Текст книги "Жил-был отряд пограничный. Музей истории 41 Нахичеванского пограничного отряда. Том 5"

ПОСТ 52

Пограничная застава 50-х – 70-х годов

в воспоминаниях ветеранов-нахичеванцев

(продолжение).

Пограничная застава «Караханбейли» 41 НахПО

Я родился в Ленинграде в 1926 году, в этом городе прошли мои детские и школьные годы. И в этом же городе в годы Великой Отечественной войны я стал не только жителем блокадного Ленинграда, но и внёс свой посильный вклад в его оборону. Свидетельством этому служит награждение медалью «За оборону Ленинграда», которую мне вручили в 1949 году.

Только полное истощение моего организма вынудило моих близких предпринять попытку вывоза на Большую землю в конце 1942 года. Почти год ушёл на восстановление здоровья, что позволило в октябре 1943 года стать курсантом Ташкентского военно-авиационного училища скоростных бомбардировщиков. С этой даты началась моя военная служба.

В 1949 году я служил в штабе Закавказского военного округа, находившемся в Тбилиси. Мой командир предоставил мне отпуск, и я поехал в свой родной город Ленинград. Там, в гостях у моего товарища, я и познакомился с Зиночкой Колотиловой (Зинаида Ивановна родилась в большой семье 22 апреля 1929 года). Мы гуляли в парках Ленинграда, фотографировались. Вскоре я возвратился к месту службы, но наша дружба продолжалась 3 года.

Заканчивался срок моей сверхсрочной службы, и командование военного округа предложило мне продолжить военную службу после прохождения офицерских курсов, на что я дал согласие. В мае 1951 года меня направили на годичное обучение при окружных курсах политсостава Закавказского военного округа, которые располагались в городе Гори Грузинской ССР. По их окончанию, в мае 1952 года мне было присвоено первичное офицерское звание лейтенант, и я был направлен для дальнейшего прохождения службы в 41 Нахичеванский пограничный отряд Азербайджанского округа.

Так с июня 1952 года началась моя пограничная служба в должности заместителя начальника 13 пограничной заставы «Караханбейли» по политчасти (примеч. С. Прудько: название заставе придано по ближайшему к ней селению Караханбейли, что в свою очередь означает «Население, принадлежащее к поколению Караханбейли». Селение Караханбейли входило в состав Джавидабадского сельсовета Нахичеванского района. В 1960 году в ходе упорядочения номеров застав ей присовен №14).

Не откладывая надолго, я написал письмо Зиночке и пригласил её к себе. На проезд выслал ей всю свою месячную зарплату и справку для проезда в погранзону «к мужу».

Вскоре получил телеграмму: «Лечу в Ереван!» Из Еревана поездом Зина добралась в нахичеванский край до станции Баш-Баши, это в нескольких километрах от заставы. Хорошо, что этот поезд всегда сопровождал наряд пограничников – всё же большая часть железнодорожного пути проходила рядом с государственной границей СССР. Пограничники помогали Зине Колотиловой и при посадке в поезд, и в пути, и при высадке на станции Баш-Баши.

Я привёз невесту на заставу, познакомил её с офицерами. А затем просто сказал: «Зиночка! Вот такая жизнь у нас с тобой впереди: заставы, погранотряды, и всё вдали от цивилизации. Выбирай: вместе навсегда или сразу же отправлю домой!» Она согласилась с первым условием! Комендант 3 пограничной комендатуры подполковник Кузьмин поздравил нас и сказал: «Оформляй отпуск, и поезжайте на родину!». Большую часть отпуска мы с Зиной провели в Ленинграде. А после отпуска, возвратившись на пограничную заставу, наладили наш семейный быт. Наша комната в домике офицеров на заставе стала уютным гнёздышком. В 1953 году в Ленинграде родился наш первенец – Валерий. Когда Зина смогла вернуться на заставу, то была окружена всеобщей заботой личного состава.

В период службы мне была объявлена благодарность командира части с формулировкой «За хорошие показатели в боевой, политической подготовке и образцовую воинскую дисциплину».

В ноябре 1953 года меня избрали секретарём комсомольской организации 3 пограничной комендатуры, которая располагалась в городе Нахичевань-на-Араксе.

А затем была служба на заставах и в пограничных отрядах Советского Союза: в Ленкоранском и Гадрутском отрядах Азербайджанского округа, в 105 отдельном мотострелковом полку, в Западном пограничном округе. Завершилась моя служба в декабре 1975 года.

(Рукописными материалами воспоминаний своего отца поделился его сын – Каранец Валерий. Владмир Иванович Каранец ушёл в вечный пограничный дозор 29 января 2015 года).

Примеч. С. Прудько: в 1972 году личный состав пограничной заставы №14 (до 1960 года – №13) был в полном составе перемещён в гарнизон отряда, а помещения заставы были законсервированы в связи с предполагаемым затоплением местности в ходе строительства советско-иранской ГЭС.

ПОСТ 53

Пограничная застава 50-х – 70-х годов

в воспоминаниях ветеранов-нахичеванцев

(продолжение)

Пограничная застава «Карачуг» 41 НахПО

Я служил в звании старшего лейтенанта в Джульфинской погранкомендатуре, был секретарём комсомольской организации. Помещение Джульфинской погранкомендатуры располагалось в 200-х метрах от моста автопешеходного перехода через реку Аракс. Там же размещалась 21-ая пограничная застава, дома офицерского состава. КПП «Джульфа» располагался возле железной дороги, рядом с железнодорожной станцией Джульфа. Основной функцией пункта был контроль за перевозками через железнодорожный мост. Мост же через автопешеходный переход через Аракс использовался только для встреч погранкомиссаров двух стран – СССР и Ирана.

Проработав какое-то время секретарём комсомольской организации, я не стал избираться на следующий срок и тогда меня направили на 14 пограничную заставу отряда на новую должность – заместителя начальника по политчасти. Приказ о моём назначении на эту должность состоялся 1 декабря 1953 года.

По состоянию на тот год весь участок отряда был разделён на 6 пограничных комендатур, которые дислоцировались: 1-ая – в Норашене, 2-ая – в Кивраге, 3-ая – в Нахичевани, 4-ая – в Джульфе, 5-ая – в Ордубаде и 6-ая – в Меграх. Только в 1955 году, с созданием Мегринского пограничного отряда, к нему от нашего отряда отошли заставы 5-ой и 6-ой погранкомендатур. А приблизительно в 1960 году произошла смена номеров застав отряда. Это было вызвано тем, что от 40 пограничного отряда к нашему отряду была передана стыковая застава, которой присвоили номер 1. А бывшая Велидагская застава №1 стала 2-ой. Первая застава располагалась за горой, которая называлась Волчьи Ворота. У меня сохранилось фото примерно 1962 года, на котором запечатлено посещение нашей заставы командованием отряда: начальником отряда – полковником М. Насировым и начальником политотдела отряда Свистельниковым.

И вот я вместе с семьёй (женой и дочерью 4-х месяцев) выдвигаюсь из Джульфы на 14-ую заставу. Ехали на поезде до Нахичевани, а затем на конной повозке до самой заставы. От Нахичевани до заставы было около 6 километров в сторону селения Карачуг.

Когда я приехал на заставу, меня встречал начальник заставы старший лейтенант Николай Борисов.

В то время он был единственным офицером на заставе. Так началась моя служба на 14 (она же с 1960 года 15-ой) заставе, где я прослужил с декабря 1953 года по сентябрь1965 года. Служба была прервана только на короткий период: с февраля по июнь 1965 года я обучался в Высшей школе КГБ в Москве.

За период моей службы сменилось несколько начальников заставы: Варфоломеев, Алексей Паньшин, Вениамин Тимофеев, Николай Егоров.

И после службы на 14 (15) заставе я долгое время поддерживал связь с этими офицерами, ведь за время службы сложились не только служебные, но и дружеские отношения.

На заставе в то время было личного состава около 50 человек. На вооружении пограничников были станковый пулемёт «Максим», ручные пулемёты Дегтярёва, карабины.

Территория заставы располагалась под сопкой (небольшой горой), ограда её была из самана, а в самой ограде были сделаны бойницы. На территории заставы располагались казарма, офицерский дом на четыре семьи, конюшня со складами боеприпасов и продуктов, баня и зарытая в землю цистерна для воды. Воду привозили на отрядной автоцистерне, которая развозила воду по заставам, привозя её из тыла. За пределами территории заставы с внешней стороны ограды находились будки для собак и небольшой хозяйственный блок для ухода за ними. Границу помогали охранять 4 сторожевые и 1 розыскная собаки. Для службы на границе застава располагала шестью верховыми и двумя ездовыми лошадьми.

За заставой на сопке находился опорный пункт с траншеями, ходами сообщений, огневыми точками. Здесь же стояла и наблюдательная вышка, на которой днём нёс службу часовой заставы.

А рядом с вышкой под сопкой стоял ветряк для выработки электроэнергии. От ветряка и было освещение заставы, но в большинстве своём помещения в ночное время освещались керосиновыми лампами.

Долгое время автомашин на заставах не было. Были лошади и повозки. Точно я не помню год, когда появилась первая автомашина. Но помню точно, что когда моя старшая дочь пошла в первый класс, а это было в 1961 году, машина на заставе уже была. Детей в школу возили на машине. Но всё же ещё долго на заставе держали лошадей. Их использовали и непосредственно на границе (конный наряд) и для различных хозяйственных работ. Лишь позже на заставах стало по две машины – грузовая и легковая. Грузовая машина всегда стояла на специально оборудованном месте, где посадка солдат на машину в случае тревоги занимала считанные минуты.

В 50-е годы участки границы были оборудованы простыми ограждениями и только на направлениях вероятного движения нарушителей и в тех местах, где железная дорога проходила в нескольких метрах от реки Аракс. Только в начале 60-х годов началось строительство сигнализационной системы заграждения типа С-100. В основном охрана границы осуществлялась в ночное время – нарядами «часовой границы» и «дозор-секрет», а в дневное время – наблюдением с вышки часового заставы и с фланговых вышек. Ночью и днём были дозорные по проверке контрольно-следовой полосы (КСП). Дополнительно выставлялся наряд от погранзаставы к месту остановки пассажирского поезда для проверки лиц, высаживавшихся с поезда и садившихся на поезд. А поезда ходили в то время на паровозной тяге. Пассажирский поезд «Ереван-Баку» проходил один раз в сутки в одну и в другую стороны. Этот поезд сопровождался нарядом от роты сопровождения поездов, которая дислоцировалась на станции Норашен (районный центр). На шоссейной дороге Волчьи Ворота стоял погранпост КП в сторону города Ереван.

Замечу, что за период моей службы на заставах с 1950 по 1971 годы не было никаких массовых перестрелок, нападений на заставы с сопредельной стороны, уничтожения личного состава застав вооружёнными бандами. Были лишь перестрелки на участках 11-ой, 17-ой и 18-ой застав при попытках ухода за границу нарушителей.

Внутренние помещения заставы и офицерского дома отапливались дровами и каменным углём. Больше, конечно, углём, так как леса в тех местах не растут. Такое отопление было очень неудобно, особенно для женщин – жён офицеров.

Все офицеры были женаты. В каждой семье были дети. Когда начальником заставы был В. Тимофеев, было пять детей: двое у него, двое у меня и один у заместителя по боевой подготовке.

При штате 3 офицера на заставе, как правило, находились 1—2 офицера. Третий офицер или обучал на учебном пункте молодых солдат, или был на сборах, иногда кого-нибудь из офицеров посылали на заставу, где была сложная обстановка.

Жена начальника заставы капитана Борисова не работала, жена заместителя по боевой подготовке тоже не работала. Моя жена преподавала русский язык в школе села Карачуг. До нашей женитьбы она окончила педагогическое училище и могла работать по специальности. Позже она поступила на заочное отделение педагогического института и продолжила своё образование. К слову сказать, многие жёны офицеров становились учительницами и преподавали русский язык. Школы Азербайджана испытывали недостаток в преподавателях русского языка.

Наши дети, достигнув школьного возраста, учились в Нахичевани в школе №3. Их возили на легковой (иногда и на грузовой) машине, собирая всех вместе с 14,15,16,17 застав. Машина проходила вдоль границы с одной заставы на другую, затем выезжала в тыл и двигалась до Нахичевани в городскую школу. После окончания занятий в школе тем же транспортом дети возвращались по заставам.

Пища для личного состава готовилась на кухне, где стояли стационарно два котла и плита. Плита и котлы нагревались дровами и углём. В столовой стояли простые столы со стульями, за столами располагались по четыре человека. Командование заставы старалось как-то разнообразить питание личного состава. Для этого организованно проводили лов рыбы в Араксе.

На самой заставе держали кроликов. И только огорода не было, его содержание занимало много сил, а личного состава не хватало, и нагрузка на каждого по службе была большой. Но главное, огород невозможно было поливать, река Аракс – далеко, а на самой заставе вода была привозная.

В спальном помещении казармы стояли двухъярусные кровати с натянутыми противомоскитными сетками, которые спасали также от фаланг, скорпионов и змей. Надо было постоянно быть бдительным на улице и в помещении, чтобы тебя не укусили ядовитые насекомые. Но были случаи, когда они всё же кусали кого-нибудь. Иногда солдатские кровати выносили на большую террасу, там было лучше спать в душные ночи.

Занятия по политической подготовке проводились или в комнате, которая называлась Ленинская, или же во дворе заставы, в тени деревьев.

В Ленинской комнате лежали подшивки газет и журналов, собиралась библиотека, были вывешены различные наглядные материалы, висела карта мира, здесь же солдаты могли поиграть в шашки, шахматы, нарды.

В выходные дни на заставе показывали кинофильмы. Их показывала кинопередвижка, которая приезжала из отряда. Часто посреди киносеанса объявлялась тревога, и показ фильма приостанавливался. Уже несколько позднее на заставу стали направлять артистов и ансамбли, которые приезжали на гастроли в Нахичевань из Баку и Москвы. В более поздние годы, когда появилось телевидение, приезжали на заставу и работники телевидения. Когда приезжали артисты, то, конечно, это было событие, поэтому с соседних застав привозили свободных от службы солдат, съезжались семьи офицеров.

На заставу время от времени приезжала автолавка – магазин на колёсах с различными товарами, в котором делали покупки солдаты и жёны офицеров.

У меня остались очень хорошие воспоминания о службе и жизни на этой заставе. Коллектив заставы жил очень дружно. Всегда прививалось уважение к старослужащим солдатам. Не было никакой дедовщины. В начале, после Отечественной войны, солдаты на границе служили по 6—7 лет, и только позднее срок службы был ограничен 3-мя годами. И всё равно, три года – это был большой срок, за который люди друг друга хорошо узнавали. Очень хорошими «служаками» были призывники из Башкирии, Украины, Москвы, Саратовской области. Именно из этих мест, как правило, приходило пополнение.

На заставе отмечались все большие праздники, но особенно любили отмечать Новый год. Вместо ёлки в казарме ставили дерево туи, которое, как известно, зелёное круглый год. Его привозили из тыла. Тую украшали ёлочными игрушками, которые часто делались руками самих солдат. Своими руками делали гирлянды, фонарики. В украшении «ёлки» и помещений принимали участие все свободные от службы солдаты и дети офицеров. Праздничный ужин поварам-солдатам помогали готовить жёны офицеров. Обязательно делали праздничный концерт, на котором выступали все желающие – солдаты, офицеры, дети, жёны офицеров. После концерта были танцы.

На заставе проводились различные отрядные, окружные и даже всесоюзные мероприятия. Округом проводились показательные учения личного состава для начальников отрядов, начальников штабов и застав. На нашей заставе побывали начальники погранвойск СССР генералы Зырянов, Матросов, другие генералы из Управления пограничных войск Союза и округа. К сожалению, фотографий, запечатлевших эти события, у меня не сохранилось. Но я знаю, что фотографии обязательно делались, они вывешивались на стендах в отряде.

Очень хорошо помню прибытие на заставу и встречу с личным составом заставы героя-пограничника Никиты Фёдоровича Карацупы. Это было приблизительно в 1961 году. Он был в то время уже начальником службы собак нашего округа. На той встрече с воинами заставы Карацупа рассказывал о своей службе с розыскной собакой на границе Дальнего Востока.

Справка.

С 1933 г. Никита Карацупа служил проводником, затем инструктором служебных собак на дальневосточной пограничной заставе. С сентября 1937 г. – на командных должностях в штабе Гродековского погранотряда. С мая 1944 г. – служил в погранвойсках Белорусского погранокруга, с 1952 г. – в штабе Закавказского пограничного округа. В 1957—1961 гг. работал в Главном управлении пограничных войск СССР, помогал налаживать пограничную службу во Вьетнаме.

Так проходила служба офицеров и личного состава на этой заставе: боевые будни, учёба и тренировки, короткие часы отдыха, встречи со знаменитыми людьми. Так подошёл 1965 год, когда я был назначен начальником 3 пограничной заставы имени Андрея Бабушкина – первой в пограничных войсках СССР именной заставы, которая являлась отличной. Здесь я прослужил до 1971 года, в 1971 году мне пришлось уволиться из пограничных войск по состоянию своего здоровья. Я горжусь своей службой на границе, непосредственно на пограничных заставах, где внёс свой посильный вклад в охрану государственной границы.

ПОСТ 54

Пограничная застава 50-х – 70-х годов

в воспоминаниях ветеранов-нахичеванцев

(продолжение)

Пограничная застава «Ямхана» 41 НахПО

15я пограничная застава стала последней точкой моей службы в пограничных войсках Нахичеванского пограничного отряда. После 1960 года ей был присвоен новый порядковый номер – №16, но я этого изменения нумерации уже не застал.

Дальнейшая судьба этой заставы через полтора десятилетия сложилась так, что её не коснулись проблемы развала Союза ССР, не затронули вопросы межэтнических отношений и межнациональной борьбы, так как своё существование, как боевая единица отряда, она прекратила со строительством гидроузла «Аракс» и образованием водохранилища. Все тропы и дорожки, которые мне и моим товарищам приходилось топтать, хранятся теперь глубоко под водой.

Застава перекрывала примерно 10 километров участка границы на Нахичеванском направлении и была расположена в 8—10 км на юг от города Нахичевань. Левый фланг (стык с 16-й заставой – номер до 1960 года) проходил по реке Нахичевань-чай, а правый (стык с 14-й заставой – номер до 1960 года) – по пересечённой местности (небольшие овраги) в районе селения Булган. В основном местность на участке заставы была ровная и в ясную лунную ночь хорошо просматривалась. Фланги примерно были равноудалёнными.

Сама застава стояла в основании большой излучины, которую делал Аракс в сторону Ирана. Эта излучина и сейчас просматривается на космической съёмке этого участка водохранилища.

В тылу заставы были расположены два селения, названия я их уверенно не помню: одно – на левом фланге на удалении нескольких километров вверх по реке Нахичевань-чай, скорее всего, это было селение Ямхана; другое – на правом фланге недалеко от границы, судя по карте, это было селение Булган.

Территория заставы располагалась между линией границы по Араксу и линией системы ограждения, сигнализации и КСП (контрольно-следовая полоса). В заградительной системе был устроен проход, через который в определённое время местные жители допускались к Араксу для забора воды.

Против заставы, прямо на изгибе излучины, на противоположном берегу Аракса располагалось иранское село, оно и сейчас видно на съёмке из космоса, только вынесено вглубь иранской территории и отстроено заново.

В более поздние годы строительство гидроузла внесло разительные перемены на всей прилегающей территории: видно, что климат стал менее засушливым, появилась возможность иметь поливную воду из Аракса, естественно, стало много зелени, которую мы не видели в период своей службы.

Разительно изменилась в нынешнее время иранская сторона: в моё время это был край нищеты и убогости, главным средством перемещения у жителей там был ишак. Мы в своё время гордились тем, что у нас в тылу работала новая техника, паровозы, а сейчас и сквозную железную дорогу разобрали, обидно за такой «прогресс».

На участке заставы были две наблюдательных вышки: одна стояла прямо посередине двора заставы и на ней днём находился часовой по заставе, а вторая – на левом фланге, на берегу Нахичевань-чая, на ней днём нёс службу наряд из двух человек. На правом фланге, на возвышенности, был устроен наблюдательный пункт типа блиндажа, где также располагался дневной наряд из двух человек. По сути дела эти пять человек наряда перекрывали наблюдением весь участок заставы в дневное время. В моё время на границу в наряд ходили по два человека.

Застава представляла собой два здания: казарма и дом для офицерского состава. Ещё на территории располагались конюшня, баня, склад, спортгородок. Всё это было огорожено дувалом (глинобитным забором). За территорией заставы был расположен питомник служебных собак.

Начальником заставы в те годы был капитан Итальянкин, его заместителем по политчасти был старший лейтенант из местного населения, с ним я мало общался и поэтому фамилию не помню. Третьим офицером на заставе – заместителем по боевой подготовке был старший лейтенант Подзигун Иван Лаврентьевич, он был моим непосредственным начальником, с ним я чаще всего имел дело и между нами сложились хорошие взаимоотношения. Это хороший был офицер.

Старшиной заставы был сверхсрочнослужащий, хозяйственные дела свои вёл спокойно. К сожалению, фамилия его не запомнилась мне.

Офицеры жили с семьями, у начальника заставы был сын лет пяти, который бегал по двору. Он очень любил играть в шахматы, но только с теми, кто ему проигрывал. Обстановка в коллективе заставы была хорошая и служить было спокойно.

В период мой службы при заставе имелись несколько лошадей, которые использовались при необходимости быстрого перемещения и на хозработах, но по тревоге мы всегда бегали бегом, иногда это случалось и не по разу, особенно в зимние морозные ночи. Верхом на лошадях ездили на железнодорожный вокзал за почтой, об автомобильной технике мы не могли даже и мечтать. Стрелковое вооружение состояло в основном из автоматов АК-47, солдаты первого года службы были вооружены карабинами СКС, из оптики были бинокли с 8-кратным увеличением. Прибор ночного видения я видел один раз в порядке ознакомления.

На заставе служили парни всех национальностей и никаких вопросов не возникало. На моей памяти в отряде было несколько хулиганских случаев, но они не несли оттенка межэтнических отношений. На заставе служили и армяне и азербайджанцы и всё было нормально, с местным населением отношения были хорошими и ни о каком негативе речи не шло, о дедовщине даже и не думали.

Каждую ночь наряды выходили с полной боевой выкладкой, оружие заряжалось на заставе при выходе в наряд и разряжалось под присмотром дежурного по заставе при возвращении из наряда. Каждый в наряде прикрывал спину своего напарника. Составы пограннарядов менялись регулярно, они не были постоянными, так о какой «дедовщине» могла идти речь? Такого явления в нашем отряде я не наблюдал.

Обстановка постоянного общения с готовым к бою оружием воспитывала в нас выдержку при принятии решения о его применении, стремление выяснить возникающую ситуацию до конца. Лично мне за весь период службы только два раза пришлось дослать патрон в патронник, но всё прояснялось и, к счастью, этим дело закончилось. Оружие и боеприпасы к нему хранились в оружейных шкафах при дежурном по заставе, ни о каких решётках и замках речи не было.

Основной режим моей службы распространялся на вторую половину ночи: уходил в наряд в 24.00 и возвращался к восьми часам утра, причём, всегда с проверкой контрольно-следовой полосы с последующей при возвращении на заставу росписью в журнале о результатах проверки. Исходя из такого режима службы, сон состоял из двух частей: до службы, т.е. до 23.30 и после службы до 12 часов дня. На заставе предоставлялись два выходных дня в месяц, мы использовали их для полного сна, если, конечно, не было сработок системы. Иногда, один-два раза в месяц меня посылали в дневные наряды, но было это очень редко. Временами приходилось нести службу дежурным по заставе, и тогда в обязанности входила подготовка и организация службы нарядов в соответствии с расписанием службы.

Помещения заставы были одноэтажные: самое большое помещение было отведено под отдых личного состава, под общей же крышей здания находились Красный уголок, столовая и кухня, сушилка (любимое место личного состава, особенно зимой), а также кабинет начальника заставы. Все двери этих помещений выходили в помещение дежурного по заставе.

На заставе не было постоянно подведенной электроэнергии, заградительная система на границе питалась от аккумуляторов, которые заряжались связистом заставы от ветряка и маленькой генераторной установки. Такое же положение с электроэнергией было и в гарнизоне отряда до 1958 года. Только в 1958 году была проведена высоковольтная линия из Армении, по которой город Нахичевань и гарнизон погранотряда в нём получили нормальное электроснабжение. Заставы этого блага цивилизации не имели до середины 1959 года. Отопление помещений заставы было печное.

Закончилась моя служба на заставе 15 июля 1959 года. С заставы уехал на три дня раньше. Проводы были, но без особой торжественности, попрощался с друзьями, обменялись домашними адресами. До железнодорожного вокзала в г. Нахичевань мы добирались на телеге, а от вокзала до штаба отряда – на отрядной машине. Оформили нашей группе увольняемых документы, пожелали хорошей дороги и счастливого будущего. Служба закончилась. Впереди – родной дом.