Текст книги "Видения"

Глава XX

– Ве-ли-кий Лю-уфт, – проорал здоровяк, вбежавший в отделение телекоммуникационной компании, и выпустил в потолок длинную автоматную очередь. Штукатурка осыпалась белым дождем, пластик и стекла светильников разлетелись в разные стороны.

Посетители вскрикнули и брызнули врассыпную.

– Все мордой в пол! – неумело держа калашников, взревела длинноногая девица, выскочившая из-за спины здоровяка.

Больше десятка вооруженных людей в черных комбинезонах и масках за десять секунд захватили здание компании «Глобал Лайн». Через минуту большие стеклянные двери были заблокированы, охранники с пластиковыми петлями, стягивающими руки за спиной, больше не представляли угрозы. Всех, кому не посчастливилось в это утро посетить офис компании, уложили на пол. Тем, кто замешкался или растерялся, помогли прикладами. Сотрудников отдела информации и менеджеров по продажам пинками выгнали из-за стоек и столов и уложили на пол рядом с охранниками.

– Оставайтесь на своих местах, и вы не пострадаете, – орал здоровяк. – Наша цель – оборудование компании.

Женя не стал дожидаться, когда ему между лопаток саданут прикладом, и быстренько растянулся на мраморном полу, пытаясь укрыться от глаз налетчиков за золоченой колонной. Не повезло. Один из нападавших его в чем-то заподозрил и вытащил за шкирку.

– Эй-эй! Я хороший, – поспешил сказать Женя. – Твою мать, сказал же, я не с ними!

– Зачем прятался? Ты что, герой, что ли?

– Жить хочу. Мало ли, что вы тут задумали.

– Ты чего тут делаешь, хороший?

– Разбираться пришел! Мне за телефон счет выкатили в четыре тысячи. Совсем охренели!

– Где платежка?

– Вот, вот она. Ты только ствол в сторону отведи! Не дай бог, чихнешь, и из меня решето.

– Боишься? Пока мы тут за тебя…

– Мужик, мне, ей-богу, фиолетово, за что ты воюешь. У меня своих проблем выше крыши. Я не знаю, как из долгов вылезти, на двух работах вкалываю, а ты меня на баррикады зовешь.

– Победим – жизнь другой будет.

– Ага, другой. Ты мне долги спишешь?

– Кем работаешь? – спросил второй налетчик.

– Электриком.

– Ладно, оставь его, – крикнул здоровяк.

– Они получили сигнал, – сообщила девица. – Наверное, здесь где-то стукач.

Женя подавился глотком воздуха. Сейчас стукачом назначат его, и все. Финиш.

– Камеры, детка, – укоризненно сказал здоровяк. – Нельзя быть такой наивной.

Налетчики, не сговариваясь, начали палить по камерам видеонаблюдения, разбросанным по периметру зала.

– За работу, ребята, – объявил здоровяк, когда камеры были уничтожены, – каждый знает, что делать.

Шестеро налетчиков и девица с ними сорвались с места и проскользнули по лестнице, ведущей в подвал, четверо и здоровяк остались в зале. Женя лежал на полу и откровенно боялся. Черт его знает, что у этих придурков на уме. Возьмут и пристрелят, решив, что он работает на федералов. Из подвала послышался треск автоматных очередей. Похоже, эти клоуны просто расстреляли серверные стойки! Идиотизм. Материальный ущерб средней степени. Фирма восстановит работу за сутки. А что в прикупе? Теракт и захват заложников? От четвертака до пожизненного. И это если при захвате спецы не застрелят. Нет, что-то не так. При чем тут Люфт? Просто придурки? Наркоманы? Этих отморозков наняли конкуренты?

Здоровяк увидел собирающуюся на улице толпу зевак и полицейских, старавшихся оттеснить их подальше от захваченного здания. Он подбежал к двери, разблокировал и чуть приоткрыл ее.

– Мы разрушим иллюзорный мир и отстроим заново мир реальный! – крикнул в образовавшуюся щель здоровяк.

Женя повернул голову и увидел, что он так и стоит у открытой двери, словно ждет чего-то. Внимания? Похоже, федералы уже здесь. Это неплохо. А при чем тут иллюзорный мир? «Глобал Лайн» не занимается трансляцией Видений. Они предоставляют доступ в скоростную телекоммуникационную сеть. Перекачка информации, телефония, кабельное телевидение. Не более того.

Чип в голове Жени тихо пискнул и активировался. Женя даже вздрогнул от неожиданности. Его уровень доступа позволял отслеживать в Видениях многое из того, что доступно далеко не всем. Но чтобы и спецмодули федералов были ему открыты… Оказавшись в зоне действия передатчика, Женя автоматом подключился к коллективным Видениям спецназа, расположившегося на соседней улице. Он ничего не мог делать, только наблюдать картинку глазами спецуры в полупрозрачном режиме.

Он видел, как рота оцепила здание. Они не выставили переговорщиков, даже не попытались вступить в контакт с налетчиками. А те, в свою очередь, даже не успели растеряться.

Через секунду Женя понял, что совсем не все камеры в помещении были разбиты. То, что висело на массивных кронштейнах, играло роль наживки. А вот камеры, что были вмурованы в стены, спрятаны в декоративную лепнину и статуи, несли основную нагрузку для службы безопасности. Дежурный оператор в реальном времени увидел захват и дал сигнал тревоги. СОБР блокировал здание. Пока выдвигался спецназ, аналитическая группа успела проанализировать увиденное и разработать план. Захват офиса был глупым, плохо продуманным поступком. Спецы через десять минут имели полную информацию о местонахождении каждого налетчика, имели представление о характере группы, о степени угрозы жизни заложникам, и поэтому было принято решение с ходу начать штурм.

Все, что произошло дальше, Женя с легким увлечением наблюдал как сцену из боевика.

Ультразвуковые генераторы направленным воздействием разрушили огромные витринные стекла, принудительно активированная пожарная система на пару секунд отвлекла на себя внимание налетчиков. На третьей секунде группа захвата ворвалась в зал, расстреляла здоровяка, а вместе с ним и еще четырех бандитов. Вода на полу начала окрашиваться алым. Лежать было и без того мокро, а теперь еще и противно. Всех, кто был в зале, под автоматными стволами вывели на улицу, разделили на группы и затолкали в автобусы, вереницей стоявшие в соседнем переулке.

Еще на подходе к автобусам полупрозрачная картинка сменилась, теперь Женя видел глазами бойцов, штурмующих подвал. Налетчики ожесточенно, хоть и беспорядочно, отстреливались.

«В машинном зале заложников нет. Оборудование уничтожено. Разрешите огонь на поражение. Запрещаю. Берем теплыми. Даю санкцию на слезоточивый газ. Принято. Всем надеть противогазы. Газовые гранаты, огонь!»

Три выстрела из подствольников, и горе-террористы, задыхаясь от газа, выронив из рук оружие, на карачках поползли по лестнице наверх. Еще пара минут, и все было кончено. Трупы осматривали эксперты, усыпленных СОБР выносил на улицу, где после короткого осмотра медиками их грузили в спецфургоны и под усиленной охраной развозили в разные точки города. Видение в голове Жени исчезло.

«Что же за клоунада? – думал Ковалев, когда на автобусе его везли в управление ФСБ. – Толпа придурков ворвалась в офис солидной фирмы. Разложила на полу посетителей, нейтрализовала лопушистую охрану и даже не потрудилась блокировать возможные пути проникновения группы захвата. Затем они разделились. Одна часть осталась наверху, причем опять-таки непонятно, что делала: не то караулила, не то болталась без дела. А вторая спустилась в подвал крушить оборудование. Тут же появились спецы, которые, как выяснилось, исподтишка наблюдали весь этот цирк, с ходу отоварили террористов и сыграли отбой. И на что все это похоже? На подставу, конечно же! Все это была показуха. Он же еще в зале об этом подумал в первые минуты, когда лежал на полу. И кого же бросили на этих детей? Лучших волкодавов. Технология «видеоглаз» только-только поступает на вооружение. А они ее сразу же в дело. И без двойной страховки. Мало ли, какой сбой? Значит, они были уверены, что им никто не окажет сопротивления, а заложникам ничего не угрожает. Но вот были ли уверены налетчики, что останутся живы? Получается, что были. Надеялись на удачные переговоры? Или не задумывались об этом? Ерунда какая-то».

Допрос был коротким. Следователь записал Женины паспортные данные, но и бровью не повел, когда узнал, где тот работает. Затем наскоро записал показания и отпустил с миром. Даже не взял подписку о неразглашении.

«Хорошо, – думал Женя, выходя из управления на улицу. – Они не стали расспрашивать, потому что у них есть видеозапись произошедшего. Но, черт возьми, я же спец по Видениям. А в офисе „Глобал Лайн“ именно эта технология, причем ее новейшая модификация, сыграла главную роль. И никакого интереса к такому свидетелю. Не хотят заострять внимание? Ерунда какая-то».

Заехав домой переодеться, Женя поспешил в клуб «Тилимилитрямдия», там его уже заждались Антон и Сеня. Они познакомились четыре года назад на выставке новых систем компьютерной безопасности. Антон приехал из Казани, Сеня из Воронежа. Хорошие ребята. Системщики. Разговорились у одного из стендов, потом вместе выпили пива. А вечером сначала Женя вместе с Сеней проводили Антона на вокзал, а потом Женя посадил Сеню на автобус.

Время от времени, когда ребята приезжали в Москву по делам, они созванивались, встречались где-нибудь за кружкой пива. Если удавалось подгадать и Антон с Сеней приезжали в один день, тогда они где-нибудь вместе проводили вечер. Пили, кадрили девочек, ходили на модные кинопремьеры и снова кадрили девочек. В общем, культурная программа была хоть и обширной, но в принципе однообразной.

– Масквачи совсем обнаглели, – сказал Семен, когда Женя подходил к их столику.

Он пожал Ковалеву руку, они обнялись. Потом подошла очередь Антона.

– Мы тебя уже час ждем, – продолжил Сеня. – Пиво в кружках согрелось. Или ты думаешь, что раз провинциалы, то ничего, подождут?

– Злые вы, замкадыши, – поморщился Женя, присаживаясь на стул. – Меня только что чуть не грохнули, а они мне тут про теплое пиво говорят.

– Че, по-настоящему? – спросил Антон.

– А почему не грохнули-то? – уточнил Семен. – Пожалели или промахнулись?

– Да пошел за выделенку и цифровую телефонию платить, – объяснял Женя, – а тут террористам приспичило как раз тот самый офис захватить. Ну и попал под раздачу.

– Ну? – потребовал продолжения Сеня.

– Ну и все по списку. Мордой в пол, автомат в затылок. Ты, парень, на федералов работаешь? Значит, тебя в расход первого. Думал, всё. А потом спецы подъехали. И такой цирк начался.

– Захомутали демонов? – спросил Антон.

– Да в том-то и дело, что там вроде как не демоны, а клоуны были.

Женя вкратце передал сюжет его последнего приключения.

– Я говорил, тебе нужно к нему ехать, – возмущенно сказал Антону Сеня. – А ты: «Ну его на-афиг. Не ма-аленький, сам доедет». Из-за тебя все самое интересное пропустил. Так хоть дома рассказал бы.

– Ага, рассказал бы, – ответил Антон. – Если бы про тебя твоим родным следователю рассказывать не пришлось бы.

– Да ладно. Он же говорит, что там клоуны были. И судя по всему, Жека прав.

– Ну да, ну да, Алиса Селезнева, – сказал Антон. – Куча трупов на полу, все оборудование не самой последней компании в клочья. А так клоуны.

К столику подошел официант.

– Что будете заказывать? – спросил он Женю.

– «Баллантайнс» есть?

– В ассортименте, – ответил официант.

Клиенты переглянулись.

– У меня сегодня вроде как второй день рождения, – пояснил Женя. – Так что я угощаю.

– Откуда у тебя деньги-то? Продался, что ли, режиму?

– Кого нельзя купить, того можно обменять, – ответил Женя. – Так что я лучше продамся, чем меня разменяют.

– Прально-прально, – подтвердил Антон. – Лучше дешевая популярность, чем вечная слава. Так что там про «Баллантайнс»? Ты понимаешь, что раз такое тебе еврейское счастье, то с тебя приходится? И учти, что пить без закуски – это моветон. Может, у вас на Рублевке и привыкли, а мы, как понаехавшие, в основном по старинке, под горячее мясное и овощные салаты.

Женя не возражал.

Через пятнадцать минут виски уже разливали по стаканчикам, а в тарелках дымилось и пахло жареное мясо. Пиалочки с салатиками еле уместились на столике. Первые три рюмки прошли почти самотеком. Старые знакомые выпивали и закусывали, обмениваясь короткими репликами. Было видно, что Женя сильно загрузился произошедшим.

– Ладно, не бери в голову, – сказал Антон, в очередной раз разливая виски. – Я думал, у вас уже все к этому привыкли. Как зомбоящик ни посмотришь, вас каждый день то взрывают, то травят, то жгут. Да и по стране та же фигня.

– Точно, – подтвердил Сеня. – У вас региональные новости не показывают, так что ты, может, не в курсе. Вся страна как на передовой. Но, похоже, все потихоньку привыкают. Поэтому и не скулят.

– Может быть, – согласился Женя.

– Да факт, – настаивал Сеня. – Я тебе говорю.

– Да я в курсе. Ты зря думаешь, что масквачи ничего не знают, что там за МКАД происходит. Знай только икру ложками жрут. Уж чего-чего, а вся чернуха, которая есть в стране, нам на мозг капает без перерыва. Только в этот раз все как-то по-другому было. Понимаете? Как-то не по-настоящему, что ли. Так и хочется крикнуть: не верю.

– А что ты думаешь, – сказал Антон. – Бородатые с автоматом или тетки с динамитом так сильно прониклись идеей, что действительно оргазмируют всякий раз, как представят, что их в клочья разорвет?

– Да платит им кто-то, что тут гадать, – сказал Сеня. – Кто-то зарабатывает на здоровье, впаривая бабушкам мел под видом чудо-лекарств. Кто-то на вере, изображая в храме жреца. А кто-то на терроре.

– Вот и я думаю, что невозможно одиночкам или даже группам противостоять целым странам. Изначально неравные ресурсы в распоряжении. В конце концов, можно просто нанять тысячу профессиональных наемных убийц. Подкупить ближайших соратников.

– Это ты о Бен Ладене, что ли? Или кто у нас там сейчас террорист номер один? – спросил Сеня.

– Не важно. И о нем тоже.

– Террор – это страх, – продолжил Женя. – Когда народ в страхе, им проще управлять.

– Террор – это гигантские деньги, – сказал Антон. – И борьба с террором – деньги ничуть не меньшие. И эти деньги невозможно проконтролировать.

– А еще есть помощь странам, страдающим от террора, – сказал Женя. – Помощь на борьбу с международным наркотрафиком. Это уже помощь из международных источников, а там система контроля совсем другая. Готов поспорить, что Палестина и Израиль никогда не договорятся. Хотя бы потому, что каждый год Палестинской автономии выделяются миллиарды в виде помощи. Кто-нибудь может мне объяснить, на что они тратятся? И плевать, что гибнут люди.

– Да ну, откуда там миллиарды? – не верил Сеня. – Террор – всего лишь один из способов отвлечения внимания. Смотри, сколько интересного происходит вокруг? А не будет интересного, народ сам начнет искать для себя интересное. А найти может что-то, что не все хотят, чтобы он находил.

– Ну так и я почти о том же, – сказал Женя.

– Точно, – согласился Антон. – Народу нужно хлеба и зрелищ. И если чего-то меньше, другого должно быть больше. С хлебом в этом мире не у всех хорошо. Значит, зрелищ должно быть больше.

– И по возможности кровавых!

– Ну вот, – довольно сказал Антон. – Нам уже хорошо. Мы уже разговариваем о политике.

Женя понял, что опять промахнулся, выводя разговор на свою любимую тему. Боятся они чего-то, или действительно им все по барабану – какая в сущности разница. Выпили и закусили. Никто никому ничего не должен. Вся страна так живет. Весь мир.

Глава XXI

Сегодня, как и всегда, в замке Морисвиль собрались те, кто считал себя специалистами во всем. В том числе и в конспирологии. С некоторых пор Женя начал регулярно захаживать в Видениях в этот закрытый клуб, любил послушать разговоры здешних завсегдатаев, но сам всегда оставался инкогнито. Посетители и не подозревали о присутствии незваного гостя. Он никогда не участвовал в дискуссии, но спорщики ему казались очень неглупыми. Иногда даже подозрительно информированными. Как его приятель Сергей, который тоже иногда выдавал информацию или объяснение событий, из серии по секрету.

Антураж замка был великолепно прописан. Заметно, что члены клуба очень любят себя и не жалеют средств на собственные удовольствия. Самыми безбашенными по высказываниям в этих Видениях были персонажи с виртуальными личинами детей. Очевидно, их хозяева намеренно остановились на подобных образах. Нести такую хрень, которую порой они несли, могли только дети.

– А пока суд да дело, – продолжал карапуз, – в России запустят еще пару религиозных культов.

– Очень интересный вопрос, – оживился тощий молодой человек. – Я вообще думаю, что на нашей территории с их помощью скоро зародится что-то абсолютно новое. Нация на данный момент перерождается. И когда она начинает возрождаться из пепла, становится очень уязвима к появлению новой религии. Верующим человеком управлять проще.

– Церковь будет сильно возражать против потери своего влияния, – заметил мускулистый негр. – И государство ее охотно поддержит. Максимум, на что они смогут рассчитывать, это секты-одиночки.

– Скорее всего. Но количество сект станет невероятным.

– Вот уж не думаю, – не согласилась дама с большой грудью. – В отличие от Европы, православная церковь достаточно сильно влияет на умы. Я бы сказала, что лучше использовать именно это влияние, не создавая новые источники. Ведь во всем мире церковь охотно идет на сотрудничество с мировой закулисой, если ее прибыль и влияние от этого не страдают. А вот разложение нации, вероятнее всего, они продолжат со стороны свободы совести. Под этим прикрытием займутся растлением души, расшатыванием морали и здоровья. Потому что любой запрет, по их учению, недопустим. Пропаганда алкоголя, табака, наркотиков, извращений, уголовной романтики. Затем начнут обрывать все связи с памятью о предках. Все, что было, – грязь и гниющая древность. Современный мир – мир хайтека. Мир высокотехнологичной цивилизации.

– Кто-нибудь слышал про Великий Люфт? – спросил мускулистый негр.

– По-моему, хрень какая-то, – морщась, сказал тощий.

– Но эта хрень появилась очень кстати, – заметил негр. – Они надеются, что начнутся массовые беспорядки. В ответ еще раз удавят гражданские свободы. Проведут чипизацию большей части населения планеты. А начнут это не с идентификационных чипов, а с чипа Видений. «Для безопасности нам необходимо видеть то же, что видят ваши глаза. Конечно же, мы воспользуемся этими возможностями исключительно в тех случаях, если вы окажетесь в зоне происшествия или беспорядков. Возьмем и закроем зрение туманом. Сиди и жди, когда подойдет полиция».

– Как у вас все просто, – сказал тощий. – Тут не убедить простыми рекламными лозунгами или ток-шоу со знаменитостями.

– Вы всё время забываете основу их успеха, – напомнил толстый дядька. – Они не торопятся, не лезут напролом. Не получится с первого раза, попробуют еще.

– И знаете, что самое прикольное? – спросил карапуз. – То колоссальное количество разговоров, мол, что они смогут по своему желанию отключать неугодных от системы, ровным счетом ни на что не повлияет. Просто они столько раз сами начинали кричать «Волки, волки», что уже никто не поверит в это. Даже если начнут показывать доказательства, фальсификата было такое колоссальное количество, что… – Карапуз махнул рукой.

– Хорошо, все поверят, что государство ни за что не использует чипы как силовой инструмент, – согласился тощий. – Но есть еще хакеры. От них просто так не отмахнуться. Возможность постороннего вмешательства – это очень весомый аргумент.

– Об этом постараются говорить поменьше, – заметил мускулистый негр, – а давить станут на положительные моменты. Имеющему вживленный чип идентификации не нужны документы. Информацию с чипа можно считать дистанционно, а значит, преступнику не скрыться. Постоянная связь со спутником поможет сориентироваться на местности. Станут не нужны кредитки. Даже будучи абсолютно голым, человек сможет расплатиться в любом магазине, просто дав команду со своего чипа. Да вообще колоссальный массив информации и возможностей всегда при человеке. И вишенка на торт – скидки. Кто пользуется чипом, тому товары процентов на десять дешевле. А резаной бумаги или единичек с нулями в компьютере банка им не жалко.

– И всего лишь простым сигналом со спутника неугодному отключают все эти возможности, стирают всю информацию, – вставил еще один новенький. – Такой фокус получит имя «обнуление».

– А разговоры действительно они инспирируют грамотно, – заметил тощий. – Чем больше их будут муссировать, тем быстрее люди привыкнут к их существованию и перестанут обращать внимание.

– Человек вообще существо внушаемое, – заметила грудастая дама. – Иногда достаточно всего лишь подкинуть идею. Иногда сценарий нужно прописывать тщательнее и регулярно его редактировать, согласно текущему моменту. Есть односерийные фильмы, а есть сериалы. Есть бесконечные сериалы. Закулиса не торопится. Ее сценарий на столетие минимум. И для всего мира. И он не закончен. Они всегда смогут его дописать. Или изменить, если ситуация вильнет в сторону.

– И какую роль в их сценарии вы отводите Китаю?

– Пусть будет здоровая альтернатива.

– Просто у них свой сценарий, и ему уже не одна тысяча лет. Его не так просто переписать. И главное, их сценаристы не собираются допускать конкурентов на свои страницы.

– Оставьте китайцев пока что в покое, – сказал негр. – Придет и их час. Так сказать, час десерта. Когда весь мир будет в руках закулисы.

– Вы знаете, это как в анекдоте: еще большой вопрос, кто тут турист, а кто завтрак туриста.

– Не нужно крайностей, господа. Мы уже договорились, что закулиса никуда не торопится. Со временем найдутся убедительные слова и для Китая.

– Или постараются убедить их руководство, что другого выхода у них нет. Все просто. Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным. Как вариант той же верхушке в порядке исключения продадут акции новой мировой корпорации.

– И вы что, действительно верите во всю эту хрень? – спросил пользователь с тщательно прописанной личиной пожилого профессора, в сером костюме-«тройке», с залысиной и тросточкой в руках.

– А что тут невероятного? – спросил негр.

– Господи, какое интересное раньше было место, какие люди тут встречались. А сейчас… сборище…

Профессору не дал договорить дворецкий, модератор Морисвиля.

– Мы с вами не сработаемся. Пожалуйста, подайте заявление в отдел кадров и сдайте пропуск.

Личина говорившего растаяла в пространстве как дымка из бутылки шампанского.

– Сезонное обострение, – сказала грудастая.

Ковалев еще немного послушал разговор и вывалился из Видений замка.

«Если так называемая мировая закулиса, или, как еще говорят, мировое правительство, существует, а она, похоже, существует, все делается правильно, – рассуждал Женя, развалившись на диване. – Не надо изобретать велосипед. Они на самом деле сами начали кричать „Волки, волки“, сами заговорили о себе на каждом углу. И столько раз это повторилось, что все уже устали. Устали доказывать и опровергать. Уже хочется сказать: „Да. Закулиса есть. Ну и что?“»

Холодильник снова был пуст, а ждать курьерскую доставку терпения не было. Наскоро собравшись, Женя сбежал по лестнице, на ходу засовывая в карманы шорт по полиэтиленовому пакету. Ковалев мог позволить себе купить не одну сотню пакетов в магазине, но в какой-то момент он решил, что не покупать новые, а по возможности использовать старые пакеты будет правильно. Может, большой пользы для экологии планеты его поступок не принесет, но он правильный. Это как парковка во дворе. Можно приехать и бросить машину как получится, а можно поставить аккуратно, так, что за тобой встанет еще одна машина. Если все будут поступать правильно, может, и жизнь станет лучше? Хоть немного.

По дороге в магазин и потом, стоя в очереди в кассу, Женя все еще размышлял над услышанным в замке Морисвиль. Черт возьми, а мир действительно стал другим. И вряд ли он уже вернется в прежнее состояние. Демократия, свобода, равенство – значения этих слов сегодня мало кого интересуют. Сегодня тупо делят ресурсы. В открытую это делать нельзя, начнутся бессмысленные бунты без конечной цели. А так все происходящее вроде бы вполне пристойно, в соответствии с признанными демократическими нормами. Ну а прибыль делится между участниками. И щедро, особенно не жадничают.

Жизнь поставлена на конвейер. Похоже, что в любой стране к власти приходят только для того, чтобы на определенный срок иметь неограниченный доступ к казне, законам, недрам, армии. Чтобы на отпущенные конституцией три-четыре-пять-шесть лет иметь возможность устранять проблемы, которые возникают на пути твоих бизнес-проектов. Проектов твоих соратников, твоих спонсоров. Демократии давно нет и больше не будет. А то, что нам преподносится как демократия, даже в усеченном виде, это всего лишь правила игры для тех, кто идет к власти. К управлению государствами. Корпоративное псевдосамоуправление. И не будет больше революции, если только она не проплачена кем-то извне. Кем-то, кто хочет получить контроль над вроде бы демократически избранной властью в чужом государстве. Что ошибочно в этом предположении? Ни один политик, придя к власти, не стал беднее. Он даже на прежнем уровне своих доходов не задержался. Казалось бы, откуда время на зарабатывание? Ведь ты президент, премьер, министр! У тебя должно быть государственных забот выше макушки, где тебе найти свободное время на свои дела? Но смотришь – и собственности поприбавилось, и счет потолстел, и сфера интересов расширилась. И тут очень кстати появляются Видения. Насколько изменилось отношение человека к происходящему вокруг? Черт возьми, они одним ударом убили несколько зайцев. Отвлекли население от проблем, взамен дали радость. Подарили интересную игру, в которую с упоением играет весь мир. Дали иллюзию достатка самым бедным, и те теперь порвут любого, кто попытается вернуть их в мир реальный.

Считыватель штрихкода несколько раз тихо пропищал, Женя сложил покупки в пакет, расплатился карточкой, машинально улыбнулся кассирше и направился к выходу.

Страшно жить получается, если поверить в эту безысходность. А почему в нее не верить? И почему бы не появиться мировой закулисе? Ведь не всем удается пройти в президенты, да и не все хотят. Не все покупают премьеров. Почему бы кому-то не прибрать власть не только в целой стране, но и на всей планете? А возражать никто не станет. Всех давно приучили к тому, что мафия бессмертна. И поэтому никто не станет рисковать своим благополучием. Никто не попрет против системы. Скорее наоборот, постараются пристроиться при новом мировом порядке, если о таком объявят. Ты дай мне заработать. И заплати. А сколько сам украдешь – мне плевать. Никто никому не верит. Обманывают все и всех. Совершенно не стесняясь. Так что, даже если и появится народный герой, который начнет искреннюю борьбу с общепланетарной коррупцией, за ним никто не пойдет. Посчитают, что таким образом он зарабатывает себе имя, которое потом можно продать подороже. А рядовые бойцы, как всегда, останутся ни с чем. Или им вообще уготована участь пушечного мяса. Тогда в чем феномен Великого Люфта? Почему в него верят и за ним идут? Потому что его нет в реальности? Потому что он видение? Соответственно, его нельзя потрогать руками, заглянуть в его шкаф, чтобы вытащить оттуда скелеты. Его просто нет. Значит – от него не исходит опасность. Но для кого-то он есть. И за ним идет определенное количество адептов. Ненавидящих тебя. Они сами собираются вокруг него. Ты поставил манекен, и вокруг него собрались зеваки. Сами пришли, ты их не искал. Тогда что он ищет? Черную кошку в темной комнате, где ее в принципе нет. Но не может быть, чтобы всех всё устраивало. Недовольные есть всегда. Всегда есть тот, кто возглавит хотя бы небольшую группу сопротивления. Потому что есть слабые и есть сильные, готовые побороться за слабых. А следовательно, их можно найти.

День был солнечным, в пакетах лежало хорошее пиво и настоящие сосиски. Женя постарался отвлечься от невеселых размышлений и сосредоточиться на том, как вкусно сейчас ему будет за пивом и сосисками. Холодное пиво в жаркую погоду – это сказка. Это одна из наиприятнейших вещей, которую смогло придумать человечество.

Свернув в переулок, Женя попытался вспомнить, остались ли у него с прошлого раза фисташки. Если не остались, может, лучше заскочить в маленький магазинчик в доме напротив и прикупить?

Удар был не очень сильным, но грамотным. На несколько мгновений Женя потерял сознание, споткнулся и упал, растянувшись на горячем асфальте, выронив пакеты с пивом и едой. Две бутылки разбились. Пенный напиток расползся желтой шипящей лужицей. Придя в себя и все еще не понимая, что его ударили по голове, Женя попытался подняться, но тут же получил ногой по ребрам. В глазах снова потемнело, дыхание перехватило, бок обожгло адским пламенем.

– Ну что, падла, любишь совать свой нос не в свое дело? – донесся откуда-то сверху незнакомый грубый голос. – Искал приключения на свою задницу, значит, нашел.

И снова удар по ребрам. Затем в голову. Еще в голову, в живот. Женя то ли интуитивно, то ли инстинктивно почти успел прикрыть голову руками, но кованый носок тяжелых строительных ботинок нашел-таки его правый глаз. В голове что-то взорвалось, в ушах зашумело. Женю пнули еще несколько раз, сняли с него часы, ботинки, утянули бумажник и оставили скрюченным на асфальте.

Кто-то из местных жителей увидел потасовку и вызвал наряд. Прежде чем Женя успел подняться и сесть, во двор въехала группа быстрого реагирования из местного отделения полиции. Пострадавшему помогли подняться. Жившая в соседнем подъезде пожилая медсестра вышла на шум поглазеть на интересное, происходившее в ее скучном дворе, но, увидев, что пострадавшему необходима помощь, немедленно оказала ее. Женино везение на этом сегодня не закончилось. Не успел он в отделении полиции дать следователю показания, как патрульные доставили напавших на него уродов. Те привлекли их внимание, попытавшись скрыться, лишь только патрульная машина показалась на повороте. У задержанных изъяли вещи, которые они похитили у Ковалева.

– Повезло тебе, парень, – сказал следователь. – Вроде обычные гопники, а могли инвалидом сделать.

– Гопники? – удивился Женя.

– Что, не похожи?

– А били как на заказ.

– Во-от, – довольно протянул следователь. – Это называется почерк. Ребятишек этих зовут Шар, Ржавый и Пистон. При нападении они всегда сопровождают свои преступные действия словами «Шибко умный, падла, любишь совать нос не в свое дело, ну вот и не обижайся».

Женя дотронулся до макушки и зажмурился от боли.

– Замысловато, – сказал он, не понимая логику преступника, столь очевидную для полицейского.

– А еще в корпорации работаешь, – улыбнулся следователь. – Тут все то же самое, как в ваших Видениях, только без электроники. Примитивно до безобразия. Что ты сделал, услышав их комментарий к побоям? Начал думать, кому дорогу перешел, вспоминать, куда нос в последнее время мог сунуть. Кому рога наставить. Каждый так подумал бы. Ну и мы, с твоих слов, искали бы профи. Полезли бы в твою личную жизнь, служебные обстоятельства. А там наверняка есть за что зацепиться. Искали бы подручных тех, кого ты якобы расстроил. А уж никак не банальных гопников. Как результат – следствие по ложному следу, преступники в теплые края, наслаждаться жизнью.