Текст книги "Уравнение времени"

Глава 7

Ждать обещанного пришлось только две недели, но Илье показалось, что прошел целый месяц. От всех оттенков и тонов красок, которыми богаты дни, остался только один – неопределенного цвета, пахнущий соляркой и подобной ей дрянью обрывок. Все силы людей были направлены решение одной, но самой главной задачи – выжить. Под занавес сезона зима вошла во вкус, морозы усиливались день ото дня. И если продукты приносил Роман, то об отоплении укрытия приходилось заботиться самим. Каждое утро теперь начиналось с одного – убедившись, что вертолетов поблизости не видно, все разбегались на поиски дров. В ход шло все, что можно гореть, кто-то из близнецов приволок даже рваную шину. Но ее Илья забраковал – черный густой дым был бы прекрасным ориентиром на фоне яркого синего неба. В один из дней рискнули наведаться в «муравейник», но согреться не получилось. Все древние чугунные радиаторы разорвала замерзшая в системе отопления вода, старое конторское здание превратилось в крытый каток.

– Абзац, – выдавил из себя Антон, и это короткое емкое слово прекрасно охарактеризовало настроение Ильи. Он молча развернулся и побрел прочь.

– Ладно, потеплеет же, в конце концов, – это клацал зубами от холода идущий следом за ним Максим, – должно потеплеть, – уже не так уверенно подбодрял он себя и остальных. В морозном колючем воздухе послышался знакомый до отвращения грохот вертолетных винтов. Пришлось быстро бежать с открытого места, прятаться в первый попавшийся то ли гараж, то ли ангар. Две черные машины пролетели очень низко, Илье даже показалось, что он видит пилотов за стеклами кабин.

– Эх, сейчас бы стрельнуть по нему, – шепотом страдал Андрей, – так близко, целиться почти не надо.

– Да ты бы все равно промазал, – незамедлительно отреагировал Максим, и братья заспорили между собой. Илья слушал их перепалку и тихо мечтал о том же самом – сбить хоть один вертолет. Но Роман велел сидеть тихо, духи не унимались, продолжали поиски преданных анафеме людей. Не особенно надеявшиеся на высшие силы твари жаждали физической расправы над неверными. И только накануне того дня, когда до начала истинного, по словам Ольги, года, оставался месяц, Роман дал добро на начало операции.

– Готовьтесь, – только и сказал он в самом конце своего очередного визита, – завтра тряпки ваши принесу. Купили что-то, я сам не понял. Наталья тоже постаралась, – он глянул на Илью и сделал вид, что улыбается. – Не знаю, как в этом ходят, но делать нечего….

Роман оказался прав – передвигаться в похожих одновременно на халат и пальто одеяниях было затруднительно. Балахоны оказались сшиты из плотной шерстяной ткани серо-коричневого цвета, их длинные полы путались, норовили зацепиться за любой выступ. Илья долго крутился в новой одежке и так, и этак, пытался приноровиться к маскировочному костюму. Утешало только одно – вышивка на рукавах получилась потрясающей. Отвороты украшали изображения непонятных существ с огромными крыльями и хвостами. Илья долго рассматривал их, но так и не понял что это – бабочки, или птицы.

– Наталья сказала, что птицы, – неуверенно пояснил Роман, – тебе-то какая разница?

Он заставил Андрея надеть бронежилет, бесцеремонно напялил на него хламиду, и теперь любовался делом своих рук.

– Так, пройдись, а теперь бегом, да не падай ты, чего тут падать, – руководил он действиями Андрея, потом оставил несчастного в покое, переключился на остальных, осмотрел, раскритиковал в пух и прах.

– Ладно, сойдете, – подвел он итог дефиле, – главное, внимание к себе не привлекайте. Идите быстро, но не бегом, по сторонам смотрите. Если что не понравится или подозрительным покажется – стреляйте сразу. Ваша задача – все выяснить, зарисовать и вернуться назад целыми и невредимыми. Вот, держи, – он подал Антону блокнот и два карандаша, – будешь план дома чертить. Где окно, где лестница – все подробно, все детали запоминай, а лучше записывай. На завтра готовьтесь, провожу вас, обратно через сутки. Часы у тебя есть, – Роман посмотрел на Илью, – ровно двадцать четыре часа у вас на все, чтобы вернуться по темноте.

– А если она не откроется? – спросил Андрей, с наслаждением сдиравший с себя вышитую дерюгу, – «дверь», что тогда?

– Откроется, откроется, не переживай, – заявил Роман, – чем я, по-твоему, все это время занимался? Почти каждый день туда носился, вернее, ночь. С местными поговорил – людей там полно осталось, тоже по подвалам сидят. А «дверка» после захода солнца как миленькая открывается, и там, действительно, лес. Только за те два раза, что я там был, никто оттуда не вышел.

– Повезло тебе, – съехидничал Илья, – там из елок такие лоси выйти могут, что мама не горюй.

– Лоси не лоси, а уже два раза вхолостую. Надеюсь, что и завтра нам никто не помешает.

– Может, у них там людей не осталось, – предположил Максим, – все давно здесь или поумирали. От болезни или на войне погибли.

– Или друг друга съели, – мрачно бросил насупившийся Андрей, и тут же напустился на Романа:

– Ты на себя, что ли все мерил, когда покупал? Как мне в этом идти, я шаг делаю и падаю! – Андрей снова натянул хламиду, сделал шаг вперед, наступил на подол, и едва не упал. – И вообще я из нее вываливаюсь, чем ты думал? – он почти кричал от злости.

– Да я не сам, Захарова попросил, нормальный мужик, да вы его помните, – Роман посмотрел на Илью и Антона, словно искал у них поддержки.

– Ну, да, помним, – с готовностью подтвердили оба. Но о том, что несколько месяцев назад они собирались прикончить ни в чем неповинного кардиолога оба старались не вспоминать.

– Вот, а он дядька мелкий, вроде вас, – Роман еще раз критически осмотрел Андрея, и постановил:

– Подол обрежешь, под низ наденешь еще что-нибудь, куртку там, не знаю. Тебе в ней что – жениться? Вот и нечего истерики устраивать. На один раз сойдет, ничего с тобой не случится. Все, орлы, ждите. Завтра двинем. – Роман попрощался и ушел. Илья стянул с себя колючую шерстяную хламиду, но подумал, и снова завернулся в нее, как в банный халат.

– Так теплее, – пояснил он свои действия, – а не дураки они были, удобная штука.

– Не знаю, не знаю, – сварливо ворчал Андрей, он остервенело кромсал ножом прочное сукно своего «маскхалата».

Илья рассматривал причудливый узор на отворотах рукавов, стежки вышивки были плотные, лежали ровно, поверхность рисунка казалась матовой.

– Синяя птица, на удачу, – пробормотал Антон, – завтра она нам понадобится.

Следующая ночь выдалась как на заказ – вьюжная и неожиданно теплая. Мороз отступил, мокрые хлопья снега хлестали по лицу, заставляли жмуриться и отворачиваться. Полная бледно-зеленая луна показалась из туч только один раз, и сразу спряталась, завернулась в мутное покрывало облаков.

– Следующее полнолуние наше, немного осталось, – Роман задумчиво посмотрел на ночное светило, потом переключился на свой отряд. Оглядел критически, вздохнул, но ничего не сказал. Потом первым молча пошел в темноту, только призывно махнул рукой. Через забор перебрались у бывшей проходной, добежали до того места, где пропали в толще времени трупы полицейских и расстрелянных духов. Здесь Роман остановился, быстро осмотрелся, потом шепотом начал распоряжаться:

– Идем друг за другом, молча и тихо. Идти далеко, почти всю ночь. Если «дверь» закроется раньше, вам придется рядом до завтрашнего вечера отсиживаться. Поэтому стараемся не отставать, если что случится – говорить идущему впереди, он передает другому. Все, вроде. Ну, с Богом.

Роман шел очень быстро, почти бежал. Илья еле поспевал за ним, сзади шли Максим и Андрей, замыкал шествие Антон. Роман вел их по темному безлюдному городу уверенно, часто менял курс, сворачивал на боковые улицы. Илья старался запомнить их маршрут, но скоро понял, что бесполезно – слишком замысловат был их путь. Тогда Илья бросил эту затею, принялся осматриваться по сторонам, разглядывать дома и дворы. За то время, что они отсиживались в промзоне, город окончательно превратился в первобытное стойбище. Жидкая смердящая грязь под ногами, оттаявшие в первую оттепель груды отбросов, потоки нечистот, через которые приходилось совершать немыслимые прыжки – путешествие приятным назвать было нельзя. Крысы с недовольным писком выбегали из-под ног, мчались из одной мусорной кучи в другую. Настал самый глухой час ночи, но из многих окон домов неслись вопли, рев и обрывки дребезжащей дикой музыки, что-то тяжелое упало сверху, обдало людей фонтаном вонючих брызг. Илья успел отпрыгнуть в сторону и едва не упал, поскользнулся в каше из помоев из растаявшего снега, но Максим успел подхватить его, помог удержаться на ногах.

– Я это место знаю, у родителей тут приятели жили, – шепотом поведал Максим, – мы с отцом к ним часто в гости ходили. Вон в тот дом, – он указал на мрачную девятиэтажку неподалеку. Фасад дома разорвала огромная трещина, девятого этажа почти не существовало, рядом с домом валялись обломки кирпича и бетона.

– Тоже газ, наверное, – предположил запыхавшийся Андрей, посмотрел на здание и отвернулся.

– Хорош трепаться, – оборвал их Роман, – нам еще топать и топать. Бегом.

Он побежал, старательно обходя препятствия в виде зловонных луж и залежей отбросов. Илья старался не отставать, идти по его следам, но получалось не очень хорошо. Два раза он провалился в густую тухлую грязь, несчетное количество раз поскальзывался на гнилых объедках. Остальным было не легче, все чертыхались сквозь зубы, но мужественно бежали следом. Илья в очередной раз осмотрелся, узнал знакомые места – по этой улице он прошлой осенью возвращался в квартиру Полины Андреевны после первой встречи с духами. Илья вспомнил, как пробирался тогда через город – грязный, избитый, как высматривал людей в серой форме и старательно обходил их, как от него шарахались прохожие. Все, что произошло потом, стремительно воскресло в памяти, и Илья удивился сам себе – оказывается, он помнил все, до мельчайших подробностей. Кольцо замыкалось, он возвращался туда, где все началось, и не как ограбленный мальчишка с разбитым носом, а как воин, вернее, мститель. Или врач – Илья постоянно вспоминал слова Ольги о том, что «двери» – это болезнь, а болезнь нужно лечить, и терапия здесь не поможет, необходимо хирургическое вмешательство.

Илья по привычке стиснул в кармане рукоять пистолета, другую руку положил на цевье спрятанного под суконной хламидой автомата. Кто бы ни встретился им сейчас в «дверях», пощады они не дождутся. Убит будет каждый, рискнувший нарушить вечный, как мир, закон и лишить людей их будущего. Илья уже видел издалека жутковато притихшую в темноте и метели девятиэтажку рядом с пустырем, белую живую муть между небом и землей. Метель усилилась, и там, где в конце лета Илья бежал по тропинке к поросшим шиповником развалинам, намело глубокие сугробы. Роман легко преодолевал преграды, Илья мчался за ним, и взмок от долгой гонки.

– Все, пришли, – Роман, наконец, остановился, подождал, пока подтянутся остальные. Потом отошел за заметенные развалины, привалился к полуразрушенной ограде, посмотрел на наручные часы.

– Ждем, – тихо приказал он, – уже скоро. Минут пятнадцать осталось, не больше. И помните, – он посмотрел на Илью, – на все у вас ровно сутки. Сейчас три пятьдесят, завтра в это же время я буду ждать вас здесь. Плюс-минус полчаса. И чтобы друг от друга ни на шаг, понятно? Блокнот, карандаш, патроны? – еще раз спросил он, посмотрел на каждого по очереди, дождался утвердительного ответа. Потом хотел сказать что-то еще, и едва не упал, успел отшатнуться в сторону – ограда стремительно исчезала, таяла в принесенном ветром то ли снежном заряде, то ли тумане. Снег потемнел, пропал, провалились в никуда заснеженные развалины, и на их месте снова взметнулись в мутное вьюжное небо высокие старые ели. Толстые, покрытые лишайником и мхом, стволы деревьев мгновенно образовали непроходимую чащобу, там светило солнце, и нездешний ветер принес запах смолы и хвои. И гари – где-то недалеко был пожар. Все молча смотрели на сказочный, казавшийся тихим и пустым лес, но никто не решался сделать первый шаг. Неприятное, хорошо знакомое чувство страха и неуверенности в себе на миг охватило Илью. Он отвернулся на мгновение от ударившего в лицо колючего снега, и, закрыв глаза, шагнул вперед, переступил через белесую полупрозрачную грань миров. И едва смог разлепить веки – голову снова сжало, перед глазами заплясали огненные рваные пятна.

– Беги, – орал откуда-то издалека Роман, – быстрее вали отсюда! Кому говорят!

Кто-то толкнул Илью в спину, и он побежал, наткнулся на мшистый неохватный ствол ели, сделал несколько шагов в сторону и вперед, сначала медленно, а потом все быстрее пошел дальше. Сдавившие голову тиски разжались, боль отступила, пятна перед глазами исчезли. Илья увидел бредущего к нему через лес Максима, подбежал к нему, помог дойти до безопасного места. Антон выползал последним, он почти тащил на себе Андрея.

– Надо место запомнить, – еле смог выговорить Илья, губы не слушались, язык заплетался.

– Я помню, – тихо ответил Максим, – я в лесу еще ни разу не заблудился, направление всегда чувствую. Ох, как же голова болит, надо полежать немного. – Он осторожно улегся на сухие еловые иголки, рядом рухнули Андрей и Антон.

Весь переход занял от силы минуты три, не больше, но Илье казалось, что он снова целый день вкалывал в Генкином магазине, таскал ящики и коробки.

– Как в стекловату провалился, – поделился впечатлениями уже пришедший в себя Антон, – мерзкое ощущение, скажу я вам. Ты как, жив? – он обернулся к Андрею.

– Не знаю, – честно ответил тот, – больной скорее жив, чем мертв. Сейчас. – Он без посторонней помощи поднялся на ноги, лицо у него было бледным, из носа текла кровь.

– О, дымом пахнет, горит что-то, – он вытер рукавом кровь, осторожно осмотрелся по сторонам. Но кроме толстых стволов старых деревьев вокруг не было ничего, а на укрывавшем землю толстом слое еловых игл отчетливо просматривалась утоптанная тропа.

– Нам туда. – Максим тоже заметил проложенную в чаще дорожку. Он вскочил на ноги, уверенно пошел по ней, и скоро скрылся за ближайшим деревом.

– Куда без нас? – закричали хором Илья и Антон, рванули следом, Андрей ковылял за ними.

Илья догнал Максима – тот стоял перед небольшим ручьем, смотрел то на воду, то на другой берег. Леса там не было – кругом валялись только обгоревшие стволы и черный дымящийся ковер тлевшей хвои. А далеко, за пепелищем виднелись остатки сгоревших домов.

– Деревня, что ли? – все старательно вглядывались в горизонт, но до погибших в огне строений было очень далеко.

– Надо бы посмотреть, – неуверенно предложил Андрей, потом присел у ручья на корточки и умылся. – Хороша водичка, – оповестил он остальных.

– Пить ее не вздумай, – машинально предупредил его Антон, отошел немного назад, разбежался и легко преодолел водную преграду. Илья прыгнул за ним, Максим и Андрей перешли ручей вброд.

– Давайте, глянем по-быстрому, что там, – Антон быстро пошел по сгоревшей земле, из-под толстых подошв ботинок клубились облачка золы и пепла. Илья пропустил близнецов вперед, вытащил из-под хламиды автомат, пошел позади всех. До домов дошли очень быстро – это, и в самом деле, оказалась деревня – то, что от нее осталось. Сгорело все – даже колодезный сруб, «журавль» высился рядом, как кривая обгоревшая спичка. Но самым страшным было то, что почти на каждом пороге лежали трупы, в некоторых домах – сразу по несколько. Они тоже сильно обгорели, и нельзя было определить ни пол, ни возраст погибших.

– Их подожгли, скорее всего, – негромко предположил Антон, – и наверняка ночью. Люди спали, выскочить пытались, но не успели, в дыму задохнулись. А от деревни лес загорелся, ручей огонь остановил. Хороший ориентир, дорогу назад быстро найдем.

– Так все и было. Сначала здесь все спалили, потом и до нас добрались, – почти шепотом согласился с другом Илья, – пошли отсюда.

Они по единственной кривой разбитой дороге пересекли деревню, вышли в поле. Здесь обстановка была не лучше – весь урожай уничтожил огонь. Илья вдруг остановился, закрутил головой, потом наклонился и зачем-то потрогал обгоревшие стебли:

– Я здесь уже был, вернее, видел. Тогда, давно, – он посмотрел на Антона, потом себе под ноги, – это не степь была, а поле сгоревшее. Огни – это, значит, деревня горела, и кто-то у нас спасся.

Илья мучительно пытался вспомнить, что он видел тогда в открывшейся «двери», но ничего не получалось. Прошло слишком много времени и событий, память о том дне давно утонула в них. Максим и Андрей молча выслушали несвязную речь Ильи, и вопросительно смотрели на него.

– Он два раза в «дверь» проваливался, – пояснение Антона не помогло, братья запутались еще больше.

– Ладно, потом, сейчас некогда, – выкрутился Илья, – пошли быстрее, неизвестно, где город. Надеюсь, что недалеко.

Он сам с трудом понимал происходящее, к тому же усилилось основательно подзабытое чувство беспричинной тревоги. Вроде бы все вокруг тихо и спокойно, но именно из этого безмолвия и может придти самая страшная и непредсказуемая опасность. Вдоль поля тянулся выжженный лес, огонь славно погулял здесь. Потом пепелище закончилось, на смену елям пришли ольха и береза, под ногами уже была трава.

Илья быстро шел впереди, выбрался на кривую грязную дорогу. И что-то произошло вокруг, он хорошо помнил, что видел это место раньше. Обычная, не изменившаяся за века сельская дорога вела именно в город – теперь Илья знал это точно. Он почти побежал вперед, чтобы как можно скорее убедиться в своей правоте. Дорога сделала хитрый коварный поворот, лес неожиданно закончился, и в низине перед людьми оказался город. Вернее то, что от него осталось – дымящиеся руины деревянных строений, трубы печей, безмолвие и неподвижность. А недалеко, метров за пятьсот до полуразрушенных городских стен Илья увидел деревянные ворота с выломанными створками – они почти утонули в непролазной грязи.

– А я здесь был, – сообщил он потрясающую новость, – эти ворота уже видел. До того, как тебя нашел. – Антон понимающе закивал головой, Максим и Андрей сделали вид, что все в порядке, и ничего необычного не происходит.

– Потом, ладно? – Илья умоляюще посмотрел на них, – все расскажем, честное слово. Но потом. Сейчас некогда

Стараясь не задумываться обо всей связанной с перемещениями во времени чертовщине, Илья на всякий случай обошел подозрительные ворота стороной. Еще десять минут гонки по неподвластной течению времени грязной дороге, и все стояли перед остатками городской стены.

– И стеночка знакомая, – вполголоса процедил Антон, и с ним уже согласились Максим и Андрей.

– Интересно, трупы тогда они нашли? И где это все случилось? – Андрей был готов немедленно оббежать по периметру опоясывающую город стену.

– Явно не здесь. Ладно, впереди у нас самое интересное. – Илья решительно вошел в пролом в мощной крепостной стене. Главные городские ворота были недалеко, но их лучше было обойти стороной – там могли оставаться уцелевшие защитники города или охрана. Контакт с аборигенами не планировался, поэтому приходилось пользоваться обходными путями.

– Что-то я не припомню таких памятников древнего зодчества, – Антон обернулся и посмотрел назад, на полуразрушенную крепостную стену, – это что, уже другой город?

– Не обязательно. Их могли разрушить еще тогда, или снести недавно, в наше время, – предположил Илья.

Деревянные мостовые сгорели, по узкой грязной улице пришлось идти вдоль стен пустых полуразрушенных деревянных домишек. Из распахнутых окон и дверей не доносилось ни звука, только ветер изредка гремел створками или ставнями. Улица сделала поворот, и дрогу людям преградила раздувшаяся коровья туша. Над ней роем вились жирные мухи, Илья зажал нос и почти побежал вперед. Дальше дома пошли побогаче – крепкие, двух и даже трехэтажные строения за высокими частоколами. Но почти все они основательно обгорели, крыши многих провалились, во дворах валялись трупы животных – свиней, овец и коз. А потом строения и дома исчезли, за очередным почти уничтоженным огнем забором не было ничего, впереди начиналось пепелище. Уцелели только немногочисленные каменные сооружения, обгорелые остовы церквей да трубы торчали среди углей и пепла, и на них лежали сотни мертвых тел. Где-то далеко завыла собака, ей ответили собратья, на дальнем краю пепелища показалась небольшая стая одичавших псов.

– Нас почуяли, – Антон вскинул автомат, обогнал Илью, пошел вперед.

– Патроны побереги, – но Антон только отмахнулся:

– Ничего, надо только вожака прикончить, остальные сами разбегутся. Они уже не домашние псы, раз кости человеческие глодали.

Собаки словно услышали его слова, мигом развернулись и поспешили убраться прочь.

– Пошли, – Антон, не оборачиваясь, махнул рукой, – надо дом искать, если он уже построен.

Чем дальше они шли по мертвой покрытой золой и углями земле мимо обгоревших развалин домов и других построек, тем сильнее становилось ощущение того, что город превратился в кладбище. Только мертвецов никто не хоронил, обезображенные огнем и страшными багровыми язвами тела попадались на каждом шагу.

– Чума, – сделал вывод Антон, – вот откуда они ее притащили. А город, скорее всего, нарочно подожгли, чтобы зараза дальше не расползалась.

– Ага, и к нам на готовенькое пожаловали, как в санаторий. Отлично выкрутились, ничего не скажешь, – буркнул Максим.

По открытому месту шли быстро, хоть город и казался пустым, доверять обманчивому спокойствию не следовало. Илье постоянно казалось, что кто-то следит за ними, крадется следом, прячется среди обгоревших развалин, готовится напасть. «Ты просто псих, параноик, здесь никого нет, все умерли или давно покинули этот город» – твердил себе Илья, но самовнушение не помогало. Это говорил основной, базовый человеческий инстинкт самосохранения, каждая клеточка тела чувствовала поджидавшую людей опасность. Постепенно желание развернуться и бежать отсюда как можно скорее почти затмило разум, Илья с трудом держал себя в руках. Что-то похожее ощущали и остальные, все, не сговариваясь, пошли очень быстро, то и дело оглядываясь, осматриваясь по сторонам.

– Где эта улица, где этот дом, – нервно приговаривал Антон, – где он, мать его? Сколько нам еще тут шарахаться? Уж лучше в ту деревню вернуться…

Илья был с ним полностью согласен – из двух зол сейчас он с радостью бы выбрал первое. Он принялся лихорадочно озираться, высматривать среди обугленных руин хоть что-нибудь, напоминавшее трехэтажный каменный дом.

– Вон там, наверное, – неуверенно сказал Андрей, – дом на возвышенности стоял, а здесь дорога вверх идет. Пойдемте, посмотрим. – Он свернул с широкой улицы, направился к груде обгоревших бревен, бывших когда-то огромным домом.

– Пошли, – Илье было все равно, куда идти. Он уже понял, что их затея обречена на провал, на многокилометровом пепелище нужного места им не найти. Они не знали ни одного ориентира, который мог привести их к цели. Однако Андрей шел впереди очень уверенно, почти бежал, давно обогнал всех, брат кричал ему вслед, но без толку.

– Убью, – обреченно выдохнул Максим, и побежал догонять брата, Илья и Антон плелись позади.

– Не успеем, – озвучил он уже давно крутившуюся в голове у Ильи мысль, – надо возвращаться.

– Еще час, если ничего не найдем, то уходим. – Илья ускорил шаг, Антон не отставал. Скоро они нагнали близнецов, но те не ссорились, а молча стояли на развилке двух кривых узких улиц и смотрели прямо перед собой. Уходившая вперед улица оканчивалась тупиком – белыми, покрытыми копотью стенами церкви, купол ее угрожающе наклонился под тяжестью креста. Справа еще дымились тлеющие остатки большого дома, а слева стояла виселица. На перекладине висели пять повешенных, и издалека Илья разглядел лежавшие рядом еще несколько трупов. А дальше, чуть в стороне высились среди углей и золы красные стены двухэтажного дома. Все дружно двинулись к нему, по пути сделали большой крюк, обошли покойников.

– Все, как у нас, только церкви этой я не помню. Интересно, кого это они казнили? Здесь что – покойников мало, добавить решили? – Антон медленно пошел вперед и влево, но вдруг остановился.

– Ничего не понимаю. Место, явно, то самое, даже виселица на месте. Но почему дом двухэтажный? Там же три этажа было, – он посмотрел на Илью, потом на братьев, – я ничего не путаю? Или это искаженное восприятие действительности?

– Может, дом не тот? – Илья смотрел на закопченные красно-черные стены, и не мог отделаться от ощущения, что он уже был здесь недавно. Только смотрел он на этот дом с другой стороны, там, где находилась входная дверь. Илья быстро пошел к строению, обошел его, посмотрел на фасад – так и есть, проем между окнами под крышей украшала белая, подернутая черным крапом доска в форме трапеции. Она оказалась ровной и гладкой, причудливых нелепых фигур на ее поверхности не было.

– А где третий этаж? – настаивал Антон, – где, я вас спрашиваю? Доска – да, та самая, пустая только, стены закопченные. А третий… – но его неожиданно перебил Максим:

– Да не построили его еще, что тут непонятного? Мало ли домов перестраивали или вообще сносили? Этому вон как повезло, столько простоял и все как новенький. Пошли, посмотрим, что там внутри, – Максим решительно направился к дверям, не забыв отпихнуть в сторону сунувшегося вперед брата.

– Возможно, – Антон и Илья пошли следом, постояли на высоком покрытом пеплом и золой крыльце. Максим осторожно носком ботинка толкнул приоткрытую створку, посмотрел в темноту.

– Вроде, тихо, – он сделал шаг вперед, пол заскрипел под ногами, запели деревянные половицы. Максим замер на месте, поджав одну ногу, постоял так, и снова шагнул вперед.

– Блокнот, – напомнил Антону Илья, пошел вслед за Максимом в полумрак. Глаза скоро привыкли к сумраку, он увидел, что они стоят в небольшом «предбаннике» с низким потолком. Впереди ждала еще одна дверь, но она была распахнута настежь, за ней угадывались очертания узкой лестницы. Антон быстро чертил на листке схему, в тишине был отчетливо слышен шорох карандаша по бумаге.

– Я пошел, – Илья решительно шагнул вперед, и едва не упал, споткнулся о незамеченный ранее в полумраке неожиданно высокий порог.

– Осторожно! – крикнули хором Максим и Андрей, Антон уже догнал Илью, рисовал лестницу, стену и крохотное узкое окно с мутным стеклом. Через него на каменные ступени падал дневной свет. Илья шагнул вправо, к дверному проему, оказался в темном небольшом зале. Илья осторожно пошел по каменному грязному полу, вышел в следующее помещение – отсюда сразу несколько дверей вели в смежные комнаты. Илья даже растерялся на мгновение – он оказался на распутье, и мог идти во все четыре двери одновременно. Где-то позади Антон чертыхался сквозь зубы и старательно фиксировал в блокноте расположение залов. Внутри везде была одна и та же картина – изломанные столы и стулья, засыпанные золой и пеплом ковры, перевернутые пустые сундуки и низкие шкафы с распахнутыми дверками. Илья проверил несколько из них – внутри пусто, все содержимое исчезло.

Илью поразили толстенные, будто крепостные стены дома, украшенные лепными рельефами и росписями оконные косяки и разноцветные стекла. В каждой угловой комнате находились огромные, украшенные изразцами печи. Отколотые разноцветные яркие плитки с изображениями зданий, людей и зверей валялись рядом, трескались под ногами. Максим исследовал зал рядом с «предбанником», Антон быстро зарисовывал план помещений.

– Как в могиле, – пробормотал он, – сыро, темно и тихо.

Изнутри дом действительно напоминал склеп – толстые мощные стены, низкие потолки, полумрак и запах тлена. Для полноты образа не хватало только зеленого мха на стенах и закованных в цепи скелетов по углам, темные комнаты напоминали тюремные камеры или кельи.

– Пошли туда, – Андрей уверенно шагнул в правую дверь. Илья вошел в левую, пересек зал и едва не столкнулся с Андреем в последнем, тесном и мрачном зале. Дальше был тупик, проходов в мощной кирпичной стене не оказалось.

– Назад, – почему-то шепотом скомандовал Илья, развернулся и направился в неисследованную палату рядом с «предбанником».

– Ну, что там у вас? – не поднимая головы от чертежа, поинтересовался Антон, – нашли чего?

– Пусто, здесь уже до нас кто-то поработал, – отозвался Илья, – все выгребли.

– Я так и знал, – Антон еще раз обошел пустые залы.

– Домик, похоже, богатый был. Интересно, кто здесь жил? Эх, опередили нас аборигены, – вздохнул Антон, и снова уткнулся в блокнот.

– Так, всего шесть комнат, две из них проходные, дверей тоже шесть, не считая входной, – сверился он с собственноручно нарисованным планом первого этажа. – Кто это проектировал, хотел бы я знать? Катакомбы, а не дом. Тут и днем заблудиться можно, а уж ночью… Ладно, пошли дальше, – Антон вернулся в «предбанник», остановился перед уходившими вверх ступенями.

– Пропусти, – Илья очень медленно пошел вверх по лестнице, часто останавливался, вслушивался в тишину. Крутая узкая лестница привела людей на второй этаж, его планировка полностью повторяла расположение комнат на первом. Антон быстро чертил в блокноте, Илья и близнецы обыскивали помещения. Но воры успели побывать уже и здесь, все, хранившиеся тут ценности кто-то давно и заботливо перепрятал в другое место. Антон осмотрел каждый каменный мешок, снова сверился с планом.

– Ну, все вроде. – Антон надежно припрятал блокнот с планом здания, посмотрел на потолок.

– Надеюсь, что третий этаж они построили по тому же принципу, что и первый. Но если им хватило фантазии на большее, то я нам не завидую… Зато входная дверь одна, а это хорошо, – Антон шел через полутемные сырые залы, не глядя себе под ноги, изучал мощную потолочную плиту, сложенные из клейменых кирпичей стены.

Илья подошел к малюсенькому окошку на фасаде дома, попытался разглядеть через него «крышку гроба», но не смог. Потом посмотрел на стену – ни карниза, ни выступа, только гладкий закопченный камень.

– Ну, все, наша экскурсия подошла к концу, – Илья еле сдерживался от злости и досады. Все оказалось зря, кроме неполного внутреннего плана дома у них ничего не было. Третьего этажа еще не существовало, и когда он появится, невозможно было даже предположить. Время летело стремительно, Илья достал часы – с момента расставания с Романом прошло почти пятнадцать часов. Нужно было немедленно возвращаться, быстро темнело, а прогулка по ночному чумному городу могла преподнести массу неприятных сюрпризов.

– Уходим, – крикнул Илья, – времени нет, возвращаемся!

Он отошел от окна, направился к лестнице.

– А подвал? – робко подал голос Андрей, – в подвал мы разве не пойдем?