Текст книги "Унесенная в дюны. Африканские дневники"

Глава 17. Бенин/Потерялся… как слон в лесочке

Вечерело. Покинув верного коня на попечение заботливого мастера, мы вернулись с нашим спасителем в парк. Океан никуда не денется, а уж раз привела нас судьба в Альфакоара, то не просто так.

Разрекламированный в туристическом путеводителе отель оказался… недостроенным. Каменные одноэтажные домики без окон и дверей сиротливо жались друг к другу посреди буйной растительности. Зато, в кране есть вода! Палатки мы разбили в самих домиках, сварили в походном котелке макароны, заправили все сардинами и жалкими мини-помидорчиками, найденными на местном рынке. Макароны на огне вариться не хотели, и когда блюдо было наконец-то готово, разбираться в его вкусовых и кулинарных качествах не пришлось: с голоду и не такое слопаешь. Сладкий чай подозрительно отдавал тиной, но цвета воды мы так и не разглядели в потемках.

Поужинав и помыв посуду (походную чашку Лорана и небольшой тазик, который я вообще-то прихватила из дома для маникюра, если не сказать, простите, педикюра) зубной пастой и зубной щеткой, мы отправились на ночлег.

Незадачливые путешественники давно разбрелись по домам-палаткам, но вдруг раздался холодящий душу крик. Я познакомилась с пауком «плакатником». Жуткое, но весьма дружелюбное, как оказалось, существо выползло поглазеть на новеньких как раз в то момент, когда я с наслаждением поливала себя из шланга рыже-бурой жидкостью с гордым названием «вода».

В мерцающем свете свечного огарка мне показалось, что из-за перегородки выполз, ну, по крайней мере, доисторический монстр, если не сказать хуже. Паук «плакатник» может достигать весьма внушительных размеров: мой знакомец был размером с ладонь, но и этого, я вас уверяю, достаточно, чтобы забыть о приличиях и в чем мама родила отправиться на поиски спасения. Кстати, плакатником прозвали его за то, что это членистоногое, несмотря на свои весьма внушительные размеры, абсолютно… плоское, и может спрятаться ну даже за тончайший… плакат.

Полюбоваться на моего обидчика можно на http.1515
  http://fr.wikipedia.org/wiki/Philodromidae


[Закрыть]

Через час даже испуганные дети Лорана успокоились. В глухой тропической ночи из палаток слышалось мирное посвистывание и причмокиванием. В тот день знакомство с африканским слоном так и не состоялось, но у нас ВСЕ еще было впереди.

Утро началось, как в плохой итальянской комедии. Представьте, что вы заснули почти в лесу, а просыпаетесь посреди оживлённой стройки. Наступил понедельник, и дирекция заповедника решила улучшить наши жилищные условия на случай, если мы решим остаться, и отправила бригаду строителей, которая развела бурную деятельность. Результатов этой деятельности мы и на обратном пути не обнаружили, но вот пыли и шума было больше, чем достаточно.

Потягиваясь, я выползла из палатки «на шум» к великому удовольствию строительных рабочих, которые копошились на территории недостроенного кемпинга. Если вы ещё никогда не просыпались посреди африканской стройки, то и не делайте этого. Минут через сорок, когда мы стыдливо прибрали место ночёвки и вчерашнего пиршества, а я наконец отыскала деликатный предмет женского туалета, которым вчера мужественно гнала обидчика-паука, появился наш заспанный спаситель. Слонов, как оказалось, мы проспали, и они уже отправились обратно в саванну. Следовало ждать вечера, а значит мы снова остаемся в Альфакоара, в милой компании опьяневших от свежей крови комаров, безобидных плоских монстров и падких на зрелища строителей.

Тем не менее, следовало чем-то питаться и что-то пить, и мы снова отправились в сладостный Канди. На глазах у изумлённой деревни мы тщетно пытались поймать попутку на 6 человек. Местные такси-мопедисты загнули спекулянтские цены и прилегли в тенёчек ждать, когда белый турист дозреет, но не на тех напали: пусть с сотой попытки, но все же нам удалось «поймать» железного мастодонта. Американский ржавый, видавший виды, грузовик, тяжело свистнув, сбросил скорость, и мы начали грузиться прямо на малом, но все же ходу. В Канди мы ползли долго и упорно: подпрыгивая на высокой кушетке, где-то под потолком, мы обречённо вдыхали горький запах солярки и водительского пота, но все же ехать быстрее, чем ходить, да еще в 40-градусной, липкой, не к месту тропической жарой.

Выехав после завтрака, к обеду мы были уже в сладком городишке. Всего-то 1 час 20, а ведь позади 40 км трассы. На этот раз мы решили больше не экспериментировать, а воспользоваться услугами местного общепита. В просторном каменном ангаре было многолюдно. Над медными чанами в самом центре ресторана колдовала огромная, просто необходимая во всех значениях этого слова повариха. В меню: рис и два красных соуса: с вареным сыром и болотной… крысой. В глубине заведения яркая желтая дверь с писающим мальчиком в натуральную величину. «Писать и какать здесь», – гласил кособокий плакат на французском. Это, наверное, для глупых заезжих туристов, которые рисунков не понимают.

Полная и абсолютно лысая официантка (как я ей завидовала в этот момент, ведь волосы в 40-градусном пекле – аксессуар весьма глупый и бесполезный) выудила из кармана серо-белую тряпку, и заботливо еще раз до блеска натёрла наши ложки: только что этой же тряпкой она вытерла соседний стол. Как я не умерла от всех тех микробов, которые ринулись в мой нежный, выращенный исключительно на домашних паровых котлетах, желудок?

Осторожно заказав сыр, я не прогадала: нежное блюдо просто таяло во рту и напоминало соевый тофу. Грегори, плотоядно улыбаясь, обозрел миску с крысиным рагу. Из алюминиевой плошки аппетитно свисала худосочная лапка с длинными коготками. Пиво лилось рекой, а дети и женщины наслаждались газированным напитком Пом-Пом (Яблоко), подозрительно напоминавшим с детства знакомый «Дюшес», который исчез из страны с так и не достроенным коммунизмом.

В глубине наметилось какое-то оживление, и я невольно обернулась: в залу входили несколько мужчин в яро-белых одеждах с длинными ожерельями из пестрых многоцветных бусин на шее. «Вы наверное артисты?» – невольно вырвалось у меня. Самый главный, судя особенно по весу и количеству побрякушек: презрительно хмыкнул, но, споткнувшись. а мой чистый, бесхитростный взгляд, молвил, подбоченясь: «Я, Мадам, не артист. Мы, Мадам, – Наше Величество Король Параку».

Параку (фр. Parakou) – город находится на востоке центральной части Бенина, центр департамента Боргу1616
  http://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Боргу&action=edit&redlink=1.


[Закрыть] Население его составляет 200 тысяч человек, это четвёртый по величине город страны. Источник: Википедия.

Уже выходя из ресторана, мы убедились, что все это не шутка: у затрапезной столовки блестели на солнце два новёхоньких внедорожника. Знаете, что было написано на табличке, где у простых смертных номера? «Король Параку».

Солнце катилось на закат, а мы осторожно ступали средь высокой травы. В глубине саванны, где-то среди лопоухих кустов слышится негромкий, но отчётливый гул. «Это звуки пищеварения слонов», – пояснил наш гид. Я паникую, ведь великан весьма пуглив, и может затоптать нашу группу просто в порыве паники.

Деревянная смотровая площадка на сваях построена у самой кромки воды. Отсюда прекрасно просматривается озеро, вдалеке застыли белые статуи-цапли, грозные крокодилы бороздят водную гладь, пугливые газели срываются с места, лишь только блеснул в лучах заходящего солнца прицел нашего фотоаппарата. Гулко ступает из-за небольшой рощи семейство слонов. Мы замираем, а я даже стараюсь не дышать. А вдруг?

Анекдот в тему

Знакомые из немецкого посольства отправились как-то по весне в парк-заповедник Пенджари, полюбоваться на слонов. Слово за слово, разгорелась беседа, спор: молодой маме слонихе весь этот шум не понравился. Как игрушку, раздосадованная слониха разломала новенький внедорожник, а затем проучила и самих болтунов: мирадор она тряхнула так, что горе-путешественники в саванну больше ни ногой.

Мы застыли в восхищении. Животные нежно терлись боками, перебирали огромными ушами, ласково окатывали друг друга водой. А ведь каждый зверек весом не меньше тонны… Бог с ними: мухами, комарами, пауками, сломанными машинами и стоящими почти торчком от пыли и пота волосами… Волшебное купание в лучах заходящего солнца стоит того…

Глава 18. В пути/Бенинский колбасник/Гари, гари – моя еда

Еще раз окинув грустным взором распятого в гараже стального коня – мотор бессильно покачивался где-то на железных цепях – мы отправились на автобусный вокзал приторно-сладкого города Канди. Пошел 4 день нашего пребывания в этом славном городе, и одно его название набило нам уже порядочную оскомину. Под гофрированными железными навесами бетонного сооружения ютились понурые пассажиры. «Автобусов до завтра не будет», – объявил важный кондуктор. На мой вопрос: «куда?», он не менее лаконично парировал: «А никуда, Мадам!».

Оставалось искать попутку или такси-брус. Через полчаса словесного балета мы сошлись на цене и с оживлённым гулом разместились на пружинистых сидениях изрядно подержанного Пежо 504. Рессоры матрасов яростно впились в наши измученные жарой и безнадёгой тела, но отступать было уже поздно. Многочисленный багаж навьючен, дети проинструктированы, ворованный нигерийский бензин – залит.

Уже на первом подъеме стало ясно, что с ветерком прокатиться не удастся: мотор натружено гудел, но сама машина, порой, вопреки всем законам механики, так и норовила скатиться обратно под бугорок.

Пейзаж заметно менялся. Зелень загустела, на улице мелькали невиданные для Нигера хрюшки, а местные модницы щеголяли бритыми затылками, круглыми задами и порой полным отсутствием какого-либо верха. Завяжет такая красавица яркий отрез на бедрах, и, вперед, по делам на базар али в город. По обочинам дорог тут и там мелькали небольшие рыночки: огромные тазы с манго, крупные, с голову, ананасы, связки еще зеленых бананов, авокадо… Стоит притормозить, и на тебя уже несется пестрая полногрудая толпа торговок: каждая хвалит свой товар, расторопно отпихивает соседку, снижает и без того смешную цену. Шутка ли, десятилитровый тазик манго (с верхом) – 1 доллар.

Никогда не следует забывать, что благодушные африканцы не умеют говорить «нет». Остановившись в придорожном ресторанчике на быстрый «перекус», мы оказались заложниками местного благодушия. Вожделенного гамбургера мы ждали два томительных часа: официант не осмелился сказать, что мяса в холодильнике нет, а сковорода на все блюда одна. Наши юные спутники перебили пару стаканов, Лоран ухитрился поймать прямо в зале редкую ящерку, а в остальном все, как обычно: Грег читал, Адиза наводила красоту, я возмущалась. Одурев от выпитых сладких, слабогазированных напитков мы наконец-то получили шкварчащее мясо, запаянное в кусок липкой булки, но есть уже почему-то не хотелось. Даже падкая на зрелища местная детвора успела пресытиться нашими постными лицами…

Еще в Нигере мы уже прождали около часав одном популярном ресторане картошку фри: пока сторож заведения бегал на рынок, а повара в ускоренном режиме стругали корнеплод брусочками. Так что, если вам когда-нибудь доведётся обедать в африканском общепите, не стоит изучать с умным видом меню и полагаться на свои вкусы, лучше сразу спросить: «А что у вас есть?»

Заботливый шофер тем временем хлопотал у краснобокого чуда механической выносливости. Я с любопытством заглянула под капот. И тоже зря… Даже моему неискушённому в механике мозгу стало тотчас же ясно, что консервная баночка плотно занявшее место масляного фильтра ничего хорошего нашему путешествию не сулит. О своей находке я, правда, предусмотрительно умолчала: укачанным черепашьим шагом нашего нового транспортного средства спутникам явно было не до деталей.

За окном уже висела глубока ночь, когда мы подкатили к «Новой Сигали» в Параку. Отельчик оказался самым что ни на есть затрапезным, с огромной завешанной москитной сеткой кроватью, покосившимися шкафами и душем-туалетом в коридоре. Зато, о чудо, в обставленном со вкусом ресторанчике нам подали настоящие французские копчёности, тающие во рту свиные рёбрышки с посыпанной зеленью молодой картошкой и свежий творог с клубничным варением на десерт. Мы не верили своим глазам. Оказалось, что хозяин ресторана симпатичный дедулька-француз сам крутит чудесные колбасы, варит нежнейший окорок и командует небольшим штатом отеля во главе с молодой до неприличия, стройной, и, как вы уже догадались, темнокожей женой. Стоил ужин как ночь в одноимённом отеле, но он, простите за тавтологию, он того стоил. В отеле мы закупили впрок всякую свинину в виде паштетов, окороков и шпиков. У нас в Нигере это – дефицитный продукт: кругом буйствует ислам.

С утра поменяв машину на «хорошую», и затарившись контрабандным алкоголем на местном рынке (в Нигере официально местное население не пьет, поэтому и на рынках такого добра днем с огнём не разыщешь, а может по тому его и нет, что все тайно употребляют? Да, неясно.), мы покатили к морю. Ехалось нам веселее: новое (для нас) такси задорно повизгивало, лязгало ржавыми деталями, но все же хотя бы под бугорок мы катили с желанным ветерком. Через поношенную обивку в тела горе-пассажиров впивались рессоры матрасов, но нам все было нипочем! Пейзаж за окном позеленел, загустел, легкий ветерок нес запахи влажной саванны, моря (это за 400 км!), фруктов. А кругом кряжистые манговые деревья, огромные опахала банановых кустов (нет, банан это все же трава). Аккуратные домишки украшены рисунками, и то там, то здесь можно увидеть гордо реющий белый флаг – это дома-алтари вуду. Как ни странно, но именно полу-христианский полу-мусульманский Бенин – родина вуду. И именно чернокожие рабы занесли его на южноамериканскую землю и на Кубу.

У местных жителей, по моим наблюдениям, весьма фривольные отношения с религиями и культами. Бывает, что в одной и то же семье несколько детей – мусульмане, а несколько – христиане. С утра – с папой в мечеть, а затем – с мамой в церковь. В мечеть мне попасть в Бенине не удалось, а вот в церкви царит весьма характерный для местной культуры дух раста-праздника, кругом благоухают цветы, дамы, порой в весьма провокационных костюмах, приплясывают под церковные гимны, целуются и обнимаются с соседями, флиртуют, гогочут во весь белоснежный рот. Флиртуют бенинцы не только в месте культа, но и с культом как таковым. Посетив с утра церковь или мечеть, а может, как вы поняли, и то и другое заведение, бенинцы со спокойной душой разопьют из огромного калебаса местного пива чуку на обед, а вечерком, а вернее ближе уже к ночи режут несчастных кур, утыкают деревянные статуэтки, символизирующие врагов и ненавистных начальников, учителей и врачей иголками, капают на них воском, посыпают пеплом, предаваясь тем самым таинствам вуду и черной магии все с тем же благолепным рвением.

Изменился не только пейзаж. От продолговатых силуэтов сынов и дочерей пустыни не осталось и следа: народ кругом снует бойкий, плотный, круглый. По обочинам жмутся деревеньки по соломенными крышами: но почти в каждом населённом пункте – больница и школа. Отголоски коммунистической дружбы советского и бенинского народа. Кое-где попадаются ржавые «ВАЗы» с выцветшей брезентовой крышей. Карликовые козы и хрюшки важно жуют всякую всячину, цветут гигантские кактусы, подскакивают, как мячики, на колдобинах многоместные мопеды.

В Бенине существует целая сеть мото-такси: шоферы «земов» одеты в пестрые желто-зеленые рубахи с номером на спине. Среди них – студенты, работники различных офисов, учителя на каникулах: таким образом кто-то зарабатывает на жизнь, а кто-то подрабатывает на учебники или, например, «детям на мороженное, а бабам на цветы». Само название мото-такси «зем», это сокращённое «земиджан» в переводе вовсе не с грузинского, а с местного языка фон это значит «отвези меня быстро», но быстро получается у земов, правда, не всегда. Дымит контрабандный бензин, натружено гудит мотор, а три, а порой и четыре пассажира, кажется, вот-вот раздавят хлипкого стального конягу…

К обеду подкатываем к Саве. Главная достопримечательность для иностранных туристов – поросшие густой зеленью холмы, имеющие форму, по словам одного из туристических путеводителей, девичьей груди… Многие туристки могут на такое сравнение обидеться, ну если это девичьи… Но мы же в Африке, господа, а этот континент природа одарила весьма щедро!

Главная достопримечательность для местных путешественников – гари. Моченые, сушеные, а потом и дробленые очистки маниока. Особое западно-африканское лакомство. Мне так себе, а вот мужу и 60-килограммовому лабрадору Балую – очень даже, тем более что с молоком и сахаром.

Гари Досси

на одного человека вам потребуется:

100 гр. гари,

50 мл. молока,

сахар.

Залейте гари молоком. Размешайте. Блюдо можно подавать. При желании можно украсить блюдо жаренным арахисом, миндалем, кокосовой стружкой.

Рынок гари раскинулся по обеим сторонам трассы Бенин-Нигер, колоритные торговки сторожат ветхие, сколоченные из тонких досок прилавки. А названия! Гари от Мамы Африки, Гари тетушки Фифи, или просто Самый вкусный в мире гари… При малейшей попытке остановиться на вас тут же бросается с десяток импозантных дам. Толпа дружелюбно голосит, с жалостью оглядывают дородные матроны мою хлипкую фигуру. Тут же по секрету мне сообщают, что достаточно одной плошки гари в день – и уже через месяц стану я гарной дивчиной. Это не однокоренные слова? И тут уж и замуж гляди меня кто-нибудь да возьмет… На мои попытки объяснить «что я как бы уже» на Грега смотрят с еще большей жалостью и даже умилением… Как он так решил приголубить тщедушную страшилку? Здесь, скажем так, иные каноны красоты.

Глава 19. Порто-Ново

К Порто-Ново мы подкатили в сумерках. Заказанный по телефону отель так и не находился, и мы стали стучаться во все подряд. Первый, расположенный рядом с крупным коммерческим центром и дискотекой, держал бандитского вида ливанец с огромной, как ошейник у Балуя, золотой цепью на шее и тонким белым шрамом на загорелом лице. Он грязно хмыкнул, но проводил нас в прокуренные сладким дымом номера: то был отель на час, а мы-то сразу и не поняли. Найденный через несколько кварталов, обложенный даже снаружи кафельной плиткой постоялый двор был почти открыт. Кровати, телевизоры, огромные, встроенные шкафы до потолка, все здесь было… кроме воды. А жаль…

К ночи мы случайно вырулили к Центру подготовки агрономов и зоотехников. То и был наш отель. Здесь в каникулы пустовало общежитие, куда нас и направил по великому блату один хороший знакомый. Чистые, уютные номера, все осветительные и охладительные приборы работают от солнечных батарей, кругом – делянки с чудо-растениями и цветами, искусственные пруды с карпами, банановые и манговые рощи. В меню – биологически чистые продукты с местного огорода, диетическая крольчатина с местной фермы, все те же карпы, но уже печеные на углях, перепелиные яйца, свежевыжатый сок манго и хрустящая булка из расположенной поблизости пекарни, чипсы из огромных «плантаторских» бананов, манго и папаи. Рай для экотуриста. Впечатления портят только суетливые цесарки, которые просыпаются почему-то ни свет ни заря и бойко гогочут под дверьми. В них конечно можно запустить чужой (лучше) шлепкой, но минут через 15 неугомонные пернатые вновь набиваются на разговор. Никаких шлепок не хватит! Даже чужих.

Порто́-Ново́ (Porto-Novo; также известен как Хогбону, Огбону, Адъясе) – официальная столица государства Бенин1717
  http://ru.wikipedia.org/wiki/Бенин;


[Закрыть] не являющаяся, однако, местом постоянного пребывания правительства страны. Источник: http://ru.wikipedia.orghttp://ru.wikipedia.org/wiki/Порто-Ново

Городок на берегу огромной лагуны, просторный, ветреный, по-домашнему уютный. Мощёные брусчаткой улицы, глинобитные хижины, а по соседству – обшарпанные колониальные виллы, вереница желто-зеленых земов, осликов, дорогих джипов.

С утра мы отправились на центральный рынок: просторные ряды ломятся от свежих фруктов и овощей, зазывают клиентов продавцы свежих кокосов. Ловкий удар мачете, и, срезав «крышку», продавец предлагает вам распробовать нежный сок. Тут же на ваших глазах он вырежет из крышки ложку-скребок, расколет опустошений кокос, и можно лакомиться деликатной, с приятным тонким вкусом, мякотью.

Чуть подальше – рынок фетишей или вуду. Зрелище не для слабонервных. Головы огромных обезьян, чучела животных, паучки, скорпионы, сушеные хамелеоны, ящерки и змеи, шкуры животных Деревянные пупсы обоих полов для наведения порчи, бусинки, порошки и снадобья. А продавцы-то! Огромный пузатый дядька в одних, забрызганных неизвестной жидкостью панталонах, ведьмоватые тетки, бесполые существа в балахонах: сборище вурдалаков! Мне вкрадчиво предлагают сыворотку для полноты (а вовсе не для похудания, как это модно в Европе и России), яйца хамелеона на счастье, сушенную лапку крысы, не помню уже для чего…

Анекдот на тему

Наш повар Сильвен как-то выследил в саду самку хамелеона и отправился с ней на рынок к продавцам «счастья». По пути я его завернула, пристыдила, просветила насчёт прав животных и посчитала дело закрытым. Но не таков уж был наш Сильвен. Раз нельзя продавать хамелеона, у него на тот случай – запасной товар. В саду самка хамелеона отложила яйца. Очень часто, хамелеоны погибают, отложив заветные контейнеры в укромный уголок. Так случилось и с нашей гостьей. Я погоревала, да забыла. Через несколько дней вижу у повара новенький сотовый. Откуда мобильник? Да с рынка, вестимо! Оказалось, яйца хамелеона – весьма востребованный среди марабу и других кудесников товар. Пережитки прошлого на службе у высоких технологий!

Еще один анекдот

Жил у нас огромный лабрадор Балуй. Народ черную собаку так боялся, что мы даже забыли, где лежат ключи от дома: никогда больше ничего не закрывали. Черная собака – редкость в Нигере, и все добрейшего толстяка боялись хуже смерти. И вот заходит к нам как-то знакомый старичок Манзо. Родом Манзо из Зандера, от роду лет ему столько, что он и сам не помнит, когда родился, но с радостью предается воспоминаниям о визите Де Голля в Нигер во время войны 1941—1945 года. Манзо приторговывает резными калебасами и традиционными музыкальными инструментами: барабанами, флейтами, обтянутыми коровьей кожей, маленькими струнными балалайками из той же горькой тыквы. А еще Манзо – сказитель и немного марабу. Собаки он нашей никогда не боялся, и огромный пес отвечал Манзо верной любовью.

И вот однажды Манзо попросил у меня… кабине Балуя, а проще сказать собачьи испражнения. (Интересна этимология слова: от французского cabinet – туалет). Оказалось, если добавить ЭТО в еду – то муж от вас не уйдет, а если натереть им тело – то и нож вас не проткнет. Главное, чтоб собака была черная, порода, я так понимаю, роли не играет. Может запатентовать состав и предложить его в помощь отрядам ОМОНа?

Каково же было мое удивление, недоумение и замешательство, когда в один из прекрасных дней ко мне по тому же вопросу обратилась жена одного коллеги. Точно область применения она, правда, так и не указала. Но это, согласитесь, и настораживает… Отказать сложно, скажут: даже в такой мелочи отказала, но и самого коллегу жаль… А он еще, бедный, так кулинарные способности своей любимой нахваливал!

Так что верить или не верить – это дело каждого, а вот смеяться, наверное, не стоит. Вы сами-то знаете что у вас в тарелке налито?

В центре города – огромный тенистый парк. Сад Жана Байоля. Вековые деревья, причудливые формы, экзотические плоды и дивные цветы. Если и искать аленький цветочек, то только здесь. Более тысячи представителей местной или хотя бы тропической флоры: забавные кофейные деревья с фруктами, растущими прямо из ствола, гигантские пальмы: здесь можно снимать очередную серию «Гулливера у великанов»: веточка-опахало длинной метров в десять в грозу разнесет местные домики в пух и прах, нежнейшие цветы илинг-иланга, дикорастущих орхидей, снова пальмы: невиданные веера пальм путешественников, плоды красного дерева, похожие на полыхающее сердца Данко, пестрые листочки «палитр художников», дикий перец, ванильные стручки, плоды манго, курасоли, авокадо, невысокие росточком цитрусы с огромными, величиной с голову, плодами памело. Все разбросано в великом, великолепном беспорядке на нескольких гектарах в центре крупного, задымлённого города. В тот день мы попали в парк нелегально, а значит и совершенно бесплатно: через раздвинутые каким-то богатырем прутья решетки парка. Все официальные учреждения, включая почту и банк, были закрыты: по случаю то ли годовщины смерти, то ли дня рождения Боба Марли. Официально, конечно, Боб Марли никакого отношения к Бенину не имеет, но неофициально это практически национальный герой.

По парку, кстати, мы гуляли вовсе не одни: наряженные семьи элегантно протискивали 100, а порой и 150-килограммовые родительские фигуры в весьма узкую расщелину в ограде и важно дефилировали по парку. Возились у пруда с кувшинками и утками дети, визжали на закорках у матерей шоколадные пупсы. Естественно, одна дородная матрона застряла, и ее толкали всем миром под радостный оживлённый гул зевак. Дама шаловливо повизгивала, что совсем не шло «по стилю» к ее весьма внушительным габаритам.

Никто, похоже, вовсе не был удивлен тому, что в закрытом парке были открыты и кафешки, предлагавшие широкий выбор газированных вод и пива, мороженного и чипсов, и даже единственный в лесопарке ресторан предлагавший такие экзотичные даже для Бенина блюда, как суп из черепахи и рагу из обезьяны. А зачем на рынок ходить, если парк кишит зверьём?

Кстати, местных задир-обезьянок, любимиц туристов и детворы важно величают в Порто-Ново парламентариями. Дело в том, что в непосредственной близости от парка находится местная Дума, и проворные предки человека забираются в ассамблею через открытые по случаю вечной жары окна, важно разгуливают по коридорам, отсиживают сессии за проспавших коллег, принимают законы, нежатся под прохладными вентиляторами в многочисленных кафе и ресторанах… А, может, и нам перенять опыт? Ведь судя по речам и деяниям современных парламентариев их бенинские «коллеги» справятся не хуже, и казне обойдутся слуги народа чуть дешевле…

Еще из серии Порто-Ново – город контрастов…

Также в центральной части города стоит посетить мечеть, похожую как две капли воды на христианский храм в каком-нибудь Баронесс-Айресе: вычурные формы в стиле колониального барокко, пестрое оперение.

В заброшенном огромном отеле на берегу лагуны работает единственный встреченный на моем африканском извилистом пути черный сторонник французского политического движения «Национальный фронт» и яростный поклонник лично господина Лепена, страстного ксенофоба, выступающего под лозунгом «Франиция – для исконных французов». На наши растерянные речи и попытки объяснить политическому вояке, что африканские иммигранты постоянно попадают под критику, это еще мягко сказано, этого политика, он радостно заявил, что умные африканцы сидят дома, и нечего по франциям таскаться, а господин Лепен больше чем прав: иностранцев из страны нужно гнать нечистой метлой. «Засорили они Францию, засорили».

Единственный в городе музей колониального прошлого был, как вы понимаете, закрыт по вине все того же Боба Марли, а вот дом жреца вуду приветливо распахнул свои двери. Здесь за весьма скромную по европейским меркам плату (от 10 до 20 у. е.) каждый желающий, судя по немногословному, но весьма выразительному плакату, мог навести краснуху, падучую болезнь на смертельного врага, если и этого вам мало, то смертельный исход может быть гарантирован, но это уж за отдельную плату.