Текст книги "Последняя жизнь Марка Эшфорда. Часть 1"

– Хорошо. Правда не думаю, что игра достигнет хоть какого-то прогресса в моей амнезии.

– С? – Первая буква с которой начал игру Алексей.

– Смерть.

– Б?

– Болезнь.

– Еда?

– Кушать.

– Вода?

– Пить.

– Родители?

– Деньги.

– Свет?

– Магазин.

– Смерть?

– Суицид.

– Андрей?

– Россия.

– Алексей?

– Пианино.

– Настя?

– Шлюха.

– Почему шлюха?

– Так ты сам сказал, отвечать то, что на уме.

– Ладно, тогда давай разбирать ответы, хотя, меня смущают слова смерть и суицид. У тебя кто-то из близких совершал самоубийство?

– Нет. Тебе знать о таком не обязательно.

– Ты что-то от меня скрываешь?

– Просто это личное и никого из людей это не касается.

– Хорошо. А вот слово болезнь?

– Тоже личное, – ответил он, завалившись на кровать.

– С ответами: пить, кушать и магазин все ясно, а вот с «Россия», это поди то, что ты с собой ассоциируешь. Ты бывал в других странах?

– Да.

– Понятно. Имя Алексей – пианино. Ну это ясно, ты меня учишь играть на этом инструменте, хм, может быть я тебе просто мало слов задал?

– Может.

Через минут двадцать, Алексей собрался уходить домой.

– Не хочешь переночевать? – Развалился он на кровати.

– Нет, спасибо.

– Ну ладно, тогда как-нибудь в другой раз, да? – перевернулся он на бок.

– Да, в другой раз, – завязав шарф, он чувствовал себя Андреем в первый день их знакомства. Вначале он навязывался, а теперь неожиданно липучкой стал его музыкальный преподаватель.

Он вышел на улицу, был холодный декабрь, до дома он поехал на маршрутке. Он решил позвонить Насте, но достав телефон, увидел видео-звонок от Андрея.

– Да? – ответил он на вызов.

– Ого, я просто хотел посмотреть, как это работает.

– Понятно.

– Миллион рублей – это копейки за такой прибор. Я могу найти в интернете любую информацию, это невероятно…

– Я слегка занят, попозже тебе перезвоню.

– Хорошо, тогда… – он не успел договорить, как Алексей повесил звонок.

«Почему она не берет трубку? Неужели обиделась из-за Андрея? Нет. Глупость. Настя не такая». – Раздумывал он, направляясь к ее дому с идеей позвать в кино. Жила она рядом, соседнее многоэтажное здание.

Стуча в дверь, никто не открыл. Он сел возле дверей и рыская в своем рюкзаке заметил пакет, тот самый, который Андрей для него купил. Конфеты, таблетки и даже градусник.

– Ну что за неприспособленный к жизни, – закусывая конфету, ворчал он. – Чувствую себя ужасно, потому что мне надоело общение с Андреем… почему так происходит? Может быть это все из-за Насти…

На его телефон донесся звонок от Насти и обрадовавшись он тут же начал с допросов.

– Насть, почему ты не брала трубку? Я переживал. Кстати, я решил тебя позвать в кино, сегодня какой-то супергеройский фильм показывают, а я ведь знаю, как ты любишь…

В трубку заржал мужской голос.

– Кто это?

– Как ты мог влюбиться в шалаву?

– Матвей?

– Приходи на переулок. – Его слова были последними что донеслись до него по звонку. Дальше связь оборвалась.

Алексей бежал к нему. Он в смятении, не зная даже о чем думать поскальзывался на каждом шагу. Ему было стыдно за то, что его девушка бывшая проститутка, но больше его окутывал страх того, что с ней может произойти. В том самом переулке он наткнулся на труп и страх его съедали здравые мысли.

Он добежал, весь вспотел, снял свою шапку с помпоном и отдышался. Вокруг него была тишина. Тот самый переулок был в мрачной атмосфере. Он зашел дальше, мусор, вонь, что там только не было и вот та самая кровь от трупа что он тогда нашел. Тела больше не было, но следы остались.

– Матвей! Настя! – Кричал он. – Матвей! Настя!

И впереди него, черный пакет с белой надписью на нем «Отходы». Он обратил на него внимание лишь после того, как тот пошевелился. Пакет ожил. Он подошел к нему и раскрыл. Внутри была девушка без рук и ног. Он свалился в мусор от увиденного. Рвотный рефлекс сработал сразу же. Эта девушка была ему знакома, словно видел ее раньше. И сзади снова смех.

– Матвей, что происходит?

Тот ударил его дубинкой по лицу, чтобы не открывал рта.

– Молчать, отброс. Почему без Андрея?

– Зачем ты это делаешь?

И снова удар.

– Хватит задавать пустых вопросов. Отвечай прямо без воды.

– Где Настя?

И снова удар.

– Хочешь знать где она? – И снова смех. – Хорошая девчонка, но только вот бывших шлюх не бывает, думаю ты и сам это прекрасно понимаешь. – Он ударил Алексея железной дубинкой по яйцам. – Не иметь тебе больше детей. Как можно было влюбиться в шлюху, а, Алексей? Мы с парнями с ней позабавились, а затем выкинули в мусор, в самое ей место.

– Где она? – Он уже челюсти не чувствовал, да и ему было все равно, не было сейчас ничего важнее Насти.

– Желаешь увидеть? – Он обернулся. – Парни, тащите ее.

Она была в слезах, вся избитая и изуродованная, на ней не осталось живого места. И смехом тот заставил ее снова плакать. Матвей схватил ее за волосы, положил на землю перед Алексеем и начал ее насиловать. В этом окружении мусора, он разорвал ей всю спину своими ногтями, он уродовал ее лицо прямо перед ним, а тот лишь крутился по полу пытаясь его остановить. Смех. Смех. Снова смех. Он дубинкой дубасил ее по голове, что она еле находила воздуха. Ему было мало смотреть на мучения парня, он хотел большего, он заставил ее на коленях обслуживать его, а затем дубинкой ломал чашечки. Ее когда-то красивое тело, было искалечено до потери живого. Ее рот заполнялся белой жидкостью пока она не по струилась из ее носа. Он заставлял ее глотать, засовывал мусор ей во все что только можно и дубасил кулаками и дубинкой.

Глаза в темноте обрели искру, но не искру жизни. Она была последним что увидел Матвей в своей жизни.

Алексей, утративший в себе человечность, обрел никем невиданную форму, состоящую из энергии его тела и заставил всех насильников поплатится. Он каждому отрывал по части тела, сначала глаза, затем ноги, затем руки и продолжал отрывать по частичке кожи. Они не успевали уследить за ним, то ли он со скоростью света передвигается, то ли сам выбирает где появится. Матвея он прикончил сразу же. Он оторвал тому рот, затем глаза, но не смог заставить себя мучить других. Он не был настолько бесчеловечным. Он хотел отрывать по частице, сдирать кожу, но не мог заставить себя так упасть, особенно на ее глазах.

Она уже не дышала.

Голова раскалывалась, Алексей упал на землю, опять украшая ее красными красками. В тот момент, когда он открыл глаза снова, он был в подъезде. Напротив него была дверь. Он появился у своей квартиры. Достав ключ с кармана, он открыл и вошел как ни в чем не бывало. На самом деле в его голове не было ни одной мысли, только страх. Отец сидел на кухне и позвал его к себе. Впервые, Алексей проигнорировал отца. Тогда он встал со стула и пнув его дверь спальни, где Алексей не моргая пялился в треснутый потолок.

– Какого хрена ты не подошел ко мне? Это что? Что с твоими волосами? Почему они белые?

Алексею было на все класть.

– Я никогда не приму того, что мой сын голубой. Я обстригу тебя на лысо, гомосек чертов.

Эти слова включили в нем дикую ярость. Он вспоминал Матвея и тех отморозков с ним и понял, что его отец не далеко ушел от них. Когда отец держал его волосы в одной руке, а нож в другой, Алексей держал обе его руки, чуть ли не ломая их.

– Больно?

– Сукин сын…

Громкий хруст прошелся по дому, обе руки были сломаны.

– Чтобы больше не прикасался ко мне.

Отец болезненно орал, затем нанес удар сломанной рукой ему в лицо. Он выбил зуб Алексею и на этом он не остановился, он взял первое попавшееся в руку вещь (каменную статуэтку на полке) и раздолбал Алексею голову. Отец продолжал через боль наносить ему удары. Алексей потерял способность видеть, кровь мешала ему и она смешалась в едино с его слезами. Все перед ним размывалось, и он думал, что это конец, пока отец не нанес последний удар.

«Утро. День. Вечер. Ночь»

Проснувшись утром в знакомой ему комнате он с трудом вспоминал вчерашний день. Голова трещала, он не мог ею шевелить.

– Неужели, это был всего-навсего глупый сон? Точно, это был сон…

В комнату вошел Андрей и принес чай.

– Выпей, полегчает.

– Что с моей головой? Почему так болит? Что вчера произошло?

– Это было не вчера. Просто к сведению. Прошло не мало времени, но помнишь тот день, когда я позвонил тебе?

– Разве это был не сон?

– Увы, но нет. В тот день, точнее вечер, ты не брал трубку, и чтобы удостоверится о твоем самочувствии, я прибыл к тебе домой. Возможно ты не помнишь ничего, после того, как твой отец избил тебя. Но дело было примерно так: я пришел и снес твоему папаше голову мечом…

– Откуда у тебя меч?

– Это не совсем меч. Это Экскалибур. Священное оружие, которое имеется в арсенале ангелов смерти. Я единственный его обладатель. Так, стой. Я сейчас не об этом. – Слегка постукал он себя по голове. – На чем я остановился? Точно, я убил твоего отца, надеюсь ты не обижаешься, хотя думаю вряд ли, ведь я видел такую жестокую картинку. Не думал, что ты выживешь.

– Я… не понимаю.

– Ты выжил благодаря этой штучке. – Андрей протянул перед ним камень жизни. – Рассказывать о ней мне лень.

– Так это был… не сон…

– Нет, не сон. И твои белые волосы, тоже не сон, как и твой элемент.

– Элемент?

– Твой элемент – свет. На самом деле у него много названий, но вам людишки называют его «телепортация». Ты можешь перемещаться куда угодно, ну или перемещать кого угодно. – Андрей на минуту прекратил говорить. – Так странно, рассказываю тебе столько всего, а ты лишь внимательно слушаешь. Даже к новости о смерти отца отнесся холодно. Недавно я был в одном измерении, называется оно «Измерение грез». Спрашиваешь, что я там делал?

– Я ничего не говорил.

– Ну так вот, я возвращал память. Поэтому мой разговор с тобой слегка отличается от предыдущих. И ты все равно слушаешь, не перебивая… Еще в этом измерении я встретил одного из участников.

– Что?

– Ты Белый Грифон, или же как тебе угодно Полный Спектр. Один из семи участников в ангельских выборах.

– Я все равно ничего не понимаю и кстати, я говорил, что мне больно слушать?

– Нет, но меня это не волнует.

– Просто, замечательно. Кстати, я вижу карту земли.

– Вот черт, ты проспал правила.

– Не совсем. Я их знаю, хотя не помню откуда. Но вроде бы, я какой-то там недоангел и мне нужно убить всех, чтобы они не убили меня, а выжившего в этом дурдоме ждет величайший дар – он станет ангелом, то есть высшим существом. Прости, но это все? Или я что-то пропустил?

– Вроде бы ты сказал все правильно.

– Знаешь. Я ведь убил четырех человек.

– Да, знаю, но только людьми их трудно назвать.

– Откуда?

– Я ангел смерти, вроде бы говорил тебе.

– И что ты такое?

– Забираю души людей. – Завалившись к нему на кровать, продолжил он. – Только вот не обычных людей, а тех, кто умирает по собственной воли. То есть…

– То есть самоубийцы.

– Верно. – В Андрее таился секрет, что пытался выбраться наружу. Он желал поведать Алексею правду, но как ее преподнести он не знал. – Мне жаль твою девушку.

– Я ничтожество. Не смог ее уберечь. Даже себя защитить не в состоянии. Но ведь главное, что я смог наказать преступника.

– Насчет этого, Матвей не простой человек. Я это понял еще когда его впервые увидел, смотрел и спрашивал себя, что же в нем такое сидит. После того как увидел отрубленные конечности его родителей то понял, что он не просто обманывает всех, но и себя. Он и тебя обманул. Знаешь кто изнасиловал ту самую женщину, о которой он рассказывал? Знаешь кто был преступником?

– Догадываюсь…

– Это была его горничная. Все горничные это проститутки из борделя. Он их насилует когда захочет, вытворяет с ними что захочет. Он полный псих, и он все еще находится в этом мире.

– В каком смысле? Я убил его, я оторвал ему глаза, рот, я убил его…

– Говорю же, Матвей не простой человек, его просто так не убить. Но не стоит загоняться по этому поводу. Матвей тебя уже не потревожит. Стоит отложить мысли о нем, ведь есть более значимые.

– Такая каша в голове. Хочется спать. – Пробормотал Алексей. Мысли о Насте до сих пор жили и творили сущую тьму в его голове. А теперь зная, что тот, кто испортил ему жизнь все еще жив, дало ему лишь меньше надежды на справедливость в этом мире.

– Перед тем как ты уснешь, хочу сказать тебе еще кое-что. После нового года, я переезжаю в Америку на полгода. Можешь присоединится ко мне после выздоровления. – Андрей, который раньше увлекался пианино, вернул то, что сам и выбросил в мусор.

– Но ведь новый год еще не скоро, я успею выздороветь.

– Сегодня тридцать первое декабря, – прокашлял Андрей. – Завтра, я уже улетаю.

– Надо же. Так долго спал.

Андрей лишь вздохнул, как тот вырубился. Сон тоже клонил его, но можно ли спокойно спать, особенно возле человека, которому ты причинил столько боли?

Глубоко в душе, Андрей похоронил один секрет. Тайна, о которой знали лишь два человека, Матвей и он сам.

«Новый год»

Андрей сидел на кухне и смотрел телевизор, пока время не пробило ровно двенадцать.

– Андрей! – Звал его с комнаты Алексей.

– Что такое?

– С новым годом!

– И тебя.

– Посмотри под елкой.

Андрей поднял бровь, подошел к елке и увидел маленькую коробочку, завернутую в белую и серую ленту. Он раскрыл ее, – не может быть.

– Да, это он.

– Настоящий смартфон.

– Я себе такой же купил, это чтобы бы ты был на связи, думаю в Америке он тебе будет необходим.

– Спасибо, но у меня нет для тебя подарка, а хотя, знаешь, – Андрей поднял его из кровати и посадил за пианино, – дарю! – Алексей сначала не понимал, но затем понял, но не поверил, – ты про что?

– Про пианино.

– Но ведь, оно твое, и ты говорил, что это твое любимое пианино!

– Пианино материально, в отличии от тебя, Леша.

За все эти месяца, он привязался к Алексею. Даже после того, как он вернул себе память, его связь с ним никуда не пропала.

– Вот бы сыграть на этом пианино.

– Ну так сыграй.

– Ну ты и шутник. – Намекал он на свою сломанную руку. – Ты меня кстати впервые назвал Лешей.

– Но ведь это твое имя.

В ночь второго января, Андрей сел в самолет и улетел в Штаты, поставив перед собой цель: убить всех участников в ангельских выборах.

 
Глава 15
«Рождество»
 

Семья – это вовсе не список, кто кого родил.

Бобби Сингер «Сверхъестественное»

Настали долгожданные каникулы. Марк на улице топтал толстый слой снега своими громадными берцами, ему нравился хруст, который издавал не полностью замерзший лед. Снег нападал на его голову слабо, ветра не ощущалось, шея его была окутана в его любимый клетчатый шарф, руки не мерзли даже без перчаток. Сегодняшний день, он признал самым лучшим погодным днем в этом году. В нем не было минусов, лишь одни плюсы.

Кейт, перед тем как уехать, приказным тоном сказала Марку и Эйдану скрыться от глаз чужих и не пользоваться своей обретенной ангелами силой понапрасну. Так же она добавила, что если они будут находится в Уайтуотере долгое время, то других кандидатов это может привлечь, но уже который день Марк замечает, что большинство других участников даже близко не приближались к их городу.

По началу он нервничал и уже расписывал зимнюю поездку на двоих. Думал даже о том, чтобы скрыться на полгода пока все не уладиться. Но вскоре забил на все большой болт, ведь не видел в прятках скорейшей необходимости. Карта все равно будет указывать их местоположение, спрятаться они не смогут, разве что только вечно бегать, в конечном счете их все равно найдут, но не это заставило его забить на советы Кейт, а другие участники, которые не проявляли никакой активности уже какие сутки.

Направляясь в сторону больших сугробов, снег стал поглощать его длинные берцы.

Он постучался в дверь приюта, ведь его пригласил сам директор детского дома. Открыл дверь маленький и щекастый мальчик.

– Привет мальчик, Эми здесь? – Он наклонился к нему, так как подумал, что тот мог не расслышать его с такого расстояния.

– Какого черта ты здесь делаешь? – Она только его увидела и уже разгневалась до максимума.

– О, и тебе добрый день, Эмилия.

– Зачем пожаловал? – Она стояла у дверей с важным видом, по ней было видно, что она занята и времени на долгую беседу с Марком у нее не имелось.

– Я прибыл сюда только с благими намерениями. Я хочу помочь тебе, слышал ты тут совсем одна.

– Откуда ты знаешь? – Он попытался войти внутрь, но та поставила руку перед его лицом.

– Я знаком с владельцем, он мне и сообщил.

– Ну вообще да, я ждала кое-кого на помощь, но и ты можешь этим заняться.

Она убрала руку, и Марк понял этот знак, можно входить. Но только он сделал шаг, властная блондинка вручила ему в руки лопату с приказом вычистить территорию.

– Но я ведь не снег пришел убирать…

– Ты сам сказал, что прибыл на помощь, вот и помогай. – Она закрыла дверь и Марк, пожалев о своем приходе направился убирать снег. Час он его чистил и вспотел. Засмотревшись в окно, он заметил мальчика, который открыл ему дверь, он лыбился и пялился на него. Ему это не сильно по душе было, да и дети ему не особо нравились, а этот еще и усмехался. Марку хотелось врезать ему лопатой и убрать его дебильную беззубую физиономию, на застывшем лице которая никак не прекращалась. Но вдруг, после этой мысли, мальчик отошел от окна и Марк вздохнул с облегчением. Продолжив очищать территорию, он начал жаловаться вслух:

– Почему у них нет снегоуборочной машины? Лопаты… двадцать первый век, вы чего?

Его любимый клетчатый шарф промок. Как и волосы, спина, ноги, лоб и другие части тела. Почувствовав, что сзади кто-то шевелится, он осторожно обернулся. На улицу вышел тот самый мальчик из окна. Он вышел с лопатой, такой же снегоуборочной как у Марка.

– Я буду тебе помогать.

– О, нет, не стоит, на улице холодно, можно заболеть, так что лучше вернись в дом.

– Я уже убирал снег. Я умею.

– Да нет, я сам справлюсь.

Марку стало стыдно за предыдущие мысли, но затем ему стало стыдно за последующие. Он не просто сказал, он приказал мальчику вычищать всю территорию вместо него. Марк не знал зачем он это сделал, возможно к этому причастна лень запрограммированная в нем.

– Можете заходить домой. – Выкрикнула Эми из окна, тем самым избавив их от будущего пота.

Сегодня был не обычный день, сегодня был добрый праздник, который любит каждый второй, если не первый – Рождество. Этот день Марк должен был провести с Райаном, но понял, что тому лучше стоит побыть в одиночестве, не то, чтобы Райан ничего для Марка не значил, но он часто выбешивал его тем что они спят в одном доме. Каждый день с ним никакой не особенный. Они видятся каждое утро и каждую ночь и больше ничего, будто он живет лишь для того чтобы занимать пространство в его доме.

Директор приюта уехал к своей дочери, попросив Марка приглядеть за Эми в этот праздничный промежуток времени. Сейчас же он сидит за столом вместе с нею и детьми. Именно этого он и ждал, когда перебирался через сугробы к приюту. Правда на тот момент уже наступил вечер, хоть и время было не поздним.

Пока все молились за ужином, Марк кушал пряничных человечков и тот самый мальчик спросил у него:

– А почему вы не молитесь перед едой?

Марк сначала подумал, перед тем как открывать рот, ведь перед ним ребенок и слова, которые он скажет могут повлияют на всю его дальнейшую жизнь.

– Мальчик, как тебя зовут?

– Бенджамин.

– Ну так вот, Бен, ответь мне на вопрос, кому вы молитесь каждый день за ужином?

– Богу, конечно же.

– А откуда ты знаешь, что он существует?

– Он существует.

– Но ты же его никогда не видел.

– Я его видел. – Радостно улыбнулся мальчик.

– И где же ты его видел?

– Бог пришел ко мне ночью и сказал, что мои родители дали хорошую службу Богу как пророки, и теперь они в раю, и скоро я к ним присоединюсь. – Мальчик продолжал улыбаться, а по спине Марка пробежали мурашки. Обычные слова шестилетнего беззубика смогли нанести ему такой эффект, который обычно он получал от фильмов ужасов.

– И когда ты его видел?

– Вчера.

– Понятно, а еще что-нибудь он тебе говорил?

– Да, он спрашивал про тебя.

– Про меня? – А вот здесь Марк впал во внутреннюю панику. – Но ведь ты меня впервые видишь, как ты мог что-то говорить обо мне?

– А я тебя видел, ты валялся на земле и смотрел на нас, я все это время сидел сзади и наблюдал за тобой. – Бен возможно единственный, кто смог напугать его до дрожащих пальцев. – Даже дедушка Генрих о тебе говорил.

Марку стало не по себе, сердцу колющая жуть нахлынула его, так и этот мальчик стал пугать его своими рассказами. Он точно знал, что сегодня ему будут снится только кошмары.

На телефон Марка донесся звонок, отвечать сразу он не стал, потому что номер был неизвестным. Да и от слов мальчика теперь все в этом приюте ему кажется страшным. Встав со стола и отлучившись в ванную комнату, он поднес телефон к уху.

– Привет Марк, давай справим рождество вместе? – Виктор долго раздумывал насчет первого рождества без семьи и пришел к тому, что праздновать одному точно не для него.

– Я не дома, – узнав звонящего, Марк расслабился. Посмотрел на раковину и заметив старую чернильную ручку и от любопытства начал катать ее пальцем по белой керамике. – Я сейчас совершенно в другом месте. – Она не писала, но выглядела красива.

– Где?

– Не поверишь, в приюте. – Запихал он старую ручку в карман.

– В каком?

– «Приют Генриха».

– Здорово, я как раз там волонтером недавно устроился. Так ты там с Эми? Ничего если я к вам присоединюсь?

– Откуда ты знаешь про приют?

– Я участвую в волонтерской деятельности, а после нашего путешествия в «Измерение грез» я взял направление на «Приют Генриха». Там ведь Эми, да и мы подружились после…

Марк сбросил звонок.

– Неужели она общается с кем-то помимо меня? Стоп. Что я такое несу. Так, приди в себя, ты ведь не такой. Что со мной происходит? В последнее время ловлю себя на мысли что я грешнее демона. Ладно. Пора к ужину.

Он подходил к двери, но услышав за нею голос Эмилии остановился.

– Ну, когда ты приедешь? Я тебя уже несколько часов жду. Пряничных человечков для тебя испекла, а тебя до сих пор нет, как это понимать?

«Так, я не понял, это что за нафиг? – Сказал он себе, подслушивая их разговор. – Кто он? Почему она так мило с ним беседует? Неужели… у нее появился парень и она мне не сказала? Нет, такого быть не может, она бы дала мне знать… а может… нет, думаю это просто недоразумение, или… мои мысли, что с ними?» – Дождавшись окончания ее разговора, он вышел из ванной.

– Эмилия, – произнес он, а следом, – я случайно подслушал твой разговор по телефону.

– Ничего страшного, он скоро приедет.

– Скоро? Он? Приедет? Кто? – Любопытство брало над ним вверх, он задал этот вопрос вслух.

– Ты вряд ли его знаешь, но вы можете познакомится сегодня за ужином. – В дверь постучались. – А вот и он. – Побежала она открывать.

Марк возненавидел себя за те чувства, которые только что испытал. Ревность и зависть. Грехи людского рода, которые порождают гнев, могут вырваться из него создав неконтролируемого Грифона с элементом воздуха. Он сдерживал себя, отрекался от каждой негативной мысли и человек, который вошел в дом как себе, обнял Эмилию за шею на его глазах.

– Прости Эми, задержался на рождественском мероприятии. – Заметив гостя за столом, тот решил поприветствовать знакомого, – здравствуй, Марк!

– Зак?

– Только не говори, что ты меня забыл. Будет обидно, ведь в отличии от тебя я отчетливо помню тот малиновый закат.

– Не забыл. Недавно ведь в студ. совете виделись.

– Вот и чудненько. – После его улыбки, дети отошли от своих мест, чтобы поприветствовать Зака Нойера, Марку хватило лишь секунду чтобы понять, что он тут частый гость.

Усевшись ужинать, Марк замолкнул и смотрел на пряничных человечков, зная, что они приготовлены не для него. Дети, Зак и Эмилия смеялись, радовались, наслаждались праздником, ну а Марк лишь погрузился в мысли, которые опустошали его жизненную энергию.

– Как тебе пряничные человечки? – Спросила Эмилия.

Марк уже хотел ответить, но вовремя сообразив промолчал.

– Очень вкусные, как и всегда, Хрюшка.

– Я же просила больше не называть меня так!

Хрюшка – довольно странное прозвище для той, кто сидит на диете. Марк недоумевал, но, чтобы все понять вслушивался в их диалог. Детально собрав их слова в единую мысль, он вынес свои предположения после долгого молчания.

– Вы давно знакомы?

– Разумеется, – ответил Зак с головой пряничного человечка во рту.

Это объяснило поведение Эмилии на выборах в президенты школы, когда та единственная похлопала над его речью.

– Вы любите друг друга? – Что вообще есть любовь? В его понимании – это не самое приятное чувство.

– Конечно, мы же кузены.

– Стоп, вы родственники?

– А фамилия Нойер тебя не смущает?

Эмилия и Зак Нойер. Кузены знакомые с раннего детства. Именно Зак и находился в машине дяди Стива, то есть своего отца в момент аварии на мосту, где скончались родители и брат Эмилии.

– Почему я раньше этого не знал?

– Потому что ты невнимательный дурак.

Оскорбления Эмилии перебил дверной звонок.

– Мы разве ждем еще каких-то гостей? – Вик и Эйдан вошли внутрь здания с аккуратно упакованными подарками и улыбками до шеи. Они думали, что Марк предупредил остальных об их приходе, но пройдя дальше, поняли, что их тут никто не ждал.

Марк не знал почему, но их улыбки ему показались отвратительными.

– Неужели мы снова собрались? – Хоть он и не был рад их визиту, Марк улыбнулся.

– Да, только составом побольше. – Виктор подошел к Марку и вручил ему коробку. Белоснежно-белую. – Знаю, по традиции я должен надеть костюм Санты Клауса, прилететь на летающих единорогах, сожрать печенье с молоком и положить эту коробку тебе под елку, но я так устал проворачивать этот трюк каждый год вместо твоего отца.

– Не единороги, а олени, и еще ты пропустил момент с камином. – Перед тем как войти, Виктор не раз репетировал слова, которые публично поправил перед ним Эйдан.

– Не порть мою высококачественную речь!

– Спасибо, я открою его завтра. – Марк отложил подарок.

– Дурак что ли? Я хочу видеть твою реакцию, так что давай открывай немедля! – Это единственный подарок, который Вик вручил лично. Он принес и другие сюрпризы, но на то они и сюрпризы.

– Вау, зеркало, круто, только вот, для чего оно мне?

– Переверни.

«С Рождеством ленивая задница, дарую тебе не разбиваемое зеркало, если не веришь, простой попробуй разбить. От лучшего друга чье имя означает победа».

– То есть оно не разобьется, если я сделаю вот так? – Марк уронил его на пол. Все, как и было написано на обратной стороне. Оно не разбилось. – Надо же, до чего технологии дошли. Раз на то дело пошло, вот тебе мой подарок.

Марк достал из своего кармана старую ручку и кинул ему в руки.

– Ты решил подарить мне свою ручку?

– Это не просто ручка, а экологический продукт, не тратит чернила и не портит бумагу.

– Это как?

– Магия.

– А, она просто не пишет, – попытался черкануть что-то на своей ладони. – Оргинально, очень оригинально. Хотя знаешь, эта ручка довольно красивая, как приду заменю чернила и внесу ее в свою коллекцию, спасибо.

Виктор выглядел очень счастливым и Марк, глядя на него видел именно того самого Виктора Барвинского из детства.

Они легли спать рано, по крайне мере рано для Марка, пол девятого. Большинство детей уже уснули. Эми же находилась вместе с ними в одной комнате. Марк и остальные, можно сказать арендовали соседнюю комнату.

Прошло несколько часов и все кроме него спали крепким сном.

Тот разговор за ужином не давал ему покоя. Как только он закрывал глаза, сразу представлялось нечто страшное, которое называет себя Богом. Марк сам не знал почему, но по рассказам Бена он представлял Бога иначе. Из-за неспособности уснуть, он спустился на кухню и налил себе воды не включая света.

– Ты тоже не спишь? – На кухню спустился Эйдан.

– Не спится мне. А ты чего бродишь ночью?

– По той же причине что и ты, – Эйдан налил себе стакан воды. – Хороший был вечер.

– Помнишь, что нам сказала Кейт?

– То, что мы должны куда-то улететь, пока она ищет Зеленого и Бесцветного Грифона?

– Верно. Как думаешь, она убьет их?

– Но я ведь с ней толком незнаком, этот вопрос логичнее задать тебе.

– Возможно, только вот мы с ней тоже толком не знакомы. – Наливая себе очередной стакан воды, тоскливо произнес Марк.

– Если честно, последние новости меня очень тревожат. Не могу уснуть, ведь эта карта и эти кандидаты, так еще и план, который может не сработать. Ты ведь можешь умереть.

– Обо мне не переживай. Если умру, то перерожусь как обычно.

– Кстати, часто хотел спросить у тебя. Почему ты ведешь себя как подросток, ты ведь прожил семь жизней, разве это не значит что ты должен вести себя как шестисотлетний мудрый старик?

– Ты не первый спрашиваешь меня о таком и думаю не последний. Да, веду я себя совершенно не соответственно возрасту. Мне за шесть веков, только вот ни одну из этих семи жизней я не прожил больше восемнадцати лет. Все время умирал подростком, вот и застрял в пубертатном периоде.

– Ты никогда не доживал до старости?

– Никогда. В четвертой жизни я спас своего друга, принеся себя в жертву. В пятой я открыл целый колледж, а затем университет. Правда мне было всего семнадцать. Умер я от падающего на мою голову кирпича, согласен, нелепая смерть. В шестой жизни я ограбил банк, три года жил как преступник, спрятал деньги, дожил до восемнадцати и умер от выстрела в шею. Скучно. Но столько способов интересной жизни для себя открыл, что пообещал себе в этой жизни дожить хотя бы до тридцати.

– Я верю в то что ты сможешь дожить до тридцати. Нет, я это знаю. Мы все доживем, а затем устроим самую масштабную тусовку в мире.

– И будем разливать всем ананасовые энергетики.

– Я считаю это идеальный план. – Допил он воду. – Помнишь ту ночь в лесу?

– Какую именно?

– Последнюю, когда мы нашли трупы.

– Я и не забывал.

– Оказалось, что та мертвая ученица нашей школы была подругой Эмилии.

– Откуда ты узнал?

– Она мне сказала. – Он положил пустой стакан на стол. – А еще Кортни Уильямс была девушкой Зака Нойера.

– Девушкой значит… Думаешь из-за нее он и стал избираться в президенты школы?

– Кто знает. – Эйдан, закончив разговор, потянул руки к потолку и тихо зевнул. – Пожалуй, я пойду в кроватку. Ты тоже не задерживайся тут.

– Конечно. Допью водички и приду.

Марк пялился на свое отражение в стакане, вспоминая слова Криса о контакте с душой. Он достал зеркало. Смотрел на свои белые локоны будто что-то в них ищет.

Все перед ним начало размываться до черных пятен. Блуждая во тьме, он натыкался на белый пол, который вел к светлым дверям. Он открыл их и вошел. Внутри был его дом, точнее вход в гостиную. Марк поднялся на второй этаж в свою комнату.

– Ты Марк? – Спросил голос из отражения зеркала в шкафу.

– Верно. – Присел он на кровать.

– Значит это ты украл мое тело. Меня зовут Ник Эшфорд.

Марк разлегся на кровати, засматриваясь в потолок.