Текст книги "Лёд близнецового пламени"
Автор книги: Софья Каменева
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 5. Двойка Кубков, Король и Королева
Анима… способна разрушить наши моральные запреты и пробудить силы, которым лучше оставаться неосознаваемыми… Есть в ней тайное знание или сокровенная мудрость. Человек начинает понимать, что за всеми ее жестокими выходками кроется некая цель, отражающая высшее знание законов жизни… Даже за худшим, на первый взгляд, последствием – беззастенчивым разрушением браков – мы можем видеть значимый механизм природы. Женщина этого типа инстинктивно… нарушает тот уютный покой, который так опасен для личности мужчины, но который зачастую рассматривается им как супружеская верность. Спокойствие, удовлетворенность жизнью приводит мужчину к полной бессознательности в отношении своей собственной личности. Женщина этого типа… вызывает моральный конфликт. Без него не может быть сознания личности. Обычно нарушительница спокойствия на себе испытывает порожденные ею потрясения; вызывая перемены, она меняется сама, и зажженный ею огонь освещает и просвещает все жертвы этих перипетий.
К. Г. Юнг. Архетипы и коллективное бессознательное
Долгожданные выходные наступили. Наше мероприятие было разбито на два дня, и мы с Лео представляли наш проект в завершающей части программы. Поэтому в первый день я поехала одна. Выйдя из дома в половину седьмого утра, я пустилась в долгое, но уже привычное для меня путешествие из отдалённого спального района в сердце города – на Петроградский остров, откуда и начал зарождаться Петербург.
Моему взгляду открылась просторная площадь Льва Толстого, которую доминантами острова окружали замысловато украшенные фасады зданий – каменные кружева цвета кофейной пены, белого шоколада и розовых лепестков.
– Доброе утро. Сегодня ты особенно красив, – мысленно обратилась я к духу Петербурга, бодро шагая к кофейне.
С губ не сходила улыбка, всё тело захватило радостное и лёгкое чувство. Всё радовало мой взор, всё казалось особенно ярким и завораживающим. В воздухе витало предчувствие стремительных перемен и совсем скорого наступления весны, моего любимого времени года, когда природа пробуждается к жизни и дарит новые надежды.
– Ты услышала мой призыв признать в себе магию, – я будто слышала ответ духа этого самого мистического города страны. – Расслабься. Наступили дни триумфа, которых ты так долго ждала.
Выпив кофе на ходу, пока поднималась по лестнице старого, наполовину отреставрированного здания, я зашла в место проведения обучения. Моему взору открылся просторный круглый зал, его многочисленные окна щедро наполняли воздух светом и открывали вид на величественное здание дома Розенштейна, одетого в чёрные кружева.
Постепенно зал заполнился сотрудниками и лекторами, наполнился гомонов радостных голосов. Наконец, все расселись по периметру, затихли и погрузились в работу. Происходящее по-настоящему захватывало: эта непринуждённая атмосфера, в которой люди раскрывались иначе, вне рамок работы, а главное – общее стремление к знаниям, которое разделяли все здесь присутствующие. Да, пусть больше половины услышанного они забудут на следующий день, но сегодня у всех есть шанс узнать нечто новое, заронить в себя новое зерно идеи, которое потом может повлиять на мысли, поступки и даже мировоззрение.
За работой время летело быстро, и незаметно наступил обед. Мы с небольшой группой коллег направились к кофейне через дорогу, на ходу делясь впечатлениями от первой части программы.
– Ты сегодня шикарно выглядишь, – шепнула мне на ухо одна из них.
Мое лицо засияло улыбкой. Я лишь натянула утром второпях чёрный комбинезон из ниспадающей ткани, мягко очерчивающий изгибы тела и изящно оттеняющий декольте, накинула сверху строгий чёрный пиджак, а губы небрежно слегка оттенила красной помадой. Я всегда умела себя выгодно преподнести через язык одежды. Так же искусно могла себя спрятать, превратиться в серую мышь, если внимание мне было не нужно.
Но сегодняшнее облачение – это ничего. А вот что будет завтра!.. Я не смогла сдержать широкой улыбки, уже предвкушая свой завтрашний триумф после своих долгих и тщательных приготовлений.
Мы шли по оживлённой улице, покрытой слякотью от истоптанного снега, как вдруг у меня завибрировал в кармане телефон. «Очередной спам», – подумала я.
Но увидела уведомление на экране и замерла.
«Как идёт мероприятие? Кстати, у тебя в буклете к нему ошибка».
«Лео», – я широко улыбнулась самому неожиданному сообщению на свете, по грудной клетке стремительно разлилось тепло и свет. Сегодня, девятнадцатого февраля, он первый раз написал мне сам – не по работе, не на корпоративную почту, а лично, спросив, как идёт день. Я почувствовала, что ему нужен был повод мне написать – пусть хотя бы начнёт с того, что тыкнет мне на мой небольшой промах в подготовке буклета на мероприятие.
– Кира, чего застыла? Пойдем! – окликнули меня коллеги.
Я и сама не заметила, как остановилась посреди толпы – мир вокруг перестал существовать, и я увлеченно набирала ответ покрасневшими на морозе пальцами:
– Мы все неидеальны, что ж поделать. Мероприятие идет интересно, а твой день как?
Подняв голову, я уже не могла скрыть широкую улыбку, выдававшую меня с головой. Девочки многозначительно переглянулись и улыбнулись: им нравилось в шутку дразнить меня на предмет поклонников. Я не была одинокой девушкой – я была девушкой сама по себе. А все ухаживания молодых людей и попытки познакомить меня с кем-либо воспринимала довольно прохладно – ведь моё сердце было занято с того самого дня, как наши с Лео взгляды пересеклись у проходной. Смешно, безнадежно? Но сегодня я впервые ответила им искренней улыбкой, а не натянутой маской как дань игре.
Ещё один осторожный шаг друг к другу – будто мы восстанавливали по кирпичику когда-то разрушенный мост над пропастью. Он проигнорировал мой вопрос и лишь наивно написал:
– Евгения Петровна не ругается, что я не пришёл?
– Нет, – отправила я с улыбающимся смайликом, думая о его излишней осторожности по отношению к той, к кому я относилась как к наставнице.
Евгения Петровна относилась ко Льву с той же немного материнской теплотой, что и ко мне – ухаживала за ним, как за прекрасным цветком в саду, поощряла и привлекала к проектам, чтобы он раскрывался и сиял ярким цветом своего ума.
Мы были её любимыми «детьми» в профессиональном плане: молча и осторожно работали, немного в стороне от всех, зная, что в один момент звездный час настанет, и мы аккуратно, но уверенно сделаем свой ход, который поразит всех. Такой тип людей дальновидное начальство обычно подмечает рано и старается держать поближе к себе, и её импульс создать союз между нами носил настоящий алхимический и судьбоносный характер.
Лео чувствовал её отношение – в то время, как Евгению Петровну многие побаивались, он спокойно мог зайти к ней обсудить проект или высказать свое мнение по вопросу, а она также свободно вызывала его к себе на аудиенцию. За три года работы в институте он вырос от рядового инженера до руководителя и главного ученого, я же называла его «душой этого места». Мы с Евгенией Петровной умели чувствовать этот потенциал, силу духа, спаянную с умом, и тянулись к таким мужчинам, стараясь держаться поближе к ним. Один ум или одна сила ничего не решают – важно их гармоничное сочетание.
Пока остальные в шутку пытались сватать мне всех подряд в институте, одна Евгения Петровна откуда-то знала, кто мне по-настоящему нужен. А я одна знала, что она хочет видеть в работе, и предугадывала её желания. Как будто мы знали друг друга уже не первую жизнь.
Первый день мероприятия подошёл к концу. Завтра мне предстояло уже в семь утра быть здесь, на Петроградском острове, по одному хитро задуманному и важному для меня делу. Так как выехать из дома мне нужно было бы часов в пять утра, когда ещё не ходят автобусы, а затем продержаться целый день в предельно внимательном состоянии на обучении, я щедрым жестом сняла себе на ночь комнату в отеле недалеко от Австрийской площади. Вот они – издержки логистики в большом городе!
Закрывшись на два замка в комнате, пропитанной тем же странным запахом сырости, что и весь отель, я посмотрела на ночь комедию (совершенно случайно она оказалась о любовном треугольнике) и провалилась в сон. Уже в шесть утра, непривычно бодрая для такого раннего времени, я аккуратно положила ключи на стойку ресепшена и бесшумно выскользнула на улицу.
В это время улицы Петроградского острова были особенно тихими, в ожидании, что вот-вот по ним пустятся первые спешащие по делам горожане. Мне уже доводилось гулять здесь целую ночь летом, но зимой это была разительно отличающаяся картина. Узкие тротуары около замысловато украшенных домов были покрыты тонким и рыхлым, ещё не тронутым слоем снега, который в рассветных сумерках и свете фонарей отливал то сиреневым, то золотистым. Весь город спал в это воскресное утро, не спала одна я. Пробираясь узкими улочками, я вышла к просторному парку, из-за черных силуэтов деревьев которого совсем близко виднелся величественный золоченый шпиль Петропавловского собора – когда-то самая высокая точка в городе, ныне символ Петербурга. Тихое умиротворение.
Возможно, мы могли бы подружиться с этим городом в этот день и час. Сегодня воздух был буквально наполнен ожиданием чуда и сказки, и я ощущала, как пройдёт несколько часов и меня ждёт долгожданный триумф.
– Подари мне сегодня чудо, – прошептала я духу города, глядя в высокие тёмные небеса, с которых мягко падали снежные хлопья.
– Доброе утро. А у нас точно в девять сегодня начало? – тут же с неожиданно громким звуком пришло сообщение от Лео.
Я вздрогнула, остановилась напротив маленького темного сквера и глубоко вздохнула. А вот и чудеса! Хотя, чему я удивляюсь после своего ритуала? Но неужели он и правда начал работу? Теперь надо стараться воспринимать сообщения Лео в порядке вещей. Но сердце пустилось в радостный пляс. Он мог спросить у кого угодно, или посмотреть в программе мероприятия, но выбрал написать мне в это утро.
– Доброе утро! В 9.30, – ответила я.
– Почему ты раньше не сказала? Зачем я так рано встал?
– Зато есть время собраться. Я вообще уже на Петроградке, ночевала в отеле.
– Ого! Звучит, как интересное времяпрепровождение.
– Ну не то чтобы, просто утром здесь дела, а из пригорода было бы далеко ехать. До встречи!
Я убрала телефон в сумку, не пытаясь скрыть широкую улыбку, хотя кто меня увидит в темноте на пустынной улице? Ещё немного, и я бы пустилась в пляс около этого пустынного сквера. Пушистый снег кружился в тусклом оранжевом свете фонаря и мягко падал на землю, и лишь мои шаги тихим хрустом прорезали трепетное предрассветное безмолвие такого молодого, но уже постаревшего от груза истории города.
Нужная мне дверь была спрятана за неприметной колонной в стене. Семь утра. Я постучалась и вошла в небольшую комнатку. Одна ее стена полностью была полностью увешана зеркалами с яркой подсветкой, другая, напротив, состояла из одних окон – пройдёт немного времени, и узкое помещение будет полностью залито светом. Я прошла и аккуратно села на стул напротив зеркала, в котором отразилось мое лицо, выхваченное резким светом диодов из сумрака комнаты.
Два часа пролетели незаметно. Мы увлечённо говорили с мастером о жизни, пока она умелой рукой закручивала мне замысловатые витки на локонах и наносила макияж, превращая мое лицо в красивую сценическую маску.
Наконец, когда финальные штрихи были нанесены, я с придыханием подошла к большому зеркалу. Высокая элегантная прическа, фарфоровая кожа, тёплые карие глаза, оттенённые густыми ресницами и темно-серой подводкой – все это напоминало о вечной женственности, хрупком аристократизме прошлых эпох. Но в сочетании со строгим деловым костюмом нежного голубого цвета и тонкой розовой атласной майкой образ выдавал девушку, которая, несмотря на внешнюю и внутреннюю утончённость, готова активно заявлять о себе, постигать этот мир и… бороться за то, что дорого. Я широко улыбнулась, едва обнажив заострённые клыки. Часто бывает так, что, чем сильнее психика человека наводнена страхами и неуверенностью, тем блистательнее его внешний грим и толще броня. Я отдавала себе отчёт в том, что только что отдала десятую часть своей зарплаты на мыльный пузырь – маску, которая уже к вечеру будет смыта с моего лица.
Но я не могла позволить себе осечки. Слишком много сил вложено в этот проект, слишком много человек будет его оценивать – порядка тридцати пар глаз будут направлены на нас. Умный человек – это красиво, передающий знания человек – восхитительно, а если он или она при этом красивы внешне, то это триумф. Но я не до конца понимала, чего хочу я: достичь этого триумфа, красиво передать знания и зажечь глаза, или же банально защитить своё ранимое эго от возможной критики. Но одно я знала точно – я хочу впечатлить и ослепить Лео изяществом своего образа. Я четко вижу цель и сосредоточенно натягиваю тетиву, чтобы среди всех тридцати человек поразить только одного.
Я расплатилась с мастером, вежливо откланялась и села в такси. Меня встретили пустынные проспекты Петроградки, уже освещённые холодным зимним солнцем, но ещё не наводнённые людьми. Желтый автомобиль нёс меня навстречу долгожданному дню, и внутри трепет нетерпения смешивался со светлой уверенностью в том, что произойдёт нечто важное. Я смело и ярко улыбалась новому дню – новой эпохе.
До начала мероприятия оставался ещё час, и я зашла в одну из любимых кофеен на помпезной площади Льва Толстого. Привычный завтрак пришлось есть особенно аккуратно, чтобы не смазать макияж. Я открыла в смартфоне чат с Лео и пару секунд в раздумьях смотрела на экран. Сегодня точно удача будет на моей стороне.
– Как смотришь на то, чтобы после выступления сходить куда-нибудь выпить пива? Мы заслужили! – написала я ему.
Отправила сообщение, отложила телефон и выдохнула. Страшно ли мне? Это было похоже на прыжок веры. Возможно, он сейчас откажется – нужно быть готовой, но стоило рискнуть, ведь шансы пятьдесят на пятьдесят. Не попробую – не узнаю.
– Заманчивая идея, давай, – пришло мне в ответ.
Я чуть не подпрыгнула на стуле и широко улыбнулась. Страх схлынул с моего тела, уступив место яркой радости.
Расправившись с завтраком, я вышла на улицу и пошла в обход площади к нашему месту проведения. Снег громко хрустел под ногами, белое солнце отражалось в блестящих корпусах дорогих автомобилей, проносившихся мимо высоких вычурно украшенных домов, – Петербург просыпался. Я осторожно смахнула снежинки с жёстких от лака локонов, обрамлявших лицо.
И тут я увидела издалека Лео – он шёл в противоположном нужному направлении. Слегка теряясь от волнения, я застыла у перехода, решив не пересекать дорогу и подождать его. Он приближался ко мне, немного заспанный, в старой синей куртке, и курил, выпуская в воздух струйку дыма. Я застыла на месте и расплылась в улыбке.
– Доброе утро! А куда это ты идёшь? У нас здание в противоположной стороне, – я игриво склонила голову набок.
Он был явно озадачен, встретив меня с праздничным макияжем и причёской. Мы наконец остались одни, без свидетелей, и счастливое совпадение, что он пошёл неправильной дорогой именно сейчас, когда я вышла из кафе.
– Навигатор показал мне, что место здесь, – он растерянно пожал плечами.
– Ну Лео, я же была вчера, я прекрасно знаю, где это находится. Пойдём.
Мы остановились, ожидая сигнала светофора.
– Представляешь, моего коллегу никто не предупредил, что сегодня начало позже, он приехал и уже сидит там один, – рассмеялся он, и я вслед за ним.
– Ну вот видишь, о нем никто не позаботился, а у тебя есть я, – с придыханием от собственной смелости вкрадчиво произнесла я.
– Так ты тоже обо мне не позаботилась! – воскликнул он, и его голос сбился на высокие нотки. – Могла бы вчера предупредить! А то я проснулся рано и лежал, залипал в телефон.
– Ну мог бы сам вчера спросить у меня. Я не люблю всегда писать первая, – весело парировала я удар.
Мы перешли дорогу и оказались напротив очередной пекарни, коих рассыпаны тысячи по всему Петербургу.
– В таком случае, нужно зайти за кофе, – бросил он мне тоном, не терпящим возражений.
Я слегка удивилась его тону и вошла внутрь вслед за ним. Приглушенный теплый свет и отсутствие посетителей создавали в этом месте особую атмосферу, и мы слегка понизили голоса. Я задумчиво рассматривала меню на стене.
– Мне двойной эспрессо, – он повернулся и ко мне. – Ты будешь кофе?
– Я? – его вопрос застал меня врасплох, и я растерянно похлопала ресницами. – Конечно, спасибо! Капучино.
По телу резко разлилось тепло. Возможно, это просто жест вежливости, но слишком уж не похоже на него это смелое и резкое проявление симпатии ко мне. Предложение Лео было для меня приятной неожиданностью. Я почувствовала, что он, обычно немного неловкий, когда нужно сказать что-то приятное, теперь этим жестом выразил ко мне своё расположение и частичку заботы.
В попытке отвлечь Лео от лицезрения моего густого румянца, проступившего сквозь плотную маску макияжа, я начала болтать на отвлеченные темы и новости, связанные с нашим институтом. Смеясь над очередной шуткой, мы вышли на улицу, прихлебывая кофе из одинаковых красных стаканчиков. И столкнулись лицом к лицу с моей начальницей, выходившей из метро. С той, кому я осенью так опрометчиво раскрыла свой секрет – симпатию к Лео.
– Привет, – удивленно произнесла она, оглядев нас. Явно недоумевала, почему мы идем вместе с противоположной от метро стороны, пьем одинаковый кофе и непринужденно болтаем, учитывая, что она знала мою тайну уже давно. – Вы что, уже репетируете?
– Ну типа того. Я рано приехала, чтобы подготовиться. Второй раз в жизни делаю профессиональный макияж, – произнесла я, намекая на важность для меня сегодняшнего дня.
– Кира у нас на свадьбу собралась, – рассмеялась начальница.
– Ну, нет, – как всегда, смущенно произнесла я, сглаживая углы острой темы. – Просто хотела скрыть свой трупный вид, не более.
– А с чего у тебя трупный вид? Ты, это самое, беременна? По ночам тошнит? – вставил реплику Лео в своём стиле Рыцаря Мечей.
Мы вынырнули из подземного перехода на слякотную улицу. Меня немного задела его шутка – казалось, он не воспринимает меня всерьез и допускает, что у меня уже есть отношения, и я даже могу быть беременна. О, если бы он знал…
– О, нет. Единственное, что я могу сейчас родить, это проекты, – отведя взгляд в сторону, отрезала я. Возможно, чуть более резко, чем хотела.
– Видишь какая, – начальница многозначно подняла вверх указательный палец. – Карьеристка!
Вот оно. Люди продолжали видеть во мне даму огня, Королеву Жезлов – архетип деловой женщины, которая увлечена только своими проектами, а во главу угла ставит независимость и самодостаточность, а отношения у нее где-то на втором плане. «Слишком увлечена карьерой», «слишком много мужской энергии», «тип женщин, которые до тридцати оголтело строят карьеру», – часто слышала я о себе такие комментарии, хотя не старалась произвести подобное впечатление. Они и не знали, что на самом деле внутри живет нежная, ранимая и преданная душа, которая очень ждет свою вторую половину. Я строила карьеру и много училась, потому что мне по-настоящему был интересен этот мир, внутри меня горел огонь, который я хотела донести многим людям – но также сделать из него уютный очаг, который будет греть моего избранника. Я хотела быть деловой Королевой Жезлов для всех и чувственной Королевой Кубков лишь для одного.
– Неправда. Просто всему своё время, – примирительно кивнула я, глядя на Лео и адресуя эти слова ему.
– Оно придет, и ты полюбишь детей, – с мягкостью в голосе произнес Лео.
Я провернулась и отхлебнула купленный им кофе. Он любит детей, и я всегда видела себя рядом именно с таким мужчиной, но, увы, его глаза сейчас радостно блестят в ожидании ребёнка от другой женщины.
Стоп. Я сделала глубокий вдох. Надо не пропустить эту боль в своё сердце. Впереди – особенный, долгожданный день!
Мы подошли к старенькой чугунной двери, выкрашенной бордовой краской. Начальница подошла, пытаясь выяснить, как её открыть.
– Скажешь потом, сколько тебе скинуть за книгу, – наклонился ко мне Лео.
Пару дней назад, на заключительном собрании по предстоящему мероприятию, я объявила, что купила книгу и хотела бы вручить её самому активному участнику нашего тренинга. Деловито повернувшись тогда к Лео, я, возможно, слишком громко сказала ему, чтобы он скинулся на неё. По залу прокатилась волна смеха, и я залилась краской до самых ушей.
– Кира, какая ты меркантильная! – с улыбкой пожурила меня Евгения Петровна, но в её глазах я видела одобрение.
Я смущенно ответила, что пошутила и, раз инициатива моя, то скидываться не нужно. В тот момент мне действительно стало стыдно. Сейчас же мой взгляд после его слов застелила нежность.
– Ох, Лео, не стоит, – я обворожительно улыбнулась и, будто под действием магнита, склонилась ближе к нему и погладила его по плечу. – Просто угостишь меня потом пивом, и дело с концом.
Начальница обернулась, задержала взгляд на нас, стоящих слишком близко, на моей руке с новым маникюром – длинными бордовыми ногтями, лежащей на его плече. Пытаясь скрыть удивление, она спросила:
– Кто-нибудь знает, как открыть эту дверь?
Мы дёрнули за ручку, и дверь поддалась. Мы с Лео оставили вещи в гардеробе (он уверенным галантным жестом подал мне плечики) и пересекли просторный круглый зал, демонстративно сев рядом.
– Вы сегодня такие нарядные, а мы сегодня такие обычные, – наклонилась к нам и весело произнесла одна из сотрудниц.
Я оглядела Лео. Сегодня он надел тщательно выглаженную белую рубашку, стильный синий пиджак и джинсы. «Обожаю мужчин в костюмах», – с улыбкой отметила я. Моя симпатия крепла к нему с каждой минутой. Интересно, а как он смотрит на меня сейчас?
Лео повернулся и внимательно оглядел меня, будто видел впервые, заново оценивая. При полном параде я явилась перед ним впервые. Или дело не в макияже и причёске? Перед глазами встали воспоминания о недавно проведённом ритуале, когда я мысленно проникла в его голову и смотрела на себя же глазами, пытаясь зажечь в них огонь интереса. Перехватив его внимательный взгляд, я вздрогнула и едва заметно наклонилась чуть ближе к нему.
– Я так рада сегодняшнему дню, наконец-то мы выступим, – я поёрзала на жестком деревянном стуле, отвернулась и посмотрела в окно на причудливое светлое готическое здание театра Миронова. Затем ещё ближе наклонилась к Лео и, понизив голос, продолжила. – А вечером отметим это событие и… моё предстоящее повышение!
– А на какую должность тебя переводят? – с удивлением спросил он.
– Обещали на главного специалиста по подбору персонала. Только тсс, никому не говори, это только для доверенных лиц, – подмигнула я ему.
– Оууу, – он расплылся в улыбке, польщённый открыто высказанным доверием. – Тогда отлично!
– Да, я тоже рада. Правда, не знаю, сколько еще буду работать здесь. В Москву хочу, – с неожиданной уверенностью для себя самой выпалила я, вспомнив, как в последнюю поездку туда почувствовала прилив сил. – Наверное, кощунственно говорить про её великолепие, смотря в окно на самые изысканные памятники архитектуры Питера?
– Ничуть. А мне Москва не нравится, слишком шумно там. Я коренной ленинградец и люблю этот город. Особенно Петроградку, я там раньше работал в университете.
Мы ещё немного поболтали и затихли, слушая ведущего. Половина первой лекции прошла, и участники разбились на команды, выполняя задание. Мы, спикеры, остались на местах, предоставленные сами себе, и сбились в одну кучку.
– Надо чайку налить, – потянулся Лео, повернулся и посмотрел на меня. В его взгляде мелькнула нежность – он осмелился её проявить, покровительственно спросив. – Тебе принести чай?
Я довольна кивнула, он вернулся от общего стола с двумя стаканчиками и снова сел рядом со мной. Стоящий рядом коллега окинул нас взглядом и нарочито невинно произнес:
– Лео, ты у нас вообще везде участвуешь. Как тебя жена вообще отпускает? Ты дома появляешься только переночевать что ли?
– Ну да! А что? – широко улыбнулся Лео и засмеялся.
Я хитро ухмыльнулась и подняла глаза на коллегу, Никиту. Мы пересеклись с ним взглядами. На последнем собрании, где я неуместно выпалила про книгу, он же, глядя на нас с Лео, сидящих рядом, неожиданно поднял тему измен и любовниц. Члены собрания тут же подхватили её, и в воздухе разлилось всеобщее веселье и звучали шутки – за дубовым столом вместо взрослых сидели их внутренние дети, хихикающие при возможности обсудить запретную щекотливую тему. Их взгляды то и дело возвращались на нас. Я смело смеялась вместе со всеми – тогда мне льстила мысль, что мы с Лео вызываем у них такие ассоциации, ведь любовниками, мы, в сущности, не были. Сегодня ситуация повторилась. Быть может мы с ним, находясь рядом, уже виделись и ощущались как единое целое, и для всех была очевидна сила притяжения между нами?
Затем разговор коллег перешел в профессиональное русло. Я обожала находиться рядом с умными людьми, с огоньком в глазах обсуждающих свою работу, и пыталась понять их научный лексикон, но пока удавалось плохо.
– Ну а вообще, этот препарат, который мы производим, это же пустышка! Он теряет свои свойства раньше, чем попадет в организм пациента, – заключил Никита.
– А насколько вообще этично производить препарат, который заведомо не эффективен? – вклинилась я в разговор, поймав знакомую волну про этику.
– Если он не вредит, то этично. Ты же знаешь про эффект плацебо?
– Знаю, – кивнула я. – Люди исцеляются от пустышек на одной вере в их эффективность. Самовнушение.
«Может быть, сегодняшняя открытость Лео ко мне не имеет отношения к ритуалу, и он тоже был лишь пустышкой? И это всё тоже самовнушение», – пронеслось в голове. Я ещё раз окинула взглядом его, сидящего рядом, и почувствовала в нём самом какие-то смутные перемены. «Нет, сегодня он явно ведёт себя иначе. Мне не кажется».
Лео и ещё пара сотрудников продолжали обсуждать препараты, уйдя в дебри научных терминов. Встав, чтобы размяться, я медленно прошлась по залу, обводя взглядом усердно работающие группы участников. Ко мне медленно Никита самый коллега и ещё одна сотрудница – Света, молодая девушка, как и я, с хитрым решительным взглядом рыси, с которой я иногда пересекалась в лабораторных корпусах и вежливо улыбалась.
– А в честь чего это ты сегодня так нарядилась? – вкрадчиво спросила она.
Я растерялась. Как-то раз подруга из моего отдела передала их со Светой разговор, в ходе которого я узнала, что ей тоже нравится Лео, и, если бы не её жених, она бы не стала себя сдерживать. Теперь я ясно видела это по её поведению – когда мы оказывались с ней и Лео втроем, она начинала флиртовать с ним, а её движения становились подчеркнуто томными. Но, к моему внутреннему ликованию, он всегда показывал, что отдает предпочтение мне, и она ненадолго отступала в тень, слегка поджав губы от досады. Что это – желание задеть несмотря ни на что?
– Ну… Сегодня выступление, – я пожала плечами, так и не придумав ничего более вразумительного.
– Здесь? – ухмыльнулась Света, скрестив руки и глядя на меня сверху вниз.
«Куда же ты лезешь? Мало того, что Лео всё-таки женат, так ты и сама помолвлена», – я нахмурила брови и сжала челюсти. «Ты работаешь с ним дольше, чем я, и, если бы ты была ему интересна, он бы это показал. Надо завидовать молча».
– Здесь, – только и промолвила я, удовлетворённо кивнув и не став оправдываться.
Она повернулась к коллеге и подчеркнуто язвительно спросила:
– Никит, а почему тогда ты сегодня не нарядный?
– А ему не надо, он и так всегда красивый, – опередила я её маневр и растянула губы в игривой улыбке.
– Ох! Спасибо! Приятно получить комплимент от такой девушки! – удивлённо выпалил Никита, искренне улыбаясь мне.
Я в шутку поклонилась и вернулась на своё место – рядом с Лео. Снова началась лекция. Краем глаза я заметила, как он слегка придвинулся ближе ко мне. Внезапно я почувствовала, как он взял меня за предплечье и слегка потянул к себе. Он наклонился к моему уху и прошептал сальную шутку, я не смогла сдержаться, и мы оба тихо захихикали. Я подняла взгляд и увидела, как на меня в упор смотрит начальница, но я не смогла распознать, что именно означает её взгляд. Я опустила глаза и отметила, как Лео с самого начала мероприятия и до сих пор беспокойно вертит на пальце кольцо – оно будто мешало ему, как досадное неудобство, с которым нужно мириться, и он хотел от него избавиться. «Ему не нравится то, что он женат. По крайней мере, сейчас», – отметила я про себя.
– Ты куда на обед пойдешь? – прошептал он мне на ухо.
– Да пока не знаю, а что?
– Пойдем в одно место? На берегу реки Карповки. Там делают хорошую шаверму, – добавил он шёпотом, и я с готовностью кивнула, желая продлить минуты рядом с ним.
Подошло время обеда. На глазах у сотрудников мы встали и вместе покинули зал, прихватив коллегу из его департамента. Мы пересекали наводненную машинами и людьми улицу, как вдруг у меня зазвонил телефон.
– Ты где? – прозвучал голос начальницы – без эмоций, что не предвещало ничего хорошего, но я была настолько взбудоражена, что не обратила на это внимания.
– Мы пошли есть шаверму, вернёмся вовремя, – подчеркнуто спокойно ответила я и положила трубку.
– Что, слежка? – рассмеялся Лео.
– Ага, – кивнула я.
Погода разгулялась, ярко сверкало зимнее солнце, отражаясь осколками света в белых рыхлых сугробах. В воздухе было разлито радостное возбуждение. Я положила телефон и уверенным шагом пошла вперед, как вдруг почувствовала, что меня кто-то приобнял за плечи, остановил и повернул в другую сторону.
– Куда ты идешь? Нам туда, – выпалил Лео, будто слегка смутившись.
Я радостно кивнула, и мы продолжили путь. Это внезапное прикосновение стало ещё одним ярким паззлом в моей картине, которую я терпеливо собирала с самого лета. Дойдя до места, мы опустились за столик. Лео и его коллега с аппетитом ели шаверму, я же от волнения перед выступлением не могла съесть ни кусочка, поэтому ограничилась чаем.
– Новое агрегатное состояние шавермы, – пошутила я и пожала плечами, кивая на стеклянный чайник с зелёной жидкостью.
Плавно наш разговор перетек в русло психологии и философии, в котором я была, как рыба в воде.
– …Вот Шопенгауэр и Ницше, пожалуй, хороши, одни из любимых философов. Мне близки их взгляды, – заключила я, наливая себе чай.
– Да, Шопенгауэр классный! – с готовностью кивнула коллега Лео.
– А как тебе Бодрийяр? – с интересом и лёгким вызовом повернулся ко мне Лео, явно не ожидая, что я знаю этого философа.
– Бодрийяр? – удивленно спросила я, услышав знакомую фамилию. Перед внутренним взором возникли теплые воспоминания о последних университетских месяцах. – Я на основе его работ писала диплом. Очень интересный автор. Но не могу с ним согласиться в полной мере.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
