Текст книги "Лёд близнецового пламени"

– Пытаешься успокоить совесть? Но иногда сладкая ложь лучше, чем горькая правда, – медленно произнесла я, делая глоток терпкого вина.

Но, увидев замешательство на его лице, поспешно улыбнулась. Не хотелось портить первый сладкий вечер, когда мы остались с Лео наедине.

– А что же ты хотел рассказать мне про работу? – непринужденно спросила я, переключая тему.

– Работа? – он ухмыльнулся. – В работе я всегда следовал знаменитым словам Воланда из «Мастера и Маргариты» Булгакова.

– Каким же?

– «Никогда и ничего не просите. Сами предложат и сами всё дадут»…

Я кратко вспыхнула, как спичка, и улыбнулась. Это ведь слова из одного из постов в моём блоге о психологии. Зачем было аккуратно вворачивать их в разговор именно сейчас? Неужели показать, что он искал обо мне информацию и тайно следил?

Лео начал свой рассказ о том, как начинал путь с преподавания в университете за сущие гроши, и за эти годы даже успел попасть помимо своей воли в сплетение интриг и хитрых игр. Я окинула взглядом его изящную легкую фигуру, уместившуюся в просторном кресле, и глаза, горящие возмущением от воспоминаний. «Интриги совсем не его стихия. Он настолько честен, что путается в них, хочет, чтобы его оставили в покое делать свою работу… Но ещё сам не до конца понимает, что сегодня влип в историю пожёстче интриг на работе – сам рассказал жене о практически случившейся измене. Теперь точно будет учиться изворачиваться», – невольно отметила я про себя. Внезапно он прервал рассказ, подался вперед и протянул ко мне руку, осторожно прикоснувшись к волосам и едва их погладив. Я замерла.

– Кто же тебя до седых волос довел? Твоя подружка начальница? – он засмеялся, бережно перебирая мои седые волосинки, начавшие расти так рано после переезда в Петербург.

– Ах, ты про это? – я смутилась. – Да, в том числе. Возможно, это из-за плохого кровообращения и притока крови к голове. Врачи мне столько раз советовали не давать лишней нагрузки на шею, но я не послушала их, долго приседала со штангой, и вот результат.

– Это поэтому у тебя такая фигура и попа хорошая?

– Что? – я растерянно похлопала глазами, пытаясь понять, не ослышалась ли я.

– Хорошая, хорошая. А ты думаешь, почему у меня руки так дрожали, когда я тебе делал укол? – довольным тоном растянул он слова, прищурился, окинув меня оценивающим взглядом, и сделал глоток вина. В его глазах загорелся огонь, и сейчас он будто начисто забыл о существовании жены, которая устроила ему утром истерику на почве ревности.

Разговор начинал приобретать другую, более интимную тональность. Я хотела этого – но, всё-таки, оказалась не готова. Как же себя вести дальше? Я приподнялась и отодвинулась к стене, опершись на подушку. С робкой надеждой похлопала рукой рядом с собой – Лео тут же наготове вскочил и лёг рядом. Мы оказались совсем близко друг к другу – и я поняла, что уже всё равно, о чём говорить, ведь итог предрешен. Я жадным глотком отпила вино и медленно поставила бокал на стол рядом. Алкоголь уже смешался с кровью, и в глазах зажглись искры.

– Перед приездом сюда я рассталась со своим женихом, – начала я рассказ, уже не совсем понимая, что говорю. – Он не захотел ехать со мной, покидать родной дом. Едва уехала, он нашёл новую девушку. А я скучала, очень. Вечерами я просто сидела в углу в своей одинокой квартире и…

Договорить я не смогла. Моё горло сдавил всхлип. Даже сейчас, год спустя, мне было больно открывать этот ящик в моей памяти. Лео тут же схватил меня за руки, притянул и прижал к себе. Это было ожидаемо – но я тут же утонула в этих спокойных теплых объятиях.

– Кира, не грусти. Не был бы я женат, я бы приударил за тобой, – прошептал он мне на ухо.

Я уткнулась носом в его тёплую шею, и меня моментально накрыла волна умиротворения. Я дома.

– Что за парфюм? – едва слышно прошептала я ему на ухо, с наслаждением вдыхая тяжёлый свежий аромат со сладковатыми нотами, смешавшийся с запахом его кожи.

– Армани, – так же тихо прошептал он.

Тот самый парфюм, который потом часто мерещился мне разлитым в воздухе, где бы я ни появлялась.

Его руки нежно сжимали мое тело и неторопливо гладили по спине. Я несмело дотронулась губами до его шеи и услышала его слегка участившееся дыхание. Мы оба оттягивали неизбежный момент.

Лео откинулся на подушку у стены. Я дотянулась рукой до бокала на столе и сделала ещё один глоток – алкоголь сейчас был подобно топливу, которое я щедро лила в разгорающийся пожар. За мной водилась такая черта: насколько я была сдержанной и здравомыслящей в трезвом состоянии, настолько же раскованной и даже дикой я становилась, выпив достаточно спиртного. Это была ловушка: алкоголь действительно даёт энергию взаймы и помогает сбросить оковы, но какой ценой? Многих он превращает в своих рабов, и из его лап непросто выбраться вплоть до конца жизни… Но телесные зависимости не беспокоили меня, зато я легко проваливалась в тяжелую эмоциональную зависимость от людей.

Я посмотрела Лео в глаза и вновь увидела там доверчивый и заинтересованный взгляд близкого человека. Мне стоит понимать, что я не умею не проваливаться в зависимость от человека, и я прекрасно знаю, что происходящее сегодня не останется просто развлечением или дружеской —шалостью. Да и не кощунственно ли относиться так к сексу – сакральному слиянию тел, душ и энергий? «Поздравляю, Кира, ты идёшь прямо в огонь. Не жалуйся потом, что тебя обожгло. Но я знаю, тебя уже не остановить, ты же упрямая», – вновь пронеслось у меня в голове.

Я поставила бокал на стол и одним быстрым движением села сверху на лежащего Лео, положив руки ему на пряжку ремня и провокационно улыбаясь. Кровь, текущая по венам, воспламенилась, сметая остатки здравого смысла и уступая место моей теневой стороне – дикой и необузданной. Он поднял на меня взгляд, в котором читалась растерянность, дикое желание и… борьба с самим собой. Мое существо наполнило тёплое чувство нежности и предвкушения.

– Черт, в какой ситуации я оказался? На мне сидит полуголая девушка, – неловко засмеялся он, не в силах отвести взгляд.

Я медленно погладила рукой его лицо с легкой щетиной, скользнула вниз по длинной изящной шее, наклонилась и оставила на щеке поцелуй. Плоть под тканью джинсов напряглась.

– Так чего же ты ждёшь? – хрипло прошептала я, чувствуя, что томительные месяцы ожиданий, сомнений уже прошли и сегодня вечером ничего не может нас остановить.

– Это… это будет нечестно по отношению к жене, – произнёс он нетвердым голосом, заглядывая мне в глаза снизу-вверх, будто ожидая от меня вердикта, как ему поступить дальше.

С его губ едва не сорвался вопрос: «Правда ведь? Что мне делать?»

Я неспешно провела пальцами по натянутой тканью джинсов, затем убрала руку и откинулась назад, пытаясь скрыть, что меня уколола досада.

К чему было говорить об этом обстоятельстве сейчас? Почему не перед тем, как он прижал меня к себе, гладил по голове, поцеловал, вообще приехал помочь с переездом, прихватив бутылку вина? Такие ли уж муки совести он готов испытывать?

Очевидно, Лео проявил слабость и теперь, стоя на линии невозврата, лихорадочно соображал, что же делать. «Такой ли положительный герой моего романа?» – тенью пробежала на задворках сознания мысль, но я тут же прогнала её, едва заметно поморщившись. «Это заблуждение – то, что любят только идеальных людей. Моё сердце отдано тому, что живёт с другой женщиной, тому, кто разрывается между трусостью и похотью. Парадоксально, но я готова закрыть на это глаза». Я на мгновение прикрыла глаза и нежно провела пальцами по его щеке.

Возникает вопрос – как же я, психолог и ведьма, тонко чувствующая людей, оказалась на пороге разрушительных отношений? Ответ в том, что есть сила, столь иррациональная и беспощадная, что перед ней меркнет здравый смысл. Эта сила – притяжение близнецовых пламён, непреодолимое, преследующее до тех пор, пока не будут пройдены важные кармические уроки, которые они сами поставили для себя, пройдя множество жизней рука об руку.

Я увидела в бездонных тёмных глазах Лео огоньки жгучего желания прикоснуться ко мне, но пламя дрожало от страха сделать что-то непоправимое. Уж не боялся ли он самого себя, точнее, того, что одно движение – и он может обнаружить в себе теневую часть личности, которую упорно отрицал, считая себя противником измен? А мне каково – снова и снова вспоминать о том, как жестоко и неправильно я поступаю, наконец оказавшись в объятиях женатого мужчины – единственного человека, к которому испытывала столь сильные чувства, что что-то в моей душе перевернулось, и я открыла в себе магию? Откажусь сейчас от него или пойду дальше – и то, и другое будет иметь печальные последствия.

Я едва слышно заскрежетала зубами – меня буквально трясло от внутреннего напряжения.

– Тогда оттолкни меня лучше сейчас, – наконец произнесла я после долгой борьбы с самой собой.

Слова комом встали в горле – я была готова к тому, что он в последний момент передумает.

Он пристально посмотрел мне в глаза, и пару секунд наши взгляды боролись и энергии сплетались между собой. Наконец, он медленно покачал головой, подался вперёд и впился в мои губы поцелуем.

Это придало мне смелости. Оцепенение схлынуло, вино развязало мне язык, и моя мысль понеслась далеко.

– Я понимаю тебя. Знаешь, в настоящий момент времени ты женат, – я отметила, как он опешил и открыл рот в немом вопросе. – Конечно, я ничего плохо не имею в виду. Но никто не знает будущее, и впереди тебя может ждать что угодно. Но знай, все, что происходит, все встречи не случайны, они одобрены и устроены самой судьбой. Потом ты все поймёшь сам.

– За судьбу, – сверкнули его глаза, и он поднёс ко мне свой бокал, предлагая тост. – Напомни, так сколько тебе лет?

– Двадцать два.

– Двадцать два! – воскликнул он и прокашлялся. – Ты на десять лет младше меня! Да некоторые мои студенты тебя старше!

– Что же теперь поделать? – пожала я плечами и игриво улыбнулась. – Возраст я себе не выбирала.

Но Лео меня уже не слушал. И позабыл, что минуту назад сомневался в своём решении. Его горячие руки скользнули мне под майку, лаская мое тело. Он сжал мою грудь, стянул лямки и медленно провёл по ней языком. Я почувствовала, как кровь водопадом рухнула вниз. И поддалась ему. Если он разрешил себе нашу страсть – то и я, наконец-то, могу дать себе волю и следовать за ним.

– Хорошая грудь, – довольным голосом произнёс он.

– Я знала, что тебе понравится. Спасибо старику Фрейду. Я заметила у тебя оральную фиксацию, – я весело подмигнула и рассмеялась.

– Ах ты! – он удивлённо округлил глаза, а я отметила момент, когда в его лексиконе появилось новое слово – «фиксация», которое он потом то и дело вставлял в разговоре с кем бы то ни было. – Значит, уже разложила меня по полочкам? А я так и знал, что психологи так и норовят залезть другим в голову.

Его тихий голос ласкал мои уши, а его ладони продолжали слегка сжимать мою грудь.

– Я не могла поступить иначе, часто думала о тебе. Ты ведь единственный симпатичный мне мужчина во всем огромном Петербурге, и это не меняется уже почти год.

– Ох! Думаешь, я не знал? – он хитро сощурился.

– Но откуда, Лео? – на этот раз пришла моя очередь искренне удивляться.

Я была уверена, что он представляет собой тип настолько наивного и несведущего в тонких намёках мужчины, что не поймёт мои хождения вокруг да около, пока я не дам более явные знаки – например, сяду на него сверху.

– Ну а кто ко мне в кабинет зимой приходил в кофте с декольте? – он весело рассмеялся и принялся меня щекотать, чем вызвал у меня ответный смех.

Внезапно его руки скользнули ниже, и пальцы начали гладить сквозь трусики мое самое чувствительное место. С наших губ одновременно сорвались тихие стоны, и я почувствовала, как быстро намокает тонкая ткань. Я наклонилась и подарила ему поцелуй, полный наслаждения и страсти. Он притянул меня ещё ближе, скользнув языком по моим губам. Частое дыхание и твёрдая донельзя плоть под джинсами выдавала, насколько ему это нравится.

– Что ты делаешь… – едва слышно произнесла я, но мой вопрос оборвался.

Лео обхватил губами мой сосок, его пальцы скользнули под ткань и начали медленно входить в уже мокрую меня – сначала один палец, потом второй, третий… Я не могла сдержаться, и мои тихие стоны и частое дыхание начали переходить в крики.

– Да, да, ещё, – наклонилась я и прошептала ему на ухо.

Внезапно он резким движением повалил меня на спину и опустился рядом. Он отодвинул ткань трусиков и припал к моим самым нежным влажным местам, умело лаская их губами и языком. Я не могла сдержать криков, мои пальцы беспорядочно хватались за покрывало и подушки, а перед глазами плясали странные отблески. Волны наслаждения расходились по моему юному телу, оказавшемуся в плену у него – моего зрелого наставника и вдохновителя, к которому меня тянуло нечеловеческими силами с первых дней в Петербурге. Я подняла голову и посмотрела на него, охваченного страстью. Это он, это Лео! Неужели мы и правда в одной постели, слились в едином порыве? Не на него ли я несколько месяцев назад робко смотрела у проходной и плакала, когда он не ответил на деловое письмо? Я уже перестала различать реальность и видения.

– Чего ты хочешь? – приподнялась я на локтях.

– Чтобы ты кончила, – хриплым голосом уверенно произнёс он, строго глядя мне в глаза. Его пальцы входили в меня, доводя до грани.

– Войди в меня!

– Не могу, это будет неправильно, – слегка опечаленно покачал он головой.

– Позволь тоже сделать мне тебе приятно, – в лихорадке страсти прошептала я, даря ему горячий поцелуй.

Он лёг на диван, я наконец расстегнула его ремень и стянула одежду. Припав губами и языком к его твёрдому члену, я услышала долго сдерживаемые стоны удовольствия…

Наконец, когда все закончилось, мы сидели в объятиях друг друга и смотрели на высотки Московского района, утопающие в малиновом свете. Я повернулась к Лео – отблески закатного солнца отразились в его задумчивых карих глазах.

– Как ты?

– Я… Я теперь чувствую вину. Я не хочу тебе делать больно, – он внимательно смотрел мне в глаза, и я увидела лёгкий залом, от напряжения пролёгший у него между бровей.

Это был первый раз, когда я услышала эти слова – и он говорил их потом долгие месяцы. В тот момент я не могла понять, искренне ли он раскаивается так быстро и легко после того, что случилось несколько минут назад, или это маска, красивые слова, за которые он ухватился как за спасательный круг. Я знала, что он не патологический Казанова, напротив, честный и открытый человек. Но чем объяснить, что он так легко кинулся в омут страсти, если сам рассказал, что расстался с первой женой из-за измен, а со второй они ждут сына и это было бы нечестно перед ней? Что это – магия, силы судьбы и притяжения близнецовых пламён, или обычное человеческое искушение?.. Несмотря на его слова, я предчувствовала, что произошедшее сегодня – только начало.

– Я очень рада тому, что произошло сегодня между нами. Даже если это не повторится вновь, я буду беречь это в памяти как драгоценное воспоминание. Не переживай, – я примирительно кивнула и посмотрела ему в глаза. Моя энергия настроилась на него и успокоила его мятущийся дух.

– Я рад! – радостно выдохнул он, растерянно оглянулся и продолжил. – Одного только не пойму. Намеренно ли Евгения Петровна поставила нас работать вместе? Какая была её настоящая цель? Ты ведь знаешь историю Никиты и Марины Войковых? Все её знают. Никита ведь был женат и с ребёнком на руках, но Евгению Петровну это не остановило.

– Кто знает, Лео, кто знает… – уклончиво ответила я, втайне надеясь, что Евгения Петровна действительно поддержала бы наш роман.

Мы нехотя выбрались из постели и принялись одеваться. Пара часов неги прошли. Нужно на время отступить и дать ему время осмыслить происходящее. Смириться на какой-то период с мыслью, что мы просто друзья. Страсть обязательно вернётся – мне ясно говорила об этом интуиция.

Напоследок он повернулся ко мне, провёл тыльной стороной ладони по щеке и поцеловал. Я прикрыла глаза, бесконечно растягивая этот момент, готовая раствориться в его ласке, которая мгновенно успокоила все мои тревоги.

Я так не хочу, чтобы Лео уходил. Как я теперь без него?..

– Кстати, у тебя нос раньше был лучше, – как бы невзначай бросил он.

Я резко распахнула глаза и рефлекторно слегка отшатнулась, глядя на него в немом вопросе.

– В смысле? Откуда ты знаешь? – опешила я.

Пять лет назад я сделала ринопластику, но откуда это было знать ему?

– Я читал твою статью, – загадочно ухмыльнулся он, чувствуя небольшой триумф от того, что смог подловить меня.

Действительно, года три назад я написала на заказ статью на малоизвестный портал о своём опыте пластической операции в столь юном возрасте. Мне казалось, что более изящный нос сделает мою жизнь счастливее. Не сработало. Выходит, счастье – не в красоте.

– Всё ты про меня знаешь, – в шутку я пихнула его локтем в бок.

– Так я искал о тебе информацию. Конечно же, мне было интересно! – открыто признался он.

Меня будоражила мысль о том, что он тайно искал обо мне всё, что может хранить интернет, и дошёл даже до этой малоизвестной старой статьи. Точно так же, как я когда-то пыталась достать из рабочей сети о нём всё, что можно.

Закрыв за ним дверь, я радостно выдохнула и прислонилась к стене. Меня накрыла волна эйфории. Наконец, единение произошло! Столько месяцев ожидания – почти год! Столько нежности и страсти, такое взаимопонимание. Всё произошло так стремительно, с нашего молчаливого согласия. Теперь мы живем совсем рядом, в десяти минутах. Мы вместе. Он мой.

«Интересно, он действительно сам испытывал ко мне такую страсть и интерес? Или это – последствия ритуала призыва?.. Ах, я не хочу сейчас об этом думать, ведь сегодня я абсолютно счастлива!»

Энергия внутри меня била бурлящим ключом. Несмотря на позднее время и головокружение от алкоголя, я не хотела прекращать прекрасный вечер и ложиться спать. Я достала из коробки свои самые высокие шпильки, включила романтичную песню и принялась, пританцовывая, крутиться перед зеркалом. Совсем иначе я теперь смотрела на стройную светловолосую девушку в отражении – с восхищением и восторгом. Она, наконец, притянула в жизнь то, чего так долго и терпеливо ждала целый год.

Впервые за долгое время хотелось скинуть оковы серьезности, маску деловой леди, и дурачиться, петь, танцевать на каблуках в собственной квартире. В тот вечер я ощущала себя воплощённой Афродитой, всепоглощающие силы богини любви и красоты наполняли меня ярким светом. Перед этими древними силами, воспеваемыми ещё нашими далекими предками, сейчас не смог бы устоять никто – но их поток был направлен лишь на одного человека. Из зеркала на меня смотрела самая прекрасная и самая счастливая девушка.

Каждая женщина прекрасна, когда любима. Каждая женщина должна быть такой – любимой. Только кем? Нельзя принудить другого человека любить. «Я не принудила, лишь пробудила в нем спящие чувства», – осторожно пожала я плечами, вспоминая свой ритуал.

Из размышлений меня вытянул звонок уведомления.

– Я дома. Я точно тебя ничем не обидел? Я не хотел бы разрушить то, что между нами, это очень ценно для меня, – написал Лео.

Я прочитала это вслух, задумчиво постучала каблуком по ламинату и не смогла сдержать смешок от того, что мы оба знаем, что это просто игры, и мы не сдержим себя вновь.

– Нет, что ты, солнце, все в порядке, – тихо продиктовала я себе под нос, набирая сообщение.

Нужно изобразить капитуляцию, на время отступить в тень и показать, что я готова лишь на дружбу и платоническую связь. Лео нужно успокоиться и привыкнуть к новой реальности, и он вновь примчится ко мне. Я-то знаю. Всему своё время, и мое внутреннее знание говорило, что все только начинается. Хотим мы того или нет, мы доведём этот танец до конца.

Мы уже вошли вместе, держась за руки, в эту неведомую для нас землю за границами наших представлений о морали. Взрослый состоявшийся мужчина с глазами озорной молодой души, примерный семьянин, никогда не знавший искушения в браке, гениальный учёный, к которому никто не решался приблизиться, и тем более переступить черту и соблазнить. И юная девушка, вчерашняя студентка, пытливый ум которой не мог успокоиться и делил все, что видел, на категории – она знала, что измены – это ужасно, и она никогда бы такое не простила. Откуда такое предубеждение? Почему тема неверности была для меня болезненной с малых лет? И почему теперь, когда оказалась на месте тех, кого всегда осуждала, я чувствую странное спокойствие и покорность?

«Сладких снов, мой хороший», – напечатала я и отключила телефон. Подошла к окну и обвела взглядом огоньки многоэтажек, мягко тонувшие в сумерках. Жизнь наконец идёт как надо, стоило немного подождать и доверять интуиции, давным-давно предсказавшей наше с ним воссоединение.

***

Сессия шла своим чередом, затягивая в потоки новой информации. Мой мозг уже едва справлялся, и я нередко засиживалась до часу или двух ночи над очередным заданием, пытаясь охватить весь объём знаний, вбить себе их в голову. Присутствие Лео рядом ощущалось всегда, и мы поддерживали друг друга. Он активно интересовался, как у меня идёт учёба и удалось ли мне одолеть трудовое право (конечно же, не удалось), а я – как у него успехи на работе. Несмотря на свою большую занятость как руководителя, он всегда находил минуту написать мне, и я очень ценила это, стараясь дарить ему душевный отдых и энергию от общения.

Примечательно, что в этот период я почти не гадала на картах. Рука тянулась к ним только в моменты сомнений, сейчас же я чувствовала тотальное спокойствие и тихое счастье. Будто из шторма наконец вышла в штиль и увидела долгожданный берег, и компас больше стал не нужен. Лишь пару раз я с наступлением ночи осторожно, с придыханием доставала из конверта свою тайну – белый лист с красной вязью рун, отключалась от окружающего мира, погружаясь в ощущения, и снова подпитывала силу символов. Раскладывала вокруг неизменно карты – Верховную Жрицу, Короля и Королеву Кубков, Рыцаря Мечей и Королеву Жезлов, и в завершение – Двойку Кубков, фокусируя слияние их энергий в точке пересечения рун. После чего ставила и зажигала небольшую свечу, закрепляя действие силой огня, и спокойно засыпала, пока рыжие отблески пламени плясали на стенах и потолке.

Учёба планомерно двигалась к завершению, и основной поток заданий схлынул. Вечерами я уютно устраивалась в кресле и смотрела фильмы, которые советовал мне Лео, и мы с ним болтали, обсуждая сюжет и героев. Я могла вдохнуть полной грудью и посвятить время восстановлению сил. Тем более, совсем скоро возвращаться на работу, в институт. Утром я нередко с наслаждением выходила из дома, прогуливаясь по просторным светлым улицам любимого района, и шла в невероятно красивый Пулковский парк – ансамбль озер и трёх храмов между двумя оживленными улицами. При всей симпатии к Москве и крепнувшем желании однажды уехать туда, этот район был единственным местом, где я готова была бы остаться и даже завести семью. Как было бы прекрасно неспешно просыпаться по утрам и гулять по этому парку с ребёнком, наслаждаясь видами и шелестом листьев.

Однажды я поделилась с Лео своим идеальным видением жизни: выйти замуж за надёжного, финансово стабильного человека, чтобы чувствовать опору, знать, что есть крыша над головой, и полностью погрузиться в любимое дело. И во время декретного отпуска спокойно посвятить себя углубленному изучению психологии и набору клиентской базы для перехода на частное консультирование, чтобы работать на себя и не ходить с восьми утра до пяти вечера, потакая прихотям начальства. К приятному удивлению, Лео горячо поддержал мою идею и подчеркнул, что верит в мой потенциал, и даже предложил попробовать писать книги. Но отметил, что начинать лучше сейчас, а не ждать момента замужества и декретного отпуска: «Когда начнешь какой-нибудь проект, скажи мне, я проинвестирую… И вообще, если тебе нужна помощь с деньгами, обращайся».

Его слова отзывались во мне теплым искренним светом, хотелось обнять его, положить голову на грудь, почувствовать покой в его уверенных руках. Удивительно, что мои коллеги не верили в него и посмеивались над моей симпатией, наполовину в шутку, наполовину всерьез говоря, что я разочаруюсь в нём. Но с каждым днём я сильнее понимала, как мне повезло. Каждый вечер я отключалась от мира и, свернувшись калачиком в постели, полностью отдавалась переписке с Лео. Грела мысль о том, что он всегда находит возможность пообщаться со мной и посвящает этому вечера, несмотря на то, что дома – жена, и наверняка закрывается от неё в соседней комнате. Мы делились друг с другом всеми заботами и новостями, находя в лице друг друга поддержку. И я всегда ощущала, будто он лежит здесь, совсем рядом со мной, стоит только протянуть руку – и нежно дотронусь до его щеки, поглажу по волосам.

Весна. Меня захватывала эйфория. Гормоны бушевали от влюблённости. В груди горел и согревал огонь от странной близости с этим мужчиной – это было что-то большее, чем флирт, секс или приятная болтовня. Чувствовалась глубокая связь и понимание с полуслова.

В один из таких весенних вечеров у меня было поэтическое настроение. Я заварила мятный чай, расставила по столу маленькие свечки и уютно устроилась на диване со сборником стихотворений серебряного века, завернувшись в плед. Одним из моих любимых развлечений было гадание по книге – я задавала вопрос, наугад открывала страницу и читала предсказание.

Я прикрыла глаза, сконцентрировалась, сжимая в руках плотную обложку, и спросила: «Что нас ждёт с Лео через год?» Затем наугад открыла страницу. Взгляд упал на стихотворение Блока – «Перед судом». Я неприятно поёжилась – перед каким ещё судом? Звучит не очень романтично. И вчиталась в строки, чувствуя, как после каждой всё больше замирает сердце и холоднеют руки.

Я дрожащими руками захлопнула книгу и отшвырнула её на край дивана. Но это не помогло – перед глазами уже разворачивались видения: громкие крики, ругань, и все сотрудники Института, в том числе руководство, обсуждают нас. И Лео… отворачивается.

– Нет, нет! Это бред. Фантазия разыгралась, – пыталась успокоить я себя, дела глубокий вдох и выдох. – Мы с Лео так трепетно друг к другу относимся, так поддерживаем друг друга… В жизни не могу представить, чтобы он отвернулся от меня, занял не мою сторону!

Чувствуя, как к горлу поступает тошнота, а в уголках глаз собираются слёзы, я сильнее завернулась в плед. Неведомо почему меня очень напугало и встревожило прочитанной предсказание от Блока. «Всё будет хорошо», – мысленно уговаривала себя я, пока не провалилась в сон без сновидений. Вскоре на столе погасли и закоптили тонкими струйками дыма свечи.

***

Утром я открыла глаза и сладко потянулась в постели. Несмотря на то, что сегодня будний день, в университете не было пар, и я наконец могла вырваться из этого колеса и посвятить время себе. Чем его было меньше, тем более ценным оно ощущалось. Я не спеша позавтракала и достала из шкафа новое платье, купленное в Калининграде. Струящаяся вишнёвая ткань мягко ложилась на плечи, очерчивала бедра и ниспадала до самых щиколоток, а пояс подчеркивал узкую талию. Я бережно расчесала длинные светлые волосы, прихватила их изящной золоченой заколкой, слегка скрасила пухлые губы помадой цвета пыльной розы и влезла в лакированные ботинки на каблуке. Теперь я под стать месту, где я проведу свой долгожданный выходной и куда я долго не могла выбраться, – Русскому музею!

Я неспешно шла по брусчатке мимо канала Грибоедова, откуда началось моё знакомство с Петербургом почти год назад. Прохладный ветер обдувал меня, играя с тканью платья и подчеркивая ею силуэт. Я с наслаждением вдохнула полной грудью.

Как хорошо жить!

Сегодня у меня был отдых и наполнение силами, в то время как у Лео была ответственная поездка в Москву, на переговоры с представителями одного из министерств по поводу его новой разработки. Мою грудь наполняла гордость за него, и я старалась послать ему лучи поддержки – через сотни километров. Он не любил Москву и в целом волновался, и мне хотелось хотя бы на энергетическом уровне дать ему чувство спокойствия и уверенности.

– Как красиво ты вырядилась! Ты одна пошла в музей, или нашла себе компанию? – мелькнуло у меня на экране сообщение от него после того, как я прислала ему своё фото в платье.

«Ревнует что ли? Хоть бы ревновал!», – игриво подумала я, но не успела ответить сразу, разбираясь с покупкой билетов, гардеробом и поиском входа на экспозицию. Полчаса спустя, неспешно проходя по белоснежным залам и рассматривая зачаровывающие картины импрессионистов, я услышала ещё один звук уведомления.

– Как же тяжело и волнительно ожидать, когда от тебя ничего не зависит, – написал он мне.

Я остановилась напротив одного из полотен, поймав в защитном стекле смутное отражение своего силуэта, и открыла чат.

«Если мужчина делится своими переживаниями и мыслями о работе, значит, он настроен серьёзно, верно?», – промелькнуло в голове.

К удивлению, он стёр свой вопрос про то, одна ли я пошла в музей, но я уже его заметила.

– Я пошла одна, мне редко нужна чья-то компания, наслаждаюсь искусством наедине с собой. А твои чувства я понимаю. Я очень горжусь тобой, ты сделал большую работу, и теперь нужно честно о ней доложить. А ты знаешь свой проект вдоль и поперек, и труда это не составит. Тем более, с тобой поехал гендиректор, у него больше опыта в переговорах, отдай инициативу ему.

– Спасибо за поддержку и теплые слова! Кстати, свой вопрос я удалил, как ты узнала? Я подумал, что это могло быть похоже на ревность, – пришел мне ответ с недовольным смайликом в конце.

Губы тронула легкая улыбка. Мне нравилось вживаться в архетип покровительницы героев и богини мудрости, Афины, к которой самые умные и самые сильные мужчины приходят в час сомнений за советом и утешением, и которая дарит их душе покой и уверенность, стоя за их плечом – даже если физически она далеко. У него хорошо пройдут переговоры – иначе и быть не может. Меня приятно удивила его откровенность со мной. Едва у Льва появилось волнение, он поделился им со мной, хотя я и была для него загадочной девушкой на десять лет младше.

После внезапно вспыхнувшей страсти (внезапной с точки зрения «здравого смысла» и закономерной, долгожданной для меня) и его раскаяния мы поддерживали сугубо дружеское общение и платоническую нежность, называя друг друга ласковыми прозвищами и каждый день интересуясь, как спалось и что произошло за день. Я смирилась с таким форматом дружбы и законсервировала свои чувства – но его слова про ревность пошатнули мою уверенность. Внутри зашевелилось пламя надежды: «А что, если…». Мне страстно хотелось, чтобы он считал меня своей и только своей и не желал делить ни с кем другим, чтобы липкий страх потерять меня подгонял его всё ближе ко мне.