Текст книги "Безобидное хобби"

– Выслушайте меня, господин Лемнос, – полным трагизма голосом сквозь слезы выдавила я. – Уверена, как счастливый отец дочери примерно одного со мной возраста, вы поймете меня. Этот стражник, Роланд… Он ворвался ко мне в лавку сегодня утром, вытащил из ванной и… и я просто не знаю, как сказать… – пролепетала я, нервно покусывая губы. – Порядочной девушке не пристало слышать такое. В общем, он предложил то, – перешла я на доверительный шепот, – что можно предложить леди… только после свадьбы. А когда я отказалась, – судорожный всхлип добавил исповеди драматизма, – он… Он избил меня!

– Ты ее бил? – возмутился подошедший Рэнделл. – Как ты мог?!

– Это неправда, – процедил сквозь зубы изрядно обозлившийся капитан, и даже встряхнул меня, видимо для пущей убедительности.

– Да? – «удивленно» распахнула я невинные, полные невыплаканной влаги глаза. – А как вы объясните наличие синяков и ушибов на моем лице и теле?

Пораженный женским вероломством капитан так и застыл, воздев легкое девичье тело высоко над землей. Подозрительный треск ткани блузки мне не понравился, но думаю, плачевнее выглядеть моя одежда просто не в состоянии.

– Затем, – представление продолжалось, – поняв, что добром своего не получит, он силой притащил меня на кладбище, показал расчлененное тело вампира и смотрел, как меня тошнит… Почему? – горько рыдала я. – Почему все так неправильно на этом свете и где вселенская справедливость? Почему всего можно добиться только обманом и ложью? Почему хорошие люди живут мало, плохие долго? Почему в ряды нашей доблестной стражи набирают извращенцев?

– Градоправитель не идиот. Он не поверит глупым россказням истеричной девицы, – неуверенно выдавил Роланд.

– Правда? – усмехнулся подоспевший охотник. – Это будет твое слово против ее. Наша травница чудо как убедительна. Только посмотри на нее, какой талант: полные слез голубые глаза, следы побоев на лице. Даже наш маг поверил, а он, между прочим, тебя знает не первый день.

– На чьей ты стороне?! – рыкнул на него стражник.

– Ни на чьей, – поднял ладони Нарб. Смотри, какой я безобидный, безоружный и вовсе не собираюсь нападать. – Я просто сказал правду и не виноват, что она тебе не нравится. Посмотри на Ангеллу. Она хрупкая блондинка с голубыми глазами, явно избитая, и выглядит так, словно ты одевал ее собственноручно в спешке, в полной темноте, в одежду, которую нашел в корзине с вещами для стирки. У нее просто на лбу написано – «жертва». Добавим, что ты новичок в городе, тебя никто не знает, кроме нас. А мнение команды спрашивать точно не станут, так как посчитают, что мы заодно, а значит, изначально пристрастны. И будут правы. Зато наверняка пошлют опросить ее соседей. И что узнают? Что девица Ангелла примерная горожанка – ходит в храм Всевышнего по воскресеньям, одалживает крупу соседям, помогает переходить дорогу всем старушкам, которых встретит, дружит с соседями, подкармливает бездомных собак и кошек и жертвует деньги на сиротский приют.

«А еще готовлю специальные чаи для семьи градоправителя. Для самого Лемноса – чай для поддержания мужской силы. Его жене напиток дарит бодрость и хороший цвет лица. Дочери – прекрасное настроение и возможность танцевать на балах до утра без устали. Их рыжему шпицу, похожему на шарик на ножках, – травы, чтобы бедняжку не пучило, когда он в очередной раз переест кексов с сахарной глазурью», – добавила я про себя.

– Я не вытаскивал леди из ванной и уж тем более не одевал ее! – зашипел Роланд, словно дракон, готовый изрыгнуть пламя и спалить все вокруг.

– Правда? А как иначе объяснить, почему дама пришла в башмаках от разных пар, а ее блузка вывернута наизнанку? О состоянии прически даже упоминать не стоит.

В разных башмаках? Что это значит? Я с удивлением уставилась на болтавшиеся в воздухе ноги. Действительно. Один башмак черный с серебряной пряжкой и на каблуке, второй – рыжий на плоской подошве. Надо же, а я и не заметила. И ведь даже не хромала по дороге. Блузка тоже оказалась надетой наизнанку и имела вид скорее грязной тряпки, напяленной впопыхах, нежели предмета одежды. «Наверняка пятна не отстираются, – с тоской подумала я. – С такой помощью вампирам одни убытки. Интересно, а накладные расходы мне оплатят? Может, стоит прислать им счет при покупке новой одежды? Хотя вряд ли клыкастые решат раскошелиться. Чего доброго, всучат мне одного из своих, как ценный подарок, а я пока не готова к подобной щедрости с их стороны. Ладно. От покупки новой одежды не обеднею».

– Роланд, будь любезен, поставь госпожу Ангеллу на землю, чтобы я смог проводить ее до дома, – спокойно, но внушительно произнес Нарб.

– А почему это сделаешь именно ты? – с нажимом поинтересовался капитан, видимо, он рассчитывал остаться со мной наедине.

Ну уж дудки. Это точно не входило в мои планы. Конечно, интересно, что он там задумал. Но, как говорится, любопытство сгубило кошку.

– Потому что в твоей компании она явно не будет в безопасности. Ты слишком раздражен неудачной попыткой сдать леди властям. Не хочу гадать, кто именно из двоих огребет больше проблем от прогулки. А от их тандема с Рэнделлом городу грозит опасность. Мало ли какой эксперимент взбредет в головы этой милой парочке. Не обижайтесь, друзья мои… – Это уже нам с юным магом. – Но, на мой взгляд, вы слишком спелись. Так что методом исключения остаюсь я, как единственный, кто не желает ее убить или заняться совместно магией.

Что ж, с этим не поспоришь, аргументов в свою пользу не нашлось ни у кого, только Рэнделл открыл было рот для возражений, но передумал и закрыл.

– Может, теперь ты все-таки поставишь госпожу Ангеллу на землю? – еще раз предложил Нарб Роланду. – В противном случае тебе придется нести ее на руках.

Капитан посмотрел на меня так, словно рассчитывал, что я обращусь в пепел и просыплюсь меж пальцев на землю. Этого не произошло, и он весьма неохотно, но поставил меня на ноги. Надо сказать, что ощущать твердую почву под ногами очень приятно. Полеты дело хорошее и даже очень, но только когда они происходят с тобой во сне, а наяву испытываешь досадную беспомощность.

– Спасибо, – пробормотала я, обращаясь ко всем разом и тщетно пытаясь поправить сбившуюся блузку.

Ладно. Все равно выгляжу как бродяжка. Придется делать вид, что именно так и было задумано.

Нарб галантно подал руку, чтобы я могла на нее опереться. На фоне событий сегодняшнего дня элегантность манер охотника потрясла до глубины девичьей души. Я положила руку на сгиб локтя мужчины, но, прежде чем уйти, обернулась и с видом императрицы, жалующей шубу с царского плеча, милостиво бросила через плечо:

– Кстати, капитан, дабы успокоить вашу разволновавшуюся совесть ревностного блюстителя закона, рекомендую навести обо мне справки у магов Академии.

– Это еще зачем? – искренне удивился Роланд, которого явно изумила готовность незарегистрированного мага к сотрудничеству.

Оно и понятно. Одно дело, когда магии учатся с малолетства. Тогда годы работы на благо государства после окончания учебного заведения практически за символическое вознаграждение еще не ощущаются как бесцельно проведенные. Тем же, чей талант проявился в зрелом возрасте, везло меньше. Мало того что они вынуждены были уйти на пять лет из семьи, так еще и несколько лет после распределения проживали не по месту жительства родственников. В итоге многие ремесленники практически утрачивали навыки своего мастерства, лишались собственной семьи и были вынуждены жить лишь за счет своего магического дара. Зачастую весьма посредственного. Неудивительно, что многие взрослые магически одаренные люди успевали чего-то достичь до открытия своего дара и предпочитали утаивать его от властей. Зачем менять хорошо отлаженную жизнь на весьма сомнительный талант мага. Ведь всем известно, что по-настоящему сильными магами рождались считаные единицы на тысячу одаренных, остальные могли разве что заговорить дом от грызунов и насекомых. Стоило ли менять на это хорошую кузню? Или собственную пекарню? Вряд ли.

– Разумеется, навести справки затем, чтобы убедиться в моей честности перед законом, – мягко, как мать непонятливому дитяти, улыбнулась я капитану. – Как порядочная гражданка Лероллии, я не единожды ставила в известность магов о своем даре. Маги даже дали письменное заключение об отсутствии у меня способностей. Правда, я, убей Всевышний, не помню, куда его положила, но если ненароком обнаружу, непременно вам предъявлю.

– Как так нет способностей? – опешил Рэнделл, его лицо приобрело столь озадаченный вид, что я едва не рассмеялась. – Магия ведь есть.

– Конечно, – весело кивнула я. – Магия есть. А способностей нет.

Выдав последнюю фразу, словно требующий разгадки ребус, я тряхнула спутанной копной золотистых волос, подняв облачко пыли, и покинула кладбище под руку с фыркающим от смеха охотником.

– Напрасно вы так с Роландом. Он вам этого не простит.

– А может, это я ему не прощу? – невозмутимо откликнулась я и неожиданно для себя улыбнулась.

Несмотря на всю кошмарность сегодняшнего дня, в нем при желании можно обнаружить и некоторые плюсы. Первое – я шокировала собственных соседей своим появлением на улице в столь экстравагантном виде. Второе – я вышла из дома в сопровождении одного холостого (со слов Манефы) мужчины, а возвращаюсь под руку с другим. Его свободу от брачных обетов выдавало отсутствие обручального кольца на безымянном пальце. Возможно, он предпочитает не носить свидетельство брачных уз на месте преступления. Например, опасается потерять. Думаю, для кумушек это не принципиально. Теперь у них есть тема для пересудов минимум на месяц. А матери девиц на выданье из кожи вон вылезут, пытаясь разузнать о причинах такой популярности. В некотором роде это мне даже на руку, наплыв посетителей увеличит продажи в лавочке. Хоть какая-то компенсация за все мытарства.

– Кстати, как отнеслась к вашей вынужденной прогулке по кладбищу в компании капитана стражи прекрасная Калиме?

Вопрос о почившей матери заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Нарб не мог не почувствовать этого, но истолковал по-своему, так как добавил:

– Или, может быть, она не знает?

Я пожала плечами. У меня не было точной уверенности, может ли мама, где бы она ни была, следить за моей судьбой. А если может, то вдруг ее отвлек один из ангелов Всевышнего именно в тот момент, когда господин Роланд имел честь «любезно» пригласить одну очаровательную травницу на незабываемую прогулку.

– А вы откуда знаете маму? – полюбопытствовала я.

До этого момента мне редко удавалось видеть знакомых мамы по прошлой жизни. Жизни, которую она вела до Загорска. Обычно, когда кто-то появлялся в нашем доме, меня тут же отсылали наверх в свою комнату, а визит был столь мимолетен, что впору думать, не померещилось ли. Конечно, я пыталась подсматривать, но разве в щелочку много разглядишь? К тому же меня быстро обнаруживали и на сей раз уже запирали для верности.

– Раньше мы часто с ней охотились, – ухмыльнулся Нарб, словно речь шла об обычной охоте на уток. – Это было до…

Емкое «до» тяжело и весомо повисло в воздухе. До… До того, как я появилась на свет, до того, как гордая и сильная, как тугой эльфийский лук, Калиме вынуждена была бросить свое любимое ремесло и заняться пеленками, распашонками и плетением девичьих кос. Нет. Она не жаловалась. Но я видела, с какой тоской она смотрела на дорогу за порогом, словно хотела встать и уйти, уйти, не оборачиваясь назад, бросив весь свой немудреный скарб.

Я тяжело вздохнула. Ну что тут поделаешь? Мы не властны над своим прошлым. Трудно быть тем, кто разделил чью-то жизнь на две части – «до» и «после». В конце концов, однажды она просто собралась и ушла, оставив какую-то невразумительную записку о последнем задании. Иногда я думала, что вот откроется дверь, и она вернется. Иногда – нет. Раз за три года она не нашла времени послать дочери весточку о себе, то, наверное, она и не думала о возвращении. А может, ее уже нет в живых. Думаю, второе более вероятно.

– Я хотел бы с ней поговорить.

– Я тоже, – задумчиво кивнула я.

Разгоревшийся погожий день перестал радовать. А он, можно сказать, еще только начинался.

– Вы поссорились? – В голосе охотника слышалось участие.

А он ничего, этот Нарб Крат, – чуткий.

– Нет. Просто, чтобы пообщаться с моей мамой, потребуется хороший медиум. А я, к сожалению, не знаю ни одного подходящего.

Мужчина замолк на некоторое время, обдумывая услышанное. Я его понимаю. Не каждый день узнаешь о смерти знакомого человека.

– И кто же до нее добрался? Болезнь? Или монстр?

Я задумалась:

– Думаю, оба варианта одинаково возможны.

– Как так? Разве маг или лекарь не дали своего заключения перед тем, как похоронить тело?

– Не знаю. Я не видела ее тела. Понятия не имею, существует ли могила с ее именем вообще.

– Тогда что заставляет вас думать о ее смерти? Калиме не та женщина, которая запросто позволит себя убить.

Это утешало. С одной стороны, надежда, что мама жива, наполняла сердце радостью, с другой… За три года могла бы выкроить минутку черкнуть строчку-другую дочери. Я ведь переживаю.

– Ее нет целых три года, – мрачно бросила я, давая понять, что тема для меня достаточно болезненна.

Надеюсь, со стороны я не выглядела как избалованный ребенок, сетующий на недостаток родительского внимания. Впрочем, я вполне имела на это право.

– Это не показатель. Иногда охота может затянуться, а некоторые виды нежити обитают в таких труднодоступных местах, что оттуда невозможно послать весточку близким. Даже магические шары не действуют из-за высокого магического фона, или наоборот, потому что там зона, где магия либо не действует вообще, либо сильно искажается.

Я бросила на лицо собеседника внимательный взгляд, чтобы наверняка убедиться в его серьезности. Суровое, обветренное лицо охотника ничем не выдавало ни жалости, ни навязчивого участия. Слова его не были банальным утешением, скорее всего он действительно так думал. Надежда всколыхнулась где-то внутри, заставляя окрыленное сердце биться быстрее. Воображение уже нарисовало, как распахнется дверь лавочки, как запыленная в дороге стройная и гибкая, как эльфийский лук, женщина вступит внутрь, стуча подкованными дорожными сапогами по деревянному полу, тряхнет неукротимой копной волос цвета вороного крыла, улыбнется так, что веселые искорки коснутся серой стали глаз.

«А вот и я, дорогая!» – скажет она и распахнет свои объятия.

Из мира грез меня вырвал довольно грубый толчок в плечо. Я вскинула глаза, столкнулась с пристальным взглядом Манефы, и слова возмущения застыли на губах.

Она была все в той же черной юбке из плотной ткани, собранной в мягкие складки на поясе, в кожаных туфлях с круглым носом и позолоченными пряжками. Седые волосы забраны под кружевной чепец, светло-голубые, словно выцветшие на солнце глаза в обрамлении белесых ресниц смотрели с осуждением, плотно сжатые губы выдавали высшую степень неудовольствия. Унизанные перстнями пальцы стискивали объемистый пакет так, словно женщина намеревалась если не задушить его, то, по крайней мере, выдавить все соки.

– Доброго дня, дорогая! – Слова ее сочились осуждением, как напитанная водой губка. – Что заставило тебя нестись по улицам, сбивая прохожих, словно ты совершила преступление и стремишься скрыться от правосудия? И что, позволь спросить, случилось с твоей одеждой? Почему ты выглядишь так… так странно?

Честно говоря, я не нашлась с ответом на простые, казалось бы, вопросы. Досадно, но факт. Пока я просто стояла и хлопала глазами как селянка, впервые узревшая большой город с настоящими крепостными стенами, положение решил спасти Нарб.

– Боюсь, в этом виноват капитан стражи Роланд, – покаянно молвил он.

– Не может быть, – опешила купчиха, и ее можно понять – ведь именно она способствовала нашему знакомству. – А с виду производит впечатление порядочного мужчины, хотя и не женат.

Отсутствие супруги в глазах купчихи считалось серьезным недостатком. Она искренне полагала, что вторая половина делает мужа более уравновешенным и направляет в правильное русло работы на благо семьи.

– Госпожа… простите, не знаю вашего имени…

Оба выжидательно уставились на меня, так что пришлось прекратить стоять в остолбенении, вспомнить о наличии хороших манер и представить их друг другу.

– Итак, достопочтенная госпожа Манефа, – слегка склонил голову в галантном поклоне охотник, признавая возрастное превосходство собеседницы, как только формальности были соблюдены. – Каюсь, что господин Роланд всего лишь рассказал госпоже Ангелле о том, как нынче принято одеваться в столице.

– Неужели так выглядеть сейчас модно? – возмущенно тряхнула головой женщина, так что чепчик чудом удержался на ее прическе. – Разве можно вводить моду на распустех?

– Полностью с вами согласен, госпожа, – сокрушенно кивнул Нарб. Надо же, как быстро эти двое спелись. – Но это не самый худший образчик новой моды.

Манефа даже придвинулась ближе, дабы не упустить ничего из пикантных подробностей столичной жизни.

Несмотря на то что столица от нас не так уж далеко, новости оттуда получаем не очень часто, и то в большинстве своем о ценах на товары, которые перевозят через Драконьи горы не без помощи наших проводников.

– В это жаркое лето дамы взяли за правило носить легкие туники на восточный манер. Причем носят их без рукавов и совершенно игнорируют нижнее платье или юбки.

– Как так? – то ли ужаснулась, то ли обрадовалась падению столичных нравов Манефа. – И что? Руки совсем голые?

Возможно, она хотела уточнить еще что-то, но просто не решалась на более откровенный вопрос.

– Хуже. И щиколотки тоже видны. А ноги обувают в открытые сандалии и ногти покрывают красным лаком.

– Какой разврат! – выдохнула пораженная купчиха и неожиданно всучила мне в руки пакет: – Держи, дорогая.

– Что это? – удивилась я, рассматривая пакет как источник опасных сюрпризов.

– Жареная курица, разумеется, – спокойно откликнулась та, словно поставка готовых к употреблению птиц было самое обычное для нее дело. – Твой бальзам буквально поставил меня на ноги. Такое чудесное средство! Вот я и решила отнести тебе курочку к обеду. Со своей лавкой разве успеешь что-то приготовить? Наверняка за день даже не присядешь ни разу. О! Не надо благодарности. Кушай на здоровье. А то вон какая худая, как щепка. Ладно. Заболталась я с вами, а у меня дел непочатый край, да и утюг на плите забыла.

Выпалив все скороговоркой, Манефа наскоро попрощалась и поспешила прочь, оставив нас в полном недоумении гадать, что это было. Угостить она меня решила. Как же, держи карман шире! Наверняка сплетня об утреннем визите Роланда достигла ее дома. А утюг – глупая отговорка, чтобы иметь возможность срочно рассказать об окончательно погрязшей в распутстве столице.

Я подождала, пока соседка, похожая на ворону в своих темных одеяниях, отойдет подальше, прежде чем продолжить свой путь.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я спутника. – Ваша помощь была как нельзя кстати.

Нарб слегка склонил голову в мою сторону. Жест красивый, вежливый и галантный.

– Не стоит благодарности. Помочь очаровательной леди – честь для меня.

Сомневаюсь, что это действительно была честь, и все равно сердце наполнилось благодарностью.

Глава 10

Напротив моей лавочки царило непривычное оживление. Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы обнаружить причину небывалого ажиотажа. Из легкой одноконной коляски, как удивительное видение, со степенностью истинной высокорожденной леди спустилась на улицу Дилара. Народ высунулся из окон, столпился вокруг на улице, чтобы поглазеть. В толпе многие шептались, что это не иначе как сама королева прибыла из Диафеба попробовать местных чаев. Как ни странно, многие в это верили. Впрочем, их нельзя винить. Такой красивой коляски с позолоченными спицами и лакированным верхом не было даже у градоправителя. А уж как дивно изукрашена самоцветами и начищенными до зеркального блеска золотыми бляшками сбруя на статной тонконогой белой кобыле! А наряд… наряд заставил затрепетать сердца всех женщин в округе. Царственное сошествие леди с подножки напомнило слова забытого поэта: «И Дилара, блеснуть желая красотой, почтила камни мостовой».

Могут ли вампиры ходить днем, как и ночью? Еще вчера я без колебаний сказала бы «нет», а сегодня, глядя на полную изящества фигуру, затянутую в зеленый бархат, невольно спрашивала себя, уж не иллюзия ли это. Ее бледная кожа была прекрасней дорогого жемчуга и вовсе не собиралась сгорать на солнце. Пшеничное золото волос спрятано в золотую сетку с изумрудами на перекрестьях. Только два локона спиралями спускались на покатые плечи, показывая, как много теряли окружающие, не видя красоты того, что спрятано от их взоров. Темно-зеленый бархат верхнего платья служил прекрасным обрамлением для салатового переливчатого эльфийского шелка нижнего, которое виднелось в глубоком вырезе на груди и разрезе на юбке спереди. Элегантные зеленые замшевые туфельки мелькали из-под подола, стоило леди сделать несколько плавных шагов. Тонкие длинные пальцы правой руки вампирши стискивали золотую атласную ленту круглой зеленой коробки, вроде шляпной.

Завидев нас с Нарбом, с трудом протиснувшихся сквозь толпу, Дилара радостно улыбнулась. В ее белоснежном жемчуге зубов не мелькнуло даже намека на острые клыки. Как же так? Разве не этим ночные кровососы отличаются от нас, живых, дышащих смертных? Или, может, то, что мы знаем о вампирах, неправда? Интересно, не сами ли кровососы распускают слухи о своих слабостях? Наверное, здорово потешаются, когда спокойно расхаживают среди нас.

– Доброго тебе дня, любезная Ангелла! – воскликнула Дилара своим мелодичным голосом.

«Какого демона тебе здесь надо?» в ответ на милое приветствие прозвучало бы странно. Пришлось выдавить некое подобие улыбки, перекосившее лицо сродни нервному тику.

– Прекрасная Дилара! Какими судьбами? Вот уж не думала встретить тебя на своем пороге.

Надо же. Оказывается, я могу разыгрывать сцену встречи давних знакомых, хотя мысли метались, как испуганные внезапным светом насекомые. Если она попросит войти, придется впустить в дом. Конечно, впоследствии я могу отозвать свое приглашение, но для этого мне нужно умудриться остаться в живых и не подпасть под вампирские чары. Задачка сложная, если не сказать невыполнимая. Конечно, можно пригласить Нарба разбавить наш дивный дамский междусобойчик. Как-никак убийство нежити его профиль. Но тут тоже возникала проблема. Охотник не знает, что его зовут убивать вампира, и совершенно не готов к такому развитию событий, а значит, максимум, на что я могу рассчитывать – быстро удалиться через черный ход, пока Дилара будет его жрать. Но вот беда, я не готова к жертвоприношению охотника. Наверное, я слегка сентиментальна.

– Наш повар испек вкуснейшие пирожные, и я сразу подумала о тебе. Вот… заехала на дивный чай, – радостно заявила она и даже приподняла свою коробку для наглядности.

Ни дать ни взять щедрая подружка, всегда готовая побаловать вкусностями и поделиться последними сплетнями. Одно «но»: подругами мы точно не были. Или я что-то пропустила?

– Как мило с твоей стороны!

– Я тоже так думаю. Кстати, может, ты наконец представишь меня своему спутнику? И кстати, где у тебя каретный сарай?

– О! Где моя вежливость? – всплеснула руками я. – Дилара, это Нарб Крат. Он охотник на нежить. Нарб – это Дилара, моя… мм… знакомая. А каретного сарая у меня нет. Зачем он тебе?

Если вампиршу и впечатлила суровая профессия моего спутника, то она не подала вида. На лице леди царила безмятежная улыбка, когда они вежливо раскланивались друг с другом. Гораздо больше ее расстроило отсутствие сарая. Видимо, у тех, к кому она обычно ездит в гости, всегда есть данное строение в хозяйстве. Мне же оно без надобности, не держу ни лошадей, ни коляску. Если нужно пойти куда-то, то либо отправляюсь пешком, либо нанимаю извозчика. С живностью одни проблемы – ее надо кормить, поить, выгуливать, ухаживать, заботиться.

– Как зачем? – распахнула изумрудные глаза вампирша. – Лошадь нужно куда-то поставить. Не бросать же ее посреди улицы. Здесь даже коновязи приличной нет.

М-да… Действительно, проблема, но, как оказалось, вполне разрешимая. Положение спас Нарб, галантно предложивший отогнать ее коляску к ближайшему трактиру, так как ему все равно по пути. А лошадка точно будет в целости и сохранности, ей даже дадут ароматного сена, чтобы кобылка в ожидании хозяйки не скучала.

Дилару восхитила находчивость Нарба.

– Он так мил, – поделилась она своим открытием, когда охотник в коляске скрылся из вида. – Интересно, все палачи нежити столь галантны?

– Не знаю. Это единственный охотник, которого я знаю, – пожала плечами я и спокойно отправилась в лавку.

Впрочем, мое безмятежное спокойствие было абсолютно напускным, чуть надави на него – и осыплется, как пожухлые осенние листья с дерева, оставив голые ветви страха. Я замешкалась на пороге, делая вид, что никак не могу отпереть собственную дверь, чем заслужила ироническую улыбку Дилары. Жалкие потуги отсрочить миг грядущего уединения ее вовсе не обманули. Что ж, остается надеяться, что Баркиароку я все еще нужна живой и невредимой, тогда есть шансы, что она не набросится в попытке вскрыть мою артерию, как только за нами захлопнется дверь.

– Можешь войти, – с видом радушной хозяйки сообщила я.

Дилара благодарно склонила голову в царственном поклоне и проплыла внутрь с элегантностью дворцовой кошки. Вампирша с любопытством осмотрела скромное убранство лавки. Мебель, чьей основной задачей была функциональность, а не украшение, вряд ли могла ее впечатлить.

– У тебя довольно мило. – Дилара прошествовала к столу, за которым не далее как позапрошлой ночью сидели мы с Требором и Келлом Золотые Ручки, и водрузила на него свою коробку. – Чего не скажешь о тебе. Прости, но выглядишь ты… ужасно. Позволь узнать, что же помешало прелестной некромантке, посетив целителя, предаться сладостному сну в своей постели? Должно быть, веская причина заставила тебя вместо заслуженного отдыха прогуливаться по городу в компании охотника на нежить в таком непотребном виде. На мой взгляд, плохая замена хорошему отдыху. Или, может, я ошибаюсь?

– Нет. Ты вовсе не ошиблась. Я действительно предпочла бы хороший сон любой компании. Надеюсь, ты понимаешь, что вампирское гостеприимство способно утомить кого угодно, – с улыбкой парировала я.

Впрочем, Дилара спокойно пропустила мою шпильку мимо ушей.

– И что же помешало осуществлению плана? Признаться, я рассчитывала появиться как раз к твоему благополучному пробуждению.

Ага. Очень привлекательная перспектива – проснуться и сразу увидеть заглянувшую на огонек вампиршу на собственном пороге.

– Ты знала, что Баркиарок умудрился навязать мое общество команде по расследованию убийств вампиров?

– Не то чтобы знала, – пожала плечами она, – но догадывалась. Иначе как ты смогла бы исполнить возложенное на тебя поручение?

Что ж, логика в этом была. Но, думаю, принцу вампиров следовало найти немного времени, чтобы известить меня об этом. А то у меня сложилось впечатление, будто меня все время используют втемную.

– Повезло тебе. А вот я об этом не знала и очень удивилась, когда в мою дверь принялся долбить капитан Роланд. Он вытащил меня практически из ванной и отконвоировал на кладбище, чтобы показать свежий труп.

– Очередное убийство? – Заинтересованность Дилары выдала только удивленно приподнятая идеальной формы бровь. – Что ж, это объясняет, почему на твоей одежде кровь. Надеюсь, ты назовешь мне имя того, кто нас покинул?

– Жертвой стал Нураг, – с трудом выговорила я и пристроила пакет с курицей на стол по соседству с коробкой гостьи.

Честно говоря, не было больше сил держать его в руках, хотя, с другой стороны, нужно же было их чем-то занять.

– Нураг? – эхом отозвалась Дилара, тяжело опустилась на стул и уронила голову на руки.

– Вы были знакомы?

– Да. Община вампиров в Загорске невелика…

«Что, конечно, не может не радовать», – подумала я.

– …и все друг друга знают. Нураг был не совсем нормален. Чокнутый, я бы сказала. Но за столетия, проведенные вместе, начинаешь ценить даже врагов, а с ним врагами мы не были. Но он точно мертв?

– Разве у вампиров бывают варианты? – искренне удивилась я.

– Нурагу было несколько веков, и он был действительно силен. В таких обстоятельствах всегда есть место для вариантов.

– Ему отрезали голову, вырвали сердце, тело насадили на железную ограду, а потом еще сожгли на солнце и развеяли пепел по кладбищу. Думаешь, после такого его еще можно восстановить?

Ответ на вопрос был мне интересен как некромантке. Сам процесс восстановления тела из пепла интриговал и сулил большие перспективы в дальнейшем. Тем большее постигло разочарование, когда вампирша отрицательно покачала головой:

– Нет. Тогда он действительно мертв и никто этого не исправит. Единственное, что я могу сделать, – это сообщить принцу о постигшей нас потере. И попробовать хотя бы частично возместить нанесенный ущерб.

– Это каким же образом? – нахмурилась я, привыкшая к тому, что все затеи вампиров, как бы невинно они ни выглядели сначала, в последнее время выходят мне боком.

– Пока ты приведешь себя в порядок, я приготовлю тебе завтрак или обед, раз уж время перевалило за полдень. Надеюсь, ты голодна?

Я кивнула. К чему скрывать очевидное? Но затея мне не казалась особенно удачной. Во-первых, придется долго греть воду для ванной, а потом еще и таскать кувшинами с первого этажа на второй. К тому же воду, в которой я благополучно млела до прихода решительно настроенного Роланда, никто не выливал. Значит, еще и опорожнять ванну придется, а это займет целую бездну времени и сил, а я пока не была готова на подобные подвиги. Во-вторых, тот колтун, в который превратились чудесные золотистые волосы в результате ночного бдения в замке с последующим магическим взрывом в ходе расследования, сдается мне, проще отстричь ножницами, чем расчесать. В-третьих, сомнительно, что вампир, питающийся кровью, имеет хоть какое-то понятие о приготовлении пищи.

Разумеется, все три причины мною были озвучены и вызвали чудесный, переливчатый смех Дилары. Думаю, многие рыцари пошли бы на убийство любого дракона, только чтобы услышать его. Повезло огнедышащим ящерам, они успели все вымереть. Говорят, их убили рыцари ради своих принцесс. Лично я в это не верю. Рыцарей, конечно, много, но где найти столько принцесс?

– Моя дорогая, – молвила вампирша, хорошенько отсмеявшись, – если бы все проблемы решались так просто, как твои, мир населяли бы только счастливцы.

Нежить никогда не пользовалась у меня доверием. Наверное, дело в том, что большинство сказаний о ней, исключая последние любовные романы, где нежити отводится роль сверхъестественных похитителей девичьих сердец, просто кишат персонажами, жестоко поплатившимися за собственную доверчивость.