Текст книги "Маскотерапия. В поисках лица"

Образ Есенина

По просьбе Назлояна однажды я продолжил лепить скульптурный портрет женщины лет 45-ти по имени Н. Портрет был в натуральную величину из серого скульптурного пластилина и находился на начальных этапах проявления образов лица личности. Сходства с натурой еще почти небыло. Вначале Н создавала свой автопортрет, но потом Назлоян перевел его в портрет и провел несколько сеансов портретирования. Работа, видимо, показалась Назлояну тупиковой и он решил раскрыть горизонты с помощью дополнительного специалиста.

Ранее, на протяжении полугода мне приходилось несколько раз наблюдать поведение Н в мастерской Назлояна. Она производила приятное впечатление собранной, вежливой и образованной женщины. Была среднего роста, с аккуратной стрижкой, хрупкая, подвижная и коммуникабельная. Н всегда со всеми приветливо здоровалась и выразительно общалась, имела приятный голос с отчетливой дикцией, открытый взгляд и моложавое лицо. Она выглядела моложе своих лет.

На первом сеансе портрет продвинулся незначительно, а в разговоре центральной темой был смысл жизни женщины после того, как она вырастила детей. В этой теме мы пришли к заключению, что творчество в любом своем проявлении может быть имеено таким смыслом. На второй сеанс Н пришла посвежевшая, словно после отпуска или после курорта. Портрет развивался быстро, я работал больше над профилем портрета. Когда перешел к прическе, то вдруг заметил, что портрет мне чем-то напоминает образ Есенина.

– Какую роль в Вашей жизни играет творчество и личность Есенина? – был мой вопрос Н. – Я люблю его творчество, но не так, чтобы очень, – ответила Н. – Но почему Ваш портрет напоминает мне его образ? – спросил я.

Она посмотрела и предположила, что причиной этому могла быть ее прическа, напоминающая чем-то прическу Есенина. При дальнейшем рассмотрении ассоциации с образом Есенина у меня и у нее не уходили. Возникла пауза. Потом, через некоторое время она вспомнила, что в доме, в комнате отца, рядом с библиотекой всегда висел портрет Есенина, и она выросла, глядя на этот портрет. Более того, ее отец всегда считал, что он похож на Есенина. Рассказав немного об отце, Н подвела итог, что и молодость отца в какой-то степени была похожа на молодость Есенина, он пил и был инога достаточно буен. Она же была любимой дочерью отца и до сих пор поддерживает с ним хорошие отношения, тогда как о своей матери не сказала ни слова.

Образ Есенина был первым ярким образом, который возник сам по себе при работе над портретом Н. Он оказался ключевым в жизни отца Н и, вероятно, был в центре жизни ее семьи, в центре формирования ее ценностей жизни.

Яркий образ уникального поэта, красивая поэзия, красивый человек, но личная жизнь – далека от совершенства и финал жизни был скор и печален. Если предположить, что принципы и ценности Есенина были ведущими в жизни отца Н, то нет ничего удивительного, что его любимая дочь впитала их с детства как образцы поведения и отношения к себе, к людям и к миру.

Другая эпоха, другие люди, другие жизненные обстоятельства, но образ Есенина привел людей, несущих в своем сознании его идеалы, к такому же конфликту с жизнью, к разрушению социальных отношений и к душевным расстройствам.

Мы обсудили эту тему и она сказала, что обдумает ее самостоятельно. Возможно, с этого моента она изберет для руководства в своей жизни более совершенные образы и более совершенные принципы и ценности, более жизнеутверждающие цели и идеалы.

Образ Есенина был скрыт в подсознании, но, возможно, он был ведущим в жизни Н, что в значительной степени определяло ее поведение и характер ее душевных расстройств. Более вероятно, что он не единствен, и скоро мы увидим другие образы, например, образ отца, который считал себя похожим на Есенина. Авторитет отца и его привязанность к дочери сыграли свою роль, заполнили сознание ребенка своими смыслами настолько, что до сих пор человек не может от них избавиться и начать жить свою жизнь, приблизиться к своему истинному лицу и смыслу жизни.

Основной смысл маскотерапии как психотерапевтической технологии в данном случае – выявить ведущие образы-маски, которые формируют основу сознания человека, помочь ему их осознать, осознать время, пути и способы их формирования, провести ревизию этим образам и переоценку, взять лучшее и отбросить ненужное, выйти за их пределы и осознать свою целостность и масштаб своей личности.

В результате такой работы есть вероятность, что будет найдено свое оригинальное лицо, свой неповторимый смысл жизни, свои ценности и цели, идеалы и свой путь в жизни. Все это должно укрепить личность, придать ей силу и уверенность в своей уникальности, что неизменно сопровождается чувством радости и наполненности жизни. Человек чувствует, что он живет свою жизнь, что он может ею управлять и быть счастливым, что он может реализовать свой потенциал, реализовать себя, что является высшим смыслом жизни любого человека.

Мастер-классы по маскотерапи

В субботу (25 февраля 2012) С.А.Кравченко провел часовой мастер-класс по маскотерапии Г. Назлояна в Семейной клинике психического здоровья и лечения зависимостей Rehab-family.

Мастер-класс в клинике Rehab-family в 2012 году

Маскотерапию Назлояна я развиваю в течении последнего десятилетия применительно к психологическому консультированию. Два дня готовил презентацию, час – выступал. Присутствовало на мастер-классе более 30 человек, что вызвало затруднения с пластилином, так как я приготовил материал максимум на 20 человек.

Во время теоретической части раздал пластилин, чтобы участники за эти 15 минут немного его согрели. Возраст участников был от 20 до 65 лет. Большинство из них психологи. В этой части немного рассказал об основных положениях маскотерапии, показал фотографии скультурных портретов и интрьеров мастерских.

Уже на первом этапе практической части были выявлены интересные факты диагностики участников. Некоторые не могли приблизиться в лепке формы яйца к приемлемой форме. При этом предполагалось, что в аудитории находятся люди без душевных расстройств и с достоточно хорошей психологической подготовкой.

На втором этапе, когда перешли к формированию общечеловеческих форм лица человека, как и ожидалось, у многих участников появилось сильное оживление. Некоторые перешли сразу к индивидуальным пластам психики, минуя остальные. При отсутствии подбородка, ушей, шеи и прочего, подробно пролепливали, например, ресницы или очки.

Из-за общей оживленности было сложно говорить для всех. Увлеченность лепкой отвлекла участников настолько, что небыло ни одного возражения или сомнения относительно концетпуальных утверждений по применению маскотерапии в широкой практике психолога.

Как всегда возник вопрос об уровне подготовки участников в искусстве скульптуры.

За полчала многие сумели создать достаточно похожие на натуру портреты и автопортреты. Когда по моей просьбе все скульптурные портреты были выставлены для общего просмотра в ряд, то появилась целая выставка, что вызвало большой интерес у фотографов.

Работы участников мастер-класса

На последнем этапе мастер-класса несколько очень увлеченных человек задавали вопросы и восхищались результатами своего труда. Некоторые открыли в себе способность лепить то, что скрыто в душе. В их работах проявились те маски лица, о которых они догадывались, но не думали, что их так много в их личности.

Разрешил желающим забрать свои автопортреты с собой. Половина забрали.

Этот мастер-класс потребовал почему-то от меня слишком много сил. Возможно от того, что в аудитории было душно и присутствовало много участников. Так как в лепке участвовало около 20-ти человек, то сложно было всех охватить вниманием. Некоторые подошли ко мне только в конце встречи, показали свои портреты и задали вопросы. В аудитории присутствовало несколько «тяжелых» участников. Они не задавали вопросов, не участвовали в лепке, записывали и молчали. Особенно один пожилой участник вызывал у меня большое напряжение своим угрюмым и саркастическим видом метра. Но потом, когда он пересел на более удобное для себя место и внимательно наблюдал за экраном с презентацией, скрытое напряжение спало.

Мастер-класс на ТВЦ

Выступления-демонстрации по телевидению всегда носят очень поверхностный характер и не затрагивают главного, потому и приносят мне в итоге только разочарование. Вместе с этим, даже в таких неподходящих условиях как телестудия, можно достичь некоторых успехов, как, например, в студии ТВЦ, где талантливый участник передачи за несколько минут сумел добиться сходства примитивного автопортрета и пережить измененное состояние сознания, выпав на некоторое время из потока передачи и углубившись в свои чувства и воспоминания.

Мастер-класс для представителей руководства ФСКН России в клинике Rehab Family

Более благодатная обстановка, если просветительская работа происходит в специальном кабинете-мастерской, как показано на фотографии выше.

В такой обстановке даже получасовая встреча может дать хороший результат.

Интервью журналу «Красота и здоровье» о маскотерапии

Сергей Кравченко: «Возвращаясь в свое лицо‚ человек обретает и здоровье‚ и красоту‚ и отношения»

На конгрессе психического здоровья в 2016 году

Материал опубликован в сентябрьском номере за 2012 год.

На полках рабочего кабинета Сергея Кравченко стоят пластилиновые головы. То взглянут на тебя из-под тяжелых надбровных дуг глаза первобытного человека‚ то разулыбается нечто с огромными ушами‚ но в основном лица современные. Метод маскотерапии существует около 30 лет‚ и суть его парадоксальна: создавая собственный портрет‚ человек освобождается от масок и обретает лицо.

Жанна Сергеева, «Красота & здоровье»: Сергей Антонович, как буквально выглядит работа по вашей методике? Человек просто смотрит в зеркало и с натуры лепит автопортрет?

Сергей Кравченко: Да. И в результате получается не то лицо, к которому человек привык, а истинное, принадлежащее его личности. Такое, с которого сняты все социальные роли, все маски, привнесенные в нашу жизнь воспитанием или образованием и часто мешающие нам видеть себя. Освободиться от них сложно, а слепить – нет. Художественное образование для моих занятий не важно. 99% приходящих сюда последний раз обычный пластилин держали в руках в детском саду, а скульптурный, как у нас, – и вовсе никогда. Когда человек открывает в себе способность создавать автопортрет, становится понятно, что в нем больше талантов, чем он предполагал.

«К&З»: Слепить себя – довольно необычный опыт.

С.К.: Сперва я предлагаю слепить не автопортрет, а большое яйцо. Это некий тест: насколько мы владеем своими руками и сознанием, можем ли создать такую форму. К тому же это тема для первой терапевтической беседы. Яйцо – символ мира, рождения, и если оно не получается, то мне это подсказывает, что могла быть серьезная родовая травма или проблемы в дородовом периоде. Если у клиента есть возможность спросить об этом собственную маму, скорее всего она может подтвердить: да, было такое. У человека с серьезным душевным расстройством результат будет вообще не похож на яйцо. Создатель метода Гагик Микаэлович Назлоян разработал его в процессе лечения параноидных шизофреников. Он заметил, что они редко интересуются внешним видом и не любят свое отражение в зеркале. Но даже при этой болезни человек не против посмотреть на свой портрет. Назлоян создавал объемные портреты в натуральную величину – посредством их можно помочь человеку с душевным расстройством, а за 15—20 сеансов избавить человека от зависимости – алкогольной, наркотической или любой другой.

«К&З»: Все начинается с яйца, а каковы следующие этапы работы?

С.К.: Мы взяли за основу классификацию из юнгианского анализа, согласно ему человеческая душа имеет пять уровней. Первый – животный, самый глубинный. Создавая яйцо, мы взаимодействуем именно с этим уровнем психики дородового периода, где могут быть свои травмы.

Следующий уровень – общечеловеческий, когда из бесформенной массы возникает первый образ человека. Вот вопрос: что же такое человек посреди животного мира? Довольно часто люди называют друг друга словами, означающими животных: зайчик, птичка. Мы говорим о себе, например: «Ну, я пополз», – уподобляясь кому-то иному. Иногда образ нечеловека неосознанно сохраняется на всю жизнь. Так вот, мы на втором этапе создания автопортрета сосредотачиваемся на том уровне психики, на котором клиент все-таки ощутил бы себя человеком. Это актуально почти для всех. Достаточно осознать человеческое и нечеловеческое в своей психике, чтобы усовершенствовать видение себя на этом уровне.

«К&З»: Молодые девушки и женщины часто любят сравнивать себя с кошками, тигрицами, подражать им. Это вещи того же порядка?

С.К.: Да, и самое интересное, что это упрощает психику человека, приводит его к примитивному осознанию себя. Дело не в кошках, можно сравнить себя и с березкой, и с орлицей. Если это художественное сравнение, то в нем ничего плохого нет, оно может подчеркнуть какую-то индивидуальную особенность. А вот если себя с этими образами идентифицировать, постоянно им подражать, психика может пойти в сторону деградации.

«К&З»: После осознавания себя человеком что ждет нас дальше?

С.К.: Третий уровень – родовой, он связан с проблемами общества и половой самоидентификацией. Сейчас унисекс в моде, и на автопортретах это тоже сказывается. Иногда в чертах не проявлена половая самоидентификация, трудно понять, мужчину или женщину вылепил клиент. Это сигнал о том, что он сам не чувствует, не может подчеркнуть свою мужественность или женственность.

«К&З»: Лепить нужно именно себя?

С.К.: Да. А если хочется слепить любимого или родственника, для меня это подсказка, что сознание клиента заполнено кем-то другим. Часто наши кумиры, любимые нами люди настолько сильно закрывают внутреннее пространство, что мы сами не знаем своего лица, и вся жизнь проходит как подражание кумиру.

«К&З»: А бывает, что в автопортрете ненамеренно проступают чужие черты?

С.К.: Такое случается, например, когда сценарий жизни «дарит» знаменитость. У одного из моих клиентов на третьем этапе развития портрета явно проступил образ Владимира Высоцкого. Этому мужчине было около 37 лет, а Высоцкий прожил 42, и мы все знаем, как и почему закончилась его жизнь. Я предположил, что клиент живет по сценарию Высоцкого, и он со мной согласился. Когда он осознал свой сценарий, у него возник вопрос: стоит ли дальше продолжать или все-таки выбрать собственную жизнь? Прекрасно, что его кумиром был гениальный певец, поэт, гражданин, но это было сопряжено с зависимостями – алкогольной и наркотической.

А вот другой пример: парень слепил портрет, который ему напомнил дедушку, который его очень любил, но спился и умер. Парень прожил 30 лет, подражая любимому деду во многом, в том числе и в избыточном употреблении алкоголя. Когда он понял, что даже глядя в зеркало на собственное лицо создал не свой, а чужой потрет, то осознал, что дедушки в нем больше, чем собственного «я».

Бывает, что, заразившись однажды яркой личностью, мы несем ее в себе, не подозревая, что смотрим на мир ее глазами, живем и реагируем ее душой, не смея проявить себя. Концентрируясь на своем лице, всматриваясь в него во время создания автопортрета, мы приближаемся к себе настоящему.

«К&З»: И это, вероятно, уже следующий шаг?

С.К.: Да, история о дедушке относится уже к четвертому этапу – семейному. Когда в своем лице мы узнаем черты близких и понимаем: у меня нос отца, уши мамы, я сборник лиц всех моих родных. В чем же тогда моя уникальность? И об этом тоже можно поговорить.

«К&З»: Физиогномическими исследованиями вы пользуетесь?

С.К.: Нет, я не связываю черты характера с формой скул или носа. Лицо уникально, и за ним стоит уникальная личность. Хотя на отдельные черты обращаю внимание. Как-то клиент слепил портрет с практически отсутствующим лбом и пояснил так: «Я 25 лет в армии служил, мы фуражки носили, на лбы никогда внимания не обращали». А одна женщина сперва слепила прямо-таки пещерного человека, зато к финалу занятий у нее был очень похожий на нее портрет, хотя при этом чем-то напоминающий лицо Марины Цветаевой. Клиентке было почти столько же лет, сколько Цветаевой, когда та покончила с собой. Узнав об этом, женщина поняла, что находится в состоянии кризиса и распада, и решилась рассказать об этом группе.

«К&З»: Маскотерапией занимаются и в группе?

С.К.: Да, мы здесь часто работаем по четыре-пять человек за одним столом. Многие друг другу что-то подсказывают, советуют – в маскотерапии крайне важен эффект присутствия третьего наблюдателя, помимо терапевта и клиента. Работает принцип открытых дверей. На людях человек потерял лицо, на людях он должен его и обрести. Свое истинное неповторимое лицо. С этим обретением связана и внутренняя энергия. Кстати, если у человека депрессивное состояние, оно обычно к третьему сеансу проходит. А часто люди специально лепят смешные портретики, гипертрофированно выделяя какие-то части тела и тем самым смеша себя и окружающих.

«К&З»: Это можно понять и как защиту от самого себя.

С.К.: Да, как нежелание приблизиться к себе настоящему. Один мой клиент вначале лепил смешной портрет, и ассоциации у него были тоже с людьми из сферы эстрады и юмора – то с Винокуром, то еще с кем-то. А потом, ближе к четвертому-пятому сеансу, человек смеяться перестал и начал задумываться, в чем смысл его лица, его жизни, его судьбы, особенно когда в ней уже есть надлом, – ко мне ведь обычно попадают люди именно в состоянии кризиса.

«К&З»: Во время терапии идет работа над своим портретом – то есть одним и тем же?

С.К.: В идеале портрет должен дойти до натуральной величины, тогда работа считается завершенной. Сперва он маленький, главное – добиться сходства, а уже потом его обкладывают еще одним слоем пластилина и лепят заново, потом еще и еще раз. Это целый путь, который помогает понять себя. Кстати, было замечено, что почти все автопортреты художников, скульптурные или живописные, делались ими в серьезные кризисные моменты жизни. Художник, ощущая, что его жизнь шатается, распадается на куски, создает свой автопортрет, собирая заново себя, свой талант, и ищет таким образом новый выход из ситуации. Индивидуальный уровень – самый сложный, и до него многие не добираются, потому что работа идет в несколько этапов, после каждого из которых может возникнуть пауза. Одна девушка-психолог стала ходить ко мне на маскотерапию, чтобы овладеть методом, и начала с яйца. Оно оказалось неестественно вытянутым, она никак не могла слепить обычное. И вдруг у нее всплыл в памяти рассказ мамы о ее рождении посредством вакуумной установки. Когда она поняла, что яйцо отражает ее родовую травму, наши сеансы прекратились, она сказала: «Мне надо это все пережить, я пока не готова». На любом из этапов маскотерапию можно остановить, а когда состояние изменится, сказать: «Давайте продолжим». Если, пройдя сквозь все это, человек довел работу до индивидуального уровня, то он получает от самого себя огромный ресурс. Как говорил Гагик Назлоян: «Тот, кто способен довести портрет до натуральной величины и до полного портретного сходства, способен сделать в жизни все что угодно».

«К&З»: Искусство определенных эпох каким-то образом повлияло на появление метода маскотерапии?

С.К.: Мы сравниваем его с римским портретом, с древнекитайской скульптурой, египетской, вавилонской. Я лично беру за образец древних греков или Возрождение. Когда смотришь на работы Микеланджело, кажется, что более совершенных творений создать невозможно. Взгляните на примитивные скульптуры скифов и на современность, где лицо постепенно из скульптуры исчезает, – получается, что пик развития человечества был во время Античности и Ренессанса. Чем совершеннее портрет, тем более развита эпоха. Мы считаем себя развитым обществом, сегодня художники интересуются скорее телом и его движениями, тело возвеличивается, лицо уходит на второй план. Основная проблема массовой культуры – обезличенность, влекущая за собой остальные расстройства.

«К&З»: Лепят ли у вас и тело?

С.К.: Да, чаще всего женщины. Когда женщина ненавидит свое тело, у нее распадаются социальные отношения, семья, она может даже заболеть. После работы с телом восприятие себя меняется, и жизнь налаживается. Помню, одна девушка пришла ко мне, так как начала терять женственность и телесно перевоплощаться в мужчину. Причиной была несчастная любовь, потом попытка суицида. Она несколько лет почти не выходила из дома. А в процессе работы начала петь, танцевать и превратилась в настоящую красавицу – какой изначально и была. Имени ее я не назову, но несколько лет назад она была на обложке популярного журнала. Когда человек теряет лицо, он теряет все. Возвращаясь в самого себя, человек обретает и здоровье, и красоту, и отношения. Такое ощущение, что именно с лицом связана личность, а с личностью все остальное, и так мы создаем себя. Связь с портретами у людей сильная. Как-то раз из-за жары портрет одного из клиентов слегка покосился, и казалось, что он думает, склонив голову. Клиент, вернувшись из поездки, рассказал, что действительно все это время провел в большой задумчивости. Портрет становится своего рода двойником, но двойником помогающим.

«К&З»: Вы сами лепите клиентов?

С.К.: В особых случаях. Был один клиент, который никак не мог вылепить яйцо, и после беседы с лечащим врачом мы решили, что будем делать портрет моими руками. К третьему сеансу мужчина начал говорить о своем интеллекте и внешности. Потом решил помыть голову. Потом переоделся. Задумался о том, что неплохо бы получить образование. Он как будто возвращался в себя. Люди порой видят мир как в тумане, примитивно и приблизительно, а себя – почти никак не видят. В процессе работы над портретом увеличивается резкость, и можно увидеть более отчетливо и себя, и других, общение становится более совершенным. Когда мы создаем свое лицо, оно становится естественным, живым, красивым, искренним. Искренности в нас немного, истинное лицо мы прячем, отсюда большой душевный дискомфорт, стремление к зависимостям, например к алкоголю, снимающему напряжение социальных масок. А при искреннем отношении к себе для жизни требуется меньше усилий – вот как деревья растут, так и человек может жить и расти спокойно и комфортно.