Текст книги "Психология экономической социализации личности. Основные формы и детерминанты"

Определяя теоретические основы разрабатываемого нами феномена, в первую очередь следует отметить, что мы разделяем взгляды коллег, трактующих категорию зрелости как процесс, способность, а не результат достижения определенного уровня развития (Л. И. Анцыферова, Е. А. Сергиенко, А. Л. Журавлев, Н. Е. Харламенкова, С. К. Нартова-Бочавер, Н. И. Леонов и др.).

Также важными для разработки наших представлений об экономико-психологической зрелости личности, ее развитии на разных стадиях ЭС являются эволюционный подход, в рамках которого рассматривается постепенное развитие человека как субъекта, начиная с дошкольного возраста (А. В. Брушлинский, Е. А. Сергиенко, А. Л. Журавлев и др.); системно-субъектный подход, в частности, представления Е. А. Сергиенко о психологической зрелости как континууме согласования задач личности и интегративных возможностей субъекта (Сергиенко и др., 2020, 2021).

Общим посылом к разработке подхода к исследованию экономико-психологической зрелости стали представления автора о социально-психологической природе данного феномена. Так же, как и социально-психологическая зрелость, проявляющаяся в процессе взаимодействия с другими людьми, в сфере межличностных, межгрупповых отношений, экономико-психологическая зрелость порождается и проявляется в условиях производственных, обменных, потребительских и других отношений, в основе которых лежит взаимодействие личности с другими и с социально-экономической средой в целом. Таким образом, выделенные в работах разных авторов признаки и показатели социально-психологической зрелости личности могут быть уточнены в нашем подходе с учетом специфики задач экономической жизни субъекта.

Анализ немногочисленных отечественных работ в области социально-психологической зрелости и зарубежных исследований психосоциальной зрелости[18]18
  Эти термины рассматриваются как неаналогичные.


[Закрыть] выявил методологическое разнообразие в подходах к трактовке таких видов зрелости, к выделению ее признаков и показателей. Общим для всех подходов является понимание соотношения процессов индивидуализации и социализации личности в определении ее зрелости.

Так, два критериальных признака психосоциальной зрелости, которые еще в 1970–1980-е годы Э. Гринбергер считала ключевыми (Greenberger, 1982, 1984; Greenberger et al., 1971, 1973, 1974), обнаруживаются и в современных исследованиях как психосоциальной, так и социально-психологической зрелости (Леонов, Главатских, 2014: Papazova, Antonova, 2013; и др.). Речь идет об автономии (независимости) личности как способности самостоятельно принимать решения в ситуациях межличностного взаимодействия, независимо от внешних воздействий (ситуаций, мнений других людей), и о социальной ответственности как ответственности за благосостояние общества, реализуемой в содействии социально значимым целям.

Отталкиваясь от модели Э. Гринбергер и ее коллег, индийские исследователи М. Хатиби и Р. Шейхолеслами акцентируют внимание на согласованности таких показателей психосоциальной зрелости, как 1) самоконтроль социального поведения и 2) способность, принимая решение, учитывать мнение других людей и долгосрочные последствия своих действий (Khatibi, Sheikholeslami, 2016). При этом ответственность они трактуют как личностную, как принятие на себя ответственности за свое поведение, что согласуется с трактовками ответственности другими авторами, занимающимися проблемами психологической и личностной зрелости (Дерманова, Манукян, 2010; Леонов, Главатских, 2014; Camps, Morales-Vives, 2013; Steinberg, et al., 2015).

В своей модели психосоциальной зрелости вышеупомянутые авторы (М. Хатиби и Р. Шейхолеслами) выделяют три ключевых компонента: ориентацию на работу как готовность человека выполнять свои обязанности (причем в их понимании даже школьник, выполняющий домашнее задание без контроля со стороны, проявляет признаки этой зрелости (показатель произвольности); уверенность в себе как готовность принимать инициативу, не позволяя другим проявлять чрезмерный контроль (показатель самостоятельности); личностную идентичность. Заметим, что данная модель в большей степени соотносится с показателями личностной, а не психосоциальной зрелости. Тем не менее важной для нас является точка зрения авторов о постепенном созревании и проявлении признаков данного вида зрелости, достижение которой они относят к старшему подростковому возрасту и периоду ранней взрослости.

В контексте субъектно-деятельностного подхода к исследованию социально-психологической зрелости Н. И. Леонов и М. М. Главатских определяют развитие зрелости личности как процесс развития ее субъектности, а зрелость личности – как «субъектность, порождаемую в процессе интеграции социальных и индивидуальных компонентов зрелости» (Леонов, Главатских, 2014, с. 58). Выделенный ими уровень интегративных субъектных качеств зрелой в социально-психологическом плане личности включает в себя прежде всего следующие компоненты: активную жизненную позицию; сформированную идентичность; принятие на себя ответственности за свои действия и их последствия; адекватную самооценку; реалистичный уровень притязаний; оптимистичное отношение к жизни. Следует принять, что рассмотренные выше субъектные качества зрелой личности также в большей степени указывают на признаки «личностной зрелости» субъекта социальных отношений, чем социально-психологической зрелости. Однако подход к социально-психологической зрелости через соотношение развития личности и развития субъекта совпадает с нашими представлениями.

В рамках акмеологического подхода наряду с индивидуально-психологическими критериями зрелости личности исследователи выделяют и следующие критерии ее социально-психологической зрелости (вместе они образуют критерии «личностной зрелости»): уровень толерантности, нравственного сознания; ориентация на гуманистические ценности; способность устанавливать позитивные межличностные отношения (Дерманова, Манукян, 2010; Сухобская, 2002). Признаками социально-психологической зрелости выступают проявления терпимости (толерантности) личности по отношению к другим, готовность понять и принять поведение другого; направленность на других во взаимодействии с ними; ориентация на социально значимые цели; умение выстраивать доброжелательные межличностные отношения; ценностная, гуманистически направленная регуляция социального поведения и т. п. Достижение социально-психологической зрелости эти исследователи, как и вышеупомянутые зарубежные коллеги, относят к периоду взрослости.

Е. Л. Доценко рассматривает социально-психологическую зрелость с позиции культурно-исторического и деятельностного подходов как высшую психическую функцию, которая «проходит этапы своего формирования – интериоризации межсубъектных процессов, субъективного их присвоения в межличностном общении и социальном взаимодействии» (Доценко, 2020, с. 8). В его трактовке социально-психологическая зрелость – это «качество социального субъекта (человека или группы), выражающееся в необходимости и готовности к самореализации путем преобразования социальной действительности в отношениях и взаимодействиях с людьми, группами и социальной средой, сообразуясь с культурно-историческими условиями» (курсив мой. – Т. Д.) (там же, с. 10). Обобщая совокупность рассмотренных автором феноменов, содержательно наполняющих понятие, можно предположить, что ключевым показателем социально-психологической зрелости в данном подходе является социально-психологическая компетентность личности как способность эффективно взаимодействовать с окружающими людьми в системе межличностных отношений.

В концепции Э. Гринбергер расхождение линий психологической и социальной зрелости приводит к «псевдозрелости» (Greenberger, Steinberg, 1986). Ее поведенческие проявления могут вызывать трудности в социальной адаптации детей-мигрантов (Грасс, Петрищев, 2017; Papazova, Antonova, 2013) или выражаться в девиантном поведении подростков (Galambos, Tilton-Weaver, 2000). По мнению исследователей, согласованность линий в психосоциальной зрелости способствует успешному переходу молодежи во взрослую жизнь. Данный период Дж. Дж. Арнетт определяет как «наступающая зрелость» и относит к конкретному возрастному периоду – от 18 до 25 лет (Arnett, 2000).

Несмотря на различия в методологических взглядах на проблемы определения социально-психологической зрелости, трактовок линий развития личности и субъекта и т. п., отметим некоторые общие тенденции. Во-первых, говоря о социально-психологической зрелости, исследователи чаще все же обходят стороной вопросы социально-психологической зрелости группы, исследуя данный феномен только по отношению к личности или давая ему общую характеристику. Данный факт косвенно указывает на то, что наша задача описания экономико-психолоогической зрелости группы, отношений и т. п. должна решаться отдельно. Примером тому служит самостоятельное направление работ, выполненных А. С. Чернышевым и его учениками, изучавших социально-психологическую зрелость группового субъекта (Экспериментальное исследование…, 2004). Во-вторых, анализируя представления разных авторов, следует отметить общность в понимании ими ряда признаков психосоциальной и социально-психологической зрелости, которые могут быть впоследствии рассмотрены в контексте связей личности как субъекта экономических отношений. Речь идет о самостоятельности (независимости) зрелой личности в отношениях с другими, ее способности самостоятельно (не под влиянием других) принимать решения в разных ситуациях межличностного взаимодействия, о толерантности к действиям и поступкам других людей, об ответственности за свои поступки и их последствия, об активной социальной позиции, направленной на саморазвитие и преобразование социальной действительности.

В модели социально-психологической зрелости А. Л. Журавлева данные признаки рассматриваются как общие признаки зрелости: относительная автономность (самодостаточность) и независимость, социальная ответственность, способность к самостоятельному принятию решений, активная социальная позиция и овладение социальными ролями, в целом социальной средой, при условии их позитивной направленности по отношению к другим людям, социальным группам и обществу в целом (Журавлев, 2007). Специфические признаки социально-психологической зрелости определяются автором как различные процессы и состояния соотнесения субъектом себя с другими людьми, ближайшим социальным окружением, малыми и большими группами. По его мнению, основными показателями социально-психологической зрелости, в зависимости от изучаемых процессов – социализации, становления идентичности, сознания и самосознания и т. п., являются уровень (или степень) социализированности, уровень достигнутой идентичности, сформированности Я-концепции, системы отношений, сознания и самосознания личности.

В разрабатываемом подходе мы будем опираться на вышеизложенные представления о признаках и показателях социально-психологической зрелости.

Дискуссия о рациональности поведения «экономического человека», нравственной регуляции поведения и отношений в бизнесе и т. п., развернувшаяся в отечественной психологии в 1990-е годы и в последующий период «рефлексии экономических перемен», не затрагивала вопросов нравственной зрелости личности как субъекта экономического поведения. Однако мы можем с уверенностью сказать, что в исследованиях ценностной детерминации категории отношения к соблюдению нравственных норм представителями профессиональных групп (предпринимателей, менеджеров), к деловым партнерам, к явлениям экономической жизни (рекламе, собственности, бедности и богатству) (Т. С. Вавакина, А. Е. Воробьева, А. Л. Журавлев, Н. А. Журавлева, А. Б. Купрейченко, В. П. Позняков, В. А. Хащенко, Е. Б. Филинкова и др.) проблема нравственной зрелости личности пусть неявно, но присутствует.

В целом тема взаимообусловленности нравственной и социальной зрелости была особенно актуальной в исследованиях «советского периода» (Л. И. Анцыферовой, Б. С. Братуся, Л. П. Буевой, С. Н. Иконниковой, И. С. Кона, А. В. Мудрика и др.). Однако и в современных отечественных концепциях социальной, социально-психологической, личностной и других видов зрелости (см. работы А. О. Кошелевой, А. С. Вершкова, И. В. Родных, А. А. Реана, В. И. Слободчикова и Е. С. Исаева, Г. С. Сухобской и др.) сформированность нравственных качеств личности, определяющих ее отношение к миру, другим, самому себе, рассматривается как один из ключевых показателей ее зрелости в целом. В частности, в некоторых подходах таким нравственным качеством социально зрелой личности является ответственность, которая связана с ее автономностью, свободой принятия решений относительно самого себя (Реан, 2013). В целом большинство исследователей сходятся во мнении, что зрелая личность – это та, для которой моральные и нравственные принципы становятся мотивами ее социального поведения (Субъект и социальная компетентность…, 1995).

В то же время рассогласование признаков социальной и нравственной зрелости личности рассматривается как условие ее социальной незрелости, предпосылка деструктивного поведения (Сухобская, 2002; Papazova, Antonova, 2017). Так, психологи, приводя пример незрелого подростка, часто отмечают, что он усвоил нравственные нормы социального поведения и даже применяет их к оценке поведения других, но допускает нарушение этих норм в своем поведении, если ему это «выгодно».

По нашему мнению, зрелая в экономико-психологическом плане личность обладает способностью находить компромисс между своими материальными, финансовыми, социальными потребностями и возможностями их удовлетворения, не нарушая нравственные нормы, т. е. для зрелой личности недостаточно достигнуть уровня «автономной морали» (по Л. Колбергу) – важно, стремясь к достижению более высокого социального или экономического статуса, осознанно отвергать те способы их достижения, которые противоречат ее моральным и нравственным принципам, системе ценностей.

Предваряя последующий анализ признаков экономической зрелости, заметим, что попытки рассмотреть показатели личностной зрелости как фактор экономического сознания уже предпринимались отечественными социальными психологами (Корокошко, 2011; Семенов, 2004). Так, М. Ю. Семенов, выделив из общей выборки (возраст от 40 до 60 лет) группу личностно зрелых людей (n=60) (в основе дифференциации – две базовые шкалы САТ (Самоактуализационого теста) и экспертные оценки), определил остальных респондентов (n=122) как «обычных» людей, «личностно незрелых» (Семенов, 2004). Такой подход к дифференциации зрелости и незрелости носит дискуссионный характер. В частности, полученные автором данные не объясняют те ситуации реальной жизни, когда человек, зрелый в личностном плане, не проявляет признаков экономической зрелости, демонстрируя разные виды зависимости: финансовую, материальную, экономическую (склонность к долговым отношениям, компульсивные траты, престижное потребление, материализм и т. п.). Однако сам факт обращения автора к проблеме изучения зрелости личности как фактора (предпосылки, условия и т. п.) экономического сознания является важным с точки зрения накопления фактологического материала в области детерминации ЭС личности и группы.

Пожалуй, наиболее близко к данной проблеме подошли исследователи Л. Н. Тарасова и И. О. Корокошко, обнаружившие различия в феноменах экономического сознания и самосознания в зависимости от субъект-объектной направленности личности (Корокошко, 2011). Принимая во внимание, что зрелая личность является носителем признаков субъектности, полученные в данной работе результаты в полной мере могут быть интерпретированы в контексте личностной зрелости как фактора экономического сознания и самосознания. В частности, в работе обнаружено, что респондентов с «субъектной» жизненной позицией отличает от респондентов с «объектной» позицией более высокая оценка субъективного экономического статуса, удовлетворенности им, а также собственных возможностей в повышении материальных доходов и достижении экономических целей. Данная категория респондентов характеризуется оптимистичными ожиданиями изменений в материальном уровне жизни своей семьи, демонстрируя и более высокий уровень (степень) психологической готовности к экономической деятельности. Выделенные коллегами особенности экономического сознания и самосознания, конативные феномены в группах с субъектной позицией могут быть рассмотрены и как показатели экономико-психологический зрелости личности.

Вышеизложенное вполне согласуется и с представлениями зарубежных коллег о зрелости «экономического агента». Впервые этой проблемой заинтересовались маркетологи, выделившие последовательно сменяющиеся циклы экономической жизни семьи (Breuer et al., 2014; Consumer Behavior, 1955; Loomis, 1936; Lansing, Kish, 1957; Murphy, Staples, 1979; Wagner, Hanna, 1983; Wells, Gubar, 1966). В рамках этого подхода смена циклов (периодов, стадий) объяснялась изменениями в жизни экономических агентов (уход из семьи взрослых детей, создание собственной семьи, начало и завершение трудовой деятельности, временная потеря работы, получение более высокооплачиваемого места работы и т. п.), а период зрелости рассматривался как один из циклов экономической жизни домохозяйства.

В предыдущей главе уже упоминалось, что, опираясь на данный подход, экономические психологи сформулировали концепции финансовой и потребительской социализации, которая длится в течение всей жизни (Шапиро, 2018; Gudmunson, Danes, 2011; Moschis, 1987; Sherraden, 2013; Stacey, 1987), непрерывности повседневной экономической жизни человека (Otto, Serido, 2018; Webley et al., 2001). Выделив стадию зрелости «экономического агента» как «период консолидации экономического поведения» (Webly et al., 2001, p. 99), П. Уэбли и его коллеги определили последний как период экономической жизни, когда уже выработаны стратегии экономического поведения, навыки принятия экономических решений, определены векторы экономической активности и т. п.

Можно сказать, что развитие экономического агента (индивидуального) на стадии зрелости его экономической жизни определялось британскими коллегами как высшая ступень в развитии его экономического сознания, самосознания, реализуемого через зрелые формы экономического поведения. Косвенно данный подход указывает на акмеологический контекст трактовки зрелости в развитии человека как субъекта экономических отношений. Однако в рамках этого подхода исследователи близко подошли к понятию «экономическая зрелость» личности и группы, которое позже было сформулировано отечественными психологами.

Рассуждая о зрелом экономическом агенте, сторонники ранее упоминаемой концепции акцентировали внимание на осознанном, рациональном и оптимальном, с точки зрения поставленных задач (планирование бюджета, поддержание актуального уровня дохода и т. п.), экономическом поведении агента. В качестве критерия зрелости П. Уэбли и его коллеги указывали готовность экономического агента к самостоятельному ведению домашнего хозяйства или его реальное экономическое поведение с целью материального и финансового обеспечения себя и своей семьи. Отмечалось, что зрелый экономический агент имеет устойчивый доход; для него характерны потребительский оптимизм (позитивные потребительские ожидания), навыки и умение прогнозировать свое будущее экономическое благосостояние, планировать бюджет, принимать оптимальные решения в разных ситуациях сберегательного, инвестиционного, финансового, потребительского поведения. В качестве показателей зрелости экономического агента, проявляющейся в разных ситуациях его повседневной экономической жизни, исследователи выделяли как объективные (устойчивый доход), так и субъективные признаки (сформированные знания, умения, навыки, качества, необходимые для решения задач экономической жизни семьи). Конечно, в данном контексте речь идет не об экономической зрелости личности, а о компетенциях экономического агента в период его зрелости как условиях успешной реализации поставленных перед ним задач по финансовому и материальному обеспечению себя и своих близких, поддержанию уровня и качества жизни и т. п.

Тем не менее для нашей работы некоторые из данных воззрений представляют интерес с позиции поиска специфики разрабатываемого конструкта. Это представления о непрерывности экономической жизни человека от рождения до смерти, о субъективных и объективных признаках зрелости экономического агента, о показателях перехода от одного периода экономической жизни к другому, о его успешности при условии решения поставленных экономических задач в предыдущий период жизни и т. п.

В русле данного подхода социолог М. Г. Шапиро рассмотрел последовательно меняющиеся стадии потребительской социализации, начиная с детства и заканчивая уходом на пенсию (Шапиро, 2018). Согласно результатам его исследования, каждая стадия экономической жизни потребителя связана с решением конкретных задач, и успешность их решения напрямую зависит от сформированности компетенций, необходимых для выполнения роли потребителя. Так, отмечается, что понимание структуры товаров, феноменов «деньги» и «цена» начинается с детства; с началом трудовой деятельности у человека окончательно формируются навыки разных видов экономического поведения, происходит понимание ценовой политики, принципов поддержания бюджета. На этапе увеличения зарплаты переход в другую доходно-потребительскую группу обусловливает пересмотр структуры трат и покупок. Образование семьи и рождение детей приводит к изменению структуры и стратегий экономического поведения экономических субъектов, начало трудовой деятельности и экономическая сепарация взрослых детей от родителей – к изменению структуры потребления семьи. Этап завершения экономическим субъектом трудовой деятельности ставит перед ним задачу адаптации к новому образу жизни, новому бюджету и, как следствие, приводит к изменению экономического (в том числе потребительского) поведения.

В рамках вышеприведенных исследований основным двигателем развития экономического агента считались новые задачи по обеспечению своей семьи, сохранению или увеличению уровня дохода, его поддержанию и т. п., которые появляются на каждом следующем этапе его экономической жизни. Авторы прямо не высказывали своей позиции относительно проявления экономическим агентом признаков субъектности как психологического критерия его зрелости. Тем не менее, в их отдельных суждениях, выводах, завершающих описание каждого периода экономической жизни человека, прослеживается мысль об активности экономического агента, его экономической независимости, способности анализировать свои ошибки и делать из этого выводы при планировании своего экономического поведения.

Психологическое понимание экономической (социально-экономической) зрелости личности и группы впервые было представлено в работе А. Л. Журавлева (Журавлев, 2007). Феномен экономической зрелости был рассмотрен как процессуальная характеристика – способность к материальному, экономическому, финансовому обеспечению себя, своей семьи, которая реализуется посредством трудовой деятельности человека (группы), одним из мотивов которой выступает материальное и финансовое самообеспечение и обеспечение других. Намечая основные линии разработки феномена, автор различает экономическую зрелость личности и экономическую зрелость группы. Последняя, по его мнению, может быть рассмотрена на примере семьи, трудового коллектива, организации и т. п. при условии выделения признаков группового субъекта в условиях решения группой задач экономического порядка.

Следует отметить, что в экономике и менеджменте давно и успешно используются понятия «экономическая зрелость организации», «экономическая зрелость государства» и т. п. Однако специфика их дефиниций связана с узкодисциплинарным подходом и соответствующими критериями анализа (Коваль, 2019; Chaloupek, 1994), что не позволяет использовать разработанные критерии, к примеру, в социально-психологическом анализе экономической зрелости группы.

Поскольку ранее психологический феномен «экономическая зрелость» в полной мере не изучался ни в отечественной, ни в зарубежной психологии, понятие и представления о его содержании, предложенные А. Л. Журавлевым, послужили основанием для разработки подхода к исследованию экономико-психологической зрелости.

В данном случае логичным становится вопрос, почему вводится в тезаурус экономической психологии новое понятие, а не операционализируется ранее сформулированное – «экономическая зрелость». По нашему мнению, содержательно понятие «экономическая зрелость» шире, чем понятие «экономико-психологическая зрелость». Оно включает не только психологические, социально-психологические, но и собственно экономические, социологические признаки, а сам феномен экономической зрелости может выступать предметом комплексного изучения в разных областях общественных наук и их практических отраслях. Кроме того, в вышеприведенной трактовке экономическая зрелость ограничена периодом трудовой деятельности, т. е. экономическая (или социально-экономическая) зрелость как способность проявляется в свойствах личности, обеспечивающих ей успешное выполнение трудовой деятельности. В таком случае понятие «экономическая зрелость» в полной мере не может быть применено к описанию процессов ЭС детей и подростков, учащейся молодежи, поскольку в этот период закладываются базовые элементы экономического сознания и поведения личности, которые необходимы для понимания мира экономики, конструирования картины экономического мира, осознания себя как части этого мира; вырабатываются нормы, регулирующие взаимодействие личности с другими субъектами экономических отношений и т. п. В большинстве случаев ребенок – это экономически несамостоятельный человек. Преимущественно он рассматривается как пассивный участник экономических отношений (в первую очередь потребления), а не полноценный субъект этих отношений, тем более экономической деятельности (экономической активности, деловой активности – в зависимости от подхода). Однако известно много примеров, когда психологически незрелый ребенок проявляет признаки экономической зрелости, обеспечивая свою семью. Поэтому более уместно говорить о его экономико-психологической зрелости как предпосылке готовности в будущем выполнять функции, связанные с материальным и финансовым обеспечением себя и своей семьи, с поддержанием оптимального уровня дохода, экономического статуса, с совладанием с ситуациями, угрожающими снижению этого уровня, и т. п.

Резюмируя вышеизложенное, подчеркнем, что зрелая в экономико-психологическом плане личность проявляет свои субъектные свойства в экономическом поведении, экономической деятельности, тем самым обеспечивая успешную реализацию своих личностных, социальных, экономических ресурсов, необходимых для решения возникающих перед ней задач экономической жизни. Поскольку эти задачи меняются в течение всей жизни человека, мы полагаем, что именно зрелая в экономико-психологическом плане личность будет не только лучше адаптироваться к постоянно изменяющимся условиям экономической жизни, но и успешнее решать задачи по финансовому, материальному, экономическому самообеспечению и обеспечению своей семьи в разных условиях экономической социализации.