Текст книги "Адские разговоры"

– Не выходит она у тебя из головы, да? Да ты хоть слушаешь, что тебе говорят? – вскочил со стула Половинкин и начал расхаживать в своих валенках взад-вперед по комнате. – Она же предала нас! Пре-да-ла! Только из-за кого?

В жутком бардаке мой взгляд с трудом выцепил смартфон… с уже включенной в сеть зарядкой. Он был приставлен к окну, и кто-то на него наклеил стикер с надписью: «Включи меня!».

– Кажется, теперь ясно, из-за кого, – потянулся я к смартфону.

Глава 7

При включении на экране гаджета моментально заработала видеосвязь – настройкой аппарата явно управляли дистанционно. На другой стороне перед камерой возник… мой босс. Эмильен Ионович рукой пригладил и без того прилизанные волосы и поправил на носу очки с толстыми стеклами. Бальтазаров не торопился начинать разговор. Он наслаждался моментом, увидев мою недоуменную рожу, и надменно посмеивался.

– Слушаю, Эмильен Ионович. Вы что-то хотели сказать, не так ли? – начал я первым, заранее чувствуя, что разговор не сулит ничего хорошего.

– Да, Ершов, заставил ты меня поволноваться. Думал, что уже не заглянешь в мобильник, даже засомневался в твоих когнитивных способностях. Сегодня человек без смартфона – это вовсе и не человек.

– Ну, можно было просто позвонить, а не играть в прятки и вламываться в квартиру.

– Ау, парень, ты же сам решил поиграть. Вот на работу тебя вызвал, а ты не пришел. Так? А это было очень важно. Пришлось приглашать по-другому, но ты бегать стал. Что, дурашка, думал, можно скрыться в мегаполисе? – уставился Бальтазаров холодными рыбьими глазами и подозрительно напомнил ту щуку, которая в озере подплывала к шару.

И тут от босса узнал про замечательные свойства биометрии. Оказывается, после оплаты по глазам он не только уже знал, где я нахожусь, но и различные детали моей жизни вплоть до номера личного счета в банке.

– Кстати, денег у тебя больше нет. Пф-ф-ф – все улетело, испарилось, – Бальтазаров сжал кулак, дунул на него и развел руками. – Да шучу, шучу. Конечно, никуда ничего не улетело. Это я их забрал, – признался он, искренне радуясь моей вконец ошалевшей физиономии.

– Врешь! Быть того не может! Там многоуровневая защита стоит.

– Ей Богу, и где вас таких наивных делают? – затрясся в беззвучном смехе Бальтазаров, широко открыв рот. – Уж тебе ли, работая в нашей компании, не знать, что для меня подключиться к хранилищу данных не проблема, – шеф снова стал серьезным. – Система дает определенную власть, но, к сожалению, еще не полную. А мне, как в песне моей молодости поется: только, только, только, только этого мало. В общем, есть о чем поговорить. Ты не тяни, приезжай прямо сейчас – такси во дворе давно ждет. Не волнуйся, нищеброд, оно оплачено. Еще клоуна своего в шубе и валенках прихвати – потолковать надо насчет всяких там перемещений. И, пожалуйста, без глупостей, иначе хана твоим друзьям.

Бальтазаров перевел камеру вглубь комнаты. В углу на полу сидели повернутые ко мне боком Алик в своей серой толстовке и Светарина в красном спортивном костюме. Ни веревок, ни наручников, ни повязок на глазах, ни кляпов во рту – всех этих традиционных криминальных аксессуаров не было. Они совершенно свободно сидели… на предусмотрительно расстеленном целлофане. Рядом с мачете в руке неспешно расхаживал высокий подтянутый бородач в черном костюме. Лицо без эмоций. Ясно, что при малейшем поводе своей холодной игрушкой воспользуется, не задумываясь. Оттуда едва доносились звуки, и мне показалось, что девушка плачет, а Заметный кричит: «Надоели!».

– Это Аббас, что по-нашему означает «суровый». Главный мой охранник. С виду он спокойный, а на самом деле горячий парень, скажу тебе. Знаешь, ведь это он вашу избушку разнес в щепки. Так, для острастки. Хочешь проверить, дрогнет ли у него рука сейчас?..

– Эмильен Ионович, просто из любопытства. А что, вам тоже звонили и называли кодовое слово?

– Какой любопытный. Да что скрывать, дело было год назад. А какое мощное кодовое слово дали: «Властелин». С тех пор у меня началась новая жизнь, появились грандиозные планы. Все стало получаться, порой удивительным образом. Но все сильнее гложет отсутствие полного превосходства перед всеми… Так, заболтал ты меня. Бегом ко мне, про время не забывай! И не вздумай сглазить или проклятия посылать, все равно ничего не получится: соблюдаю технику безопасности – сильный оберег ношу.

Видеосвязь выключилась, и я с досадой побежденного хотел разбить смартфон о стену. Но за руку успел схватить Половинкин.

– Погоди, потом разобьешь, если захочешь, конечно. Сейчас твой гаджет – единственная связь с этим подонком, который удерживает нашего друга…

– И Светарину – замечательную девушку, которая смогла вернуть меня из тьмы в этот мир, – волна злости постепенно схлынула. – Это странно, но мне даже ее упоминание помогает.

– Хорошо, и Светарину, – поморщился Толик, все еще считая ее виновной в наших злоключениях. – Но сейчас нельзя допускать ошибок, надо сохранять хладнокровие.

– Это в такой-то ситуации?

– Тем более в такой ситуации. Вспомни про случай с пилотом в ЮАР, о котором я как-то тебе рассказывал.

Да, та жуткая история достойна того, чтобы вспоминать о ней в самый трудный момент. Летчик Рудольф Эразмус выполнял частный рейс на небольшом самолете. На высоте три с лишним километра ему показалось, что на рубашку вылили воду. Оказалось, что-то скользкое ползет по спине. Пилот краем глаза увидел желтую капскую кобру, укус которой может убить человека за полчаса. Она в тот момент опустила голову под сиденье. Рудольф со смертью на плече спокойно сообщил всем, что летят не одни, и запросил посадку на ближайшем аэродроме. И только на земле рассказал об опасности.

– Ты прав, будем сохранять спокойствие. Но чувство, когда ты сделать ничего не в силах, оно добивает. Проклятие, как же проклясть его? Хочется немедленного возмездия! – я снова разошелся после разговора с Бальтазаровым.

– А как же все эти учения о прощении ближнего, о нежелании зла другим? – Половинкин попытался снять накал страстей. – Хотя кому я это говорю? Ты же наполовину на темной стороне. Этакий суперзлодей с благими намерениями.

– Простить ближнего? Когда тебя не касается, легко умничать, – нравоучения Толика меня взбесили. – А если этот ближний обманул тебя, оставил без денег или, что еще хуже, напал с группой таких же шакалят и изувечил? После этого представляй его поганую улыбочку и прощай за все? Фигушки, терпения не хватит. Хочется найти его и несколько раз так простить, чтобы надолго запомнил гад. Говорят, настигнет карма. А если нет? В средние века хмуро посмотрел на кого-то, кто искусно владеет мечом и шпагой, – карма была моментальной. А теперь обязательно накажут за превышение самообороны, если просто дашь по морде. Интересно, что в фильмах часто стали показывать душегубов, которых, оказывается, нужно жалеть и прощать. За что? За то, что после убийства двадцати-тридцати человек он пожалел, скажем, умирающую собачку, засохший цветок. Или птичку с перебитым крылом выходил и выпустил на волю. Неважно, что она превратилась в ручную и тут же сдохла под какой-нибудь машиной, потому что так и не смогла встать на крыло. Но злодей проявил сочувствие. Глупость какая-то. Кости убийцы должны белеть там, где его нашли, – так я понимаю справедливость.

– Твой босс пока никого не убил. Значит, не все так плохо. Думай позитивно – и все наладится. Вселенной, или кто там следит за балансом добра и зла, твоя теория вряд ли бы понравилась, – зарядил свою пластинку Толик. – Представляю, как сейчас сам на твоем месте злился бы, но…

– Это называется эмпатия, – подловил я Половинкина, совсем недавно рекомендовавшего не испытывать чужие эмоции.

– Что?

– Теперь верю, брат, что ты действительно изменился. Но скажи, если способности утрачиваешь, знания-то должны оставаться? – появилась идея, которую мог реализовать только бывший Ельник.

– К чему ты клонишь?

– Ты же технически можешь провести обряд своего «елочного вуду» и нейтрализовать врага?

– Блин, жопоежики копченые, я же сказал, что с этим завязал.

– Ну так развяжи. Это будет в последний раз. Прошу, выполни просьбу. Жизни друзей под угрозой. Да и мы не знаем, что нас там ждет. И Алик точно рассчитывает на нас. Думаю, он, как всегда, в своем репертуаре не просто кричал, а обращался к нам: «Надо ели».

Половинкин запыхтел в негодовании, потом взял себя в руки и, немного подумав, заявил:

– В последний раз! Понял? У тебя есть дерево?

На мою искусственную елку Толик посмотрел презрительно и назвал ее суррогатом.

– Шансы минимальные. И воздействовать сможем на одного «клиента». Кстати, кто им будет?

Мы переглянулись и поняли, что думаем об одном и том же претенденте. Толик деловито смахнул все игрушки с елки. Гирлянду разрезал и верхней частью провода обмотал место возле верхушки. Две ветки посредине завязал в крепкий узел. Что он при этом приговаривал, расслышать не удалось. Кажется, что-то про настоящие иголки.

– Авось сработает, – мрачно произнес Половинкин, вытирая ладони после выполненного обряда. – Неправильно это все. Плата суровая ждет меня. Когда все закончится, пойду вымаливать прощение.

Он полностью облачился в свой костюм Деда Мороза, так как одежды на его рост у меня не нашлось, и мы вышли на улицу. Поджидавшее нас такси сложно было не заметить. Из черного «Мерседеса» на всю округу гремел рэп. А главное, водитель был ни при чем – жуткое подобие музыки включили дистанционно.

Глава 8

Таксист увез нас в Замоскворечье и высадил возле двухэтажного особняка, которое выглядело как обычное административное здание, но, в отличие от других, глухо обшитое сайдингом со стороны улицы и с одним окном вверху. В машине тотчас же выключилась музыка. Водитель с облегчением вздохнул и быстрее нажал на газ, чтобы поскорее убраться из странного места.

Дом снаружи никто не охранял. На дверях отчетливо виднелась начерченная мелом пентаграмма Агриппы с некими словами на иврите на концах лучей. На первом этаже свет не горел, и мы поднялись по лестнице. На ступеньках стояли зажженные лампады – хозяин, вероятно, старался напустить побольше таинственности.

– Сюда! Давайте живее! – раздался голос Бальтазарова из открытой двери. – Можете не раздеваться и не разуваться.

Мы вошли в большой зал, уставленный по-царски роскошной мебелью и с большим камином. На кресле, похожим на трон, восседал Эмильен Ионович в черной мантии и такого же цвета головном уборе, похожим на скуфью священника, но с вышитой серебряными нитками пентаграммой. Он нервничал, поглядывая на карманные часы на цепочке.

– Так-так-так, да у меня настоящий Новый год – Дед Мороз лично привез подарочек, который изменит не только мою жизнь. Молодцы, успели – до первой Черной Луны осталось полчаса. Аббас, можешь расслабиться. Пока резать головы не нужно.

– Господин Бальтазаров, потрудитесь объяснить, что происходит? – сурово спросил Половинкин.

– Ой, а кто обидел нашего зимнего волшебника? Почему у него не новогоднее настроение? – стал глумиться хозяин особняка. – Не парься, Дед Мороз, золотую рыбку, которая чуть не сорвалась с крючка, ты доставил. Теперь отойди в сторонку и наблюдай. Затем и до тебя очередь дойдет – расскажешь про свои фокусы.

– Что за чушь про золотую рыбку? – меня распирала злость после шумного такси. – Вы, Эмильен Ионович, как маленький ребенок, верите в сказки? Хотите об этом поговорить – пожалуйста. Но сначала отпустите моих друзей. Немедленно! – показав готовность к схватке, я сбросил с себя куртку и остался в рубашке.

– И отказаться от надежной страховки? Вот уж нет. А сказки, да, люблю. Они – просто переделанные истории, которые уже происходили. Я, знаете ли, по-своему воспринимаю слова Пушкина: «Сказка – ложь, да в ней намек». Помнишь сказку про Емелю, который из проруби вытащил щуку? У нас ведь то же самое произошло. Правда, из полыньи я достал ерша. Опять же спас ему жизнь, и теперь он обязан отплатить выполнением желаний. Справедливо, Ершов?

– Ну конечно, налицо синдром владычицы морской. Не изволите ли заказать три желания? У нас все качественно, оплата по прейскуранту, – отвесил я угодливый поклон. – Абсурд, если бы я мог выполнять желания, то не стоял бы здесь.

– Сможешь, сколько я захочу. Мне удалось ненавистным тебе рэпом создать нужный настрой для трансформации. Видишь, знаю и про ту разбитую тачку после твоего проклятья. Кстати, это все, что ты умеешь делать самостоятельно? А вместе мы горы свернем. Ну, то есть я с твоей помощью.

– Откуда знаете про аварию?

– Что, зацепило? Интересно? Знаешь, дружок, все нужные сведения поступают с ваших гаджетов – наш антивирус везде стоит, и он не только чисткой занимается. Вряд ли ты догадывался, как и все в моей фирме. Когда каждый делает свое дело, то общей картины никто не видит. Частично Светарина Сергеевна помогла. Она – настоящий охотник узкого профиля. Тебя заранее вычислила еще до получения кодового слова и мне сообщила. Мы переписывались в чате, у нас был общий интерес. Я искал существо, которое исполняет желания. Не думал, что такая редкая способность достанется сотруднику моей фирмы.

Я поглядел в сторону Светарины. Она с мольбой в глазах вертела головой, приговаривая: «Все было на так. Не слушай его».

– В итоге красавица сдала вас всех с потрохами, – продолжил Бальтазаров, хитро подмигнув Половинкину. – Но кто бы мог подумать, что жертва и охотник начнут испытывать симпатию друг к другу, – он подошел ко мне поближе и уставился прямо в глаза. – Лично видел, как вы смотрели друг на друга в шаре под водой… Ой, как же забавно видеть ваши недоуменные лица, – Эмильен Ионович хлопнул от удовольствия в ладоши. – Помните фильм «Аватар»? Так вот у меня есть тоже что-то вроде физических аватарок пока только в виде щуки и орла. В некоторых сказках король или царь может превращаться в животных, рыб и птиц. Думаю, это отголоски цивилизаций, обладавших более крутыми технологиями, чем у нас. Но и мы достигли кое-чего. Поэтому я подумал, а почему бы нет. Короче, будущее – за технократией. А теперь, когда вы и так слишком много узнали, приступим к делу. Все должно произойти на восходе первой Черной Луны в новом году, – торжественно произнес Бальтазаров.

Он снова достал свои часы, открыл крышку, внутри которой был выгравирован треугольник с большим глазом по центру. Взяв за цепочку, стал раскачивать их как маятник.

– Смотри внимательно! – приказал мне Бальтазаров. – Аббас, а ты приготовься, если наша рыбка ослушается! – крикнул босс в сторону своего главного охранника, и тот с мачете встал на изготовку возле Алика и Светарины. – Переводить, Ершов, твою сущность на рыбу, тем более дохлую, как это делали в древности, не будем. Возьмем пример с арабов, которые использовали кувшины. У меня вот тут есть небольшая китайская ваза. Нравится такой вариант?

У меня в глазах все закружилось, резко поплохело и стало тошнить, но взгляд, прикованный к часам отвести я не мог. Вдруг сзади кто-то громко взвыл от боли и упал. Эмильен Ионович даже перестал раскачивать часы.

– Аббас, ну ты нашел время. Не до твоих проблем сейчас, – прошипел со злостью Бальтазаров. – Вставай, ты мне нужен.

– Эмильен Ионович, дорогой, извини, не могу. Трудно дышать, задыхаюсь. Вызови мне скорую, – скривившись от боли, попросил Аббас.

– Я слишком долго ждал этого момента, чтобы сейчас все бросить из-за тебя. Терпи или мужественно умри.

Алик со Светариной осторожно поднялись и, обойдя стонущего Аббаса, подошли к нам. Заметный успел по пути подхватить с пола мачете. Половинкин радостно приветствовал друга, все еще не веря в происходящее.

– Жопоежики копченые, неужели сработало? Ну, теперь держись, любитель сказок! – Дед Мороз стал закатывать рукава шубы, готовясь расправиться со злодеем.

– Но-но-но, не так быстро, иначе никто вам его не вернет, – показал Эмильен Ионович на меня с закрытыми глазами. – Слушайте меня, ваш Ершов сейчас в пограничном состоянии. Назовем это «сном».

– Да-да, вот сейчас тебе зубы прорежу и тогда послушаю, – сжал кулаки Половинкин и чуть не бросился на оставшегося без поддержки владельца особняка.

– Погоди, не надо – Артема погубишь, – как запрещающий знак встала на пути Светарина в красном спортивном костюме. – Нам только продержаться до конца Черной Луны, и он вернется, – тихо добавила она. – Поверь, я знаю.

– Эх, если бы чуть-чуть раньше, – с досадой бросил в сторону охранника Толик.

– И вы действительно думаете, что Ершов сможет ваши желания распознавать и в нужном направлении посылать во снах? – с важным лицом поинтересовался Алик у Бальтазарова.

– Разумеется. Он будет напрямую транслировать мои желания вселенной, – не глядя в его сторону, ответил Эмильен Ионович, которого больше занимала китайская ваза – он смотрел на нее с вожделением и поглаживал рукой.

Алик, умница, снова в своем репертуаре, или я настолько привык выискивать в его фразах другой смысл. Даже сознание немного прояснилось. И главное, Бальтазаров подтвердил услышанное, что в определенном смысле развязывало мне руки.

Однако хозяин особняка, надо отдать ему должное, хорошо знал свое дело. Снова появилось чувство, что человеческое тело не слушается и становится совершенно чужим. Меня, или, скорее, мое сознание, втягивало в приготовленный сосуд. Никакого дискомфорта – только благоговейная тишина, умиротворение и рабская готовность выполнять любое требование хозяина сосуда. Правда, понимание, кто я и кому служу, спасибо Алику, сохранилось. Все-таки произошел сбой в колдовской программе.

– Все готово, – радостно объявил Бальтазров. – Сейчас проверим, как это работает… Заткнись, Аббас, не мешай! – прикрикнул он на своего главного охранника, который чуть не выл от боли и загибался прямо на глазах. – Эй, ты меня слышишь? Ответь! – это уже было адресовано мне на фоне равномерного постукивания пальцами по вазе.

– Да, хозяин вазы, – прозвучавший из сосуда странный голос не был похож на мой, никогда бы себя не признал.

– Отлично. Давай для простоты буду звать тебя джинном, как на востоке. И еще, называй меня властелин. Так привычнее, – расплылся в улыбке руководитель одной из многих айтишных компаний столицы с неудовлетворенными амбициями, а ранее – просто мелкий мошенник, обманывавший людей на рынке.

– Да, властелин.

– А теперь, джинн, исполняй мои желания. Во-первых, пусть все находящиеся здесь, кроме нас с тобой, останутся на своих местах и станут свидетелями моих великих дел.

Через мгновение никто из моих друзей не мог сдвинуться с места. Каждый замер в своей позе с устремленным взглядом на Бальтазрова, который начал потихоньку входить в раж.

– Во-вторых, хочу, чтобы мой небоскреб в Бангкоке как можно быстрее закончили строить.

Прошло несколько секунд, и руководитель строительной фирмы по телефону сообщил Бальтазарову, что все специалисты разом ушли со стройплощадки. В этот момент на вазе появились две трещины.

– Да что не так-то! – позеленел от злости Эмильен Ионович. – Эй, джинн, ну-ка исполняй как следует желания, подходи к этому с пониманием, творчески.

– Как прикажете, властелин.

– Хрен с этой стройкой, не стоит размениваться на такие пустяки, скоро я и так смогу завладеть любым зданием. Нужно загадывать что-то посерьезнее… А что, если пожелаю стать умным наравне с искусственным интеллектом?.. Ну нет, еще мозг взорвется от большого объема информации, – рассуждал Бальтазаров перед следующим желанием. – Так, надо желать осторожно… Вот, придумал. Эй, джинн, хочу обладать тайными знаниями!

Очередная трещина прошла через всю вазу. Эмильен Ионович снял очки, глаза его выпучились сильнее.

– Да, Ершов, отвратительный из тебя джинн. Ну скажи, зачем мне знать, кто на самом деле получает выигрыши в лотереях или места пусковых ракетных установок?.. Ладно, надо начинать с чего-то простого. Например, стать самым богатым в мире… Джинн, организуй самый крупный благотворительный фонд в мире, принадлежащий мне. И пусть в него поступит половина денег со всех счетов. Это мое следующее желание.

– Будет исполнено, властелин.

Почти сразу смартфон Бальтазарова стал разрываться от сообщений с подтверждением открытия фонда его имени и поступления огромных средств со всех концов мира. Новоявленный супербогач читал их и млел от восторга.

– Ну вот, дело пошло! Теперь я желаю властвовать, так сказать, доминировать над всеми, – сделал он царственный жест, и его грузное тело обтянула латексная одежда с кожаной портупеей, а в руках появились плетка и наручники. – Рыба моя волшебная, что за пошлость! Ну-ка, откати назад последнее мое желание, – прежнее одеяние вернулось. – Но власть мне нужна, без нее деньги можно и потерять… Помню, бабушка говорила, не ходи в депутаты, чиновники и президенты – обязательно проклянут… Поэтому желаю тайно править всем миром. Джинн, выполнять!

Из-за новой трещины откололся кусочек вазы. После пятнадцати секунд тишины за троном выросла стена из мониторов с лицами президентов, которые жаждали получить аудиенцию. Эмильен Ионович всплеснул руками.

– Наконец-то у меня все есть! Но желания не закончились. Не хочу все это потерять. Поэтому хочу для себя… бессмертия!

– Как пожелаете, властелин, – мой голос искажался все больше, так как ваза продолжала трескаться.

Тучный Бальтазаров вдруг стал стройным, под шапкой выросла копна волос. Он захлопал в ладоши и громко захохотал, почувствовав себя молодым и абсолютно здоровым.

– А коли пошла такая пьянка, гулять так гулять, выполняй, джинн, мое следующее гениальное желание. Как поется в старой песне: «Вместо золота и власти я хочу любви». Желаю интима со всеми женщинами.

– Хороший выбор, властелин.

– Чего? Твоего мнения не спрашивали, – встревожился Эмильен Ионович, почувствовав какой-то подвох.

– Про выбор вашего желания, властелин.

Тут ваза окончательно раскололась на черепки. Вмиг пропала стена из мониторов за троном Бальтазарова, со смартфона удалились сообщения о фонде. А сам он исчез, и на его месте осталась лишь одежда, в том числе мантия и шапка с серебряной пентаграммой.