Текст книги "Мозаика"

Ида молчала, Ярдар же помог больному одеться. Спустя какое-то время вернулся Бреннар и сообщил, что все приготовления закончены, стол накрыт и гостей ожидали в обедне. Молодой господин тоже возжелал спуститься, настойчиво попросил гостей сесть рядом с ним во главе стола и сразу сообщать о любом желании, будь то лучшее вино или любая из прислужниц – при этих словах он выразительно посмотрел на Ярдара, чье лицо немедленно залилось краской.

В обедне светло, тепло, пахло жареным мясом, раздавался громкий смех собравшихся служителей молодого господина. Все как на подбор – сильные и крупные мужчины. Были среди них и юнцы, которые немного опасливо озирались по сторонам. Ярдару показалось, что они не так давно влились в строй приближенных. И у Ярдара совершенно не хватило ума даже подумать кто угощал их за столом. Ида же, все это время хранившая молчание, устало присела на стул, любезно отодвинутый для нее хозяином дома. Ярдар приземлился рядом. В обедню пригласили музыкантов, и под звуки музыки все приступили к трапезе. Каково же было удивление Ярдара, когда среди сидящих за столом, он увидел знакомую лукавую ухмылку и золотые глаза, которые при свете факелов светились не очень ярко. Эцур весело болтал с одним из служителей, время от времени поглядывая на Иду и Ярдара. Женщина тоже заметила плута и недовольно цокнула языком.

– Меня зовут Ивар, – понизив голос так, чтобы его не слышал Бреннар, произнес молодой господин, наливая Иде вина до самых краев кубка. – Я – наместник удела Янган от рода человеческого, назначенный эрстером Скандаром. Бреннар – моя правая рука, человек, который заботился обо мне, когда родители покинули наш мир и отправились к даирнай в Дом теплых ветров.

При упоминании Скандара, Ярдар втянул шею в плечи.

– Знаю, – вздохнула Ида, придвинув к себе тарелку с крольчатиной и овощами. – Все знаю.

Ярдар же сразу принялся за еду, не поднимая глаз. При упоминании эрстера сразу вспомнились барбаройцы, которые его преследовали.

– Замечательно, – Ивар отпил вина из кубка, облизал губы и довольно улыбнулся, как лис, наевшийся до отвала курятины.

Ида со скучающим видом смотрела на то, как Эцур гоготал над шуткой и хлопал по плечу сидящего рядом.

– На кого вы охотились? – Ярдар набил рот крольчатиной и картофелем.

Даже Ида так вкусно не готовила. Ивар обрадовался, что Ярдар вступил в разговор.

– Возможно, вы слышали, что в лесах стали находить мертвых детей, – наместник скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла.

Ида вздернула правую бровь, но ничего не сказала.

– Бедные создания, не знаю, что с ними делали, но их хрупкие тельца были так изувечены и изуродованы! Мы даже не можем узнать, откуда дети пришли, похищали ли их, не можем найти безутешных родителей. Хотя исправно посылаем гонцов во все уделы, толку нет. Тут же, совершенно недавно, – Ивар не ел, но потягивал вино, – охотники напали на следы крупного зверя, и следы эти не были похожи на медвежьи или на волчьи. Пошли по ним и нашли его логово. И самого зверя.

Ярдар слушал Ивара с открытым ртом, забывая подъедать крольчатину. Воистину, обаяния наместнику не занимать. Мимика, жесты, голос.

– Мы обомлели. Это чудовище оказалось настоящим исполином. Морда волчья, три глаза. Передвигается на четвереньках и встает без труда на задние лапы. Огромный, мощный хвост. Один удар этим хвостом – костей не соберешь! Зверь бросился на меня, свалил с лошади и рассек грудину одним взмахом передней лапы. Шустрая тварь.

Ярдар растерянно сновал взглядом по присутствующим в обедне. В дальнем углу, на стуле в углу, сидел человек в черной маске. Важный гость. Юноша заерзал на стуле. Сначала он подумал, что ему померещилось. Эцур, хохоча над очередной шуткой, тоже обратил внимание на сидящего в углу, потом обеспокоенно посмотрел на Ярдара. Тот же чувствовал, как им овладевала паника. Хотел было вскочить со своего места и куда-то деться, но Эцур, заметив это, едва заметно покачал головой и одними губами беззвучно произнес «нет». Парнишка придвинулся ближе к Иде и та положила на его колено ладонь, легонько похлопала и шепнула, пока Ивар разговаривал с Бреннаром:

– Эцур здесь. Бояться нечего.

Ярдар снова обменялся взглядами с Эцуром и последний ему подмигнул, хитро улыбаясь, мол, все верно, ничего не страшись, пока я тут.

– Вы встретились с ануиром, их еще называют зверолюдьми. Однако сомневаюсь, что ануир стал бы есть детей, это не в их природе, питаться человечиной, – протянула Ида. – Неужели зверь напал просто так?

Наместник прекрасно знал с кем он повстречался на якобы охоте. Ануиров не так часто можно было встретить в этих краях и чаще всего они скрывались среди обычных людей, прячась от окружающего мира. Так открыто шляться по лесу мог только один. Иду интересовало, почему Эцур напал и не велел лечить наместника, появившись в углу его спальни. Вероятно, Эцур узнал нечто важное.

Узнал или увидел.

– Да, – подтвердил Ивар, отведя взгляд.

От Иды это не укрылось, она напряглась. Зачем послали именно за ней? Неужто других хекс уговорить не удалось?

– Что вы намерены делать? – тихонько спросил Ярдар у Ивара, пытаясь хоть как-то отстраниться от захлестнувшего страха.

– Изловить зверя, сделать из него чучело, возить по ярмаркам в качестве примера того, что наместник любит своих людей безгранично и готов сделать все ради их безопасности, – Ивар, наконец, приступил к крольчатине, отхлебнул вина, улыбнулся Иде. – Не страшно ли вам жить в одиночестве, зная, что чудовище бродит совсем неподалеку?

– О, поверьте, это должно пугать не меня, – Ида выразительно посмотрела на Эцура.

Тот залпом допил содержимое своего бокала и хлопнул ладонью по столу. В следующий миг всех трапезничающих буквально пригвоздило к тарелкам и графинам, они ели и пили без остановки, не силах поднять голову и уж тем более выбраться из-за стола. Наместник быстро-быстро набивал рот крольчатиной, и Ярдар понимал, что это происходит не по его воле – он кашлял и давился, но ничего не смог сделать. Эцур встал со своего места, с самодовольной ухмылкой протянул руки Иде и Ярдару и со всех ног они бросились наутек из обедни, пока наместник и его прислужники, задыхаясь и жалобно скуля, продолжали набивать животы. Гостя в маске уже и след простыл.

– Что происходит? – выкрикнул Ярдар, пока они бежали вниз по лестнице, сбивая с ног обескураженную прислугу.

– Не сейчас! – прогрохотал Эцур, стаскивая кольцо и возвращаясь к истинному облику.

Он тащил их к конюшням, пробираясь по коридорам дома, где по пути встречалось мало людей. Перепуганные слуги при виде Эцура либо теряли сознание, либо бросались наутек, но даже если бы они звали на помощь, никто не откликнулся – большая часть вооруженных приспешников наместника насильно поедала обильный ужин.

– У конюшен видел несколько человек, но к этому моменту они должны быть мертвецки пьяны, – Эцур притормозил, чтобы Ида и Ярдар могли отдышаться. – Берете лошадей, но домой не возвращаетесь, я останусь неподалеку отсюда, чтобы предотвратить погоню!

Он обхватил Иду за плечи.

– Поезжай к Фугулу, на первое время укройтесь у него.

Эцур стиснул ее в объятиях, и вопреки ожиданиям Ярдара, Ида не взбрыкнула, не фыркнула и не стала говорить, что так делать не следует. Она лишь робко провела рукой по его морде, зарывшись пальцами в короткий черный мех. Ярдар растерянно прислонился к стене.

– Не вздумай задерживаться надолго, – произнесла Ида, схватила Ярдара под руку, и они возобновили бегство.

Эцур следовал за ними. Возле конюшни валялись несколько стражников, возле них – пара-тройка пустых бутылок. Эцур ликующе зарычал, распахнул двери конюшни. Завидев его, лошади заметались в стойлах, встали на дыбы, пронзительно заржали. Вытащив двух лошадей, которые изо всех сил пытались вырваться, Эцур усадил на них Ярдара и Иду, и вскоре они скрылись в метели. Зверь же неспешно побрел за ними, то и дело оглядываясь на дом. Погоня могла начаться в любую минуту, его колдовства надолго не хватит.

Важный гость не позволит развлекаться.

∞

К закату уставшие лошади остановились у полуразрушенной лесной хижины. Ида спешилась и осмотрелась по сторонам. Тишина. Лес стоял вокруг безмолвным великаном, обещая уберечь от опасности. Снег белым саваном укрыл мерзлую землю. Ярдар неуклюже слез с лошади и вопросительно взглянул на Иду. За все время пути она не проронила ни слова. Молчала и теперь, лишь осторожно вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

– Я не совсем уверен, конечно, но было ли от чего бежать? – тихим шепотом поинтересовался юноша.

Ида не ответила, лишь уверенным шагом направилась к хижине. Открыла рассохшуюся дверь, кое-как державшуюся на проржавевших петлях, женщина шагнула во мрак хижины, наполненный сыростью и плесенью. Ярдар последовал за ней, бросив через плечо печальный взгляд на лошадей, которые фыркали и рыли снег копытами.

– А что с ними?

– Оставь или прогони, про них нам точно думать некогда, – Ида топталась на месте.

Прошла чуть дальше, запнулась, и, опустившись на колени, изо всех сил стала бить кулаком по полу. В полу появилась щель и открылась дверца в погреб, откуда запахло едой и показалось улыбающееся лицо мужчины.

– Ида, здравствуй, – он наполовину вылез из погреба, обхватил Иду, крепко прижал к себе. – Очень рад, что ты заглянула!

Он вытащил лампу со свечой внутри, поставил ее возле погреба так, чтобы разглядеть лицо женщины и того, кто пришел с ней.

– И вам добро пожаловать, – он радушно улыбался, но Ярдар невольно поежился – у человека отсутствовала левая половина лица, вместо нее – страшные шрамы.

– Где Эцур? – спросил мужчина.

Ида махнула рукой, и лишь попросила разрешения войти в дом. Хозяин закивал и велел гостям спускаться. Ида пошла первой, Ярдар потопал за ней. Под дверцей погреба – узкая лестница, освещенная свечами. Она вела в весьма просторное, уютное жилище, обустроенное под полом развалившейся хижины. Комната была одна на обедню, кухню и гостиную, из нее – две двери, ведущих в маленькую купальню и крохотную спальню. В большой комнате горел камин, там было тепло и светло.

– Нам надо переждать у тебя до того момента, как появится Эцур, – обеспокоенно сказала Ида, сев в кресло возле огня.

Ярдар топтался на месте, ему было очень неловко. Не покидала мысль о том, что наверху остались две лошади. Фугул сел в кресло рядом с Идой. Она вкратце рассказала ему о визите к наместнику и с каждой секундой лицо мужчины становилось все мрачнее.

– Его убьют, понимаешь? – Ида сокрушенно вздохнула. – Как я вообще согласилась уехать и бросить Эцура там?

Ярдар нахмурился. Неужели это Эцур был тем чудовищем, которое атаковало наместника, а до этого пожирало детей? Нет, невозможно. Эцур редко куда-то отлучался, Ярдар много времени с ним проводил.

– Почему Эцур пытался запретить лечить наместника? – шепотом спросил Ярдар.

Он открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, однако сверху раздались громкие удары. Ида как ужаленная подскочила и побежала наверх по лестнице. Раздался скрип дверцы, а потом громкий, оглушающий крик. Фугул бросился к Иде, Ярдар на ватных ногах поплелся следом. Он увидел, что женщина, заливаясь слезами, пыталась втащить в погреб обмякшее тело Эцура.

Светящиеся глаза почти угасли, морда перепачкана кровью, зверь дышал тяжело и прерывисто. Фугул подставил руки и перенял у Иды Эцура, пока она придерживала массивное тело. Ее платье в пятнах крови, она плакала не переставая. Ярдар с болью смотрел на Эцура и видел, что в нем что-то изменилось.

Рога.

Ему отломали рога.

Вместо них – зазубренные обломки. Эцура приволокли поближе к камину. За ним тащился багряный след. Раны на животе, с правого бока виднелись ребра. Будто стесали шкуру. У Ярдара зашевелились волосы на затылке. Во-первых, что с ним делали? Эцур был очень сильным и казался непобедимым, по крайней мере обычному человеку одолеть его точно было не под силу. Во-вторых, что станется с ними, если Эцур умрет?

– Он не один, – прохрипел Эцур, закашлялся и сплюнул на дубовые доски пола сгусток крови.

Ида побледнела. Плохо дело. Тут же села у головы Эцура и положила ее себе на колени.

– Сейчас будет немного больно, потерпи, пожалуйста, – Ида склонилась над ним, ласково поглаживая окровавленную морду.

Эцур снова закашлялся и попытался высвободиться из ее рук.

– Нет, – произнес он из последних сил.

– Не трать силы, ко мне ты всегда сможешь вернуться потом.

– Эцур! – закричала Ида так, что у Ярдара заложило уши.

Эцур с печалью посмотрел на нее.

Дернулся и затих.

3

Ярдар осел на пол, в ужасе прижимая руки ко рту и наблюдая, как Ида застыла, непонимающе разглядывая бездыханное тело. Тяжелая голова еще покоилась на ее коленях. Фугул подсел к ней, проворно отодвинул женщину от Эцура, скомандовал Ярдару сомкнуть погасшие глаза зверя и принести одеяло из шкафа в спальне, чтобы накрыть тело. Иду затрясло. Глаза потемнели, она кое-как высвободилась из захвата Фугула, подползла к Эцуру и проорала:

– Не смей так поступать!

Пальцы ее вытягивались, глаза темнели. Она легла рядом со зверем и обняла его, прильнув к нему всем своим телом. Ярдар видел как заостряются ее зубы, под подолом платья зашевелился хвост. Ноги превращались в длинные, массивные лапы. Платье на спине растрескалось, словно у женщины рос огромный горб, но каково же было изумление Ярдара, когда он увидел прорезавшиеся перепончатые крылья. Ида что-то шептала, но шепот перестал походить на человеческий. Теперь это был шелест осенних листьев, гонимых ветром, скрежет ржавых дверных петель, вой моря, разбивающегося о скалы.

– Ида, – Ярдар почувствовал, что по щекам катились слезы.

Юноша оглянулся на Фугула, который старался не смотреть на происходящее. Он поджал губы, и вперил взгляд в пол. Свечи потухли, комната погрузилась во мрак. Перед глазами Иды в хаотичном порядке мелькали картинки.

Глаза Эцура, щенок, которого он ей подарил. Вересковый луг, воды теплого моря. Собственное отражение в зеркале. Изо рта тянулась тонкая струйка черного дыма. Подросший пес бежал к ней через пшеничное поле.

Эцур – человек.

Улыбался Иде, гладил по шее коня. Вокруг лес, журчал ручей. Солнечные лучи пробивались сквозь золотые и красные листья на деревьях. В седле – мальчик лет пяти с золотыми глазами и каштановыми кудрями, все лицо в веснушках. Он заливисто смеялся. Виски Эцура тронуты легкой сединой, в бороде тоже пара серебряных волосков. Мальчик в седле протянул к нему крохотные ручки и Эцур подхватил его. Ребенок обнял мужчину за шею, захохотал, поцеловал его в бороду, снова расхохотался.

Щекотно.

Румяные щечки как наливные яблоки, зубки – как жемчужинки. Эцур перевел взгляд на Иду. Теплый летний ветер вплетался в волосы, играл с шелковым сарафаном, в руках плетеная корзина полная душистых ягод. Трава приятно щекотала босые ноги. За лугом сверкало на солнце синее озеро. Возле озера – деревянный домик. Рядом с домом бегали дети, а на траве сидел Эцур. Пес заливался лаем. Эцур по-прежнему человек. Ида ускорила шаг. Мальчику лет десять. Девочке около пяти. У обоих золотые глаза, кудрявые каштановые волосы и лица усыпаны веснушками. Пес, игравший с Эцуром, кинулся вдогонку за детьми. Те радостно завизжали. Эцур заметил Иду и счастливо улыбнулся, помахал рукой. Она подошла, села с ним рядом. Дети с воплями кинулись ей на шею, побежали обратно к псу. Эцур сладко поцеловал Иду, проведя рукой по ее волосам, коснувшись плеча. В уголках его глаз залегли морщинки, седых волос на висках и в бороде уже больше. Ида посмотрела в его глаза.

– Не умирай, пожалуйста, – шептала она.

Эцур погрустнел и исчез. Спустя мгновение вместо человека появился зверь-исполин.

Дома нет, дети и пес исчезли. Ида огляделась. Они сидели на выжженной земле, вокруг догорали дома. Секунду спустя увидела свой родной дом. Во дворе мама развешивала белье, отец рубил дрова. Ничто не тронуто огнем. По улице вниз бежала ребятня, вместе с ними – несколько собак. Громкий, звонкий лай доносился до самых небес. Ида встала, взглянула на маму. Ида снова маленькая, у нее тугие косы и на ней запачканное красками платьице. Ида сидела в бочке и ее достали. Эцур. Вокруг огонь.

– Унеси меня отсюда, – прошептала Ида, видя страшную, жуткую морду, глядя в огромные глаза-луны, но мягкие руки осторожно обняли, и чудовище унесло ее прочь из погреба.

Всех сожгли.

Мать передала ей паразита, гакрукса, мерзкую гадину, поселившуюся у самого сердца, пустившую корни в позвоночнике, проросшую в голову. Часть гакрукса осталась у матери внутри, напоминая, что она – дочь верховной хексы ковена Слепых птиц. Гакрукс хотел жить и питаться, он подавлял страшное наследственное заболевание и хотел платы, иначе бы женщины среди хекс погибали точно так же, как и мужчины.

Мать съела самого младшего. Детей должно было быть четверо, а стало трое. Ида научилась держать гакрукса в узде и использовать для помощи другим. Ведь кто просит о помощи, непременно ее получит. Ида стояла в темноте. Она видела, как Эцур уходил. Он ссутулился и ковылял.

– Что ты увидел? – выкрикнула Ида.

Эцур обернулся, печально посмотрел на нее.

– Они поймали молодую девчонку. Хекса просто собирала хворост в лесной чаще. Тот, который пришел с наместником, велел ее растерзать, он вытащил бы гакрукса и отдал наместнику. Девчонка умерла в мучениях, а паразит не поддался, погиб вместе с ней, я не смог ее спасти, но смог ранить наместника. Тогда они пришли к твоему порогу.

Ему больно.

– Они сами убивали детей, потому что дети были рождены от хекс. Они искали гакруксов.

Нет рогов, их обломали.

Ида побежала за ним следом и обхватила сзади.

– Не умирай, пожалуйста, – попросила она. Эцур повернулся.

Его лукавые глаза почти потухли. Тонкие руки Иды превратились в отвратительные лапы, шея удлинилась, на спине прорезались плотно сложенные крылья. Ноги раздались в размерах, и не ноги это больше. Лицо Иды из человеческого стало подобием маски, отлитой из воска, с черными прогалинами на месте рта и глаз, носа и вовсе нет. Красивые зубки обернулись острыми костяными иглами, а вместо голоса – хрип и свист, будто ветер выл, залетая в печную трубу.

– Ты спасал мою жизнь сотни раз, – прошелестела Ида, – но зачем она мне, если не смогу тебя увидеть?

Увидела человеческое лицо Эцура, венчающее тело зверя, неловко поцеловала в губы и открыла глаза.

∞

Ярдар, наблюдая за Идой и Эцуром, увидел, что женщина пошевелилась, и чуть не закричал от радости. Он не знал, сколько времени прошло, но у него было ощущение, будто минуло несколько дней, а то и больше. Следом за Идой пришел в себя Эцур. Сначала захрипел, потом громко закашлялся, заворочался. Фугул бросился к ним, а Ярдар, чувствуя, как сильно затекли у него ноги, смог только доползти. Ида постепенно возвращалась к своему человеческому облику. Ярдар отнял ее руки от Эцура, приподнял женщину. У нее из носа шла кровь.

– Вы живы, – едва слышно пролепетал Ярдар, расцеловал Иду в обе щеки.

Раны Эцура затянулись, только на месте рогов так и остались обломки. После того как зверь отмылся от собственной крови, он закутался поплотнее в теплое покрывало, любезно предоставленное Фугулом. Уселся возле камина и с благодарностью принял от хозяина кружку крепленой настойки, начал рассказывать про то, что с ним произошло.

– Кто помогает наместнику? – Ида сидела на полу, тоже закутанная в покрывало.

Она курила, выпросив у Фугула его трубку и табак. Эцур недовольно смотрел на то, как женщина выпускала ртом густой дым, но не смел и слова против сказать. Во-первых, Ида только что его спасла. Во-вторых, как спасла, так и убьет.

– Мой старый знакомый, – Эцур усмехнулся, сделав глоток из кружки.

Ида чуть улыбнулась.

– Знакомый? Я думала, ты их всех сожрал.

Ярдар нервно посмеялся, но оскал Эцура заставил его замолчать.

– Я тебе говорил как я стал вот этим, – он с некой толикой брезгливости указал на свое тело.

Ида затянулась.

– Да ладно, я думал, что это всего лишь байка, – Фугула это тоже позабавило.

– Собственно, ошибся ты, – Эцур поправил покрывало. – Основная часть этой истории рассказывалась следующим образом: я что-то украл у даирнай, он обозлился, сотворил из меня нечто непонятное да и отправил гулять по всем мирам. Так?

Фугул и Ида синхронно кивнули.

– А вот и нет, – победоносно вскинув голову изрек Эцур.

Но затем добавил:

– Ну, частично-то так все и было, – зверь почесал за правым ухом. – Только ничего я не крал, а лишь полюбил женщину, на которую мой знакомый имел планы. Им был Мар, так уж вышло.

Ида ахнула.

– Мар?

– Ну, я замечал за ним странности, но чтобы прямо так, сразу, распознать в нем Ночь Во Плоти, у меня не вышло. Я был человеком, не забывай, и у меня не имелось никаких выдающихся способностей.

Эцур повертел в руках кружку. Ярдару почему-то показалось, что насчет отсутствия выдающихся способностей Эцур немного приврал.

– Женщина пришла ко мне, хотела разделить со мной постель. Я боялся разгневать Мара, поэтому, несмотря на свои чувства, отверг ее. Правда, она сильно обиделась, взяла да и поведала Мару, что я, дескать, пожелал ее возлюбить, не имея на то согласия. Собственно, вот поэтому вы и видите меня таким сейчас.

Ярдар покачал головой.

– У меня много вопросов, – Ида резко побледнела. – И первый: почему я об этом всем узнаю только сейчас?

Эцур беспомощно посмотрел на Ярдара и Фугула.

– На данный момент это не самое главное. Вам нужно спрятаться, чтобы хотя бы оттянуть время, – протянул Фугул. – Иначе из тебя, Ида, вытащат все необходимое, а ты, Эцур…

Фугул замялся.

– Тебя просто растерзают.

– Не самый плохой вариант развития событий, если говорить откровенно, – Эцур оскалился. – Только вас с Ярдаром тоже в расход пустят, навряд ли они будут с вами цацкаться.

Ярдар заерзал на месте, закусил нижнюю губу. А если попробовать уговорить Иду и Эцура сбежать к морю, пересечь его, обзавестись жильем и спокойно жить? Без Эцура он точно никуда не сунется. Тот, в маске, в доме у эрстера, одним своим присутствием ясно давал понять, что до скончания времен торчать юнцу в святилище.

– А если наместник найдет нас тут? – робко спросил Ярдар.

Фугул обнадеживающе похлопал его по плечу.

– Об этом можешь не волноваться. Мало кто вообще может себе вообразить искать вас здесь.

Эцур отвел глаза. Те, кто умел ходить в полусвете, нашли бы его и среди мертвых.

Ида же нашла.

∞

Было решено для начала поспать, а утром двинуться вглубь леса и уже через него добраться до морского берега. Ярдар нервничал, хотел сказать, что лучше бежать еще дальше, на побережье негде спрятаться. Ида заняла спаленку, остальные умостились на полу возле камина. Лежа на спине, глядя на отсветы огня, блуждающие по потолку, Ярдар спросил:

– А что стало с той женщиной, которая так приглянулась тебе и Мару?

Зверь кряхтел, укладываясь поудобнее.

– Я убил ее, – ответил он. Ярдар приподнялся на локтях.

– Чего? – изумленно хлопая глазами, переспросил он.

– Убил я ее, глухой что ли, – проворчал Эцур, словно шла речь о чем-то настолько приземленном, вроде вылазки на ярмарку или прогулки в саду.

– Зачем? – подал голос Фугул.

– Я плохо контролирую гнев, а она меня очень разозлила, – Эцур никак не мог устроиться.

Ярдар с непониманием таращился на него.

– Да шучу. Вылупился он, глаза сейчас выпадут, – оскалился зверь. – Не знаю что с ней стало. Меня больше волновало, что на башке выросли рога, а не из самого удобного места торчал хвост.

Фугул рассмеялся. Ярдар улегся обратно.

– А зачем сказал, что убил?

– Посмотреть на твою рожу захотелось. Спи давай.

Ярдар буркнул в ответ что-то нечленораздельное и отвернулся. Фугул вскоре засопел, да и юноша быстро заснул. Эцур же осторожно выполз из-под своего покрывала, юркнул в спальню, где в кровати ворочалась Ида. Она тут же притворилась спящей. Эцур улегся на пол возле постели, свернулся клубком, как делают домашние коты, и задремал.

Открытая дверь в кухню, намотанный ремень на дверной ручке. Посиневшее лицо матери и крик отца, появившегося из-за спины Эцура. Он вытащил маму из петли, присел на пол, обнимая бездыханное тело. Мать открыла белые глаза без зрачков и посмотрела на сына.

Эцур завозился и проснулся.

Обычно сны снились ему редко, но если и снились, то непременно про родителей. Отец утопился через год, как мама повесилась. Эцур так и не узнал, почему мать решила оставить их. Разные мысли приходили в голову, даже думалось, что кто-то прокрался и убил ее. Самое странное – блуждая в полусвете, где бродили неприкаянные души, где можно услышать мольбы о помощи живых, увидеть даирнай, хекс и чудовищ, он никогда не видел своих родителей. Эцур надеялся, что не видел родителей потому, что они снова живы и счастливы. Ему хотелось бы хоть одним глазком посмотреть на них. Кто знает, сколько тел они сменили за то время, пока он скитался в облике зверя. Не было и шанса на то, что помнили его, однако в глубине души надеялся: они хотя бы немного походили на себя прежних. Эцур почему-то был уверен, что у мамы такие же длинные, тёмно-каштановые волосы, лицо все так же усыпано мелкими веснушками. Улыбка не поменялась, как и остались неизменными глаза – большие, карие, с длинными пушистыми ресницами. И отец мало изменился. Веселый выдумщик, с лукавыми голубыми глазами и гривой золотых волос.

Почему-то Эцур думал, что они снова нашли друг друга, влюбились, обменялись клятвами и у них родились дети. Появилась собака. Жили где-нибудь в маленькой деревушке. Жили в радости. А когда умирали, то возвращались вновь. Эцур приподнялся на локте. В темноте он прекрасно видел спящую Иду. Она дышала глубоко, спокойно, лежа на правом боку, обняв руками подушку. Одеяло сползло на пол и Эцур осторожно поднял его, укрыв Иду. Так он укрывал ее много лет подряд, с того дня как нашел и привел в дом старого Бьярни. Старик гнал зверя прочь, хотя в общем-то, они были приятелями. Говорил, что девочка боялась его.

Но Ида не боялась. Никогда.

∞

Эцур встал с пола, приоткрыл дверь спаленки, пробрался мимо спящих Ярдара и Фугула к лестнице. Фугул храпел, как десяток грузных мужчин. Эцур замешкался. Ему совсем не хотелось подвергать опасности старого приятеля, бывшего пастуха, у которого он сначала воровал табак. И которого затем отбил у волка, больного бешенством. Ида помогла ему выжить, правда, шрамы на лице служили напоминанием о той ужасной ночи. Эцур поднялся на поверхность.

Полнолуние. Плохо сидеть в погребе, потеряли день. Лес залило серебряным лунным светом. Эцур заметил, что возле хижины кто-то стоял, скрываясь в тени дерева.

– Чего надобно? – прорычал зверь.

– Я безоружен, – ответил ему гулкий голос Бреннара. – Пришел предупредить.

Эцур напрягся.

– Давно тут ждешь?

– Не сказал бы, дольше искал хижину. Понимаю, что оставил весьма неприятное впечатление и прошу прощения за рога, – Бреннар предусмотрительно сделал шаг назад, когда увидел, что зверь оскалился. – Но если бы я этого не сделал, то…

– Забудь, – прогрохотал Эцур.

– О чем предупреждать явился?

– Наместник и его гость, – Бреннар поморщился, – скоро появятся здесь. Вооружены, но не сказал бы, что с ними много людей. Гость наместника весьма могущественная личность, и потому они налегке.

– Раз налегке, то справиться не проблема, – Эцур скрестил руки на груди и оперся боком на покосившуюся стену хижины.

– Я бы не был так уверен, – Бреннар поправил меховой воротник плаща и его глаза недобро сверкнули.

Эцур недовольно цокнул языком.

– Тебе-то какая разница?

– В последнее время действия наместника не слишком благоразумны. Он вздумал потягаться силой с эрстером Барбароя и поэтому пытался вытащить из хекс паразитов, – Бреннар вздернул кверху подбородок. – Некоторые из его действий затронули меня и мою семью, из-за чего мы были вынуждены покинуть удел. Его действия мне не по вкусу настолько, что я буду счастлив увидеть Ивара мертвым.

Эцур усмехнулся. Губы Бреннара растянулись в плотоядной улыбке.

– Вы мне не нравитесь, однако будь у меня выбор, я бы сражался не против вас, а за, – мужчина смотрел в небо. – К следующему закату они будут здесь, или даже раньше. Если есть хоть какая-то возможность – бегите прочь, если нет – надеюсь, что вы останетесь живы.

Он вежливо кивнул Эцуру и хотел уже уйти, но зверь, недоверчиво глядя на него, протянул:

– За что наместник невзлюбил тебя?

Бреннар поджал нижнюю губу, помолчал, а потом ответил:

– Он утром обвинил меня в том, что это я чудовище, пожирающее детей, прилюдно унизил мою жену, обвинив в насланном проклятии. Ивар словно сходит с ума.

Эцур потер подбородок.

– С ума сходит, говоришь?

Бреннар кивнул.

– Быстро. Буквально за день.

Эцур заливисто загоготал.

Зверь шмыгнул обратно в погреб Фугула, тенью просочился в спальню, где спала Ида, и аккуратно растормошил ее.

– Чего тебе? – недовольно пробормотала женщина, сонно потирая глаза.

Во мраке комнаты глаза-луны Эцура казались еще больше и страшнее. Он в мгновение ока надел на палец кольцо. Лица Иды коснулись аккуратные человеческие руки. Эцур потянулся к ней и поцеловал в губы.

– Ты что! – остатки сна слетели с Иды в мгновение ока, она отодвинулась от Эцура и смущенно приложила ладонь к губам.

– Молодой наместник тронулся рассудком, – радостно прогрохотал Эцур, – после того, как ты подлатала его раны.

Ида с непониманием уставилась на мужчину. Он приблизился к ней снова, убрал ото рта ладонь, взял ее в свои руки и мягко сжал.

– Нам даже не нужно никуда убегать, – Эцур ласково разглядывал изящную женскую руку, он прекрасно видел в темноте. – Мы можем все обернуть себе на пользу.

Ида вспомнила как Эцур вышел из темноты угла, когда она сидела над умирающим Иваром.

– Почему он сошел с ума и почему ты так этому радуешься?

Эцур улыбался.

– Не молчи, расскажи все как есть, – поторопила его Ида.

Мужчина отпустил ее руку.

– Гакрукс отравил его кровь.

– Что с того?

– Паразит, скорее всего, не может прижиться в обычном человеке. А если перекочует в смертное тело полностью, то сотворит из него нечто ужасное.

Ида нахмурилась.

– Остатки паразита свели мою мать с ума и она сожрала младшего ребенка, но моя мать была хексой, не смертной женщиной.

– Если мое предположение верное, то остатки пытались восполнить удобную для себя форму существования и отрастить утраченную часть тела, переданную тебе при рождении. Так и с наместником. Часть паразита отравила ему кровь и захочет полностью восстановиться.

Эцур придвинулся.

– Отдай ему гакрукса целиком.

Иде стало немного не по себе.

– Как сделать так, чтобы Ивар забрал паразита?

Эцур оскалился.

– Думаю, что при множестве ран и при лечении, гакрукс переползет в его тело и захочет слиться с той частью, которая уже сидит внутри.