Текст книги "Мозаика"

ТУРМАЛИН (НАСТОЯЩЕЕ)

1

В дверь спальни деликатно постучались.

– Войди, – заспанным голосом отозвался Алан, приподнявшись на локте.

В комнату вошел высокий молодой человек с зачесанными назад серебристыми волосами. У него в руках – поднос с утренним чаем и легким завтраком из омлета, хрустящих тостов с малиновым вареньем и блинчиков с творогом. Алан сел на кровати, брезгливо сморщился, увидев то, что ему принесли.

– Опять омлет? Когда ты уже научишься готовить что-то кроме этого?

Слуга молча поставил поднос на прикроватную тумбу, отодвинув чашку с недопитым с вечера чаем. Затем подошел к окну, переступив через смятые футболки, пустые упаковки из-под сладостей, отдернул плотные шторы, едва слышно цокнув языком.

Как будто на подносе был только омлет.

Комната заполнилась солнечным светом. Слуга бросил мимолетный взгляд на книжные полки, где пестрили корешки книг комиксов, стояли коллекционные фигурки персонажей различных игр и фильмов. На тех, что были выполнены в темных цветах, отчетливо виднелась пыль. Алан не разрешал убираться в комнате уже несколько дней. Однако на джойстиках от приставки пыли не имелось – она просто не успевала появиться из-за ежевечерних игр.

Затем слуга подвез к кровати инвалидное кресло, стоявшее возле шкафа. Достал из ящика чистые носки, домашние брюки, рубашку, удовлетворенно отметив про себя, что хотя бы в шкафу все сложено идеально.

– Когда закончите завтракать, позовите меня.

Слуга галантно поклонился, подхватил чашку с тумбочки, вышел из спальни, споткнувшись перед этим о стопку корейских комиксов. В свинарнике и то чище. Алан кое-как пододвинулся ближе к тумбочке, взял поднос, водрузил себе на колени. Наколол кусок омлета на вилку. Уронил его на пол. Перевернул поднос.

– Дамиан! – закричал подросток во весь голос.

Дверь открылась.

– Убери, – велел Алан, ткнув пальцем в устроенный им беспорядок.

Дамиан кротко кивнул, затем сел возле подростка на пол, взял в руки носки, надел их на ступни Алана. Натянул на него домашние брюки.

– С рубашкой я справлюсь сам, – пробормотал Алан. – Убирай давай.

Прикосновения слуги раздражали из-за того, что тот всегда носил перчатки из неприятной на ощупь ткани. Она казалась Алану немного шершавой, потому едва терпел переодевания. Дамиан снова кивнул. Посуда не разбилась, только вот ковер придется чистить. Слуга стиснул зубы.

Маленький ублюдок.

Прежде чем приступать к чистке, Дамиан усадил Алана в инвалидное кресло, вывез на просторный балкон подышать свежим воздухом, заодно вручил чашку с горячим шоколадом и плед. Даже у комнатного тирана имелись маленькие слабости, с помощью которых им можно было управлять. Алан достал наушники, смартфон, включил музыку. Убедившись, что хозяин всецело погружен в музыку, Дамиан прикрыл дверь балкона, вышел из квартиры, постучался к соседке.

– Дамиан, мой мальчик! – всплеснула руками Роуз, пожилая соседка, увидев радостно улыбающегося молодого человека.

Он достал из кармана хрустящую купюру.

– Не сочтите за наглость, – состроил слуга невинные глаза. – Не умею справляться с ковром в спальне.

И это была чистая правда. Уборка становилась для него мучением, когда дело доходило до ковров. Женщина выхватила купюру, подмигнула.

– Ерунда. Я тебя выручу, а потом и ты меня как-нибудь!

Она вразвалочку дошла до ванной комнаты, не закрывая входной двери. Дамиан быстрым взглядом окинул виднеющуюся часть жилища. Выглядывали хихикающие тени, раздавался цокот коготков, не замолкая трещали звонкие голоса.

Дамиан вздохнул.

Соседка продолжала спиваться. Вон как понабежали за легкой добычей.

Пока Роуз оттирала ковер, она бросила взгляд на худенькую фигурку в инвалидном кресле за стеклянной дверью балкона.

– Как ваш брат? Ему лучше?

– Намного, – солгал Дамиан, даже не обернувшись на сопляка, и расплылся в приторной улыбке.

Он видел краем глаза, что некоторые тени последовали за Роуз. Из-за угла выглянула рогатая морда, скривила рожицу. Так дело не пойдет. Придется учиться самому чистить ковры или вызывать кого-то из химчистки. Дамиан вздохнул, повернул голову к морде. Весь подъезд в таких мерзостях, в каждом углу виднелся пакостник. В квартирах им уже тесновато, вот и вываливались. Дамиан клацнул клыками и пакостник скрылся, трусливо пискнув.

– Дамиан, – донеслось с балкона.

Закатив глаза, вежливо извинившись перед соседкой за то, что придется ее покинуть, Дамиан прошел к подростку.

– На обед приготовь суп с грибами и чесночными гренками, – сказал он, вручая слуге пустую чашку.

Дамиан повертел ее в руках.

– Я уже закупил продукты для лазаньи, – осторожно произнес слуга.

Алан бросил на него гневный взгляд.

– Я закупил продукты для лазаньи, – передразнил он. – Что тебе велела моя мать?

– Слушаться Вас беспрекословно, юный господин, – отчеканил Дамиан.

Только она не упоминала о дрянном характере сопляка.

– Разве это так сложно? Ты не справляешься? – подросток удивленно вскинул брови, рассматривая белое как снег лицо слуги.

– Отнюдь, господин, – покачал головой Дамиан. – Я немедленно отправлюсь в магазин.

– И принеси ВиАр-ки.

Дамиан покорно кивнул, наверное, в сотый раз за утро, вернулся в спальню юного господина, подошел к тумбочке. Среди вороха бумажек с рисунками, всевозможных значков и блокнотов с изображениями любимых персонажей Алана, обнаружились и очки виртуальной реальности. Дамиан брезгливо сморщился.

Бардак.

Получив желаемое, Алан удовлетворенно откинулся на спинку кресла, махнув слуге, мол, свободен. Дамиан бы оторвал ему ноги. Все равно они бесполезны. Соседка довольно быстро управилась с ковром, после чего Дамиан рассыпался в благодарностях, вручил плитку дорогого шоколада как дополнение к купюре, проводил до квартиры. Сам же вернулся, составил список покупок, накинул пальто на плечи, широкополую шляпу, протер и без того сверкающие ботинки, удостоверился, что бумажник лежит в кармане.

Пока он красовался перед зеркалом, рассматривая новую хлопковую рубашку с вышивкой и темно-синий шелковый галстук, с балкона донеслось:

– Дамиан!

Однако в этот раз голос хозяина звучал так, словно юный господин был до смерти напуган. Тихо ругнувшись, слуга помчался на балкон. На правой ноге Алана сидел огромный паук. Дамиан выдавил из себя улыбку.

– В чем дело? – спросил слуга.

– У-у-убери его! – пропищал Алан, тыча пальцем в паука.

– Отчего сами не попробуете убрать? – поинтересовался слуга, подступая ближе к господину.

Тот жалобно посмотрел на Дамиана.

– Хорошо, – слуга нагнулся, аккуратно снял с ноги паука. Существо замерло у него на перчатке. Дамиан усмехнулся, разглядывая крохотные волосатые ножки.

– Купить вам что-нибудь особенное?

– Купи себе руки из плеч, – Алан не сводил глаз с паука на ладони слуги. – Иди уже.

Слуга спустился на первый этаж, поприветствовал консьержа. Дамиан выпустил паука, как только вышел из подъезда. Потом осмотрелся по сторонам, вдохнул воздух полной грудью.

Осень принесла с собой густые туманы, молочным перламутром стелившимся по земле, запахи костров и жареных каштанов, перегнивших листьев, терпкий аромат тронутых гнильцой опавших яблок, голых полей, увядающих садов. Витрины магазинов украшали к осенним праздникам тыквами, треугольными флажками на бечевке, распродавали книги, которые не расхватали за летние месяцы. И каждый торговец сделал себе специальную, осеннюю вывеску, чтобы заманить низкими ценами – сезон скидок и импульсивных покупок. Дамиан достал из кармана список, пробежался по нему глазами. Первым пунктом значился кусок говядины на кости. Что ж, сначала к мяснику. Толстяк Гиллаган приветливо улыбнулся Дамиану, едва слуга зашел в лавку.

– Доброе утро! – раскатистый бас заполнил все пространство лавки, молодой человек учтиво кивнул, тоже улыбнулся, сообщил о своих пожеланиях.

Мясник тут же засуетился. Выбрал лучший кусок, упаковал в фольгированный бумажный пакет, перевязал джутовым шпагатом.

– Как насчет копченых колбасок? Привезли рано утром, наисвежайший деликатес, с пальцами съесть можно! – мясник повел рукой в сторону витрины.

Дамиан вежливо отказался.

– Алан ни за что не станет есть копченое.

Мясник понимающе закивал.

– Моей супруге тоже тяжело даются копчености, такое несварение сразу. Врач говорит, что нужно поберечься, возраст не тот.

Дамиан участливо покивал, сочувственно помычал, хотя последнюю фразу он, в общем-то, пропустил мимо ушей, разглядывая отвратительную свиную голову, украшенную кроваво-красным яблоком, натертым до глянца. Слуга заметил, что люди положительно реагировали, если состроить сочувствующую мину и при этом склонить голову набок, а еще лучше покачать ею, цокая языком. Мол, надо же, вот это история. Они сразу становились словоохотливыми, готовыми помогать в дальнейшем.

– Что-то еще? – спросил мясник, протягивая пакет. Дамиан отдал деньги, больше чем нужно.

Мясник зарделся, хотя Дамиан делал так не впервые.

– Ох, да бросьте Вы! – начал было отказываться толстяк Гиллаган.

– Нет-нет, берите, – Дамиан сделал вид, что категорически против забирать купюры обратно.

За это мясник всегда выдавал действительно лучшее мясо. Попрощавшись с Гиллаганом, Дамиан направился дальше.

Вернувшись в квартиру с полными пакетами, Дамиан сложил все у входной двери в коридоре, затем вернулся на первый этаж к почтовым ящикам. Мимо слуги проскакали два пакостника, на ходу подразнив его писклявыми голосами.

– Пошли прочь, – процедил Дамиан сквозь зубы, злобно сверкнув глазами, – иначе сожру.

Малявки испуганно заверещали и бросились наутек. В почтовом ящике нашлось несколько открыток от родственников Алана из разных стран, утренняя газета, конверты со стикерами на ноутбук, приглашение вечеринку со спиритическим сеансом. Дамиан повертел в руках приглашение. От кузины хозяина.

Едва слуга снова переступил порог квартиры, то наткнулся на Алана, вырулившего с балкона и теперь испепеляющего слугу взглядом.

– Сколько раз мне повторять, что складывать покупки у двери некрасиво? – спросил подросток.

Пока язык не отвалится.

– Прошу прощения, этого больше не повторится, – Дамиан широко улыбнулся.

Алан вздрогнул.

– Не улыбайся так, клыки видно. Дамиан сомкнул губы.

– Как скажете. – Сделай чаю. А это что?

Алан увидел в руках у слуги прибывшие открытки.

– Почта.

– Дай сюда.

Он вытянул вперед правую руку, Дамиан вручил почту.

Увидев конверт со стикерами, приехавшими быстрее, чем он ожидал, Алан немного повеселел.

– С чаем не затягивай, – буркнул подросток и укатил в свою спальню.

Дамиан постучался в комнату Алана, держа в руке чашку с нарциссовым улуном. Никакого сахара, немного молока, перченая конфета на чайном блюдечке. Разрешения войти не последовало.

Слуга нахмурился, постучал еще раз. И еще.

– Войди, – донесся слабый голос.

Дамиан приоткрыл дверь, вошел.

– Ваш чай, – с улыбкой сказал слуга, поставил чашку на прикроватную тумбу.

Алан умудрился перебраться на постель и теперь лежал спиной к Дамиану. Открытки были разорваны, а их неприглядные остатки украсили свежевычищенный ковер.

– Во сколько нужно подать обед? – любезно поинтересовался Дамиан, нацепив самую лучшую улыбку из всех имеющихся в запасе.

Всегда старался улыбаться при разговоре, потому что знал: если улыбаться, то голос приобретал совершенно другой оттенок. Все люди это чувствовали и проникались симпатией. Алан не ответил, лишь тяжело вздохнул.

– Господин? – вновь подал голос Дамиан, начиная раздражаться, однако улыбка никуда не делась.

Алан повернул к нему заплаканное лицо. В его руках лежало надорванное приглашение на вечер спиритизма.

– Мы давно не общались нормально, – прошептал он, протягивая слуге плотный лист бумаги, исписанный мелким аккуратным почерком.

Еще бы, кто же будет общаться с заносчивым сопляком?

– Возможно, подвернулся неплохой повод для семейного воссоединения? – вежливо спросил Дамиан, подсчитывая в уме сколько картофелин ему потребуется для супа. Алан нахмурился, бросил приглашение на пол в ворох обрывков, отвернулся. Дамиан поднял приглашение, присел на краешек кровати.

– Это, конечно же, не мое дело, господин…

– Определенно не твое.

Дамиан сделал еще один вздох, подавляя желание растерзать гаденыша на куски, продолжил:

– Однако вам не приходило в голову, что вы бы могли и сами наладить общение, а не дожидаться, пока ваши близкие сделают первый шаг?

Алан тут же развернулся, сел на кровати.

Судя по его взгляду, то Дамиану сейчас придется несладко, но он продолжил:

– Несомненно, я мало что смыслю в отношениях между людьми, вы можете злиться на меня, как всегда.

Алан сердито фыркнул, вытер слезы.

– Возможно, стоит пойти на уступки?

Алан сердито раздувал ноздри, собираясь разразиться гневной тирадой. Дамиан протянул к нему руку, чтобы поправить воротник рубашки.

– Мне не нравятся твои перчатки, – Алан отодвинулся, вспомнив насколько ему противны прикосновения слуги.

– Вам не нравится и когда я их снимаю. Алан легонько щелкнул Дамиана по ладони.

– Сними их на сегодня. Слуга стянул перчатки.

Алан с отвращением смотрел на темные кисти рук, какие бывают у покойников. Черно-фиолетовые матовые ногти аккуратно подстрижены. Каждый из пальцев окольцован бурым шрамом.

Дамиан поправил воротник рубашки господина, пригладил его непослушные темные волосы, завивающиеся в тугие кудри.

– Займись обедом, – буркнул Алан. – И сообщи кузине, что я приеду.

Дамиан кивнул, встал с кровати, подобрал обрывки открыток.

– Это невежливо, – заметил он. – Люди, приславшие их, будут ждать ответа.

Подросток потер глаза.

– Не твоя забота уже. Собери и положи в верхний ящик тумбочки.

Дамиан подчинился.

Затем взбил подушки, чтобы Алан мог сесть и опереться на них спиной. Слуга дал в руки Алану блюдце с чашкой.

– Почему только одна конфета? – возмутился Алан, развернув угощение.

– Заболят зубы, если есть много сладкого, – приподняв брови, произнес Дамиан и повторил вопрос про обед, на что ему было сказано идти заниматься делами.

Закрыв дверь спальни снаружи, Дамиан крепко выругался.

– Не нравятся ему мои перчатки, видите ли, – проворчал он, ступая по коридору в сторону кухни.

Пока варился бульон, Дамиан прошел в кабинет матери Алана. Слуге не нравилось туда заходить, хотя его страсть к уборке заставляла делать это каждый день, чтобы не скапливалась пыль. Где-то в ящиках стола находилась старая записная книжка, в которую скрупулезно вносились все адреса и телефоны большого семейства. Легко сказать «сообщи, что я приеду» – нужно теперь отыскать телефон кузины. Раскрыв толстенную записную книжку, из которой вываливались визитки, клочки бумаги с номерами с именами и без, Дамиан принялся искать нужную комбинацию цифр. Смартфоном Алан пользовался разве что для заказа разного хлама через интернет, но никак не для звонков, и уж тем более не для ведения списка контактов. У него мрачнело лицо, если нужно было позвонить, а не отправить сообщение.

Слуга потер лоб.

Кажется, ее звали Саманта. Он прекрасно помнил, как она выглядела (приезжала пару раз убедиться, что тетя действительно при смерти), ведь мать Алана была куда более дружелюбна, чем сын и поддерживала общение с семьей. Ну, дружелюбна, это, пожалуй, преувеличение. Осведомлена о выгоде, пожалуй.

Ага, вот и номер.

Снял трубку винтажного телефона с вращающимся диском.

– Добрый день, могу ли я услышать Саманту? – спросил Дамиан, улыбнувшись невидимому собеседнику.

– Слушаю, – прошелестело в ответ.

– Ваш кузен, Алан, велел сообщить, что получил приглашение и обязательно приедет.

На том конце провода явно растерялись.

– Буду рада его увидеть, – произнес голос, после недолгой паузы. – Он приедет один?

– Нет, в сопровождении слуги.

Кузина Алана снова замолчала. Наверное, приглашения рассылала не она, а тот, кто так же как Дамиан сидел с записной книжкой, сверяя все адреса гостей, разнося открытки.

– Хорошо, – наконец донеслось из трубки. – Как Алан себя чувствует?

– О, просто превосходно.

Дамиан прямо-таки почувствовал, как у Саманты внутренности сжались от злости. Она-то надеялась, что кузен при смерти, и все его состояние пойдет по рукам родственников.

– Жду с нетерпением.

Короткие гудки. Слуга с некоторым удовлетворением повесил трубку. С нетерпением, как же. Захотелось посмотреть на перекошенное лицо Саманты, когда она станет изображать радушие при виде Алана и клокотать внутри, как закипающий чайник.

∞

Дамиан при готовке обычно включал небольшое радио на кухне, чтобы дело шло веселее. Конечно, никакого труда не составляло что-нибудь приготовить, в какой-то степени Дамиану даже нравилось возиться на кухне. Просто нужно было готовить так, как готовили люди. Требование Алана. Еда не должна появляться из ниоткуда, он и так не слишком просто привыкал к слуге, которого оставила после себя мать.

Слуга бросил в кипящий бульон нарезанный кубиками картофель. Из-за решетки вентиляции на него таращились любопытные огоньки – пакостники, блуждавшие от квартиры к квартире, периодически заглядывали в жилище Алана. Словно каждый раз проверяли на месте ли тот страшный и клыкастый. Пакостники наводнили весь дом. Они приходили покормиться ссорами, криками, апатией, дурной атмосферой в квартирах. Дамиан не давал им подступиться к Алану, хотя эмоциональное состояние сопляка манило их как свет манил мотыльков.

– Я вас вижу! – рыкнул Дамиан и глаза его загорелись красным.

Пакостники запищали, а через секунду их и след простыл.

– У тебя что, глаза на затылке? – спросил Алан. Дамиан обернулся.

Подросток сидел в своем кресле позади него. Слуга не услышал, как он появился.

– К сожалению, нет, господин, – голос Дамиана тут же стал мягче. – Но это было бы весьма кстати. Вы что-то хотели?

Подросток насупился, промолчал.

– Суп еще не готов, но могу ускорить процесс. Алан сморщился.

– Нет, делай нормально.

Из радиоприемника донесся веселый голос диктора, вещающий, что вся страна в предвкушении праздника.

Грибы томились в густом чесночном соусе в духовом шкафу.

– Вы могли меня позвать, не требовалось ехать сюда через всю квартиру, – Дамиан забросил в кастрюлю мелко нарезанный лук.

Подросток как-то давно подсказал, что если забросить лук в бульон, то суп выйдет вкуснее. С тех пор супы готовились именно таким образом.

– Хотел проконтролировать, – отрезал подросток, подъехав поближе к столу.

Дамиан подавил ухмылку.

– Вам понравился чай? Госпожа Ионеско посоветовала взять именно этот, его недавно завезли в чайную лавку, – слуга попробовал сделать так, как делали люди: завести непринужденную беседу, когда молчать становилось неловко.

Дамиану было все равно, он пытался просто создать для Алана иллюзию, что тот общался с человеком. Сам слуга мог молчать сутками напролет. Алан кивнул.

– Хотя бы чай ты научился заваривать нормально.

Дамиан принялся чистить морковь, представляя, что на терке он натирал не ее, а пальцы подростка.

– Омлет вам тоже нравился, – заметил слуга. Алан хмыкнул.

– Первые раз двадцать.

– Сегодня одним омлетом не обошлось, однако есть вы отказались, причем совершенно безобразным образом, вывернув еду на ковер, – елейным голосом напомнил Дамиан, даже не обратив на порез внимание.

– Ты пробуешь то, что ты готовишь?

Дамиан вытер черную каплю, выступившую на поверхности пальца, порез начал затягиваться.

– Естественно, господин. Проблема лишь в том, что я не питаюсь тем, что подаю вам. Не могу оценить вкус в полной мере.

– Ты либо кладешь мало соли, либо слишком много.

Дамиан стиснул зубы.

– Вы не говорили. Мне думалось, что все в порядке.

Он обернулся на Алана. Подросток сидел со скучающим видом.

– А, понимаю, – теперь ухмылку спрятать не удалось. – Вы пришли не контролировать, а поговорить, я прав?

Алан не смотрел в его сторону. Дамиан помыл морковь, достал из шкафчика терку.

– Очень хорошо, что вы приняли приглашение кузины, – Дамиан вдруг вспомнил: люди любили похвалу, даже самую незначительную.

– Думаешь? – негромко сказал Алан, исподлобья рассматривая прическу слуги.

– Вам пойдет на пользу общение с кем-то, кто больше похож на вас, чем с кем-то, похожим на меня.

Алан вновь сдвинул брови.

– Когда вы намереваетесь принять ванну? – поинтересовался слуга, включил конфорку, поставил на нее небольшую сковородку.

Плеснул в нее немного оливкового масла, достал из холодильника еще одну луковицу. В последний раз подросток полноценно купался два дня назад. Ванну Алан принимать отказывался, потому что в прошлый раз Дамиан случайно ударил его спиной о бортик ванны, когда помогал выбраться. И слуга слишком усердно натирал Алана, попадая шампунем в глаза.

– Пока не буду в состоянии обойтись без посторонней помощи, – буркнул подросток.

Дамиан почистил луковицу, нарезал. Достал сладкий перец ярко-оранжевого цвета и перчик халапеньо, нарезал и их. Алану все его движения казались невероятно быстрыми.

– То есть мою вы принять не желаете? – слуга развернулся к нему.

Он дожидался, пока сковорода нагреется достаточно, чтобы начать обжаривать овощи. Алан стыдливо отвел глаза, собравшись укатить обратно в свою спальню.

– Вы зря злитесь и стесняетесь, – равнодушно сказал Дамиан. – В мои задачи не входит причинение вам боли.

Подросток резко повернул коляску. На сковороде зашипело масло. Дамиан начал обжаривать лук.

– Тогда почему ты просто не свалишь отсюда? – сердито проклокотал Алан. – Мне надоело каждое утро просыпаться и знать, что ты находишься здесь!

У него дрогнул голос, опустилась голова.

– Осточертело засыпать, зная, что ты в соседней комнате или бродишь по квартире! Убирайся туда, откуда тебя позвала мать!

Алан всхлипнул, зашмыгал носом. Дамиан подошел к подростку вплотную, присел возле него на корточки. Их лица оказались так близко, что Алан невольно замолчал и замер, глотая слезы.

– Вы сдохнете. Просто сдохнете, – четко, размеренно прошептал слуга. – А я не получу обратно свой залог.

Дамиан поправил манжеты рубашки юного господина. Алан дернулся при виде рук слуги, на лице появилось выражение отвращения. Впрочем, Дамиана это совершенно не смутило, он вытер мокрые от слез щеки хозяина.

– И пока залога у меня нет, я сделаю все, чтобы вы продолжали жить. Даже не надейтесь, что я вас оставлю.

Дамиан распрямился, вернулся к плите, добавил к луку морковь, перцы. Таймер залился трелью. Пора доставать грибы.

После обеда Алан захотел спать. Дамиан уложил его в кровать, сам же принялся за ежедневную уборку. В просторной квартире и так было очень чисто (за исключением комнаты Алана, что приводило Дамиана в бешенство), тем не менее, слуга просто не знал чем еще ему заняться. Страдал от скуки. Когда он прибирался на балконе, прилегающем к гостиной, его окликнула молодая девушка, отдыхающая на балконе соседней квартиры.

– Доброго дня! – воскликнула она, едва завидев Дамиана в резиновых перчатках, выносящего на балкон ведро с водой, чистящее средство, тканевые салфетки.

– Здравствуйте, – улыбнулся ей Дамиан.

Судя по тому, что выражение лица девушки не изменилось, клыков он ей не показал. Значит, не слишком широкая улыбка, в самый раз.

– Я недавно переехала в ваш дом и никого здесь пока не знаю, – девушка подошла поближе, чтобы лучше рассмотреть Дамиана.

Высокий, статный, широкоплечий, ладно сложенный. Девушку заинтересовал необычный цвет волос нового знакомого, как и холодные стальные глаза, которые резко контрастировали с мягкими чертами лица.

– Добро пожаловать, – выдал слуга заученную фразу, плеснул в ведро чистящее средство.

Едкий запах тут же ударил в ноздри соседки, но Дамиан ничего не ощутил. Девушка отшатнулась.

– Не слишком ли много вы налили? – поинтересовалась она, зажав нос пальцами.

– Разве?

Все равно, сколько средства он налил, главное, чтобы балкон сверкал. Не было большей радости на этом скучном этапе существования, чем все приводить в порядок. Дамиан частенько убирался в подъезде возле почтовых ящиков, если видел, что на полу лежали газеты или рекламные брошюры. Постельное белье менялось ежедневно. Пусть Алан и препятствовал уборке в своей спальне, этот пункт выполнялся безоговорочно. Если юный господин начинал возмущаться, Дамиан просто брал его на руки, относил в гостиную, усаживал на диван, где подросток сидел и ждал, пока слуга закончит. Стирка белья проводилась каждый вечер, после чего Дамиан отправлял вещи в сушку, затевал глажку, складывал все в бельевой шкаф, помещал туда ароматное саше. Счета за воду и электричество выходили баснословными, правда, это мало заботило Алана: с наследством, доставшимся от матери, он мог хоть есть деньги на завтрак, обед и ужин.

– Мне кажется, что нужно добавлять чуть меньше, – сказала новая соседка.

Дамиан согласно кивнул.

– Возможно, вы правы.

Мало кто мог удержаться от «мне кажется». «Мне ка– жется» преследовало Дамиана повсеместно. Почему люди не желали оставить «мне кажется» при себе, особенно в случаях, когда они обращались к тем, кого впервые видят?

Дамиан не чувствовал запахов так, как чувствовали люди, однако он вывел для себя идеальную пропорцию чистящего средства, от которой не собирался отходить ни на шаг. В квартире можно есть с пола, даже в самой стерильной операционной не было так чисто.

– Почему вы не спросите как меня зовут и не представитесь сами? – девушка немедленно забыла про средство, вновь окинув взглядом слугу.

– О, прошу простить, задумался, – Дамиан намочил в ведре тканевую салфетку. – Как вас зовут?

Ее звали Катарина, она только-только закончила ремонт в квартире. Стены в спальне покрасила в лавандовый, который на закате давал приятную атмосферу в комнате. Дальше последовал рассказ об обустройстве кухни, слуга намывал балкон, невольно отключившись от потока речи. Его позабавило, что свое имя назвать так и не успел.

Следующим днем, перед тем как начать собираться к кузине, Алан все же позволил слуге помочь с принятием ванны. Пока вода набиралась, подросток сидел возле ванны на изящных ножках, похожих на бронзовые звериные лапы, следя за тем, чтобы температура воды была нормальной.

– Добавь пену, – велел он Дамиану, который зашел со стопкой пушистых полотенец.

Одно для лица, другое для волос, третье для ног, четвертое для тела целиком, пятое для причинного места. Шестое слуга постелил на пол, чтобы вода не попала на коврик и кафель.

– Хватило бы и одного, – Алан посчитал полотенца.

Он был в довольно-таки хорошем настроении и почти не ворчал – наконец-то его начали устраивать кулинарные навыки слуги. На завтрак Дамиан приготовил кашу на молоке, добавил туда немного свежих ягод, на обед Алан согласился поесть вчерашнего супа. Он не хотел признавать это, но суп получился вполне вкусным. Дамиан принес табуретку, на которую собирался посадить хозяина, пока будет вытирать его. Добавил в воду пену для ванн, закатал рукава рубашки, помог раздеться. Перчаток на руках Дамиана не было. Алан велел носить их лишь в присутствии посторонних. Уж лучше так, чем каждый раз морщиться. Конечно, Алан скукоживался при виде рук слуги, но не так сильно, как от неприятной ткани перчаток. Дамиан искренне недоумевал, почему они не нравились, обычная ткань.

Слуга взял Алана на руки, будто хрустальную статуэтку, опустил его в воду, усадил поудобнее. Алан вздохнул с облегчением.

– За целый день ты умудрился не облажаться, – произнес Алан, прикрывая глаза.

Дамиан потянулся за шампунем, скривив губы. Подросток задержал дыхание и окунулся в воду с головой, а когда вынырнул, Дамиан налил немного шампуня себе в ладонь, начал мыть ему волосы.

– Осторожно! – завопил Алан. – Не надо так сильно.

Ты сейчас мне голову раздавишь!

– Прошу прощения улыбкой произнес слуга.

Он услышал хихиканье, поднял глаза к потолку. На люстре сидел пакостник, но едва его заметили, он плюхнулся в раковину и исчез с негромким хлопком. Дамиан нахмурился.

Наглели с каждым днем.