Текст книги "Служение нации. 10 мировых примеров управления Государством"

Приручение ветвей власти

До правления Рузвельта президент, возглавляющий исполнительную власть, играл примерно такую же роль, как две другие ветви власти – законодательная и судебная. Рузвельт занялся усиленным перетягиванием канатов: он отобрал у Конгресса многие его законодательные прерогативы и расширил законодательную функцию института президентства. Для этого он использовал самые разные методы: обхаживание влиятельных депутатов и сенаторов, давление на Конгресс через общественное мнение и свое право «вето». Он установил абсолютный рекорд, наложив вето 635 раз.

Более «крепким орешком» оказался Верховный суд, в котором заседали 9 судей, избираемых пожизненно и не зависящих от исполнительной власти. Избранные при прежних республиканских администрациях, они почти все законодательные инициативы Рузвельта принимали в штыки. Если за первые сто сорок лет своей истории Верховный суд Соединенных Штатов признал неконституционными шестьдесят законов, то лишь за один год правления Рузвельта – одиннадцать его законодательных инициатив (но следует признать, что подобного «фонтана» законопроектов тоже не было в истории). Коса нашла на камень.

Тогда Рузвельт обратился к Конгрессу, в обеих палатах которого большинство принадлежало демократам, предоставить ему право назначать дополнительных членов Верховного суда по достижении судьями 70-летнего возраста. Так как шестеро из девяти судей были преклонного возраста, он мог бы назначить еще шестерых новых судей и получить необходимое лояльное большинство в суде. Однако обе палаты отвергли законопроект, посчитав опасной чрезмерную зависимость судебной ветви от исполнительной власти. Между тем самый непреклонный из судей сам подал в отставку, и Верховный суд, испугавшись, что рано или поздно Рузвельт может заставить своих однопартийцев в Конгрессе принять его поправку, смягчил свою позицию и перестал отменять важнейшие рузвельтовские законы.

До Рузвельта многие прерогативы власти были в штатах, которые вели себя как вольные феоды. Он намного усилил роль федерального центра, увеличил количество чиновников в сети структур федерального правительства с 600 000 до 920 000 человек, и аппарат работал как единая слаженная машина.

У Рузвельта был тонкий нюх на таланты, он находил их повсеместно и каждому из них находил достойное дело. В своей команде он давал возможность высказаться всем, но решения принимал сам, и они уже носили характер приказа, требующего безукоснительного выполнения.

Обхаживание СМИ

Теперь расскажем о том, как он построил свои взаимоотношения со СМИ. Они удивительны. За все длительное время своего правления, за редким исключением, он дважды в неделю собирал у себя до 200 журналистов, репортеров и издателей и в непринужденной обстановке беседовал с ними. (Он приглашал только мужчин, в дружескую пику ему Элеонора Рузвельт тоже стала проводить свои пресс-общения, конечно, не так часто, как ее муж, и приглашать только женщин). Он знал их по именам, шутил с ними и не требовал от них заранее подготовленных вопросов. Любой мог задать любой вопрос и всегда получал ясный ответ. Например, как говаривали журналисты, он мог взять даже такую сложную тему, как банковское дело, и дать понятные разъяснения «даже для банкиров».

По сложившейся традиции пресс-конференции длились 35 минут. Рузвельт ставил только одно условие: прямое цитирование возможно только с его согласия. А второе условие фотожурналисты установили сами: никогда не снимать его ниже пояса, чтобы не было видно его костылей. Это табу настолько строго сохранялось, что более 10 лет многие даже в США не догадывались, что их президент инвалид.

Рузвельт всегда защищал работников СМИ от произвола чиновников и помогал им. Когда у одного одинокого журналиста скончалась мать, он пригласил его на семейный воскресный ужин, а однажды он задержал поезд, чтобы запоздавший репортер смог успеть на него.

Конечно, журналисты не перестали его критиковать, но делали это в тактичной форме. После первой пресс-конференции журналисты, которых трудно назвать сентиментальными, зааплодировали, и такое наблюдалось не раз. Такой стиль общения с прессой стал образцом для подражания не только в США, но и на всем Западе.

Президент сразу же понял огромное значение относительно нового явления – радио. После своего первого, легендарного, выступления обращение к нации по радио он превратил в традицию. Так как он выступал, сидя у камина, эти передачи стали называться «Беседами у камина». За 12 лет их было около пятидесяти. Рузвельт считал, что чрезмерно частое обращение к народу снизит интерес к этим беседам. И действительно, люди с нетерпением ждали каждого его выступления, и оно становилось событием в жизни страны.

В своих обращениях он не только информировал, но и просвещал нацию, основываясь на вечных религиозных постулатах и современных демократических традициях.

Вторая кампания

Первый срок подходил к концу, началась вторая выборная кампания.

Республиканцы выдвинули своим кандидатом губернатора Канзаса Альфреда Лэндона. Большая часть представителей крупного капитала поддерживала его. Автомобильный король Генри Форд демонстративно заявил, что не голосовал уже двадцать лет, но теперь обязательно пойдет, чтобы отдать свой голос за Лэндона.

Газеты медиамагната Уильяма Херста писали, что предвыборная кампания демократов направляется из Кремля. Многие издания предсказывали поражение Рузвельта.

Окружение президента серьезно забеспокоилось, лишь он сам был невозмутим. 27 июня 1936 года, выступая на стадионе перед стотысячной аудиторией, он бросил в адрес своих противников: «Эти роялисты экономического порядка согласны с тем, что отстаивание политической свободы – дело государства, но экономическое рабство, по их мнению, государства не касается. Они согласны, что государство должно защищать право гражданина голосовать, но они отрицают за государством право гарантировать гражданину право на работу и право на жизнь… Но мы считаем, что, если гражданин имеет равные права на избирательном участке, он должен иметь равные права и на рынке труда…

Экономические роялисты жалуются, что мы стремимся сокрушить базовые американские установления. На самом деле они боятся, что лишим их власти. Наша приверженность американским установкам требует от нас изменить этот порядок вещей… Существует таинственный цикл в ходе человеческих дел. От некоторых поколений требуется многое. Наше поколение вышло на встречу с собственной судьбой».

31 октября 1936 года он выступил в переполненном Мэдисон-СкверГарденс и дал обещание: «Мы будем улучшать условия труда рабочих Америки. Мы будем снабжать дешевым электричеством дома и фермы Америки, мы будем работать на молодых людей и женщин, ради калек, слепых, матерей, мы дадим гарантии безработным и обеспечим старость пожилым… Мы только начинаем борьбу».

3 ноября Рузвельт одержал феноменальную победу, не имеющую прецедента в американской политической практике. За Рузвельта проголосовали 27 753 тысячи избирателей из 45 643 тысяч. 46 из 48 штатов поддержали его, 523 выборщика были на его стороне и лишь 8 – на стороне Аэндона. По данным Американского института общественного мнения, за Рузвельта голосовали вверху социальной лестницы – 42, в середине – 60, а внизу – 76 % избирателей. Он перетянул на свою сторону 47 % бизнесменов. За него были 59 % фермеров, 61 % «белых воротничков», 67 % квалифицированных рабочих.

Партия Рузвельта одержала убедительную победу и на выборах в Конгресс – обе палаты попали под полный контроль демократов, из 435 депутатских мест в палате представителей они получили 332, а из 100 сенаторских мест – 83.

Опасные предзнаменования

В середине тридцатых годов прошлого века стало ясно, что большой войны в Европе не избежать. Причин было немало. Унизительный Версальский договор вызывал яростные чувства реваншизма в Германии. Одинокий, но набирающий силу Советский Союз мечтал перебросить угасающее пламя «священной революции» в другие страны. Италия, перебегая из одного лагеря в другой, в Первой мировой войне опоздала к разделу колониального «пирога». Дряхлеющая Великобритания хотела во чтобы то ни стало укрепить свою империю. Но было похоже, что дело Европой не ограничится, на Дальнем Востоке Япония приступила к захватам.

Нашелся и зачинщик – Адольф Гитлер.

25 июля 1934 года нацисты предприняли попытку государственного переворота в Австрии, был убит канцлер Энгельберт Дольфус.

9 октября 1934 года в Марселе убиты король Югославии Александр I Карагеоргиевич и министр иностранных дел Франции Луи Барту, все это очень напоминает канун Первой мировой войны.

А в Соединенных Штатах сильны традиционные изоляционистские настроения, желание отсидеться в крепости «Америка» и не вмешиваться в вечные войны Евразии.

31 августа 1935 года Конгресс принял Акт о нейтралитете, запрещающий предоставление воюющим странам займов, кредитов, оружия и любых стратегических товаров.

Рузвельт по своей воле предпринимает срочные меры по усилению военно-морского флота и военно-воздушных сил.

12 марта 1938 года Германия поглощает Австрию. 29 сентября 1938 года происходит мюнхенский сговор. Всем ясно, что Гитлер этой жертвой не удовлетворится, но вот куда он пойдет? Франция и Англия стараются подтолкнуть его на восток против СССР, СССР, в свою очередь, пытается направить его на Запад – против Франции и Англии. И вдруг как гром среди ясного неба: заключается пакт Риббентропа – Молотова.

1 сентября 1939 года Германия нападает на Польшу, 17 сентября СССР занимает ее восточные районы – начинается Вторая мировая война. В апреле 1940 года Германия завоевывает Данию и Норвегию, в мае Бельгию, Люксембург и Голландию, а в июне покоряет Францию.

Стало ясно, после завоевания всей Европы следующим объектом агрессии Германии могут стать США. Рузвельт, используя свое влияние, способствует тесной кооперации Голливуда, студий документальных фильмов и хроник, большинства радиостанций, газет и журналов в доведении этой истины до широкой общественности, чтобы ослабить позиции твердолобых изоляционистов.

Три разных лидера

После позорного фиаско политики «умиротворения» глава кабинета министров Великобритании Невилл Чемберлен подает в отставку, и 10 мая 1940 года Уинстон Черчилль, наконец-то, становится премьер– министром и «скалой Англии».

Летом 1940 года встал вопрос о третьем сроке президентства. Хотя в Конституции не было ограничений, но первый президент США Джордж Вашингтон отказался от третьего срока. Это вошло в традицию, и за более чем полтора века никто ее не нарушал.

Рузвельт говорил своим близким о том, что он устал и хочет вернуться к спокойной жизни обычного человека. Но «блицкриг» Гитлера и его явные попытки через пронацистски настроенные крути в США не допустить переизбрания Рузвельта изменили его настроение. Он дал понять, что, если Демократическая партия выдвинет его, он не сможет не оправдать ее доверия. 15 июня 1940 года в Чикаго съезд демократов в первом же туре голосами 946 депутатов, притом, что два других соискателя вместе получили всего 173 голоса, выдвинул Рузвельта кандидатом в президенты на третий срок.

Республиканцы избрали Уэнделла Уилки, который развернул бурную предвыборную агитацию. Рузвельт заявил, что у него нет ни времени, ни желания вести избирательную кампанию. Пока Уилки произносил речи, Рузвельт работал, давая понять, что его главная забота – Гитлер, а не Уилки.

27 сентября 1940 года подписывается тройственный пакт между Германией, Италией и Японией. Он стал предвыборным «подарком» для Рузвельта. 5 ноября 1940 года 54,7 % избирателей против 44,8 % отдали свои голоса Рузвельту.

В марте 1941 года он проводит через Конгресс важнейший закон о ленд-лизе, передаче взаймы или в долгосрочную аренду – вооружения, боеприпасов, стратегического сырья, продовольствия для тех, кто воюет со странами Пакта.

22 июня 1941 года Германия начинает войну с СССР, Англия и США облегченно вздыхают.

В жизни Рузвельта начинался самый трудный и самый великий период.

Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт знают, кто такой Иосиф Сталин, но по принципу меньшего зла они поддерживают его в противостоянии Адольфу Гитлеру. Об этом можно судить по словам Черчилля в узком кругу: «Если бы Гитлер вторгся в ад, я по меньшей мере благожелательно отозвался бы о сатане в палате общин».

В конце июля 1941 года Япония, после Китая, оккупировала Южный Индокитай и вышла на подступы к Малайе, Сингапуру, Индонезии, Филиппинам. Все это представляло значительную угрозу владениям США и Великобритании в этом обширном регионе. Эти события и положение в Европе требовали непосредственной встречи лидеров двух государств.

И такая встреча Рузвельта и Черчилля состоялась 14 августа 1941 года на борту военного корабля в заливе Арджентия в условиях строжайшей секретности. Они подписали Атлантическую хартию с изложением принципов войны и послевоенной политики. Хартия стала большим дипломатическим успехом Уинстона Черчилля, так как США дали обязательство включиться в войну.

Если до этого Рузвельт старался избежать столкновения с Японией, то после заключения Атлантической хартии его позиция заметно изменилась.

Уже через три дня после встречи с Черчиллем, 17 августа, Рузвельт пригласил к себе японского посла и вручил ему памятную записку, в которой в весьма резких выражениях осуждались военные действия Японии.

Тайные коды

В описании тех лет стоит упомянуть любопытную историю о тайной войне дешифровалыциков противостоящих стран. Надо сказать, все они оказались на высоте. Англичане расшифровали немецкий секретный код, немцы в свою очередь английский, советские специалисты расшифровали японский код, японцы «прочли» американский, а американцы – японский. Каждая страна достигла успеха в разное время, но в тот период, о котором мы говорим, американцы точно владели японским кодом, а судя по некоторым действиям, японцы тоже расшифровали американские секреты. Пикантность ситуации в том, что каждый читал мысли другого, будучи уверен, что он сам недосягаем.

Рузвельт принял решение об участии в войне, понимая ее неизбежность. Поэтому перед ним стояли три задачи:

1) Поднять количественный и качественный уровень личного состава и вооружений до уровня главного врага – Германии.

2) Включиться в войну в наиболее благоприятное для США время.

3) Учитывая изоляционистские настроения в стране, инициаторами войны должны быть не США, а его враги.

К концу 1941 года первая цель достигнута, военная промышленность поставлена на ноги и демонстрирует невероятную производительность. Сформирована, оснащена и обучена огромная армия. Вторая задача тоже решалась благополучно: блицкриг Германии в России явно сорвался, конечно, она еще сильна, но и Россия не собиралась сдаваться.

Стали ясны стратегические цели Японии и ее военные возможности. Оставалось подтолкнуть Германию и Японию к войне.

Гитлеру в это время не до США, его стратегия заключалась в последовательном уничтожении врагов, поэтому он мог обратить свое внимание на США только после покорения СССР.

Другое дело – Япония. После введения в США, Великобритании и Голландии эмбарго на экспорт нефти и некоторые добавки к оружейной стали она не могла долго ждать.

7 декабря 1941 года японская авиация без объявления войны внезапно напала на военно-морскую базу Пёрл-Харбор, Гонконг, Малайю, Филиппины и другие американские, британские и голландские владения.

Существует версия, что Рузвельт знал о готовящемся нападении Японии. Хотя она оспаривается многими, но некоторые обстоятельства свидетельствуют в ее пользу. Первое – незадолго до этого Рузвельт выставил Японии заранее неприемлемые условия, это только подхлестнуло готовую к броску Японию. Второе – он, зная о конкретной дате нападения, не мог дать команду к обороне, не рискуя раскрыть знание японских кодов.

В этом он не одинок: во время воздушной «битвы за Англию» Уинстон Черчилль, осведомленный о готовящейся нацистами массированной бомбардировке городка Ковентри, не отдал команды ни об эвакуации, ни о его воздушной защите. Причина та же: немцы тогда узнали бы, что их шифры раскодированы. Но в одном можно быть уверенным: Франклин Рузвельт не ожидал такого количества потерь, особенно в Пёрл-Харборе, и потому боль и гнев его были искренними.

Объявление войны

8 декабря 1941 года Рузвельт выступил перед Конгрессом. Сенат и палата представителей (при одном депутате против) объявили войну Японии.

11 декабря 1941 года по берлинскому радио ожидалась трансляция речи фюрера в рейхстаге.

Весь мир прильнул к радиоприемникам, но три человека ждали этого выступления с особым напряжением – Уинстон Черчилль, Иосиф Сталин и Франклин Рузвельт. Гитлер говорил яростно и долго. Он заявил, что считает Рузвельта «таким же сумасшедшим, каким был Вильсон… Вначале он вызывает войну, затем фальсифицирует ее причины и одевается при этом в одежды христианского лицемерия… Германия воюет за свои права. И она обеспечит эти права, даже если тысячи Черчиллей и Рузвельтов вступят в заговор против нее». И в самом конце речи он объявил войну Соединенным Штатам Америки. (Многие историки считают это одним из серьезнейших его просчетов). Уинстон Черчилль и Иосиф Сталин с огромным облегчением вздохнули. У Франклина Рузвельта более сложные чувства, но одно его удовлетворяло: наступила ясность. В тот же день Италия также объявила войну союзным державам – все карты были открыты.

Колебания и сомнения американцев остались позади. Соединенные Штаты превратились в единый огромный военный лагерь.

Кровопролитная и беспощадная война Советского Союза против Германии долгие годы оставалась для американцев неизвестной войной, но и война США против Японии, Италии и Германии тоже была неизвестной войной для советских людей.

Началась Величайшая Драма в истории человечества. Заглавные роли в ней принадлежали трем великим лидерам XX века – Франклину Рузвельту, Иосифу Сталину и Уинстону Черчиллю. Они представляли совершенно разные страны – конституционную монархию, президентскую республику и коммунистическую диктатуру, с разной историей, разной культурой, разной ментальностью, разными интересами. И они сами абсолютно не похожи друг на друга: дети лорда, предпринимателя и сапожника; консерватор, либерал и коммунист. В одном они схожи: все они обладали сильными характерами и жестко отстаивали интересы своих государств, естественно, как они их понимали.

И вот три лидера от имени своих государств заключили союз. У всех была одна цель – одержать победу над тройственным блоком Германии, Японии и Италии.

Но каждый из них видел свой путь для достижения этой цели. Черчилль попутно пытался решить и другие задачи: сохранить Британскую империю (он заявил, что не хотел бы председательствовать при роспуске империи); для него чем дольше Германия и СССР будут изматывать друг друга, тем лучше; если Советский Союз начнет одерживать верх, то через мягкое «подбрюшие Европы» – Балканы преградить ему путь в Европу.

Сталин совсем не хотел воевать на два фронта и все предложения союзников объявить войну Японии отвергал; он хотел, чтобы союзники быстрее открыли Второй фронт, и не где-нибудь, а на севере Франции, при этом он планировал превратить страны Восточной Европы в своих сателлитов.

Рузвельт рассматривал эту войну как глобальную борьбу между либеральной демократией и тоталитарной тиранией, между добром и злом. Он верил в мессианскую роль Соединенных Штатов. Они должны выйти из изоляционизма, вступить в войну, одержать в ней победу и превратиться в глобальную державу, которая установит демократический и справедливый мировой порядок. Он считал потуги Черчилля сохранить Британскую империю тщетными и хотел по мере возможности ослабить Советский Союз. Поэтому он поддержал идею открытия Второго фронта вначале на второстепенном участке – севере Африки.

Перелом

Весь 1941 год и первую половину 1942 года союзников Германии преследовали одни неудачи.

В июне 1942 года удача первой улыбнулась американцам в морской и воздушной битве у атолла Мидуэй¹⁰, они одержали внушительную победу, затем в октябре – английская армия достигла успеха у Эль-Аламейна¹¹, и, наконец, в начале февраля 1943 года советская армия уничтожила окруженную под Сталинградом 300-тысячную армию Паулюса.

К концу 1943 года стало ясно, что союзные государства одерживают победу, поэтому надо было договариваться об общей стратегии на этом этапе при личной встрече трех лидеров.

Рузвельт предлагал встретиться в Каире, Багдаде или Басре. Однако Сталин, мотивировав тем, что он не может далеко удаляться от театра боевых действий, настоял на Тегеране.

С 28 ноября по 1 декабря 1943 года в Тегеране на территории советского посольства состоялась историческая встреча «Большой тройки». Сталин и Черчилль раньше встречались, однако Рузвельт и Сталин были незнакомы. Рузвельт шел на встречу с желанием найти общий язык со Сталиным, поэтому, когда тот сказал, что езда по ночному Тегерану опасна, так как есть сведения, что разведчики противной стороны готовят покушение, и предложил поселиться в советском посольстве, Рузвельт согласился.

Черчилль пытался убедить Рузвельта встретиться наедине до начала конференции для согласования позиций. Однако Рузвельт отклонил это предложение под предлогом, что это вызовет недоверие Сталина.

Первый же разговор со Сталиным убедил Рузвельта, что он имеет дело с человеком, который хорошо осведомлен об общем положении на фронтах и знает, чего он хочет. Оба лидера ощущали растущую мощь их держав и понимали, что в послевоенном мире им доведется играть особую роль.

По предложению Сталина на конференции председательствовал Рузвельт. Президент предложил провести встречу без строгой повестки, в виде свободной дискуссии.

На конференции завязался жесткий спор между Сталиным и Черчиллем относительно открытия Второго фронта. Рузвельт демонстративно принял сторону Сталина. Наедине он объяснял Черчиллю: «Именно потому, что русские – простые люди, было бы ошибкой полагать, что они слепы и не видят того, что находится перед их глазами».

Видя помрачневшее лицо Сталина, Рузвельт начал подшучивать над чисто английскими привычками Черчилля. Это вызвало смех Сталина и разрядило атмосферу. После заседания улыбающийся Сталин подошел к Рузвельту и пожал ему руку. Личные отношения наладились.

На конференции рассматривались вопросы координации совместных действий против Германии и ее союзников, послевоенного сотрудничества и обеспечения прочного мира.

Приняты секретные решения. В мае 1944 года будет открыт Второй фронт, а после победы над Германией СССР выступит против Японии. Подписали Декларацию трех держав, опубликованную в печати, в которой стороны выразили уверенность, что они будут работать совместно как во время войны, так и после нее.

Рузвельт и Сталин остались довольными результатами Тегеранской конференции. Черчилль после конференции с грустью сказал: «Сидя между русским медведем и американским бизоном, я чувствовал себя маленьким английским осликом,, но только он знает, как найти дорогу домой».

6 июня 1944 года союзники высадились в Нормандии, и началась операция «Оверлорд»¹². Германия была обречена.