Текст книги "Колокол Нагасаки"

Кричу, хватаю следующее копье. Трудно дышать; пот покрывает все мое тело. Бомба вот-вот взорвется. Я дрожу от страха. Внутри бомбы слышится урчание. Затем ужасная вспышка света! Лучи озаряют мое лицо. Все кончено! Я кричу.

«Доктор! Доктор! Очнитесь». – Лицо старшей медсестры появилось надо мной, когда я открыл глаза. Фасолинка тем временем отворила ставни, и в лицо мне ударил утренний солнечный свет.

«Дорогой доктор! У вас жар», – сказала старшая медсестра, положив руку мне на лоб. Затем вытерла полотенцем пот. Я пытался встать, но голова кружилась. Правая нога болела, я не мог ею пошевелить. Старшая медсестра осмотрела мою ногу. «Ваши раны гноятся. Почему вы довели себя до такого состояния и ничего нам не говорили?» – отчитывала она меня. «Это война», – ответил я твердо. Сам же понял, что не в силах встать и тем более работать.

Меня начали лечить: раны обработали, сделали укол. Тем временем Цубакияма отправилась в город, чтобы узнать, что же на самом деле происходит. Я остался один на один со своей болью. Прошло какое-то время.

«Доктор!» – раздался голос Цубакиямы, которая вернулась из города. С мрачным лицом она подала мне газету. Мельком взглянув, я все понял. В газете были напечатаны слова, которые я не хотел бы видеть никогда в жизни: «Священным императорским указом война окончена».

Япония повержена! Я зарыдал. Минут двадцать-тридцать я плакал, как ребенок. Слезы иссякли, но рыдания не прекратились. Цубакияма рухнула на татами, ее плечи сотрясались, она тоже плакала.

Под вечер вернулись наши товарищи. Увидев их лица, удрученные новостями, я снова расплакался. Мы взялись за руки и разрыдались вместе. Солнце зашло, казалось, навсегда, и взошла луна, но мы не могли остановиться и продолжали плакать. Так мы и сидели, не прикасаясь к ужину, не думая ни о чем, не говоря ни слова. Наши белые, как молоко, лица погрузились в пучину слез. Когда слез не осталось, усталость овладела нами, и мы соскользнули в глубокий сон.

17 августа

Империи рушатся,

но горы и реки остаются[58]58
  Цитата из древнекитайского трактата.


[Закрыть].

Открыв раздвижные двери, я взглянул на горы. Три вершины горы Мицуяма возвышались спокойно, как никогда. Казалось, они даже не замечали облаков, плывших у подножия. Все проходит. Ничто не вечно. Все есть не что иное, как облако, дымка, туман. Наша вера в непобедимую империю рухнула в мгновение.

Американские самолеты победоносно кружили в ясном голубом утреннем небе, никуда не торопясь и ничего не опасаясь. Сначала появился «Грумман»[59]59
  Вероятно, имеется в виду самолет «Грумман Ф6Ф» «Дьявольская кошка» – палубный истребитель США.


[Закрыть]. Затем «Локхид»[60]60
  Вероятно, имеется в виду тяжелый истребитель «Локхид П-38» «Молния».


[Закрыть]. Самолеты летели на небольшой высоте на низкой скорости. Затем показался Б-29. Его огромный фюзеляж, казалось, почти касался трех вершин Мицуямы. Потом улетел и он.

Война закончилась, мы потерпели поражение. Весь тот день мы были сонными и ничего не делали. После завтрака лежали и смотрели на облака, деревья, самолеты. Чашки и тарелки остались в стороне, немытые и забытые.

Пришел какой-то человек с просьбой посетить раненого.

Япония проиграла. Зачем говорить о раненых? Сегодня десятки миллионов японцев в слезах. Должны ли мы теперь беспокоиться из-за жизни или смерти одного или двух из нас? Даже если мы им поможем, будет ли это иметь значение? Япония никогда не возродится снова. В тот день мы все были очень раздражены. Малейший повод приводил к спорам и ссорам. Решено! Отказать! И я отказал просителю.

«Понятно», – сказал человек обреченно. И пошел прочь, удрученный и печальный.

Со своего места на татами я наблюдал, как человек пересекал поле перед домом и почти исчез из виду. Тут я вскочил и попросил Фасолинку догнать его. В одно мгновение мое мнение изменилось. Даже за одну драгоценную жизнь стоило бороться. Страна разбита, но раненые-то живы. Война закончилась, но работа у нашей группы еще есть. Япония лежала в руинах, но медицина осталась. Независимо от взлета или падения страны нашей главной обязанностью была забота о жизни и здоровье каждого человека! Основой деятельности Красного Креста было оказание помощи раненым, будь то друг или враг. Именно потому, что мы, японцы, так небрежно относились к человеческой жизни, – именно по этой причине мы пришли к нашему нынешнему униженному положению. Уважение к жизни каждого человека – тот фундамент, на котором мы построим новое общество.

Нам внушали, что мы должны пройти через тяжелые испытания, получить ужасные раны ради победы в войне. Но оказалось, что все эти годы люди страдали только для того, чтобы оказаться побежденными. Мои соотечественники теперь в плачевном и отчаянном положении. И некому было нас утешить, никто не мог нам помочь, кроме нас самих.

Значит, нам надо подняться и пойти к нуждающимся. Пошатываясь, я встал на ноги. И тогда вся группа встала вслед за мной. Решимость подарила нам силы и радость.

«Война!» Это слово вынуждало нас делать что угодно, не рассуждая и не сомневаясь ни в чем. Но это слово больше не тронет наши сердца. Теперь мы будем жить, чтобы помогать и служить людям, а не войне. Американский истребитель летел низко над нашими головами. Мы знали, что никто не будет атаковать, хотя мы выглядели довольно многочисленной группой, когда плелись по дороге, мы были хорошей целью для вражеских самолетов. Всякий раз, когда американские самолеты пролетали над нами, мы чувствовали странное чувство облегчения оттого, что больше нам не нужно было бежать в укрытие.

18 августа

Распространился слух о том, что на территорию Японии высадились оккупационные войска и что в целях безопасности женщины и дети должны уходить в горы. Это было грустное и смешное зрелище – наблюдать, как богатые японцы носились в панике. В течение нескольких недель после капитуляции возникали беспорядки в самых различных формах, вокруг царила растерянность.

У нас же не было имущества, нечего терять. Все, что у нас было, – множество больных и раненых. Поэтому мы продолжали врачебные обходы, принося облегчение страждущим. Но на душе у каждого было неспокойно. Наша Япония, чей символ – гора Фудзи, что пронизывает облака и сияет в лучах солнца, наша страна погибла. Японцы – люди Ямато[61]61
  Люди Ямато – коренные жители Японии.


[Закрыть] – брошены на дно бездны. Те, кто остался в живых, оказались опозорены. Счастливы наши товарищи, сгоревшие в огне атомной бомбардировки.

Горечь поражения охватила нас. Каждый день после ужина на открытом воздухе под луной или, если шел дождь, внутри дома мы собирались вокруг очага. Мы говорили о будущем. Где лежит истинный путь? А в течение дня мы отгораживались от проблем и сосредотачивались на спасении жизней пациентов.

Страшная лучевая болезнь все чаще проявлялась и у наших пациентов, даже у тех, кто когда-то казался совершенно здоровым, да и у нас самих. Некоторые симптомы совпали с нашими предположениями, которые мы высказывали после лабораторных экспериментов. Мы почти гордились тем, что жизнь так точно подтвердила наши теории. Но были и другие симптомы, которые возникали внезапно, проявлялись неожиданно, и это приводило нас в растерянность.

Так мы продолжали работать в долине горы Мицуяма до 8 октября.

Один за другим члены нашей команды оказывались на больничных койках. Их истощали последствия атомного взрыва, переутомление и недоедание. Количество лейкоцитов в крови профессора Фусэ было в два раза меньше нормы. У Мориути открылись многочисленные кровотечения. Старшая медсестра облысела.

Некоторые из нас не могли ничего делать во время медицинских обходов и лежали, испытывая нестерпимую боль. Тем временем их товарищи, возвращаясь после работы из деревень, проводили ночи, заботясь о своих коллегах, превратившихся в пациентов, а когда наступал рассвет, снова отправлялись в ежедневные обходы от деревни к деревне, от дома к дому. Они проходили по опаленной солнцем горячей долине по восемь километров. Когда через некоторое время врачи и медсестры, ставшие пациентами, приходили в себя и могли встать, уже те, кто недавно ухаживал за ними, теряли сознание от сильной лихорадки. Заботиться и принимать помощь, ставить и получать уколы – такова была наша жизнь. Когда кто-нибудь просил пить, всегда находился тот, кто спускался к ручью и, зачерпнув чистой воды, приносил ее. Если кто-нибудь из нас не мог есть твердую пищу, ему давали пару мягких и спелых груш, полученных в награду за лечение. А для того чтобы пополнить запас обезболивающих препаратов, приходилось преодолевать расстояние около двадцати пяти километров.

* * *

20 сентября я сам тяжело заболел и, честно говоря, потерял надежду на выздоровление. Появились симптомы лучевой болезни, а высокая температура держалась в течение недели. Как раз в то время поступила просьба о медицинской помощи из деревни Кидатё, располагавшейся на вершине горы. Я чувствовал, что, если пойду туда, вероятнее всего, умру. Поразмыслив, решил, что пожертвовать жизнью ради неизвестного пациента – достойная смерть. И я отправился в путь. Мои ноги дрожали и почти не слушались. По дороге я остановился, чтобы отдохнуть в приюте монастыря в Кавадоко. «Я не понимаю! Я не понимаю, почему вы так безответственно относитесь к своему здоровью!» – отчитал меня настоятель. Но мне все-таки удалось добраться до раненого и помочь ему. А потом, придя домой поздно вечером, я рухнул на постель, как камень падает в ущелье.

Когда очнулся, отметил нечто странное. С тревогой наблюдая за собственным телом, я распознал симптомы дыхания Чейн – Стокса[62]62
  Дыхание Чейна – Стокса – вид патологического дыхания, при котором неглубокие и нечастые дыхательные движения становятся глубже и чаще, а достигнув максимума, вновь ослабляются и становятся реже, после чего наступает пауза.


[Закрыть]. Это особый вид дыхания, который начинается за несколько часов до смерти.

«Чейн – Стокс», – сказал я вслух. Неожиданно рядом с моей кроватью оказался доктор Томита, который когда-то занимался лабораторными исследованиями. Посмотрев на меня, он покачал головой. На его лице появилось беспокойство. «Спасибо, доктор, – сказал я. – Мне жаль, что доставляю вам проблемы».

В этот момент пришла Морита-сан – главная медсестра военного госпиталя. «Все в порядке, доктор Нагаи, – твердо сказала она. – Просто сохраняйте спокойствие». С этими словами она сделала укол. Судя по боли, это был кордиамин[63]63
  Кордиамин стимулирует дыхательный и сосудодвигательный центры.


[Закрыть]. Мой пульс ослабел, я почувствовал мучительную боль в груди, будто внутри меня кругами ездила пустая машина. Но медсестра сказала, что все будет хорошо, значит, все будет хорошо.

Я лежал, не в силах повернуть голову или открыть глаза. Почувствовал, что вокруг собралась толпа людей и они о чем-то шепчутся друг с другом. Ощущалось какое-то движение.

– Где доктор Фусэ? – спросил я слабым голосом.

– Он сейчас далеко. Но скоро вернется, – ответила старшая медсестра.

– Понятно, – сказал я и снова потерял сознание.

Я и не знал, что доктор Фусэ, отчаянно стремясь помочь мне, уже навестил профессора Коино, поговорил с профессором Тё и дошел до профессора Кагэуры. С утра до вечера Фусэ бегал, пытаясь получить информацию и лекарства, которые могли бы мне помочь. Но все доктора, которым он рассказывал о моих симптомах, приходили к выводу, что надежды нет.

Когда я впал в кому, многие друзья поспешили ко мне. Они делали все, чтобы спасти мою жизнь. Меня посетил святой отец Тагава, чтобы подготовить меня к смерти. Думаю, я был готов умереть. Но смерть не пришла. Когда я вышел из комы и открыл глаза, был, наверное, полдень. Когда я увидел друзей, собравшихся вокруг кровати, ощущение счастья наполнило меня. Но сердце все еще разрывалось от боли.

Я знал, что если случится еще один судорожный приступ, то я умру. Раздвижные двери были открыты, и с того места, где я лежал, виднелись три пика горы Мицуяма. Они словно символизировали Святую Троицу. Небо дышало осенью.

 
Сверкает в выси
Осеннее облако.
Чиста гладь неба.
 

Через неделю я вышел из бессознательного состояния. Все считали это чудом. Какая глубокая дружба, какой крепкий союз, какая неповторимая близость объединяли нас в те трудные дни! Вечером, при свете фонаря и под аккомпанемент хора насекомых мы молились за упокой душ наших товарищей. Если мы получали хурму от Такими-сан, думали о сверкающих глазах Иноуэ. Если Харада-сан давал нам рисовые лепешки, мы вспоминали о Хаме. Если жена мастера, который плел корзины, одаривала нас зимней вишней для домашнего алтаря, мы вспоминали красный нос Ямаситы. Когда мы получали картофель от Мацусита-сан, мы думали об Оянаги и о Ёсиде, которые в вечности пересекают теперь картофельное поле. Слезы наворачивались на глаза, когда мы несбыточно мечтали о том, насколько были бы счастливы, если бы только Фудзимото, Катаока и Косаса наслаждались ужином вместе с нами.

9. Лучевая болезнь

Еще до взрыва атомной бомбы активно проводились лабораторные и клинические исследования с целью определить, как на животных и человека[64]64
  Результаты наблюдений за течением заболеваний и лечения больных, облученных радиоактивными веществами, а также после облучения при рентгенологических исследованиях к тому времени были уже известны.


[Закрыть] влияет излучение ядерного деления. Излучение всегда негативно воздействует на клетки и ткани, хотя реакция организма отличается в зависимости от количества излучения и периода времени, в течение которого оно оказывалось.

Под воздействием излучения ткани разрушаются. Однако эффект проявляется не сразу, и у каждого органа свой инкубационный период. Человек может не чувствовать никакой боли и не осознавать, что получил лучевую травму. Когда излучение проникает в организм человека, оно не активизирует нервную систему, поэтому пострадавший ничего не узнает, пока не проявятся симптомы.

Некоторые органы более устойчивы к радиации, а другие, наоборот, очень чувствительны к ней. Костный мозг, лимфатические узлы и репродуктивные железы наиболее уязвимы и могут получить серьезные повреждения даже при незначительных дозах радиации. Костный мозг – орган, который производит клетки крови, поэтому, если он поврежден, количество и белых (лейкоцитов), и красных (эритроцитов) кровяных клеток уменьшается. Если степень повреждения будет тяжелой, то происходит дегенерация костного мозга, в результате в кровяное русло выходят незрелые клетки крови, неспособные выполнять свои функции, а также увеличивается общее число белых кровяных клеток. Такое состояние называется лейкемией (белокровие, лейкоз). Часто лейкемия возникает при длительном облучении даже в малых дозах.

Чаще всего изменения происходят в железах внутренней секреции, например в миндалинах, половых железах (гонадах). Такие изменения приводят к некрозу (гибели органа, ткани). Возникают половые расстройства, такие как потеря либидо, уменьшение количества и подвижности сперматозоидов, прекращение менструаций и бесплодие. Возможны также случаи преждевременного прерывания беременности, мертворождения и рождения детей с различными отклонениями. Молочные железы уменьшаются в размере.

Очень чувствительны к радиации слизистые оболочки, которые набухают, воспаляются, а в тяжелых случаях покрываются язвами. При повреждении слизистой оболочки органов пищеварения возникает воспаление в полости рта, желудка и кишечника.

Повреждаются корни, и выпадают волосы. При повреждениях легкой и средней тяжести возможно излечение.

В легких развивается пневмония, начинают атрофироваться почки. При поражении надпочечников кожа темнеет.

Совокупность таких симптомов называется лучевой болезнью. Она поражает человека через несколько часов после облучения. Чем моложе человек, тем активнее проявляется болезнь. В результате получения одной и той же дозы радиации за одинаковое время молодые люди могут умереть, а пожилые – выжить.

Каждый тип излучения имеет определенную смертельную дозу. Поскольку латентный период до проявления симптомов повреждения различен у каждого вида клеток, то и гибель клеток, и смерть всего организма наступают не сразу. Тем не менее человека, получившего дозу радиации, превышающую смертельную, невозможно вылечить, как бы ему ни помогали. Чем больше доза, тем сильнее проявляются симптомы заболевания и тем быстрее наступит смерть.

Но какие симптомы мы зафиксировали в результате атомного взрыва и как это согласуется с результатами экспериментов? Симптомы были более или менее похожи на те, что мы наблюдали у онкологических пациентов, которых лечили радиотерапией. Радиационные повреждения в результате взрыва атомной бомбы были вызваны в основном нейтронами и гамма-лучами, которые поражали людей сразу после взрыва, а также излучением, возникшим в результате радиоактивного заражения местности.

Строго говоря, поражающие факторы отличались друг от друга по степени опасности для человека. Безусловно, самым мощным было нейтронное излучение. Радиоактивное загрязнение было гораздо более слабым по степени воздействия, но очень неприятным фактором. Позднее это послужило основанием для теории, что загрязненный радиацией район останется непригодным для жизни в течение семидесяти пяти лет. Когда пострадавшие рассказывали, что вдохнули газ или были поражены атомным взрывом, они имели в виду, что были облучены. Многие полагали, что болезни проникают в организм только через рот, поэтому делали именно такое допущение, считая, что радиация попала в них через рот. На самом деле излучение может легко проникнуть через любую часть тела и сильно повредить организм.

Примерно через три часа после взрыва появлялась тошнота, которая достигала максимальной интенсивности через двадцать четыре часа, а после постепенно уменьшалась. Обычно на третий день после облучения появлялись симптомы со стороны органов пищеварения, и многие пострадавшие умирали в течение недели. Те, кто был поражен менее значительной дозой радиации, выжили, но диарея у них продолжалась долго.

На второй неделе после взрыва у некоторых начались кровотечения. Это было вызвано тяжелым повреждением системы крови, которое в итоге привело многих к гибели. С третьей недели отмечалось выпадение волос. На четвертой неделе появились симптомы, связанные с уменьшением количества лейкоцитов, что также повлекло за собой смерть большого количества людей. А повреждение половых желез продолжало проявляться и спустя более десяти недель после взрыва.

Даже сейчас в месте эпицентра ядерного взрыва отмечается немного повышенный радиационный фон, и у жителей этого района заметно увеличено количество лейкоцитов.

В целом у детей симптомы появлялись раньше и были более выраженными, чем у взрослых.

Наши наблюдения за повреждениями органов пищеварения у людей в точности совпадали с результатами экспериментов на животных. А изменения в пищеварительной системе были драматическими – наблюдался застой и язвенное воспаление слизистой желудочно-кишечного тракта. Некоторые люди, которых обнаружили под завалами домов в пределах одного километра от эпицентра взрыва, были сначала счастливы, что выжили и остались, как им тогда казалось, невредимыми. Но примерно через три дня после бомбардировки у них вокруг рта стали появляться гнойничковые пузырьки размером с фасоль, а на следующий день у них начинался стоматит, сопровождавшийся сильной болью. Потом появилась боль при жевании и глотании пищи и даже при питье воды. У них поднималась температура, они теряли аппетит. Затем шли боли в животе и диарея – так проявлялись симптомы воспаления кишечника. Сначала стул был жидким, но через некоторое время в нем появилась слизь, а позже он становился слизисто-кровавым. Температура тела поднималась до сорока градусов по Цельсию, и некоторые из таких случаев были ошибочно диагностированы как дизентерия. Люди становились очень слабыми и умирали в течение недели или десяти дней. Другие же, получившие меньшую дозу облучения, жаловались только на диарею и потерю аппетита.

Следы радиоактивности остались с нами. Некоторые люди страдали от диареи даже после того, как находились в Ураками не более пары часов, например, если просто проходили по этой территории в течение первых десяти дней после взрыва бомбы.

Некоторые смертельные случаи были вызваны кровотечениями, открывшимися на второй неделе после взрыва. Внезапное кровотечение, рвота кровью, кровавый понос и повторные кровотечения из ранее затянувшихся ран – вот неполный перечень того, от чего умирали люди. Вероятно, это было связано с тем, что функции тромбоцитов (клеток крови, которые отвечают за свертывание), были необратимо нарушены и возникала тенденция к кровотечениям.

С наступлением сентября и приходом прохладной погоды смятение, вызванное капитуляцией Японии в войне, утихало. Пациенты обрели надежду. Однако к 5 сентября, через четыре недели после взрыва, у больных внезапно начали появляться серьезные симптомы, вызванные поражением лейкоцитов. Состояние пациентов стремительно ухудшалось, и они умирали. Это привело всех в состояние острого страха и паники.

Многие люди, дома которых находились на расстоянии до одного километра от эпицентра взрыва, те самые люди, которые до этого времени страдали только от легкой диареи и всецело посвятили себя помощи другим, внезапно заболевали. Сначала появлялись симптомы предболезни: люди отмечали усталость, общее недомогание, затем их кожа становилась бледной. Потом температура поднималась выше сорока градусов по Цельсию и некоторое время оставалась на этом уровне. Затем проявлялся стоматит с язвами на деснах, что приводило к гибели слизистой десен. Люди не могли ни есть, ни пить из-за поражения слизистой гортани и язвенного тонзиллита. Потом на коже высыпали пурпурно-красные пятна, сначала на туловище и на плечах, а затем и на бедрах. Их размер увеличивался от булавочной головки до рисового зерна, затем до боба, и в конце концов они достигали размера с монету. Никто из пациентов не чувствовал ни боли, ни зуда. Наконец, количество лейкоцитов в крови значительно уменьшалось, и тех, у кого этот показатель падал меньше двух тысяч, редко получалось спасти. Болезнь развивалась стремительно, и пациенты умирали примерно через девять дней после появления первых симптомов.

Непрямое воздействие радиационного излучения встречалось реже. Трава, деревья и все, что росло в радиусе от двух до семи километров от эпицентра, – все было облучено во время взрыва и последующего пожара. Более того, листья, на которые падали капли черного дождя, засохли.

На следующий день после взрыва двое фермеров срезали часть сухого мискантуса[65]65
  Мискантус – многолетнее травянистое растение.


[Закрыть] и понесли его домой на плечах. Через день их руки, ноги и плечи, которых касалось растение, покраснели и начали чесаться. Повреждение выглядело как ожог и исчезло через несколько дней.

Но что насчет влияния остаточной радиоактивности? Как насчет людей, которые не были в Ураками во время взрыва и, следовательно, не были ранены, людей, которые пришли на пораженное место после взрыва и стали жить в эпицентре? Чтобы изучать эти случаи, я закрыл станцию и построил себе хижину в квартале Уэно, в нескольких сотнях метров от эпицентра взрыва, где живу и сейчас. Я внимательно наблюдал за пациентами и вел записи.

Сразу после взрыва была зафиксирована заметная радиоактивность. Источником излучения были новые атомы, появившиеся в результате ядерной реакции. Сначала они плавали в небе, как грибоподобное облако, затем осели на землю в виде мелкой пыли, не видной глазу. Во время деления урана образовались радиоактивный барий и стронций. Кроме того, сильное излучение атомного взрыва вызывало разрушение атомов наземных объектов, некоторые из них могли временно приобрести радиоактивность. Со временем стабильность атомов в таких объектов восстановится и они перестанут быть радиоактивными.

Некоторые из радиоактивных веществ уже смыты водой, и их количество в эпицентре взрыва уменьшается с каждым днем. Но даже сейчас, спустя год после взрыва, небольшой объем радиоактивного заражения остается.

Воздействие радиации на организм человека было тем больше, чем меньше времени прошло с момента взрыва. Район Уэно, где я сейчас живу, находится в шестистах метрах от эпицентра. Все жители района погибли, кроме одного ребенка, которого спрятали в глубоком бомбоубежище. Сам же район превратился в пустыню из пепла и щебня.

Однако и те, кто вернулся сюда через три недели после взрыва, страдали от тяжелой диареи, продолжавшейся более месяца. У меня были такие же симптомы. Состояние тех, кто касался пепла, собирал пригодные для строительства материалы обрушившихся домов, например черепицу, а также тех, кто доставал из-под обломков и хоронил тела погибших, – состояние этих людей было очень плохим. Их симптомы напоминали спровоцированные большими дозами облучения во время взрыва. Без сомнения, эти симптомы возникли под влиянием значительной дозы радиации.

Люди, которые переехали в этот район через месяц после взрыва, чувствовали себя немного лучше. Тем не менее и у них отмечалось поражение органов пищеварения. Гнойничковые высыпания на коже появлялись даже от укусов комаров, блох или после любых мелких травм. Более того, количество лейкоцитов в крови уменьшалось.

Через три месяца после взрыва у местных жителей уже не возникало никаких новых симптомов. Люди начинали строить дома. Среди них были демобилизованные солдаты, а также те, кто возвращался из эвакуации, и репатрианты с азиатского материка и островов. Если изучить содержание лейкоцитов в их крови, можно было заметить, что уже через месяц после прибытия в район взрыва отмечалось необычайное увеличение их числа. Это было результатом постоянного и системного воздействия остаточной радиоактивности. Именно об этом американцы предупреждали нас сразу после взрыва. Но так как скорость снижения радиоактивности довольно значительна, теория семидесяти пяти лет не является надежной. Мне представляется, что опасность остаточной радиоактивности не будет сохраняться так долго. В настоящее время у жителей хорошее здоровье, хотя количество лейкоцитов и возросло. Я живу здесь уже некоторое время, но меня никогда еще не просили обследовать вновь заболевших, за исключением случаев паразитарных заболеваний.

Сам я живу в хижине, в которой зимой с потолка свисали сосульки и ветром задувало снег. Чтобы согреться, у меня было только тонкое одеяло. И все же я не заболел ни пневмонией, ни простудой. Я не боялся инфекции или нагноения, будто жил в районе с горячими радоновыми источниками. Больше всего меня беспокоили повреждения половых желез у пациентов. Тем не менее я отметил, что некоторые молодые женщины забеременели, хотя общее количество беременных, похоже, снизилось. Мы не слышали о случаях мертворождений или рождении детей с какими-либо врожденными заболеваниями. Хотя мы не спешили делать прогнозы на будущее, я был довольно оптимистичен и уговаривал людей возвращаться и восстанавливать дома.

Больше всего нас беспокоила судьба ожоговых ранений.

Сильные ожоги были вызваны не только термическим повреждением, но и облучением нейтронами и гамма-лучами. Такие ожоги сильно отличались от обычных. Например, в случае обычных ожогов только у немногих людей возникают келоидные рубцы. Но в случае ожогов, вызванных ядерным взрывом, такие рубцы образуются почти у всех.

В Нагасаки можно часто встретить людей, на лицах и руках которых видны ярко-розовые рубцы. Это симптомы лучевого поражения кожи. Прогноз заживления таких повреждений вызывает большое беспокойство. На коже, поврежденной радиацией, сначала появлялись рубцы, затем они начинали чесаться, и если человек расчесывал рану, то через некоторое время образовывалась язва, а еще через много лет эта язва могла переродиться в рак. Такие случаи наблюдались при облучении радием и рентгеновскими лучами.

Приводят ли повреждения, полученные в результате ожогов, вызванных атомным взрывом, к раку?[66]66
  Дальнейшие исследования установили прямую связь между облучением, вызванным атомным взрывом, и развитием рака у пациентов, переживших бомбардировки Хиросимы и Нагасаки.


[Закрыть] Это самая серьезная проблема, которую предстоит решать в будущем. Те, кто получил такие травмы, должны быть осторожны, чтобы не повреждать кожу. После принятия ванны следует не сильно растирать поврежденную часть и избегать необоснованного использования наружных лекарственных средств.