Текст книги "Сталь и камень"

21. Филлип

Резкий свист разрезал густой соленый воздух. Сердце ухнуло и загрохотало в груди: мимо меня, едва не задев плечо, пролетел гарпун. Он вошел в темные морские глубины, разрезав воду, словно блестящий серебряный меч, и направился прямо в цель – коварное существо, скрывающееся под волнами.

Русалка отлетела назад, зашипела от ярости и оглушительно завизжала, обнажив острые, как бритва, клыки. Отвратительный звук эхом отразился от скал, поднимающихся из воды. В странной игре света и теней я увидел в них жуткие бесформенные черепа. Их серая замшелая поверхность стала гладкой от алой жидкости, разнесенной свирепым течением.

– Оставь его, дрянь, – рявкнула русалка не своим голосом. – Он мой! Я его выбрала!

Мое тело рухнуло на пол с громким ударом. Оторопевший, я мог лишь неподвижно лежать, узник парализующих чар русалки. Я переводил взгляд из одного конца корабля в другой, отчаянно надеясь восстановить силы и освободиться от колдовства.

– Он уже занят, морская ведьма. – Элоиз шагнула ко мне, замахнувшись гарпуном. Свет факела отбрасывал тени на ее глубоко посаженные глаза и пухлые губы. Она напоминала мстительную богиню. – А теперь плыви отсюда, а не то в этот раз я прицелюсь получше.

Принцесса Изольда решительно подплыла к борту корабля.

– Прошу тебя! – взмолилась она, грудь пылко вздымалась. – Прошу тебя, я должна заполучить его! Я не морская ведьма, а жертва мерзкого чудовища, который меня проклял. – Ее тело дрожало от ярости и боли. – Я втянута в этот омут крови и смерти и не могу остановиться, пока он не освободит меня!

Русалка показала на меня изящным пальцем.

– Меня тебя не жаль, – прошипела Элоиз, не дрогнув. Она никогда не теряла бдительности. – Мы держим путь в царство мертвых, чтобы спасти его настоящую любовь… Ты нас не остановишь.

Посиневшие губы Изольды изумленно приоткрылись, а ярко-голубые глаза округлились.

– Спасти его настоящую любовь из… царства мертвых? – запинаясь, переспросила она. От растерянности и тревоги на ее лбу появились морщинки.

– Да, – уверенно ответила Элоиз, не сводя с нее глаз.

С безграничной смелостью морская нимфа грациозно подплыла ко мне, хотя Элоиз замахнулась гарпуном.

– Еще раз предупреждаю, – сурово сказала она.

– Я не причиню вреда, – спокойно ответила русалка. Она вытянула руки с длинными, словно водоросли, пальцами, моля о пощаде. – Я освобожу его от чар своей песни.

Элоиз неохотно кивнула. Я перевел взгляд на существо. Сверкающие глаза Изольды были полны печали, но теперь в них появилось понимание. Мое сердце слегка смягчилось, ее жабры блеснули в лунном свете, а хвост заходил под отступающими волнами, словно затонувший маятник.

От тепла ее руки меня охватила дрожь. Везде, где она касалась, мое тело оживало. С каждым прикосновением онемение проходило.

– Мой храбрый принц, – хрипло выдохнула русалка с печалью, которая пронизывала ее насквозь. Провела рукой, украшенной серебряными кольцами, по моей щеке, и ее прикосновение вселило в меня страх. – Я недооценила тебя. У тебя честное сердце… Плыви в царство мертвых, но будь осторожен. Я не перенесу такой утраты.

Горечь охватила меня. Онемение отступало, сменяясь слабой болью в каждом мускуле. Я перевел взгляд на Элоиз: та стояла в нескольких ярдах от меня, направив гарпун в морское чудовище. Голубые глаза Изольды с ужасом смотрели на нас. Охваченный невероятным страхом и восхищением, я не мог отвести от нее взгляда.

Я с трудом пополз по скользкому полу к краю, чувствуя, как заостренные щепки царапают кожу. Мою одежду и волосы облепили водоросли. От предвкушения у меня перехватило дыхание. В воде была она – морская принцесса, серьезная, но терпеливая.

– Достаточно, – яростно воскликнула Элоиз. – Теперь плыви отсюда, русалка!

– Прислушайся к моему предостережению, – настойчиво произнесла принцесса, но в ее голосе послышалось волнение, от которого по моей спине побежал холодок. – Всяк входящий в царство мертвых оставляет свое имя у ворот.

Она аккуратно сняла цветочный венок с головы и медленно вынула из него все цветы, пока он не рассыпался в ее руках. Влажные лепестки изгибались на концах и блестели, словно в сердцевине каждого бутона была капля росы. Дрожащими руками Изольда протянула увядающий букет и мрачно и очень серьезно сказала:

– Съешьте его, когда доберетесь до обсидиановых берегов царства мертвых, чтобы не забыть свое имя.

Луна засияла ярче, я опустил взгляд на цветочную корону русалки в своих ладонях.

– Филлип! – встревоженно вскрикнула Элоиз.

– Все в порядке, – выдохнул я.

Изольда перевела взгляд с Элоиз на меня.

– Найди свою суженую, мой принц, – сказала она. – Настоящая любовь – редчайший огонь в мире, над которым сгущается тьма. – Слезы заблестели на ее лице, словно звезды. – Грядут темные времена для всех нас, но ты можешь все изменить, если только вспомнишь, кто ты и за что борешься. – С этими словами русалка скрылась в сверкающих водах.

– Хорошо, – прошептал я в ночи, глядя, как ее ослепительное тело исчезает в безграничном темном море.

Луна приблизилась к горизонту, и лучи кровоточащего солнца едва коснулись поверхности обещанием рассвета, который никогда не наступит. Изумленный, я по-прежнему стоял на коленях на краю корабля, потерпевшего крушение. Знакомый мир остался позади, и теперь мы передвигались по царству из легенд.

Раздался громкий лязг, который отразился от воды. Я обернулся, но Элоиз рядом не было. Она отбросила гарпун и направилась в мрачное логово русалки. Ее шаги эхом отдавались от металлических цепей, которыми была обмотана сломанная перевернутая шлюпка. Щелкнув языком и покачав головой, девушка шагнула вглубь пещеры из медных обломков в надежде найти хоть что-нибудь ценное.

Дрожащими руками она дернула грязные цепи вокруг сундука, с трудом ослабив замок, чтобы заглянуть внутрь. Тихий стон разочарования сорвался с ее губ, и девушка опустила руки.

– Слишком жалкий для бухты сокровищ, – пробормотала Элоиз себе под нос. Бросив на меня взгляд, протянула руку, и я сжал ее. Ее кожа разогрелась от попыток ослабить цепи. От нее прекрасно пахло – морской водой и сиренью.

Я потрясенно замер, вспомнив недолгую встречу с морской принцессой. Она появилась из морской пучины, красивая и жуткая, такая величественная и властная, что мое сердце по-прежнему колотилось от изумления. Воспоминания о ней ошеломляли меня, и я не мог осознать ее силу.

– Филлип, ты в порядке? – спросила Элоиз удивительно мягким голосом и сжала мой локоть.

Мой взгляд замер на малиновом горизонте.

– Я никогда не видел подобного создания, – спустя некоторое время все же выдавил я и нахмурился. – Таких удивительных…

– Жабр? – язвительно спросила Элоиз, вызывающе вскинув светлые брови. – И хвоста, крепкого, как железное весло. – Она усмехнулась, и я едва не испепелил ее взглядом.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

– Да. – Слово эхом отразилось в тишине. Я осторожно убрал подарок Изольды в сумку и смахнул песок с рук. – Думаю, да…

Элоиз хихикнула, и ее смех в соленом воздухе зазвенел, как колокольчики.

– Ты так думаешь? Это еще мягко сказано. – Она тряхнула головой, и ее длинные волосы защекотали мою щеку. – По-твоему, она просто красивая рыбка?

Ее насмешливый тон рассердил меня, но я не мог отрицать, что Элоиз права. Морская принцесса была не просто морским чудовищем: она была существом за пределами человеческого понимания.

– Она… поразительная, – наконец тихо ответил я. – И жуткая.

Словно в ответ на мои слова, вокруг меня змейкой скользнула яркая молния.

Элоиз ослабила хватку на моей руке и слегка отстранилась, пристально уставившись на меня.

– Ты тоже это почувствовал? – выдохнула она.

Я нахмурился, растерянный внезапной сменой темы.

– Почувствовал что? – спросил я.

Но Элоиз загадочно улыбнулась и шагнула к перевернутой лодке.

– Забудь, Филлип, – ответила она. Теперь ее голос звучал издалека. – Давай поищем что-нибудь ценное.

Я смотрел, как она роется в искореженных металлических обломках и водорослях, и меня охватило странное сочетание восхищения и тревоги. Было в Элоиз что-то дикое и непредсказуемое, и это притягивало меня вопреки здравому смыслу. Возможно, то же самое меня привлекло в морской принцессе. Я задумался, не заведет ли это меня в ту же ловушку.

– Нам нужно возвращаться, – пробормотал я, пробираясь сквозь обломки. – Здесь небезопасно.

– М-м… согласна. – Элоиз серьезно кивнула и улыбнулась. – Нам же не хочется пойти на корм рыбкам, верно?

Я едва не прожег ее взглядом.

– Не смешно, – возразил я, быстро пригладив рукой волосы.

Ничуть не смутившись, она пожала плечами и последовала за мной.

– По-моему, смешно… Кто знает, что бы произошло, если бы я не вывела ее на чистую воду.

Я заскрежетал зубами и толкнул Элоиз в сторону бухты, где стоял на якоре наш корабль.

– Достаточно скользких шуточек.

Девушка вызывающе улыбнулась.

– У меня в запасе еще много плохих каламбуров.

Я усмехнулся.

– Даже не сомневаюсь. Но на корабле им тоже не место.

Мы тихо рассмеялись, и, обняв Элоиз за плечи, я повел ее на борт «Дыхания дракона».

22. Красавица

Я резко проснулась, и растерянность волной обрушилась на меня. Нахлынули воспоминания о прошлой ночи, и я застыла, смущенная и испуганная. Вечер с богами оказался ошеломляющим опытом – головокружительно прекрасным, но при этом обескураживающим. Несмотря на их приветливость, я не могла не думать о том, как они на самом деле относились к смертной в их рядах. Вряд ли их радовало мое присутствие.

Золотистые сумерки наполнили комнату странным сюрреалистичным светом. Что-то изменилось. Я чувствовала это в теплом воздухе. Вскоре глаза привыкли к свету, и тогда-то я увидела ее: темную фигуру возле постели. Она стояла в тенях, но я сразу узнала ее. Эта служанка помогла мне одеться перед балом. На ней была та же золотая маска, что и на остальных слугах, маска, которая защищала их от пытливого взгляда бога Танатоса, Хранителя мертвых. Прошлым вечером наши пути не пересеклись, и я надеялась, что этого никогда не произойдет.

Я осторожно пошевелилась в постели и посмотрела на девушку.

– Кто вы? – тихо спросила я.

– Мы должны поторопиться, – встревоженно прошептала она. Я едва протерла глаза ото сна, как она бросилась ко мне. – Меня прислал бог Хронос, его божественная милость, чтобы помочь вам выбраться из этого проклятого дворца.

Мое сердце сжалось, и я нахмурилась.

– Хронос? – прошептала я. В голове пронеслись мимолетные мгновения, что мы провели вместе. Мгновения, которые тогда казались вечностью. Неужели они произвели на него такое впечатление? – Вы уверены?

Женщина кивнула.

– Он передал это, – сказала она тихим и серьезным голосом, положив чистый комплект одежды на постель: льняную рубашку цвета слоновой кости, брюки из потертой кожи, сверкающий золотой нагрудник и наручи, а еще добротные кожаные ботинки. Служанка шагнула назад и сцепила руки. Пристально посмотрела на меня и торопливо добавила: – За этими стенами находится тайный лабиринт, который ведет к свободе. Вы должны поторопиться, пока боги не проснулись!

Слова потрясли меня, словно гром. Я получила шанс, которого так ждала, единственную возможность вернуться в мир живых и узнать, кем я на самом деле была.

Ни секунды не колеблясь, я схватила одежду и расправила рубашку. Путь к свободе. Но что меня ждало там? Впрочем, это не имело значения. У меня не было другого выбора, кроме как сбежать или застрять здесь навеки.

Я выпрямилась и собралась с духом.

У меня пересохло в горле, я медленно повернулась к служанке. Могла ли я доверять ей? Меня терзали сомнения, но она говорила уверенно и решительно. Казалось, время остановилось, и Хронос шептал ее наставления мне на ухо.

– Зачем Хроносу помогать мне? – наконец спросила я, затягивая шнуровку рубашки.

Служанка помялась, но затем серьезно ответила:

– В решениях богов нельзя сомневаться, миледи. – Она поморщилась и медленно покачала головой. – Вы должны верить, что у него есть причина. Вы должны доверять ему. – Серьезность в ее взгляде рассеяла все мои сомнения.

Двигаясь как можно тише, я поспешно надела броню и прикрепила Несущего пустоту к поясу. Печальные слова служанки пронзили тишину, и от ее предостережения мне стало не по себе.

– Слушайте меня внимательно, – сказала она, а затем поделилась секретами лабиринта. Я представила путь к свободе, и внутри поселилась надежда.

Служанка протянула железный ключ в форме головы быка, холодный и увесистый. Пальцы сжали металл, но прежде чем я отдернула руку, женщина остановила меня.

– Мужайтесь, – выдохнула она, словно в молитве. Не сводя с меня взгляда своих изумрудных с золотыми искорками глаз, она скрылась во тьме, и я осталась одна с ключом в кулаке, с обещанием возможности сбежать.

Гонимая неведомая силой, я выскочила из своих покоев в темный коридор. Мое дыхание участилось, я бежала по извилистым проходам, боясь, что встречу Гипноса и упущу драгоценный шанс на спасение.

Грудь сдавило, каждый удар сердца отдавался в ребрах. Я бежала, следуя указаниям служанки, и наконец нашла потайную дверь. Проход был узким и отбрасывал тень во тьму, лежащую за ним. Дрожащей рукой я толкнула дверь и увидела винтовую лестницу, которая вела в неизвестность. Холодок побежал по моей спине, я смотрела в пропасть. Казалось, вся смелость рассеялась в один миг.

Я замерла на верхней ступеньке, собравшись с духом. Дверь за мной захлопнулась со зловещим щелчком, и я осталась одна в холодном воздухе. Я переставляла ноги, не оглядываясь, держась за холодные каменные стены, чтобы не упасть.

Я считала ступени, отчаянно пытаясь отвлечься от страха того, что меня ждало. Досчитав до ста, я бросила эту затею и сосредоточилась на воспоминаниях о мире с солнечным светом, дарящим утешение, и рассветами, по которым я отчаянно скучала.

Камешки хрустели под ботинками, я спускалась по бесконечной лестнице. Лучи света лишь изредка проникали внутрь, и я почти сдалась, как вдруг заметила золотой проблеск. Сердце ускорило свой бег, и я уловила знакомый звук потрескивающего огня. Впереди ярко горел факел, заливая стены зала янтарным светом. Опустив взгляд на последнюю ступеньку, я наконец вышла из тьмы.

Я осторожно приблизилась к потайной двери и увидела два факела, ярко горевшие с обеих сторон. На стене висел гобелен с изображением внушительного чудовища с головой быка и телом воина. Блестящая золотая надпись гласила: «Входи смело или не входи вовсе».

Ужас охватил меня, и я замерла в раздумьях. Но все же моя решительность не ослабла. Я проделала слишком большой путь, чтобы сдаться. Стиснув зубы, я пересекла тайный проход и направилась навстречу неизбежной судьбе.

В центре подземного зала возвышалась огромная статуя минотавра. В дрожащем свете факелов, висевших на стенах, его глаза блестели, словно огненные рубины. Дрожь побежала по моей спине, и внутренний голос потребовал немедленно убежать от этого чудовищного существа. Но затем что-то блеснуло – золотое ожерелье на шее минотавра. Внезапно я поняла, зачем пришла.

Пальцы коснулись ребристой поверхности медальона, обнаружив петляющие линии. Казалось, карта таила в себе ключ к выходу из запутанного лабиринта. Я тихо помолилась, мой голос отражался от гранитных стен. Сделав глубокий вдох, я потянула ожерелье, и оно оказалось у меня в руках. Я тут же надела его, позволив стать моим путеводным маяком, и шагнула вперед.

Минотавр, который возвышался в зале, охранял секрет. За ним была каменная винтовая лестница. Медленно ступая, я направилась вниз, прислушиваясь к своим гулким шагам. Наконец я оказалась в пустом обсидиановом зале, в котором была лишь железная дверь в углу. Она оказалась плотно заперта, и замочная скважина в виде головы быка дразнила меня, словно зная, что я никогда не смогу открыть эту дверь.

– Ключ… – прошептала я, шагнув вперед. Казалось, меня вела сама судьба.

Дрожащими руками я потянулась за ключом и вставила его в замочную скважину. Он идеально подошел. Затаив дыхание, я повернула ключ. Оглушительный щелчок эхом разнесся по залу. Лишь время покажет, что ждало меня за этой дверью – свобода или смерть.

Лабиринт тянулся на многие мили, казалось, огромное чудовище проглотило меня целиком, и я в его чреве. По обе стороны от входа возвышались башни. Мои шаги гулко отдавались от мраморного пола. Каждый дюйм стен украшала искусная резьба – сцены сражений, давно забытые боги и подношения тем, кто ушел до меня.

Мягкий свет факела освещал мой путь, и с каждым вдохом я все явственнее чувствовала густой сладкий аромат благовоний, висевший в воздухе. По телу пробежал холодок, словно кто-то зашептал мне на ухо. Я чувствовала чужой взгляд на спине, но не могла понять, кому он принадлежал – человеку или существу из потустороннего мира. Я лишь знала, что кто-то преследовал меня, пока я пробиралась через лабиринт.

Спустя долгие часы блужданий по опасным тропам, я увидела большой зал. Похолодев, потрясенно оглядела высокие черные зеркала, которые окружали меня. Казалось, это странное место сопротивлялось моему присутствию, но я отказывалась уходить, не раскрыв его тайны.

Дрожа, я шагнула ближе и застыла на месте от увиденного. Фигуру, стоявшую перед зеркалами, было несложно узнать: охотник, который убил прекрасного оленя в Вуалевом лесу. Его черты наполнили решительность и непоколебимая уверенность. На этот раз никаких гранатов. Но что привело его сюда?

23. Филлип

Огонь ярко горел в камине – единственный источник тепла в холодном камбузе. Мы жались к нему, и моя тревога росла с каждой минутой. Ночь казалась бесконечной, время словно остановилось. Я выглянул в окно в надежде увидеть рассвет на горизонте, но над морем растянулось полотно бесконечного темного неба.

Элоиз вернулась из кладовки с добычей. Хлеб был жестким и несвежим, но мы были благодарны и за это. Каждому досталось по одному яблоку, и у нас потекли слюнки от вида чего-то сладкого. Тепло побежало по телу, я наблюдал за языками пламени. Стоило мне вдохнуть аромат горячего хлеба, как в моем желудке заурчало.

Но я истосковался не только по еде. Этот голод без конца терзал меня, заставлял нервничать и переживать. Уже долгое время я не мог отделаться от ощущения неладного, чувствовал, будто мир уходит из-под ног, и я с трудом сохранял равновесие.

Мы сидели возле камина, шаткий корабль раскачивался в бурном море. Звук волн, разбивающихся о борт, успокаивал, даже гипнотизировал. Мы жевали черствый хлеб и помятые яблоки в мрачной тишине. Наш усталый разум поглотили мысли о том, что ждало впереди. Переживем ли мы следующий день? Или жестокий океан заберет наши жизни раньше, чем мы доберемся до цели? Пока что мы могли лишь наслаждаться мелкими радостями и молиться богам… бессердечным богам.

Тишина сгущалась, и наконец Элоиз едва слышно прошептала:

– Если бы я только знала, как мало провизии на этом корабле, – девушка вздохнула, – я бы поймала ту русалку в первую же минуту. – Она тихо хихикнула и откусила яблоко.

Мой взгляд медленно опустился на маленькую сумку на столе. Собравшись с духом, я нашарил дрожащими пальцами странный букет из светло-голубых полевых цветов. Сжал их, и меня охватило мрачное предчувствие. Красота этих цветов наполняла меня надеждой и ужасом одновременно.

– Думаешь, мы когда-нибудь доберемся до суши? – неожиданно спросила Элоиз, и улыбка исчезла с ее лица.

Я пожал плечами, не осмеливаясь заговорить. По правде сказать, я не знал. Мы плыли уже много дней, ветра и течение не хотели нести нас навстречу безопасности. Я никогда не ощущал себя настолько беспомощным.

Но Элоиз не закончила.

– Если мы доберемся до суши, что тогда? Ты действительно думаешь, все закончится хорошо? Что мы просто спасем Аврору и продолжим жить как ни в чем не бывало?

Я молча уставился на девушку и поджал губы. Мое сердце екнуло от ее слов. Наш общий страх и неуверенность тяжким грузом давили на меня. Мне хотелось успокоить Элоиз, сказать, что все будет в порядке, но я не мог подобрать слов, потому что сам себе не верил.

В действительности все изменилось. Мы больше не были прежними. Кораблекрушение отняло у нас нечто ценное, что мы не могли вернуть. Как бы мы ни старались, мы больше никогда не станем прежними. Будущее лишь еще больше изменит наши души.

Я надкусил черствый хлеб, безвкусный и неаппетитный. Зато он помог отвлечься от тревог посерьезнее. Мы были обречены бесцельно блуждать по миру, который больше не узнавали. Мы заблудились – и не только в море.

– Жаль, я не владею магией, – едва слышно пробормотала Элоиз. Я перевел взгляд с горсти полевых цветов в моей руке на девушку.

Она задумчиво посмотрела на горизонт.

– Я бы точно вытащила нас отсюда. Разве это не сделало бы меня чертовски идеальной? – продолжила Элоиз, не замечая моего взгляда. Она тоскливо вздохнула и откусила яблоко.

Я прищурился в знак предостережения.

– Нет. – Волна печали накрыла меня, словно лавина, разорвав сердце на кусочки. Мне хотелось сказать Элоиз, что она уже обладала особой магией. Магией, которой не было ни в одной волшебной палочке или книге заклинаний.

Она резко обернулась и нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты уже идеальна, – прошептал я, прижавшись к ее лицу лбом. – Нам не нужна магия. Она коварна и обманчива – это орудие разрушения.

Элоиз отстранилась и скривила губы, словно в сомнениях.

– Ты о фейри? – осторожно спросила она.

– Фейри, боги… они не спасут нас, – ответил я. – Мы сможем выкарабкаться из этого хаоса только благодаря своей смекалке и стойкости.

Секунду девушка молчала, а потом медленно кивнула, посмотрев мне в глаза.

– Ты прав. Мы и не через такое проходили, – решительно сказала она. – Мы справимся.

Казалось, Элоиз всегда знала, что сказать. Как поднять настроение даже в самой унылой ситуации.

Мои губы растянулись в легкой улыбке, несмотря на напряжение, сковавшее плечи.

– А как иначе. – Я подался вперед, взял ее руку и переплел пальцы. – Вместе мы пройдем сам Тартар.

Щеки Элоиз порозовели – наверное, от духоты в комнате. Ее рука выскользнула из моей, и сердце дрогнуло от желания притянуть ее обратно, вновь почувствовать ее тепло. Но я не стал этого делать. Внезапно меня осенило: в этой комнате было опаснее, чем в Подземном царстве.

На лице Элоиз мелькнула улыбка, и девушка отвернулась к окну. Она смотрела на мир со странной смесью печали и надежды в глазах.

Я открыл рот, чтобы позвать ее, но вместо имени вырвался сухой, натянутый хрип.

– Интересно. Эти русалки… – сказала Элоиз, сделав вид, что не слышала меня. – Какие они на вкус? Наверняка как рыба или курица.

– Элоиз. – Слово прозвучало резче, чем требовалось.

Она резко замолчала и вздохнула.

– Что? – хмуро спросила девушка.

– Ты сказала русалке, что я уже занят, – грубо сказал я, чувствуя, как бешено бьется сердце у меня в груди.

– Да. – Ее голос был ровным, но что-то в ее выражении убедило меня, что другого ответа не последует.

У меня скрутило желудок. В комнате сохранялась напряженная тишина, пока я наконец не озвучил вопрос, обжигавший меня изнутри:

– Кем?

Ресницы Элоиз задрожали, прежде чем она едва слышно ответила.

– Не мной, – уверенно сказала она. В ее голосе появились незнакомые нотки. – Твоей принцессой… Авророй.

Я не мог заставить себя поднять взгляд, зная, что Элоиз почувствует мой стыд. Возможно, втайне я желал услышать другой ответ – тот, который освободит меня от оков прошлого.

– Значит, ты солгала, – категорично заявил я. – Она уже много лет не правит моим сердцем.

– Вполне возможно, – ответила Элоиз. Ее голос, пусть и мягкий, по-прежнему сквозил осуждением. – Но ты не забыл о ней. – Она замолчала. – Верно? – Девушка пристально уставилась на меня, словно знала, какую боль причинял мне этот разговор.

Я грустно рассмеялся.

– Я думал, ты хорошо меня знаешь…

Черты лица Элоиз ожесточились.

– Тогда скажи мне. – Она приблизилась ко мне, словно бросая вызов. – Где оно?

– Что? – хрипло переспросил я. Мое горло мучительно сжалось.

– Где кольцо? – медленно произнесла Элоиз, пронзив меня взглядом, словно безжалостным клинком. – Кольцо, которое она выбросила, опозорив тебя?

Я стиснул зубы и похолодел от воспоминаний.

– Обязательно так об этом говорить? – процедил я.

– Да, обязательно. – Казалось, ее слова эхом отразились от стен и повисли в воздухе. Элоиз вызывающе выгнула бровь. – Боюсь, правда никогда не бывает приятна. Ответь – где оно теперь?

– На ее пальце, – угрюмо ответил я, почувствовав себя униженным.

– Разве? Ты сказал, что она выбросила его, словно ненужную вещь. – Элоиз махнула рукой.

– Я надел его обратно, когда она…

– Конечно, – резко перебила меня Элоиз. Ни в ее голосе, ни в выражении лица не осталось следов сочувствия. Она пригвоздила меня ледяным взглядом, и я всей грудью ощутил вес ее неодобрения.

Через секунду она вышла из камбуза, оставив меня наедине с моими накаленными эмоциями, противоречивыми мыслями о судьбе и долге, которые словно бесконечно тянулись между мной и любовью, в которой я когда-то признался Авроре.

– Это случилось семь лет назад… – задумчиво произнес я, обхватив себя руками на сквозняке и наблюдая за дрожащими языками пламени в камине. – С тех пор многое изменилось.