Текст книги "Русь окаянная"

Николай Иванович выпрямился, затем его тело слегка подалось вперёд в направлении Рублевского. Он впился взглядом в серые бездонные глаза халдея, и вопросы посыпались один за другим.

– Через какой психический центр наносится удар при непосредственном контакте?

– Через шестой, разумеется.

– А на расстоянии?

– Через седьмой.

– Центров всего семь?

– Восемь. Но восьмой центр у обычных людей отключён.

– Вы включаете его при помощи индивидуальной мантры?

– Конечно.

ЧАСТЬ III.
ДУЭЛЬ УМОВ

Глава 1.
1999 год

– Что, на ваш взгляд, должен сейчас предпринять Скуратов?

– Немедленно возбудить уголовное дело по факту препятствия его служебной деятельности и явного давления со стороны Президента. Это надо было делать раньше, когда Ельцин и его свита звонили ему по поводу пресловутой коробки с долларами и запрещали расследовать дело. Но и сейчас не поздно. Затем немедленно опротестовать результаты президентских выборов-96, так как они были сплошь подтасованы. Факты у него есть.

Из интервью А. Коржакова, Парламентская газета, ‘ 96

Президент умирал. Даже скорее не умирал, а угасал. Угасал неотвратимо, медленно и мучительно. Но муки, которые он испытывал, не были ни физическими, ни нравственными. Здесь было нечто другое. Он достиг вершин власти. Он создал мощную финансовую империю по примеру итальянских семейных кланов. У него были огромные счета и недвижимость за границей. Созданный им финансовый и властный инструмент, позволявший ему бескровно и быстро расправиться с любым противником, который он считал своим высшим достижением, являлся также инструментом удовлетворения его патологически громадных амбиций.

Изобретённый им инструмент, о котором никто, кроме него, не знал и которого до него не имел в своём распоряжении ни один правитель, был особым предметом его гордости, его высшим достижением. Он позволял президенту властвовать до самой смерти, невзирая на отношение к нему народа и прочие анахронизмы типа Конституции. И вот, когда необъятная власть у него в руках, смерть дышит ему в затылок.

Каждый день он чувствовал, как угасают физические силы и как одновременно растёт страстное желание жить и властвовать. Каждое утро, когда он просыпался с ощущением неимоверной усталости, только жажда сохранить власть заставляла его размыкать веки. Сейчас он сидел в объёмном мягком кресле. Пушистый клетчатый плед укутывал ноги, несмотря на то, что комнатная температура стабильно держалась на уровне 25 градусов. В руках он держал пульт и периодически переключал телевизионные программы. В последнее время он все больше времени проводил в этом кресле у телевизора, максимально сократив свои встречи с высшими чиновниками государства, которые, впрочем, не очень-то и стремились получить «доступ к телу». Ну-ну. Он хохотнул, представив их лица, когда они получат очередной выкру-тас. Думают, он ничего не знает. А этот журналистик, вытащенный из дерьма и до сих пор не привыкший к белой сорочке и галстуку? В джинсах родился, в джинсах и помрёт. Заигрывает со всеми потенциальными преемниками. Надеется выцыганить собственную безопасность. Кто его привёл в конце восьмидесятых? Память совсем ни к черту стала. Только Рыжий преданность изображает. А преданность-то за океан тянется.

Губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев обратился к городским депутатам с предложением принять специальный закон о материальной поддержке бывшего члена Политбюро ЦК КПСС, бывшего Первого секретаря Московского горкома КПСС и бывшего Первого секретаря Ленинградского обкома КПСС Льва Зайкова. Ему 76 лет. Он живёт в обычной квартире на Петроградской стороне северной столицы и получает пенсию 700 рублей.

Новая газета, 5 марта 1999 г.

Сейчас, спустя десять лет с того момента, как он вступил на этот путь, он вдруг попытался вспомнить, как все это произошло. Черт его знает. Один он вряд ли ступил бы на путь борьбы за власть. Но и соратников-то было не так уж много. И были они (вплоть до самого его избрания Председателем Верховного Совета РСФСР) какие-то размытые. Вроде бы есть, и в то же время нет. Да, много соратников прошло через Кремль за минувшие годы. Саша-дурачок. Не понял, для чего его служба была создана. Понял бы, не обижался бы на её ликвидацию и свою отставку. Поставленную задачу он выполнил с блеском. Информация об уголовных преступлениях и счетах всех соратников и противников лежит в сейфе в Швейцарии. Правда, у него, у Саши, тоже кое-что осталось. Ну да ладно, Бог с ним. Тем более что все это ему может очень пригодиться.

Президент на мгновение представил, какая каша заварилась бы, если бы Сашины документы в западной прессе выплыли. Вот рожи бы у соратников вытянулись. Огурцами бы стали. Ей-ей. Он представил вышеозначенные рожи и беззвучно захихикал. «Наш дом – Россия»… Ваш-то он ваш, да только каждый в нем свой угол знать должен. И в чужой не лезть. Предлагают гарантии безопасности после отставки? Знаем мы их гарантии. Проходили на уроках истории в школе. Сашины документы – вот настоящие гарантии. Гарантии и безопасности, и власти.

Он поднял пульт и слабеющей рукой нажал кнопку, По шестому каналу шла новая политическая передача. Известный всей стране скандальный журналист Сергей Пидоренко вёл беседу с незнакомым человеком, одетым в красный пиджак и синюю рубашку. Красный галстук был победно завязан крупным узлом. Время от времени на экране, в самом низу, появлялись титры:

«Алексей Иванов. Автор книги „Бездна“«.

– Ну а возможен ли приход диктатора, наподобие того, что изображён в вашей книге, Алексей Иванович? – спросил ведущий.

Автор «Бездны» на минутку задумался. Затем в его глазах появилась снисходительная усмешка.

– Вопрос сложный, – наконец сказал он, растягивая звуки. – Давайте немножко порассуждаем. Ретроспективно. – Он сложил руки крышей, совсем как лидер избирательного блока «Наш дом – Россия» на предвыборном плакате. – Может быть, вы помните, как в конце 98-го года лидер «Яблока» сделал заявление о коррумпированности правительства? И что? Открыл Америку! Как будто этого никто не знал. И тем не менее последовала мгновенная реакция Генпрокурора и министра внутренних дел. А средства массовой информации начали обсасывать это заявление со всех сторон. Все! И радио, и телевидение, и газеты.

Затем лидер коммунистов заявил, что президент является разложившейся от пьянства личностью, неспособной принимать решения. Экое открытие! Да об этом вся страна говорила. И опять мгновенная реакция министра юстиции и опять муссирование этого заявления средствами массовой информации. (Президент даже крякнул при упоминании столь неприятного факта.) Но, – Иванов поднял указательный палец и, выждав паузу, продолжил, – за несколько дней до этого Геннадий Андреевич сделал гораздо более сенсационное заявление. И говорил он о таких вещах, о которых никто не знал. Если вы забыли, я напомню. Он заявил, что у него имеются документы, свидетельствующие о том, что президент занял свой пост незаконно, что он является узурпатором и что бывшему председателю ЦИК (который сразу же после выборов 96-го года был отправлен послом в одну из европейских стран) придётся прервать свой заграничный вояж, вернуться и дать объяснения суду.

И что? Со стороны официальных лиц никакой реакции, со стороны СМИ гробовое молчание. Как будто и не было никакого заявления. И господин Зюганов больше этот вопрос не поднимал. Судя по всему, его вульгарно «купили». Да-да. Коммунисты покупаются так же легко, как и жариновцы.

В думских коридорах рассказывают анекдот о том, как после неудачного выдвижения Черномырдина в премьеры в сентябре прошлого года обозлённый Виктор Степанович орал на Зюганова: «Я тебе столько денег дал! Ты чего мне обещал? Ты обманщик, коммунист проклятый!!!»

Новое время, ‘ 36, 1999 г.

– Алексей Иванович, – заёрзал на своём месте Сидоренко, – а как вы считаете…

– Минуточку, – засмеялся Иванов каким-то зловещим смехом, – я продолжаю отвечать на ваш вопрос, если только бы не лишаете меня эфира. Итак! – Он слегка повернул голову и теперь смотрел не на ведущего, а прямо в камеру. – Никакой реакции ни со стороны правоохранительных органов, ни со стороны СМИ не последовало. А теперь мысленно перенесёмся в 1996 год. В стране идёт война. Телевидение показывает, как российская авиация сравнивает с землёй дома мирных жителей Грозного. Везде плачущие старухи и искалеченные дети. Показывают трупы русских солдат, которых не могут опознать из-за отсутствия средств. Если помните, их загружали в рефрижераторы, в то время как матери обивали пороги военных ведомств, пытаясь получить то, что осталось от их детей.

Рейтинг нынешнего президента накануне выборов составлял пять процентов. А затем? Примитивный трюк «Голосуй, или проиграешь!», и он выходит во второй тур, а затем становится президентом на второй срок. Скажите, – повернулся Иванов к ведущему, – не будучи полным идиотом, можно поверить в то, что он действительно победил на выборах?

Президент раздражённо переключил программу. Что за Иванов? Что за «Бездна»? Сейчас его уже абсолютно не волновал тот факт, что фальсификация выборов 96-го станет достоянием публики. Плевать. Это быдло все слопает. Интересно другое. Тогда, в 96-м с коммунистами удалось договориться. Точнее, запугать и купить. Кто же сейчас все это вытаскивает наружу?

Он сделал пометку в блокноте. Какая-то незримая сила заставила его вновь переключиться на TV 6.

– Таким образом, – прозвучал голос Иванова, – нынешний режим позаботился о том, чтобы его невозможно было ликвидировать демократическим путём. Старая добрая система, созданная предшественниками. Тоталитарное государство с демократической вывеской, управляемое кучкой лишённых какой бы то ни было морали людей. Поэтому возможны только три сценария прихода диктатора, который ликвидирует этот режим.

Первый, наименее желательный. Это стихийное всенародное восстание. Второй – вульгарный переворот, взятие под контроль избирательной системы и проведение реальных выборов. Третий – самый долгий, чреватый физическим исчезновением двух третей населения России. Это создание условий, при которых режим (в лице конкретных лиц) уйдёт сам, после того как воровать уже будет нечего. Но это долгий процесс. Представьте, сколько времени понадобится на то, чтобы перекачать за рубеж всю нефть и весь газ, вырубить леса, добыть и переправить за границу все золото и алмазы!

Снова заговорил ведущий. Он уже оправился от удара, полученного в результате назапланированного поворота темы, и теперь пробовал лавировать.

– Алексей Иванович, – обратился он к автору «Бездны», – я не уверен, что то, о чем вы говорите, действительно имеет место. Но, даже если это и так, то аналогичная ситуация была на Филиппинах при правлении президента Маркоса.

– Совершенно верно, – кивнул Иванов, – там события развивались по первому сценарию. Маркое сфальсифицировал выборы, но массы под руководством его главного соперника, госпожи Карасон Акино, не признали результатов выборов и вышли на улицы. В результате стихийного восстания Маркосу пришлось бежать из страны. Но у нас ситуация несколько иная. Впрочем, – он немного поколебался, есть один сценарий, точнее способ, который может дать шанс провести реальные выборы.

Ведущий изобразил на лице высшую заинтересованность, а Иванов продолжал:

– Как нам всем известно, выборные кампании кандидатов в президенты финансируются различными частными структурами и лицами. Спрашивается, чьи интересы будет защищать избранный таким образом президент? Будет ли он пресекать растаскивание федерального бюджета этими структурами и лицами? Для того чтобы президент выражал интересы народа, его выборную кампанию должен финансировать сам народ. Технически это можно сделать следующим образом. Иванов опять повернулся лицом к камере. – Регистрируется фонд поддержки народного президента, в который граждане вносят пожертвования. Не обязательно большие. Здесь важен сам факт взноса.

Пусть он будет символическим, но если в фонд внесут взносы, скажем, двадцать-тридцать миллионов избирателей, то ЦИКу будет значительно сложнее выполнять волю режима и фальсифицировать будущие выборы, поскольку фактически в краткие сроки будет создана партия всенародного президента, и наличие двадцати-тридцати миллионов её членов будет свидетельствовать о таком же количестве голосов в его пользу на выборах.

Ведущий изобразил саркастическую улыбку:

– Алексей Иванович, мы были свидетелями формирования и работы десятков фондов. Результаты известны. Как будут расходоваться средства, аккумулированные на счетах этого фонда, его пайщики не смогут проследить.

Улыбка, появившаяся на лице Иванова, была не менее саркастична.

– Расходы фонда будут лимитированы его уставом. Ну а в проверках различных государственных органов, поверьте мне, недостатка не будет.

– Скажите, Алексей Иванович, какие основные задачи, по вашему мнению, должны стоять перед будущим президентом?

Улыбка сошла с лица автора «Бездны», и взгляд его стал серьёзным:

– Задача номер один – исключить проникновение во власть марионеток Международного валютного фонда, которые привели страну к запланированному краху. Задача номер два – создать прозрачную систему борьбы с коррупцией и ликвидировать касту неприкасаемых. Задача номер три – устранить все искусственно созданные нынешним режимом препятствия приходу иностранных инвесторов. Задача номер четыре – использовать недостатки нашей правовой системы не в интересах криминала, а для его ликвидации. Все это создаст базу для формирования новой системы управления, отвечающей потребностям современной обстановки.

– И последний вопрос. Что бы вы пожелали нынешнему президенту?

Иванов, чётко выговаривая слова, произнёс:

– Чтобы имя его было проклято потомками!

Это было уже слишком. Президент посмотрел на часы и включил первый канал. Программа «Время» уже началась, но посмотреть её не удалось. Дверь отворилась, и в комнату вошла средних лет женщина в просторном платье. На вопросительный взгляд президента она лаконично пояснила:

– Они пришли.

– Пусть заходят, – благодушно сказал глава государства и клана.

Женщина вышла и через несколько секунд вернулась в сопровождении двух мужчин, чьи физиономии были ненавистны всей стране. «Плешивый и рыжий, неприязненно подумал президент. – И оба на черта похожи. Только рожки приделай».

– Ну, что скажете? – спросил он тоном отца, прощающего блудных сыновей.

– Борис Николаевич, – залопотал плешивый, – обстановка в стране не позволяет вам сейчас уходить.

– Я же объявлял неоднократно, что не буду выставлять свою кандидатуру на третий срок, – недовольно сказал президент, прекрасно понимая, о чем идёт речь, а про себя злорадно подумал: «Боитесь, черти».

– Борис Николаевич, – вступил в разговор рыжий, – существуют ситуации, когда необходимо жертвовать принципами. Даже демократическими. Кроме того, вам совсем необязательно выставлять свою кандидатуру. Есть интересный план.

А в это время в маленьком кафе на Арбате за столиком у окна сидели и, потягивая пиво, беседовали трое мужчин интеллигентной наружности. За соседним столиком, также прихлёбывая из пивных бокалов, расположился Сидоренко с двумя офицерами из группы «Алмаз». Ещё два «алмазовца» неторопливо прогуливались снаружи, время от времени заглядывая внутрь через окно.

– Господин Романов, – заговорил мужчина средних лет, одетый в темно-синий костюм, синюю рубашку и шейный платок вместо галстука, – я очень плохо говорю на русском языке, а Поль, – он кивнул на высокого брюнета с внимательными глазами шоколадного цвета, – на русском не говорит вообще, хотя и понимает отдельные фразы. В то же время, нам не хотелось бы беседовать через переводчика.

– Уважаемый господин Ферран, – улыбнулся Романов, – мы можем говорить на английском, если господин Эстанж владеет этим языком.

– Good, – кивнул головой Ферран и продолжил по-английски: – Я представляю политический клуб «Европа». Организация мы молодая, но активная. Клуб состоит из четырех секций: французской, итальянской, германской и швейцарской.

Он отхлебнул из бокала и сделал паузу, чем немедленно воспользовался Романов:

– Меня несколько удивляет отсутствие английской секции, – сказал он, понимающе улыбаясь.

– Наш клуб – международная организация, но в неё могут входить только европейские страны. Англия, как вам известно, фактически является пятьдесят первым штатом. Она не имеет своей внешней политики, но следует в фарватере США. Итак, я перехожу к сути вопроса. Наш клуб объединяет политиков и высокопоставленных чиновников, придерживающихся идеи панъевропейской солидарности.

– Что означает термин «панъевропейская солидарность»? – спросил Романов. Его обычно насмешливый взгляд стал серьёзным.

– Панъевропейская солидарность – это создание европейской конфедерации с единой финансовой системой, способной противостоять долларовой экспансии, и единым внешнеполитическим курсом, отвечающим интересам Европы и отвергающим американский диктат.

На днях стало известно, что администрация президента США Билла Клинтона намерена в скором времени опубликовать план поддержки американской металлургии, который предусматривает меры по сокращению производства стали во многих странах. Администрация Клинтона намерена обратиться к конгрессу США с просьбой изучить факты поддержки производителей стали во всем мире и оказать давление на мировые финансовые организации, включая Всемирный банк, чтобы те отказались от финансирования программ, которые могут привести к увеличению производства стали в той или иной стране.

Новая газета, 11 августа 1999 г.

– После краха Советского Союза наши европейские лидеры, находясь в состоянии эйфории, не поняли или не захотели понять, какую опасность для наших стран стали представлять США. Некоторые наивно полагали, что эпоха сверхдержав закончилась, но практика показала обратное. И в настоящее время мы оказались перед лицом новой, не менее серьёзной, чем почивший СССР, опасности.

Осуществляя долларовую экспансию. Соединённые Штаты загнали себя в ловушку. И теперь они встали перед дилеммой: либо невиданный крах, либо сохранение любыми способами ныне существующей мировой финансовой системы, основу которой представляет их национальная валюта, и своего статуса единственного экспортёра доллара. Но в этом случае крах может постичь нас точно так же, как это произошло с рядом азиатских и латиноамериканских стран.

Кроме того, у нас впереди серьёзные проблемы, связанные с сырьём. Вы, может быть, знаете, что, по оценке специалистов, основной кладовой сырья в XXI веке станет Африка. Уже сейчас отчётливо просматривается американское экономическое вторжение на этот континент и вытеснение французских компаний. Как вы полагаете, почему Россия вступила в Парижский клуб?

– Честно говоря, я слабо владею этим вопросом, – признался Романов.

– Объясняю. Для того чтобы добывать сырьё в странах традиционного присутствия СССР, туда необходимо завести технику, оборотный капитал и так далее. А все это называется инвестициями. По правилам Международного валютного фонда, осуществлять инвестиции в страны с неурегулированным внешним долгом не рекомендуется. Поэтому в первую очередь необходимо урегулировать долги этих стран России, которая стала преемницей СССР. Но каким образом? Очень просто. Россию затянули в Парижский клуб и теперь её заставят, в соответствии с условиями Парижского клуба, списать 90 процентов африканских долгов. А по остальным дать должникам отсрочку на 20 лет. Долг урегулирован. Можно начинать экспансию.

– Ловко, – покачал головой Романов. – Не очень хорошо, но здорово.

Француз не обратил внимания на реплику и продолжал:

– Как вы знаете, процесс выхода Европы из-под американского диктата уже идёт. В этой связи, согласно расчётам наших аналитиков, Россия может оказаться решающим фактором в противостоянии евро – доллар. И в возможном политическом противостоянии. Как вы полагаете, мистер Романов, возможна смычка России с Европой в этом противостоянии?

– При нынешнем режиме нет, – твёрдо сказал Пётр Алексеевич.

– И мы так считаем, – кивнул француз. – А какова ваша точка зрения на этот вопрос?

Романов задумался. Профессор Ферран вышел на него месяц назад, позвонив по телефону и предложив встретиться. Не было никаких сомнений, что всю информацию о Романове и его подпольной партии он получил от Сюртэ Женераль, которая участвовала в переговорах между представителями Партии, с одной стороны, и ЦРУ и спецслужбами четырех европейских стран (в том числе и Англии) – с другой. Романов прекрасно понимал, что в сложившейся после развала СССР обстановке противостояние Европа – Америка неизбежно. Однако игра, которую он и его соратники вели с Западом, и в особенности с США, требовала максимальной осторожности. В дальнейшем, после захвата власти, само собой разумелось, что новый режим, установленный Партией, будет проводить политику исключительно в интересах России. Но на кого делать ставку в уже фактически начавшемся противостоянии, было не совсем ясно. В любом случае лавировать удастся недолго.

По информации, полученной о Ферране по каналам Сидоренко, было известно, что профессор экономики. Жан Ферран является специалистом по России и Восточной Европе, а также консультантом премьера и, как удалось узнать Сидоренко, французской разведки. Романов перед встречей прочитал статьи Феррана, написанные ещё в 1992 году. Профессор бил тревогу по поводу наступления эры гегемонии США и призывал правительства стран Европы осознать, какую опасность стали представлять Старому Свету Соединённые Штаты после развала Советского Союза. Затем усилиями Феррана был создан европейский политический клуб, основным направлением деятельности которого стала борьба за интеграцию Европы и выход европейских стран из-под влияния США. Именно этот клуб сыграл значительную роль в создании европейской валюты. И введение системы евро профессор Ферран рассматривал как «начало войны Европы за независимость». Он утверждал, что, начав финансовое противостояние, избежать противостояния политического невозможно.

Все это молнией пронеслось в мозгу председателя Партии. Ему было ясно, что провокатором Ферран не является, однако такой важный шаг, как выступление на стороне Европы против США, требовал согласия всех членов Совета.

Опытный финансист, президент мирового банка Джеймс Вул Фенсон доверительно посоветовал нашим руководителям: «Вам надо говорить не с Мишелем Камдессю, а со Стэнли Фишером и со мной. Вам надо идти в Белый Дом и Госдеп и договариваться с Альбертом Гором, Мадлен Олбрайт и, наконец, с самим Клинтоном».

Парламентская газета, 20 февраля 1999 г.

– Видите ли, – уклончиво начал он, – лично я придерживаюсь такой же точки зрения. Совершенно ясно даже школьнику, что США, став экспортёром своей национальной валюты, в настоящее время не обеспеченной ни золотом, ни товарами, и преследуя цель подчинить весь мир своему диктату, загнали себя в ловушку. Но они загнали в ловушку и нас. В Россию уже ввезено более двухсот миллиардов долларов. Их владельцы не понимают, что эта бумага отличается от рубля только тем, что население нашей страны считает её деньгами. Все контракты заключаются нашими структурами в рублёвом эквиваленте доллара. А при расчёте наличностью рубль вообще не используется. Именно доллар стал оружием массового поражения, поставившим Россию на колени.

Я буду откровенен, господа. Все это мы прекрасно понимаем, но… – он сделал паузу и отпил из бокала, – именно США в лице ЦРУ вышли на нас и предложили нам содействие в приходе к власти. Правда, мы не получили пока финансовой помощи, но информацию от американцев о положении в нашей стране, точнее, в её верхних эшелонах власти мы получаем регулярно.

– А может быть, дезинформацию? – тонко улыбнувшись, вступил в разговор молчавший до этого момента Эстанж. – Скажите, господин Романов, Мишель Мерсье это ваша работа?

– Честно говоря, я впервые слышу это имя, – не моргнув глазом, соврал Пётр Алексеевич. – А кто это?

– Не важно, – сказал Ферран. – Если вам это имя ничего не говорит, то не стоит и обсуждать все это. Скажу только, что в шумихе, поднявшейся вокруг этого имени и его статей, мы сыграли не маленькую роль.

– Господин Романов, – вдруг на чистейшем русском языке спросил Эстанж, – у вас были с ЦРУ контакты без участия европейских структур. Вы можете хотя бы в общих чертах сообщить нам о ваших договорённостях?

Это был явный ультиматум, который загонял Романова в угол. Отказаться отвечать было бы равнозначно отказу от ориентации на Европу. Проинформировать же Сюртэ Женераль (а в том, что Эстанж представляет французскую разведку, Романов больше не сомневался) о конфиденциальных договорённостях с американцами означало бы определение позиции. И Пётр Алексеевич решился. Бесстрастно глядя в глаза француза, он сказал:

– Американцы предложили нам все виды поддержки для прихода к власти. В принципе их предложения на двусторонних встречах не отличались от тех, что делались в присутствии представителей европейских спецслужб.

Французы удовлетворённо закивали головами. Было видно, что они и сами догадывались об этом. Казалось, ничего страшного не произошло, но, как только Романов перевёл дух, Эстанж нанёс последний и сокрушительный удар.

– А условия? – вкрадчивым голосом спросил он.

Романов понял, что пытаться лавировать дальше бессмысленно:

– Проамериканская политика после прихода к власти. Об этом вы если и не знаете, то можете догадываться, зная американскую геополитику. «Сомоса, конечно, мерзавец, но это наш мерзавец». Другими словами, работавшие открыто на американцев «демократы» разрушили Россию и поставили её на колени перед США, а задачей сменившего их диктатора станет сохранение достижений «демократии». Демократическими методами это будет сделать трудно, и американцы это прекрасно понимают. Естественно, диктатор должен будет создать условия, при которых русский криминал потечёт в Европу, а не в Америку. И все удары русских криминальных капиталов должны в будущем прийтись на евро, а не на доллар.

Французы переглянулись. Затем Эстанж чуть заметно кивнул головой.

– Господин Романов, – продолжил на английском языке беседу Ферран, откровенность за откровенность. В Америке существуют два мнения относительно будущего России. Первое – сохранение вашей страны в полумёртвом, но целостном состоянии. Второе – продолжение прежней политики, конечной целью которой является разделение России на несколько десятков государств, с последующим выкупом у них ядерного оружия по низким ценам. При первом варианте предусматривалось приведение к власти проамериканского диктатора. При втором сохранение прежнего режима. Как вы уже, видимо, догадались, на момент ваших переговоров с представителями ЦРУ в конгрессе США господствовала первая точка зрения. В настоящее время победили представители второй.

Французы внимательно следили за реакцией Романова на столь неприятные новости, но лицо его сохраняло выражение полной невозмутимости. Он уже понял, что альтернативы плану Америка – Европа больше не существует, и сделал выбор.

– Как вы понимаете, нас мало удовлетворяет первый вариант, а второй не удовлетворяет и вовсе, – сказал Эстанж.

– Что это означает для моей организации? – спросил Пётр Алексеевич. Значит ли это, что американцы прервут с нами контакты или выдадут нас ФСБ?

– Ни то ни другое. Они прекрасно информированы о ваших возможностях и ваших связях с патриотически настроенными представителями руководства ФСБ. Кроме того, им известно, что Марсель Мер-сье – это ваш человек, а значит, у вас имеется, во-первых, компромат с доказательствами на многих руководителей, который вы храните за границей, а во-вторых, возможность вывалить в ответ на действия ФСБ против вас весь этот компромат в европейскую печать и раздуть шумиху.

– Тогда что?

– Вас вывели в запасные игроки. Американцы будут поддерживать с вами связь и оказывать помощь ровно в таких размерах, чтобы вы не смогли прийти к власти. А параллельно они уже приняли меры к тому, чтобы у власти остался нынешний президент.

Вот этого варианта Романов предусмотреть не мог. На его лице появилось выражение скепсиса вперемежку с удивлением:

– Каким образом это можно сделать? – спросил он. – Во-первых, нынешний президент не имеет права выставлять свою кандидатуру на будущих выборах. Во-вторых, даже если он и найдёт лазейку в законе и Конституционный суд признает её правомочной, ему не набрать и пяти процентов голосов. А при такой расстановке сфальсифицировать результаты почти невозможно.

– А кто вам сказал, что выборы состоятся? – улыбнулся Ферран.

– Отмена выборов чревата серьёзными последствиями и внутри государства, и в международном плане. Даже в СССР выборы проходили строго по графику.

– А их не отменят. Просто за полгода до выборов президента будет созвано Конституционное собрание, которое внесёт в соответствии с давними требованиями Думы поправки в Конституцию. И среди них будет продление президентских полномочий до семи лет. Следовательно, нынешний президент останется в Кремле ещё на три года, а за три года можно реализовать американский план расчленения России.

– Но на это не пойдёт ни одна фракция. В первую очередь коммунисты, а их в парламенте большинство.

– Если бы вы знали, какие на это отпущены деньги, – усмехнулся Ферран, – вы бы не сомневались в успехе этого плана. КПСС была куплена на корню. Почему вы думаете, что нельзя купить КПРФ? Это вопрос цены. А здесь американцы торговаться не будут.

– Как вам кажется, уйдёт Ельцин с поста президента на пенсию добровольно или нет? И как это будет происходить?

– Добровольный уход исключён. Если проанализировать прессу, то идёт обсуждение разных вариантов продления президентской жизни Ельцина. Какой вариант будет выбран, предсказать не берусь. Допустим, союз Белоруссии. России и Югославии, президент и два вице-президента или ещё что-нибудь. Ключ от своего кремлёвского кабинета, как и ядерный чемоданчик, Ельцин никому не отдаст и будет в Кремле до конца своих дней. Я в этом уверен.

Из интервью писателей А. Черняка и В. Андриянова, Версия, ‘ 17

Наступила долгая пауза, в ходе которой французы и Сидоренко, сидевший лицом к Романову, не спускали с него глаз, а Романов не мог оторвать взгляд от почти полного бокала с пивом. Наконец он очнулся.

– Насколько можно верить этой информации? – спокойным тихим голосом спросил он.

– Через полгода сами убедитесь в её достоверности, – ответил Ферран. В его взгляде было откровенное сочувствие, в отличие от взгляда Эстанжа, который был холоден как лёд.