Текст книги "Личный колдун президента"

Глава 17

На следующий день мы были уже в Калининграде. Точнее, не в самом городе, а в аэропорту Жуково, что между Гданьском и Гдыней, в аккурат на границе Калининградской области и республики Беларусь. Когда-то здесь была Польша, но после событий трёхлетней давности сюда вошли белорусские миротворцы, а потом эту территорию отдали России в обмен на Волынь и Закарпатье. Всё равно после войны с применением химического оружия земля пустовала. Нет, на Волыни как раз обошлось без отравы, а вот тут местные инсургенты в междусобойчике случайно сожгли натовскую военную базу с соответствующими последствиями. И все умерли.

Натовцы, естественно, категорически отрицали хранение химического оружия на той базе, но на всякий случай эвакуировались почти в полном составе, оставив небольшой контингент в Кракове для обслуживания ракетных шахт. Испанцев там всяких, греков, хорватов… Кого не жалко.

А мы сидим здесь и стараемся лишний раз не выходить на улицу. Вроде бы и провели дезактивацию, но мало ли…

– Забавная страна, – полковник Михаил Святов поставил чашку кофе на карту Польши. – Старую овечью какашку в степи напоминает.

Вместе с адаптированным под местные реалии именем, барон Мозес Свальбард получил необъяснимые ни с научной, ни с научно-магической точки зрения изменения в характере. Земной воздух повлиял, что ли? Суровый воин, закалённый в десятках крупных сражений и в сотнях тайных операций, вдруг проявил невиданное доселе чувство юмора, поэтичность и образность в выражениях, а так же, как вишенка на торте, умение ругаться на шестнадцати языках, включая экзотичные для России суахили и африкаанс.

Допустим, тот же африкаанс чем-то напоминает всеобщий язык нашего мира, но остальное?

– Это почему же овечья какашка?

– Ну, подумай сам, граф.

– Министр, – поправил я полковника. – Можно, товарищ министр.

– Ага, понял, – охотно согласился он. – Так вот, товарищ министр-граф… Тьфу!

– Не плюй в министра военной энергетики, полковник!

– Извини, Ульдемир. То есть, Владимир Владимирович. Так про что мы?

– Про Польшу и засохшие какашки.

– Точно! Вот лежит такая в степи по колючим кустом, воняет, и никому не нужна. Разве что мухам, да и то, пока не засохнет.

– Не улавливаю мысль.

– Погоди, – полковник назидательно выставил указательный палец. – Вот, значит, не нужна никому, и тут караван из соседней страны. С верблюдами, ага. Животина глупая, писает куда ни попадя, в тот числе и на колючки. А там кизяк сушёный.

– Ну?

– Не нукай, ваше сиятельство. Разбухает, значит, наша какашка…

– Не наша!

– Хорошо, пусть не наша, но всё равно разбухает. И опять мухи и вонища. Так несколько раз – то засохнет, то разбухнет. В конце концов, кто-нибудь в костёр её и приспособит. Вот с Польшей то же самое.

– В костёр?

– И в костёр тоже. После очередного раздела. Оно ведь как, то от моря до моря, то на карте не сразу найдёшь.

Определённая правда в образном сравнении полковника есть. Я немного почитал материалы по истории Польши, чтобы иметь представление о будущем театре военных действий, и тоже обратил внимание на периодические изменения границ этой забавной страны. Порой изменялись до полного исчезновения.

Хотя, чему удивляться? История нашего мира тоже знает много подобных случаев. Ещё в молодости, лет двести пятьдесят назад, сам принимал участие в очередном разделе королевства Свазиленд между Империей, Великим Герцогством Бейяр, и королевством Лимузен. Потом, правда, участвовал в присоединении вышеупомянутых государств, но это уже другая история. Нас же не интересуют рассказы о захолустных провинциях на самом краю цивилизованного мира?

Тем временем полковник Святов убрал кофейную чашку с карты, и ткнул пальцем куда-то в район Кракова:

– Кстати, товарищ министр, а что там за чертовщина со вчерашнего утра творится?

– Ну… как бы тебе объяснить попроще…

– Можно и сложнее, всё же не совсем дурак, – хмыкнул барон. – Твоя работа?

– Вообще-то нет, – я пожал плечами. – Хотя, если посмотреть с другой стороны, своё небольшое участие в этом празднике жизни отрицать не стану. Совсем небольшое участие. Микроскопическое, можно сказать.

– А подробнее?

– Можно и подробнее – они сами всё сделали!

– И всё? – удивился полковник.

– Да, всё.

– Замечательные подробности. Ты настолько красноречив, что ведущие ток-шоу удавятся от зависти.

– Мозес, ты смотришь телевизор?

– По долгу службы. Заодно прикидываю, стоит ли делать отдельную виселицу для каждого канала, или можно будет вешать их по очереди.

– Постой, то странное самоубийство известно телеведущего на прошлой неделе…

– Не угадал. Тот телеведущий повесился сам после проигрыша крупной суммы, полученной от иностранного сутенёра.

– Кого?

– Ну, этого, как его там… от спонсора!

– Ага.

– А чего ага? Представляешь, с жалким каре против моего роял-флэша. И я не мухлевал, представь себе. Пара амулетов на удачу от нашего полкового мага мухлежом не считаются!

– Я тебе про это же и говорю.

– Про что?

– Про удачу. Помнится, я тебе рассказывал про «купол удачливости» над Россией?

– Нет, не помню.

– Это неважно. Ну так вот, теперь эта страна чуть удачливей как сама по себе, так и отдельные её жители.

– Коряво выразился, товарищ министр.

– Но ты понял мысль?

– Да что тут непонятного? Я иду с удочкой на озеро в Кистенёвке, и вместо десятка мелких карасей есть шанс вытащить штук двадцать зеркальных карпов килограмма по три каждый. Правильно?

– Совершенно правильно. Но удача есть величина постоянная, и на весь мир поровну не делится. Если где-то её больше, то где-то, естественно, её меньше. Ты ловишь своих карпов, а в это время где-нибудь у берегов Японии налетает на скалы рыболовецкий сейнер. Я вытаскиваю спиннингом щуку в свой рост, а в далёких тёплых морях мурена откусывает яйца незадачливому ловцу жемчуга. Старушка из деревни Берендеевка вовремя вспоминает про оставленный включенным утюг, а пьяный матросик на авианосце «Рональд Рейган» роняет зажжённую сигару в лужу пролившегося топлива. Вот как-то так.

– Вот кто авианосец спалил.

– Он ещё горит. И это не я.

– Верю, – кивнул полковник. – Это они сами подожгли. А вот где была удача у повесившегося телеведущего?

– Не у него, а у остального населения России. Теперь их никто не станет агитировать за лечение геморроя свежими огурцами.

– Вот оно что!

– А ты как думал?

Полковник ещё раз посмотрел на карту, и рассмеялся:

– А поляки, значит, предлагали лечить простатит с помощью военной техники. Она же не просто так начала гореть и взрываться?

– Их уговорили устроить небольшую провокацию с применением ракет и авиации. Танки попали под раздачу случайно.

– У тебя бывают случайности?

– В жизни всегда есть место тщательно запланированным случайностям.

– Хорошо сказал.

– Я не просто сказал, я это сделал.

Из соображений секретности порталы пока решили не использовать, так что обещанные Глебом Егоровичем десантники прибыли двумя транспортными самолётами только поздно вечером. Естественно, целиком десантно-штурмовую бригаду президент не дал, но и роты со средствами усиления для проведения небольшой операции на чужой территории вполне достаточно. И моих бойцов ещё три десятка. Куда больше-то? Мы же не войну устраивать собираемся.

Боевую задачу им ставил барон Мозес Свальбард. То есть, полковник Михаил Святов. Мне не по чину – генералы в этом мире и в этом времени командуют сидя в уютных кабинетах, а речи произносят с трибун на торжественных построениях. А какие могут быть торжества поздним вечером при свете прожекторов на аэродроме?

– Итак, товарищи, – полковник медленно прохаживался перед строем и с самым серьёзным видом вешал на уши лапшу. – Нам предстоит контр-террористическая операция в оккупированном поляками Кракове! Поэтому прошу принять во внимание важное обстоятельство – кроме террористов, нашими противниками станут так называемые вооружённые силы Польши и польская полиция. Не обманывайтесь видимостью их противостояния с бандитами – это отвлекающий маневр, призванный ввести в заблуждение прогрессивную мировую общественность в лице Российской Федерации. Да, товарищи, другой прогрессивной общественности у меня для вас нет!

Мозес повёл плечами, видимо привыкая к дополнительному весу бронежилета поверх кольчуги, и продолжил:

– Так же нам оказана высокая честь принять участие в испытаниях новейших защитных средств, основанных на нетрадиционных физических принципах. Отставить смех! Принципы нетрадиционные в хорошем смысле этого слова, а не в том, о чём вы подумали. Индивидуальный тактический модуль, из соображений секретности замаскированный под браслет из металла жёлтого цвета с имитацией драгоценных камней, вырабатывает силовое поле, способное выдержать попадание пули из любого известного типа стрелкового оружия, позволяет без последствий для организма находиться в эпицентре ядерного взрыва до двадцати четырёх часов, и не пробивается артиллерийскими снарядами до 152 миллиметров включительно при выстреле в упор. При больших калибрах возможны лёгкие контузии.

– А гранатомёт, товарищ полковник? – задал вопрос кто-то из строя.

– Гранатомёты и ракеты поля боя, условно классифицируемые «земля-земля», «земля-воздух», «воздух-земля», «воздух-воздух» и прочие им подобные, с точки зрения наших учёных являются стрелковым оружием, и о нём я уже говорил. Но это всё в теории, товарищи! Практические испытания защиты на новых физических принципах нам предстоит провести в бою. Всем понятно? Можете не отвечать, потому что непонятливые будут отстранены от участия в операции.

Барон многозначительно потёр кулаком о ладонь.

– Индивидуальные тактические модули получите непосредственно перед отправлением. Да, ещё что хочу сказать… Переброска на место тоже будет проведена с помощью новейшего оборудования, так что попрошу не удивляться и не делать круглые глаза. Мы с вами солдаты, а не фрейлины вдовствующей императрицы! Нас невозможно удивить.

Я думаю, с фрейлинами Мозес выбрал не совсем удачное сравнение. Они разные бывают, эти фрейлины. Например, около семисот лет назад придворные дамы вдовствующей императрицы Легии, бабушки Ермия Неистового, почти две недели держались в загородном замке Тибурон против кочующей орды степных орков. Не просто оборонялись, но и несколько раз делали ночные вылазки, почти уполовинив орду. Даже умудрились захватить в плен верховного шамана, чтобы потом торжественно повесить его вверх ногами на замковой стене.

Когда подоспела помощь, в живых оставалось только четырнадцать воинствующих дам, и вот их удивить уже ничего не могло. Они сами кого хочешь неприятно удивляли.

Полковник Святов опять продолжил инструктаж:

– По данным разведки, террористы являются участниками тоталитарной секты «Магия герцога Блумфонтейна», верящими в существование тайного мирового правительства, в теорию заговора, в пришельцев из параллельных миров, и в отравление человечества распылением химических веществ с пассажирских самолётов на большой высоте. Вполне невинные увлечения, проходящие по ведомству карательной психиатрии, если бы не практикуемые сектантами массовые человеческие жертвоприношения, производимые якобы с целью борьбы за мир. Делайте выводы, товарищи!

– Пленных не брать, товарищ полковник? – уточнил всё тот же голос из строя.

– Сто тысяч рублей премии за каждого уничтоженного террориста, и пятьдесят тысяч штрафа за пленного. Вопросы есть?

– Никак нет, товарищ полковник! Порвём гадов. А с мирняком что?

– К мирному населению рекомендовано отнестись со всей суровой пролетарской гуманностью.

– Это как?

– Огонь на поражение только в случае немотивированной агрессии. Впрочем, при мотивированной тоже стреляйте.

Закончив инструктаж, барон отправил сержантов получать защитные амулеты у нашего полкового мага, и привёл офицеров-десантников ко мне в кабинет для окончательного прояснения диспозиции.

– Садитесь, товарищи, – я кивнул в ответ на приветствие. – Товарищ полковник вкратце объяснил вам задачу, от себя же могу добавить вот это.

На стол веером легла пачка фотографий, полученных с камер наблюдения на улицах Кракова. Контроль над энергетическими потоками – великое дело.

– Вот они! – Мозес указал на снимки. – Обратите внимание на форму одежды и вооружение, товарищи.

– Реконструкторы какие-то, – хмыкнул командир роты капитан Васнецов. – Кольчуги, шлемы, арбалеты… Но морды прирождённых убийц, вот этого не отнять.

– Ну не скажи, капитан, – Мозес покачал головой. – Тахасский арбалет весьма серьёзная штука с приличным боем, и болты свободно прошивают насквозь любые типы гражданских бронежилетов. Не стоит недооценивать противника.

– Тахасские арбалеты? – удивился Васнецов. – Первый раз слышу про такие.

– Так вы же штурмовики, а не диверсанты, – отмазался барон. – Ты, капитан, много чего не знаешь.

– Новейшие разработки вероятного противника? – догадался Васнецов. – Но откуда они у террористов?

– Согласен, у обычных террористов их быть не может, но мы имеем дело с необычными террористами. Надеюсь, все в курсе, что за последние сто лет девяносто процентов тоталитарных сект в мире являются проектами ЦРУ или Агентства Национальной Безопасности США? Это их новый проект.

– Козлы, – коротко прокомментировал капитан. – Но возникает другой вопрос, товарищ полковник – в США чуть ли не гражданская война идёт, президенту Твиттерсону объявлен импичмент, а спецслужбы работают. Как же так?

– Не все вопросы у тебя по делу, капитан, – покачал головой барон, – но постараюсь ответить. Во-первых, по импичменту! Он как бы объявлен, но за две недели после его объявления странным образом погибло большинство из проголосовавших «ЗА». Автокатастрофы, отравления несвежими гамбургерами, взрывы бытового газа, разбойные нападения… да много чего. Поэтому среди выживших считается хорошим тоном не вспоминать про тот импичмент, и вообще делать вид, будто его и не было никогда. А что до спецслужб… А работа спецслужб и заключается в том, чтобы перегрузить всё это дерьмо в чужие карманы. В Европу, например, если до России руки не дотягиваются.

– Логично, – согласился капитан.

– Логика, это наше всё! – кивнул Мозес. – Но вернёмся к вашим баранам.

– К нашим баранам, – поправил барона Васнецов.

– Я так и сказал – к вашим баранам, – отмахнулся полковник. – Вот смотрите, товарищи офицеры, в данный момент противник занял филиал местного исторического музея, и ведёт бой с полицией и добровольцами из гражданских лиц. И очень успешно воюют, нужно сказать. Потери польской полиции составили до семидесяти человек только убитыми, количество раненых ещё подсчитывается. Учёт потерь среди мирного населения не ведётся.

– Семьдесят двухсотых от арбалетных стрел? – усомнился старший лейтенант с ранней сединой на висках.

– Не только от них, – кивнул Мозес, и показал очередную фотографию. – Террористы вооружены огнемётами неизвестной системы с выбросом огнесмеси до ста пятидесяти метров. Эффективность применения можете оценить собственными глазами.

Товарищи офицеры дружно поёжились – результаты воздействия заклинания огненного шторма производят впечатление на неподготовленного человека. Особенно если тот не знает, что индивидуальный защитный амулет нейтрализует любые стихийные заклинания.

Нужно народ обнадёжить и подбодрить:

– Товарищи офицеры, – я похлопал ладонью по столу, привлекая внимание. – Попрошу довести до личного состава, что индивидуальные защитные модули третьего поколения гарантируют… гарантируют… Да всё они гарантируют, хоть в мартеновскую печь залезайте. Так что задача у нас простая – взять штурмом средневековый бастион…

– Барбакан, товарищ генерал-лейтенант, – уточнил барон.

– Неважно как он называется. Нам нужно попросту уничтожить террористов, очистить Краков и его окрестности от любых незаконных вооружённых формирований, и восстановить советскую власть в Польской Народной Республике.

– Э-э-э…

– Насчёт советской власти была шутка! Будем восстанавливать совсем другую власть, о чём вы узнаете из завтрашних газет. Работаем, товарищи!

Краков. Старый Город. Парк Краковские планты.

Аманда Гопкинс имела все основания считать себя счастливым и удачливым человеком. И тому имелись подтверждения» Во-первых, она была единственным журналистом, ведущим прямой репортаж с печально известного инцидента на Арлингтонском кладбище. Соответствующее материальное вознаграждение превысило ожидания в несколько раз! Во-вторых, она удачно оказалась рядом с атомной станцией Колумбия в штате Вашингтон, и опять же получила огромные по её меркам деньги за эксклюзивный материал. Ну и в-третьих, что самое главное, она вовремя прислушалась к интуиции и голосу разума, удачно обменяла стремительно дешевеющие доллары на евро, а те, в свою очередь, на белорусские рубли, и обратилась в посольство Республики Беларусь с просьбой о предоставлении белорусского гражданства.

Бюрократическая машина провернулась с удивительной скоростью, и уже через две недели Аманда обживала уютную квартиру в тихом районе Минска, и получила предложение поработать на государственном телевидении. Пусть даже с испытательным сроком и обязательством выучить русский язык, зато с солидной зарплатой в белорусских рублях.

Удача не оставила Аманду в первой же командировке в сопредельную Польшу.

– Сэм, ты снимаешь? – журналистка погрозила кулаком своему неизменному оператору. – Не дай бог опять облажаешься.

Сэмюэль Эггерт недовольно засопел, но благоразумно промолчал. Его взяли на работу под поручительство мисс Гопкинс, и вместо гражданства дали только вид на жительство. А это означало реальную возможность получить пинка под задницу с обязательным выдворением в раздираемую войной Америку. Неприятная перспектива, нужно сказать.

– Сэм, ты снимаешь? – повторила Аманда. – Возьми ворота в крепость крупным планом.

Эггерт молча перевёл камеру на ворота. И чего там снимать? Редкие искры рикошетов от пуль полицейских автоматов? Их и не видно почти в темноте – фонари подсветки погасли ещё час назад, а за машинами с включенными фарами целенаправленно охотятся огнемётчики террористов. Правда, эти костры дают хоть какое-то освещение. Но всё равно снимать нечего.

Или есть?

В нескольких метрах перед воротами загорелся зелёный овал размером с экран в приличном кинотеатре, и оттуда по средневековой крепости ударили автоматические гранатомёты. Уж их работу Сэмюэль Эррегт ни с чем не перепутает.

– Держи кадр, Сэмми! – с азартом крикнула Аманда. – Это наши!

– Морская пехота США? – удивился оператор.

– Какая морская пехота, дурак? Я же говорю – наши!

Женьминь Жибао

«Великий Северный Брат не перестаёт удивлять. Ещё вчера весь мир затаив дыхание с восхищением следил за безупречно проведённой и организованной операцией по нейтрализации польских террористов-реконструкторов в Кракове, а сегодня появились сообщения о законодательной инициативе Государственной Думы Российской Федерации. В официальном обращении говорится о планах по изменению государственного строя России, и реставрации Российской Империи в границах 1913 года с уточнениями от 1945 и 2037 года.

Таким образом не стоит надеяться на возвращение территории Тувы в состав Китайской Народной Республики, но в то же время не нужно опасаться потери Маньчжурии и района бывшей русской крепости Порт-Артур.

Однако, многим государствам Европы стоит задуматься о своём будущем, и как-то компенсировать Великому Северному Брату незаконное использование территорий Российской Империи. Как сообщает наш источник в Мухоедовском районном суде, иски Императора к мятежным провинциям будут рассматриваться в режиме военно-полевого суда без права пересмотра или апелляции.

По мнению спикера Российского парламента, единогласное голосование депутатов Государственной Думы по «Закону о реставрации» состоится в ближайшие дни, а выборы Глеба Егоровича Жеглова Императором пройдут не позднее 8 октября текущего года.

Коммунистическая Партия Китая поддерживает мудрое решение российских законодателей, и заявляет о поддержке любых инициатив Империи по восстановлению законной власти в мятежных провинциях, и выделяет на коронационные торжества братскую материальную помощь в размере двухсот миллиардов рублей.

Со свое стороны руководство КНР и КПК искренне надеется на традиционную крепкую дружбу между Великим Северным Братом и китайским народом, и в залог этой дружбы готово предоставить остров Тайвань под размещение Российской военно-морской базы сразу после полного освобождения вышеупомянутого острова от сепаратистов и военнослужащих третьих стран. Операция по предоставлению военно-морской базы началась четыре часа назад.»