Текст книги "Последняя жизнь Марка Эшфорда. Часть 1"

– За что… – Его темные мысли в голове сбились яркими цветам кофты. Ему хотелось прямо сейчас взять и надень на себя этот наряд, этот обнимающий его кончики пальцев хлопок. Взглянув на Марка, он заметил на нем точно такую же кофту только белого цвета.

– Теперь мы братья по одежде! Мы будем как одинаково-одевающиеся близнецы! – Растягивал он на себе капюшон.

– Я не знала, что тебе подарить, но думаю тебе понравится, – говорила Эми, вручив ему в руки коробку в два, нет, в три раза больше, чем у Марка. – Я старалась.

Раскрыв подарок, он увидел медиаторы, каподасторы, струны и много другой атрибутики для гитары.

«Как много всего. Я так стесняюсь говорить „спасибо“, раньше не говорил таких слов никому кроме бабушки, – размышлял Рэй, рассматривая медиаторы. – Меня охватил этот адреналин, чувствую его по всему телу, мой организм не хочет сидеть на месте, он хочет делать все – он хочет действий. В моем теле больше нет энергозатрат. Они сделали это все ради меня, но мне так стыдно принимать все эти подарки. Я боюсь им об этом сказать, я думаю они неправильно меня поймут… Интересно, вся ли моя жизнь будет как сегодняшний день? Нет… не будет, когда-нибудь мы откроем нечто новое для себя и наши пути разойдутся. Мы всего лишь ученики старшей школы, через время мы позабудем друг о друге и все что нас так сильно связывало сотрется из нашей памяти. Я уверен. Ведь все рано или поздно заканчивается. Я боюсь, что доставляю им дискомфорт своим непраздничным настроением. Мне так хочется извиниться за то, что я такой. Иногда я думаю, что я просто к ним навязался и если уйду, то все будет точно также, как и без меня. Но ты Марк, как ты мог убить вчера эти мысли во мне?»

Ему было стыдно принимать поздравления, подарки, улыбки друзей и самих друзей, он считал, что недостоин ничего из этого и ненавидел себя за то, что не мог веселится вместе с ними как они того заслуживают. Его тусклое лицо всегда раздражало, но он ничего не мог с собой поделать, ему казалось, что он все снова испортил.

Празднование Рэя прекратилось лишь под утро. По всему столу был раскидан торт, куски пиццы, разлитые энергетические напитки и даже число «17». Бардак был не только на кухне, а по всему первому этажу вдоль до бассейна. Везде либо валялся мусор, либо валялись они сами. Марк разложился на футонах, а возле него были раскиданные банки от энергетических напитков. Его разбудил прямостоящий Рэй:

– Марк, мне нужно уехать в одно место на несколько дней.

– Куда ты уезжаешь? – Сонно простонал он, зевая с максимально открытым ртом. Выпрямив свое тело, а затем подергиваясь как змея он снова закрыл глаза.

– В Эгертон. Если тебе интересно, то ради того, чтобы наведать могилы своих родителей и попросить у них прощения.

Рэй был готовый и уже подходил к дверям чтобы выйти, но Марк ярко проговорил усталым тоном:

– Давай, я, поеду, с тобой? – Он не открывал глаз, но все равно находил в себе силы идти вместе с ним.

– Не хочу тебя обидеть, но ты будешь лишним в моей поездке.

– А когда ты вернешься? – Почесывая свои глаза расспрашивал он.

– Возможно завтра утром, либо вечером если задержусь.

И Марк прекратил переживать. Он упал головой на футон, и обнимая диванную подушку продолжил свой длинный и сладкий сон.

– Спасибо, Марк. – Улыбкой он проводил его до конечной ко сну и ушел.

Владелец дома проснулся в двенадцатом часов. Он, выпрямляя свое тело, повторял о том, какое же сегодня чудесное субботнее утро словно мантру или аффирмацию. Сидя на кухне и разогревая вчерашнюю пиццу, он заметил бесконечное количество мусора. Но убираться ему было лень. Вредные напитки увы закончились и ему пришлось заварить себе кофе, точнее латте. Попивая и наслаждаясь чудесным ароматом довольно прекрасного как лечебный эликсир – латте, он энергично задумался о сегодняшнем дне:

«Сейчас. Именно сейчас, когда Рэй в отъезде. Идеальное время, чтобы разобраться с издевательствами над Кейси». – Но резкий разговор он затевать не хотел. Поэтому подождал того момента, когда все проснуться.

Обедая, а не завтракая, Марк каждому положил тарелочку с пиццей, горячей, только из микроволновки. Эмилия продемонстрировала будто рыгает, ведь от пиццы ее теперь воротит.

– Нормальной еды что ли нет? – Возмутилась она.

– В смысле, чем тебе пицца не еда.

– И вправду, чем тебе пицца не угодила, Эмилия? – Повторил Райан за Марком. – Лучшее, что изобрели люди.

– Даже Райан со мной согласен, а ты нет, как это понимать, Эми? – Ворча откусывал он корочку.

– Я, пожалуй, закажу нам нормальную пищу, которую хотя-бы можно будет употреблять и не боятся за свой желудок.

– Одним предложением оскорбила не только всю Италию, но и весь народ.

«Довольно неплохая атмосфера. Теперь нужно аккуратно, чтобы она без лишних нервов ответила на мои вопросы». – Марк задумал план, его реализация вошла в действие. Все трапезничали (кроме Эми), и он, не меняя тона задал вопрос Кейси:

– Кейси, а где ты живешь?

Она замерла с куском пиццы в руках и медленно откладывая его обратно на тарелку посмотрела испуганным взглядом на Марка.

– Кейси? – Переспросил он. – Так где ты живешь?

– В вашем с Эми доме… – Спускала она руки к коленям и говорила таким тоном, которым обычно извиняются.

– Кейси, я вновь повторяю свой же вопрос. Где ты живешь? Где твои родители? Где твой дом? Кто оставил на тебе эти синяки? Говори!

Все эти вопросы окутали Кейси словно цепи. Что говорить? Что нужно знать? Кейси понимала ради чего Марк устроил это допрос, но отвечать ей было страшно, ведь что будет дальше никто не знает – это ее и пугало.

– Хорошо. Я хотел помочь тебе, думал мы семья, и решим эту проблему вместе, но раз тебе не нужна моя помощь, то выметайся из дома! – Он был груб, но именно это и было его планом. – Если ты мне не доверяешь, то не вижу смысла в нашем общение, а уж тем более в дружбе. Не делясь с проблемами с ближними своими, ты лишь показываешь свое недоверие к ним. – Эмилия, попытавшись закрыть ему рот, столкнулась с Райаном, который не давал вмешиваться в их с Кейси разговор. – Ну так что ты выбрала Кейси, доверяешь ли ты нам или нет?

Холодный и мрачный взгляд, который она увидела в нем, пробудил плохие воспоминания, она с заиканием начала что-то из себя выдавливать, но никак не могла полностью выговорить. Ее жалостливый взгляд и слезы, которыми она пыталась вызвать эмоциональную реакцию Марка не сработал в этот раз.

– П-п-папа…

– Синяк – это его рук дело, я правильно понял?

– Д-да…

Марк сжал кулак, что ногти царапали ладонь и спрятал руку под стол, чтобы не демонстрировать свою злость.

– А где дом, в котором он живет?

«Я не знаю. Ничего не знаю. Но этот страх в ее глазах и эти синяки… ее отец точно заслуживает наказания. Мир и вправду прогнил, даже когда нет никаких войн и все живут „чудесно“, в нем все равно будут происходить противоречия. Выходя в город, видишь лишь радостные лица горожан, но ведь за этими чудными лицами скрывается нечто мерзкое. Главное не давить на Кейси сейчас». – мыслил Марк.

– На Уилмингтон стрит… дом седьмой, – прошептала она, смотря на свой недоеденный кусок пиццы.

Марк улыбнулся ей, посмотрел добрыми глазами в опустошенный взгляд, погладил ее слегка короткие до плеч локоны и с открытой улыбкой как у эластичного пирата, сказал, – молодец, Кейси! Больше не стоит переживать, я со всем разберусь! Не стоит больше ничего боятся, твой старший братик Марк обо всем позаботиться!

Но она лишь стала боятся больше. Но не за отца, а за Марка.

С медленным шагом, он поднялся на второй этаж. Открыл предкроватную тумбочку возле комода, достал оттуда черный пистолет «Glock 17» и спрятал его за поясом спины. Переодевшись и выйдя из дома, он направился на ту самую улицу, к тому самому дому, а пистолет за его спиной был взят лишь на крайний случай.

Дом, который назвала Кейси – двухэтажный и старый. Грязи было не счесть, а понятия ремонт по-видимому в нем не существовало. Для приличия он сначала постучался, но дверь никто не открывал, а дверная кнопка вовсе не работала. Решив рассмотреть хоть кого-то из окна на первом этаже, он увидел включенный телевизор.

Тогда он взбешенно снес дверь ногой и грозным топотом двинулся в комнату с телевизором. Напротив телевизора было старое кресло, а на нем рассиживался жирный, грязный мужчина лет пятидесяти в старой обшарпанной и потной майке, которая смердела даже за километр.

– Ты кто вообще такой? Что ты сделал с моей дверью, гаденыш? – Он выглядел как труп и вопил мерзким тоном, будто в его горле застряла куриная ножка.

– Слышь ты, пародия на человекоподобного! Мерзко даже говорить такое, но ты и вправду отец Кейси?

– Так это ты… Ты ей эти вещи покупал, ты что с ней делаешь, сопляк, я не отдам тебе эту дрянь!

Марк сжал кулак, он побывал лишь в одной комнате, но даже там всюду валялись пивные бутылки и окурки от сигарет. Но так сильно он сжал кулак не из-за мусора в доме, а из-за одежды, которую он покупал, ведь она валялась на полу и эксплуатировалась как половая тряпка.

– Слышь ты! – Хладнокровный рык выдал Марк. – Кейси, теперь моя семья, если ты хоть пальцем ее тронешь, я убью тебя. Ах и да, я отберу у тебя родительские права и заберу ее на свое попечение, мне это сделать даже проще чем тебе выпить банку пива.

– Ты, щенок! – Все еще сидя на кресле угрожал он ему.

Он пнул уголок кресла, что тот чуть не упал. Сделав улыбку как у маньяка из фильмов ужасов восьмидесятых годов, он наступил ему на лицо.

– Если ты все понял, то просто скажи: «Да, милорд, я все понял, прошу прощения милорд, я больше не побеспокою мисс Кейси». – Еще немного и Марк потерял бы контроль, он это чувствовал. Его тело само по себе начинало истреблять то что ему не по душе.

– Я… тебя… закопаю вместе с этой шлюхой… – Брызгал он слюнями в пол.

– Называть своего десятилетнего ребенка шлюхой…

Он подошвой ударил того в нос и с без эмоциональной физиономией направился в сторону выхода. Расширенные глаза не поддавались морганию, настолько слово «шлюха» его заставило расфокусировать свой разум. Дверь хоть и не выбита, но все равно висела, что очень напрягала Марка. Он приподнял правую ногу на девяносто градусов и добил ее последним ударом своей подошвой от дешевых кед. Дверь упала на ступеньки, спускаясь, он вновь посмотрел на него с самым большим отвращением, которое он когда-либо выдавливал из себя, – не помешало бы проветрить помещение, а то воняет сбродом общества!

«Тупые, какие же они все тупые! Люди ничтожны и глупы! Что с этим миром творится мать вашу? Он гниет у меня на глазах! И это тот самый город, которым я восхищался? В котором я прожил шестнадцать лет, думая, что это самое безопасное место в мире? Это такая… помойка, и почему я осознал это только сейчас! Все что теперь мне хочется так это истребить весь этот мусор!»

Глава 18

«Эгертон»

В сей мир едва ли снова попадём,

Своих друзей вторично не найдём.

Лови же миг! Ведь он не повторится,

Как ты и сам не повторишься в нём.

Омар Хайям

Сев на автобус до Эгертона, взгляд Рэя упал на сидевшего за инвалидным местом мужчину с зонтом возле ног. Моргнув на мужчине появилась шляпа, моргнув еще на мужчине было одето черное пальто, а моргнув в третий раз он на секунду увидел кошачий взгляд с желтым оттенком в зрачках. Всю поездку он лишь наблюдал за этим мужчиной. Он каким-то волшебным образом приковал его к себе и не собирался просто так отпускать. Погода была хорошей, не было никаких известий о приближающемся ливне. Но когда мужчина вышел из автобуса, то распахнул зонт над своей шляпой. Рэй вышел следом за ним. У мужчины помимо зонта в руке был маленький и кожаный чемоданчик.

– Ты когда-нибудь задумывался о смерти, юноша? – Спросил он стоя к нему спиной. – Я вот думаю, что да. От тебя прям исходит желание кого-то убить.

– Кто вы?

– Я лишь старик в цилиндровой шляпе. – На глазах мужчина постарел до седины. – Почему ты тоже вышел у могил, не ради ведь какого-то старика?

– Нет, вы тут не причастны. – Поправив челку и лямку рюкзака вступил он внутрь кладбища.

Отца его нет ни на одном из кладбищ, так как его кремировали, но мать, под девичьей фамилией похоронили именно на Эгертонском кладбище. Проходив несколько могил, в том числе могил умерших от рук Эгертонского демона детей, Люка и мисс МакКентис, он достал из своего рюкзака розу, которую купил на рынке возле автовокзала. Положив цветок на надгробие матери, он, помолившись, направился дальше.

– Куда путь держишь, юноша? – Старик поделился с ним зонтом, укрывая его от лучей солнца. – Хотя если не хочешь, не говори.

– В Эгертон.

– Как подробно, – просипел он с улыбкой рядом с ним. – Я вижу ты жалеешь слова.

– А вы что забыли в таком грязном городе?

– Не забыл, а ищу. Знаешь ли ты о доме с привидениями?

– Нет, впервые слышу.

– Раньше, в этом как ты назвал «грязном» городе, был маньяк, убивающий детей. Горожане прозвали его «Эгертонским демоном». Спустя недолгое время, маньяка нашли, им был обычный офисный рабочий, даже имени уже не припомню, как там его звали, Рональд… Нэйтан…

– Норман Салливан.

– Да, именно так. После казни маньяка, дом, в котором он жил по слухам опустел, он стал заброшенным, и как любое заброшенное помещение, он стал местом для детских страшилок и игр. Но недавно я наткнулся на одну информацию о том, что люди в последнее время стали видеть умерших детей. И как ты уже догадался, эти дети те самые жертвы «Эгертонского демона».

– Как по мне это лишь байка.

– Да, я тоже так сначала решил, но затем увидел эту фотографию. – Старик дал ему в руки распечатанную и сложенную в две части фотографию. – Имя мальчика на фото – Люк Сойер.

– Люк… кто сделал этот снимок? – Его пухлый друг был в точности такой же, как и на столе у патологоанатомов. Его тело трясло от холода. Те же швы, те же раны, и то же двенадцатилетнее лицо. Рэй вернул снимок обратно старику. Больше видеть того ужаса он не желал.

– Есть еще одна причина почему я приехал. Мой личный фотограф, или как я люблю его называть – Фотик, в момент отправки этого снимка, пропал.

– И вправду какое-то сверхъестественное явление. Но поверить в призраков я все равно не в состоянии.

– Вот как, а хочешь со мной отправиться в тот самый дом?

– В дом серийного убийцы… Возможно это прозвучит как-то странно, но именно туда я сейчас и направляюсь.

Вместо неловких удивлений, старик рассмеялся, сказав, что их путь един и этому поспособствовал сам Господь Бог. Так и продолжался их несколько часовой путь. Они болтали, иногда смеялись, шутили и обсуждали убийства в Эгертоне. Рэй скрывал свое настоящее имя, а также то, что на самом деле «Эгертонским демоном» был не Норман Салливан. Он не хотел распространять эту информацию, у него была иная цель как завершить эти путаницы. Придя к дому, Рэю снова показались кошачьи глаза.

– Юноша?

– Ваши глаза… они, хотя забудьте, просто померещилось.

– Ну раз так, то перед тем как войти внутрь, представишься ли ты мне?

– Вы имеете ввиду имя, или же информацию о том кто я на самом деле?

– Ты не скроешь от меня ничего, Рэй Салливан, я знаю кто ты, куда ты направляешься и что ты хочешь сделать. Но я хочу услышать это от тебя.

– Будет нечестно если представлюсь только я, ведь мне до сих неизвестно ваше имя. И если вы знаете мое, это не значит, что вы можете знать кто я на самом деле, или что я хочу сделать с этим старым домом усыпанным воспоминаниями, что стоят на моем пути к исцелению.

– Юноша, вижу я что ты не так прост и что не глуп, поэтому перед тем как войти, выслушай меня внимательно, ведь наша встреча не какой-то случай. Все было решено еще в тот самый день. В тот день когда казнили твоего отца.

 
Глава 19
«Догонялки»
 
 
Всем доброе утро! Сегодня я что-то
заблудился на жизненном пути…
 
 
Какаши Хатаке «Наруто»
 

Вечер прохладного воскресенья близился к семи часам. Марк выпивал очередную банку энергетика, пытаясь прийти в себя от пересыпания. Глаза его покалывали, а голова разбивалась на осколки. Эмилия ушла к себе домой, чтобы принять душ, а Райан пропал в магазине еще час назад так и не вернувшись.

– Марк, я хочу играть! – После ухода Эми, Кейси пришлось лишь бродить по дому, смотреть телевизор, иногда трогать в страхе висящие на стене гитары, ведь играть на них она не умела и пялится на спящего Марка в ожидании его пробуждения.

– Давай в другой раз, хорошо? – Прошипел его сухой рот.

– Но мне скучно… А давай ты, я и Эми сходим в кино, посмотрим снова тот фильм про супергероев!

– Лучше убей время за просмотром «Крестного отца» он куда интереснее будет, – сонливо проговорил Марк, доставая телефон с мыслью позвонить Райану. Но не тут-то было, экран блокировки встретил его уведомлениями о трех пропущенных звонках с одного и того же номера. Перезванивая и слыша бесящий гудок в ухе он усталым взглядом поймал Кейси, которая вытащила энергетик с холодильника.

Перезванивая и слыша бесящий гудок он устало заметил как Кейси вытащила энергетик с холодильника.

– Кейси, положи, тебе нельзя такое пить! – Шипел он, закрывая микрофон ладонью.

Она дурачилась и решила от скуки сыграть с ним в догонялки. Марк, пытаясь отобрать у нее банку, бегал за ней по всему дому и только когда на звонок ответили, он успел выхватить напиток у Кейси.

– Кто это?

– Это Марк Николас Эшфорд? – Спросил женский голос.

– Да, все верно… – Непонимающе ответил Марк и направился на кухню, чтобы помешать Кейси взять очередную банку энергетического напитка. Из-за женского голоса, который очень схож с рекламным, он несерьезно отнесся к звонку и продолжал бегать за Кейси.

– Я хочу уточнить, вы знакомы с человеком по имени Рэймонд Норман Больцман?

«Стоп, что? Мой голос… он пропал, – говорил себе Марк, и в этот момент, улыбающийся Райан с пакетом сладостей в руках вошел без стука в дом. – В его городе полно недоброжелателей, неужели он попал в больницу? Нет – глупость. Хотя…»

– Мистер Эшфорд?

– Да, я знаком с Рэем, а что с ним? – Марк в ожидании ее слов прижал телефон к уху, громко дыша в динамик.

– Сегодня утром, на Грин-стрит, в одном заброшенном доме на втором этаже был найден труп, принадлежавший Рэю Норману Больцману. В его кофте мы нашли конверт, адресованный «Марку Николасу Эшфорду» с прикрепленным на него номером…

Марк перестал слышать что-либо после произнесенного ею «труп». Он прислонился спиной к стене и медленно начал скатываться вниз. Пытаясь удержать телефон в руках, он наклонил голову влево и продолжил слышать голос, который прекратил слушать.

Смотря на двери, он никак не мог отвязаться от того воспоминания, когда Рэй уходит и говорит «спасибо».

– Вы приедете, чтобы забрать адресованное вам письмо?

Сбросив телефонный звонок, он положил смартфон в карман.

– Райан, отправь меня к Рэю… – Молил он. Его медленные шаги к нему только давали понять, что с ним явно что-то не так. Тот голос сказал ему то, что заставило свет в его глазах угаснуть. – Я… я, нет! Не могу, не могу в это поверить, такого просто не может быть, я ведь, я ведь здесь! Почему? Я не верю, слышишь Райан? Я не верю! Это точно какое-то недоразумение!

К нему подбежала Кейси и трясся энергетиком перед ним, вновь начала дразнить его беспокойство. Взмахом руки, он сбил банку с ее рук и с злостью заорал:

– ОТСТАНЬ ОТ МЕНЯ! – Его взгляд напугал Кейси до мурашек, что та остолбенела, с ее глаз упала слеза, но Марку было полностью наплевать, он подошел к Райану, схватил его за плечо и приказал отправляться. На глазах Кейси они испарились в воздухе. Страх. Печаль. Может быть злость. Все эти негативные чувства переполняли Кейси, но именно страх толкнул ее пойти в комнату Марка, забрать единственную собственность в этом доме – игрушку койота и выбежать из дома, оставив ключ возле дверей.

Оказавшись перед входом морга, Марк вошел внутрь. Перед ним стояла женщина с голосом из телефона и с не распечатанным белым конвертом в руках на котором имелся стикер гитары по середине.

Воздух никак не хотел входить в легкие, и быстрые шаги для него казались невыносимо болезненными. Заметив, что белая ткань покрывала не все тело, он смог разглядеть его красные и длинные локоны. Без сомнений – это тот самый Рэй. Он бледно лежал еще не тронутый патологоанатомами, больше он не способен дышать или видеть. Он больше не способен мыслить. Что теперь от него осталось, лишь пустая оболочка.

– Вы открывали конверт? – С хрипатом спрашивал он, не отводя взгляда от трупа. Его зрачки дрожали и бегали в разные стороны, он бешенно озирался по сторонам.

Побелев и вспотев от стресса ему ответили, что конверт никто не распечатывал. Он взял его с потной ладонью и не просто сказал, что хочет побыть один, а скорее приказал. Девушка-патологоанатом разумеется была против, но Марку был безразличен ее отказ. Он приказал Райану, чтобы тот сделал его незримым для людей и чтоб для людей он был не больше чем воздухом без звука.

Сила Райана заключается не только в перемещении в пространстве или в остановке времени, он может перемещаться сквозь измерения, путешествовать во времени, становится незримым, быть пустотой для людей, но быть всем для мира, видеть будущее и знать прошлое, понимать все языки и прогрессивно учить новое для себя, он может подписывать контракты, а может их расторгать. Он есть что-то высшее, но одновременно никто.

Марк уселся в угол морга, открыл конверт и начал читать про себя:

«Марк Эшфорд – мой самый лучший друг, который подарил мне свет, нет, ты и был этим светом. В прямом смысле. Твои темные волосы захватили мое внимание еще в первую нашу встречу, а твоя неловкая улыбка всегда мягка и искренна, что я воображал ее каждый день. Возможно твое первое впечатление обо мне было «фрик неудачник». А хотя, это впечатление совершенно неложное. Так что я тебя не виню.

Помнишь, когда мы впервые встретились? Я помню этот день вдоль до мелочей. Ты сбил меня с ног, а потом извинившись протянул мне руку, я смотрел на тебя как на ангела, на яркого и чистого, по крайней мере ты был таким в моих глазах. Твоя ладонь мягкая как подушка, мне было больно отпускать ее, я хотел в тот же момент сказать тебе «Привет», но это оставалось лишь мечтой пока меня не сбили во второй раз. Возможно это судьба, а возможно божьи замысли, но в существование Бога я все равно не верю (и не пытайся меня переубедить). Время, которое я провел со всеми вами не описать обычными словами, даже самыми красочными и нереалистичными. Хотелось бы прожить всю жизнь как вчерашнее семнадцатилетие, но увы, это невозможно. Прошу тебя, не грусти и не унывай, моя смерть была предначертана еще четыре года назад, когда я потерял смысл своего существования увидев повешенную мать в своей комнате.

Возможно ты сейчас думаешь о том разговоре на крыше, знай, твои слова были отчетливо услышаны, что проникли мне в самое сердце, но ты меня не понимал, да и не пытался…

Я думаю моя смерть – это мое спасение и одновременно извинение перед всеми, кого я не смог сохранить, а не самоубийство. Перед отцом, матерью, Кевином, но больше всего, я хотел бы извиниться перед тобой, ведь ты – Марк, именно ты подарил мне эту надежду, подарил мне цель двигаться дальше. Сколько бы не было у меня причин умереть, была единственная причина жить и это ты.

Всего тебе наилучшего, оставайся таким же ярким, Рэй… Ненавижу слезливые драмы».

– Почему он это пишет… Я ведь сделал все правильно! Я ведь не дал ему умереть! Почему он умер, почему он убил себя, я ведь… я… а договор? Умрешь ты – умру я? Для тебя это ничего не значит? – Марк забился в угол, пытаясь больше не поддаваться негативным эмоциям. – Зачем ты пишешь мне эти слезливые письма? Какого черта произошло? Ты ведь не хотел умирать, так зачем? – Он встал, подошел к нему и сняв с него матерчатое покрывало, увидел красную толстовку, которую он ему подарил. – Почему? Каким образом я тебя не понял? – Он ударил его в грудь. Услышал хруст и снова ударил. Затем упал на пол и стал стучать кулаками об пол. Ногами он пинал стену, а затем переключившись снова на труп стал его колотить. – Глупый! Нежный! Слабый! Вечно ноющий придурок! – Он целился именно в лицо. – Он кричал, но никто его не слышал. Он не существовал для чьих-либо глаз. – Что, нравится быть жалким трупом, Рэй? – Он скинул труп на пол и стал его топтать ногами. – Нравится быть тряпкой? – Дошло до того, что он просто обтер ему кожу своими подошвами. – Любишь писать слезливые письма, тряпка? – Пинать его лицо Марку наскучило, ему надоело его топтать, осквернять его труп. Он просто упал возле него.

Телефон его зазвенел, достав его с кармана и увидев звонящий номер Кейси, он кинул его в стену и разбил. Бесящий звон в его ушах лишь прибавился, хоть и звука этого больше не было. Глаза закатывались от переполнения имен, у которых ему нужно забрать души. Осколки экрана нарисовали имена, кровь что стекала с ногтей Рэя дописала список, а он лишь сидел и внутри себя кричал.

 
Глава 20
«Кейси»
 

Когда я стану взрослой, достаточно взрослой, чтобы уехать куда-то одной, я отправлюсь далеко-далеко… на далёкий остров, на остров, где нет ни одного человека. На остров, где нет ни боли, ни печали… Там я смогу когда угодно забраться на любое дерево, когда угодно плавать в море и когда угодно ложиться спать. На душе становится легко, когда я думаю о городе, в котором нет меня…

Хинадзуки Кае «Город, в котором меня нет»

Был холодный и мрачный по ощущениям день. Кейси сидела дома на кресле и не отрывала глаз от замершего окна. Ее снова накрыли воспоминания о недавней утрате. Чуть больше недели назад ее мать скончалась от рака желудка. С тех пор девятилетнюю Кейси приютила тетя Гвен, только вот им обеим это не особо нравилось.

– Уже неделю не могу дозвониться до этого ублюдка! – Ударила она домашний стационарный телефон об стол.

Кейси старалась не обращать внимание на свое окружение, ведь тетя только и мечтала избавится от нее и отдать на попечение отцу. Она ненавидела тетю, ненавидела замерзшую картинку в окне, ненавидела кресло на котором отдыхает, ненавидела еду в холодильнике, но, если отец, хотел бы ее забрать, она бы предпочла остаться с ненавистной тетей. Ее мать незадолго до смерти предупредила ее, что отец ужасный человек и лучше держаться от него подальше. Кейси никогда его не видела, да и особо не желала о встречи с ним.

У тети Гвен не было детей, только один неудачный брак. Частые срывы гнева и вопли – единственное что запомнилось в голове Кейси. Она часто задумывалась о побеге из дома, но вот куда? Как? Вопросы мучили ее, но она решила сбежать летом, когда все потеплеет, то есть через полгода.

– Как же мне все надоело! Почему этот урод не берет свой чертов мобильник! – Снова вопила тетя Гвен, но на этот раз уже рядом с Кейси, а не на кухне. – Скажи, почему твой отец такой козел?

Кейси не хотелось отвечать или разговаривать с ней, ведь только она скажет слово, в ответ услышит злобные крики на весь дом. Вечная истерика, которая никак не прекращалась.

– Так больше продолжаться не может! Я найду этого сукина сына и приведу его сюда силой! – Рычала она от злости, и надев куртку вышла из дома, тем самым освободив Кейси от цепей и замков на ее душе. Но радоваться ее уходу Кейси не стала.

Невесело шагая на кухню, она открыла огромный холодильник, сверху донизу наполненный едой. Она искала взглядом что-то аппетитное, обычно тетя не разрешала ей брать еду из холодильника без разрешения, но ее нет, поэтому никто и не узнает, если она возьмет немного.

Достав огромную пластмассовую миску с салатом, она, унюхав кукурузу и краба, не смогла насытиться, даже съев его полностью.

– Я съела все… Плевать, хочу еще. У этой прогнившей истерички все равно весь ресторан в холодильнике.

Достав колу, а затем оливье, она направилась в зал, чтобы подкрепится за просмотром фильма ужасов. Спустя двадцать минут просмотра в экран она уснула на полу завернувшись теплым пледом.

Проснулась она от радостного голоса, напоминающий тон ее матери:

– Кейси, одевайся, тебя ждет твой отец.

Увы, но эта была тетя Гвен. Сонно протирая свои глаза, она пыталась прийти в себя, ей все еще казалось, что она спит. Но чемодан, наполненный ее вещами говорил об обратном.

Она села в автомобиль, напоминающий ей фильм ужасов под который она уснула. Внутри воняло сигаретами и алкоголем, ее тошнило и укачивало всю поездку. Не издавая лишних звуков, она медленно нажимала на кнопку окна, чтобы его открыть, но они не работали с двух сторон. Напряжение, вонь, тряска, она так и не видела лица отца, но впечатление у нее были еще хуже, чем она представляла.

Когда они доехали до почти незримого в темноте дома, отец вышел из машины и открыл ей дверцу. Вот и он, ее отец: громадный, толстый, лысый, с маленькой бородкой и с черными мешками под глазами. Для Кейси это было даже страшнее, чем любой фильм ужасов.

Подходя к дому, ступеньки заскрипели от огромных шагов великана. Кейси сдерживала слезы, но внутри она плакала. Ее слезы сдерживали лишь страх и стеснения перед ним. Отец начал с демонстрации ее новой комнаты. Она находилась на первом этаже, возле входной двери, пол скрипел даже громче ступенек, обои старые и слегка ободранные в некоторых углах, потолок весь в трещинах, единственное окно заклеено скотчем, кровать дряхлая прямиком из семидесятых. Она вошла в комнату и первое что попалось ей на глаза это зеркало шкафа, смотря на отражение, она заметила, что с ее глаз все же выходит жидкость. Капли стекали с щек и падали на линолеум, на весьма недешевый линолеум. Единственная нормальная вещь в этой комнате. Она закрыла дверь и просидела за складыванием своих вещей почти всю ночь.

Кейси не знала, чем занимается ее отец, но слыша телевизор, предположила, что он смотрит сегодняшний футбольный матч, о котором говорила ей тетя Гвен. Транслировалась эта передача по ближайшему каналу, в ней школа Уайтуотера состязалась со школой Риверстоун.

– «Брюс Нойер забил гол! Дикие Голуби лидируют!» – Услышала Кейси с телевизора.

Даже закрытая дверь не спасала от посторонних звуков. Она не смогла уснуть и телевизор голосил на весь дом до самого утра.

Наступил первый день в ее новой школе. Она надеялась, что пойдет позже, но ее тетя Гвен не теряла времени с подачей документов.

Кейси смотрела на беззаботно веселящихся сверстников и удивлялась тому, что на всех были надеты улыбки. Через пару минут ей стало начихать на всех. На обеденном перерыве она решилась подружиться с какой-нибудь девочкой, чтобы стать потом лучшими подружками. Как это обычно бывает в фильмах или сериалах. Но когда она подошла к ней, то та сразу без передних зубов заулыбалась.

– Мерзко. – Сказала ей в лицо Кейси и девочка тут же разрыдалась как актриса неудавшейся пилотной серии по мертвому каналу. Кейси же ничего не оставалось кроме как уйти как можно дальше.