Текст книги "Отражение"

Часть третья
Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его

26

Если долго напрягать организм систематическим нарушением сна, то в какой-то момент он просто перестанет реагировать на все эти «нервы». Так что в этот раз я проснулся строго по будильнику, сонно нащупал пиликающий смартфон и только потом…

– Ми!

– Всё хорошо! Пока ты спал, со мной ничего страшного не случилось. – Суккуба улыбнулась мне, отвечая на виртуальные объятия. – Встала утром, оделась, дождалась Куро-тян и Мару, вместе дошли до столовой, позавтракали, потом на первый урок. Сейчас перемена между третьим и четвёртым…

Я огляделся глазами партнёрши: моя блондинка спокойно сидела за партой в середине второго из четырёх рядов. Ряды короткие – всего по шесть одноместных (опять привет из Японии) столов, мебель стоит вольготно: можно было и в полтора раза больше вместить. Классная комната, сверкающая совсем свежим ремонтом, несмотря на размеры, выглядела очень уютно: не забыли о цветах на подоконниках и в горшках вдоль стен, сами стены в плакатах и картах. Доска – не просто белая поверхность для маркеров, а интерактивная видеопанель того же размера. На партах – уже привычные ученические ноуты-терминалы, хотя многие притащили и тетрадки с ручками-карандашами. Кабуки явно не старался сэкономить – впрочем, после всех вложений в территорию холда, форму, бытовой сервис для студентов и прочее глупо было ждать, что классы будут подготовлены не по последнему на данный момент слову техники.

Я опять завертел головой, только в этот раз разглядывал одноклассников Ми. Без труда нашёл Куроцуки, ушедшую в свои мысли, и Мар илу, с тоской разглядывающую что-то на мониторе своего лэптопа. Остальные парни и девушки – около десятка разумных – мне были незнакомы, и тоже в основном или читали, или негромко переговаривались между собой. В эмоциональном плане над классом довлела атмосфера лёгкой усталости и… пришибленности, что ли?

– Самоучитель осваивает, – подсказала мне подруга о полячке, – прошлый урок был информатикой, преподаватель запустил для всех, кто не владеет компьютерной грамотностью хотя бы в минимальном объёме. Было интересно: он задавал вопрос и просил поднять руку того, кто не знает ответ, потом объяснял! А первые два урока – английский и математика, и тоже только спрашивали.

По довольной интонации Мирен можно было понять: со всеми вопросами она справилась не просто без проблем, а гораздо лучше остальных. Ну, я не удивлён.

– Мисс Элизабет, это англичанка, даже сказала, что меня освободят от её уроков, мне там делать нечего. А математик заявил, что у меня знания на уровне первого курса технического вуза!

Прям аж гордость берёт за родной медицинский универ. Но и Ми молодец: пусть она и «занималась» вместе со мной, но в остальном целиком её заслуга – не только запомнила, но и разобралась.

– На информатике было сложнее, – продолжала рассказ Ми, – пока была работа с компьютером, я всё знала, и когда спрашивали об алгоритмах, циклах и процедурах, было понятно. А потом стали спрашивать о регистрах, разрядностях и шинах, так учителя только Кина Иге полностью поняла. Но я точно была второй.

– Иге?

– Иге Нгобэ, вон она.

Нгобэ оказалась коренной классической африканкой, как их принято представлять – девушкой с тёмной кожей, чёрными мелко вьющимися волосами, собранными в пучок на макушке, и крупными чертами лица. В форме академии «Карасу Тенту» она выглядела довольно экзотично: стараниями японских мультипликаторов и художников-мангак ученицы с хвостами и рогами были гораздо более привычным медиаобразом. Иге внимательно рассматривала плакаты на стене класса, но стоило мне сосредоточить на ней своё внимание – немедленно обернулась и поймала мой-Ми взгляд. Слегка наклонила голову – «я заметила», дождалась моего ответного кивка и отвернулась. Эмоциональный фон даже не дрогнул. М-да.

– Сколько у тебя сегодня уроков осталось?

– Ещё три: химия, биология и физкультура. А что?

– Да вот думаю: наконец-то у меня будет возможность подсказывать тебе, а не как обычно!

Хорошая шутка – это шутка, над которой можно посмеяться вдвоём. Не то чтобы Ми не справилась без меня, но почувствовать себя на месте партнёра и мне, и ей было и любопытно, и весело. Суккуба опять блистала на фоне остального класса: мало того что и химия, и биология у меня на факультете были профильными предметами, так ещё у меня под руками был смартфон с выходом в Интернет. Что называется – без шансов. Не удивлюсь, если мою блондинку освободят и ещё от чего-нибудь, кроме английского: учить-то в любом случае по любому предмету есть чего, вот только у Куроко – старшая школа, а не университет. Разве что кто-то из преподавателей решит заниматься индивидуально, давая знания уже вуза.

На физкультуру собрали все три класса вместе. Честно говоря, у меня самого с этим предметом, за каким-то чёртом включённым в учебную программу универа, отношения сложились… ну, скажем так – нейтральные. На условиях минимизации взаимных неудобств. Когда я только поступил в мед и пришёл на первое занятие физры, информация о том, что по ней будут зачёты, меня отнюдь не порадовала. Более того, оказалось, на них нужно было сдавать нормативы: бег, прыжки, ещё какая-то хрень, чуть ли не скакалка… Позже выяснилось, что физрушники перваков традиционно подкололи: могли заменить одну спортивную дисциплину другой (реально – скакалкой!) или вообще, помотав нервы, закрыть зачётку перед самой сессией просто так – главное было набрать посещаемость.

Но даже так напрягаться ещё и из-за физической культуры мне хотелось вообще в самую последнюю очередь, будто у меня на нормальных занятиях мало возможностей устать до крайности и по жизни свободного времени, которое нечем занять, вагон. Ну что ж, решение нашлось стандартным способом: немного шарма – и преподша сама подсказала, как пройти к главному врачу университетского спорткомплекса и получить справку-направление в группу лечебной физкультуры. Группа ЛФК в принципе не бегала, не прыгала и не совершала резких движений – только всякие аккуратные растяжки, наклоны и прочее. Кстати, после этих ленивых вроде бы действий действительно становилось легче двигаться и усталость не усугублялась, а отступала[25]25
  Сразу видно, что Дмитрий совсем не в теме. Лечебная физкультура – такой же действенный терапевтический приём, как массаж или мануальная терапия, только менее раскрученный. И столь же сложный для лечащего тренера-врача. ЛФК-спецов очень мало, а тех, кто по-настоящему может лечить пациентов гимнастикой, – ещё меньше: требуется индивидуальный подбор упражнений и непрерывное слежение за пациентом во время всего тренинга. Неудивительно, что час терапии ЛФК стоит дороже распиаренного массажа, и ещё попробуй найди нужного врача недалеко от дома, причём некоторые хронические заболевания вроде неврозов, защемлений и стений (ограничений подвижности) можно эффективно убрать только так. ГГ невероятно повезло, что вуз у него медицинский, а ЛФК-интернам надо где-то стажироваться. Ну и хрена с два он попал бы в группу лечебной физкультуры без шарма.


[Закрыть]. И никаких нормативов – только не пропускай! Нужно ещё напомнить, что в экстернате никакой физры, разумеется, не было, а ранее, в школе, достаточно было записки от родителей, чтобы с этого урока отпустили… Короче, я уже успел подзабыть, что это за «удовольствие».

Ми не торопясь дошла до коттеджа своего общежития, переоделась и также спокойно добралась до спорткомплекса академии «Карасу Тенту» – время перемены специально было увеличено с расчётом на это. У стадиона – овальной беговой дорожки, внутри которой располагалось поле для занятия атлетикой – уже толпилась, негромко гомоня, большая часть студентов. Причиной лёгкой ажиотации, судя по витающим настроениям, стала форма для занятия физкультурой – тоже банально слизанная с японской, то есть футболка и короткие шорты, а на ногах – кроссовки и носки. Всё из прекрасного материала, тщательно подобрано и подогнано у всех, кроме приехавших в два последних перед началом занятий дня, по фигуре.

Мирен ещё на подходе «ощупали» два десятка мужских взглядов, заставив поёжиться – не то чтобы совсем уж раздели глазами, но одобрение читалось без проблем. Остальные ученицы тоже не остались без внимания – не всем так повезло с фигурой и роскошными волосами, как моей партнёрше, но уродин среди демонесс и колдуний не было. Парни тоже были сложены пропорционально, а некоторые могли похвастаться неплохим мышечным рельефом, чем вовсю пользовались. Я увидел приснопамятного любителя обнимашек Клавеля, крутящегося (иного слова не подобрать) перед группкой девушек – видимо, из своего класса. За этим наблюдал Лазарь Феодораксис, в отличие от друга смотрящий по сторонам и оттого заметивший взгляд суккубы. Н-да, кто бы ни придумал поставить физру в конец дня, он – гений педагогики: если бы не пять слегка замаскированных под вводный урок довольно напряжённых устных контрольных по пяти предметам, народ бы реагировал куда более живо.

– Так, всем слушать сюда! – Голос Окино легко перекрыл гул подростков. – Меня зовут, если кто забыл, Окина Маô, а это мой коллега Абрамов Олег. Мы будем преподавать вам физическую культуру и спорт. Да, помнится, некоторые знающие японский спрашивали, почему я считаю, что моя фамилия мне так подходит? Вот сейчас и узнаете!

– Дамы и господа, сегодня наш предмет у вас последний, все переволновались и устали, но рекомендую сосредоточиться и постараться выдать на тестовых упражнениях свои лучшие результаты. Потому что те, кто не уложатся в нормативы, будут встречаться с нами гораздо чаще, чем вам и нам с Маô хотелось бы.

Голос второго тренера показался мне знакомым, кроме того, русская фамилия и имя… И точно, когда Ми, обогнув толпу, увидела второго физрука, то узнала любителя матерных рулад и военного камуфляжа. Неужели и правда бывший военный?

– Матка Воска, если дома узнают, в каком виде я здесь хожу, я умру со стыда.

Мирен безошибочно навелась на волны смущения чуть в стороне от основного скопления учеников. Рядом с Мар ил ой обнаружилась и Куроцуки, точнее, полячка заслонилась флегматичной японкой от всех остальных. Не то чтобы у неё получилось – невысокая и субтильная Нанао была плохой ширмой для статной Войде, но хотя бы попыталась.

– Так, парни, отлепили взгляды от подружек и посмотрели на меня, – продолжал Абрамов, – потом налюбоваться успеете, вам ещё два года вместе учиться. Сейчас все лица мужского пола идут за мной на разминку и силовые упражнения, пока дамы будут осваивать беговую дорожку, потом меняемся. Живо, живо, не канительтесь – урок последний, и он не кончится, пока все не пройдут тестовые испытания.

– Девушки, за мной, по дорожке шагом. Я показываю, вы выполняете… – опять подал голос Окина, спиной вперёд выходя на покрытие стадионного бегового овала. – Быстрее. Ещё быстрее. Теперь руки подняли на ширину плеч…

М-да, «школьные годы весёлые». Вот уж по чему я не испытывал ностальгии, так это по ним. Поняв, что ничего нового для себя не увижу, я «отключился» от Ми. По правде, рассматривать ножки и красиво очерченные кормовые обводы впереди идущих учениц было интересно, но заниматься этим посреди учебного дня на занятиях? Если уж так прижмёт, лучше уж потерпеть до вечера: в Интернете полно медиаматериалов, можно полюбоваться на женские формы практически в любых вариантах – хоть в статике, хоть в динамике. И Мирен уже будет спать…

Моя партнёрша всегда относилась к моей здоровой мужской реакции на других девушек с пониманием: гораздо легче понять другого человека, если ты у него в голове. Красивые женщины и девушки вызывают у меня строго определённые здоровые мужские эмоции и желания, скрыть которые от суккубы я при всём желании не смог бы. Телепатическая связь – не телефонная трубка, которую можно не брать, когда ты в туалете или в ванной, или… Гхм. Короче, отучает стесняться естественных потребностей перед по-настоящему близким человеком и избавляет от иллюзий, хочешь ты того или нет. Можно тактично отвернуться, но знать, чем занимается «абонент» «на другом конце линии», всё равно будешь, как и он о тебе. Единственное, что можно сделать в такой ситуации, – это постараться по возможности не мешать. Например, не предаваться эротическим фантазиям, когда партнёр бодрствует. В общем, я полностью сосредоточился на происходящем «с моей стороны», на какое-то время перестав наблюдать за Ми. До тех пор, пока не почувствовал сильное удивление суккубы, пробившееся через специально зауженный канал связи.

– …Ещё раз повторяю: один забег – один круг. Забег, слово всем понятно что значит? Вы должны этот круг пробежать. Всего четыреста метров – меньше, чем отсюда и до ваших коттеджей. Шестилетний ребёнок пропрыгает всю дистанцию на одной ножке, а вам нужно всего лишь бежать. И потому я хочу, чтобы вы сделали это изо всех своих сил. Увижу, что кто-то филонит или не выкладывается, я уже не говорю, что шагом пошёл или остановился… Лучше вам до этого не доводить. Искренне советую.

27

Удивлялась Ми вот чему: Окина не кричал, не давил интонациями, говорил пусть и с выражением, но в общем-то самые обычные слова, причём без всякой злости, даже с некоторым весельем – по лицу не видно, но суккубу не обмануть мимикой. А вот от слушающих физкультурника девчонок с каждым словом всё сильнее тянуло… ну, ещё пока не страхом, но уже ощутимой опаской.

– Всё поняли?! – внезапно резко воскликнул Маô, и от его возгласа большая часть учениц вздрогнули. – Тогда – первая четвёрка на стартовую позицию.

Учитель продиктовал фамилии, зачитывая с ноутбука, посмотрел, как девушки встают каждая у своей черты, и поднял стартовый пистолет.

– Внимание… Старт!

Гулко, с эхом, отразившись от куцего ряда зрительских трибун и соседних зданий, хлопнул выстрел, бегуньи сорвались. Японец улыбнулся им вслед, пробежал пальцами по клавиатуре компьютера, и с ближайшей осветительной мачты с едва слышным снизу стрекотом слетел дрон-квадрокоптер.

– Летающая камера, – прокомментировал очевидное Окина и даже любезно развернул ноут экраном к ученикам. – Для вас директор Кабуки постарался устроить всё как на лучших стадионах мира. Есть программа автосопровождения: беспилотник сам следует за группой бегущих и видео непрерывно пишется… Ага, и выдаёт вот такой сигнал, когда кто-то пытается нарушить инструкции! Вот и первые кандидаты появились…

Наверняка сказать было сложно, но, скорее всего, дело было именно в «накрутке» от Маô – девчонки действительно побежали что есть сил и кто-то банально выдохся, слишком вложившись в рывок. Судя по удовлетворению, исходящему от замдиректора, Окина чего-то подобного и ждал. И опять – вроде ничего определённого или зловещего в словах, но столпившиеся полукругом девицы как-то разом попятились… Резко выделив не попавших под преподавательские чары.

– Родика, Куроцуки и Войте. Хм, и Нгобэ. Что, неужели совсем не впечатляю? – приподнял бровь японец и вновь развернул лэптоп экраном к себе. – Как раз четверо, как специально. Идите к дорожке, побежите следующими, а я пока буду придумывать для вас отдельную… мотивацию.

От двинувшейся к беговой дорожке четвёрки остальные отшатнулись, словно от прокажённых, и смотрели, как на сумасшедших или самоубийц.

– Чем Маô их так, и почему на нас не подействовало? – Мирен скорее просто озвучила крутящийся у меня и у неё на языке вопрос, чем ожидая ответа, но ответ пришёл. Гм, «ответ».

– Иногда гром гремит над саванной, стада пугаются, – глядя в небо, затянутое туманной белизной купола, выдала африканка.

– Хозяин леса так рычит: ещё не напал, а у противника ноги дрожат, из охотника стал добычей. Меня учили не реагировать на иллюзии! – гордо вставила Марила.

Видимо, всё, что Ми думает по поводу услышанного, отразилось на её лице, потому что Нанао, идущая рядом, вполголоса подсказала:

– Инфразвук. Повелители демонов умели говорить так, что пугали и ёкаев, и людей – вот почему им так охотно подчинялись. В преданиях, от одного их голоса дрожали и разбегались армии. Потом секрет был раскрыт. Это было задолго до первых холдов.

Мирен слегка ошарашенно кивнула Нанао: информационно-историческая справка была исчерпывающей, только слишком неожиданно Куро-тян её выдала. М-да, хоть и считается, что брать под контроль других через эмоции – это уникальная «фишка» суккуб, на деле в магическом мире чуть ли не у каждого второго в арсенале найдётся фокус из этой сферы. Ну, или нам с Ми повезло так часто натыкаться на уникумов, уж не знаю…

– Бегут, – опять коротко и флегматично оповестила Нгобэ, имея в виду стартовавшую первой четвёрку.

– Хорошо бегут, – согласилась Куроцуки, зачем-то делая ладонью козырёк: солнца, от которого стоило заслоняться, в холде не было и быть не могло, – первые две.

– Пф! – Войде тряхнула головой, демонстрируя своё отношение к слову «хорошо», но от комментариев воздержалась.

Зато не стал сдерживаться Окина, подошедший к линии старта/финиша и оповестивший пришедшую первой бегунью:

– Плохо. На полсекунды медленнее, чем надо. – Он посмотрел на испуганно вжавшую в плечи голову девушку и сжалился: – Ладно, я поставлю «бег: тестирование пройдено», но только тебе! Эй, вы, четверо! На стартовую позицию выходите. А то пока всех любителей пешком ходить дождёмся… Ах да, мотивация. Я же обещал.

Мао вышел на дорожку перед девушками и, доверительно понизив голос, предложил:

– Если все четверо добегут и хотя бы двое уложатся в норматив, разрешу тренировки с оружием.

Э-э-э… что? Что это вообще такое было? Мало того что озвученная мотивация к бегу звучала предельно странно – ладно бы, предложил группе парней, но девушкам?.. Так ещё и оказалось, что физрук каким-то образом своим предложением попал точно в десятку! То есть понятно, каким способом – наверняка личные дела учеников посмотрел со своего компа, но реакция подруг Ми и Иге меня и суккубу просто добила: яркая, предвкушающая заинтересованность! И ладно бы от крутившей палками каждое утро Мар илы, но и от Куроцуки, ни в чём таком ранее не замеченной!

– С каким оружием? – требовательным тоном уточнила Войде.

– С любым, – ухмыльнулся японец, но тут же спохватился: – С любым ручным. У нас школа с давними традициями, и началась она с додзе. Тир тоже есть – тебя ведь именно это интересовало?

– Хорошо. – Полячка сосредоточенно кивнула.

– Условия те же, что и для остальных, – напомнил физрук, отступая к краю беговой дорожки и поднимая пистолет – на старт…

– Ми?

Мирен, как и я, сначала растерявшаяся – для неё мотивация не показалась привлекательной, – вдруг по-дыхнула решимостью и тоже приготовилась бежать что есть сил.

– Внимание…

– Если я сейчас скажу, что меня не интересует мотивация или не устраивают условия… Куро-тян и Мара разочаруются во мне!

– Марш!

Как вы думаете, насколько хорошо умеет бегать девушка, всю жизнь проведшая под куполом диаметром в две сотни метров? Вот-вот. Суккуба, даром что видела ошибки бежавших первый круг, рванула изо всех сил… и всё равно сразу же отстала. Но продолжала держать взятый темп.

– Ми, притормози. – Я с тревогой наблюдал, как с каждым шагом моей партнёрше всё больше и больше не хватает воздуха.

– Нет. Тут всего четыреста метров – уже меньше трёхсот! – я выдержу. – К счастью, для мысленной речи не требовалось напрягать голосовые связки и сбивать дыхание.

Слова сопровождались такой волной упрямства, что я промолчал. Да и что говорить – Ми знала, что я думаю, сама знала, что поступает, мягко скажем, не слишком разумно, но и отступить не желала. Это был как раз тот случай, когда разум уступает эмоциям: Ми была готова свалиться на финише, но сделать по-своему.

Чёртов Маô! Полностью расчётливо или на интуиции, но стимул для всех четверых он подобрал абсолютно верно. Не знаю, почему для остальных троих были так важны обещанные тренировки, однако принцип получения результата по итогам командной работы не оставил суккубе выбора. Точнее, оставил, конечно, но этически неприемлемый. И в итоге получил, что хотел: Ми тоже бежала на пределе.

К середине второго прямого участка трека остальная тройка умудрилась обогнать мою партнёршу на четверть круга: Нгобе и Войде шли «голова к голове», за ними, чуть отставая, Куроцуки, которой должно было приходиться особенно тяжело – по сравнению с африканкой и европейкой она была на голову ниже, но японка как-то умудрялась держать скорость.

Беговая дорожка, стена соседнего здания, кажется, бассейна, отделённая рядом деревьев от стадиона, парни, группой отжимающиеся под наблюдением второго физрука на площадке внутри бегового кольца, белёсая «крыша» холда над головой – всё это внезапно дрогнуло и начало крениться. Это был просто рефлекс – поймать то, что падает. И я поймал – тем способом, какой мне был доступен. Перехватив контроль над телом Ми. Каким чудом мне удалось не сбиться с шага и удержать равновесие – сам не знаю. Наверное, будь мне доступна полнота ощущений этого тела, я бы там и рухнул – букет ощущений, до поры заглушаемый предварительной эмоциональной накачкой, был тот ещё.

– Спа…сибо…

– Ми!

– Беги! Пожалуйста…

Наверное, стоило сразу поменяться – жаль, в голову не пришло. Сниженная чувствительность – и я не чувствую удушья, не чувствую, как «царапает» пересохшее горло вдыхаемый воздух, как ноют перегруженные мышцы ног. Ну а что поле зрения слегка качается и постепенно сужается, а ещё приходится прилагать дополнительные усилия для удержания равновесия – почти не мешает. А, и да – не забывать ритмично и максимально глубоко вдыхать, иначе перед глазами темнеть начинает. Наверное, в какой-нибудь продвинутой виртуальной игре недалёкого будущего можно будет получить похожие ощущения, управляя персонажем… Только моя партнёрша – не персонаж.

– Мы будем пользоваться этим только в самом крайнем случае, – предупредил я суккубу, наблюдая, как приближается финишная черта. Там уже стартовала следующая четвёрка, рядом на обочине Окина что-то выговаривал Иге и Мар иле, и только Нанао следила за бегом подруги. – Только если будет вопрос жизни и смерти, а не ради… спортивных достижений.

– Согласна. – «Голос» Ми в моей голове «звучал» тихо и вяло, будто его обладательница до предела устала и вот-вот уснёт.

Чёрт. Чёрт! Похоже, нельзя будет сразу передавать управление – Мирен просто свалится в обморок, прямо на дорожку. Финиш. Наконец-то – последние секунды тянулись особенно долго. Тело партнёрши с каждым мгновением ощущалось всё хуже – чтобы затормозить, пришлось пробежать ещё с десяток шагов. Но стоять на месте неожиданно оказалось ещё сложнее, чем бежать, – пришлось даже пару раз взмахнуть руками, чтобы удержать равновесие. Дышать, надо дышать – это всё от нехватки кислорода в мозгу. И дальше… присесть… нет, лучше прилечь, но не тут, а подойти к чему-нибудь, чтобы удержаться, а то наклонюсь и упаду.

Меня вдруг дёрнуло и повело в сторону – оказалось, Куро-тян ухватила подругу за руку и, подставив плечо, куда-то целенаправленно повела, почти потащила. И, кажется, что-то говорила, но я не мог разобрать ни звука. Мелькнул край трибуны, дерево, стена, дверь в ней. В дверь Нанао меня-Ми и впихнула – как оказалось, это был туалет. Короткий ряд умывальников, зеркало над ними, кафельная плитка по полу и стенам… Куроцуки отвернула водопроводный кран, отпустив локоть суккубы, и мне пришлось ухватиться за ближайшую раковину обеими руками. Пока я старался сохранить равновесие, японка зачем-то наклонилась к крану, распрямилась… и выплюнула мне в лицо целый фонтан воды! Ч-чёрт, это было неожиданно! Я аж выпустил бортик умывальника – пришлось хвататься рукой за стену. И только проморгался, ещё раз в лицо – фш-ш-ш! Удивительно, но дурацкая процедура, кажется, помогала – пол перестал раскачиваться и зрение слегка прояснилось. Вот только Куро-тян явно не собиралась останавливаться. Поняв, что сейчас получу фонтаном в рожу ещё раз, я закрыл свободной рукой лицо, одновременно открывая рот…

Хлопок был тихим, слабым. А вот остальные ощущения были далеко не слабыми: мне показалось, что моё-Ми тело целиком макнули в жидкий азот – в этот момент я почувствовал его всё, целиком. Но особенно обожгло руку, которой я закрывал лицо! Мало того, в мышцы, затылок и позвоночник словно вонзились сотни игл – тоже ледяных, безумно холодных, а перед глазами сверкнула белёсая вспышка. Один миг, меньше секунды – и всё кончилось, я даже заорать не успел.

Проблем со зрением больше не было. Не кружилась голова, не подгибались колени. Мы по-прежнему находились в туалете – я «в лице» Мирен и Куроцуки. Белая вспышка оказалась облачком тумана, за считаные секунды растаявшего в воздухе, выпав мелкой моросью на пол, умывальники, зеркало, за которое я держался, и одежду девушек. Зеркало – я за него схватился, а не за стену, – в котором хороводом кружились, угасая, светящиеся символы. Я медленно повернул кисть руки, на которой всё ещё чувствовалось ощущение ледяного касания, – и почти без удивления увидел розовый отпечаток пальцев и ладони. Ладони, которой Нанао хотела отвести мою руку, мешающую ей обрызгать в очередной раз лицо подруги.

28

«Смотрюсь в тебя, как в зеркало». Куроцуки смотрела на меня-Ми точно с тем же выражением на лице, что я – на неё: в этом было легко убедиться, если посмотреть в зеркало. Чёрт бы его… Хотя, судя по последствиям – уже.

– Ми? – позвал я, медленно убирая руку с предательского стекла и не отводя взгляда от Нанао.

– Я здесь. И мне лучше!

– Хоть одна хорошая новость. Помогай тогда!

– Нанао… – Попытка поговорить окончилась неудачно – воду от подруги Мирен получила в лицо, но горло так и осталось сухим после пробежки. Пришлось сложить руки ковшиком и наполнить ладони под всё ещё текущей из крана струей. Х-холодная, зараза!

После неожиданной криотерапии – судя по измороси, насквозь промочившей одежду, и висевшему несколько секунд туману, удар холодом мне не померещился – чувствительность поднялась (или опустилась?) до обычного уровня.

– Давай попробуем поменяться, – обратился я к Ми, наблюдая, как японка всё с той же отстранённой задумчивостью неторопливо оглядывается вокруг и рассматривает медленно сходящую красноту с ладони.

Она тоже, как и Мирен, промокла. К счастью, материал у физкультурной формы школы «Карасу Тенгу» был достаточно качественный, и на внешний вид это сильно не повлияло.

– Давай. – Партнёрша приняла у меня управление собственным телом, я остался рядом, на случай если что-то будет не в порядке и придётся срочно перехватывать контроль. Ми прислушалась к себе, вздрогнула и обхватила себя руками за плечи. – П-промозгло здесь, – пожаловалась она одновременно мне и Куроцуки.

Нанао, ещё раз внимательно оглядев подругу, зачем-то перевела взгляд себе под ноги – девушки стояли в луже, – вздохнула и, заглянув в глаза Ми, проникновенно так спросила:

– Ми-тян, а ты точно суккуба?

Я повидал свою партнёршу всякой: умиротворённой и рассерженной, усталой и бодрой, весёлой и грустной. Иногда она плакала – почти всегда из-за очередной книжки или фильма, считаные разы – по серьёзным поводам. Когда у нас оказывались разные мнения на один и тот же вопрос, чаще Ми уступала мне, чем наоборот, – не из-за излишней мягкости характера, а потому, что я всегда старался решать проблемы с точки зрения логики и терпеть не мог спорить беспредметно. В силу своей родовой принадлежности, Мирен вполне могла сорваться, потерять контроль над собой – когда физиология брала верх над разумом. Но ещё ни разу не было такого, чтобы её саму довели.

Уроки в формате экзаменов дались моей партнёрше не так просто, как могло показаться, потом она выложилась чуть ли не до обморока на беговой дорожке, а потом – инцидент при участии зеркала. Причём самопожертвование на физре в целях сохранения дружбы принесло в итоге ровно обратный результат – лучшая подруга смотрит с подозрением и задаёт риторические вопросы. И Ми психанула – не теряя контроля сознания, поступила импульсивно: долбанула узконаправленным коротким шармом по стоящей напротив Нанао, не на полную силу, но и не очень сдерживаясь. Хочешь доказательств? На! И когда стоящая буквально в шаге девушка тут же «поплыла», наклонилась к её губам… И «толкнула меня в спину», заставляя опять принять контроль над своим телом!

Описывать долго, но для меня и Куро-тян всё произошло в один миг: р-раз – и мы уже не очень умело целуемся. Не знаю, как у японки, а вот у меня опыта поцелуев в реальности не было. Ну, если не считать издевательства «в щёчку» за авторством Инги и Насти. А вот виртуально мы с Мирен «целовались» – насколько это вообще можно было считать за поцелуй. Теперь я с полной уверенностью могу сказать – да, в ментальной связи без реального контакта ощущения были даже близко не такие… глубокие и полноценные – просто вариант «прикосновения» по большому счёту. А тут…

А тут я всё-таки нашёл в себе силы отстраниться от мокрой и почему-то такой горячей Куроцуки, заглянув попутно в её совершенно очумелые глаза, и рывком сбросить управление хозяйке тела.

– Ми!!!

– Ещё вопросы? – чуть отдышавшись, поинтересовалась суккуба у подруги.

Нанао-тян молча помотала головой, медленно заливаясь краской, потом зажала рот обеими руками и опрометью вылетела из туалета. Моя блондинка проводила захлопнувшуюся дверь взглядом, пожала плечами, ещё раз зябко поёжилась и закрыла наконец кран.

– Ми…

– Ты мой партнёр, и ты мужчина. Не мне же с девушками целоваться.

Я не нашёлся что ответить.

– Извини, извини, пожалуйста! Сама не знаю, что на меня нашло…

– Ми, прекрати. Всё в порядке. Это было даже приятно.

– Не в порядке, – вздохнула суккуба. – Я знаю, что ты на меня не сердишься, я сама собой недовольна. Я не имела права заставлять тебя целоваться без твоего согласия. Я обещаю больше так не делать.

– Да, теперь нам придётся вести себя аккуратнее. Во всех смыслах… – «…если уже не поздно», – непроизнесённый конец фразы повис в воздухе.

Когда Мирен, мокрая, но поправившая самочувствие, вернулась к беговой дорожке, никого из её подруг там не оказалось. На траве отлёживалась бегавшая третьей четвёрка учениц в полном составе, а Окина со скучающим выражением лица наблюдал за четвёртой группой через камеру квадракоптера.

– А, Родика, – обернулся Маô, – до медпункта, вижу, дело не дошло? Это хорошо. А вот остальное – ужасно: молодец, конечно, что добежала, но спечься на четырёхсотое – это за гранью добра и зла. Будешь ходить на допы по физкультуре два раза в день, пока хотя бы выносливость не подтянешь, а то совсем позор…

Японец требовательно посмотрел на мою партнёршу, хмурую и взъерошенную после недавних приключений, заглянул в глаза – и только головой покачал. Понял, что все нотации пропадают втуне.

– А сейчас иди к себе, отдыхай. Расписание своё потом не забудь посмотреть на компьютере.

Пока Ми добралась до общежития – шагом, потому что после такого от одной мысли о быстром движении становилось плохо, – успела высохнуть и прийти в себя.

Куроцуки вернулась к коттеджу уже в сумерках: Ми засекла её по характерному эмоциональному фону ещё на подходе. Не скажу, что во внутреннем мире Нанао царил полный раздрай, но коктейль получился ещё тот: удивление, лёгкая досада, кажется, на себя, смущение, заинтересованность, чувство вины, всё это приправлено не очень уверенной решимостью. По мере того, как японка приближалась к дому, её решимость падала, а смущение нарастало, вытесняя остальные чувства. Тем не менее Куро-тян пересилила себя – поднялась по лестнице, постояла в общем для всех на этаже холле и подошла к комнате суккубы. Замерла. Минута. Две. Три. Наконец моя партнёрша сама открыла дверь.