Текст книги "Во имя рейтинга"

Часть вторая
Война

Глава 9

Дэн

Макс выглядел свежим и отдохнувшим, еще бы – он только что вернулся из города, где провел весь уик-энд. Поскольку руководство посчитало, что во время плавания ничего интересного не произойдет, персоналу дали послабление, и даже главный режиссер на пару дней бросил проект.

Максу отдых явно пошел на пользу. В последнее время он был усталым, бледным и хмурым, глаза покраснели от недосыпания и постоянного общения с монитором, а кашель курильщика давал о себе знать все чаще, несмотря на новомодные таблетки.

Мне тоже предлагали взять пару отгулов, но я отказался. Не знаю почему.

Все вокруг были уверены, что в густом тумане, опустившемся чуть ли не на все морское пространство между ахейским и троянским берегами, флоты противника никогда не найдут друг друга. Ссылались на Гомера.

Говорили, что после нескольких дней плавания в тумане Гектору надоест эта затея с продажей флота подороже, он развернет свои корабли и прибудет в Троаду, на пару дней опередив ахейцев.

Ну не было во время Троянской войны никаких морских сражений, не было.

Ага.

Не было.

Будут.

– Здорово, Данила! – проорал наш главный режиссер с самого порога моего кабинета. У него было очень хорошее настроение, если он вспомнил мое русское имя. – Выглядишь дерьмово.

– Зато ты цветешь и пахнешь, – сказал я.

– А то, – самодовольно сказал он. – Знал бы ты, чертяка, как это приятно – на целых два дня забыть об этих шлемоблещущих и щитамибряцающих воинах и всех их интригах. Я прекрасно провел время, сходил в кабак, позанимался сексом, поиграл в баскетбол, пообщался с народом…

– И что народ?

– Чудит, – сказал Макс. – Ты можешь себе представить, что в наш просвещенный век еще есть личности, которые не знают, чем закончилась Троянская война?

– Могу, – сказал я. – Можешь посмеяться, но одна из таких личностей сейчас перед тобой.

Улыбка сползла с его лица.

– Видя твою гнусную рожу, – сказал он, – мне что-то совсем не хочется смеяться. Что там стряслось?

– Сам посмотри, – сказал я. – Вот данные за последние два часа.

И я включил просмотр.

Реалити-шоу «Троя»

Ахейский флот. Восьмой день плавания

Троянский флот обрушился на ахейцев вместе с рассветом.

Туман, господствовавший над морем всю прошлую неделю и вынуждавший моряков ориентироваться исключительно по звуку, чудесным образом рассеялся, и, когда солнце отразилось в Средиземном море, противники узрели друг друга.

Их разделяло расстояние трех копейных бросков.

Прямое столкновение, которого всеми силами старался избежать Гектор, стало неизбежным. Троянцы просто не успели бы развернуть свои корабли и скрыться за горизонтом, как их настигли бы жаждущие крови ахейцы.

Можно сказать, что троянцам катастрофически не повезло.

Вместо того чтобы ударить в крыло ахейского флота или топить отставшие корабли, благодаря капризам погоды они вышли прямо на ударную группу Агамемнона.

Полковник Трэвис

Такого не было ни в одном мифе.

Троянский флот обнаружился на рассвете, когда утренний ветерок наконец-то разогнал утомивший всех туман. Троянские корабли были так близко от нас, что вполне можно было сосчитать количество их весел. Не знаю, как мы не услышали их ночью, должно быть, туман гасил и звуки тоже.

Все-таки Агамемнон – дурак. Одиссей с Диомедом спорили с ним до хрипоты, с пеной у рта доказывали, что растягивать флот неразумно, что нужно уменьшить дистанцию между кораблями и идти более кучно, но вождь вождей ничего не хотел слушать. Он не верил ни в мой «дар» видеть на расстоянии, ни в стратегические способности Лаэртида с Тидидом.

Втемяшилось, видите ли, в его царственную голову, что флот под его командованием настолько велик, что должен занимать пространство от горизонта до горизонта, дабы вождю вождей, идущему в центре, было видно лишь море парусов. Отсюда и столь странный боевой «порядок».

Сторону несогласных вождей принял лишь Нестор, и то, думаю, только потому, что готов был поддержать любое высказывание в пику Агамемнону. Игра старца по-прежнему оставалась для меня загадкой.

Одиссею доверили левый от босса горизонт, Диомеду, чтобы не выпендривался, – правый.

А Нестора отправили вперед.

Естественно, место в авангарде занял и Ахиллес, который жаждал первым высадиться на берег Троады и заграбастать всю славу. Поскольку мне пришлось плыть на его корабле, флотом ахейцев я мог полюбоваться только с кормы.

Если раньше впереди было лишь море, то теперь там были еще и троянцы.

Мечта Ахиллеса сбылась. Мы первыми приняли удар.

– Мой господин! – крикнул Эвдор, размахивая руками.

Эвдор был из числа мирмидонцев и выполнял у Ахиллеса обязанности чуть ли не доверенного оруженосца. Ему было под сорок, плотный, коренастый, черноволосый. В одном из многочисленных сражений, из которых состояла его жизнь, он лишился левого уха, а лицо его «украшал» длинный уродливый шрам. Удивительно, что оставивший этот шрам удар миновал правый глаз мирмидонца.

Я посмотрел в указанном Эвдором направлении. По левому борту на нас надвигался троянский корабль.

Основная группа троянских судов миновала нас и сцепилась с кораблями Нестора. На нашу долю достался только один.

Зато он был больше корабля Ахилла раза в три. Его верхняя палуба была на одном уровне с нашей мачтой.

Флагман?

– Гребите! – заорал Ахилл.

В левой руке Пелида был меч, в правой – копье. Щита при нем не наблюдалось, доспехами он тоже пренебрег, хотя времени их надеть у него было достаточно. Патрокл, например, стоял полностью снаряженный.

Феникс прятался в каюте.

Я понимал, что и мне не миновать схватки, потому нацепил подаренный мне Лаэртидом панцирь и повесил на пояс меч. Конечно, это не моя война, но становиться ее жертвой мне не хотелось.

Равно как и гребцам не хотелось идти на корм рыбам. Их не пришлось особо упрашивать, и они дружно навалились на весла.

Дюжины энергичных гребков хватило, чтобы «Ахиллес», а скромный Пелид назвал корабль в свою честь, рванул на десяток метров вперед и ускользнул от подводного тарана троянцев, метившего в левый бок. Зато когда борт вражеского корабля поравнялся с нашей кормой, с него посыпались закованные в боевые доспехи воины.

Впервые я видел троянцев без помощи камер. Люди как люди, вполне нормальные. Похожи на греков, разве что чуть более загорелые, и щиты у них другой формы Прямоугольные, в то время как ахейцы отдавали предпочтение круглым.

Воины под водительством Ахилла, рвавшегося доказать всем и каждому, что он лучший, ринулись на врага, и завязалась битва. Звенели бронзовые мечи, трескались щиты, принимая на себя удары, кровь хлынула на палубу, как подношение богам.

Патрокл не отставал от Ахилла. Эвдор тоже рвался в бой, но я удержал его за плечо. Пусть стоит здесь и охраняет заезжего мудреца. То есть меня.

Но помощь Эвдора Ахиллу и не понадобилась.

Через несколько минут все было кончено, и абордажная команда валялась на палубе, изрубленная в куски. Ахилл попытался атаковать корабль троянцев, но тот уже удалился на порядочное расстояние.

Высаженный троянцами десант должен был либо победить и взять корабль под свой контроль, либо умереть. Пути к отступлению у него не было.

Я на ушедший корабль даже не смотрел. Я ошибся. Это был не флагман.

Вон – флагман.

Огромный, четырехмачтовый, с тремя палубами гребцов, троянский красавец крушил греческие суда, как скорлупки. По сравнению с ним «Ахиллес» выглядел как рыбацкий баркас.

– Это флагман, – прошептал Эвдор.

– К нему! – приказал Ахилл.

– Но это же безумие, мой господин!

– К нему! – раненым буйволом взревел сын Пелея.

Эвдор отдал команду гребцам, и «Ахиллес» начал разворот.

С одной стороны, я был согласен с Эвдором – это было безумие. Корабль был больше нашего раз в пять и воинов наверняка нес в столько же раз больше.

С другой стороны, Ахилл, неизменный в своем стремлении к славе, в кои-то веки принял мудрое решение. Потопи он флагман, лиши противника его командира, и флот троянцев рассыплется как карточный домик.

Эвдор ухитрился принести мне наголенники. Они не так стесняют движения, как кажется со стороны.

От щита я все-таки отказался. Только мешает. Зато шлем надел. Поможет от шальной стрелы.

Кстати, о стрелах.

Заметив наше приближение, троянцы открыли огонь. Рой стрел обрушился на палубу, рухнули несколько воинов. Остальные закрылись щитами, я спрятался за мачтой.

Ахилл и прочие горячие головы столпились у борта, готовясь к абордажу. И осознали свою ошибку, очевидную для любого человека с хорошим зрением и холодным рассудком, лишь когда мы подошли к флагману совсем близко.

С нашего борта запрыгнуть на их палубу можно было, только нацепив на спину реактивный ранец в стиле Джеймса Бонда.

Громкий сухой треск ломающихся весел возвестил о том, что мы подошли вплотную. Корпус флагмана троянцев нависал над нами, как береговой утес. Их лучники лупили сверху вниз, и стрелы все чаще находили тела мирмидонцев.

Что я тут делаю?

Хочу войти в легенду?

Дэн

– Я не вижу никакой катастрофы, – сказал Макс, закуривая сигарету. – Ну первая стычка произошла не на берегу, а в море. В конце концов, Гомер был всего лишь человеком, который, кстати, жил значительно позже. Он мог и упустить пару нюансов.

– Я вижу, ты тоже не уловил главного нюанса, – сказал я. – Есть мелкий и совершенно ничего не значащий факт, на который я хотел бы обратить твое внимание.

– Ну?

– Корабль, который собирается атаковать Ахиллес, на самом деле флагман троянцев.

– Ну и что?

– Я также вижу, что ты оставил в городе свои мозги, – сказал я. – Кто возглавляет троянский флот?

– О… – простонал Макс.

– Ого, – сказал я. – Мелкий нюанс, который упустил Гомер, это то, что Ахилл сейчас встретится с Гектором в бою. ДО начала всей войны. ДО высадки ахейских войск в Троаде. ДО «Илиады».

– И кто победит?

– Смотри, – вздохнул я.

Полковник Трэвис

Ахиллес первым полез на мачту одноименного корабля, с которой и перепрыгнул на палубу врага. Его конечно же там ждали, однако, если вы позволите мне небольшой каламбур, ждали там все-таки не его.

Любой другой на его месте был бы убит троянцами в первые же три секунды. Любой другой, но не неуязвимый воин, сын Пелея и Фетиды, герой, чье имя живет в веках.

Пелид принял на себя основной удар, и, пока удивленные его нежеланием умирать троянцы не верили собственным глазам, с мачты на их палубу посыпались остальные мирмидонцы.

Каюсь, я был в их числе. Мне было до смерти любопытно посмотреть, что будет дальше.

Конечно, троянцев было больше, но или присутствие Ахиллеса так воодушевило его воинов, или, что тоже вероятно, они и сами были не лыком шиты, так что скоро вокруг нас образовался пустой участок. Когда нога вашего покорного слуги коснулась палубы вражеского флагмана, бой уже сместился ближе к корме.

Я не торопился лезть в рукопашную. Справятся и без меня. Один Ахилл стоит целого отряда

– Ахиллес! – восторженно орали греки с соседних кораблей. – Ахиллес!

Из большого скопления ведущих бой кораблей вырвалось судно Аякса (Крупного) – я узнал его по рисунку на парусе – и устремилось к нам на помощь.

И в этот же момент раздался дружный рев троянцев:

– Гектор!

И трое мирмидонцев пали под ударами тяжелого копья.

Одного взгляда на Гектора мне было достаточно, чтобы понять, насколько он хорош. В тяжелом боевом доспехе, с щитом и копьем в руках, с мечом на поясе, он не шел по залитой кровью палубе, а танцевал.

Дэн

– И этого человека мы прозвали Домоседом?! – возопил Макс. – Это же Терминатор! Это же боевая машина! Это же воплощенная смерть!

– Смотри внимательно, – посоветовал я. – И не говори потом, что ты этого не видел.

Полковник Трэвис

– Гектор!

И валится на палубу грек с пробитым горлом.

– Гектор!

И сразу двое летят за борт от удара его тяжелого щита.

– Гектор!

Люди Ахилла отступали. Вокруг троянского лавагета был свободный участок палубы, который никто не желал заполнять.

Мирмидонцы боялись с ним драться.

Умные люди. Я бы тоже не стал.

Один дурак все-таки нашелся.

Патрокл бросился в бой, но я успел перехватить друга Ахилла и швырнуть его в сторону «нашего» борта. Я слишком хорошо помнил, что будет, когда Гектор убьет Патрокла.

И тут перед Гектором вырос Ахилл.

Что-то они рано сошлись, подумал я. Это ведь еще не Троада. Вся мифология летела коту под хвост.

На стороне Ахилла была молодость, сила, ловкость и конечно же его неуязвимость. Ему не хватало только того, что невозможно приобрести в его возрасте, сражаясь в палестрах деревянными мечами или прирезая чужих рабов.

Сыну Пелея не хватало опыта.

Зато у Гектора опыта было хоть отбавляй.

Ахилл был молодым волком, который обзавелся крепкими зубами, но еще не научился грызть горло.

По сравнению с Ахиллом Гектор был даже не волком. Он был матерым медведем гризли.

В предыдущей схватке Ахилл потерял копье, зато отобрал у кого-то щит. Зачем ему щит, если он неуязвим?

Нелогично.

Очень даже логично. Как это может быть: у всех воинов Эллады щиты есть, а у величайшего из них – нет? Правда, это был не тот щит, который специально для него ковал Гефест.

Чужим щитом Ахилл отразил первый удар Гектора. Взмахнул мечом.

Гектор легко уклонился от его выпада, и копье троянского лавагета занеслось для второго удара.

В шлем.

От силы удара Ахилл качнулся на скользкой от крови палубе, и в третий раз копье троянца ударило ему в горло.

Дэн

– Офигеть, – сказал Макс. Сигарета дотлела до фильтра, а он не сделал ни одной затяжки.

– Офигеть, – согласился я.

И мы, двое циничных профессионалов, главный режиссер и главный аналитик самого амбициозного проекта сегодняшнего телевидения, уставились на монитор, как домохозяйки, боящиеся пропустить заключительную серию мыльной оперы.

Полковник Трэвис

К сожалению, Гектор не читал ни Куна, ни Гомера. Он не знал, что надо бить по ногам.

Копье скользнуло по коже Ахилла, как по металлу, и Ушло в сторону. Если бы Ахилл был хотя бы чуть более опытен, он мог бы поймать Гектора на встречном ходу, но у него не хватило опыта, и он замешкался.

Зато Гектор не замешкался. Он не прощал ошибок. И со всей силы приложил Пелида щитом.

Будущий величайший герой Эллады полетел за борт

Дэн

Я поставил воспроизведение на паузу. Макс наконец-то вспомнил про свою сигарету и вонзил в пепельницу тлеющий фильтр.

– Я надеюсь, это все? – спросил он.

– Нет, – сказал я.

– Тогда почему… – он беспомощно махнул рукой в сторону экрана, – почему мы прервались?

– Я подумал, что, если ты не хочешь испытать шок, который испытал я, тебе стоит перевести дух.

– Он что, утонул?

– Нет. Скорее наоборот.

– А полковник Трэвис? Его не прирезали?

– Нет. Скорее наоборот.

– Тогда в чем дело?

– Сделай три глубоких вдоха, – сказал я. – И вожми свою задницу в стул. Ибо тебя ждет божественное откровение.

Полковник Трэвис

Я смотрел за борт.

Вода не желала принимать сына Фетиды Глубинной в свои объятия. Ахилл спокойно стоял на волнах, предвосхищая чудеса апостола Андрея, и сандалии его были сухи.

Зато он нашел себе занятие.

Рубил мечом просмоленный корпус флагманского корабля троянцев.

– Ахилл! – орали греки.

Летели щепки. Деревяшка сдачи дать не может.

Дэн

– Это… – сказал Макс. – Я не понимаю… Это…

– Это еще не все, – сказал я.

Полковник Трэвис

– Гектор!

На этот раз орали прямо у меня над ухом. Увлекшись зрелищем непотопляемого героя, сражающегося с кораблем, я как-то упустил из виду тот факт, что мирмидонцы проигрывают схватку.

Воины Ахилла сгрудились у борта, рядом с которым старался держаться наш корабль. Некоторые явно примеривались, как бы им прыгнуть обратно. А я обнаружил себя в первых рядах сражающихся.

На меня бросились двое троянцев. Одного из них я сбил с ног подсечкой. Он грохнулся на палубу, и кто-то из греков перерезал ему горло. Второй попытался ударить меня мечом.

Это была не самая лучшая попытка продырявить полковника Трэвиса. Я легко увернулся от выпада и двинул троянцу кулаком в челюсть, что начисто отбило у воина интерес к происходящему.

Гектор поднял копье к небу, останавливая своих орлов, желающих навалиться на полковника Трэвиса всем скопом. И пошел прямо на меня.

Все замерли, и только неутомимый Ахилл с упорством пьяного дятла долбил мечом по корпусу корабля.

– Я – Гектор, – сообщил мне троянский лавагет, остановившись в нескольких шагах. На расстоянии копейного удара? – А ты кто? Ахиллес?

– Он – Ахиллес. – Я махнул рукой. – Я – Алекс, сын Виктора.

Гектор кивнул мне, то ли давая понять, что информация принята к сведению, то ли намекая, что скорбит о моей безвременной кончине, и тут же ударил копьем.

Выпад быстрый, как бросок змеи. Я увернулся и, когда копье пролетало в двадцати сантиметрах от моего корпуса, сломал его левой рукой. Доложу вам, что это было непросто. Просто только бутылки и кирпичи о свою голову ломать.

Гектор выпустил из рук обломок копья, позволяя ему упасть, и обнажил свой меч.

А меч у Гектора железный, отметил я. Большая редкость Для этого времени и стоит целого состояния. Дороже корабля, на котором он сюда приплыл.

Уже в следующую секунду мне пришлось расчехлить свой бронзовый меч и отражать шквал ударов Гектора.

Без ложной скромности, которая мне абсолютно чужда, хочу рассказать о моей феноменальной способности, связанной с овладением новыми типами холодного оружия.

Еще мой инструктор отмечал эту способность.

Дайте мне в руки любой убийственный инструмент, начиная с вилки и заканчивая двуручным топором воинственных викингов, и через пять минут – после того как я оценю его размеры, баланс, вес и потенциальные возможности, я сотворю с ним такое, что и виртуозу жанра станет завидно.

С мечом я упражнялся неделями.

Дэн

– Он убьет Гектора? – спросил Макс.

Экран потускнел и сменился обычной заставкой. Руки у главного режиссера почему-то дрожали.

– Не знаю, – сказал я. – Это был конец последнего полученного нами часа. До следующего осталось, – я посмотрел на часы, – семнадцать минут.

– Так это происходит прямо сейчас?

– Да, если не брать во внимание тот факт, что это происходило почти три с половиной тысячи лет назад.

– Семнадцать минут, говоришь?

– Да.

– Почему Ахилл не утонул?

– Не знаю. Может быть, он святой.

– Я привык верить своим глазам, – сказал Макс. – И законам физики. Если человек падает в море, он не обязательно тонет. Но он хотя бы ПОГРУЖАЕТСЯ.

– Я в курсе.

– И что ты об этом думаешь?

– Что нам не стоит показывать это в рамках реалити-шоу. Потому как в виде сериала все непонятности можно было бы объяснить спецэффектами.

– Когда это должно пойти в эфир?

– И это ты у меня спрашиваешь? Кто тут режиссер?

– Завтра утром, – ответил на свой вопрос Макс. – Но, судя по важности события, пойдет оно не утром, а в праймтайм. А как проявили себя остальные герои?

– Не знаю. После того как я посмотрел ЭТО, ничто больше не вызывает моего интереса.

Полковник Трэвис

Троянский лавагет был воином экстра-класса. Однажды он меня почти достал, и лезвие его меча царапнуло мой правый бицепс. Оборона троянца вообще была выше всяких похвал, я пока даже представить не мог, как ее можно пробить.

Периферийным зрением я видел, что корабль Аякса перехвачен вражеским судном, а еще два троянских корабля спешат на выручку своему флагману. Через пару минут они будут здесь, и даже непотопляемый Ахилл не сможет спасти свою команду.

– Эвдор! – заорал я, не зная, жив ли он еще.

– Да, господин.

Оказывается, жив.

– Уводи людей на корабль!

– А вы, господин?

– Отплывайте, это приказ! И подбери Ахилла!

Я не слышал, что Эвдор буркнул в ответ, зато увидел, как он буквально силой перебрасывает рвущегося в бой Патрокла через борт. Мирмидонцы последовали за ним, возвращаясь на свой корабль. Троянцы провожали их только взглядами. Основное внимание было приковано к нашему с Гектором поединку.

Гектор сделал шаг назад и опустил свой меч.

– Ты доблестный воин, – сказал он. – Лучший из всех, с кем я когда-либо сражался. Я запомню твое имя, Алекс, сын Виктора.

– Давай лучше закончим то, что начали.

Он покачал головой:

– Уплывай. Не иди под Трою. Это глупая война, и вы обретете в нашем городе только смерть.

– Разумные слова, – сказал я. – Но я не могу.

– Жаль.

Черт побери, как же он быстр. Железный меч пробил мой доспех и чуть не удалил мне аппендикс, если бы в последнюю секунду – да нет, микросекунду – я не успел отскочить назад.

И споткнулся о труп.

Я сгруппировался еще в полете и приземлился на спину. Гектор занес надо мной меч, я закрылся своим, и бронза разлетелась на куски под ударом железа.

Я пнул Гектора в колено.

Троянец свалился на палубу рядом со мной, и украшенный двумя рогами шлем «а-ля Македонский» слетел с его головы. Наши лица оказались на одном уровне буквально в полуметре друг от друга, и мы посмотрели друг другу в глаза.

– Хорошо, – сказал я спустя долгих десять секунд. – Я ухожу.

Он медленно кивнул.

Мы поднялись на ноги одновременно. Ахейцев на палубе не наблюдалось, а троянцы держались от нас на почтительном расстоянии.

– Возвращайся домой, сын Виктора.

– Не могу, – сказал я, и правды в моем ответе было больше, чем мне хотелось бы.

– Жаль, – снова сказал он и вложил меч в ножны. – Надеюсь, под Троей мы не встретимся.

– Кто знает, – сказал я.

Он кивнул.

Пелид наконец-то добился своего, и в пробоину хлынула вода. Флагман начал заваливаться на борт, и я еле удержался на ногах.

В следующий миг я уже перепрыгивал через борт корабля и приземлялся на палубе «Ахиллеса», больно ударившей по ногам. Три взмаха веслами – и наши корабли разошлись в море, как могут расходиться только в море корабли.

Дэн

– Мы не можем это показывать, – сказал Макс.

– Почему? Только потому, что этого нет у Гомера?

– Мы не можем это показывать, – повторил главный режиссер. – Неужели ты сам этого не понимаешь, Дэн?

– Не понимаю, – сказал я. – У нас тут вроде как реалити-шоу. Так давай показывать реальность, сколь бы странной она ни была.

– Мы не можем это показывать, – сказал Макс.

– Сходил бы ты к врачу, – сказал я. – Тебя клинит.

– Ты не понимаешь.

– Не понимаю что?

– Киборг – основная звезда нашего шоу. Герой из героев, богоравный воин, величайший из всех и на все времена… Так мы его позиционировали.

– Ага, – сказал я.

– Ты мог бы говорить свое «ага» чуть менее язвительно, – сказал Макс. – Все знают, что Киборг должен убить Гектора.

– Должен. Только позже.

– Но Гектор расправился с ним походя, как с мальчишкой. И выбросил за борт.

– Однако Киборг не утонул. Что характеризует его с не слишком хорошей стороны.

– Мы не можем показывать звезду в таком ракурсе.

– С какой стати? И кто назначил его звездой? В конце концов, никто не платит ему гонорар, не дублирует трюки и не пишет сценарий. К тому же он все-таки совершил подвиг. Утопил флагман.

– Угу, тот еще подвиг. Мы не можем это показывать. А что там творит твой полковник? Ты назначил его античным героем, а меня забыл предупредить? Какого черта он вообще поперся на абордаж? И зачем полез на Гектора?

– Скажи спасибо, что он его не убил.

– Спасибо, – сказал Макс. – Какого дьявола он вообще там делает? В прошлом?

– Выполняет личное распоряжение мистера Картрайта. Хочешь обсудить это с мистером Картрайтом?

– Не хочу.

– Тогда не ори. Не убил же он Гектора.

– Угу. Не убил. Чуть. Но мог.

– Мог. Подозреваю, что он может и не такое.

– Где его вообще откопали? И в каком роде войск он был полковником?

– В стройбате.

Моего специфического русского юмора Макс не понял.

Реалити-шоу «Троя»

Ахейский флот. Восьмой день плавания

Флагманский корабль ахейского флота

Агамемнон и Менелай

– Что тебя так беспокоит, брат? – спрашивает Менелай.

Он возлежит на мехах на корме флагмана и ест жареное мясо. Жир стекает по его бороде.

Агамемнон меряет шагами палубу. От борта до борта тридцать два шага. Вождь вождей не останавливается ни на минуту.

– Что меня беспокоит? – спрашивает он. – Меня беспокоят события сегодняшнего утра, Менелай.

– Флот Трои? Он больше не доставит нам никаких проблем. Мы его потопили.

– Семьдесят шесть кораблей отправились к Посейдону, – говорит Агамемнон. – Еще с десяток мы сожгли. Но впередсмотрящие видели на горизонте шестнадцать парусов уходящих кораблей Трои.

– Мы разбили флот Трои, – говорит Менелай.

– Разбили? Да, разбили. У нас было в десять раз больше кораблей.

– Это была атака самоубийц. Мы победили, брат.

– Ты знаешь, сколько кораблей потеряли мы?

– Около сотни, – безразлично говорит Менелай.

– Сто шестьдесят! Мы даже не смогли разменять корабли один к одному!

– Мы выиграли.

– Гектор ушел! Мы заплатили двумя кораблями за каждый троянский! Богоравный герой Ахиллес, который кровь из носу должен был быть на нашей стороне, – сопливый мальчишка! Во всем флоте только и разговоров о том, как Гектор выкинул его за борт!

– Ахиллес потопил корабль Гектора, – говорит Менелай.

– После того как проиграл бой! После того как мирмидонцы еле унесли ноги с флагмана! После того как этот проклятый чужеземец чуть не убил троянского лавагета! Но он не захотел его убивать! Он позволил ему уйти!

– Нас там не было, – говорит Менелай. – Мы не знаем, что было на самом деле. Я не верю, что этот чужеземец всерьез мог биться с Приамидом.

– Дело не в том, что там было и во что веришь ты, – чуть успокаивается Агамемнон. – Дело в том, во что верят люди, которые составляют нашу армию. А они смеются над Ахиллом, которого раньше чуть ли не боготворили. И они смеются надо мной, ведь именно я пригласил Ахилла в наши ряды. А еще они говорят, что Агамемнон – глупец, который не послушал мудрых людей. Они говорят, что этот хитрозадый Лаэртид предупреждал меня об опасности быть атакованными флотом троянцев, но я его не послушал.

– Так он был прав.

– В глазах людей вождь должен быть непогрешим. Вождь не имеет права на ошибку.

– Все мы смертны, брат. И все мы ошибаемся.

– Только не я!

– Агамемнон, брат, ты – человек. Не бог.

– Лаэртид знал, – говорит Агамемнон. – Он не догадывался, не предполагал, он знал наверняка. Он может видеть будущее. Может быть, он – бог?

– Одиссей не бог, – говорит Менелай. – Все дело в этом чужеземце, Алексе, сыне Виктора. О нем говорят, что он может видеть все на земле. Таков дар, врученный ему богами.

– Чушь! Я не верю.

– Дело не в том, во что веришь ты, – говорит Менелай. – Дело в том, во что верят люди, составляющие твою армию.

– Не так я видел начало этой войны, – признается Агамемнон.

– Троянцы показали, что они не трусы, – говорит Менелай. – Они не будут отсиживаться за стенами Илиона.

– Не будут, – мрачно говорит Агамемнон.

Реалити-шоу «Троя»

Ахейский флот. Восьмой день плавания

Правое крыло ахейского флота

Диомед

– Клеад, вина!

Диомед лежит в своей каюте. Вокруг беспорядок, пустые амфоры валяются вперемешку с предметами одежды и оружием, боевые доспехи свалены в дальнем углу.

Диомед пьян.

Входит Клеад. В его руках две амфоры, которые он ставит подле ванакта Аргоса.

– Что во второй?

– Вода.

– Вылей за борт, Клеад, – говорит Диомед. – Я не пью воды посреди моря. Налей мне лучше вина.

Клеад наполняет кубок.

– И выпей со мной.

Клеад наполняет второй кубок.

– Что слышно?

– Был бой сегодня.

– Да? С кем?

– С троянцами.

– Мы вроде в море. Откуда здесь троянцы?

– Их флот встретился с нашим на рассвете.

– Ха, – говорит Диомед и осушает кубок. – Значит, Лаэртид был прав, а этот богоравный идиот опять ошибся.

Клеад делает вид, что ничего не слышал. Он – не ванакт Аргоса и не может позволить себе думать о вожде вождей как об идиоте. Тем более что словосочетание «богоравный идиот» оскорбляет не только ванакта ванактов, но и богов.

– Кто бился с троянцами?

– Нестор, Аякс и Тевкр Теламониды и Ахилл. Троянцы разбиты и обращены в бегство.

– Потери большие?

– Мы потеряли сто с лишним кораблей. Троянцы меньше.

– Неудивительно, Клеад. Стремясь поразить троянцев размерами своей армии, Атрид нагнал сюда всякий сброд. И те скорлупки, на которых этот сброд плавает, нельзя назвать кораблями. У Гектора же все суда – военные. И новые. Гектор на армии не экономит.

– Гектор тоже был здесь.

– Да? Так наливай, дружище Клеад, выпьем за доблестного Приамида.

– Гектор – наш враг, – напоминает Клеад, но кубки все же наполняет.

– Враг, – соглашается Диомед. – Но это не значит, что я не могу его уважать как врага. Хороший враг, Клеад, он лучше плохого друга. Мне не хватает Одиссея, Клеад. Я хотел бы поговорить с ним, но теперь это случится уже только в Троаде. Или в Аиде, если кто-то из нас не переживет высадку. Выпьем за Гектора!

– За Гектора, – говорит Клеад, и оба прикладываются к кубкам.

– Значит, богоравный Ахилл принимал участие в своем первом бою? – спрашивает Диомед. – Как он себя проявил?

– Никак. – Клеад улыбается. – Говорят, что Гектор даже не стал с ним драться. Просто выбросил за борт.

– Да ну? Наверное, Ахиллес просто в ярости.

– Рвет волосы, – говорит Клеад. – Его позор умножен во много раз тем, что Гектор отступил перед чужеземцем.

– Перед Викторидом? – Диомед почему-то ничуть не удивлен. – Я знал, что чужеземец не так уж прост.

– Аякс Большой утопил три вражеских корабля.

– На то он и Большой. Выпьем, Клеад, во славу Алекса, Викторова сына! Да будет посрамлен Ахилл!

Зрители

– Нет, ну что это за лажа, я спрашиваю? Как это вообще может быть, мать его? Ты это видел?

– Видел.

– Дохлый Гектор вышвыривает Ахилла за борт! Ахилла! Как это может быть?

– Это называется – неожиданный поворот сюжета.

– Неожиданный поворот? Черта с два. Это лажа.

– Почему? Давай рассуждать логически. Ахилл – главный герой?

– Да.

– Но ни в одном фильме главный герой не побеждает сразу. Сначала он проигрывает, потом начинает тренироваться, совершенствовать свое мастерство и в итоге убивает всех. Так будет и здесь, я уверен.

– Ты думаешь?

– Конечно. Второстепенный персонаж Аякс крушит врага десятками, топит вражеские корабли. Этот Алекс, с которым вообще ничего не понятно, сражается с Гектором. Наверное, именно Алекс будет учителем Ахилла. Так сказать, преподаст ему уроки жизни.

– Это уже ни в какие рамки не лезет, коллега. Никто из историков того времени не упоминает о морском сражении, с которого началась Троянская война.

– Но это же сериал, коллега. Видели вы хоть один фильм, создатели которого дословно следовали бы первоисточникам?

– Нет, просто в какой-то момент я поверил… Но телевизионщики на этот раз превзошли себя. Такого нагромождения нелепиц я еще не видел. Гектор побеждает Ахилла. Ахилл ходит по воде. Этот непонятный Алекс чуть не убивает Гектора, но в последний момент передумывает. Вздор, чушь, абсурд!

– Но ответьте мне только на один вопрос, коллега. Где, по версии Гомера, во время войны был весь троянский флот?

– Видал Аякса? Он своей кувалдой головы ломает, как орехи раскалывает.

– Мужик! Красавец!

– Ахилл как-то себя не проявил.

– Вообще облажался. Зато видал, как Алекс подсечкой троянца саданул? Чисто каратист.