Текст книги "Оставаться людьми (сборник)"

– Антенна проведена. – Певцов пожал плечами. – Без неё туда никакой сигнал не пройдёт.

Внезапная догадка озарила капитана. Он подскочил к монитору, уставившись на сидящего путешественника.

– Узнай, в хранилище есть связь, или тоже антенна подведена?

– Проверяли уже, там тоже как в гробу. Сигнализация и камеры проводные, внутри связи нет. А что?

– А то! Ты слышал: ему необходимо рассчитывать каждый прыжок! А для этого стопроцентно нужны показания GPS и куча данных, которые не получится держать в голове! Смотри – сначала он оказался заперт в изолированном хранилище, потом его перевозили, а в итоге заперли в ещё одной изолированной комнате. Когда включилась Сеть?

– Минут за пять до твоего прихода, а что? Он бы успел всё рассчитать и сбежать, так что не сходится, шеф.

– А если ему необходимо было рассчитать прыжок с дополнительной массой и набрать для неё заряд?

Внезапно всё встало на свои места. Они крикнули одновременно:

– Стол в комнате для допросов!

– Отключай чёртову антенну!

Они одновременно подскочили к пульту. Певцов бросился отключать Сеть, а Грег уставился в монитор.

Комната для допросов была пуста, если не считать двух сиротливо стоящих друг напротив друга металлических табуретов.

В решающей атаке

Операция по всем параметрам ожидалась довольно рутинная. По плану командования, отряд из шести тяжеловооружённых пехотинцев и снайпера должен был преодолеть ущелье, заняв господствующую высоту на дальнем его конце, у грота. Там им необходимо было закрепиться и прикрывать караван с беженцами, следующими из долины через ущелье дальше в тыл. Незамеченный разведчиками противника, отряд высадился в полутора километрах от намеченной точки. Здесь, у скал на краю долины, довольно густая растительность скрывала их присутствие, но дальше, в самом ущелье, деревья и кусты хоть и присутствовали, но чисто номинально: чахлые, оборванные, их ветки не смогли бы скрыть даже крупной собаки, что делало предстоящий рывок смертельно опасным.

Связавшись с командованием, Сержант доложил обстановку и уточнил дальнейший план действий. В штабе были крайне удивлены исчезновением растительности. Спутник, прошедший над ущельем двадцать минут назад, доложил об относительной безопасности и скрытности маршрута. Следующий будет над их головами не ранее, чем через полчаса – ракеты противника неплохо проредили спутниковую группировку. В строю оставалось что-то около десяти процентов аппаратов, что делало невозможной более детальную разведку местности. Тридцать минут. При расчётном времени прибытия каравана в один час, они не могли себе позволить такой роскоши. Единственное, что оставалось – это прорыв к намеченным позициям с максимально возможной скоростью.

Команда собралась у входа в ущелье, трое с пулемётами настороженно осматривались вокруг в поисках неприятеля. Сержант раздал по сети карту, на которой красными маркерами были отмечены юниты противника в тех местах, где они были замечены в последний пролёт спутника. Судя по размеру точек – три десятка лёгких штурмовиков, пара ракетных установок и танк у противоположной стороны, прямо у намеченной точки.

– По последним данным, такова диспозиция противника. У нас не более получаса на прохождение и зачистку маршрута. Док, Страйкер, вы идёте вперёд, я и Механик следом. Бита и Скелет замыкающие.

– Кэмпер, – Сержант повернулся к снайперу, на карте у того замигала оранжевая точка. – Твоя позиция. Подход к ней только с одной стороны – спереди, а обзор открывается отличный. Смотри, чтоб нам задницы не подпалили. Всем всё понятно? – Все дружно закивали. – Тогда выдвигаемся.

Кэмпер моментально растворился в густой листве, а остальные залегли вдоль линии леса, всматриваясь вглубь ущелья.

– Сержант, вижу троих у правой стены, ещё пятеро по центру. – В пространстве над редколесьем повисли в воздухе виртуальные маячки с обозначением расстояния до объекта. Их количество быстро увеличилось до тридцати трёх.

– Отлично, отмечены все. Страйкер, Док, выдвигайтесь.

Две фигуры тёмно-зелёного маскировочного окраса удивительно легко для их габаритов метнулись вперёд, к небольшой, просматриваемой насквозь рощице. Там они залегли, не спуская глаз с маркеров на карте. Изменений в траектории движения противника не было заметно. Следом выдвинулась вторая пара, затем замыкающие. До деревьев оставалось не более десятка шагов, когда Скелет, не заметивший выпрыгнувшего ему под ноги корня, зарылся в опавшие листья. Палец, не снятый предусмотрительно со спускового крючка, дрогнул, разорвав тишину ущелья длинной очередью.

Эхо от выстрелов ещё носилось между стен ущелья, когда подоспевший Сержант с силой влепил Скелету в забрало шлема. Оттуда сдавленно пискнуло.

– Ты чего творишь, дурак? – Сержант яростно тряхнул Скелета, тот даже не сопротивлялся, только часто-часто моргал. Побелевшие губы с трудом прошептали:

– Сержант, я не специально, Сержант…

Точки на карте пришли в движение. Десяток маленьких, изображающих штурмовиков, выдвинулся в направлении выстрела, в то время как остальные начали перестроение в защитный строй.

– Док, что там? – Сержант, не отпуская поверженного бойца, смотрел на перестроение юнитов противника. Док, наблюдавший их непосредственно, раздал остальным увеличенную картинку. Десять штурмовиков, вытянувшись в цепь, медленно и осторожно шли в их направлении.

– До противника триста метров. Дальнейшие приказания?

Сержант сполз с тяжело дышащего Скелета, со звонким щелчком хлопнул того по шлему.

– Вставай. Раз уж ты натворил дел, тебе ответственное задание.

Скелет с готовностью перевернулся на живот и вслед за Сержантом пополз к остальным.

– Что нужно делать?

Ширина ущелья не превышала двухсот метров. Цепь штурмовиков перекрыла его полностью, не оставляя ни единого шанса проскочить. Док, следящий за перемещением противника, чуть нервным голосом доложил:

– Двести пятьдесят метров.

Сержант бегло огляделся, отметив на некотором удалении точку над неглубоким оврагом. Поросший низкорослым кустарником, он представлял собой отличное укрытие для небольшой команды.

– Скелет, направляйся в овраг. Твоя задача – отвлечь на себя противника. Пошёл. Будем надеяться, они нас ещё не вычислили.

Скелет скрылся в высокой траве, вскоре справа ударили очереди, несколько ракет, выпущенных с разных позиций, унеслись к приближающимся штурмовикам. Те, изменив траекторию движения, начали стягиваться к оврагу. Док осмотрел позиции, отметив, что оставшиеся юниты не двинулись с места.

– Сержант, слева чисто.

Тот приподнялся на локтях, огляделся.

– Хорошо, выдвигаемся. Включайте автоматические турели.

Команда из пяти человек поползла к левой стене ущелья, на спине у каждого тихо жужжала автоматикой наведения турель, готовая при первой опасности разразиться шквалом смертоносного огня. Добравшись до стены, они продолжили двигаться вдоль неё, когда одиночные очереди Скелета, доносившиеся до них всё это время, прервал завывающий ураганный грохот множества орудий. Скелет огрызнулся ещё пару раз и затих. Ползший позади всех Док оглянулся и тихо выругался.

– Сержант, нас заметили.

Тот посмотрел назад. Там остановившиеся было штурмовики разворачивались в новую цепь, неспешно перезаряжая оружие и вообще никуда, казалось, не торопясь. Кроме того, не двигавшиеся до этого юниты выдвинулись тоже, постепенно замыкая отряд Сержанта в кольцо.

– Влипли… Так, бойцы, слушай мою команду. Подпустим их поближе и будем прорываться. Другого шанса нет.

Один из наступающих штурмовиков неожиданно сложился пополам и начал медленно заваливаться набок: Кэмпер тоже понял ситуацию и решил действовать.

Виктория Артуровна с самого утра находилась не в самом радужном настроении. Новый начальник оказался той ещё сволочью, несмотря на все прошлые заслуги для компании понизив её в должности. Муж, скотина, опять не встретил с работы. Последнее время он всё больше времени проводит в виртуале со своими друзьями, чтоб им пусто было. Одна радость: сынок не сидит целыми днями за компьютером. Он с друзьями теперь по старинке проводит всё свободное время во дворе. Хоть и в этих странных шлемах, но всё же на свежем воздухе.

Мысли о сыне заставили Викторию Артуровну тепло улыбнуться. Проходя мимо огороженной посреди двора игровой зоны, она обратила внимание на сидящего на скамейке за заборчиком худосочного белобрысого мальчишку лет десяти, со скучающим видом взирающего на играющих детей.

– Антоша, привет. Ты чего тут сидишь? – Виктория Артуровна остановилась, опустив тяжёлую сумку на лавку. – Играть не зовут?

– Да я уже всё… – мальчик неопределённо дёрнул плечом. – Остальных жду.

– А, понятно. А моего Серёжку не видел?

– Да вон он, с остальными. – Антон указал пальцем на противоположный край двора, где вдоль заборчика, в грязи, оставшейся после недавнего дождя, ползли пятеро ребят. Они оживлённо переговаривались, крутя головами, практически полностью закрытыми шлемами без стёкол. Иногда они все синхронно припадали к земле, как будто над ними проносилось нечто страшное.

– Ах, он, поросёнок! – Виктория Артуровна всплеснула руками и, перебравшись через заборчик, быстрым шагом направилась к детям. – Серёжа! Ай-яй-яй! Вылезай из грязи, кому говорят!

– Тёть Вик, он Вас всё равно сейчас не слышит!

А команда отважных пехотинцев в это время поднималась для последней, решающей атаки.

Драма параллельных прямых

Полуденное солнце рухнуло на плечи, едва Егор вышел из подъезда. Всё-таки хорошо, что все возможные варианты светила собраны в одном месте, за исключением одного, крохотного и бледного, сейчас скрытого горизонтом. Оно лишь изредка выпрыгивало на несколько минут, чтобы проверить, всё ли тут без него в порядке, и снова исчезало на недели. Когда-то давно Егор попытался рассчитать скорость обращения Земли в той вероятности, но полученные данные оказались пугающими. Мёртвый холодный мир, один из множества ежедневно проступающих сквозь пелену его собственной вероятности. Эти миры стремительно проносились через реальность, иногда по два-три в неделю, всегда туманные и пустые, словно отражения отражений.

Гораздо более реальными были миры живые, особенно те, в которых появилась разумная жизнь. Они яркими всполохами возникали перед Егором, плыли, взаимопроникая, но не замечая этого. Самые стойкие из тех, что шли практически параллельно, накладывались друг на друга на долгие месяцы и годы, постепенно истаивая и расходясь. Иногда Егор замечал, как по его вероятности прокатывается беззвучная прозрачная волна, оставляя длинный шлейф новых, молодых вероятностей. Вот идут близнецы, ещё мгновение назад бывшие единым человеком, но разодранные внутренним противоречием и разошедшиеся по разные мирам. Вот от перекрёстка разъезжается пара автомобилей, счастливо избежавшая столкновения, оставляя позади свои разрушенные тела и спешащих на помощь людей, в то же время продолжающих идти по своим делам.

В общем, мир вокруг жил по своим правилам, способным свести с ума любого, не знакомого с ним с детства. Егор помнил россыпь ярких вероятностей, являвшихся ему, тогда ещё совсем маленькому и глупому. Все эти титанические сооружения, космические корабли и гордо реющие алые стяги – миры победившего пролетариата. Были и такие, в которых человечество сгорало в атомном пламени, но гораздо реже. Другое время, другие мечты и другие чаяния.

Егор шёл по широкому проспекту, а вокруг него сновали толпы людей. Некоторые странно одеты, кое-кто с фантастического вида оружием наперевес, но их полупрозрачные фигуры и без того бросались в глаза. Ну а как быть с другими? Теми, чьи миры отошли от Егорова мира лишь на пару шагов? Неотличимые от живущих здесь, они неслись, не замечая ничего и никого, заставляя Егора непрерывно маневрировать, чтобы случайно не оконфузиться.

Он уже почти пришёл, когда вылетевший неизвестно откуда верзила с пустым взглядом сшиб его с ног. Оказавшись распростёртым на асфальте, Егор ненадолго отвлёкся на поиски очков, а к тому времени незнакомец успел благополучно скрыться. Скривившись, молодой человек изучал содранную ладонь, когда остановившаяся возле него девушка весело поинтересовалась:

– Как он тебя! Всё в порядке?

Егор оторвался от самосозерцания. Тонкие девичьи ножки в белых чуть запылившихся туфельках нетерпеливо притопывали, переполненные молодой энергией. Преувеличенно громко охая и картинно закатывая глаза, он поднялся на ноги, глядя на девушку с высоты своего роста. Иринка, невысокая, длинные светлые волосы, ярко-синяя глубина глаз, Егор не сводил с неё восхищённого взгляда. Потупившись, девушка разгладила несуществующие складки на коротком платье:

– Опять ты на меня так смотришь!

– А как я должен смотреть на ангела? – он улыбнулся, – Для справки: это ты – ангел.

– Тоже мне, ангел, я же тебе ничем помочь не могу, совсем. – Она подняла на него извиняющийся взгляд.

– Настоящим мужчинам помощь не требуется! – Егор встал в героическую позу, гордо задрав нос. – Ещё бы этого хмыря поймать…

Он махнул рукой, содранной ладонью неловко задев за ремень и громко зашипел от боли. Иринка потянулась к нему, но её рука замерла на полдороге. На мгновение во взгляде мелькнула грусть, но она тут же взяла себя в руки, громко рассмеявшись:

– Договорились, мой героический кот, только больше не шипи и не раздувайся. И про этого гада забудь, хорошо? У нас таких тоже полно, наверное, как и везде… Какие планы на сегодня?

Егор с сожалением покосился в сторону скрытого в густой тени кафе. Иринка проследила за его взглядом:

– Да, сейчас там действительно хорошо… Так что, как всегда, вдоль набережной?

Егор тяжело вздохнул:

– Секунду.

Из кармана появилась крохотная беспроводная гарнитура. Иринка понимающе кивнула – на её ухе помаргивала почти такая же. Проверив, как держится, Егор широко улыбнулся, делая приглашающий жест:

– Мадемуазель, позвольте пригласить вас на променад.

– О, месье, право, как мило.

Она шутливо изобразила реверанс. Они неспешно двинулись в сторону реки, он что-то рассказывал, оживлённо размахивая руками, она громко и заразительно смеялась, за год нисколько не устав от его шуток. Они шли на крохотном расстоянии друг от друга, как всегда ходили на свиданиях. Навстречу катились чужие миры, которые видели оба. Они встретились однажды – и уже не смогли расстаться, но их история любви была больше похожа на драму. Драму параллельных прямых.

Ведь параллельные прямые обречены всегда идти рядом, не имея ни единого шанса на пересечение.

Чувствовыжималка

Только сегодня и только для Вас! Великолепное исполнение! Премиальное качество! Чувствовыжималка-3, с новым улучшенным интерфейсом, для всей семьи! Десятки чувственных оттенков доступны уже сегодня![1]1
  Предоставляются при заключении контракта на предоставление услуг сроком не менее чем на один год.


[Закрыть]

Кое-как доковыляв до дома, Семёныч торопливо скинул в прихожей поношенные сандалии и поспешил в зал. Завёрнутая в синий потрёпанный халат жена, как обычно, трепалась с кем-то по телефону, периодически помешивая в огромной кастрюле очередной кулинарный шедевр. На Семёныча она обратила внимания не больше, чем на мух, кружащих над башней из бигудей, венчающей её голову.

– Дорогая, я дома! – Семёныч аж скривился, настолько фальшиво прозвучало его «дорогая». Сама дорогая не повела и ухом в его сторону, продолжая вещать невидимой собеседнице о тяготах семейной жизни.

В зале Семёныч уже изготовился было приземлиться на диван, но выдвинувшаяся с кухни колонна бронетехники в лице жены остановила доблестное продвижение к цели. Смерив мужа долгим взглядом, она коротко бросила сквозь презрительные губы:

– Уличную одежду. Снять. Бегом. Я тебе здесь не тут.

Выразительно моргнув крохотными поросячьими глазками, жена вернулась на позиции, а Семёныч потащился в спальню, переодеваться.

В старых трениках оказалось настолько хорошо, что Семёныч воспрял духом и даже предпринял набег на холодильник. Там были взяты в плен три пива и селёдка кружочками, а сам он отделался лёгким облаиванием и сотрясением собственного достоинства коленом под зад. Отступив к дивану, Семёныч рухнул в его объятья, блаженно зажмурившись. Мысли поползли неторопливо, обе в разные стороны. Нечеловеческим усилием собрав их в кучу, Семёныч ухватил пульт. Что там у нас сегодня, как всегда? По всем каналам идут непрекращающиеся репортажи о бесконечных революциях, крушениях самолётов и поездов, очередном вирусе-убийце… В углу экрана – счётчик погибших. С утра уже пять тысяч, и это ещё рабочий день. Семёныч пронзительно зевнул, пульт послушно листал каналы. Остановившись на спортивном, с надеждой крикнул в сторону кухни:

– Дорогая, можно я включу чувствовыжималку?

В ответ пророкотало неразборчивое, из чего вычленились отдельные «дети», «ужин», «оторву» и «любимый». Глубокомысленный вывод напрашивался сам собой. Огорчённо вздохнув, Семёныч стёр с толстой небритой щеки несуществующую слезу и обиженно уставился в телевизор. По ту сторону экрана один хоккеист снёс другому голову отточенной клюшкой, в последний момент забив ею же решающий гол, но какой в этом толк, если нет возможности сопереживать общей радости победившей стороны?

Вы потеряли удовольствие от просмотра своих любимых передач? Не чувствуете любовь Хулио к Кончите? Вам нет дела до ситуации в мире? Только сегодня, позвонив по телефону 223-322-223-322, вы получите чувствовыжималку-4(комбо), с поддержкой до десяти абонентов! Сфера покрытия нашей новой чудо-приставки увеличена до пятнадцати метров! Теперь Ваша жена сможет сопереживать и на кухне![2]2
  Абонент массой свыше двухсот килограммов тарифицируется в двойном объёме.


[Закрыть]

Семёныч бездумно пялился в кровавое месиво каналов. Пиво кончилось, но было лень вставать. Где же дети? Где эти неблагодарные спиногрызы?

Они влетели в квартиру одновременно, беззлобно толкаясь, пронеслись в детскую. Семёныч в предвкушении привстал на диване, и, как только дверь открылась снова, быстро бросил:

– Детишки, пивка бы батьке.

Выскочившая первой девочка обиженно надула губы, но поплелась на кухню, сопровождаемая издевательским смехом брата. Шлёпнула дверца холодильника, льдисто звякнуло. Затем донёсся звонкий шлепок, и дочь вылетела из кухни под аккомпанемент грозового ворчания жены. Семёныч забрал бутылки, благодарно потрепал дочь по мясистому загривку. Затем ткнул пальцем в сына.

– Так, ну-ка мне тут! Сходи, спроси у матери, скоро она там?

Откупоривая запотевшую бутылку, он проследил за сыном. Пузо и щёки видно даже со спины, богатырь, весь в отца! С кухни долетел звонкий шлепок. Следом за ним выкатилось толстое тельце. Оно печально ойкнуло, вынимая из складок тапочек матери, потом простонало:

– Скоро будет. Включай.

Семёныч удовлетворённо хрюкнул. Ну, наконец! Пошарив в меню, указал количество подключённых и сегодняшний общий вес. Женский голос, томно похвалив за прибавку, предложил выбрать каналы. Подоспевшая жена, поставив на журнальный столик кастрюлю с варевом, втиснулась, растолкав всех необъятным задом. Все дружно выдохнули, приглушённо чпокнуло, и женщина угнездилась под пение рвущихся пружин.

– Включил? Что там?

Она вырвала пульт из ладони мужа, собираясь настроить канал и для себя, но в этот момент экран осветился, через него поползла строка с ровными чёткими буквами. Под ней тянулась такая же, но крупнее и медленнее, эта для самых одарённых. В довершение для самых ленивых голос домашнего компьютера прочитал чуть не по слогам:

– Передаём срочные новости. Тридцать секунд назад были обнародованы данные комиссии по надзору и недопущению всякого там. В мире началась очередная эпидемия. На этот раз заражённые не умирают, чихая и кашляя, в неестественных позах. Вместо этого они начинают испытывать эмоции без подключения к чувствовыжималке, что приводит к отказу от использования прибора. Тем самым провайдеру наносится финансовый ущерб и глубокая моральная травма. В связи с чем сообщаем, что эмоции без прилагаемого оборудования расцениваются как пиратство, объявляются стыдными и облагаются штрафом и принудительным лечением. Приятного вечера.

Голос затих, а на экране замелькали кадры передач и фильмов, свои для каждого из членов семьи. Дети увлечённо следили за похождениями очередных мультяшных животных, жена рыдала в три ручья, утирая нос футболкой мужа, но Семёныч не обращал на это внимания, полностью увлечённый игрой. На экране как раз Тони Рамос порвал мяч, но, не растерявшись, оторвал голову судье и продолжил атаку…

Глубоко за полночь включился генератор сна, разгоняя семейство по кроватям. Дети увлечённо спорили, кто из мульт-персонажей круче – Кровавая Пони или Джейн Мозгоед. Семёныч, переполненный эмоциями, вдруг ухватил супругу за выступающее, звонко чмокнув в мокрый нос:

– Не рыдай, старушка, никуда твой Хулио до завтра не денется!

– Точно? – голос жены дрожал от пролитых слёз. – А не то я тебе того, самого!

– Да точно! – Семёныч уверенно подмигнул. – Ты давай утирайся и спать. Дети, выжималку гасите уже!

Подскочивший было к аппарату сын замер, раскрыв рот. Дочь, подошедшая следом, испуганно вспикнула, всем своим центнером заваливаясь на ковёр.

– Бать, она, кажись, не работает…

Семёныч, не веря глазам, схватил прибор, тот оказался холодным и каким-то неприятным.

– И правда, не работает… Мать, что же это делается? Мы теперь, что ли, эти…

Рёв жены оглушил, едва не отбросив к стене:

– Мы теперь стыыыдныееееее……

Вторя матери, заныли перепуганные дети. Семёныч дико озирался, еле заметный звук привлёк внимание.

– Ну-ка тихо все! – Он прислушался. В наступившей тишине всё явственней звучал приближающийся вой полицейской сирены.