Текст книги "Союз одиночек"
Автор книги: Сергей Иванов
Жанр: Научная фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
– И много вокруг… таких?
– Ты бойся не «таких». – Аккуратно взяв за плечо, я повел девушку к выходу. – Эти-то не выходят за человечью грань – просто получили доступ к резервам. Но вот другие…
– Что? – спросила она шепотом.
– С ними сложней, намного.
В гостиной нас ждал накрытый стол. Перекусив, чем Инесса послала, мы вернулись в кабинет. И вот там, как и обещал, я принялся Тину пугать, продемонстрировав ей подборку записей, начиная от крысок с пауками, смахивающих на порождения кошмаров, и заканчивая схваткой с Лущом-вампиром на фоне сотен голов (правда, чтобы разглядеть эту сцену, пришлось замедлить ее вдесятеро). Конечно, кадры впечатлили девушку, но от затеи она не отреклась, и даже колебаний я не заметил – что значит привязанность близнецов!
А день уж близился к закату, хотя из-за непрекращающегося дождя разглядеть это было трудно. И подготовиться к рейду следовало заранее.
Я завел Тину в каморку, под завязку заполненную барахлом, и велел:
– Ну-с, красавица, прелести наголо!
Помедлив, девушка сбросила с себя пеньюар, затем стянула трусики. Без второго можно было обойтись, но я не стал возражать. Все ж нагота сближает, а понимание нам пригодится. Жаль только, что в гостях у ночных тварей голым не побегаешь. Собственно, там и в одежде долго не протянешь.
– Вот, – сказал я, протягивая Тине комбинезон. – По-моему, в самый раз.
Пришлось помочь ей втиснуться в тугую ткань, обтянувшую девушку от подошв до ушей, точно вторая кожа, обшитую эластичными прокладками, словно мускулами. Впрочем, это промежуточный слой – очередь за доспехами.
– Хорошо, что ты подходишь под мой стандарт, – заметил я, роясь в нише. – К счастью, у нас с Аскольдом не слишком разнятся вкусы.
С другой стороны, это не раз приводило к осложнениям – вспомнить хотя бы Лану. Или Аскольд и тут со мной соревнуется? Может, и двойняшек завел мне на зависть?
– Пробовала такую модель? – Я извлек на свет изящный пластиковый скафандр. – Конечно, не самый писк…
– С усилителями? Босс натаскивал нас – на имитаторах. Настоящие скоро должны поступить.
– А к чему вас готовили? – поинтересовался я. – Точнее, против кого?
У Тины разом задеревенело лицо. Вглядевшись в нее, я хмыкнул:
– Хранишь верность своему господину? Хвалю, хвалю!.. А говорят, будто преданных не осталось – одни предатели.
Меня всегда завораживало слово «преданный». И как его развело настолько широко?
– Он говорил: пришло время посчитаться со всеми, – нехотя сообщила девушка. – Выдать каждому, что заслужил.
– Хм… И начал почему-то с Милы. По справедливости, да?
Гостья промолчала.
– Ладно, бог с ним, – сказал я.
И принялся обряжать Тину точно водолаза, скрывая ее прелести под многослойной броней, а поверх навешивая снаряжение. Вся эта оснастка тянула более пуда, но Тина достаточно тренированная для таких тяжестей. Вот мое оборудование куда весомей. Новые рыцари, надо же! А драконы для нас уже готовы, ждут не дождутся свежей порции консервов.
Уже в полном облачении мы поднялись в гостиную и принялись ждать, пока ощущения Тины обретут четкость, достаточную для получения точных координат. Конечно, можно лететь и по лучу, но этим следовало заниматься вчера, на пике чувствительности. Если б она пришла ко мне сразу!.. Всегда мы опаздываем.
Недолго поколебавшись, я наведался глазами в заветный грот –поглядеть, не поменялось ли там чего. Нет, все было, как раньше. И так же призывно светился в дальнем углу просторная Дверь – эдакие врата рая… куда грешникам путь закрыт.
– Чую! – вдруг объявила Тина, словно ведунья. И показала: – Вон там.
Тотчас я провел по карте вторую линию и наконец получил искомое место.
– Ни фига себе, – проворчал. – Ну, ты и попала!
– А что это?
– Компания, секретный наш завод. Эдакая terra incognita.
Вообще я давно хотел туда наведаться, даже подступы присматривал – и если бы не вмешался Черт со своим мщением…
– Ладно, приступаем, – сказал я, поднимаясь. – Теперь главное: успеть до полуночи.
Сбежав по лесенке в гараж, мы втиснулись в кабину «шмеля» и, выкатясь наружу, взлетели. Вся дорога заняла минуты, хотя пришлось дважды перемахнуть хребет, протянувшийся вдоль берега, – чтоб не высвечиваться.
Компания помещалась за городом, по другую сторону моря, и занимала обширную территорию – эдакий закуток, с трех сторон окруженный горами. И сейчас это было мне на руку. Скользнув над хребтом, я послал «шмель» в крутое снижение, затем и вовсе отключил моторы, бесшумно планируя к выбранной точке. На фоне скал разглядеть машину непросто, да и дождь маскировал. Внизу мелькнула ограда, несколько крыш, вполне пригодных для вертикальной посадки, – но такая роскошь сейчас не для нас. А земля уже надвигалась.
Нырнув в провал между корпусами, «шмель» покатился по асфальтированной дорожке, плавно затормозил. На остатках скорости свернул к дому, прячась в его тени. Во всяком случае попали мы, куда требовалось, и пока нас вроде бы не засекли. Ночные твари вообще редко глядят в небо.
– Пошли, – сказал я, опуская забрало и включая «кошачий глаз».
Разом мы выскочили в дождь и вдоль здания пробежали к его углу, ориентируясь в здешней темени вполне уверенно.
– Куда? – спросил я уже по рации.
Тина молча ткнула рукой. Правильно, эфир лучше не тревожить без крайней надобности.
Перебежав к следующей точке, я вопросительно оглянулся на Тину, отставшую лишь на пару секунд, – она опять ответила жестом. Кажется, мне повезло с напарником: умеет Аскольд готовить кадры. Его Кирю я до сих пор поминал добром.
Кстати, мой пресловутый Зверь, заслуживший признание в масштабах губернии, сейчас забился в угол и поджал хвост, точно трусливая шавка. Я давно не боялся людей, поскольку неплохо представлял, чего от них ждать. Но на что можно нарваться тут, понятия не имел – а неведомое пугает больше.
Пока что, слава богам, вокруг было тихо, даже сторожевики на глаза не попадались, больше озабоченные охраной периметра. А Хищники то ли не любили дождь, то ли были заняты иным – во всяком случае по здешним окрестностям не слонялись. Не сказал бы, что мне сильно их недостает.
Дальше нам пришлось поплутать, потому что внутренний локатор Тины вдруг засбоил – словно компас над рудными залежами. Несколько раз мы проникали в здания, бродили по цехам и лабораториям, наблюдая занятное, узнавая новое, складывая с уже известным. Из крестьянской жадности я даже прихватил кое-что, загрузив рюкзак, – хотя смысла в этом было мало.
А на свою цель наткнулись неожиданно, обыскивая очередной корпус, тоже сперва показавшийся пустым. Почему-то Тину повлекло к крыше, да и мой Зверь вроде тянул туда, словно бы там было безопасней. Верхний этаж оказался низким, как чердак, а все его коридоры и комнаты – крошечными, почти игрушечными. Даже Тине приходилось наклонять голову, минуя проемы, а моя макушка и вовсе цепляла потолок. Наверно, поэтому, войдя в очередную дверь, я задохнулся от внезапности.
Мы очутились на маленьком балконе, который лепился наверху стены, уходящей вниз на десятки метров, далеко за уровень земли. А открывшийся под нами зал подавлял громадностью. В нем могли уместиться тысячи зрителей… но находилось чуть более сотни. И все равно сборище было редким.
Насколько я мог судить, тут собрались едва не все Хищники здешней Пирамиды. А перед ними, на просторной эстраде, озаренной мерцанием факелов, за банальным президиумным столом, восседало девять субъектов того же уровня, что покойный Лещ, – большие начальники, как на подбор. Перед президиумом зачем-то установили штуковину, сильно напоминающую плаху, а взамен трибуны возвышался трон, занятый Клопом. За спинами Всадников натянули полотно цвета венозной крови, поверх него закрепили Х-образный крест, знакомый мне по первой части этого сериала, – на котором, как и тогда, распяли девушку. Правда, нынешнюю для разнообразия подвесили вверх ногами, пристегнув за щиколотки и запястья. Синяков на ней хватало, но до порезов пока не дошло. Пребывала она в сознании и собравшуюся публику озирала с ужасом. Да и кому бы понравилось стать на ужине главным блюдом?
– Мила! – прошептала моя напарница – на случай, если я еще не понял.
Ну откуда у чинуш такая тяга к пышным церемониям? И как узнаваемо все – до оскомины! Будто надергали фрагментов и устроили представление. Эдакая помесь царского приема, съезда коммунистов и факельного шествия.
– Жаль, Калида не видит, – пробормотал я. – Ему б понравилось.
Потянув Тину к себе, я присел за перила, продолжая подглядывать в щель. Конечно, свет сюда не достает, а все равно, лучше не подставляться. У Хищников с каждой минутой прибывает чуткость – и без наших датчиков смогут обойтись. Не думал я, что нас подпустят настолько близко!.. Или тут наиболее эффективны как раз дурацкие ходы?
– И что теперь? – спросил я. – Мы вчера одного вампа еле заломали, а тут их – десяток!.. Не говоря о прочей публике.
А заседание внизу было уже в разгаре. (Кстати, и полночь наступила, пока мы с Тиной блудили по окрестностям.) Не знаю, что у них планировалось дальше, но сейчас на повестке стояло важное: прием во Всадники нового члена. И этим, пардон, членом оказался Аскольд – то ли его и готовили на сегодня, то ли кончина Леща ускорила процесс. Все положенные речи мы, слава богу, пропустили – как раз приступили к ритуалу. А банкет по случаю приема, видимо, начнется позже. И чего главарь пожмотился – мог бы обеих сестер пустить на корм!..
Неспешным шагом Аскольд прошествовал мимо трона к плахе, не глядя ни на кого, а тем более не обращая внимания на Милу, взирающую на хозяина с мольбой. Дойдя, постоял с минуту, отрешенный словно атлет перед штангой, затем, приспустив штаны, улегся на плаху корпусом. Посмеиваясь и суетливо потирая ладони, Клоп уже спускался со своего пьедестала.
– Он что, собирается патрона бить? – удивилась Тина.
– Ага, бить, – пробурчал я. – Как же!
Наставив на Клопа бластер, я еще прикидывал, сразу садануть или не лишать Аскольда заслуженной радости, когда на сцене возникли трое. То есть действительно на сцене и в самом деле возникли – выпрыгнув из пустоты. Вот эти гляделись лихо: громадного роста, с широченными плечами, облаченные в шипастые доспехи, увешанные оружием. И средний из них показался мне знакомым.
Черт, это же Шейнин! Но как переменился, а? И дружки у него, надо признать… Вот с этим, слева, я толковал на днях в подъезде – к счастью, недолго. Значит, они из одной команды? И, стало быть, сей рубака у Шейнина на подхвате – его-то и дожидался тарелочник, заговаривая мне зубы… «Тарелочник», ну да! По принципу «держи вора». Откуда же свалились эти ребята? Уж они точно не местные – в смысле, не земляне. И чем им глянулась наша провинция?
– Заседание объявляю закрытым, – ощерясь, произнес Шейнин. – Караул устал.
Мгновенно ухватясь за стол, гигант опрокинул его на Всадников. Тотчас другие два вымахнули из-за спин стальные цепы и, спрыгнув в зал, принялись гвоздить ими с чудовищной силой и быстротой, будто молотилки заработали. С воем Хищники метались вокруг них, отбиваясь креслами, но оружие было не равным. Впрочем, как и численность.
А стол уже взмыл ввысь, разлетаясь на куски, и из-под него рванулась на Шейнина дружная стая. Но рядом с тем выросла новая пара исполинов, тоже выскочивших невесть откуда, и девятерых вампиров встретили сразу шесть трехзвенных клинков. Оскалясь, Клоп пригнулся и сам ринулся в схватку, будто растворившись в воздухе. Собственно, и остальные драчуны смахивали на смерчи, и понять что-то в этой сумятице было не по моим мозгам.
– Кто это? – изумленно вопросила Тина. – Что творится тут?
– Плевать! – рявкнул я. – Это шанс.
Распрямившись, нацелил руку в потолок. Выстрел шатнул меня, хотя я вцепился в перила, – но гарпун угодил в расчетную точку и завяз крепко. Конечно, я не Бэтмен, однако несколько полезных приемов у него перенял.
– Беги к «шмелю», – велел Тине. – Подгони ко входу, нацель пушку на дверь, будь наготове… Трофеи не забудь!
Подхватив рюкзак, девушка метнулась прочь, и сразу я по широкой дуге полетел над залом, сперва выбирая лебедкой трос, чтобы не вмазаться в драку, затем вытравливая его, чтоб не промахнуться мимо цели. Один Хищник все же попробовал меня достать, сиганув метра на три. Смог бы и выше, если б я не встретил прыгуна молнией, взорвав в клочья. И тут же спрятал бластер, поскольку багровое полотнище уже надвигалось. С налета саданул в него кулаком, проломив дыру в дощатой перегородке, которую оно закрывало. И тут же повис на руке, оказавшись вплотную к Миле.
Выхватив меч, в четыре удара перерубил ремни. Успел подхватить напрягшееся тело прежде, чем оно сорвалось с креста, и полетел обратно, прижимая добычу к себе и готовясь лягаться, если кто-то опять попытается прыгнуть. Но внизу было не до меня – там творилось такое месилово!.. Воздух наполняли лязг и рыки, по сторонам разлетались куски. Но меня заботило иное: вырвать, вырвать у судьбы крохотный шанс, в какой я и сам еще не смел верить! Если вмешается хоть один сбой…
Лебедка спустила нас едва не к самой двери – отстегнув трос, я бросил Милу на плечо и вбежал в проем, опять выхватывая бластер. К счастью, за дверью оказалось пусто, на лестнице – никого. Лишь перед самым выходом, как и предполагал, нас встретили трое Хищников, сейчас же перегородив путь.
– Огонь! – крикнул я, шарахаясь в сторону.
Двустворчатая дверь с грохотом взорвалась, заодно разметав тварей. Двух пришибло или оглушило, третья взметнулась из-под обломков, рванулась на меня – пришлось и на нее потратить заряд.
– Готовь место, – выдохнул я, покидая здание. – Уходим.
«Шмель» уже подкатил вплотную – дверца открыта, кресло сдвинуто. Сунув Милу сестре, я протиснулся к управлению и, пока они устраивались в здешней тесноте, поднял машину в воздух.
– Пристегнитесь, – пробурчал сквозь зубы. – Не люблю случайностей.
А в голове стучало: неужто вырвались? Да быть не может!.. Но «шмель» уже набирал скорость, через десяток секунд оставив позади корпуса Компании и то дикое, несуразное побоище, которое, собственно, и спасло нас. Неужто вырвались?
Глянув на экран заднего вида, я понял, что правильно не доверяю счастливым финалам, – парочку пакостных сюрпризов обычно приберегают под занавес. И в этом нас не обделили: кто-то плотно сел «шмелю» на хвост.
– Ч-черт, – процедил я. – Ну, сестрицы, держитесь!..
«Шмель» уже разогнался до своего заявленного предела, но второй летун не отставал. Точнее, он настигал нас, причем без видимого напряга, будто не рассекал воздух, как мы, а пропускал сквозь себя. И конечно, его не заносило на поворотах. Пожалуй, вот это уже можно назвать флайером.
Такую гонку я переживал до сих пор лишь в симуляторах, и вовсе не стремился испытать ее в реальности. За секунду мы проскакивали сотни метров, а мчали близ земли, так что детали внизу сливались в фон. Без страховки Дворецкого я не решился бы на такую высоту, но сейчас даже это не спасало. А преследователь придвинулся настолько, что начал стрелять – как и ожидалось, молниями. Я огрызался короткими очередями, вполне сознавая, что его Защиту не пронять пулями. Против такого летуна у нас не было шансов.
Затем впереди выросли здания. Проскочив над одноэтажками, я с разгона влетел в улицу. Сцепив зубы, бросал «шмель» из поворота в поворот, на заносах почти задевая стены, но стряхнуть флайер не мог. Он висел у нас на хвосте как привязанный, гвоздя раз за разом, но попадал пока лишь в дома – слава богу, пустые. За нами тянулась полоса пожаров, будто за кометой, вздумавшей порезвиться в городе. Эти вспышки, больше похожие на взрывы, возникали прямо перед носом противника, заслоняя ему обзор, – и все равно он не отставал, будто для него не было цели важней, чем изжарить нас в угли.
Вот теперь моего Зверя загнали в бешенство. Если бы не сестры, я бы развернулся и встретил погонщика из всех стволов – может, тогда б его Защита не выдержала. Но рисковать сразу тремя жизнями…
Впрочем, был еще один вариант. Круто повернув, я устремился к торговой слободе, вызывая на связь Карима. К счастью, горца пока никто не подменил, иначе времени на болтовню ушло бы куда больше, а его у нас не оставалось – я и без того гнал, отбросив всякую осторожность.
И когда оба летуна возникли перед периметром, нашего преследователя захлестнул огненный шквал. Его Защита выдержала не больше секунды, затем флайер взорвался, превратившись в пылающий метеор, и круто спикировал в землю. Но и я уже не вписывался в поворот, хотя тормозил изо всех сил, пытаясь отвернуть от громадного дома. Он надвигался все ближе, ближе…
Оскалясь, я потащил штурвал на себя, будто решил вырвать его с корнем. Но лишь и добился, что «шмель» ударился о массивную стену колесами, а не врезался носом. И все равно меня едва не расплющило о кресло, глаза захлестнуло мутью – на секунду я, видимо, выключился. Когда сознание вернулось, «шмель» еще сыпался к подножью, скрежеща и теряя части. А после удара оземь от него остался один корпус, к счастью со всеми пассажирами.
Но это не значит, что пассажиры уцелели. Нас-то с Тиной выручили скафандры, а вот Миле досталось крепко. Я даже не решился ее отстегивать – вытащил из кабины вместе с креслом. Отнеся в сторону от «шмеля», захромал к обломкам флайера. Накрыв лицо забралом, влез в самое пламя, мерзко шипящее из-за проливного дождя, заглянул внутрь.
Что-то различить в обгорелом трупе можно было лишь при большом желании. И оно у меня нашлось. Не задерживаясь, я выбрался из огня.
– Кто? – спросила Тина, оторвав взгляд от сестры.
– Аскольд, – ответил я.
– Гниль! – выдохнула она с ненавистью. От такой любви, действительно, – один шаг. Преданные не прощают.
К нам уже подкатывал «танк», изо всех сил спешащий к месту падения. Счастье, что гонка не унесла нас далеко. Могли ведь и в море упасть.
– У Милки с позвоночником что-то, – тоскливо сказала девушка. – Не дай бог, перелом!..
– Не дай, – согласился я.
Все же подпортили нам happy-end. И спаситель из меня получился фиговый – похоже, в Бэтмены не гожусь. Зато как умею губить машины!
Глава 23. Рейд по тылам
– Погодка-то нынче… постельная, – вздохнул Геральд, глядя в окно. – Скоро опять дождь пойдет.
– А разве у тебя бывают иные? – поинтересовалась Энни, здоровенным ножом нарезая хлеб. – Уж кто бы говорил!
Она стояла спиной к нему, облаченная в игривый фартук, и сноровисто – как и все, за что бралась, – завершала приготовление обеда, легко двигаясь вдоль кухонной стенки. С момента вселения женщина выдраила здешний пол до блеска, чтоб можно было ходить босиком. Но теперь панельный дом остывал, быстро теряя тепло, и пора было вспомнить о тапочках. Если позавчера еще стояла жарища, вчера было просто тепло, а сегодня – прохладно… то чего ждать завтра?
Сам Геральд восседал на угловой скамье, покрытой дерматином, и занимался привычным делом: любовался Энни.
– Видишь ли, на пляже тоже неплохо, – возразил он. – Пустынный, с теплыми валунами и зеленой водой… Зачем так уж привязываться к постели?
– А-а, тогда ясно.
– Кстати, как твое плечо?
– Почти не болит, – ответила женщина. – Ты здорово умеешь лечить.
– Практика, – сказал Геральд, усмехнувшись на «здорово лечить». (Энни в своем репертуаре.) – Скажи, тебе нравится готовить?
– Я люблю все делать качественно, – пояснила она. – Не шедевры, но уровень мастера.
– Уровень я уже обоняю, – подтвердил барон.
Квартира, куда они вселились, была скромной – не чета роскошным номерам, в которых обитали раньше. Ванна стандартная, кухня совмещена со столовой, спальня всего одна, а кондиционера и вовсе нет. Но Энни, кажется, из тех, кто умеет довольствоваться малым и в любых условиях может создать уют. Несмотря на ранение, она изображала из себя этакую домашнюю хлопотунью – впрочем, в избытке одаренную привлекательностью и своим видом придающую изысканность здешнему интерьеру.
Разлив по тарелкам суп, Энни тоже села за стол, поближе к Геральду, чтоб касаться его колен своими и греть озябшие подошвы о его ступни.
– Здесь не помешал бы пол с подогревом, – заметила она.
– Здесь многое бы не помешало, – согласился барон. – Включая другую квартиру. Но несколько дней придется потерпеть.
– Да разве я против?
Суп в самом деле оказался не хуже, чем в дорогих ресторанах, но нахваливать Геральд не стал – Энни и так знает себе цену.
– Итак, с Чертом ты управился, – сказала она, размешивая в тарелке сметану. – И чем займешься теперь?
– Во-первых, не «ты», а «вы», – поправил Геральд. – Скорее даже я был на подхвате. Не забыла, как я умею двигаться?
– Конечно же, нет!
– Так вот Шатун обскакал меня намного. Я-то палил вслепую, а он видел эту сволочь и стрелял прицельно, с учетом его перемещений, – наверное, даже траектории считал!.. Моему Зверю еще расти и расти до его.
– Во-вторых? – спросила Энни.
– Во-вторых, я приехал сюда вовсе не для того, чтобы добить «шакала» – этот эпизод планировался не мной.
– Зато он мог оказаться последним для тебя.
– Да, – кивнул он. – Но теперь пора заняться своими делами. Не говоря о том, что завтра – помазание.
Женщина принялась нахлебывать суп, вливая в себя полными ложками, но по пути не теряя ни капли – с такой рукой только и стрелять.
– В грудях не пече? – поинтересовался Геральд. – Горячо ведь!
– Некоторые любят, – откликнулась она. – Опять же согреть некому.
– Да неужели? – засмеялся барон.
Рядом с ней было так легко, комфортно. Вот только забудет ли он когда-нибудь, как Энни глядела на него поверх прицела?
А она уже приканчивала свою порцию, намного обставив Геральда.
– Как зовут твоего сына? – неожиданно спросил он.
Вскинув на него глаза, женщина ответила:
– Никита.
– А почему ты уверена, что это твой ребенок?
Конечно, Энни поглядела на него, как на психа.
– Видишь ли, вчера я рыскал по архивам, – прибавил он. – Возникли некие подозрения… То есть кое-что я и раньше предполагал.
– Гарри, ты о чем?
– Ты ведь считаешь, что отец ребенка – Богомол?
– А кто еще? У меня тогда никого не было.
– Ты уверена?
– Милый, мне двадцать три года. А Никите пять лет. И я была девушкой строгих правил – Ульян стал у меня первым. И пару лет, пока занимался дрессурой, никого ко мне не подпускал.
– Бедная! – пробормотал он.
– Тебя это не убеждает, – заметила Энни. – И что ж ты выкопал?
– У нашего друга, как ты знаешь, полно недостатков, – сказал барон. – Включая бесплодие.
– Что?
– Богомол от рождения бесплоден – тут и сомнений нет.
– Ты ведь не думаешь, что я лгу?
– Разумеется, я тебе верю – сейчас. Но ты же знаешь Богомола? С подчиненными он обращается без лишних церемоний, повязывая чем только можно. Великие цели, понимаешь ли, – тут не до людей!..
– По-твоему, в меня впрыснули чужое семя?
– Это был бы не худший вариант, – хмыкнул Геральд. – Учитывая, какой отец из Ульяна.
– Тогда что?
– Боюсь, Энни, в тебя внедрили чужую яйцеклетку, – сказал он. – Уже оплодотворенную.
– Гарри, это же бред!
– Почему? Конечно, дурновкусием отдает, но вполне в духе Богомола. А средств у него с избытком. Ты ведь рожала в Питомнике, под приглядом его команды? Затем Никиту отдали на попечение доброй тети, изредка дозволяя тебе навещать. Очень удобно, а? Для Ульяна.
Забыв о еде, Энни задумалась – надолго. Даже перестала следить за позой, странно переменившись: ее будто придавило изрядным весом. Украдкой Геральд вздохнул. Ему вовсе не хотелось добавлять сложности подружке.
– И кто, по-твоему, настоящая мать? – наконец спросила она, произнеся «настоящая» с явным усилием.
– Вот тут, honey, вправду начинается бред, – ответил барон. – Наш узел затягивается все туже. Через эту мать я вполне могу породниться с Шатуном, да и с тобой, получается, мы не чужие. Что ни говори, а вынашивание плода привнесло в ребенка и твои черты. Ведь ты любила его тогда?
– Очень! – вырвалось у Энни.
– А любовь рождает отклик – возможно, на генетическом уровне. Девять месяцев столь тесного общения… Если супруги со временем делаются похожими, то здесь этого не избежать и при желании.
– Значит, я могу считать Никиту своим сыном? – тихо осведомилась она. – Даже если предположить, что твои домыслы верны.
– Это не домыслы, Энни, – поправил Геральд. – Скорее гипотеза. А сына у тебя никто не отнимает. Хотя придется делиться – в том числе и с той, кто его растил. Ты ведь не захочешь вредить малышу, отнимая у него любящих? Вдобавок неизвестно, как это аукнется, – обычно такие ходы заводят в тупик.
– Хотела бы я знать, Гарри, – пробормотала женщина, – откуда в тебе берутся идеи?
– «Пепел Клааса стучит в мое сердце», – усмехнулся он. – А матрица Борислава – в голову. Как видно, через него и я оказался подключен к Космосу.
– Да ведь я тоже читала рукопись!..
– Но ты не знала Бура, как я. Вероятно, тут наложение. Эффект, конечно, странный. Почти всегда я и сам не знаю, когда вскочит в голову свежая идея.
– А что-нибудь поприятней в твою голову не вскакивало?.. Извини.
Поднявшись из-за стола, Энни скользнула к окну и застыла перед ним, глядя в начавшийся дождь.
– Не маячь, – негромко велел барон. – Забыла?
– Извини, – снова сказала она и, повернувшись, уселась на холодный пол, спиною к холодной стене.
– Ага, нам только простуды не хватало! – заметил Геральд. – Только, пожалуйста, не извиняйся больше, хорошо?
Молча женщина поднялась и стала механически раскладывать по тарелкам второе блюдо, ничуть не уступавшее первому. А на третье, как и положено, компот. И когда последний раз Геральда кормили домашним?
– Ты не задержишься после еды? – спросила Энни, снова подсев к столу. – Мне требуется подзарядка.
С сожалением он покачал головой: сроки и так поджимали. Но, конечно, задержался – тем более, последние пару дней явно не добирал до нормы. Из-за чехарды с Чертом, из-за ранения Энни – невзирая на ее заверения, что этому рана на помеха. Хотя порез впрямь заживал быстро. Господи, до чего ж славно вновь ощутить на себе тяжесть Энни – к слову, вовсе не тяжелую – и встречать ее губы, настойчиво ищущие ласки. «Материализация чувственных идей», да?
И все-таки через час он уже катил на Горбунке по пустынным улицам, захваченных ливнем, оставив Энни нежиться в ванне. А поскольку в этой квартире прятаться было негде, положил пистолет поближе к ней.
О событиях прошлой ночи Геральд был наслышан, даже проглядел записи, присланные Шатуном. Здешняя ситуация делалась все занятней: к нелюдям местного разлива и чужеродным зверюгам теперь добавились настоящие пришельцы. И то, что для начала они саданули по здешней Пирамиде, в общем радует – пока взамен нее чужаки не выстроят свою. Но может, те и другие изнемогут в борьбе? Хочется верить.
Во всяком случае Алмазинскую конструкцию, еще вчера такую надежную, устойчивую, порушили крепко. Прежде тут все было отлажено: проклевывающихся уродов вылавливали, однако не истребляли и не убирали с глаз, а пристраивали к серьезному делу. Теперь же многие Хищники, лишившись Всадников, вновь вырвались на волю, примкнув к зверью, еще не охваченному порядком. И город оказался захваченным дикой стихией. Вдобавок им овладевал сумрак, а облачный слой сделался настолько плотным, что Хищники разгуливали по улицам уже и днем. Конечно, до полной силы не добирали, но горожанам и этого хватало с лихвой.
Для начала барон позвонил Шилову, с которым познакомился через Родиона. Тот откликнулся немедленно, проявившись на бортовом экране.
– Что нового, майор? – поинтересовался Геральд. – Нарыли чего-нибудь?
Шилов только рукой махнул да покривился болезненно: дескать, куда больше – одних голов несколько сот!
– Может, Лущенко сам это натаскал? – спросил он. – Конечно, с помощью прочих «бесов».
– Не выходит, – возразил Геральд. – При всех своих суперкачествах он не уложился бы в срок. И не стал бы Лущ мараться – это ж не головы отсекать?
– Да понимаю я, – вздохнул майор. – Но кто ж эти «быстрые, сильные» и маленькие? Под такое подходит лишь сам Лущ.
– Может, дети? Этакие вундеры.
– Скажете тоже!
– Не верите вы в нашу молодежь, – укорил барон. – А ведь здешняя среда сильней влияет на растущие организмы.
– Ну что нам, еще и деток трясти? И не до расследований сейчас – сами ж видите, что творится в городе!.. Опять приходится ловить всяких психов.
– А вы не ловите, – сказал Геральд.
– Как это?
– Да сразу вбивайте в землю. Зачем поддерживать оборот мерзавцев в губернии? Понятно ж, какое им найдут применение. И вам проще.
– Так-то оно так, – пробормотал Шилов и вздохнул.
Еще одна жертва долга! – усмехнулся барон, простившись. Или в нем уж проснулась совесть? Жалко птичек, видите ли. На этом и проигрывают хорошие люди. С другой стороны, иначе б они не остались хорошими.
Затем он послал вызов Богомолу, не особенно надеясь на ответ. Но тот откликнулся, хотя выглядел озабоченным.
– Шо такое? – сказал Геральд развязно. – Чем мы опять недовольны? Все ж насколько портят характер проблемы с кишечником!
– Ты от кого узнал номер? – хмуро спросил Ульян. – Анька успела выболтать?
– Щас, все выложу! А заодно исповедаюсь… Ты еще не принял сан? Вообще, борода тебе бы пошла – хотя паранджа закрывает надежней.
– Или Гувер сплоховал? Вообще он скользкий… Неужто перекупил?
– Слушай, ты хоть иногда напрягай мозги, – произнес Геральд с неудовольствием. – Ведь атрофируются без употребления!
– Один ты умный, да?
– Твоя беда: мало читаешь. Бур наверняка сочинил больше книг, чем ты осилил за свою жизнь. И смотришь, насколько помню, всякую лабуду.
– Зато я живой, – злорадно сказал Богомол, – а твоего Бура, говорят, собирали долго. И ведь какой слонище был!.. Да весь вышел.
– Как сказать, Улей, как сказать. Может, не весь? Может, его дело живет и побеждает, а всё вокруг крутится по орбитам, установленным Кторовым? Но тебе этой механики не понять – значит, переживешь Бура ненадолго. У искусства, видишь, свои законы и прежний опыт тут не спасает, особенно когда с фантазией туго. А ты всегда летал низёхонько – вот и напорешься на первый же холм.
Озадаченно Ульян наморщил лоб, затем поинтересовался:
– Ты чего, Гарри, тоже решил податься в сочинители?
– Тяжелое наследство, а как же! – ответил он. – Приходится заменять павшего товарища. И уж тебе разгуляться не дам, выстрою такую стену!..
– Кажись, умник, и у тебя крыша поехала, – заметил Богомол, усмехаясь. – Говорили тебе: надо быть ближе к народу.
– Зачем? – удивился Геральд. – От такого народа лучше держаться подальше. Тем более от лучших его представителей – в твоем лице.
– Чем же я так не нравлюсь тебе? – опрометчиво спросил усач.
– Ты в зеркало иногда глядишься? Что там может нравиться!.. Знаешь, Улей, как-то я решил покопаться в твоем прошлом – вплоть до первых лет.
– Ну? – насторожился тот.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.