Текст книги "Кто в теремочке умрет?"

Через минуту они уже опять тряслись в разбитом корыте Агнессы.

– Значит, не срослось у нас с тобой, Яна. Я так надеялась, что ты объединишься с нами, и осуществится наша мечта.

– Какая мечта?

– Уйти от нашего хозяина, который не дает раскрыться нашим талантам, и организовать свое дело, свое маленькое бюро расследований.

«Хорошо, что я хоть в этом фарсе участвовать не буду», – подумала Яна и, показывая свое двуличие, вслух сказала:

– Да, жаль, что я не с вами, но я не подхожу вам по психологическим параметрам, к тому же я из другой страны, скоро улечу на родину.

– Я надеялась на твою помощь, так как ты знакома с князем, а мне в моем расследовании необходимо было задать ему несколько вопросов.

– Я хотела бы знать, что это за вопросы? – спросила Яна, стараясь не думать о том, хорошо ли Агнесса видит дорогу при своем косоглазии, обнаружив, что они едут по самому краю дороги.

– Я бы узнала у него, кто убийца.

– А ты считаешь, что Карл все это время знал, кто убийца, и молчал? – удивилась Яна, завидев впереди огни ночного города. – Князь, между прочим, очень порядочный человек, и он не дал бы преступнику спокойно разгуливать на свободе.

– Он знает, кто убийца, на подсознательном уровне, – продолжала Агнесса, лихо вставляя в рот сигарету и щелкая зажигалкой.

Огонек осветил ее профиль.

– Это тоже Роза сказала? – ехидно спросила Яна, отказываясь от сигареты. – Я не курю, это единственная вредная привычка, которой у меня нет. Должно же быть и у меня что-то положительное?

– До этого додумалась я, – блеснула глазами в темноте Агнесса.

– А поподробнее?

– Это не простой маньяк. Почему он назвался Големом? Не думаю, что случайно. Он хочет уличить князя в обмане, измене или еще в чем-то. Возможно, Карл кого-то обидел, бросил какую-нибудь женщину, изменил подружке, да мало ли что… он такой красавчик, – мечтательно проговорила она. – Вот я и хочу у него спросить, чтобы он напряг память и вспомнил, кого он бросил.

Яна хлопала глазами, следя за красным огоньком сигареты Агнессы, описывающим огненные дуги.

– Да ты гений, Агнесса! Ты – умная женщина. Почему мне не пришла в голову такая простая мысль?!

– Потому что она слишком простая!

– В твоих словах, и правда, есть смысл… надо бы спросить у Карла про его личные дела, – согласилась Яна.

– Вот и подумай, как это сделать? Насколько мне известно, Карлу не разрешают выходить из замка, и к нему никого не пускают без санкции полиции.

Яна задумалась. Они уже подъезжали к лечебнице на территории земель Штольбергов.

– Надеюсь, что корреспонденцию ему дают читать… – озвучила свою мысль Яна.

Глава 23

Любой старый дом наполнен своими звуками. Скрипит старая мебель, трещит старинный паркет, потрескивают потолочные балки. А уж если речь идет о средневековом замке, то посторонние шумы и шорохи просто живут в нем полной жизнью. Постоянно что-то скрипит, слышатся чуть ли не вздохи. В каждом шорохе молодому князю Штольбергу чудились металлические, лязгающие шаги Голема. Карл пытался догнать его, но ноги его почти не слушались, и железное чудовище успело скрыться в лабиринте подвала. Карлу было тяжело бежать за ним, так как в подвале прибывала вода, которая доходила ему уже до колен. Шаги звучали все глуше и глуше в подземелье замка. Карл споткнулся, упал и с ужасом увидел, что он весь в липкой красной жидкости. Холодея, он понял, что подвал замка залит кровью, и он сам стоит по колено в крови.

Карл открыл глаза и с облегчением вздохнул: «Всего лишь сон… я схожу с ума, мне с детства не снились такие кошмары».

Он спустил ноги с кровати. Ночь стояла теплая и душная. Последние дни он был вне себя от злости. Полицейские не выпускали его из замка и не допускали к нему никого до особых указаний Августина. Он с ума сходил от того, что к нему не пускали и Яну. А с другой стороны, он понимал, что чем она дальше от него, тем для нее это безопасней. Он чувствовал себя оскорбленным и не мог не замечать, как страдают его родители. Кроме того, ему было искренне жаль всех невинно погибших из-за него людей. Карл подошел к окну и плеснул себе в стакан минеральной воды. У него было чувство, что этот незримый кошмар никогда его не отпустит. Открыв окно, он вдохнул свежий воздух, посмотрел в темноту. Вдалеке огни лечебницы весело его дразнили, словно говоря: «Сидишь взаперти? А здесь находится женщина, единственная, кто поверила бы безоговорочно, что тебя действительно преследуют и с ума ты не сходишь».

Карл откинул волосы с вспотевшего лба, и тут его взгляд упал на маленький белый квадрат бумаги, лежавший у него под дверью. Князь подошел, поднял его и развернул около лампы ночное послание. Интуиция ему подсказывала, что ничего хорошего он там не прочтет. Уже знакомыми, вырезанными из газет и журналов, буквами была составлена записка:

«Дорогой мой друг, пишет тебе твоя тень, твоя неотвратимая судьба. Следующей ночью ты должен быть на кладбище в полуразрушенном склепе. Знаю, что сидишь ты, сокол, в золотой клетке, но в твоих интересах явиться на встречу, не знаю, как ты это осуществишь. Не привлекай полицию, иначе дорогой тебе человек пострадает. Не предпринимай никаких действий до следующей ночи. До встречи в склепе».

Карл попытался сразу же позвонить Яне, но ее сотовый телефон не отвечал, тогда он стал набирать номер телефона санатория. Через длительный промежуток времени ему ответили сонным, недовольным голосом:

– Какого черта…

– Это Карл Штольберг. Я хочу поговорить с Яной Цветковой, проживающей у вас, прямо сейчас.

– Князь? Я бы с удовольствием выполнил вашу просьбу, но Яны нет.

– Как это нет? Вы что-то путаете, проверьте! – запаниковал Карл.

– Зачем проверять. Я прекрасно ее помню, да и кто не знает Яну Цветкову! Она ушла поздно вечером и до сих пор не вернулась, – ответили Карлу.

– Как только она вернется, сразу же сообщите мне, – попросил Карл и продиктовал все свои номера телефонов, спросив напоследок: – Простите, с кем я говорил?

– Ночной охранник.

– Хорошо, спасибо.

Остаток ночи он провел у телефона, в раздумьях, как на следующую ночь ему выбраться из замка, но так и не дождался звонка. Утро и день он провел в томительном ожидании, старясь не реагировать на язвительные замечания полицейского, присутствующего в доме:

– Что-то вы необычайно бледны, князь, плохо спали?

– Неважно себя чувствую.

– От угрызений совести? – спросил полицейский.

– От несварения желудка, – парировал князь.

После обеда он наведался к Лукашу и попросил незаметно принести ему в комнату длинную и прочную веревку.

– Уж не собираетесь ли вы, Карл… – округлил глаза дворецкий.

– Нет, вешаться я не буду, есть еще нерешенные дела на этом свете, так что и думать о смерти некогда.

Как только стемнело, Карл облачился в темную футболку с какой-то надписью на спине, удлиненные шорты с рваными краями и кроссовки. Он закрепил конец веревки, залез на подоконник, скинул веревку вниз и, не задумываясь, начал спускаться вниз. Комната Карла располагалась в одной из башен примерно на высоте девятиэтажного дома. Спускался он фактически только на руках, так как отвесные стены башни были гладкие, и ногами он мог лишь отталкиваться от них. Один раз он уже совершал спуск по стене замка, но тогда на нем были страховка и некоторые элементы альпинистского снаряжения. А сейчас он болтался на веревке и мысленно ругался, но другого способа незаметно покинуть замок он не видел. Спуск отобрал у князя непростительно много сил и времени. Когда его ноги наконец-то коснулись земли, он отпустил веревку и осмотрел свои красные, натертые ладони. Дальше начинался самый неприятный отрезок пути. Он не мог идти по обычной дороге из-за того, что въездные ворота охраняли после стольких трагических событий полицейские, которым было дано указание не выпускать Карла Штольберга из замка. Поэтому князю оставался один путь покинуть замок – в буквальном смысле скатиться по отвесному склону горы, на которой стоял его дом, переплыть небольшую речку и пройти лес. У него не было больше ни веревки, ни другого подсобного средства, которое могло бы пригодиться ему. Осторожно, вгрызаясь в грунт, хватаясь за каждый незначительный выступ и пучок травы, покрывающей склон зелеными островками, Карл устремился в пропасть. Трава вырывалась из сухой земли, он несколько раз терял равновесие и только чудом не свалился вниз. Ему пришла шальная мысль в голову, что таким образом его неизвестный «друг Голем» осуществлял свой план убийства…

«И опять это будет выглядеть, как несчастный случай. Сам захотел сбежать от полиции, сам вылез по веревке из окна и добровольно отправился в эту пропасть», – подумал Карл.

Он уже не чувствовал рук и ног, когда склон горы стал пологим. Осмотрев себя, он понял, что похож на черта из табакерки – грязные, порванные в нескольких местах джинсовые шорты, ободранные в кровь руки и ноги, футболка, ставшая серой от сухой земли. Он мог себе представить также, какое у него при этом лицо. Карл, пошатываясь, побрел прочь от замка, который уже возвышался над ним, как неприступная крепость. О том, чтобы вернуться домой этой же дорогой, князь даже думать не хотел. Почва под ногами становилась все более влажной и вязкой, в воздухе почувствовался специфический запах болота. То была заросшая речка, огибавшая гору с замком с трех сторон, в старые времена выполнявшая функцию рва вокруг замка. Карл много раз собирался произвести очистку реки. В мечтах у него было на месте леса разбить благоустроенный парк с аллеями, фонтанчиками, скамейками и клумбами. А по речке на лодках должны были плавать влюбленные парочки, любуясь пейзажем и рыбой в прозрачной, чистой воде. Все это было в мечтах, а в реальности ему пришлось войти в грязную реку, заросшую водорослями, и переплыть ее. Когда Карл вышел на берег, он выглядел как водяной – весь в тине и водорослях. Карл отряхнулся как мог, проверил деньги, которые он сложил в непромокаемый кошелек, и пошел через лес. Целый час он пробирался сквозь заросли, пока не вышел на шоссе и направился в сторону города. Вероятность, что в это время здесь появится машина, была ничтожно мала, а вероятность того, что его, вышедшего из леса, да еще в таком виде, согласятся подвезти, была еще меньше. Карл приготовился пройти все пять километров по ровной, асфальтированной дороге пешком. Как ни странно, но машина марки «Мазда» появилась почти сразу, как будто поджидала Карла, и тут же остановилась по его требованию.

За рулем сидела миловидная женщина среднего возраста. Она любезно предложила Карлу занять место рядом с ней.

– Куда вам?

– В город… хотя, если честно, то немного в сторону, на кладбище святой Марии. Знаете, где оно?

– Знаю, у меня там бабушка похоронена, – невозмутимо ответила женщина и вдавила педаль газа.

– Вы не боитесь? – удивился Карл.

– Чего? – не глядя на него, спросила дама.

– Останавливаетесь ночью в лесу, сажаете в автомобиль неизвестного мужчину, который выглядит, как беглый каторжник, да к тому же просит отвезти его на кладбище? Если бы вы были моей женой, то…

– Насколько мне известно, у вас другие предпочтения, Карл Штольберг, – ответила женщина, чуть улыбнувшись, – и вроде не говорили, что вы маньяк.

– Так вы узнали меня! – рассмеялся Карл.

– Как вас не узнать? Вы – знаменитость!

– И вы не спрашиваете, что я делаю ночью в лесу в таком виде?

– В городке все обсуждают ваш домашний арест и негодуют на местные власти. Если вы сбежали, я буду нема как рыба. Любой житель нашего города предоставит вам убежище, а я просто счастлива, что помогаю вам скрыться, – ответила она.

Карл понял, что наконец-то удача на его стороне. Дама подвезла его к самому кладбищу, еще раз пообещала быть немой как рыба, даже если ее станут пытать. Наотрез отказалась взять предложенные Карлом деньги и унеслась прочь, приветственно помигав фарами.

Карл осмотрелся, белые каменные надгробья выглядели зловеще среди темных зарослей кустарника. Он смело двинулся в глубь кладбища, каждой мышцей напряженно ожидая нападения сзади. За каждым памятником мог притаиться потенциальный убийца. Чем дальше он продвигался, тем кладбище становилось все запущеннее и запущеннее, многие могильные кресты покосились, все заросло травой, видимо, уже давно не осталось родственников, которые могли бы присматривать за могилами. Где-то резко прокаркала ворона, обеспокоенная незваным гостем в поздний час. Наконец-то кладбище закончилось, и потянулся пустырь с выросшей по пояс колючей травой. Карл уже видел конечную цель своего путешествия – полуразрушенный склеп. Он толкнул дверь и спустился вниз по ступенькам, страха у Карла не было, было только желание поквитаться со своим противником и предостеречь его, чтобы даже не приближался к Яне. В темном, затхлом помещении склепа он меньше всего ожидал увидеть своего бывшего телохранителя, незнакомую высокую, нескладную девицу в блузке с короткими рукавами и в коротковатых брюках и Яну собственной персоной. Она восседала на стуле в платье леопардовой расцветки и в красных босоножках, щедро украшенных стразами, в тон босоножкам на столе валялась вместительная кожаная сумка, на губах ее была ярко-красная помада.

– Опаздываете, князь, скоро утро, – сухо сказала Яна.

– Яна! Что случилось? Тебя удерживают силой? Кто? Эти люди? – кинулся к ней Карл.

– Что за бред? – отстранилась она. – Знакомься, это Агнесса, а Юру ты знаешь и уже успел незаслуженно обидеть этого смелого парня.

– Яна, я получил странное послание. Тебе угрожают! Ты должна немедленно улететь домой! – торопливо начал объяснять князь.

– Я знаю, я сама это письмо и написала, а потом подкупила прислугу, чтобы тебе подкинули письмецо, – невозмутимо ответила она.

– Что?! – Челюсть Карла неприлично его положению в обществе отвисла.

– Я знала, что на такое письмо ты не сможешь не отреагировать. Это крик души! Я знала, что ты сможешь выбраться из замка. Молодец!

Карл побледнел.

– Да, я выбрался из замка, чудом остался живым и сейчас придушу тебя!

Взбешенный Карл надвигался на Яну.

– Ваше высочество, вы что?! Карл, опомнись! Люди! Помогите!

Люди помочь не могли, так как Юрий сидел, сжавшись в комок, исподлобья глядя на князя, а Агнессу вообще словно разбил паралич. Она смотрела на князя, как на диво дивное, боясь дышать и шевелиться. Карл подошел к Яне, поднял ее за плечи и тряхнул что есть силы.

– Значит, с тобой все в порядке?

– В порядке, в порядке, – заверила она его, – прости, что вызвала тебя таким способом, но ведь получилось же!

Карл выпустил ее, и она плюхнулась обратно на стул.

– Извините, не поздоровался, – перевел дух Карл, подошел к Агнессе и поцеловал ей руку, – Карл Штольберг, а вы Агнесса, очень приятно.

«Эх, зря он это сделал, – подумала Яна, – ведь ее сейчас удар хватит».

Поняв, что мозг их группы – Агнесса выведена из строя, Яна решила действовать сама, и рассказала Карлу об их догадке и для чего она его вызвала.

– Так вы хотите от меня список всех моих женщин? – удивился Карл Штольберг.

– Не всех женщин, а только тех, кого ты бросил, может, сделал какую гадость, оскорбил, обидел, не оправдал надежд. Список женщин, которые бросили тебя сами, нам не нужен, – заверила она его.

– Второй список невелик, меня отвергла только Яна Цветкова, – ответил он с усмешкой, разглядывая Яну.

– Пиши имена, – буркнула она, кладя перед ним лист бумаги и ручку.

– Бумаги не хватит, – продолжал глумиться Карл.

– Рулона не заготовили! Пиши!

– Вы действительно считаете, что под псевдонимом «Голем» может скрываться отвергнутая мною женщина?

– Как показала практика, под этим именем может скрываться кто угодно, даже я, но проверить следует, – ответила Яна.

– Я в это не верю, – взял ручку Карл и начал рисовать на листе бумаги забавные рожицы.

– У тебя есть идеи получше? Что, нет? Тогда молчи! Святейший Августин не сделал ничего умнее, как посадить тебя под домашний арест! А убийца-то на воле, и мне это не нравится. Кроме того, у меня обязательство перед Димой, я поклялась, что найду его убийцу. Пиши список!

– Ты серьезно говоришь? – напрягся Карл, когда понял, что она не шутит.

– А ты как думаешь?

– Очень рада с вами познакомиться! – наконец-то выдала Агнесса, вышедшая из длительного ступора.

– А?.. Да, я тоже рад.

– Карл Штольберг, мы сделаем все возможное, чтобы найти хоть какие-то нитки…

– Что?

– Связать носки! – прыснул от смеха Юрий.

– Я имею в виду запутанные нити, – покраснела вконец сбившаяся Агнесса.

– Я бы не хотел афишировать свое бурное прошлое, – опустил глаза Карл, и на его смуглые щеки легла тень от длинных ресниц.

– Твое прошлое, похоже, накрыло вас с головой, ваше высочество, – махнула длинной косой Яна, – пиши список!

– Я не помню их всех, – сжался Карл.

– Пиши, кого помнишь, и вспоминай, время есть, – смягчилась Яна.

Карл погрузился в воспоминания, Яна вышла из склепа и стала расхаживать около него на свежем воздухе, чтобы не заснуть. Агнесса села напротив князя и не отрываясь смотрела на него, смущая его этим. Когда Яна вернулась, он протянул ей список из женских имен.

– Остальных не помню, или они были за границей, значит, вам они не нужны.

И без того большие глаза Яны стали еще больше: список включал в себя имен тридцать.

– Ого! Я мало о вас знаю, князь, – пробормотала она.

– Тех, кого вы бросили за границей, тоже надо, – подала голос Агнесса, – может быть, они приехали в Чехию? Нужно проверить.

Карл побагровел.

– Допишу лишь несколько самых запомнившихся имен.

– Ох, не хотела бы я, Карл, чтобы мое имя появилось в этом списке, написанное таким ровным, четким почерком, – сказала Яна, – ах, да, я вспомнила, я в другом списке.

– Яна, я не хотел, вы сами меня вынудили…

– Ладно, давай свою бумагу и отправляйся спать в замок, пока тебя не арестовали, а мы проверим твоих бывших пассий, – подытожила Яна.

– Как мы будем держать связь? Второй раз я сюда не приду, – предупредил он.

– Я позвоню тебе, – пообещала Яна.

– Телефон прослушивается.

– Я представлюсь Розалией, домработницей твоих друзей Дагмара и Ирмы.

– Хорошо, Розалия, – усмехнулся Карл.

– Сейчас по домам! – скомандовала Агнесса. – Я развезу всех и отвезу вас, Карл, к замку.

– Буду премного благодарен, – отвесил он поклон и пропустил дам впереди себя.

Они вчетвером вышли из склепа и уселись в развалюху Агнессы. Рядом с ней разместился телохранитель Юра, а Яна с Карлом сели на заднее сиденье.

– Как я ни хотел, чтобы ты влезала в это дело, я не успел и глазом моргнуть, как ты оказалась в нем по уши, – посетовал князь, обращаясь к Яне.

– Надо было сразу смириться, как только я приехала, а не выставлять меня на посмешище, – ответила она.

Они подвезли Карла к замку и распрощались с ним. Следующая остановка была – санаторий Яны, а Агнесса с Юрой поехали дальше, совершенно осчастливленные встречей с князем.

Карл подошел к воротам своего замка и позвонил. Из будки выскочил сонный полицейский и заорал на него.

– Чего тебе надо?! Бродяга, убирайся отсюда! Еще по ночам ходят тут!

– Вообще-то я хотел пройти к себе домой, – спокойно сказал Карл.

– Ночлежка – твой дом! – рявкнул страж порядка и всмотрелся в лицо Карла, освещенное первыми лучами солнца. – Штольберг? Ну, как вы? А как же?.. А почему же?..

– Не много ли вопросов с утра? – задал встречный вопрос Карл.

Полицейский кинулся открывать ворота.

– Извините, не узнал, вы в таком виде.

– Прощаю, – ответил Карл и прошел мимо него на территорию замка.

– Постойте… э… – чесал затылок полицейский, – а как вы это… оказались за воротами? Мне же приказано не выпускать вас из дома.

Вид у полицейского был растерянным и удрученным. Карл обернулся к нему и приложил указательный палец к губам.

– Тише! Это будет нашей маленькой тайной. Ты же не хочешь, чтобы твой начальник узнал, что я покидал пределы замка?

Уже у себя в комнате, сматывая веревку в моток, Карл задумался. Ему было стыдно за список, который он отдал своей группе спасения. Раньше он не задумывался, скольким женщинам сделал больно. Еще больше он не хотел, чтобы Яна разочаровалась в нем.

– Что они намерены делать? – вслух сказал он. – Я ничем не могу им помочь, сижу здесь, как куропатка на вертеле. Только бы Яна не влезла снова во что-нибудь опасное, хотя среди моих подружек криминально настроенных особ не было.

Глава 24

Яна лежала в джакузи, сотни пузырьков приятно щекотали ее тело. Длинная коса спускалась до пола. На лице ее блуждала блаженная улыбка.

«Все-таки я в прошлой жизни была русалкой», – подумала она.

Рядом с этим мини-бассейном в шезлонге оранжевого цвета сидела Агнесса, пришедшая к Яне с кипой каких-то документов в руках.

– С чего начать? – бормотала она.

– С начала, – посоветовала Яна, – и вообще залезай ко мне.

– Я же не отдыхающая санатория, – испугалась Агнесса.

– Ну, и что? Кто увидит? Пока джакузи занято мною, сюда никто не войдет, – возразила Яна.

– У меня и купальника с собой нет.

– Залезай в белье.

– Вообще-то, я всегда мечтала, – расплылась в улыбке гостья и быстро скинула шорты с топом.

Она расположилась в ванне напротив Яны и блаженно закрыла глаза.

– Как же хорошо.

– Ты не расслабляйся, рассказывай, что удалось узнать, – напомнила ей Яна, откидывая голову на маленькую резиновую подушечку в полоску, лежащую на краю ванны, и тоже закрыла глаза.

– Ничего бы я не нарыла, если бы не мои бешеные связи в детективной среде! – похвасталась Агнесса, закручивая темные волосы в узел. – Не зря работаю в охранном агентстве и всю жизнь мечтаю перейти в детективное бюро, только не в качестве секретарши, а полноправным детективом. В общем, по своим связям я просмотрела всех этих чешских красавиц, список которых нам предоставил князь, – мечтательно произнесла Агнесса. – Некоторых из них я видела воочию, так как они известные у нас персоны – две танцовщицы, балерина, три фотомодели, пять актрис, две светские львицы и так далее. Других можно увидеть на обложках модных журналов и по телевизору. Кстати сказать, все они необыкновенно хороши.

Яна открыла глаза и зло посмотрела на Агнессу.

– Не отвлекайся от сути дела!

– Так вот, списочек Карла заметно укоротился. Не знаю, расстроит ли его это известие, что добрая половина его подружек – элементарные охотницы за деньгами, этакие хищницы. После того как не удалось обчистить князя, немного погоревав, они нашли себе другие денежные мешки, новые жертвы, и заняты исключительно ими. Несколько женщин благополучно вышли замуж, родили детей, и вполне счастливы. Некоторые девушки уехали за границу и в данный момент в Чехии не живут, этот факт исключает их из списка подозреваемых. На мой взгляд, наиболее подозрительны три особы. Фотомодель Анхелика после разрыва с князем попала в психиатрическую клинику, пыталась покончить жизнь самоубийством. Она ушла из модельного бизнеса, поселилась в коттедже на окраине города и ведет жизнь рантье, живет на проценты от денег первого мужа, положенных в банк. По всем показателям она могла затаить обиду на Карла Штольберга, тем более что личная жизнь у нее не складывается.

– Вторая подозреваемая?

– Некая Зинаида, твоя соотечественница, личность очень неординарная. Она властная, энергичная, такая бизнес-леди. У нее свой ресторан в нашем городе, кафе в Праге и еще какой-то бизнес. Интересно, что она была одержима Карлом Штольбергом.

– Что значит одержима?

– Они встретились на каком-то приеме в одной из европейских стран. Зинаида по уши влюбилась в князя и, приехав в Чехию, открыла свой бизнес, фактически из-за него. После разрыва она долго преследовала Карла Штольберга, звонила, писала, даже угрожала.

– Судя по тому, что свой бизнес в Чехии она не свернула, дамочка еще на что-то надеется, – заключила Яна, почему-то перестав получать удовольствие от джакузи.

– Вот и я про то же! Такая женщина вполне могла отомстить обидчику.

– Кто третья пассия?

– Ну, как же – Анфиса. Такое унижение! Он расторгнул помолвку накануне свадьбы, и она безутешна! – ответила Агнесса.

– Анфису можешь вычеркнуть, ведь покушения на Карла начались, когда у них все было хорошо. Скорее, наоборот, его помолвка с Анфисой стимулировала преступника действовать, – сказала Яна.

– Хорошо, а этих двух женщин необходимо проверить, – настаивала Агнесса.

– Интересно, как мы их проверим? – удивилась Яна. – И на наличие чего мы будем их проверять? Так они нам и скажут, что причастны к проделкам Голема.

– Что бы ты без меня делала! Я уже все разузнала, – победоносно взглянула Агнесса на Яну. – Зинаиде в ресторан требуются танцовщицы, официантки, а Анхелике нужны горничная и повариха.

– Как удачно все складывается, – согласилась Яна и задумалась. – Только нам это для чего?

– Не понимаешь? Мы туда пойдем и устроимся на работу, – улыбнулась безмятежной улыбкой Агнесса.

– Знаешь, всю жизнь окружающие считали меня бесшабашной, – ответила Яна, – а ведь мне до тебя далеко.

– Мы проникнем к этим двум отвергнутым Карлом женщинам и постараемся что-нибудь раздобыть.

– На это нужно время, а у арестованного Карла его нет, сколько ж мы там будем работать? – задала вопрос Яна.

– Главное, попасть туда! Мы не станем работать у них недели и месяцы, будь уверена, – убеждала ее Агнесса.

– А кто из нас будет, кто? – Яна пребывала в полной растерянности.

– Ну, в ресторан меня танцовщицей не возьмут, рожей не вышла, – беззаботно ответила сыщица, – официанткой бы взяли, да вдруг решат, что столы перепутаю или сдачу не отдам, глаза-то косые.

– Да ладно тебе, – смутилась Яна. Ее искренне тронула самооценка своей внешности Агнессы. – Ты считаешь, что меня в танцовщицы возьмут? Я и танцевать-то не умею, да и возраст уже не танцевальный, прямо признаемся.

– Надо попробовать, и если найдем хоть какую-нибудь улику, то выскажем свои догадки полиции. – Агнесса была настроена весьма решительно.

Анхелика, тридцатилетняя женщина, бездумно сидела в кресле и накладывала второй слой лака на свои длинные, острые ноготки. Ее жилище, двухэтажный с подвалом коттедж, светилось уютом и чистотой. Через огромные окна открывался вид на красивый поселок, утопающий в зелени и цветах. Удобная мягкая мебель, прозрачные, пропускающие свет, тюлевые занавески, зеркальные шкафчики, зрительно увеличивающие пространство, и среднего размера вычищенная до блеска хрустальная люстра – такой предстала гостиная глазам Агнессы и Яны. Одеты они обе были в джинсовые длинные сарафаны и тапки, именно так, по мнению Яны, должны выглядеть будущие домработницы. Яна собрала свои длинные волосы в огромный пучок и выглядела очень комично. Анхелика открыла дверь и с удивлением уставилась на странную парочку.

– Здравствуйте, – заговорила с ней Агнесса на родном языке, – мы по объявлению о приеме на работу, то есть вам требуются горничная и повариха?

– Да, заходите, – пригласила их войти хозяйка дома.

Девушки уселись на диван, Анхелика села напротив в кресло, откинувшись на спинку. Яна ревнивым взглядом осмотрела ее. Она была среднего роста с очень женственной, красивой, слегка располневшей фигурой, правильными чертами лица и светлыми, некрашеными волосами чуть пониже плеч.

– Ваши рекомендации? – спросила хозяйка дома.

Яна, которая все равно ничего не понимала, а только безмятежно улыбалась, осталась неподвижна, а ее напарница зашуршала бумагами.

– Вот рекомендации.

Она сама их написала на свой страх и риск на бланках охранного агентства.

Анхелика внимательно изучила бумаги.

– Здесь сказано, что Лиза Петрова – русская?

– Да, – кивнула Агнесса и посмотрела на подругу.

– Она не говорит на чешском языке?

– Нет, но я могу ей все переводить.

– Вы в своем уме? Зачем мне горничная-иностранка? Как я с ней буду общаться? Я просила чешку, моя бывшая горничная серьезно заболела и не сможет больше ко мне приходить.

– Я – чешка! – с готовностью выпятила грудь Агнесса. – А Лиза Петрова хочет устроиться поваром. Дайте ей только один шанс, и вы поймете, что не ели ничего вкуснее. Кроме того, она отлично говорит по-английски.

– Я не очень хорошо говорю на английском, – оборвала Агнессу хозяйка дома, – и вообще у меня конкурс на замещение должностей, так что я могу вас взять только с испытательным сроком на один день, а вечером скажу свое решение.

«Ишь, какая фифа», – подумала Агнесса и улыбнулась:

– Как скажете, хозяйка.

– Коттедж у меня небольшой, везде требуется влажная уборка. Я думаю, не стоит говорить, что вещи, расставленные мною, должны оставаться на своих местах? Пылесос, ведра, швабры, тряпки, моющие средства находятся в кладовке справа от кухни. Я не люблю, когда где-то остается пыль и сохраняется запах синтетических моющих средств. Вашего повара, вернее, чудо-повариху я сейчас отведу на кухню. Все продукты в ее распоряжении, все, что она найдет там, может брать. Надеюсь, что ваши похвалы ее кулинарным способностям не пустая болтовня, и я сегодня вкусно поужинаю. Попросите ее приготовить что-нибудь из русской кухни, и вообще… должна признаться, что люблю вкусно поесть. Лиза Петрова не похожа на повара, она так худа.

– Она поклонница японской кухни, – пояснила Агнесса.

– Передайте ей еще, что посуда должна содержаться в идеальной чистоте, и чтобы не было запаха гари! А я вас, девочки, оставлю. Сразу предупреждаю, что везде расставлены видеокамеры наблюдения, а денег и драгоценностей в доме нет. У меня все надежно спрятано в банковском сейфе.

– Что вы! Мы не воровки! – уверила ее Агнесса, почти не покривив душой; чем дальше, тем больше ей не нравилась эта женщина с ее высокомерием и способностью унижать других людей.

– Еще один момент, – поднялась с кресла Анхелика, – я не разрешаю своим слугам есть в моем доме и принимать душ.

– Я все поняла.

Анхелика пригласила Яну на кухню, сияющую чистотой и порядком, хотя, как уже сыщицы поняли, заслуги самой хозяйки в этом не было. Кухня была большая: огромная рабочая поверхность стола, плита с вытяжкой, массивный холодильник, подвесные шкафчики с матовыми стеклянными дверцами, заставленные какими-то баночками и скляночками. Бесшумно работал кондиционер. Да, эта хозяйка не любила посторонние запахи. Она обвела помещение руками и выразительно посмотрела на Яну.

– Я, я, натюрлих, – ответила Яна, продолжая улыбаться и сама не зная, что обозначает эта фраза, но явно что-то хорошее.

Хозяйка дома недоуменно пожала плечами и покинула кухню, по дороге показывая Агнессе принадлежности для уборки.

Вскоре хозяйка в кремовом брючном костюме и соломенной шляпке покинула свой дом, еще раз запретив претенденткам на замещение должностей горничной и повара трогать вещи и опустошать холодильник. Агнесса хотела спросить, можно ли пить воду из крана, но вовремя сдержалась. Оставшись вдвоем, Яна громко крикнула «йес» и попросила напарницу: