Текст книги "Безобидное хобби"

Видимо, у Дилары слова редко расходились с делом. Она с самым решительным видом поднялась на второй этаж, обследовала деревянную бадью, служившую мне емкостью для омовения, и нашла воду в ней вполне сносной, только сильно остывшей. С видом профессионального фокусника она извлекла из широкого раструба бархатного рукава магический амулет, опустила его в жидкость, и буквально через пару секунд от воды стал подниматься ароматный пар. Если бы у меня оставались силы, непременно захлопала бы в ладоши. Ну, честное слово, смотрела бы и смотрела.

– Удобная вещица, не правда ли? – Дилара раздвинула коралловые губы в улыбке, показав жемчуг безупречных зубов. – С ней не приходится греть воду, прежде чем вылить в ванную, а затем еще и ждать, пока она соизволит остыть. Это экономит время, силы и дрова. Ладно, не стану тебя смущать. Мойся спокойно. Я же пока схожу за шампунем.

Она удалилась, шурша складками дорогой материи платья. Вот уж не думала, что буду когда-нибудь испытывать чувство благодарности к вампиру. Хотя я раньше представить не могла ситуации, когда нежить станет готовить ванну для меня. Куда катится этот мир?

Кряхтя, как столетняя бабка, стянула с себя одежду. Синяки, ссадины и многочисленные ушибы никуда не делись и все еще болели, просто до этого момента как-то некогда было обращать на них внимание. Честно говоря, трудное медленное раздевание заставило горько пожалеть о том, что Дилара деликатно покинула комнату. К демонам в бездну стыдливость. Она не стоит такой пытки. К концу акта самоистязания я мечтала порвать злосчастные тряпки на клочки и долго топтать их ногами, прежде чем бросить в камин. Но сил на надругательство над собственной одеждой уже не осталось, а камин пришлось бы еще и разжечь, что из-за плачевности моего состояния сразу отпадало. Это спасло злосчастную юбку и блузку от немедленной расправы. А они, оказывается, счастливчики.

Я влезла на бадью, как альпинист на самую неприступную вершину. Чудом не опрокинула ее на себя и не покалечилась, когда погружала уставшее, избитое тело в воду. Просто потрясающая везучесть.

О возвращении Дилары возвестили шорох ее одежды вкупе с тонким, изысканным ароматом духов. Интересно, что это за духи? В них прослеживались нотки свежести и неповторимый аромат ночных цветов. Эти капризные растения брались выращивать только самые опытные садовники, и в их сады по ночам слетались дивные ночные мотыльки. Поговаривают, что феи-крошки любят резвиться среди таких цветов и отличают их от всех других. Жаль, что названия у них длинные, головоломные и состоят практически из одних гласных. Поэтому их трудно даже просто держать в уме, а уж произносить и того труднее.

Я попыталась обернуться в сторону вошедшей, но шею поразила острая боль, заставившая меня охнуть и оставить столь глупое занятие. Зачем оглядываться на дверь, если я и без того знаю, кто там стоит?

– Выпей-ка вот это, – велел мелодичный голос вампирши, и в поле зрения возникла бледная рука с длинными ухоженными пальцами, крепко сжимавшими серебряный кубок.

Между прочим, ценный и, можно сказать, единственный серебряный предмет из всей посуды в доме. В кубке плескалась какая-то подозрительная фиолетовая жидкость, пахнущая специями и цветами.

– Надеюсь, это не яд, – пробормотала я, принимая сосуд мокрыми мыльными руками.

– Нет, конечно. Всего лишь «Ночная фиалка».

От неожиданности я чуть не уронила кубок в воду, но сильные пальцы вампирши стиснули внезапно ослабевшие руки, не дав случиться непоправимому.

– Осторожно! – воскликнула вампирша. – Ты знаешь, сколько стоит «Ночная фиалка»?

Я знала. Этот напиток почти невозможно купить или выменять. Его секрет известен только одному племени горных эльфов, проживающих весьма уединенно где-то в Драконьих горах в спартанских условиях. Воины клана были выносливы и свирепы нравом. Нарушитель границ вполне мог поплатиться жизнью за свою неосторожность. «Ночную фиалку» готовили маги племени из трав и цветов, произраставших только в пещерах на территории клана. Говорят, правильно приготовленный напиток может поднять со смертного одра умирающего, от которого отказались даже шарлатаны.

– Кого ты за него убила? – потрясенно спросила я.

– Никого, если это тебя утешит, – фыркнула Дилара. – Это подарок. Пей. Не стоит медлить, или напиток станет испаряться.

Я покорно сделала несколько глотков и чуть не поплатилась за торопливость, поперхнувшись. Слава Всевышнему, драгоценная влага не пролилась мимо рта. «Ночная фиалка» оказалась терпкой, с примесью специй жидкостью. Кажется, в составе присутствовал мед, так как в напитке ощущалась некая сладость. Живительный состав мягко скользнул в желудок. Я осторожно прислушалась к затихшему в ожидании чуда организму. Все-таки Дилара вполне могла устроить какую-нибудь пакость просто так, из вредности. От вампиров всего можно ожидать. Ну не верю я в нежную заботу волка о теленке. Тем временем «Ночная фиалка» теплым цветком расцвела в желудке, огненными искрами распространилась по сосудам, даря ощущение радости и щекотки, как от пузырьков заморского вина шампанского, которым как-то угощала Лорана на своем дне рождения.

– Кто станет делать такие подарки? – вслух подумала я.

– Разумеется, тот, кто может себе это позволить. – В голосе леди послышалась усмешка. – Ты не представляешь, сколько мужчин готовы дарить мне дорогие подарки, практически ничего не требуя взамен.

Дилара принялась осторожно распутывать мои волосы. Надо отдать ей должное, делала она это ловко, мастерски. Чувствовался большой опыт общения с длинными непослушными локонами. А по ее прическе не скажешь, что эти дивные золотые пряди могут лежать не идеально. Ощущение ласковых пальцев и частого гребня так некстати напомнило детство, когда другие, любящие и нежные руки – руки матери – касались моих волос.

– А ты пьешь их кровь. – Мой голос прозвучал более раздраженно, чем хотелось бы.

– И что? – тихо рассмеялась она. – Некромантка решила обсудить мои гастрономические пристрастия? Изволь. Да, я питаюсь кровью мужчин. А ты ешь кур. Блюда разные, не спорю. Но они нам нравятся.

– Не скажи. Между человеческой кровью и куриным мясом существует большая разница.

– Разумеется. И разница в том, что я своих жертв оставляю в живых, а ты нет.

Я чуть не подпрыгнула от возмущения. Да как она смеет упрекать меня в жестокости, когда число ее жертв, даже если вампирша питалась раз в год, перевалило за несколько сотен.

– Я не убиваю кур!

– Конечно. Их кто-то убивает для тебя. Но ответь мне, так ли уж это важно для несчастной птицы? Кстати, я видела у тебя с десяток куриных яиц, значит, ты и нерожденными цыплятами не брезгуешь.

– Что?! – Я дернулась было, но сильные руки вампирши удержали на месте.

– Будь любезна, не дергайся, иначе опять все запутаешь.

– Извини, но ты меня в убийствах обвиняешь, а у самой столько человеческих жертв, что не сосчитать.

– Моя дорогая, я вовсе не убиваю людей. – Голос Дилары приобрел оттенок терпеливого спокойствия матери, объясняющей чаду, как Всевышний создал мир за семь дней. – Как говорит принц Баркиарок, да будут дни его правления долгими и продуктивными, это настроило бы общественность против нас. Зачем давать окружающим лишний повод для недовольства?

– Еще скажи, что все становятся в очередь, дабы пожертвовать кровь добровольно, – скептически хмыкнула я.

– Именно в очередь, и непременно добровольно. Просто не представляешь, сколько желающих не только поделиться, но еще и приплатить за это удовольствие. Впрочем, зачем тебе это рассказывать. Ты же и сама имела возможность убедиться в моей правоте. Там, в замке. Сколько женщин горело желанием оказаться с Алази вместо тебя.

Я задумалась. Алази действительно интересный мужчина, но это вовсе не повод бросаться в его вампирские объятия с истеричными воплями: «Кусай меня, я вся горю!» Для меня это, наверное, чересчур. Хотя другие могут считать иначе.

– Дорогая, – донесся до меня сквозь пелену раздумий голос Дилары. – Я закончила с твоими волосами. Но боюсь, простое расчесывание здесь не поможет. Их следует хорошенько вымыть, ополоснуть настоем ромашки и высушить. Вот только в этом случае длинные локоны не успеют просохнуть до вечера.

– До вечера? – встрепенулась я. – А что, собственно, должно случиться вечером?

Вампирша прошуршала дорогим одеянием, медленно и величаво вплыла в поле моего зрения, прошествовала к камину и торжественно, словно давно потерянную и внезапно обретенную реликвию, возложила гребень на каминную полку.

– Так ты скажешь, что именно произойдет вечером? – напомнила я.

Пусть гостья пока не угрожала, но туманные намеки из уст нежити способны повергнуть в панику кого угодно. А я сегодня вообще не готова к драке, как никогда ранее. Сидя в своей бадье, в почти остывшей воде, противопоставить недругу совершенно нечего, кроме наготы, которая только рассмешит вампира. Впрочем, может еще и заинтересовать. Прямо не знаю, что из двух вариантов хуже.

Дилара обернулась, заставив тяжелую ткань красиво взметнуться вокруг стройных ног. Ее лицо озарила лукавая улыбка:

– Разумеется, скажу, но сначала тебе придется одеться и спуститься к позднему завтраку.

Озадачив еще больше, она спокойно покинула комнату, оставив меня жалеть, что просто нечем запустить ей вслед. Через несколько секунд я все-таки умудрилась нащупать ногой мочалку, но вампирши уже и след простыл, а кидаться мокрой мочалкой просто так было глупо. Интересно. И что это она озаботилась моим питанием? Откармливать собирается, что ли? Ладно. Буду надеяться на лучшее, пусть сначала хотя бы покормит, прежде чем пытаться запустить клыки в мою шею.

Я тщательно выбрала голубую блузку, чтобы была не мятая, чистая, подходила к темно-синей юбке из плотного хлопка и, главное, не вывернута наизнанку. Задача для усталой девушки нелегкая, но я справилась. Молодец! Кстати, надо не забыть поставить свечку Всевышнему за здравие составителя «Ночной фиалки». Зелье действительно произвело потрясающий заживляющий эффект. Тело больше не болело, раны и царапинки перестали саднить, при ближайшем рассмотрении кожа в местах заживления приобрела нежный розовый оттенок, но быстро бледнела до естественного цвета буквально на глазах. Ноги сунула в мягкие черные кожаные туфли с круглым носом и небольшим квадратным каблуком. Стянув непослушные волосы голубой шелковой лентой, рассовав в рукава и карманы серебряные звезды сюрикенов, почувствовала себя если не готовой к охоте на нежить, то, по крайней мере, готовой позавтракать в обществе вампирши. Если при таком вооружении девушка не может чувствовать себя спокойно в собственном доме, то прямо не знаю, куда катится этот мир.

На первом этаже безраздельно царил аромат разогретой в печи курочки. Спускаясь по лестнице, я жадно принюхалась, облизнулась, представляя аппетитную тушку с хрустящей корочкой и, судя по запаху, щедро натертой чесноком. К такому блюду да еще картошечку намять, сдобрить ее маслом, покрошить мелко рубленный укропчик… От подобных фантазий впору упасть в голодный обморок и умереть, захлебнувшись слюной, не приходя в сознание. Какая досада, что за завтрак отвечает вампирша. Что нежить может понимать в кулинарии? Ладно, пусть будет только одно блюдо. Я все равно так голодна, что готова съесть все, не приколоченное к столу гвоздями.

Дилара обнаружилась на кухне. Честно говоря, странно видеть среди бела дня деловито хлопочущую вампиршу, обряженную в чистенький клетчатый бело-голубой фартук. На всякий случай ущипнула себя за руку, если галлюцинация – рассеется, если сон – проснусь. Ни того ни другого не случилось, значит, удивительная реальность. На чисто выскобленной поверхности деревянной столешницы красовалось массивное медное блюдо с разделанной на ювелирно-ровные порционные куски тушкой птицы. Как вампирше удалось проделать это с такой точностью, не понятно, но уверена, если взвесить куски, они будут идентичны до грамма. Рядом с горячим стояла миска с салатом из свежих овощей, щедро сдобренных сметаной. Хвала Всевышнему, вампиры имеют понятие о разнообразии еды.

– Ты вовремя, – тоном радушной хозяйки, собравшей наконец свое многочисленное семейство к трапезе, сообщила Дилара. – Все готово.

И с важным видом добавила к живописному натюрморту пару тарелок и ложек, чем вызвала искренне удивление с моей стороны.

– Будут еще гости?

– Нет, – усмехнулась она. – Ты же не против, если я присоединюсь к тебе за столом? Все равно здесь слишком много всего для одной, пусть и сильно оголодавшей девушки.

– Стоп. Вампиры же не едят… То есть ничего, кроме крови, не употребляют. Это известно.

– Точно, – усмехнувшись, кивнула Дилара. Не забыв при этом наложить хорошую порцию салата, да и курицу добавила. – А еще мы терпеть не можем чеснок, не отражаемся в зеркалах, не отбрасываем тени… Это тоже всем известно.

М-да. Похоже, я не просто вступила в череду открытий, а вляпалась в нее по самые уши. И не вылезешь, хотя очень хочется. От неожиданности я резко опустилась на стул. Вообще-то я и раньше намеревалась присесть за стол, не есть же стоя, но теперь проделала это слишком резко и ударилась копчиком о деревянное сиденье. Больно же! «Интересно, сколько еще рассказов о нежити на поверку окажутся полным враньем?» – подумала я, набивая рот едой. Очень вкусной, кстати. Каковы бы ни были гастрономические пристрастия вампирши, надо отдать ей должное, готовить она умела, пусть и самые простые блюда.

– Ты говорила что-то о сегодняшнем вечере, – напомнила я, не переставая работать челюстями.

Понимаю, стыдно и неприлично есть во время разговора, только ничего не могла с собой поделать. Вкусно очень. Да и кушать сильно хочется.

– Не стоит сейчас об этом, – мягко откликнулась Дилара. – Сначала следует поесть. Деловые разговоры куда приятней вести за чаем.

– Разговор действительно деловой? – попыталась картинно приподнять брови я, но не уверена, что вышло действительно красиво.

– Не совсем. Просто очень важный. Так что ешь, не торопись. Хорошо пережеванная пища лучше усваивается организмом. Так целители говорят.

Конечно, до смерти хотелось узнать, о чем так таинственно молчит вампирша и чего ради ей приспичило напускать такого туману. С другой стороны, аппетит от этого совершенно не пострадал. А раз так, я принялась за трапезу с энтузиазмом голодной волчицы, которой впервые за неделю повезло на охоте.

Дилара трапезничала с царственным изяществом кошки. Чинно отрезала от курицы кусочки острым поясным кинжалом с затейливо инкрустированной эмалью рукоятью, поддевала золотой вилкой и лишь потом отправляла в рот. Просто не обычный прием пищи, а целый ритуал. Судя по тому, что таких безумно дорогих приборов у меня в хозяйстве не было, вампирша носила их собой. Слышала, так поступают некоторые богатые дамы, дабы показать смердам, что негоже благородным употреблять пищу, как простому люду. В большом ходу у леди были специальные бархатные или замшевые футлярчики для драгоценных приборов, расшитые золотой и серебряной нитью да самоцветным бисером. Их крепили к поясу как дополнительное украшение. Иногда Дилара бросала в мою сторону лукавый взгляд сверкающих изумрудных глаз. Похоже, она наслаждалась ситуацией не меньше, чем хорошей трапезой. Ну и пусть себе.

– Дорогая, я приготовила для тебя сюрприз. Надеюсь, тебе понравится… – повергнув меня в состояние легкого шока, заявила Дилара, когда блюда на столе опустели, оставив в животе состояние сытой тяжести. Удивительно, как пара в общем-то не тучных дам умудрилась уничтожить прорву еды.

Признаться, заявление о сюрпризе заставило вздрогнуть. Мало ли что златокудрая вампирша задумала. У нежити могло оказаться весьма специфическое чувство юмора.

– Надеюсь, молоко у тебя найдется?

Хотела сказать «нет», но почему-то кивнула и смутилась.

– Вот и славно. – Дилара одарила меня благосклонной улыбкой, легко поднялась на ноги и направилась к плите. – Я хочу приготовить горячий шоколад, а его не сделаешь без молока.

Горячий шоколад?! Напиток избранных? Не каждый богач мог позволить себе подобную роскошь и далеко не каждый повар мог приготовить драгоценный напиток, рецепт которого охранялся тщательней, чем спальня незамужней королевской дочери.

– Хотела предложить кофе, но вдруг ты после этого не уснешь, а вечером ты просто обязана быть бодрой и полной сил.

Надо сказать, кофе тоже пробовал далеко не каждый счастливчик. Его выращивали эльфы и драли за зерна безбожно дорого, то ли из-за врожденной нелюбви к другим расам, то ли чтобы показать всем, что кофе реально мало и на всех желающих его просто не хватит. Однажды повар Лораны приготовил нам напиток. Бурда удалась на диво противная, на мой взгляд, совершенно не стоящая того, чтобы за нее платить ломаный медяк. Поэтому я наблюдала за сложными манипуляциями вампирши с выражением сомнения на лице.

Впрочем, Дилара не обратила на это никакого внимания. С невозмутимым спокойствием каменного изваяния она водрузила на стол две кружки, полные ароматного горячего напитка. Затем торжественно возложила на блюдца по пирожному, покрытому кремом и свежими фруктами.

– Теперь, – присаживаясь напротив, возвестила она, – мы можем поговорить о делах, пока наш дивный шоколад немного остынет, и, конечно, оценить вкус прекрасного десерта. Думаю, нашему повару будет очень интересно твое мнение о новом лакомстве.

Лично я очень сомневалась в том, что повар вампирского замка вообще интересуется чьим-либо мнением, кроме своего собственного, но не стала сообщать об этом вслух. В конце концов, мои мысли никак не могли сказаться на качестве блюда. Я зачерпнула полную ложку предложенного лакомства и осторожно отправила в рот. Бисквит оказался вкусным, совершенно не приторным и пропитанным сиропом на основе коньяка. Крем имел сырную основу, большего ничего не смогла определить, но вкус действительно божественный. Просто мням-мням. От удовольствия я даже зажмурилась, чтобы ничто не мешало наслаждаться ощущениями. Мм… вкуснотища…

– Судя по твоей реакции, я вполне могу передать шеф-повару вашу высокую оценку его мастерства и поздравление с удачной находкой.

Ну вот. Пришел вампир и все испортил. Или в данном случае вампирша. Но как ни печально, суть от этого ничуть не изменилась. Пришлось открыть глаза и взглянуть, так сказать, в лицо суровой реальности.

– Действительно вкусно, – мило улыбнулась я. – Итак, ты обещала объяснить причину своего визита. Думаю, это явно не дикое желание приготовить салат и накормить меня сладостями.

– Почему нет? – Изящными круговыми движениями Дилара помешивала горячий шоколад, ее глаза искрились весельем.

Раньше мне никогда не приходилось смешить нежить. Прямо не знаю, хорошо это или плохо.

– Это было бы слишком любезно с твоей стороны, – осторожно откликнулась я.

– Действительно, – мелодично рассмеялась она, показав блестящую линию белоснежных зубов. – Я редко бываю мила. Исключительно в тех случаях, когда это выгодно.

– И в чем же сейчас заключается твоя выгода? – поинтересовалась я.

Кажется, начинаю уставать от игр. Немудрено, учитывая тот факт, что я уже вторые сутки на ногах и отдых мне пока даже не снится, хотя спать как раз очень хочется.

– Пей свой шоколад, дорогая, он остынет и станет не так вкусен, – ускользнула от ответа Дилара, и мне нестерпимо захотелось ударить это высокомерное, прекрасное лицо, стерев с него улыбку.

– Не надо буравить меня взглядом, я начинаю нервничать, – фыркнула вампирша.

Демон! Она читает мои мысли?

– Дилара, если ты не заметила, я устала, раздражена и вымотана до предела. Поэтому либо ты говоришь, зачем пришла, либо убираешься к лешему, а я иду спать.

– Фи, как грубо, – наморщила породистый носик вампирша. – Зато откровенно. В наше время редко встречается подобная прямолинейность, обычно все ходят вокруг да около и никогда ничего не говорят напрямую. Хорошо. Для тебя не будет открытием, если скажу, что причиной моего появления на твоем пороге послужил приказ его высочества Баркиарока.

Что ж, с этим трудно поспорить. Это с его клыкастой подачи первый раз в жизни я сегодня лицезрела расчлененный труп, и сильно подозреваю, если убийца не остановится, – не в последний.

– Я догадывалась об этом, – осторожно призналась я.

– Очень хорошо. Думаю, нет никакого секрета в личной заинтересованности моего принца в поимке убийцы, нагло истребляющего его подданных. Именно этот интерес послужил основной причиной для твоего вмешательства в процесс расследования. Но его высочество решил пойти дальше. Теперь мы готовы провести собственное расследование.

– Хотите сказать, раньше вампиры не пытались устроить дознание? – удивилась я.

Пусть я молода, но, смею надеяться, глупость не является основной чертой моего характера. Вампиры живут в Лероллии, платят налоги королю, но вовсе не являются самыми популярными его подданными. Их терпят, и только. Стоит им только оступиться, и с жителей нашей замечательной страны быстро слетит весь налет цивилизации, они вспомнят недавние времена, когда убийство вампира вовсе не считалось чем-то ужасным, а наоборот, щедро поощрялось не только из королевской казны, но и специальным сбором с местного населения. При таких обстоятельствах впору вести себя, как рачительной хозяйке, у которой кто-то из служанок украл штуку дорогого шелка. Куда проще провести собственное расследование и в результате отхлестать мерзавку по щекам, чем звать стражу, позволив ей все перерыть и вытащить на свет божий грязное белье.

– Разумеется, Баркиарок пытался обойтись своими силами, он вампир, а не дурак. Только глупец станет полностью полагаться на людей в данном вопросе. Еще слишком свежа память о том, как наш народ подвергался преследованию с вашей стороны.

– Ты пришла, чтобы давить на жалость? Или решила напомнить печальные страницы истории? Простите, но отчего-то вампиры вовсе не напоминают милых белых пушистых овечек, которых почем зря режут серые волки-люди. В данном противостоянии клыки вовсе не у людей, и вовсе не мы веками паразитируем на вашем народе.

– Дорогая, оставим этот бессмысленный спор, который способен привести лишь к ссоре. На самом деле я хотела сказать, что с подключением к расследованию убийств тебя мой принц получил дивную возможность объединить усилия. Пусть люди копают в одном направлении. Мы же сможем получать их результаты, отталкиваться от них, делать собственные выводы и подойти к проблеме с другой стороны.

– Что ж, по-моему, мысль здравая.

– Рада, что тебе понравилось. Итак, его высочество решил, что на данный момент не все заинтересованные в смертях вампиров лица были допрошены на предмет причастности к преступлениям.

Я удивленно округлила глаза. Вот уж не знала о существовании подобного списка. К тому же в него можно запросто внести чуть ли не половину города.

– Да-да. Не удивляйся. Существуют, так сказать, общества, которые вполне способны сотворить нечто подобное.

– Общества? Да кто решится открыто выступать против вампиров, а значит, против политики короля? Такое поведение попахивает изменой. К тому же, если вам известны подобные компании, что стоит принцу приказать уничтожить их на корню?

– Ангелла! – мягко рассмеялась Дилара, слегка откинув голову назад. Простой жест, но выполнить его так же изящно не каждый сможет. – Несмотря на всю свою разумность, ты слишком молода и наивна. Нельзя убивать всех, кто открыто тебя ненавидит, хотя бы потому, что станешь первым подозреваемым в списке. А бросать тень на свою репутацию нам совершенно ни к чему. Терпение народа не безгранично, достаточно ничтожного повода, чтобы разгорелись костры на площадях. Есть ли нужда оглашать, кто будет гореть на них, помимо дров?

– По-моему, ты слишком сгущаешь краски. Король Лексус не допустит этого.

– Дитя, ты так молода и наивна. Конечно, король Лексус Третий благоволит к нам. Ни для кого не секрет, что в качестве верноподданных вампиры гораздо выгоднее королевской казне, чем нежить, на которую следует охотиться. К слову, одна отрубленная голова представителя моего народа обходилась казне в весомую сумму, которую следовало выплатить охотнику. В любом случае до столицы далеко. Многие горячие головы могут посчитать возмездие не таким уж скорым и маловероятным. Думаю, в нашем случае следует действовать тоньше и зря не дразнить гусей. Мы не будем открыто враждовать с ними, а вступим в некоторые из этих обществ, чтобы кое-что разузнать изнутри. Баркиарок находит это удачной идеей.

Я честно пыталась представить себя в роли отчаянной и неуловимой шпионки, чье прекрасное лицо скрывает бархатная полумаска, а от пленения хранит тонкий кинжал, спрятанный в рукаве. Честно говоря, в подобное верилось с трудом. Ну не видела я себя в этой роли.

– По мне так идея совершенно дурацкая, – не выдержала я.

– Полностью с тобой согласна, – неожиданно согласилась вампирша. Словно не распиналась только что о пользе деликатных расспросов людей из тайных обществ. – Но я нахожу неудачными все идеи, исходящие не от меня, так что не могу быть беспристрастным судьей в данном вопросе.

– А если я откажусь? – на всякий случай поинтересовалась я, заранее предполагая, что честный ответ не сулит ничего хорошего.

– Очень неразумное решение с твоей стороны. Боюсь, мой принц будет расстроен. И как всегда, когда настроение у него портится, станет жаждать крови.

– Чьей крови?

– Твою он взять не сможет. Ты еще понадобишься в дальнейшем, значит, это будет кто-то из твоих друзей.

– Если он поступит так, лишится рычага давления на меня! – Я вскочила было из-за стола, но Дилара царственным жестом остановила мой порыв.

– Вовсе нет. У такой милой девушки, как ты, наверняка множество друзей. Их можно лишать жизни медленно и по одному. До тех пор, пока хоть кто-то из дорогих тебе людей будет оставаться в живых, у Баркиарока будет источник давления на тебя.

Она гибким движением поднялась из-за стола и подошла к плите, чтобы приготовить следующую порцию горячего шоколада.

– Значит, выбора нет? – ни к кому конкретно не обращаясь, вздохнула я.

– Разумеется, нет, – спокойно откликнулась вампирша. – Но стоит ли предаваться унынию по столь малому поводу? Смотри на это как на приключение. Я принесу красивые маски вместе с темными плащами. Никто не узнает нас под покровом ночи. Разве это не чудесно? Так что пей свой шоколад, ешь пирожные и хорошенько выспись. Вечером надо быть свежей и отдохнувшей. Помни, – женщина просто обязана быть прекрасной.

– Понятно, – осторожно кивнула я и допила свой напиток практически одним глотком. Эх! Такое нужно смаковать не спеша, наслаждаясь каждым оттенком богатого вкуса. – Позволь спросить, а тебе зачем это надо? Тебя-то Баркиарок ничем не шантажирует.

– Нет, – усмехнулась Дилара, – ему вовсе не нужно меня принуждать к чему-либо. Даже нет нужды приказывать, достаточно изъявить желание, и я, как послушная верноподданная, поспешу исполнить желаемое со всей возможной скоростью. Но в данном случае причина банальна и проста. Скука.

– Скука? – удивленно переспросила я.

В жизни не слышала ничего удивительнее.

– Именно. Когда живешь на свете так долго, начинаешь ценить любые развлечения, даже столь незначительные, как это.

Она с улыбкой на безупречных губах поставила еще одну дымящуюся кружку на стол, сняла передник с видом императрицы, небрежно скидывающей свою горностаевую мантию, и положила его на стул.

– Мне пора. Вечером я за тобой зайду, так что не прощаюсь. Отдохни хорошенько.

С этими словами она покинула дом, оставив меня наслаждаться вкусностями в одиночестве. Что ж, должны же быть хоть какие-то плюсы в этом полном событий дне.

Я как раз отправила последнюю ложку восхитительного лакомства со своего блюдечка в рот, запила эту прекрасную вакханалию вкуса остатками шоколада и, млея от послевкусия, стала приходить к выводу, что день, возможно, становится лучше. И тут дверь в мою скромную лавочку с шумом распахнулась, и на пороге, как дивное видение, возникла Лорана. М-да. Вот еще одно доказательство, что мало иметь замечательную травяную лавку, но еще просто жизненно необходимо вовремя запирать в нее дверь.

Подруга пожаловала в прекрасном шелковом платье цвета весенней травы, в длинном разрезе юбки при ходьбе мелькал шелк более светлого оттенка. Белую шею украшала золотая цепь с медальоном, в котором обычно принято носить миниатюру с изображением дорогого сердцу человека. Рыжие локоны, собранные на затылке, блестящей волной спускались на плечи, словно сами являлись тончайшими нитями дорогого эльфийского шелка. Розовые мочки ушей украсили золотые серьги с изображением сердца. Тонкие цепочки, прикрепленные к нему, свисали почти до плеч и весело раскачивались при каждом движении очаровательной головки своей хозяйки.

– Дорогая моя, что я слышу? Ты выходишь замуж? – огорошила она с порога.

Я даже закашлялась от неожиданности. В самом деле, нельзя же так сразу без всякой подготовки.

– И это вместо «удалось ли тебе выспаться, дорогая подруга»? – как только удалось справиться с приступом кашля, выдавила я. – А насчет замужества… Разве не ты выходишь замуж? Или ты решила передумать сейчас, когда до свадьбы осталось всего лишь несколько дней?

– О нет, я вовсе не передумала, – блеснула белозубой улыбкой подруга и исполненным грации движением опустилась на стул. – Более того, я прекрасно знаю, что ты вовсе не теряла времени на сон, а предпочла посвятить его прогулке сразу с двумя молодыми людьми. Говорят, с одним из них ты даже завтракала в «Серебряном единороге» и помолвлена то ли с одним, то ли с обоими одновременно. Но ведь у нас многомужество, кажется, запрещено? Или вы решились бежать на восток?

Радостный энтузиазм подруги меня нисколько не удивил. Лорана, как это свойственно счастливой невесте, стоящей на пороге новой жизни, горела желанием устроить судьбу всех и каждого. Особенно ее удручало, что, уезжая из Загорска, она оставляет свою лучшую подругу в одиночестве, без каких-либо перспектив на удачный брак. В сложившейся ситуации поражала лишь скорость, с какой слухи достигли дома Лораны.

– Некоторые языки болтают без всякого удержу, – пожала плечами я. – С каких пор ты стала доверять досужим сплетням?

– Хочешь сказать, ничего этого не было и в слухах нет ни капли правды?

Я внимательно посмотрела на Лорану. Она желала услышать правду из первых уст, и Всевышний знает, как мне хотелось поведать ей все. Но, положа руку на сердце, разве могла я это сделать? Ей не стоило знать о гнусном шантаже вампиров и грозящей от них опасности. Пока я покладисто принимаю участие в расследовании, упыри будут держать слово (по крайней мере, я на это надеялась), а там счастливая невеста благополучно превратится в не менее счастливую жену, и новоиспеченный муж увезет ее в Диафеб подальше от Загорска. Сомневаюсь, что нежить продолжит преследовать Лорану и в столице. Было бы замечательно, чтобы и Требор уехал куда-нибудь далеко-далеко, но это не с моим счастьем. А пока нужно было срочно придумать достойное объяснение утренних событий. Только вот беда, после бессонной ночи мысли в голове крутились медленнее мельничных жерновов. Наконец, после примерно минутного поединка взглядов, я выдала первое, что пришло в голову.