Текст книги "Поцелуй в прямом эфире"

Черт побери, ему было трудно в этом признаваться. Неудивительно, что он избегал говорить на эту тему большую часть своей жизни.

– Договаривай, раз начал.

Харлан снял шляпу и повертел ее в руках:

– Потом я спросил себя, понравится ли радиослушателям настоящий Харлан, которого они не знают?

– Настоящий оказался не так уж плох, – сказала она и улыбнулась.

– Ну спасибо, мэм. Настоящая Софи тоже не плоха.

Она отвела взгляд в сторону:

– Я понимаю, о чем ты говоришь. Люди воспринимают тебя таким, каким ты им представляешься, но им нет дела до твоей души.

Он заметил, как у нее напряглись плечи, как поджались губы.

– Похоже, в твоей жизни было нечто, что ты жаждешь забыть? – сказал он.

Софи опустила взгляд:

– Может быть.

Харлан смотрел в ее лицо до тех пор, пока Софи не подняла на него зеленые глаза, но она так и не произнесла ни слова.

– Ты боишься мне рассказывать? Думаешь, я стану высмеивать тебя в радиошоу?

– Разве ты этого не сделаешь? Ты ведь высмеивал каждый мой шаг!

– Да, но я не выставлял тебя в дурном свете.

– Ты называл меня противницей животных.

– Ладно, в этом сознаюсь…

– Называл соседкой-лунатиком.

Он поежился:

– Да, и так тоже…

– Мне продолжать?

Механик карусели убедился, что посетители расположились в своих кабинах и пристегнуты, и через минуту запустил свой аттракцион.

– Извини, – искренне сказал Харлан. – Я вел себя плохо. Иногда нужно набрасывать лассо на мой язык, чтобы он не вырывался из-под власти мозгов.

Он заметил, как она с трудом сдерживает улыбку. В конце концов Софи улыбнулась широко и лучезарно.

– Означает ли это, что ты больше не скажешь обо мне ничего плохого? – спросила она.

Харлан приложил руку к груди:

– Ничего плохого. Обещаю!

Она фыркнула, но продолжала улыбаться:

– Я поверю в это тогда, когда сама услышу твою передачу.

Харлан усмехнулся:

– А я-то думал, ты не слушаешь мои шоу.

– Не слушаю.

– Тогда откуда тебе известно, что я о тебе говорил?

– Начинается движение. Будь осторожен. – Она отвела взгляд, лишая его возможности получить ответ на свой вопрос.

Эта женщина сведет его с ума! Половину времени он думает о том, как хочет ее поцеловать. Другую половину времени он придумывает, как бы от нее избавиться. А сейчас ему ужасно хочется увидеть, как она улыбается, и узнать все ее секреты.

– Это как-то связано с тем, что произошло на недавнем радиошоу? Я очень сожалею… Просто ситуация вышла из-под контроля.

Она пожала плечами:

– Всякое бывает. Не нужно вспоминать.

– В самом деле, – согласился Харлан.

Карусель постепенно набирала скорость. Они увидели стоящего у билетной кассы Эрни, сидящего рядом с ним на стуле Тобиаса. Заметили Милдред и Арта, которые шли, держась за руки. Вскоре все вокруг слилось в разноцветное пятно.

Софи ухватилась за поручень, но центробежная сила влекла ее ближе к Харлану. Он вдыхал ванильно-жасминовый аромат ее духов, чувствовал прикосновение ее тела. В голове барабанила только одна мысль: «Поцелуй ее!»

Волосы Софи развевались, образуя вокруг головы золотистый ореол. Она смеялась, и ее звонкий смех ласкал слух Харлана.

Карусель закружилась сильнее, и Софи крепче прижалась к Харлану, а он задался вопросом: «Понравится ли мне жить с ней? Приходить домой и видеть ее улыбающееся лицо, просыпаться и видеть, как она лежит рядом, свернувшись калачиком?»

Никогда еще он не испытывал такого желания ни к одной женщине.

– Тебе весело? – спросила она.

– Ага, – ответил он, и карусель совершила очередной поворот. – А тебе?

Она кивнула:

– Очень.

– Хорошо, – пробормотал он у ее шеи, и его слова потонули в золотистом облаке ее волос.

Движение карусели стало замедляться, и Софи отодвинулась от Харлана. Он сразу почувствовал сильное разочарование.

Когда мир вокруг стал обретать отчетливые очертания, Харлан вернулся в реальность. Он увидел, как Тобиас помахал ему рукой, заметив, как плохо выглядит младший брат, которому надо было находиться в постели. Харлан испытал угрызения совести: Тобиас не выздоровел до конца, сейчас ему сложно управлять радиостанцией, а значит, Харлану не следует забывать о своих обязанностях.

Когда карусель остановилась, Харлан выбрался из кабины вслед за Софи и направился к своему брату.

Глава 8

Когда Софи вошла в будку билетной кассы, чтобы сменить Милдред, та улыбалась так, что ее улыбке позавидовал бы сам Чеширский кот. Софи сразу насторожилась: подобная улыбка не сулила ничего хорошего.

Софи шла на карнавал, намереваясь сказать Милдред, чтобы та подыскала другую спутницу для Харлана. Так было бы лучше для всех участников Лотереи любви.

Определенно лучше, потому что она и Харлан – слишком разные, они не смогут найти общих интересов.

Но, пообщавшись с Харланом на карусели, Софи вынуждена была взглянуть на него с другой стороны. За последнюю неделю он несколько раз удивлял Софи.

Харлан позаботился о бабушке Уотсон. А когда разговаривал с Софи, то внимательно слушал. На самом деле слушал! А в тот день, когда Харлан пригласил ее на свое радиошоу, он искренно помогал ей.

Софи нравилось быть рядом с Харланом. Но сегодня они покатались на карусели, и все изменилось… Изменилось совершенно.

Ее кожу до сих пор покалывало от воспоминаний о прикосновения к его мускулистой груди. В его объятиях она чувствовала, что находится в безопасности и… желанна.

А вот это уже настоящая проблема. Харлан хотел ее, это было понятно по его поцелуям и прикосновениям. И хуже всего то, что Софи сама хотела целовать его в ответ. Но ведь однажды ей уже разбили сердце. Она заплатила слишком большую цену. Следует покончить с влечением к Харлану – до того как она им увлечется и начнет думать об их совместном будущем.

Несмотря на то что Харлан признался в допущенных на радиошоу недопустимых ошибках, он по-прежнему оставался радиоведущим, который не стесняется рассуждать на нескромные темы, развлекая публику. Если бы он узнал о том, что случилось в церкви в день свадьбы Софи, он, вне сомнения, высмеял бы ее в прямом эфире. Короче говоря, Харлан таил опасность, а значит, его следовало сторониться.

– Итак, – сказала Милдред, – я удачно подобрала пары.

– Согласна. Лулу и Кевин кажутся очень счастливыми, – произнесла Софи.

Милдред рассмеялась и махнула рукой:

– Глупая! Я имела в виду тебя и Харлана.

– Харлана и меня?.. Нет, нет, мы…

– Выглядите счастливее, чем два моллюска в одной раковине, – сказала Милдред. – Твоя бабушка будет очень довольна, когда придет на карнавал.

Банальная фраза Милдред немедленно заставила Софи вспомнить катание на карусели. Когда карусель остановилась, Харлан так резко отстранился от Софи, словно совершил ужасную ошибку, прижимаясь к ней.

Да, возможно, Софи и разглядела положительные стороны его характера, но это не значит, что она захочет связать с ним свою судьбу.

Кроме того, она должна заниматься Лотереей любви, заботиться о бабушке и управлять кофейней. У нее совсем нет времени на роман с Харланом Джонсом.

И это очень хорошо, ведь Харлан способен лишить ее самообладания.

– Милдред, мы с Харланом не пара! Ну, мы выглядим как идеальная пара, но это только на публику. Если бы я не была рекламным директором, то отказалась бы участвовать в Лотерее любви! – Софи заметила разочарованный взгляд Милдред.

Она осмотрела парк и задержалась взглядом на высоком человеке в ковбойской шляпе, который стоял, прислонившись к стенду радиостанции «Здравствуй, город!». Он разговаривал с мужчинами и не заметил, что Софи за ним наблюдает. Слава богу! Потому что, если бы он посмотрел в ее сторону, вся ее решимость улетучилась бы.

– Я знаю, что Харлан внес оплату за участие в лотерее, так почему бы вам не… – Софи помолчала, а потом выпалила: – Почему бы вам не поставить его в пару с другой девушкой?

Странно, но при одной мысли о том, что Харлан встречается с другой девушкой, Софи стало не по себе.

– Почему?

Софи перевела внимание на Милдред:

– Что – почему?

– Почему ты решила, что у тебя и Харлана ничего не получится? – Милдред скривила губы и прищурилась, наклонившись ближе к Софи. – Я занималась сватовством до тех пор, пока не вышла замуж за моего Генри – царство ему небесное! И ни одна из моих пар не распалась.

– Ни одна из пар не распалась?.. – растерялась Софи.

– Ну, если и распалась, то мне об этом неизвестно. Насколько я знаю, все счастливы. Если ты спрашиваешь моего мнения, то я все-таки советую тебе присмотреться к Харлану Джонсу. – Милдред встала со стула, а Софи заняла ее место в билетной будке.

– Десять билетов, пожалуйста! – Мальчик сунул ей в окошко пять долларов.

Софи улыбнулась и отдала мальчику билеты, после чего он стремительно умчался на колесо обозрения.

– Знаешь, я никогда не считала его подходящей парой для тебя, – сказала Милдред.

Удивленная Софи обернулась и обнаружила, что Милдред все еще стоит в дверях.

– Кого? Харлана?

Милдред только руками замахала:

– Нет, этого парня по имени Джим. С ним у тебя получался плохой расклад.

– Вы до сих пор гадаете на картах Таро?

– Боже мой, нет! – Милдред сделала шаг к Софи, и дверь билетной кассы захлопнулась. Женщины в очередной раз оказались заключенными в крошечном пространстве. – Хочешь знать, как я подбираю пары? – Она не стала ждать ответа Софи и прибавила: – Я закрываю глаза и представляю какого-нибудь мужчину и какую-нибудь женщину вместе. И мое сердце подсказывает мне, когда пара сложится, а когда нет. Джим хороший человек. Но всякий раз, когда я представляла его рядом с тобой, он казался не на своем месте.

– Жаль, что вы не сказали мне об этом до свадьбы, – пробормотала Софи. – Могли бы спасти меня от позора.

– Ты не стала бы и слушать! У тебя есть одно качество, Софи Уотсон, которое одновременно и хорошее и плохое. Ты ужасно упрямая.

– Неправда! – Софи выдала билеты членам семьи Смитсон, затем посмотрела на Харлана Джонса, который сидел за микрофоном, готовясь к эфиру.

Будет ли он рассказывать об их катании на карусели? Софи надеялась, что он не станет этого делать. Он обещал.

– Ты действительно упрямая, – сказала стоящая позади нее Милдред. – Вот почему твоя кофейня приносит доход. Вот почему тебя выбрали в качестве коммерческого директора Лотереи любви и предложили возглавить комитет по сбору средств для открытия оздоровительного центра. Потому что с этим не справится никто, кроме тебя.

Софи знала Милдред большую часть своей жизни и редко слышала от нее так много комплиментов в один присест. Милдред Мейерс была хорошей, щедрой и эксцентричной женщиной, но не любила кого-то хвалить.

– Спасибо.

Милдред погрозила ей пальцем:

– Я также сказала: твое упрямство может приносить тебе вред. Ты так упорно отвергаешь Харлана Джонса, что не замечаешь очевидного.

– А что я должна заметить? – Софи снова посмотрела на Харлана.

Он поймал ее взгляд, приподнял шляпу в знак приветствия, и у Софи засосало под ложечкой.

– Вы двое созданы друг для друга. Нет иной женщины в мире, кроме тебя, которая настолько подходила бы Харлану. Поэтому я не собираюсь ставить его в пару с другой девушкой. – Милдред одарила Софи милой, но решительной улыбкой. – Просто закрой глаза, и ты увидишь то, что вижу я. Харлан Джонс идеальный мужчина для тебя.

«Если бы только она оказалась права», – подумала Софи.

Вздохнув, она отвела глаза от Харлана и занялась продажей билетов.

Ночная тьма накрыла Эджертон-Шорс, словно темное одеяло. Усталые, но счастливые посетители городского парка неторопливо расходились по домам.

Помощники Харлана демонтировали аппаратуру и уже ушли, а он задержался. Ему следовало возвращаться домой – его собаки, вероятно, уже жевали диван в гостиной. Но Харлан не спешил уходить из парка.

Софи Уотсон только что вышла из будки по продаже билетов. Отбросив пряди волос от лица, она глубоко вздохнула. Под ее глазами залегли тени, но Харлану она все равно казалась красавицей. Как всегда.

– Устала? – окликнул он ее.

Она вздрогнула, но сразу расслабилась, как только увидела Харлана.

– Да. Работала то там, то здесь, и так всю неделю. – Она вздохнула. – Я неисправимый волонтер.

– Волонтер?

– Если кому-то что-то нужно сделать, я первой предлагаю помощь. – Она покачала головой. – Меня либо называют умницей, либо делают козлом отпущения.

Харлан преодолел расстояние между ними за три шага:

– Я считаю тебя умницей.

– Спасибо. – Она снова вздохнула, потом посмотрела на последствия карнавала: – Вероятно, мне следует начать уборку.

– Разве это не могут сделать другие волонтеры?

– Могут, но…

– Остановись, дорогая. Похоже, ты ничего не ела за весь день. – Он протянул ей руку. – Давай что-нибудь поедим, нарастим мясо на наши косточки.

Она рассмеялась:

– Мне это не нужно.

– Пойдем. Обещаю: кусаться не буду!

Как только Харлан произнес эти слова, то сразу же представил, как прикасается губами и языком к нежной, как персик, коже Софи…

Черт побери, что он делает? Почему рядом с ней ему в голову приходят такие безумные мысли?

Она взяла его за руку и улыбнулась, совершенно не догадываясь о его порочных размышлениях.

– Тебе нравятся «уши слона»?

– Если к ним подается чай со льдом, то нравятся.

Софи рассмеялась, и они пошли по парку. Играла музыка, оставшиеся здесь горожане толпились около аттракционов. Около одного из них раздались аплодисменты, когда тощий подросток выиграл гигантского плюшевого дельфина для своей подруги. Она схватила игрушку, прижала ее к груди и крепко поцеловала своего парня у всех на глазах.

– Я люблю дельфинов, – сказала Софи. – Они мои самые любимые животные.

– Хочешь выиграть игрушечного дельфина?

– О нет. Я предпочитаю настоящих дельфинов. До того как открыть кофейню, я каждое утро ходила на пляж, чтобы их увидеть. Когда воздух прохладный, они подплывают почти вплотную к берегу. Они изумительные. – Софи вздохнула. – Теперь я так занята по утрам, что больше не хожу на пляж и не вижу дельфинов.

– Ты должна найти время, – сказал Харлан.

– Должна. – Она наблюдала за целующейся парочкой. – Когда-нибудь…

– Не могу вспомнить, когда в последний раз был на карнавале, – признался Харлан, когда они прохаживались между аттракционами. – Похоже, старею…

– Никогда не поздно немного развлечься, – произнесла Софи.

– Ага, ты права.

Софи прижала руку к груди и притворилась, будто сейчас упадет в обморок:

– Я правильно вас поняла, мистер Джонс? Вы только что признали мою правоту?

Он остановился и повернулся к ней лицом. В ее зеленых глазах плясали искорки веселья. Харлан улыбнулся. Поддев пальцем ее подбородок, Харлан с удовольствием стал разглядывать полные темно-розовые губы.

Но как только он собрался поцеловать Софи, мимо них прошла какая-то женщина.

Харлан вернулся в реальность, опустил руку и шагнул назад:

– Я… хм… обещал тебе «уши слона».

– О да. Это в той палатке, – произнесла Софи, и ему показалось, что он услышал нотки сожаления в ее голосе.

Они подошли к белому трейлеру, в котором работали две женщины в ярко-розовых фартуках. Воздух наполнял аромат корицы и сливочного масла.

– Два «уха слона» и два чая со льдом, – сказал он, протягивая деньги.

– Ты не должен за меня платить. – Софи полезла в карман, достала деньги и протянула Харлану.

Он зажал деньги в ее ладони:

– Нет, должен! Мы ведь на свидании. А когда я на свидании с леди, то забочусь о ней. Позволь мне о тебе позаботиться, Софи.

– Ну, спасибо, – сказала она, и у нее порозовели щеки.

– Всегда к твоим услугам, дорогая.

Женщина из трейлера вручила им два контейнера с чаем со льдом и две порции горячих сладких лепешек, называемых «уши слона» за их неправильную форму. «Уши слона» аппетитно пахли, на них поблескивало сливочное масло.

Софи подошла к столику, где стояли баночки и коробочки с различными приправами:

– Я съедаю эту выпечку раз в год, на Праздник весны.

– У тебя громадная сила воли, если ты ждешь такого блаженства целый год. – Харлан откусил кусок лепешки.

Софи посыпала свою порцию выпечки корицей и маленькими кусочками нарезанных яблок. Затем вилкой отломила кусок лепешки и отправила в рот, зажмурившись от удовольствия.

– Жаль, ты не видишь меня, когда мы достаем выпечку из духовки. Я практически связываю себе руки, чтобы не наброситься на нее.

– Насколько я понял, та вкуснятина, которую ты выпекаешь, вообще без калорий.

– Вот об этом я обязательно сообщу при рекламировании кофейни. – Она снова рассмеялась, а Харлан решил, что готов сделать все, лишь бы еще раз услышать, как смеется Софи.

Они стали прогуливаться по парку, жуя на ходу лепешки и разглядывая веселящихся людей.

– Похоже, мы поладили, – произнес Харлан, бросая контейнер из-под чая в мусорную корзину.

– Ситуация становится опасной. Мы с тобой – и поладили?!

Они вышли за пределы парка, оказавшись на пустынной площадке. Взяв контейнер из-под чая из рук Софи, Харлан выбросил его в мусорную корзину. Затем он коснулся ладонями бедер Софи и пристально посмотрел в ее глаза:

– Я люблю опасность. Очень.

– Правда? – спросила она чувственным и дразнящим тоном, шаловливо смотря на него.

– Да, черт побери! – почти прорычал Харлан, опустил голову и сделал то, что много-много раз обещал себе не делать.

Он поцеловал Софи Уотсон.

Глава 9

Софи хотелось, чтобы ночь не заканчивалась. После страстного поцелуя они с Харланом долго бродили в городском парке и разговаривали обо всем на свете.

Она услышала историю о его детстве в Техасе, о том, как он познакомился с Эрни, как получил свою первую работу на радио. А главное – о том, как талант помог ему работать в прямом радиоэфире.

Софи рассказала ему о том, что всю жизнь прожила в Эджертон-Шорсе. Что она и подумать не могла об открытии кофейни в другом месте. Она говорила о том, как сблизилась с бабушкой после того, как ее родители переехали в северную часть Флориды.

Около полуночи они направились в небольшой бар на востоке Мейн-стрит. Заказали пиво, съели кучу куриных крылышек и все время разговаривали. Софи была почти уверена, что охрипнет к утру. Они смеялись, флиртовали друг с другом, купаясь в атмосфере сексуального притяжения.

Они ушли из бара в два часа ночи, но Софи и думать не могла о сне.

Недалеко от дома Харлан остановился. Его глаза блестели в мягком уличном освещении Мейн-стрит.

– У меня есть идея, – сказал он. – Давай посмотрим на дельфинов.

– Но сейчас темно, – произнесла Софи. – Мы их не увидим.

Он взглянул на часы:

– Через несколько часов они появятся у берега. Поедем на пляж и подождем их там.

Она рассмеялась:

– Ты с ума сошел!

– Может быть. Ладно, я сошел с ума. Но я прожил здесь почти два месяца и ни разу не был на пляже. Я ведь из Техаса и редко выбирался к океану.

– Хм… да ты трудоголик!

– Вроде того. Знаешь, что говорят о таких, как я? – Он рассмеялся. – Бесконечная работа и отсутствие развлечений превращают человека в сварливую злючку.

Она рассмеялась:

– Значит, мы сварливые злючки?

– Почти. Мы оба работаем от рассвета до заката и ввязываемся в неприятности чаще, чем следовало.

Софи снова засмеялась. Почему она раньше не замечала, каким смешливым может быть Харлан Джонс? До чего приятно проводить с ним время. Время рядом с Харланом летит незаметно…

Он ей нравился. По-настоящему нравился.

– Поехали на пляж, – сказала она, положив свою маленькую руку в его большую и теплую ладонь. – Так чем мы займемся до восхода солнца?

Он усмехнулся:

– Уверен, мы что-нибудь придумаем.

От подтекста в его словах Софи стало жарко. С одной стороны, ей хотелось, чтобы Харлан предложил ей провести часы до рассвета в его доме. С другой стороны, Софи страшилась услышать подобное предложение от Харлана. Она боялась привязаться к нему еще сильнее. Софи знала: если они не ограничатся поцелуями, она уже никогда не сможет забыть Харлана.

– Ты не против того, чтобы мы сначала зашли ко мне домой? – спросил он. Заметив ее нерешительность, он прибавил: – Мне нужно выпустить собак.

Софи тут же почувствовала себя глупой, ведь она строила совсем иные предположения.

Когда они дошли до его дома, она сказала, что ей нужно зайти к себе домой переодеться во что-нибудь теплое, ведь по ночам бывает холодно.

Дома Софи быстро собрала сумку-холодильник с продуктами для пикника, взяла и толстое одеяло. К тому моменту, когда она снова встретилась с Харланом, шел уже пятый час. Он ждал ее во внедорожнике и явно не намеревался приглашать ни к себе в дом, ни тем более в спальню.

Отчасти Софи обрадовалась этому, отчасти почувствовала разочарование.

– Мы явно сошли с ума, – произнесла она, усевшись во внедорожник. Собаки расположились на заднем сиденье. Софи крепко удерживала рядом с собой сумку-холодильник, опасаясь, что Паз и Шпилька слопают продукты до приезда на пляж. – Нас обоих утром ждет работа.

– Мы вернемся вовремя. – Он включил зажигание и вывел автомобиль на дорогу. – Ты устала?

– Нет, хотя следовало. Не помню, когда в последний раз у меня была бессонная ночь. Я всегда ложусь спать в одиннадцать, встаю в пять, ухожу на работу в шесть. Сегодня я нарушаю свой распорядок. А раньше никогда не забывала о своих обязанностях из-за прихоти сходить на пляж.

Вместо того чтобы повернуть внедорожник направо, Харлан притормозил, повернулся к Софи и наклонился к ней. Он поддел пальцем ее подбородок, их губы почти соприкасались. У Софи учащенно забилось сердце.

Харлан собирался ее поцеловать… И от предвкушения она потеряла голову.

– Тебе следует чаще подчиняться своим прихотям, – произнес Харлан низким и хрипловатым голосом.

– Каким, например? – выдохнула она.

– Например, вот таким. – Он принялся целовать ее в губы, пальцами лаская подбородок.

Она прильнула к нему, вдыхая аромат его кожи, забывая обо всем на свете.

Харлан отстранился от нее, но не отпустил.

– Вот так, я думаю, ты должна делать постоянно. – Он улыбнулся. – Из прихоти.

Софи едва могла дышать и думать. Каждая клеточка ее тела жаждала продлить это чувственное безумие.

– Слишком опасно.

Он пристально посмотрел на нее, словно проникая взглядом в ее душу:

– Все, что касается тебя и меня, опасно.

Они проехали по мосту Тампа-Бэй, направляясь в сторону залива. К тому времени, когда Харлан и Софи добрались до общественного пляжа в Индиан-Рокс, солнце уже начинало подниматься. На стоянке было всего несколько автомобилей, по песку бродили несколько человек.

Харлан вышел из машины, взяв одеяло и сумку-холодильник. Обойдя внедорожник, он открыл дверцу для Софи. Всю ночь напролет он ухаживал за Софи – придерживал ей дверь, пододвигал стул, предоставлял право первой сделать заказ в баре. Бабушка Уотсон была бы в восторге. Она всегда говорила, что рядом с женщиной должен находиться истинный джентльмен, и сегодня вечером Харлан Джонс полностью отвечал этому требованию.

Они разулись и побрели босиком по прохладному песку, останавливаясь в нескольких метрах от берега. Чуть дальше по берегу располагались несколько рыбаков.

Волны с нежным шелестом набегали на берег. Солнце поднялось выше над горизонтом, позолотив водную гладь. Харлан расстелил одеяло и поставил сумку для пикника на одном углу. Он подождал, когда усядется Софи, затем расположился рядом с ней. Паз и Шпилька с лаем гонялись по берегу за чайками, отскакивали от набегающей волны.

– Это напоминает мне утро в Техасе, – сказал Харлан. – Я всегда был ранней пташкой. Мне нравится, когда все вокруг затихает и… – Он подыскивал нужные слова.

– …и в воздухе витает надежда, – произнесла Софи.

– Надежда, – повторил Харлан. – Точно.

Софи притянула колени к груди и обхватила их руками:

– Я тоже люблю раннее утро. Иду на работу и смотрю, как просыпается город.

Какое-то время они провели в приятной тишине, нарушаемой только криками чаек и шелестом волн. Собаки устали гоняться за птицами и подскочили к Софи, обрызгав ее водой.

Харлан рассмеялся:

– Ты им действительно нравишься.

Она оттолкнула Паза – до того, как большая золотистая туша чуть не шлепнулась ей на колени.

– Чересчур сильно, – проворчала Софи.

Он усмехнулся:

– Просто попробуй с ними подружиться. – Он полез в задний карман джинсов и вытащил оттуда мешочек с лакомством для собак. – Держи.

– О, я не знаю. А если…

– Они тебя не укусят, клянусь! – Он сунул мешочек ей в руки. – Может быть, они станут послушнее, если узнают, что ты их друг.

Софи медлила, но все же взяла мешочек с угощением для собак. Пока она открывала его, собаки учуяли привлекательный запах и стали пританцовывать вокруг Софи.

Харлан наклонился к ней:

– Прикажи им сидеть.

– Так они меня и послушают! Они никогда мне не подчиняются.

– У тебя еда для них, а это мощнейший мотиватор для собак. Они тебя обязательно послушаются.

Она с сомнением посмотрела на Харлана, затем взглянула на собак-террористок:

– Хм… сидеть!

– Скажи властно, – прошептал он ей на ухо. – Как когда-то говорила со мной.

Она рассмеялась:

– Но ты никогда не делаешь то, что я тебе говорю.

– Может быть, у меня не было соответствующей мотивации? – Его теплое дыхание ласкало ее шею.

Собаки залаяли, требуя, чтобы Софи переключила свое внимание с Харлана на них. Она достала из мешочка косточку и посмотрела на Паза, который буквально нависал над ней. Софи с трудом сглотнула, потом приказала:

– Сидеть!

Паз выполнил ее команду. Шпилька сделала то же самое, поняв, что за послушание получит угощение. Собаки уставились на Софи, довольно сопя.

Софи повернулась к Харлану:

– Они меня слушаются!

– Я ведь говорил тебе об этом, дорогая. – Он подтолкнул ее за локоть. – Теперь поощри их, и они станут твоими друзьями до конца жизни.

Софи протянула на ладони угощение для Паза, и он заглотил его, завилял хвостом. Потом угощение досталось Шпильке, которая опустилась рядом с Софи и положила большую золотистую голову ей на колени.

– Ты это видел? – изумилась Софи.

– Видел. – Он придвинулся ближе и уперся грудью в спину Софи, одобрительно погладив Шпильку. – Почеши Шпильку за ушами. Ей это нравится.

Софи неуверенно протянула руку и почесала правое ухо собаки. Та тихо вздохнула и придвинулась ближе к Софи. Паз, ревнуя, ткнулся носом в другую руку женщины. Софи рассмеялась и погладила пса по голове.

Целых десять минут собаки ласкались к Софи и угощались вкусными косточками, а затем отправились снова гоняться за чайками.

– Я и представить не могла, что собаки такие милые создания, – сказала она, отклоняясь назад и попадая в объятия Харлана. – Похоже, они мне даже нравятся…

– Так же сильно, как их хозяин? – спросил он.

Софи могла бы сказать ему правду о том, что он нравится ей все больше. Но ведь когда-то им придется распрощаться и тогда она станет по нему скучать…

– Возможно, мне следует носить в кармане печенье? – размышляла вслух Софи. – Так я сумею добиться больших результатов с их хозяином.

– Если ты так сделаешь, дорогая, я стану покорным и преданным, а ты сможешь дать мне кличку… Например, Пират.

Она рассмеялась:

– Я запомню… Пират.

Они посидели на берегу еще какое-то время, молчаливо наблюдая за прибоем и темными спинами подплывших к берегу дельфинов.

– Скажи мне что-нибудь, – произнесла Софи.

Харлан достал из сумки два бумажных стаканчика и наполнил их кофе.

– Что именно?

– Почему ты так упорно отказываешься продавать мебель, которую делаешь? – Она поблагодарила его за кофе, сделала глоток, затем повернулась и уселась лицом к Харлану. – Ты ведь отличный столяр!

Он многое рассказал Софи Уотсон за сегодняшний вечер, но не сказал правды о своем детстве.

Харлан отпил кофе, наблюдая за прибоем и сожалея о том, что не сможет уклониться от ответа.

– Я не думаю, что разумно строить карьеру на основе хобби, – сказал он.

– Почему? Я так и сделала. Я люблю развлекать людей и люблю готовить. Вот и открыла кофейню.

– У тебя жизнеспособный бизнес. А производство мебели… рискованное предприятие.

– Этим занимаются многие!

– Да, но я не хочу. – Он сделал глоток кофе и снова посмотрел на прибой, надеясь, что Софи сменит тему.

Но она упорствовала:

– Не у многих такой талант, как у тебя. Ты делаешь великолепную мебель. И уникальную. Кстати, на днях я разговаривала с Тобиасом…

– Ты виделась с моим братом?

Она рассмеялась:

– Харлан, мы живем в маленьком городке. Я вижусь с Тобиасом постоянно. Он приходит в кофейню позавтракать и выпить кофе. Он любит кофе мокко с молоком и выпечку с апельсинами и клюквой.

– Я этого не знал.

– Это потому, что ты все время думаешь о работе. – Она сняла с головы капюшон свитера, подставляя золотистые локоны теплым лучам солнца. – В любом случае я узнала о том, что вы родственники, только тогда, когда он сказал, что его брат ведет радиошоу на FM-радиостанции «Здравствуй, город!». Мы поговорили…

– Обо мне?

Легкий румянец залил ее щеки.

– О тебе. Ну и о других…

– О других?.. – поддразнил он, любуясь ее смущением и чувствуя себя таким счастливым, каким не чувствовал долгое время.

– А это тебя не касается. – Она широко улыбнулась. – Тобиас сказал, что ты уникальный столяр. Обеденный стол, который ты смастерил, заслуживает того, чтобы его выставили в музее.

Харлан покачал головой. Тобиасу всегда нравились работы брата. И хотя Харлан просил его никому не рассказывать об этом проклятом обеденном столе, хвастливый Тобиас не мог не сообщить о нем Софи.

– Мой брат необъективен.

– Я посмотрела твои работы и, знаешь, тоже осталась под впечатлением.

– Спасибо, но все-таки я должен заниматься основной работой.

Зеленые глаза Софи внимательно оглядели его.

– Ты боишься?

Харлан уставился на прибой. Куда подевались дельфины?

– Я просто практичный человек.

– Я думала, ковбои ничего не боятся.

– Мы много чего боимся. Но больше всего – разъяренных быков и требовательных женщин.

Она рассмеялась:

– К счастью, сейчас здесь нет ни того ни другого.

Он выгнул бровь:

– Я вынужден не согласиться. Ты самая требовательная из известных мне женщин.

– Разве? – Ее взгляд снова стал дразнящим. – Что ты скажешь, если я потребую еще одного поцелуя?

От желания кровь забурлила в жилах Харлана, у него запульсировало в висках. Он хотел Софи так сильно, как ни одну женщину. Но они не могли предаваться страсти на виду у всех. Поэтому он наклонился и быстро и крепко поцеловал ее в губы.

– И все?..

– Имей терпение. – Он провел пальцем по ее губам и поборол желание уложить Софи на одеяло и снова ощутить вкус ее губ. – После мы закончим то, что начали.

– Обещаешь?

Он усмехнулся:

– Клянусь!

Софи рассмеялась, и он обнял ее. Они повернулись лицом к океану и через секунду снова увидели трех темно-серых дельфинов.

– Какие же они красивые, – прошептала она, словно боясь спугнуть морских животных. Через несколько секунд грациозное трио исчезло в глубинах океана. – Мы должны уходить. Пора возвращаться в реальность.

На какое-то время Харлан совсем забыл о своих обязанностях. Забыл о работе. О семье. Он просто наслаждался общением с Софи.

– Да, ты права, – сказал он.