Текст книги "Тринадцатый"

Алёнушка

Алёнушка проснулась с необъяснимым чувством легкости. Как долго она не могла спать в своей любимой позе – на животе. А, как хотелось выспаться именно так! Она медленно повернулась на спину и потянулась. Сознание материнства обожгло небывалой радостью. Она – мама. У неё появился на земле ещё один родной человечек. И, этот человечек самый родной на всём белом свете. Потому что она создала его сама. А, появился он от большой любви – любви её и мужа Ванечки. Теперь у неё есть двое мужчин, ради которых она отправиться в огонь и в воду.

Всепоглощающее чувство любви, свободы, внутреннего счастья наполнило Алёнушку.

Впервые в жизни она осознала себя счастливой. Не потому что любили её, а потому что любила она. Ей захотелось обязательно поделиться своей любовью, своим счастьем. Как жаль, что она ещё так слаба, а рядом нет ни одной живой души. Алёнушка вздохнула.

Вдруг, дверь в палату распахнулась и на пороге появилась женщина с подносом в руке.

– Добрый день. Проснулись? Вот и молодец. Сейчас будем обедать.

Женщина поставила поднос на столик рядом с кроватью Алёнушки. Заметив её удивленный взгляд, весело рассмеялась.

– Да, уже обед. Очень хорошо, что вы так долго поспали. Нам, женщинам, обязательно нужно хорошо отдыхать после самого главного события на белом свете. Да, не стоит принижать это событие. Только нам женщинам дано такое чудо, как создание шедевров. Кстати, меня зовут Лена.

Здесь я уже четвёртый раз. Теперь у меня три мальчика, лапочка – дочка, муж и собака Тявка. Я самая счастливая женщина на этом свете. А у вас первенец?

– Да. Здесь первый раз.

– Вы ешьте, ешьте. Я заговорить могу кого угодно. Меня не переслушать. Боюсь, что мои мальчишки эгоистично отнесутся к сестренке. Мужики созданы эгоистами. Думают только о себе. А мне помощница нужна. Красавица. Я её баловать буду. Вязать умею, шить умею, вышивать умею. Будет ходить королевой. Правда, я двух старших уже вязать и шить научила, но это всё равно не то. Неженское восприятие прекрасного. Хотя, так как готовит мой муж, так самый почтенный повар не умеет. – Лена помолчала, дожёвывая варёное мясо.

– Я вчера утром родила, а в обед они уже под окнами стояли. Смешные такие, они говорят, соскучились. Просили сестренку показать, а там и смотреть пока нечего.

– А ко мне никто не приходил?

– Нет, не слышала. Нянечка заглядывала, но ты спала, и она ничего не сказала.

Алена отставила не доеденное мясо. На глазах появились слезы. Соседка, увидев такую смену настроения, подсела к Алёнушке на кровать прямо со стаканом компота в руке.

– Ты, почему слёзы из себя давишь? Тебе богатыря надо растить. По каждому пустяку начнёшь нервничать – без молока останешься. Потом только удивляться будешь, отчего ребёнок так часто болеет. На всё смотри спокойно, не нервничай. Кто должен прийти, тот обязательно придет. Кого ждешь? Маму, папу, мужа, свекровь?

– Мужа. У меня больше никого нет.

– Вот глупая, у тебя теперь есть сын. Защита и опора. На, пей компот. К вечеру сходим, посмотрим твоё сокровище. Да и муж после работы у окна стоять будет. Никуда он не денется. Сразу два события отметим. У меня для такого дела неприкосновенный запас есть – целый литр гранатового сока. Вкусный сок, пальчики оближешь.

Весь остаток дня, до отбоя, Лена ухаживала за Алёнушкой и развлекала её своими разговорами. Заставила сходить в процедурный кабинет и взвеситься. Очень долго хвалила её за то, что Алёна не раскормила себя во время беременности. Вечером, как и обещала, они сходили посмотреть на мальчика. Малютка лежал без имени. Алёнушка ждала мужа, чтоб вместе с ним дать имя сыну. В день рождения сына Ваня так и не пришёл в роддом. Несколько раз Алёнушка хотела позвонить домой по телефону, но глубокая обида и страх останавливала её. С одной стороны она не хотела верить в плохие поступки горячо любимого мужа. С другой стороны, Алёнушка боялась, что с ним случилось что – то плохое. Ваня никогда её не обижал, с первых дней их знакомства и совместной жизни. Может быть, это получилось оттого, что их встреча произошла в не очень подходящем месте для знакомств. Так уж получилось, что познакомились они на кладбище.

Школа

– Для души живущей в теле созданы три главных закона, по которым должен жить человек. Эти законы не зыблемы, как всё, что создано для жизни на земле и выше. Запомните их и существуйте по ним всегда и везде. Первый Закон – закон Прошлого. Сегодня мы рассмотрим его детально.

Группа душ – учеников недолюбливала Излагателя, который читал лекцию. В аудитории постоянно слышался скрип скамеек и шелест мантий. Одна только душа, Тринадцатый, внимательно впитывала в мантию всю информацию.

– Итак, из каких основных частей состоит наш первый закон – Закон Прошлого. Он складывается из всего, что накоплено судьбами за тот период, что отведено душам, обитающим в теле на земле. И дополнен, усовершенствован Самим Создателем. Этот опыт познается, приобретается и реализовывается, а так же усовершенствуется в намеченном Судьбой сроке. Я не устаю повторять, и буду это делать каждый раз, что только глупая и ленивая душа учится на своих ошибках. Умная и трудолюбивая душа всегда учится на чужих ошибках. Совершил ошибку – остановись – высчитай свои промахи, запомни и поступи следующий раз по-другому. Да, верю, что это трудно. Легче раскаяться, а, потом, не ведая, что творит правая рука незаметно от левой, совершить новый грех. Труднее увести себя от греха. И, как не трудно, но надо стремится к чистоте, как вам завещано Самим, а не отмывать грехи в грязной воде раскаяния. Душа заключается на земле в один из самых совершенных инструментов – человеческое тело. Этот инструмент создан по образу и подобию Самого Создателя В человеческом теле имеется всё, что бы душа смогла существовать без помех. К великому сожалению, души, оказавшись в теле, забывают своё главное предназначение, и поддаются соблазну плоти.

Для защиты души от скверной плоти, в Небесных лабораториях, производится субстанция под кодовым названием «Вера». – Излагатель поднял вверх край мантии.

– Попрошу всех вас подключиться к синему клапану на панели и принять на душу положенную порцию субстанции «Вера».

Души зашевелились на скамьях. Каждый выискивал из ряда клапанов, положенный – синий. На табло, висевшем сзади Излагателя, начался подсчёт подключённых клапанов. Лишь только подсчёт прекратился, и загорелась красная лампочка, указывающая на общее исполнение приказа, Излагатель включил подачу субстанции. Души расслабились, нимбы засветились, синим цветом. Сначала, субстанция заполняла нимб, а затем впитывалась в мантию ученика. От такой подачи знаний не могли ускользнуть даже заядлые второгодники.

Излагатель следя за подачей, продолжал свои пояснения.

– Всегда, везде при любых обстоятельствах помните: Опыт идущих душ перед вами есть основной закон жизни для человеческого тела. Вам отмерены свои судьбы, изменения в течение жизни могут быть только по указанию Самого.

Красная лампочка погасла, поток субстанции прекратился. От сияния нимбов и мантий, аудитория приняла синий оттенок. Излагатель довольно ухмыльнулся.

– На сегодня с меня хватит. До следующей лекции.

Души покорно поднялись над скамьями. Излагатель покинул аудиторию.

Ваня

Будильник зазвенел ровно в семь ноль, ноль. Ваня привычно натянул на голову покрывало. Такие мелочи его не интересовали. Подъём в семь часов для себя определила Алёнушка.

Ване хватало и часа, чтобы собраться, откушать готовый завтрак и ровно к девяти прибыть на рабочее место. Но что – то в налаженном мире нарушилось. Будильник трезвонить не переставал. Заглушить его перезвон не помогло даже покрывало, натянутое на голову. Ваня привычным жестом пошарил по кровати. Алёнушки рядом не оказалось. И тут он вспомнил всё. От осознания происшедшего его подбросило с кровати. Ваня метнулся к телефону. Лихорадочно набрав три цифры – замер. Для звонка время было не подходящим.

– Сначала надо привести себя в порядок. – Глянув на мятые брюки, Иван огорчённо вздохнул. – И почему я брюки не снял?

Он хотел пожаловаться Алёнушке, но вовремя остановил себя. С минуту, посмотрев на своё отражение в зеркале, побрёл в ванную. И только, выполнив утренний моцион, который занял целый час, Ванечка решился на звонок в роддом. Удобно усевшись в кресло перед телефоном, он уже занес, было руку над трубкой, как тут его взгляд в очередной раз упал на брюки.

– Иди, погладь. – Второе «я» строго прокомандовало приказ. Как будто через телефонную связь мятые брюки могла разглядеть жена.

– Нет, сначала позвоню. – Урезонил себя Ваня и вопреки самому себе, пошёл искать утюг. Он долго бродил по комнатам большой старой квартиры, открывая и закрывая многочисленные дверки шкафчиков. Утюг отсутствовал. Измаявшись, Ваня обиженно повалился на диван. Не мигающим взглядом уставился в хрустальную люстру девятнадцатого века.

Квартира и все, что было в квартире осталось Алёнушке в наследство от бабушки. Она была единственной внучкой и с пяти лет жила на попечение бабушки Насти. Старенькая Анастасия Михайловна заменила девочке мать и отца.

В первый же вечер знакомства Ваня узнал от Алёнушки о её горестной судьбе. Родители развелись, когда Алёнушке было четыре года. Целый год маленькую девочку родители изводили своей «любовью». Анастасия Михайловна наблюдала за происходящим с завидным терпением. Ей было жалко внучку, но идти вопреки дочери она не могла. Дочь – мать внучки Алёнушки – была единственным родным человеком на всём белом свете. Только, когда маленькая Алёнушка, после долгих родительских скандалов попала на два месяца в больницу, Анастасия Михайловна сказала своё решительное слово. Поставив у входа в палату двух дюжих молодцов, она не разрешила родителям навещать девочку в больнице. Тогда никто не знал, что бабушке Насте обошлось это в стоимость двух фамильных икон восемнадцатого века. Отбыв весь положенный срок в больнице, Алёнушка сразу же попала в квартиру к бабушке. Повозмущавшись ещё некоторое время родители девочки успокоились в новых семьях. А внучка и бабушка зажили новой жизнью. Здесь ей открылся новый мир: мир доброты, тепла и заботы. В шесть лет Алёнушка писала, читала и считала на уровне третьего класса общеобразовательной школы. С каждым годом нагрузки неизменно повышались. Мир познаний всё больше и больше захватывал девочку. Анастасия Михайловна умела искренне порадоваться с внучкой её успехам. А так же, при случае, строго наказать за лень и не аккуратность. Конечно, небольшой пенсии бабушки вряд ли бы хватило на обеспечение счастливого детства внучки. Тем более что родители Алёнушки, обидевшись на самоуправство Анастасии Михайловны, забыли о дочери. Но баба Настя не унывала. Всю жизнь, проработав преподавателем иностранных языков, она вдруг, на старости лет, вспомнила свои педагогические способности. Репетиторство сразу же начало приносить доход. Финансовые трудности больше не омрачали жизни бабушки и внучки.

К шестнадцати годам, Алёнушка, имела великолепные знания трёх иностранных языков. Она без труда присоединилась к репетиторству бабушки.

Весь год, до выпуска из школы, Алёнушка готовилась к поступлению в Московский университет и зарабатывала деньги на будущее обучение. Анастасия Михайловна помогала ей, как могла. Их совместные усилие увенчались успехом. Алёнушка окончила школу с золотой медалью. Без пяти минут она была студенткой Московского университета. Выпускной бал совпал с семнадцатилетним днём рождения. Алёнушка осталась вместе с одноклассниками встречать свой семнадцатилетний рассвет, а Анастасия Михайловна ушла домой отдохнуть и приготовить любимой внучке подарок. Через трое суток Алёнушка уезжала в Москву сдавать вступительные экзамены. Но судьба распорядилась иначе. На следующий день бабушка не смогла встать с постели – инсульт приковал Анастасию Михайловну к постели на пять лет. Теперь настало время для Алёнушки отдать всю любовь и заботу бабушке. Пять лет она старательно ухаживала за любимым человеком. Она успевала делать всё: ухаживать за больной Анастасией Михайловной и зарабатывать деньги. Тогда Алёнушке казалось, что обязательно произойдёт чудо, и бабушка встанет. Она молилась за исцеление на свой лад каждый вечер. Очень верила в чудо. Но годы взяли своё – Анастасия Михайловна так и не смогла справиться с болезнью. Двадцать второй день рождения стал для Алёнушки траурным. Бабушка поздравила внучку взмахом здоровой руки, закрыла глаза и умерла.

Напрасно старалась Алёнушка целый месяц, разыскивая родителей. Ни мать, дочь Анастасии Михайловны, ни отец не откликнулись на траурное извещение. Алёнушка осталась одна.

На сороковой день смерти бабушки, она, возвращаясь, домой, прямо на кладбище встретила Иванушку. Своего единственного, неповторимого, желанного спутника жизни. Через три месяца они поженились. Свадьбу отпраздновали скромно: жених, невеста, два свидетеля и брат с женой жениха.

Ещё до свадьбы, вопреки всем правилам приличия, Ваня переехал к Алёнушке. Их совместная жизнь протекала без скандалов и ссор. Они во всём старались угодить друг другу.

Ваня, окончивший художественное училище, работал в рекламном агентстве. Агентство только делало свои первые шаги в большом бизнесе и поэтому больших доходов не давало. Но Ваню там ценили, за его вкус, смекалку и ответственность. Основным доходом семейного бюджета опять стало репетиторство. Сначала, Ваня протестовал против скопления детей в их большой квартире. Но понемногу успокоился. Алёнушка назначала занятия только на дневные часы, когда муж был на работе. И со временем он понял, что без заработков жены ему семью не прокормить. До последнего дня, Алёнушка не распускала детей, зарабатывала деньги на пелёнки и распашонки. Ваня только диву давался, как у неё хватает сил и самообладание быть в таком интересном положение спокойной с ребятами. Провести несколько часов среди детей не желающих учиться, а потом ещё навести порядок в квартире, и ухаживать за ним.

Вот и сейчас он ощутил, что без неё он как без рук. Тщетно поискав утюг, он отказался от этой затеи. По крайней мере, Ваня точно знал, где лежат джинсы. Хотя на джинсы в агентстве был строгий запрет, но сегодня он имел право. С работы он отпросится и сразу поедет в роддом. Пятнадцати минутное пребывание в агентстве в джинсах не скомпрометирует лицо фирмы. Джинсы лежали там, где он и предполагал. Обнаружа их, Ваня обрадовался, как ребёнок старой любимой игрушке. Да, для мужчины, на людях, остаться без брюк, всё равно, что потерять зрение. Надев джинсы, он решил поменять и рубашку. Осмотрел себя в зеркало, и остался доволен. Теперь он готов к звонку в роддом.

Стоило ему поднести руку к телефонной трубке, как телефон затрещал, безжалостно напугав Ваню. Трясущейся рукой он снял трубку.

– Да, я вас слушаю.

– Иван Борисович?

– Да, это я.

– Вас беспокоит Наташа.

– Наташенька? А что случилось?

– Ничего. Вас нет на работе, вот я и подумала, что у вас что – то стряслось?

Голос у секретаря Наташи слегка дрожал. Ване вдруг стало приятно, такая забота о нём.

– Наташенька, у меня всё нормально. А который час?

– Пятнадцать минут десятого. А вас нет.

– Не беспокойтесь, я через полчаса приеду и всё объясню.

– Мы вас ждём.

От ласкового тона Наташи, от её заботы, шедшей из глубины души Ваня растаял. Они поболтали ещё несколько минут, говоря, друг другу комплименты. У него поднялось настроение. Напевая себе под нос незатейливую мелодию, он набрал номер телефона роддома. Когда ему сказали радостную новость о родившемся сыне, он расцеловал трубку. Можно перейти к торжественной части. С чувством победы, Иван раскрыл заветную шкатулку и достал деньги. Сегодня можно шикануть. Ему так не терпелось поделиться радостью, что он взял такси и даже дал таксисту большие чаевые. Ваня не вбежал в офис фирмы, он влетел. Раскрыв дверь нараспашку – во всё горло закричал:

– У меня родился сын! Сын – Борис Иванович.

Что происходило дальше, Ваня помнит с трудом. Заботливая, все понимающая Наташа достала из шкафа неприкосновенный запас – бутылку шампанского, бутылку коньяка и коробку конфет. Не пьющий Ваня захмелел от первого бокала шампанского. Второго бокала ему не налили – пожалели виновника торжества. В общем, рождение Ваниного сына, стало для работников рекламного агентства не запланированным государственным праздником.

«Избушку» закрыли на «клюшку» и поехали «обмыть ножки» на квартиру к новоиспеченному отцу. По пути к месту торжества, сделали остановку в магазине. Закуски и спиртного купили столько, что можно было подумать, что люди собираются праздновать рождение младенца, по крайней мере, неделю.

Всё рекламное агентство «Радуга», в составе семи человек, приехало в гости к Ване. Стол решили накрыть в большом зале. Главный бухгалтер Мария Степановна, обаятельная женщина, финансовый мозг агентства, шатенка, сразу же взяла на себя хозяйственные обязанности. Она четко разделила между женщинами фронт работ. Наталья, топ – модель агентства, крашенная блондинка, сделала бутерброды. Светлана, агент по связям с общественностью, брюнетка, сообразила из купленных продуктов салаты и занялась картофелем. Троих мужчин: Александра Викторовича, Михаила Михайловича и Алексея Павловича, Мария Степановна отправила смотреть телевизор.

Троица состояла из совладельцев агентства, Ровно пять лет назад они открыли дело и успешно им зарабатывали деньги на жизнь. Ванечка влился в дружную компанию всего лишь два года назад. Мария Степановна заставила его включить для мужчин телевизор, а ему велела вернуться на кухню в качестве подручного. Новоявленный отец лично расставил столовые приборы. Решили, есть серебреными вилками и на фамильном фарфоре. Бокалы поставили хрустальные. В итоге стол получился в стиле восемнадцатого века.

Первый тост произнёс Александр Викторович: «За Бориса Ивановича Иванова, что б рос богатырём и радовал маму с папой!» Ване налили сухого вина. Всё дружно закусили. Несмотря на утреннее время, аппетит ни кому не изменял. Второй тост достался Марии Степановне: «За маму Алёнушку, которая сделала мужу такой прекрасный подарок!» Ване снова налили сухого вина.

Третьей, поднялась из-за стола, очаровательная секретарь Наташа.

Она долго отбивалась от глупых мужских шуток, затем обиделась и постучала вилкой по фужеру, призывая компанию к вниманию. Её тост был посвящён Ванечке: «За самого талантливого, самого очаровательного, за самого, самого, самого…» Об отцовстве не было произнесено ни слова. Всю длинную тираду Наташенька произнесла, смотря прямо Ванечке в глаза. В какой – то из моментов тирады, вся компания почувствовала себя лишней. Когда Наташенька закончила свой тост и одним махом выпила сто граммовую стопку водки, Ване вдруг захотелось её расцеловать. Их лобызаниям, компания дружно поаплодировала. После страстных поцелуев, Ваня, обнаружив в своём фужере снова сухое вино, запротестовал. Он потребовал сто грамм водки. Мария Степановна, сжалилась и налила. Но после того как Ваня выпил, заставила его съесть целую порцию салата. Пока хозяин жевал салат, вся компания дружно перекурила на кухне. Старая, уютная кухня ни когда за многие года существования не поглощала столько табачного дыма. Первой, с перекура вернулась Светлана. Её очень захотелось потанцевать. Танцы она любила быстрые и в основном танцевала на столе. Вошедшие мужчины воспротивились. Следовало выпить ещё по одной. Выпили – закусили. Светлана вновь потребовала танцы. Мужчины снова её не поддержали. Она обиделась и убежала на кухню. Ваня, как примерный хозяин, побежал за ней. Выслушав, на кухне обидные слова, он вернулся к столу. За столом шла оживлённая беседа. Михаил Михайлович, душа компании, юморист и балагур рассказывал очередную байку из своей жизни.

– Вы даже не представляете, сколько всякой всячины по ведомостям висело на моей шее. Частенько я даже не представлял себе, что это такое. Целых два, сплошь до крыши, забитых склада. Спасало одно – никто этим никогда не пользовался. Так что со склада ничего не выносилось. Всё было под контролем. – Михаил Михайлович улыбнулся. Помолчал.

– И вот, наступает время, когда я увольняюсь и всё имущество, за которым я столько лет неустанно следил, надо сдать. Ревизоров набежало тьма. Целую неделю, мы доблестно перетаскивали и вскрывали упаковки. Главное – номер и штамп. В конце недели я занял стольник, по тем временам деньги баснословные и накрыл ревизорам стол. Пили до пяти утра. Полшестого я пришёл домой и рухнул в кресло. Только одна проблема сверлила в моей, отравленной алкоголем, голове. Где достать деньги, что б отдать долг? Я задремал и вдруг, как положено, в семь часов утра из спальни выскакивает жена. В пеньюаре и бигуди. А ей прямо в лоб: «Где ты всю ночь была?» Она сначала опешила, потом опомнилась, и, хотела уже завизжать. Тогда, я принял должный вид и как мужчина ей сказал: «Катя, у меня горе, я погорел на двести рублей». Она как ко мне кинется, давай меня целовать, обнимать, любимым называть. «Ты, – говорит – Моё солнышко, я ночи не спала, думала, ты влетишь на тысячи, тебя посадят, а ты…»

Вся компания дружно покатилась от смеха. Михаил Михайлович помолчал, дал время для смеха.

– Вот и пойми этих женщин. Долго я потом расстраивался, что такую маленькую сумму сказал, надо было жену на полтысячи растрясти.

Компания дружно зааплодировала. «За непонятный женский характер» разлили по новой порции. Мария Степановна пить не стала. Она укоризненно посмотрела на выпивающего Михаила Михайловича.

– Побойтесь бога, Михаил Михайлович, обманули жену на двести рублей из семейного бюджета и радуетесь.

Михаил Михайлович смачно дожевал колбасу.

– А я в бога не верю. Ну, конечно, в душе каждого свой бог, это так. Но то, что написано в церковных талмудах это не для меня.

– Почему это не для вас? – Вскипела, завелась с пол оборота Мария Степановна.

– Потому что всё это ерунда.

Мария Степановна, бывший парторг завода «Прогресс», а теперь истинная прихожанка церкви Святого Василия, покрылась красными пятнами. Её лихой задор верующей стал таким же молодым, как и десять лет назад, когда она была непримиримой атеисткой.

– Вы Михаил Михайлович говорите, да знайте меру. Я за свою веру на костёр пойду.

Компания приумолкла. Все, затаив дыхание, поглядывали на спорщиков, переводя изредка взгляд на Александра Викторовича. Но он молчал, исполняя своё излюбленное правило «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Сейчас он был в гостях, поэтому мило улыбался хозяину квартиры. Захмелевший Ваня улыбки шефа не понимал, а только аппетитно доедал закуску.

Мария Степановна общее молчание восприняла как поддержку в свою пользу.

– И где вы сумели «прочитать ерунду»?

Не дожидаясь ответа на свой вопрос, Мария Степановна чуть – чуть приподнялась над столом и выпалила прямо в лицо Михаилу Михайловичу следующее обвинение.

– Да вы просто ничего не читали, а если и читали, то это не для вашего ума.

От такого заявления со стула подскочил уже Михаил Михайлович.

– Нет, милейшая Мария Степановна, я читал, очень хорошо читал. Только меня сразу поразило, как люди исковеркали, изломали под себя всё чистое и светлое и вложили неправду в уста пророка. Вы мне скажите, как можно призывать к добру отрицанием?

От такого вопроса опешила Мария Степановна.

– Голубчик, какие отрицания?

Она обвела взглядом всех присутствующих. Никто не решился хотя бы вздохнуть. Нависла мёртвая тишина. Михаил Михайлович ехидно засмеялся.

– Так это вы почтеннейшая не читали Евангелие. Там же черным по – белому написано: «Ни убий», «Ни укради» и так далее.

– Ну и что? А вы что хотели?

– Я хочу, что бы этих поганых слов, что бы даже намёка на эти поганые дела не было. Уж если меня учат, то извольте учить правильно, логично. Что бы у меня даже на ум не приходило, что можно убить, украсть, прелюбодействовать. – Он многозначительно помолчал. – Придумали себе лазеек и радуются. Господь Бог всё простит, стоит только покаяться. Покаялся и дальше можешь судить – рядить, как твоей душеньки угодно. – Поставил он жирную точку, в своих рассуждениях.

Всем показалось, что от возмущения Мария Степановна сейчас потеряет сознание. Но закалка парторга её не подвела. Она решительным жестом налила себе водки, выпила одним глотком и встала с места. Ваня, как галантный хозяин, подскочил вслед за ней.

– Мария Степановна, я вас провожу.

Только в дверях Мария Степановна соизволила ответить на призыв хозяина.

– Вы что меня гоните?

– Нет! – Опешил Иван.

– Я никуда не ухожу. – Отчеканила Мария Степановна, словно делала доклад на трибуне перед соратниками-коммунистами о достижениях пятой пятилетки. – Я пошла перекурить.

Она мягко закрыла за собой дверь. Александр Викторович негромко засмеялся.

– Миша, ты как всегда прав. Женский характер не предсказуемая вещь. За это надо выпить.

– Нет, – Михаил Михайлович, отверг предложенный тост взмахом руки. – Лучше выпьем за круговорот вещей в природе. – Отвергая мимикой вопросы, он объяснил. – У нас когда-то был советский символ счастья – колбаса. Так выпьем за капиталистический символ счастья – советскую колбасу.

Все выпили, кроме Светланы. Помолчав, она заговорила.

– Ну, у кого характер не понятнее это ещё надо посмотреть. У каждого свои сдвиги. – Вдруг, звонко заявила Светлана.

Всё агентство знало о шумливом характере Светланы. По складу характера, она была из тех людей, которые любят, не разобравшись, кто прав, а кто виноват, вступиться за обиженную половину. По её сияющим глазам и пунцовым щекам всем стало ясно – скандала не избежать. Сейчас начнётся линчевание Михаила Михайловича. От надвигающейся склоки, компанию спас молчаливый Алексей Павлович.

– Девочки, пора танцевать!

Наталья среагировала на приказ, как бык на красную тряпку. Пошатываясь, она направилась к Ване. От такого внимания, хозяин разомлел. Музыка им была не нужна. Сладко прильнув, друг к другу, они затоптались на месте. Наташенька умела раствориться в объятиях партнёра. Её красивые руки с изумительным маникюром беспрестанно поглаживали спину хозяина. Когда она поняла, что добилась желаемого результата, её красивые губки прошептали Ванечки прямо на ухо.

– Солнышко моё, если тебя, кто – ни будь, посмеет обидеть, то приходи ко мне. Я всегда сумею тебя успокоить.

К концу их танца, Александру Викторовичу удалось включить медленное танго. Исполнив танец – выпили на брудершафт. Дальнейшее хозяин и новоиспечённый отец, осознавал с трудом.

Никто не посмел бы, обвинить его в том, что он совсем забыл о жене и новорождённом сыне. Несколько раз, Ванечка не твёрдой походкой шел в направления телефона. Но дружная компания всегда настигала его вовремя и отнимала трубку. Коллеги упорно советовали не звонить в роддом в таком виде. Разошлись рано – в первом часу ночи.

Мария Степановна выполнила свои хозяйственные обязанности честно – убрала грязную посуду с праздничного стола. Сильно захмелевший Александр Викторович, с радости, объявил служащим агентства на завтрашний день выходной до обеда. Все дружно его расцеловали, прокричали громкое «Ура», обслюнявили Ванечку и покинули гостеприимного хозяина. Бдительная Мария Степановна предусмотрительно подхватила Наталью под ручку. Ваня запер дверь и пошел в ванную. Дальше в его сознание произошёл провал. Напрасно Алёнушка весь вечер прождала мужа, радость, залитая алкоголем, сделала свое дело – Ванечка обессилил.