фоне вашего фирменного знака на закрытых воротах я дам пресс-конференцию.

– Не боитесь потерять работу? – спросила секретарша. – Назойливых мух попросту прихлопывают.

– Корпорация потеряет, несомненно, больше. Черт побери, неужели вы верите, что убийство важняка вам просто так сойдет с рук?

– Вы преувеличиваете собственную значимость, господин Зяблик. Вас и убить…

Следователь грубо перебил секретаршу.

– А ты решила, что если лазишь шефу под стол, то стала круче президента? Твое дело – отвечать на звонки, варить кофе и сообщать о визитерах. Так вот, назойливой мухой метнулась к шефу, доложила, что в приемной Зяблик и что добром он отсюда сегодня не уйдет.

Лена вошла в Видения Артемьева.

– Шеф, тут к вам рвется полоумный следователь. Тот самый, который уже не первый месяц в своих отчетах пишет про нас небылицы.

– Что ему нужно? – спросил Артемьев.

– Сложно сказать. По крайней мере, мне он уже угрожал. А еще угрожал дать пресс-конференцию. Хотите, я вызову охрану?

– Пропусти его, – сказал Артемьев и отключился.

Секретарша улыбнулась следователю.

– Проходите. Вас ждут. И учтите, под столом тесновато.

Зяблик не сразу понял, что секретарша разговаривала с шефом в Видениях. Со стороны это выглядело так, словно она сошла с ума и разговаривала сама с собой.

Следователь уверенно вошел в офис Артемьева. Среди сотрудников МВД было немало недовольных Видениями. Но Зяблик один из немногих, кто не стеснялся открыто обвинять корпорацию в росте летальных исходов из-за вживленного чипа. Егор многое знал про Зяблика. В том числе и то, что он так и не вживил себе чип.

– Я разговариваю с вами только потому, господин сыщик, что уважаю упорных, – вместо приветствия сказал Артемьев. – Но вы, похоже, не отдаете себе отчет, на кого прете как танк.

– Вы что же, считаете себя круче Господа Бога? – тоже не сказав «здрасьте», спросил Зяблик.

– Вы прете на серьезную организацию.

– Люди умирают! – взорвался Зяблик. Служба безопасности отреагировала на эмоции и перешла в готовность номер один. – Мать вашу, неужели человеческая жизнь больше ничего не стоит? Из-за ваших Видений мир катится в преисподнюю.

– Успокойтесь, господин сыщик, – спокойно сказал Артемьев. – Это их гражданский выбор. Никто никого не принуждает.

– Я не оспариваю ничей выбор. Но сделайте так, чтобы люди не умирали. Наладьте работу систем безопасности так, чтобы преступник не прикрывался вашей программой для заметания следов преступления.

– О чем вы?

– О том, что три часа назад один недобрый человек, использовав ваши Видения, усыпил бдительность жертвы. Они играли в перестрелку. И одного из игроков грохнули из настоящего оружия.

– Ну а я здесь при чем? – спросил Артемьев. – Есть единичные факты взлома частных видений. Есть информация о левых чипах. Под них маскируют чипы для якобы управления сознанием. Так не надо покупать всякий хлам на Митинском рынке!

– От ваших Видений одно зло.

– Вы либо подлец, либо слепой, – сказал Артемьев. – Не хотите замечать очевидного. Видения используют для изоляции заключенных, при тренировке врачей, спасателей, военных. Одного этого достаточно, чтобы Видения существовали.

– Этот гаденыш, – продолжал Зяблик, – пустил пулю в лоб одному из партнеров по игре. А чтобы уйти незамеченным, запустил программу (кстати, как говорят ваши спецы, такой программы не существует), активировавшую все чипы, которые были в зоне его прямой видимости, и пользователи получили ту же самую картинку мира. Только без него. Повторяю для особо одаренных. Ваши Видения помогают убийцам уходить от правосудия.

– Этого не может быть, – соврал Артемьев.

– Простите, господин Артемьев, но, похоже, вы не компетентны, – вздохнул Зяблик. – Я могу поговорить с кем-то еще?

Артемьева задели последние слова сыщика, но он понимал, что на взрыв эмоций тот и рассчитывал, поэтому постарался по крайней мере выглядеть спокойным.

– Предупреждаю. Если не исправите ситуацию, я пойду к телевизионщикам. Они давно интересуются этими убийствами.

– Разберемся, – спокойно ответил Артемьев.

– Постарайтесь, – сказал Зяблик и вышел из кабинета Артемьева.

Все это, конечно, ерунда. И от начальства ему достанется. Главное, чтобы к проблеме стали относиться серьезнее.

«Это уже похоже не на единичный случай сбоя системы, а на масштабный взлом», – подумал Артемьев, глядя в спину уходящему следователю и вызвал главного инженера.

– Звал? – спросил Сергей Иванович.

– Присаживайся, кино смотреть будем, – сказал Артемьев и показал главному инженеру запись разговора со следователем. – Что скажешь? – спросил Егор после просмотра.

– Я уже успел сделать проверку по запросу из следственного, сразу после того, как они просили доступ на сервер. И так хитро запрос составили, думали, никто не поймет, что им нужно на самом деле. Судя по всему, дело обстоит так: один из игроков применил настоящее оружие и ушел с места преступления, удалив себя из общих видений. Если пользователь отключал Видения, программа-вирус автоматически активировала новый сеанс. То же самое касается видений случайных прохожих, в данном случае статистов по сценарию. Иллюзорным был только сектор реального мира, в котором существовал убийца. То есть компьютер удалил его и проецировал пустую улицу. Уже без убийцы.

– Так что это? Преступный сговор, сбой или мы чего-то не учли?

– Материнский модуль программы находится на серверах ФСБ. Никакого сбоя не было. Кто-то использовал нашу штатную программу со штатными возможностями. Вы же сами делали презентацию.

– Но мы еще не передали управление программой ФСБ. У них нет паролей.

– У них нет. А у кого-то есть.

«Значит, проблема все-таки существует, – подумал Артемьев. – Нужно провести свое расследование. Нужно обязательно разобраться. Иначе скандала не избежать. Грандиозного скандала».